Глава 26

Утром Тиана позавтракала в одиночестве. Но зато она смогла делать то, за что её ругал отец, а сестра морщила носик: читать во время еды.

Едва баронесса выкатила столик за дверь, как заявилась Мегана.

— Ти! Правда, что вчера у вас здесь Менестрель пел?!

— Да, пел…

— А правда, что он полез по лестнице к графине Тукань, но, увидев её рожу, свалился вниз, а графиня сама спустилась по лестнице и гонялась за Менестрелем по саду, а он отбивался лютней и все хохотали?! Она догнала его?!

Тиана и сама начала смеяться где-то в середине вопроса сестры — уж больно потрясающая картина получилась. А Мегана, глядя на неё, восхитилась:

— Значит, точно правда!

— Не совсем, Мег, — хихикнула ещё не успокоившаяся Тиана. — Но точно, что все хохотали!

Пришлось рассказывать, как было дело. Мегана смеялась, но, когда рассказ закончился, вздохнула:

— Про мебель и вазы — хорошо! Но не могла же графиня одновременно гоняться за Менестрелем и выбрасывать вещи из окна?! В общем, мне больше нравится то, что пересказала Рита! Вот если бы он в твоё окно лез! А, Ти?!

— Тогда за ним и бегать не надо было бы, — серьёзно ответила баронесса. — Лежал бы внизу. Тихий, обжаренный и спокойный.

— Точно! От этих решёток на окнах одни проблемы!

— У тебя, Мег?

— У меня?! Нет!

Мегана улыбнулась так светло и счастливо, как в детстве, когда после тщательной делёжки пирожных старшая сестра уступала ей ещё одно.

«Неужто герцог чем-то схож с пирожным? — пришла в голову Тиане удивительная мысль. — А ведь она любит этого сливочного негодяя! И простит ему всё — и прошлое, и будущее…»

— У меня вообще проблем нет! — уверенно заявила Мегана. — Вот если бы у тебя не было решётки на окне, а Менестрель залез прямо сюда…

— Мег! — оборвала странные фантазии сестры Тиана. — Ты его лицо видела?

— Так у него ж маска, Ти!

— Уже хорошо, — одобрительно кивнула Тиана. — А под маской?

— Ой!

— Именно, что «ой»! Ты только что пожелала мне остаться заикой на всю жизнь. Хорошая у меня сестричка!

Они немного посмеялись, и Мегана попросила:

— Ти! А ты уже прочла свою книгу о хитреце?! Мы могли бы поменяться!

— Нет. Но можешь её забрать. Интересная книга.

— Ти?! — удивилась Мегана. — Ты ли это?!

— Я. Но хочу уточнить. Приключения хитреца хороши тем, что можно читать с любой страницы, любую книгу. Ничего не потеряешь.

Несмотря на отказ Тианы, книгу от сестры слуга принёс через полчаса.

На дневном приёме король пребывал в исключительно хорошем настроении. Сначала ему что-то приятное шептал казначей, а затем веселить короля принялся шут. Порой его величество трясся от смеха и требовал повторить сказанное. Но шут говорил так тихо, что придворным приходилось просто радоваться хорошему настроению своего короля.

Тиана, надёжно отгороженная от мира колонной, всего этого не знала, но позже сестра и Рита Борик поведали ей и о том, что куда-то исчезла баронесса Ристер, и о том, что король решил жениться на зинкарке, и о графине Тукань. Лицо графини, гордое и неприступное, выглядело сильно помятым, несло на щеке плохо припудренную царапину, а под глазами тёмные круги.

— А как ты думаешь, Ти! Менестрель будет сегодня петь?! Мы с Ритой весь приём об этом спорили!

Тиана пожала плечами:

— Не знаю, Мег. Но нужно быть совсем без головы, чтобы сделать это. Особенно после того, как он отдавил любимую мозоль на душе графини. Может быть, в вашем саду рискнёт?

Как оказалось, Тиана сильно переоценила умственные способности Менестреля.

Ближе к вечеру Тиана вышла прогуляться по саду и набрела на уединённую скамейку. Она вытащила из сумочки книгу и читала до тех пор, пока глаза могли различать буквы. Лишь после этого поднялась к себе. В комнате она разделась и, не накидывая халат, села к раскрытой книге законов королевства. Чтение пошло на удивление легко, и баронесса сочла прошедший день очень удачным — неприятностей не было, да и накануне посмеялась от души.

От книги Тиана оторвалась по настойчивому требованию желудка заняться ужином. Но прежде баронесса приняла душ. А когда уже поела и собиралась вытолкнуть столик в коридор — за окном, без всякого предупреждения и настройки лютни, запел Менестрель:

Баронесса едва успела погасить свет и подойти к окну, как где-то внизу зазвенели осколки стекла, а сверху завизжала графиня Тукань:

— Он здесь! Хватайте его! Хватайте!

С обеих сторон дорожки загрохотали подкованные сапоги, а Тиане показалось, что и из тайной калитки в стене в сад ринулись стражники с криками:

— Смотри!

— Никого!

Сердце баронессы ёкнуло — сейчас Менестреля точно схватят! И, видимо, не у неё одной, потому что из окон тут же начали кричать почитательницы певца:

— Эй, козлы! Цветы не потопчите!

— Пошли вон, уроды!

— Спать не даёте, хомячки пустотные!

— Чтоб вам ноги переломать!

А внизу раздался разочарованный гулкий бас:

— Да нет здесь никого! И какая дура-баба здесь вазу разбила?!

— Это кто здесь такой умный?! — заголосила сверху графиня Тукань. — Враз в подземелье окажешься!

Но обладателя басовитого голоса напугать оказалось не легко:

— Заткнись, коза на барабане! Обыскать всё вокруг! Под каждый куст заглянуть! Здесь он где-то прячется!

Стражники уже перекликались по всему саду, и Тиана подумала: «Не нашли! Интересно…» А графиня визжала:

— Ах ты быдло деревенское! Ты кого затыкаешь?!

— Да вправду, графинька, заткнулась бы ты! — заорал кто-то из окна справа. — Он же по незнанию тебя бабой назвал, а не тем, кто ты есть на самом деле!

— И это ещё слабо сказано! — подтвердили слева.

Тиана почувствовала, что кто-то стоит сзади… Она медленно потянулась к шкатулке, которую так и не убрала с подоконника вчера, а пальцами правой руки нащупала за книгой короткую металлическую трубку. Лишь после этого баронесса резко повернулась и громко спросила:

— Кто здесь?!

— Прошу прощения, миледи, — раздался хриплый голос из тёмного угла у двери. — Если крикнете вы — знать, удел мой таков… Голова — украшение венценосных тортов…

Тиана быстро приложила к глазам всевидящую шкатулку. Судя по всему, в углу комнаты, выставив вперёд ладони, стоял именно Менестрель. Да и в рифму говорят далеко не все…

— Вы немного промахнулись с титулом. Я всего лишь баронесса.

— Прошу прощения, досточтимая баронесса?..

Тиана не нашла причин скрывать своё имя и спокойно ответила:

— Баронесса Арлей.

— О! О вас здесь все отзываются исключительно хорошо. Я безмерно рад, что попал именно к вам, и прошу не отказать в убежище. Временном, конечно. А больше всего, — тихо хохотнул Менестрель, — я боялся попасть к графине Тукань…

— Пожалуй, правильно, — согласилась Тиана. — Итак. Вы меня похвалили, а вы очень хорошо играете и поёте. Будем считать, что квиты. А теперь скажите, как вы сюда попали?

— Знаете, баронесса… Я очень благодарен за то, что вы криком не выдали меня страже. И ваши вопросы совершенно точны и справедливы, и я на них отвечу. Но… У меня просьба. Не могли бы вы убрать эту штуку? Очень боюсь предметов, способных извергать огонь. Как-то слышал от дворцовых слуг, что вы успешно применили браслеты… Пусть уж лучше будут они. И я не собираюсь нападать на вас, поверьте.

Тиана сочла такое предложение вполне приемлемым. Ведь если плюнуть огнём из трубки, то в пламени сгорит не только её незваный гость, но и картина, а возможно, и дверь… Баронесса вдруг покраснела, а по спине побежали мурашки. Она поняла, что стоит перед человеком в маске, которая позволяет видеть много больше, чем глаза! А тело её всего лишь в тонкой ночной рубашке…

— Отвернитесь! Немедленно!

Менестрель беспрекословно повернулся лицом к двери и лишь попросил:

— Пожалуйста, тише…

Замечание было уместным хотя бы потому, что стражники обыскивали сад, а женщины из окон лениво их подначивали:

— А ну внимательнее! Сунь голову в фонтан! Вдруг Менестрель там спрятался!

— Эй, служивые! И кто после вас в этот сад петь придёт?!

— А может, вам лестницу спустить?! Только больше двух не подниматься!

— К Тукани можете хоть вшестером лезть! Она умеет!

Тиана быстро надела халат, застегнула браслеты на запястьях и спрятала «малый огнеплюй», как его именовал Реток, за книгу.

— Повернитесь. И как же вы попали в мою комнату?

— Через зеркало.

Он словно почувствовал, что Тиана начинает злиться, и быстро добавил:

— Там тайный ход внутри стены, лестница и немного под землёй. А вход прямо под мраморной скамейкой, в саду. Она сдвигается.

— Очень интересно… И откуда вы об этом знаете?

А про себя Тиана подумала, что любой идиот мог запросто воспользоваться тем же путём… И улыбнулась, представив, как жаждущие кавалеры толпятся в подземном туннеле.

— Вы так красиво улыбаетесь…

Баронесса сразу вспомнила, что Менестрель видит её как днём, и нахмурилась.

— Прекратите подглядывать!

— Да, моя госпожа. — Он опустил лицо под маской к полу и ответил на её вопрос: — У меня много друзей в городе. И во дворце тоже есть. Большую часть времени я провёл на этаже слуг, в эдаком закутке, где двум овцам было бы тесновато. И поневоле слышал разговоры о дворцовых делах.

— А зачем вы разозлили графиню Тукань? — тихо засмеялась Тиана.

— Наслушался про неё. А тут такой случай, и песня подходящая. И я безмерно счастлив, что угодил вам, баронесса.

Тиане показалось, что Менестрель улыбается под маской.

— Не только мне, а всем. Исключая графиню, конечно.

— С другими я не знаком…

Это прозвучало так тихо, что Тиана еле расслышала.

— А где же ваша лютня? Неужели бросили в саду?

— Что вы! Лютня — это всё, что у меня есть. Я оставил её перед винтовой лестницей в стене. Сам бы там переждал, но пара мышей…

— Вы боитесь мышей? — удивилась Тиана.

— Не очень. Но мне показалось, что они меня испугались. Я оставил им сухарик.

— Вы голодны? Можете поесть. На столике ещё много всего. Только я уже ела…

— Вы очень добры, баронесса, — тихо прошелестела маска. — А есть после вас для меня честь. Только я сяду к вам спиной. Не гневайтесь.

Тиана знала об особенностях таких масок, Реток показывал. Нижняя часть сдвигалась и позволяла принимать пищу. Но, как говорил конюх, окружающим точно не понравится то, что они увидят. Потому калеки всегда ели в одиночестве.

— Становится слишком прохладно. — Тиана зябко передёрнула плечами. — Я закрою окно.

— Подождите.

Менестрель, уже усевшийся перед столиком, встал.

— Прикройте окно, чтобы было слышно стражников. Уйдут они — уйду я. А для тепла разожгу камин. У меня лучше получится.

«Конечно! — подумала Тиана. — Ты-то видишь в темноте! Я бы руки о поленья занозила». А Менестрель будто услышал её мысли:

— Вашими ручками только лицо любимого гладить…

Он повозился в камине, и скоро каменная ниша озарилась жёлтым светом. Менестрель так хитро сложил дрова, что они горели ровно, а пламя не рвалось в трубу. Пока ночной гость ел, Тиана придвинула стул к камину и протянула к теплу огня ноги в тапочках. Она удивлялась — почему это раньше не пришло в голову разжечь камин? Тепло, уютно…

Наконец Менестрель встал, сделал два шага к камину и сказал:

— Давно я так вкусно не ел, да ещё в столь чудном обществе. Вас очень любит повар. И я позволил себе бокал вашего прекрасного вина.

— Думаю, повар просто любит готовить, — улыбнулась Тиана. — И вино не моё, королевское.

— Тогда слава королю! — хохотнул Менестрель. — И у меня, досточтимая баронесса Арлей, есть предложение. Давайте вы сядете слева от камина, а я справа, ближе к окну. Слух у меня лучше.

«Ясное дело, — согласилась про себя Тиана. — В маске и я бы услышала возню мышей рядом с лютней в подземелье!» Но Менестрель был прав, и она пересела на поставленный слева стул. Когда гость проходил сзади к окну, Тиана вдруг ощутила на плечах тяжесть халата. Браслеты мгновенно налились малиновым светом и тут же погасли.

— Вы напрасно опасаетесь, баронесса Арлей, — хрипло произнёс Менестрель. — Я никогда не смог бы причинить вред человеку, укрывшему меня. Тем более — вам.

— Вы очень чисто и правильно говорите.

— Верно, — хмыкнула маска. — От вас ничего не скроешь. Я родился в горах Руаты, а в Зинкар попал не так уж и давно. Давайте лучше представим, что мы сидим у камина в замке, а вокруг бушует вьюга. Комната прогреется лишь через пару часов, и только тогда можно будет лечь спать. На стенах висят древние гобелены и флаги, под ногами пушистый ковёр, и можно спокойно поговорить обо всём. Спрашивайте.

Он посмотрел на Тиану и резко выдохнул.

— Я чем-то обидел вас, баронесса? Я не хотел…

— Нет. — Она смахнула слезинку со щеки. — Просто вы слишком хорошо описали замок Арлей…

— Вы скучаете по дому, баронесса? Вам здесь совсем не интересно и не весело?

— Дома лучше, спокойней. Отец, конечно, был бы недоволен моим возвращением, но не может же он гневаться вечно? И всё стало бы по-старому…

— И вам не хочется выйти замуж, нарожать детишек? — удивился Менестрель. — Это же так естественно для женщины. Красивой женщины.

— Не льстите, — улыбнулась Тиана. — У вас плохо получается. Но… Если сейчас вы покажете пальцем на конкретного человека, то я сочту это знаком и выйду за него!

Маска смотрела на огонь и не издавала ни звука.

— Молчите? Значит, понимаете. А ваши родители живы, Менестрель?

— Да. Они живут в горах и очень счастливы.

— Но вы же можете поехать к ним, жить рядом с ними? Вам-то ничто не мешает.

— Нет. Так уж легли карты Судьбы, что моя голова обрела ценность. А теперь, когда король решил жениться на зинкарской принцессе…

— А это разве плохо? — усмехнулась Тиана. — Сами говорили, что женщина должна стремиться выйти замуж и рожать.

— Я говорил другое и о другой… — Менестрель привстал и потянулся к окну. — Что-то стража не уходит. Похоже, что они посты по саду расставили. И откуда такие умные взялись? А Зинкар… Принцесса далеко не подарок. Уж поверьте. У зинкарских королей из поколения в поколение передаётся жестокость, воинственность, жадность и… глупость. Знаете, в горах, где невозможно пройти армии, и сейчас Пустошь не очень широка, при попутном ветре и хорошем луке стрела запросто перелетит на другую сторону ущелья. А вот в долинах… За сто пятьдесят лет Пустошь сожрала несколько замков, деревни, десятки километров плодородных земель… А зинкарцы продолжают готовить армию и пытаться пройти в Руату. В моей песне нет ни слова лжи. Вы желаете своему королю подобного брака и неведомо каких детей?

— Это его выбор, его судьба. А я просто хочу домой…

Несколько минут они молчали и смотрели на огонь в камине, а потом Менестрель вновь подошёл к окну и прислушался.

— Пустошь им в ребро! — прошипела маска. — Остались посты у калитки в наружной стене и рядом с выходом из подземного хода. Какая жалость, что с лестницы нет хода на первый этаж!

— А хотите, я выпущу вас через дверь? Слуги промолчат.

— Слуги? Боюсь, баронесса, что при такой организации облавы милорд Бари заменил слуг своими людьми. Да и с лютней, в маске… я буду выглядеть немного странно.

Тиана улыбнулась, но голос её стал очень серьёзным:

— Милорд? Он герцог? Королевский шут?

— Одно другому не мешает, баронесса. Не следует обманываться его дурацкой внешностью. Милорд Бари возглавляет личную охрану короля. И он самый опасный человек в Руате.

— Я как-то не думала… Хотите сказать, что исчезновение баронессы Ристер — дело его рук?

— Не знаю. Но не поставлю и тень медной монетки против того, что эта баронесса не истекает сейчас кровью где-нибудь в подземелье… Минуту. — Менестрель прислушался и облегчённо вздохнул: — Кажется, стражникам надоело охранять пустой сад. Я могу идти.

А Тиане вдруг стало так тоскливо, что она не удержалась от предположения:

— Но они могли оставить засаду!

— Ничего страшного, — хриплый голос маски стал весёлым и беспечным. — Я увижу их раньше, чем они меня. И я бы с удовольствием посидел с вами ещё, но вам надо спать.

«Какой заботливый! — разозлилась Тиана. — И сидел бы! Выспаться я всегда успею!»

— И вы считаете, что можно спокойно спать, когда любой может войти через зеркало в комнату?!

— В браслетах?! — хохотнул Менестрель. — Вполне. Я никогда и никому не открою тайну хода, а сам без стука не войду. Сегодня — не считается.

— Плащ не забудьте. — Тиана встала. — И лютню у мышей заберите.

Менестрель подошёл к зеркалу, повернул деревянный цветок, и открылся бездонный провал. Уже невидимый, из глубокой тьмы, он сказал:

— Клянусь всем, что мне дорого! Много лет у меня не было такого спокойного вечера, когда можно говорить, что думаешь, и не бояться осуждения. Досточтимая баронесса Арлей! Я благодарен вам и преклоняюсь перед своей спасительницей.

Тиана помолчала и тихо обратилась к уже вставшему на место зеркалу:

— И для меня это был хороший вечер…

Не то чтобы баронесса не поверила Менестрелю, но нашла нужным прилепить к цветку-запору маленький чёрный шарик. Лишь после этого она закрыла зеркало стенной панелью и в одиночестве уселась перед камином.