ГЛАВА 11
Вечеринки и их последствия для властелинов

Я старался найти в сложившейся ситуации плюсы. Я искренне старался! Но, увы, находились только минусы. Меня сложно было испугать, но почему-то от мысли, что утром придется снова встретиться с Паулиной, по спине пробегал неприятный холодок. Неужели я стал трусом? Это ведь цветок. Всего лишь цветок. Который должен быть нежным и ароматным. И что в итоге? Цветочек не прочь мною закусить. Интересно, будет ждать, пока протухну, или нет?

В комнату я вернулся злым, как темный властелин. Во дворце я обычно пребывал как раз в таком расположении духа. А как не быть, если то министры донимают, то враги терпение испытывают? То мятеж угомонить надо. То казнить кого-нибудь. Желательно лично. Тьма! Как утомительно-то! Думал в академии развлечься — а тут цветок. Покалечить его — жалко, красивый. Но это не повод становиться его завтраком! Ее. Паулина — значит, барышня. Может, попытаться заговорить ей зубы? Как любая девушка, она должна любить комплименты.

Кая в комнате не было. Я пару раз прошелся из угла в угол — и решил тоже поужинать. Вон Паулина голодной не осталась. С чего я-то должен? На этот раз я пробежал через галерею, как будто за мной гнались демоны. Демонов тоже не боялся, но другие сравнения как-то не шли в голову. Показалось, или цветок что-то уркнул мне вслед? Дэл, решай поскорее проблему с заговорщиками! А то доживем, что замок покажется мне воплощением света.

В столовой снова было многолюдно. Конечно, время ужинать. Я пристроился в хвост очереди и зевнул. Насыщенный день. Усну рано.

— Что раскис, дружище? — плюхнулась на плечо ладошка Мариты. — Профессорша нагрузила непосильным заданием?

— Да нет, — отмахнулся я. — Усталость, новое место, новое окружение. Все сразу.

— У-у-у, — протянула горгулья. — А я тебя на вечеринку пригласить хотела. Только травники. Зато все курсы. Отметим поступление.

— Плохо переношу алкоголь, — признался я. Тоже курам на смех. Темный властелин — а пьянею чуть ли не от запаха. И если с вином еще как-то справляюсь, то с чем покрепче… плохо дело.

— Так кто говорит о спиртном? — Марита сделала большие глаза. — Старшекурсники накрывают на стол. Принимают нас в свой круг, так сказать. А что ты будешь пить — дело личное. Соглашайся! А то здешний ужин впору в окно выбрасывать.

Марита оказалась права. Если завтрак и обед я проглотил за пару минут, то над ужином сидел четверть часа. И выбросить жалко, и съесть невозможно. Непонятная зеленая субстанция и кусочек хлеба. Скажут, тоже плохое финансирование? И как студенты вообще тут учатся? Может, на погосте и их призраки найдутся?

— Говорю же, пойдем на вечеринку, — соблазняла коварная Марита. — Там будут эльфийки.

— Ненавижу эльфиек, — отодвинул от себя тарелку. Кажется, сказал чуть громче, чем следовало, потому что вокруг повисла тишина. Обернулся — и заметил полный ненависти взгляд Лайлы. А она чего ожидала? Что я к эльфам пылаю любовью? Более занудных созданий не встречал. Они даже веселиться не умеют.

— А Лави можно позвать? — спросил у горгульи. Его сестрице назло.

— Можно. Это с боевиками наш факультет враждует. А с фамильярщиками мы вроде как ладим.

— Вот и отлично, — решил принять предложение, продолжая исподтишка наблюдать за Лайлой. — Когда и где?

— Сегодня в десять на третьем этаже в комнате триста два. Стучишь три раза быстро, два медленно.

Горгулья подмигнула мне и выскочила из-за стола. Я последовал ее примеру. Несъедобно. Вот мой вердикт. В список на увольнение рядом с ректором, кастеляншей и парой профессоров добавился еще и повар. Хотя повару дадим шанс себя оправдать. Все-таки обед был неплох. Или это я был голоден?

До вечеринки оставалась пара часов, поэтому решил нанести визит ушастому. Лави проболтался, что живет на втором этаже в комнате двести двадцать. Вот туда-то я и направился. Постучал в двери раз, другой.

— Иду! — донесся голос эльфа, и дверь распахнулась. А я сполз на пол в приступе истерического смеха. На Лави был халат. Мужской, не скрою. Но — ярко-бирюзовый. В ромашку. В ро-маш-ку. Кончики ушей эльфа заалели. Он уже собирался захлопнуть дверь, но я вовремя подставил ногу.

— Не злись, — сквозь смех пробормотал я. — Слушай, ушастый… прости, Лави, как по-эльфийски будет ромашка?

— Тиэ. А… Тьма тебя побери, Эрин! Это подарок, между прочим. И нечего так ржать!

— Не могу, — я хватался за бока. — Тебе идет.

Ввалился в комнату, от смеха плохо видя, что находится вокруг меня. А когда отсмеялся — понял, что живет эльф куда лучше. Книжный шкаф, платяной шкаф — гораздо новее, чем у нас с Каем. Новая кровать, которая не скрипит при каждом движении. Зеркало на стене. Ковер на полу. Пушистый, между прочим. Пришлось разуться, чтобы не испачкать.

— Проходи, — запоздало сказал Лави.

— Благодарствую, — отвесил я придворный поклон. У эльфа снова округлились глаза. Вообще, забавный тип, хоть и эльфийских кровей.

— Ты из знатного рода, да? — спросил он. — А я думал, шутишь.

— И не собирался, — что-то не припомню, чтобы мы вообще заговаривали о моей семье. — Где твой сосед?

— Я один живу. Временно. Сосед приедет позднее — его что-то задержало в пути. Но Лайла говорит, кристалл точно его признает. Хорошо хоть, Терри не подселили.

— Кстати, как там наш женишок? Бушует? — плюхнулся я на кровать, делая вид, что не замечаю яростного взгляда эльфа.

— А то, — кивнул он, присаживаясь напротив. — Будь осторожен. Он собирает вокруг себя сородичей. Эльфы мстительны.

— Не более, чем темные, — отмахнулся от пустых предупреждений. — Я вот зачем пожаловал. Сегодня у нас вечеринка. Будем праздновать поступление. Хотел тебя позвать, а то с одногруппниками я как-то не сошелся характерами, за исключением Мариты.

— А со мной, значит, сошелся, — насторожился Лави.

— Больше, чем с ними. Так как? Составишь компанию, мой ромашковый друг?

— Эрин! — у Лави чуть волосы не встали дыбом.

— Уже сто пятьдесят лет, как Эрин. А тебя слишком легко разозлить. Этим могут воспользоваться. Так что тоже будь осторожен.

— Так ты меня младше? — удивился Лави.

Я его младше? Тьма беспросветная! С какой это стати?

— Мне сто шестьдесят, — эльф гордо задрал нос.

Ну вот, приехали. Десяток лет, а самомнения! Но пусть потешится. А вечером потешусь я, если продолжит в том же духе.

— Приду, — к моей радости, согласился Лави.

— Только наряд смени, — хмыкнул я.

— Эр-рин!

— Ладно, ладно. Третий этаж, комната триста два. Стук три раза быстро, два медленно. И никому ни слова.

Эльф закивал. Вот и хорошо. Хоть один собеседник найдется. И злить его весело. Халат припомню. А заодно — сестрицу доведу до ярости. Это я умею. Пусть не сомневается.

Время до вечеринки пролетело незаметно. Сначала я рылся в своих вещах. Из-за Дэла не успел взять ничего, что подошло бы для праздника. Единственное, что привлекло взгляд, — черная рубашка, по вороту и манжетам расшитая серебром. Штаны оставил те, в которых был, — они мало чем отличались от тех, что остались в вещевом мешке.

Постоял перед зеркалом, подумал. Как-то скромно. Хотя я без своего морока и так человек скромный. За время пребывания в академии успел похудеть — щеки слегка впали. И это всего-то за несколько дней! Вот что значит забывать о питании и то проклинать кого-то, то лечить.

— На свидание собираешься? — не заметил, как в дверях появился Кай.

— На вечеринку, — ответил, зачесывая волосы то направо, то налево, хоть и знал, что не пройдет и четверти часа, как они будут похожи на воронье гнездо.

— А, точно. Ты же первокурсник, — Кай прошел к своей кровати. — Учти, напьешься — и на порог комнаты не пущу. Будешь ночевать на коврике.

— Под нашей дверью нет коврика, — огрызнулся я.

— Так постели.

Демон — он в любой ситуации демон. Раньше Темное королевство воевало с Демониумом. Остановились только тогда, когда поняли, что жителей в обеих странах осталось как-то маловато. Да и те, что остались, были либо женщинами, либо детьми. Поэтому вот уже сто лет мы живем в мире. Но демоны не особо любят темных, а темные — демонов.

— Кай, а почему ты решил учиться в Тервине? — решил утолить любопытство, не особо рассчитывая на ответ.

— Много будешь знать — уши отвалятся, — ожидаемо фыркнул демон. — Тебя-то самого почему занесло в академию? Я наблюдал за тобой. Ты не похож на рядового студента.

Вот так и рушатся мировые заговоры! Наблюдал он!

— Почему? — Я оставил зеркало в покое и сел напротив Кая.

— Потому.

Коротко и ясно. Говорю же, демон!

— Лучше скажи, где твой питомец? — Кай повертел головой по сторонам.

Шишига! Тьма! Я и забыл, что теперь у меня живет Шун. Или он уже сбежал? Кай поднялся и тихонько постучал по глобусу.

— Ш-ш-ш, — донеслось оттуда.

— Спит, — сделал он вывод.

— Не уходи от темы, — не унимался я. — Почему ты решил, что я не похож на студента?

— Тогда и ты не уходи! Что ты забыл в академии?

Р-р-р! Напомнил себе, что нашинковать демона на ленточки нельзя. Во-первых, у нас мирный договор. Во-вторых, он мой сосед по комнате.

— Сбежал из дому, — ответил полуправду. — Надоело, что все от меня чего-то хотят. Братья, сестра — всем что-то нужно. И никто не спрашивает, чего хочу я.

— Забавно, — демон оскалил чуть удлиненные клыки. — У меня та же история. Решил, что в академии темных папаша не будет меня искать. И был прав. Я тут второй год, а родителя не видно. А не похож ты на студента потому, что ведешь себя, как аристократ, который привык, что мир крутится вокруг него. Ты все время в центре внимания. Если где-то шумно, сразу понятно, где тебя искать. Другие студенты здесь ради знаний. А ради чего здесь ты?

Я пожал плечами. Не говорить же, что полно людей, которые жаждут моей смерти.

— Как уже и сказал, захотелось другой жизни, — ответил запоздало. — Понимаешь, моя жизнь… Она, конечно, была счастливой, и все такое, но… как будто не моей.

Лучше не выразить. Я и правда чувствовал себя чужим в собственном доме. Изо дня в день надевал на себя маску, чтобы братья и сестра не тыкали в меня пальцами. Был ли я счастлив? Нет. Несчастлив, впрочем, тоже не был. Просто жил. Старался соответствовать ожиданиям близких. Слушал нужных министров, выполнял обязанности, возложенные на меня долгом. И знал, что мои родные меня стыдятся. Стыдятся того, что очутился на троне. Что по стране не льются реки крови. Что иногда мне сложно подписать смертный приговор.

— Все так плохо? — голос Кая вырвал меня из размышлений.

— Что?

— Говорю — все так плохо? Ты изменился в лице. Словно всю жизнь выбили.

— Нет, я в порядке, — во тьму дурные мысли! — Ой, уже опаздываю. Пока.

Вылетел из комнаты и помчался на третий этаж. В одном Кай был прав — во мне бурлила энергия. Вот я и совал голову в каждый угол. Потому что больше такого шанса у меня не будет никогда.

Постучал в двери триста второй комнаты. Дверь распахнулась — и меня оглушила музыка. Надо же! А в коридоре совсем не слышно. Нужно изучить это заклинание для дворца. А то там бывает не уснуть, если удается улизнуть с бала. В комнате собралось столько народу, что я удивился, как она всех вмещает. В центре стоял круглый стол, чуть ли не прогнувшийся под грузом напитков. Обещали ужин, а получается обычная попойка. Уйти бы — да только меня сразу подхватили под руки и усадили на стул, потому что и кровати, и пара кресел, и остальные стулья были заняты.

— Привет! — подлетела ко мне Марита. — Как настроение?

— Бывало и лучше, — честно признался я.

— Слушай, может, коктейль? — горгулья протянула бокал с розоватой жидкостью. — С моей родины. От него не пьянеют. Зато настроение повышается.

Я сомневался. Но на душе устроили концерт песчаные коты, поэтому принял предложенный бокал. Сделал глоток. Приятный вкус. Легкая кислинка вместо ожидаемой горечи. Слышал, что горгульи знают толк в спиртном. Наверное, это действительно так.

— Дорогие первокурсники, — поднялся с кровати какой-то детина, — поздравляем со вступлением в нашу дружную семью. У нас тут, конечно, не сахар и не Мед, но друг за друга мы горой. Поэтому либо вы с нами, либо валите на другой факультет. Хотя я забыл — вам нет хода на другие факультеты! Значит что?

— Мы едины, — гаркнули травники, и в этот момент я понял: куда там боевым магам. Залпом допил коктейль. А настроение и правда улучшилось.

— Я ничего не пропустил? — плюхнулся рядом Лави.

— Нет, ты вовремя, мой эльфийский друг, — взглядом нашел его сестрицу. Она и на вечеринке не изменила форме. Зато братец вырядился так, что мог бы заменять дерево, которое эльфы наряжают в преддверии нового года. Синий жилет, прямые черные штаны, пояс, украшенный, если не изменяет зрение, настоящими сапфирами и бирюзой. Волосы собраны в высокий хвост — любят эльфы открывать острые уши. На заколке — тоже синие камни. Чувствую, все это время Лави выбирал костюм.

— Ты что здесь забыл? — Лайла пробилась к нам сквозь толпу веселых травников.

— Меня пригласил Эрин, — ответил эльф невозмутимо.

Я кивнул, подтверждая его слова. Пригласил, потому что думал, что будет скучно. Но скучно не было. Марита подсунула нам с Лави еще по коктейлю. И травники начали казаться милейшими людьми. Особенно эльфиечка в черном. Ой, это Лайла. Беру свои слова обратно. После третьего коктейля я понял, что как-то мало веселья. Позднее я вообще слабо помнил, что произошло. Но, кажется, это именно я предложил:

— Ребята, а пойдемте поздравим боевых магов с началом учебного года.

Похоже, травники действительно были едины. Потому что переглянулись и грянули «ура»! Волной нас вынесло в коридор. Боевики жили на четвертом. В большинстве своем, но нам уже было плевать. И тоже праздновали. Поэтому находились в том же состоянии, что и мы. Если бы не это, утром бы на один факультет полным составом стало меньше — нас бы просто истребили. Хотя на стороне травников был я, а темный властелин — это вам не шуточки. Кажется, сначала мы пытались друг друга убить. Потом пили уже вместе. На этот раз не слабенькую наливку Мариты, а хороший гномий самогон, известный во всех королевствах. Потом уже полным составом в два факультета двинулись к некромантам. Те тоже, ожидаемо, праздновали. Пообещали превратить нас в умертвий, если мы не угомонимся. Мы не угомонились. Судя по тому, что утром на пары все явились живыми, умертвий тоже не прибавилось. Зато мы поделились с некромантами запасами.

Дальнейшее тонуло в дымке. Очнулся я в обнимку с Паулиной. Арацения опустила бутон мне на плечо, а я шептал ей… ну не на ушко же. Просто шептал, подкармливая мясом:

— Понимаешь, дорогая, они видят во мне кого? Тем-но-го. И не просто темного. А по-ве-ли-те-ля. Им надо, чтобы я там полки в атаку, голову с плеч. А я что? Я покоя хочу. Понимаешь? Покоя! И чтобы никто не ломился в двери с воплями: ваше темнейшество. Чтобы никто не требовал сидеть на приеме с каменной физиономией. Ни улыбнуться тебе, ни пошутить. А я ж живой, Паулина! Я жить хочу! А они все врут. Смотрят в глаза — и врут.

Послышались чьи-то шаги. Я притаился во тьме и приложил палец к губам. Паулина тоже насторожилась. Свои? Или чужие?

Дверь в галерею открылась, и я узнал одного из вошедших. Арен Деммер. Тот самый, с факультета Лави, которому я слегка повредил руку. А с ним — мой недавний пациент. Которого я как раз пытался вылечить. Ну и компания! Представил, зачем собрались эти двое, и в голове слегка развиднелось. Но задор остался.

— Думаешь, он пройдет? — шепотом спросил Деммер.

— Сам слышал, как ведьма приказала ему кормить свою уродину. А скоро рассвет. Придет — как пить дать, — ответил Кивлис.

Это Паулина-то уродина? Стало обидно! И ей тоже. Но мы притаились — до поры до времени. Кивлис с Деммером шли как раз в сторону арацении.

— Девочка, ату их! — скомандовал я.

Листья-побеги взметнулись и оплели жертв. Арацения потащила их к себе — видимо, решила, что лучше живое мясо, чем никакого. А я магией чуть ей помог — наложил на обоих заклятие остолбенения. Оставил в движении только голову. Чтобы могли орать. Дверь распахнулась, и в галерею влетела профессор Карентель. В одном пеньюаре. Причем достаточно симпатичном. Белое кружево. За ней — Кай. Этот-то откуда взялся? Наверное, решил найти непутевого соседа.

— Паулина, фу! Отравишься! — завопила «ведьма», вытаскивая из пасти цветочка руку Кивлиса. Не ту ли, которую я безуспешно лечил?

Демон выражался куда хлеще. Деммер отлетел в сторону и врезался спиной в стену. Затем Кай заметил меня и так недобро прищурился, что я попытался слиться с Паулиной — благо она меня листочками загородила.

— А, так вот ты где, — демон опять начал шипеть. Его зрачки сузились и полыхнули алым. Значит, зол. — Я тебе что говорил? Не нажираться!

— Трезв, как стеклышко, — я расправил плечи. — Паулина, душа моя, до вечера.

Цветочек степенно мне кивнул бутоном — или показалось? И я пошел к двери. Чуть не впечатался лбом в стену — так это потому, что темно. Кай шел сзади. Я слышал его дыхание — и холодок пробегал между лопаток. Главное, чтобы не придушил. Хотя не посмеет. Профессор видела, с кем я ушел.

Комната была заперта. Я безуспешно пытался попасть ключом в замочную скважину, пока меня не схватили за шкирку и не отставили в сторону. Дверь открылась — и закрылась у меня перед носом.

— Кай, — постучал я.

— Убирайся во тьму, — донеслось из-за двери.

— Кай, не дури!

Ни звука.

— Шун, открой.

В тот момент я не думал о том, как Шун будет это делать. Но скрипнул замок, и я ввалился в комнату.

— Предатель, — покосился на Шуна Кай.

— Шу-ва-рра, — выдал тот и примостился ко мне на плечо.

— Ах так? — Опять этот прищур!

— Маленьких обижать нехорошо, — глубокомысленно выдал я. Это была моя последняя связная мысль перед тем, как лицо встретилось с подушкой. Кажется, Шун перебрался на голову. Там и затих. А я уснул так крепко, что никаким сигналам трубы не поднять.