ГЛАВА 12
Чем властелин не человек?
Голова раскалывалась. Гудела так, словно в ней завелся рой пчел. И теперь этот рой перелетал с места на место, а я даже не мог открыть глаза. Умом понимал, что давно проспал подъем. Что идут пары и меня будут искать. Но тело отказывалось повиноваться. Да и не хотел я никуда идти. Вот это погуляли! Куда там дворцовым застольям с их скучными длинными речами. Я никогда еще не чувствовал себя частью целого, частью коллектива. Обычно был я — и были мои подданные. Льстивые, лживые, готовые лицемерить, лишь бы обратил на них свой взгляд. Не то чтобы меня это не устраивало. Но иногда ощущал себя пустым местом. Божком, которого поставили на пьедестал и надеются, что тот выполнит любое желание.
Нет, надо прекращать пить. Я, конечно, еще не начинал, но и не стоит. Просто подняться и найти воду.
— Шун, — прошипел я, ощущая во рту пустыню. — Шун, лапушка, открой окно.
Самого шишиги не было видно. Зато в комнату ворвался свежий ветер. Сразу стало лучше. Я даже сполз с кровати и потащился к столу, на котором стоял кувшин. Рядом сидел Шун. И глядел на меня с укором. Готов поклясться! А кувшин точно оставил Кай, потому что в нем обнаружилась не вода, а какое-то варево. Что бы там ни было, а в голове прояснилось. И даже пошатывать перестало.
— Шу-ра-на, — подпрыгнул Шун. Если бы еще знать, что он лопочет. Взять уроки у Кая, что ли?
— Надо умыться, — достал из прикроватного столика полотенце и поплелся в ванную. Холодная вода довершила начатое отваром, и я был почти что свеж, почти что бодр и уж точно в ясной памяти. Пойти на пары? Нет уж. Часы показывали четверть одиннадцатого. Лучше отдохнуть и поразмыслить. А что для этого подходит лучше всего? Сквер, парк, какая-нибудь аллея. Вспомнил, что так и не осмотрел территорию вокруг академии. А цветочек выкушал ночью утреннюю норму, значит, кормежка сдвигается на вечер.
— Шун, пойдешь гулять? — я так и не спросил у Кая, чем кормить малыша. Но тот пока что с голода не умирал. И даже мои вещи не сжевал.
Шун сразу пристроился на плече и блаженно закрыл глазки. Милый он все-таки. Такого питомца темному властелину иметь не стыдно. Низший демон, а не котик или песик. При воспоминании о песиках в голову пришла охрана дворца — мощные черные псы размером с обеденный стол. У каждого из пасти вырывается огонь. Мрак! Тоже подарок короля демонов в честь перемирия.
Мы с Шуном миновали коридор, необычно тихий и пустой, и спустились на первый этаж. Никого. Хоть заходи и выноси все общежитие. Конечно, студенты сейчас в академии. Постигают азы магии, так сказать. И только я прогуливаю.
Б академию было удобнее пройти через галерею, поэтому территорию вокруг нее я видел только мельком, когда ходил на погост и обратно. На этот раз углубился в другом направлении. Миновал подъездную аллею — зачем она нужна, если студенты пешком приходят? Хотя один наглый ушастый как-то же доехал. Прошел мимо ряда идеально подстриженных газонов и свернул за угол. Ух ты!
Шун довольно присвистнул. Красота! Перед нами был огромный парк. На деревьях сверкали бочками фрукты со всего света. Не знаю, как их можно было вырастить в одном месте, но они были тут и манили попробовать кусочек. Причудливые клумбы щеголяли яркими цветами — алый, желтый, голубой, розовый. Цветы тоже были из разных уголков мира.
Дальше парк переходил в тенистые дорожки, вдоль которых вытянулись фигуры, искусно выстриженные из кустарника: мифические существа, которые, по преданиям, когда-то водились в королевстве. Животные, люди. Здесь можно было бродить вечность. Поэтому мы с Шуном и углубились в парк. Даже у меня во дворце такого не было. Крепость темного властелина должна быть крепостью. Черной, мрачной, вселяющей ужас. Какие тут растения, кроме колючек? От оттенков зелени рябило в глазах. Я присел на скамейку. Шун унесся прыгать по траве. Взметнулась бабочка. Малыш высунул длинный язычок — и ее проглотил. Я готов был возмутиться, но потом вспомнил о съеденных брюках — и промолчал. А чем ему питаться, если в комнате жевать запретил?
И вдруг различил едва слышные голоса. Догадался, что лавочки шли параллельно, отделенные друг от друга густым кустарником. А потом с изумлением узнал голоса говоривших.
— С чего ты взял, что эти двое охотились именно на твоего полоумного соседа? — вопрошала профессор Карентель.
— Потому что он умеет собирать неприятности.
Кай? Что тут забыл демон? Еще и в учебное время? Стоп. Это я-то полоумный?
— А если они ждали тебя? — настаивала женщина. — Мы не можем исключать такую вероятность.
Хотелось бы успокоить обоих и сказать, что поджидали-то как раз одного определенного темного, но я, конечно же, промолчал. Хоть и никогда не отличался любопытством.
— Не можем, — согласился Кай. — Только я уверен, что их целью был наш дражайший Эрин. Он любого доведет до срыва. И, насколько знаю, успел напакостить обоим. Истинный темный. Где появляется, начинаются неприятности.
— Я удивлена, что он до сих пор не вылетел из твоей комнаты, — хмыкнула Наина.
— Он любопытен. — Я представил, как Кай пожимает плечами. — Занятный мальчишка, который считает себя пупом мира.
— Взрослый нашелся, — тихо рассмеялась профессорша. — Сам сюда пришел таким же.
Что за отношения их связывают? Хотя какие тут сомнения? Последовавший поцелуй закрепил мои выводы. Я потихоньку соскользнул со скамейки и поманил Шуна. Мы углубились в парк. Не стоит мешать влюбленным парочкам. Любовь не терпит посторонних глаз.
Выводы не мои, а одного придворного поэта. Лет пять назад я приказал его казнить за стишки, разлетевшиеся по столице. Он в них не очень лестно отзывался обо мне. Слова словами, но репутация обязывает. Кстати, поэта казнили, а стишки остались. Как там?
Я принялся напевать под нос:
Прекрасен темный Эринальд —
Темнее нет на свете.
Он первым в мире хочет быть —
Да только вечно третий.
Он встретил девушку одну
И ей в любви признался.
Но снова в очереди к ней
Он третьим оказался.
Решил пойти против врага,
Мечи собрал и стрелы.
И думал — отшибу рога
И точно стану первым!
Пришел он к демонам — и тут
Удача оставляет.
Увы, у демонов рогов
В природе не бывает.
И не ходил я ни к каким демонам! Они сами пришли, с посольством. А я возьми да брякни, что думал, мол, у всех демонов есть рога. При мне смеяться не решились, зато в городе долго вспоминали. Как там дальше?
И даже праздничный обед
Несут под страхом смерти —
Ведь нужно темному подать
Пирог, увы, на третье.
Теряют головы за раз —
А в чем виновны люди?
Ведь точно Третий Эринальд —
И первым он не будет.
Кстати, стишки хромали по всем основам стихосложения. И нагло лгали. Хотя теперь не понимаю, почему так разозлился. Может, и прав был поэтишка? Настроение улучшилось. Головная боль отступила. И я обрел возможность рассуждать здраво. Стишки стишками, а оставлять просто так покушение на мою персону не позволю.
Составление плана иногда слаще, чем его воплощение. Поэтому, стоило вернуться в общежитие, я вытащил из кипы листов один и мелким, бисерным почерком вывел: «План мести». Сначала нарисовал врагов — Деммера и того незадачливого пациента. Кивлиса, что ли? Уставился на них. Нужно действовать элегантно и так, чтобы не поймали на месте. И, кажется, в моем арсенале есть такое заклинание. Со стороны выглядит жутко, ощущения ужасные, но по сути вреда здоровью не причиняет. Если не считать зуда, который проходит в течение суток. Вот только нужно, чтобы они знали, кто им мстит. А для этого нужно поговорить с обоими без свидетелей. Значит, свидание будет ночью.
Я взял еще один листок и вывел: «Дражайший господин Деммер, с того самого дня, как увидела вас, вся моя жизнь превратилась в серое прозябание. И только когда появляетесь вы, для меня выглядывает солнце. Прошу, не откажите мне в едином разговоре. Жду вас сегодня в одиннадцать вечера в галерее. Студентка первого курса Э.».
Затем применил на листе заклинание изменения. Буквы увеличились и стали более округлыми, как если бы действительно писала девушка. Вот теперь отлично! Второе письмо такого же содержания было написано и для Кивлиса. Только почерк я сделал другим.
— Шун, лапушка, — обратился я к шишиге.
— Шу-на? — оживился он, поблескивая глазками-бусинками.
— Мне нужно доставить эти письма по назначению. Ты сможешь отнести их в комнаты Кивлиса и Деммера?
Шун важно подпрыгнул. Я, конечно, не знал, где эти комнаты находятся и как Шун понесет послания, но раз малыш согласился — значит, все сделает. Протянул ему письма. И вдруг Шун начал расти. До тех пор, пока из маленького комочка не стал размером с мяч. Я опустил письма ему на голову, и шишига важно поплыл к двери. Оставалось выпустить шишигу в коридор и ждать. Стоит признать, вернулся Шун быстро. И снова нормального размера. А еще явно сытый, потому что он довольно урчал и подставлял брюшко. Мне не хотелось знать, что именно он проглотил. Запрет распространялся только на мои вещи. А если пострадала комната Деммера или Кивлиса, поделом.
Оставалось самое сложное — ждать. Я слонялся по комнате из угла в угол, почти что жалея, что пропустил занятия. А на обед помчался так быстро, что чуть не сбил какого-то студента. В столовой отыскал взглядом Мариту. Горгулья помахала мне рукой. Похоже, у кого-то вчера прибавилось друзей, потому что рядом с ней сидели два парня со старших курсов. А вот мне не повезло, потому что очередь растянулась на половину помещения. Гще бы! На этот раз еда прельщала хотя бы взгляд, если не вкус.
Как бы пробраться в начало очереди? Снова становиться кому-то на хвост не хотелось. Да и наг был пугающим — хорошо, что пока наши дороги больше не пересекались.
— Эй, Эрин, — Лави в начале очереди чуть ли не подпрыгивал. — Иди сюда, я и на тебя место занял.
Молодчина, ушастый! И выглядит совсем не помятым. Оказывается, эльфы умеют пить.
— Как ты? — спросил Лави, когда я пристроился рядом.
— Лучше всех, — продемонстрировал улыбку во все тридцать два. — А ты? Как ночка?
— Не спрашивай, — Лави поморщился. — Проснулся в саду в обнимку со статуей. Сестра уже всю плешь проела. Мол, я позорю род. А она никого не позорит? Шишига мелкая!
— Давай без шишиг, — поспешил я. Откуда Лави знать, что шишиги очень даже милые? Хоть и вредные. Впрочем, Лайла тоже умела быть милашкой, когда надо. — Слушай, друг мой, хочешь развлечься?
— В твоем исполнении слово «развлечься» звучит угрожающе, — усмехнулся эльф. — Но — да.
— Тогда приходи в одиннадцать в галерею. Будет небольшое представление. Только никому не говори, приходи один.
— Договорились, — кивнул Лави.
Надо же чем-то отблагодарить ушастого за занятую очередь? Вот я и отблагодарил. Приглашением. Должно быть весело. Схватив тарелки с супом и пюре, я помчался к Марите. Кавалеры взглянули на меня беззлобно и подвинулись. Вот что значит быть частью группы!
Пока жевал, думал то о вечернем представлении, то о сцене в парке этим утром. Точнее, о подслушанном разговоре. Никогда бы не подумал, что мой сосед влюблен. Что демоны вообще влюбляются. Они же демоны. То есть еще хуже темных. А нас бы никто в милосердии не упрекнул. Так еще в кого! В профессоршу. Светлую. Интересно, что о таком союзе думает семья Кая? Хотя семья вряд ли знает. А когда узнает — оторвет кому-то уши. Может, это мимолетный роман? И профессорша хороша! Цветочек кормить мне, а сама на свидания бегает.
Некстати вспомнил об отработке. Точнее, о том, что надо бы заглянуть к Паулине. Зашел в комнату за коробом с мясом и поспешил в галерею в надежде, что меня не сожрут. Паулина покачивала длинным стеблем, словно слушала невидимую музыку. Но стоило мне приблизиться, стебель замер и наклонился. Паулина признала меня и приветливо замахала листочками.
— Привет, красотка, — я все-таки предпочел держаться на расстоянии. — Проголодалась?
Бутон раскрылся, демонстрируя, что хищница к приему пищи готова. Я выудил один протухший кусочек и кинул в «пасть». Лепестки захлопнулись, и добыча исчезла. Ничего, Паулина. И с тобой поладим, раз уж ночью ты была на моей стороне.
Я рискнул и подошел поближе. Бутон ткнулся в щеку. Погладил толстый стебель, и цветок чуть не заурчал от удовольствия. Какая прелесть! Кусачая, опасная прелесть.
— Мне пора. К ночи загляну, — пообещал арацении. — Если явятся те товарищи, которых ты вчера покусала, не трогай их. Я сам. А еще может зайти эльф! Его вообще кусать нельзя. Разве только припугнуть. Ну все, я пошел.
Паулина, казалось, загрустила. Ничего, к ночи и ей будет развлечение. А некоторые студенты поймут, что темного властелина лучше не злить. Даже если он пока добрый.
