Глава 25. Самый большой секрет
Чтобы уберечься от лишних ушей и сохранить легенду Лука говорил с Кейринией в спальне. Дверь при этом была заперта. Сам император сидел на кровати, а в кресле перед ним замерла девушка, прямая, как палка. Она закинула ногу на ногу и нервно качала носком.
— Держи язык за зубами, — сказал император фаворитке. — Все, о чем мы договорились, должно остаться только между нами!
Она кивнула, преданно заглядывая ему в глаза, но это ни о чем не говорило. Подобный взгляд предыдущий владелец тела видел часто. И к чему привела эта «преданность»?
Но в этот раз Маджуро склонялся к тому, что девушка искренна. Бывшая фаворитка получила все, что хотела: свободу, возможность выйти замуж за того, кого любит, и сохранение всех тех привилегий, что были у нее при дворе. А главное — прощение императора. Взамен она должна продолжать играть роль завербованного Рецинием агента, более того, добиться полного доверия императорского кузена и недовольной столичной аристократии.
В том, что недовольных будет все больше, Маджуро был уверен — его будущие реформы встанут зажравшимся богатеям поперек горла. И информатор в их кругу важнее показательной казни Кейринии. Впрочем, Лука сомневался, что в своем решении простить ее он руководствовался только разумом. Все-таки, его первая… почти настоящая женщина.
— Я не подведу, мой повелитель, — заверила Кейриния. — Но как мы объясним… неудавшееся покушение? Они были уверены, что яд смертельный!
— У меня был антидот. Скажи заказчикам, что Ленц заставляет меня для профилактики принимать по утрам некое зелье, которое дает защиту от всех ядов.
— А как объяснить то, что моя голова все еще на плечах?
— Очень просто. Мне стало плохо, но за счет антидота я даже не понял, что это было отравление.
— И как же я узнала об этом чудодейственном средстве? — лицо девушки помрачнело.
— А за это не переживай. Ты хорошая актриса, Кейриния, и сумеешь разыграть возмущение тем, что их отрава не сработала, хотя ты сделала все как надо. И во всем виноват Ленц, от которого ты лично слышала про профилактическое зелье. Они будут сомневаться, но все-таки решат проверить, правду ли ты говоришь. А лекарь в каком-нибудь приватном разговоре это подтвердит.
Задумывая это, Лука надеялся, что запущенный миф про антидот заставит заговорщиков отказаться от будущих отравлений. Изученные после воскрешения логи показали, что и метаморфизм не всесилен. Может попасться очередной неизвестный Колесу яд, и тогда все закончится гораздо хуже.
— Моя репутация при дворе может ослабеть, если… повелитель перестанет проводить со мной время, — лукаво сказала девушка. — Теперь, когда я вижу, сколь великодушным вы можете быть, я… поменяла свою точку зрения, и если повелитель пожелает…
Перед глазами Луки всплыла и исчезла строчка:
Очки Тсоуи: +1. Текущий баланс: 23.
Что-то незримо изменилось во вселенском балансе гармонии. Впрочем, не только незримо.
Та, кто часа три назад с ненавистью плюнула ему в лицо, сейчас поднялась, с ногами забралась на кровать, изящно прогибая в тонкой талии спину и выпячивая немаленький зад, на четвереньках переместилась Маджуро за спину и запустила руки ему под тунику. Ее нежные пальцы пробежались по груди императора и спустились ниже. Горячее дыхание и жаркий шепот в ухо пробудили желание. Еще немного, и Лука бы с головой отдался страсти, но их прервали.
В дверь постучали, и голос Ленца вернул императора к насущным делам:
— Мой повелитель, у меня важные новости о семье мальчика. Требуется ваше решение.
Кейриния проурчала что-то недовольное и подняла глаза. Лука бросил на нее взгляд и впервые в жизни осознал, что женщина его хочет. Вряд ли дело было в том, что он привлекает ее физически, стрельнуло рациональным из наследия Эска. Скорее, это влечение к его могуществу заставляет ее зеленые очи разгораться огнем.
— Оставайся здесь и отдыхай, — сказал император. Одернув тунику, он резко встал. — Ждите! — крикнул он Ленцу и направился к дверям.
— Поросенок… — протянула фаворитка. — Не задерживайся, я вся горю!
— Никаких «поросят» более, Кейриния, — машинально заметил Лука и ревниво прищурился. — Прикройся. Никто не должен видеть тебя без одежды, кроме меня.
— Простите, повелитель! — Девушка нырнула под покрывало. — Есть еще кое-что…
— Что? — Император нетерпеливо обернулся, держа ладонь на ручке двери. Мыслями он уже был далеко, где-то с мамой и сестренкой, и думал, что он им скажет. — Скорее!
— Нам надо обсудить ваше поведение, повелитель, — она заговорила шепотом, чтобы ждущий за дверями Ленц не услышал. — Вы всегда звали меня Кеей и никогда Кейринией. Вы всегда завтракали один, заставляя других стоять во время трапезы. И вы никогда не звали Гектора и Ленца по имени… Вообще никого. Вы изменились. Есть еще мелочи, но о них могу знать только я, и они означают, что… — Девушка замолчала, поняв, что сказала лишнее.
— Означают, что я не Маджуро?
— Я такого не говорила!
— Но ты имела в виду именно это.
— Нет, повелитель, все не так! — Она соскочила с кровати и кинулась на колени. — Простите меня, повелитель, я глупая женщина с куриными мозгами, болтаю всякое…
— Встань, Кейриния, и вернись в кровать, — Лука протянул ей руку и помог подняться. Импульсивно он обнял ее и прошептал: — Все в порядке, не переживай. В твоих словах есть доля истины, но объяснение куда проще, чем ты подумала. Мы вернемся к этой теме позже.
Первоначальное желание открыться быстро сдуло холодом рассудка — рассказывать о своих сверхспособностях и истинной сущности еще и ей… Будь Эск рядом, он бы взбесился и привел Луке сотни примеров того, как женщины губили мужчин, но странника не было, и из его опыта проявилась только одна мысль: это не только глупо, но и небезопасно. Женщины непостоянны, они часто принимают эмоциональные решения, и самый большой секрет Маджуро перестанет быть секретом в тот же миг, как эта ласковая и совсем неглупая девушка узнает правду. Он скажет ей, что после перелива помнит не все. Это должно послужить правдоподобным объяснением.
Ленц нетерпеливо ходил по большой комнате, где совсем недавно завтракал император. Когда тот появился, лекарь открыл рот, но был остановлен поднятой рукой Маджуро Четвертого. Ему не терпелось узнать, что с его семьей, но здесь было слишком много ушей.
— Предлагаю выйти и подышать свежим воздухом, — сказал Лука и указал в сторону панорамного окна. — Думаю, на террасе воздух достаточно свежий.
Понятливо кивнув, глава имперских медиков последовал за ним. С террасы открывался поразительный вид на спокойный зеленоватый океан, простирающийся с террасы на весь обзор. По округе разносились крики чаек. Восхищенный Лука совсем забыл, зачем вышел, и долго стоял, полной грудью вдыхая будоражащий морской воздух. Ленц терпеливо ждал.
Осознав присутствие медика, император спохватился. Мама! Кора!
— Докладывай, Ленц, — сухо сказал он, стараясь скрыть волнение.
— Женщина, мать мальчика, в крайней стадии истощения, — равнодушно констатировал медик. — К сожалению, момент для успешного лечения упущен, она доживает последние часы. Она без сознания, лачуга разграблена. Там не оставили ничего, не побрезговали даже лохмотьями, которые были на женщине. Я нашел ее нагой, на полу, затылок разбит о стену. То ли грабители постарались, то ли в припадке сама повредилась.
— Где она? — скрывая дрожь в голосе, спросил Лука.
— Там же. Мой человек остался присмотреть за ней в последние минуты. Ее похоронят достойно, повелитель.
— Я должен ее увидеть! И что с сестрой мальчика?
— С ней возникли проблемы… — Ленц замялся.
— Говори!
— Девочка оказалась воровкой. Проникла в дом уважаемого целителя и что-то стащила. Суд уже состоялся, ее выкупил сам пострадавший, в чей дом она забралась.
— Зачем? — спросил Лука, уже зная ответ.
— Повелитель, это тот самый целитель, который нашел Луку. Я вчера упоминал его имя — Ядугара. Говорят, что мерзавец неравнодушен к девочкам-подросткам, а потому скупает их пачками. Но, думаю, истинная причина в другом. Скорее всего, сестра мальчика так же может являться донором! Приказать изъять девочку?
— Займитесь этим немедленно! Если с нее упал хотя бы один волосок… казнить Ядугару!
— Мой император, я бы с радостью, но его имя уже в списках тех, кого вы приказали наградить орденом Империи! За особые заслуги! И за что казнить? Он вправе поступать со своими рабами как пожелает!
— И? — не понял Маджуро. — Разве я не император?
— Да, но… Повелитель, гильдия целителей уже назначила торжества, посвященные награждению Ядугары. У него хорошая репутация, его уважают, и все знают о нашей с ним вражде… За его казнью увидят мое участие, сведение счетов вашими руками. Надо не так прямолинейно…
— Понял, — помрачнел Маджуро. — Тогда займитесь девочкой.
— Будет исполнено! — Ленц ударил кулаком в сердце, оценив сдержанность повелителя и заботу о его репутации. Он опустил голову, прощаясь. — Повелитель!
— Постой, Ленц… Как мне раздавать приказы? Я постоянно один, если не считать Кейринии. Где слуги?
— Вы всех распустили, как обычно перед процедурой, — ответил лекарь. — А утром Наут дал им еще один выходной, рассчитывая, что покушение будет успешным. Я могу прислать своего секретаря Керлига, чтобы он заменил на сегодня вашего. Вы помните, кто это? — Ленц скривился. — Советую вам первым же делом ее сменить.
— Ее? — удивился Маджуро.
— Да. Гердиния. Крайне своеобразная дама… При дворе ее зовут Цапля. Торгует должностями, лоббирует интересы тех, кто ей платит, подписывает за вас документы.
— Приму во внимание. А сейчас направьте ко мне Керлига и поспешите с девочкой, Ленц!
— Прежде чем я отправлю к вам своего парня, скажите, что вы задумали? Возможно, я смогу помочь больше.
— Возможно, — задумался Лука, просчитывая, как объяснить и стоит ли это делать, но решился. Если доверять, то полностью. Для убедительности он отрастил на ладони несколько остроконечных щупалец. Они колыхались, словно водоросли в воде, и отливали металлическим блеском. Ленц непроизвольно сглотнул, завороженно глядя на них. — Я думаю, что смогу помочь умирающей женщине. Мне надо попасть в ее лачугу.
