Глава 31
Когда Фрост подъехал к своему дому на Рашн-Хилл, на ступеньках его ждала Иден Шей. Она сидела, положив стиснутые руки на колени. Сегодня она была без косметики, Ее волосы, обычно такие пышные, выглядели поникшими. Фрост взял с приборной панели «Субурбана» спящего Шака и сел на ступеньку рядом с Иден. Она на дюйм отодвинулась от него.
– Слышали о Джесс? – спросил он.
Она кивнула, не глядя на него.
– Мои соболезнования. Я знаю, что она много значила для вас.
Фрост промолчал. Он заметил, как она отодвинулась, и понял, что она намеренно сохраняет между ними дистанцию. Она была полной противоположностью Табби. Она не взяла его за руку, не обняла за плечи.
– Хотите пройти в дом? – спросил он.
– Конечно.
Фрост поднялся по лестнице. В доме он спустил кота на пол, и тот быстро исчез. Обычно, когда приходили гости, кот держался рядом, словно стремился участвовать в беседе, сегодня же он повел себя иначе. Истон услышал, как он, цокая когтями, взбежал по лестнице и устремился в свое любимое убежище, в гардеробную.
Иден прошла в эркер. Она была подавленной. Он открыла дверь, вышла на патио и остановилась у перил, откуда открывался вид на склон холма, город и залив.
Фрост вышел вслед за ней.
– В чем дело?
– Думаю, вам следует остановиться. Не преследовать Каттера. Пусть этим занимаются другие детективы.
– Почему?
– Потому что это опасно, – ответила она. – Разве то, что случилось с Джесс, не достаточное доказательство?
Фрост считал, что все это не имеет никакого отношения к Салседе.
– Иден, что происходит?
– Меня нашел Каттер.
Фрост потянулся, собираясь взять ее за плечи, но она отстранилась. Создавалось впечатление, будто она снова в подвале, шарахается от любого прикосновения, подозревает всех и каждого.
– Вы в порядке?
– Нет, не в порядке.
– Он угрожал вам?
– В этом не было надобности. Он знал, как меня найти. Он знал, где я живу. Он не смог бы яснее донести до меня свою мысль. Если бы я не помогла ему, я стала бы следующей.
– Что он хотел от вас?
Иден повернула голову и на этот раз посмотрела Фросту в глаза.
– Он хочет знать о вас все.
– Обо мне? А что именно?
– Все. То, что я о вас узнала. То, что вам известно о нем и о деле. Он хочет знать, насколько близко вы подобрались.
– Никуда я не подобрался.
– Ну вполне возможно, что вы ближе, чем думаете. Дело в том, что вы стоите у него на пути, а ему это не нравится. Джесс тоже встала у него на пути, и вы видите, что он с ней сделал. Вот поэтому вам и нужно остановиться.
– Я не остановлюсь.
Она пожала плечами.
– Да, я так и думала.
– Что вы рассказали обо мне Каттеру?
– Я послала его к черту, – ответила она.
А правда ли это, спросил себя Фрост. С Иден все сложно. В этом деле она построила отношения с мужчинами, стоящими по разные стороны. С ним и с Руди Каттером. Трудно понять, кому отдана ее лояльность – кроме нее самой. У нее на первом месте книга. Истон понял, что нужно держать ее поближе, чтобы всегда знать, что она затевает.
– Думаете, он снова будет преследовать вас? – спросил он.
– Я живу в охраняемом здании. Ему ко мне не подобраться.
– Один раз он уже подобрался, – сказал Фрост и, решившись пойти на рискованный шаг, спросил: – Хотите несколько дней пожить у меня?
В ее глазах вспыхнуло любопытство.
– Вы серьезно?
– Да.
– Зачем вам это?
– Ну, во-первых, чтобы вас уберечь. Во-вторых, получить от вас помощь. Если Каттер думает, что мы близки к истине, тогда, может, нам удастся вдвоем постичь ее.
Он не добавил: «И в-третьих, чтобы присматривать за тобой».
– Очень мило с вашей стороны предложить мне такое, – сказала Иден.
Фрост не сомневался: она подозревает, что у него есть еще и скрытые мотивы.
– Так что оставайтесь. Ваши записи уже здесь. Можете работать где хотите. У меня много места. Я не пользуюсь главной спальней, так что располагайтесь там.
Она посмотрела на него, и по ее взгляду стало ясно, что она что-то просчитывает.
– Если я останусь, я все равно не перестану быть писателем. С писателями всегда так.
– Я понял.
– Все, что происходит, – законная добыча для книги. В том числе и то, что происходит между нами.
– Я все же рискну.
– Тогда ладно, – сказала Иден. – У вас с Шаком появится соседка. А свои вещи я привезу позже.
– Хорошо.
Интересно, спросил себя Фрост, как скоро он пожалеет о своем приглашении. Ждать ему пришлось недолго. Только он повернулся, намереваясь пройти в дом, как Иден схватила его за руку и приблизилась к нему почти вплотную.
– Фрост, пождите. Есть еще одна вещь.
– И что же?
– Я кое-что утаила от вас, – проговорила она. – Каттер пытался шантажировать меня этим. Я должна была сказать вам раньше, но не знала, как вы на это отреагируете.
– Рассказывайте сейчас.
– Это я нашла те часы.
Фрост стиснул челюсти. Он сразу понял, что это значит.
– Ну конечно же. Как я сразу не сообразил. Я же знал, что это не Фил.
– В тюрьме Каттер сказал мне, что его подставили. Я подумала, что это чушь, но он разложил передо мной всю схему, как такое могло произойти. Он отказывался давать мне интервью, если я не помогу ему найти часы. Я и помогла. Я не рассчитывала что-либо найти, но Каттер говорил правду. Я собрала информацию по ограблениям в Мишн-дистрикт. Ламар Родес. Его сестра. Я сама видела на ней часы. На то, чтобы вычислить, что сделала Джесс, много времени не понадобилось.
Фрост покачал головой.
– И вы все рассказали Каттеру.
– Да.
– Думаю, вам тоже пришлось слушать внутренний голос. Не только мне.
– Вы правы, пришлось, – согласилась Иден. – И я поступила так же, как и вы, Фрост. Я не смогла это скрывать.
– А что насчет Фила и тех фокусов, что он вытворял? Вломился в мой дом? Подбил меня на охоту за сокровищами?
– Это все Каттер. Я не знала, что он будет делать. Я думала, что он просто позвонит своему адвокату, но он никогда не идет простым путем.
Фросту хотелось бы обрушиться на нее с упреками. Ему хотелось бы разгневаться. Ведь именно Иден запустила в действие весь план. Из-за нее Каттер вышел на свободу, а Джесс погибла. Только все неправда. Она поступила правильно. Они оба увидели одни и те же факты, и они оба приняли одинаковое решение. Он не мог осуждать ее за это.
Иден наблюдала, как на его лице отражаются эмоции.
– Ну что, забираете свое приглашение?
– Нет.
– Мне не надо бы жить у вас. Я пойму, если вы скажете, что я предала вас.
– Это ничего не меняет, – сказал Фрост, не в силах скрыть холодность, прозвучавшую в его тоне. – Я пригласил вас потому, что считал, что со мной вам будет безопаснее. А теперь давайте начнем.
На лице Иден отразилось облегчение.
– Что начнем?
– Прикидывать, каким будет следующий шаг Каттера.
Фрост прошел в дом, Иден последовала за ним. Он приказал себе забыть о часах. Подойдя к коробкам, стоявшим в прихожей, он взял верхнюю, принес ее в гостиную и поставил на журнальный столик перед диваном.
– Сегодня, когда я разговаривал с Филом, – сказал он, – он навел меня на одну мысль. Изначально Джесс сосредоточилась на том, чтобы найти связь между жертвами и дочерью Каттера. Нине исполнился двадцать один год в тот же год, когда Ред должно было бы исполниться двадцать один. Ну и так далее.
– Вполне логично, – сказала Иден.
– Да, но если бы жертвы напоминали ему о Рен, вряд ли он смог бы убить их. Может, все было как раз наоборот? Может, жертвы каким-то образом напоминали ему Хоуп? Ведь это она лишила его всего, что у него было.
Шей села на диван.
– Не знаю, Фрост. Я не нашла ничего общего между Ниной и Хоуп. Они были абсолютно разными. Я продолжаю думать, что Джесс была права. Нина, должно быть, напомнила ему о Рен. И остальные тоже каким-то образом.
– Да, но Каттер любил Рен. А Хоуп он до сих пор ненавидит так, будто все случилось вчера.
– Верно. Так что вы хотите?
Фрост указал на коробку.
– Там есть что-нибудь о Хоуп?
– Довольно много.
– Отлично. Расскажите мне о ней. Помогите влезть ей в мозги.
– Если бы я могла, – вздохнула Иден. – Она для меня еще большая загадка, чем Руди. В том смысле, что как мать могла убить своего ребенка? Врачи говорили о постродовой депрессии, но это медицинское объяснение, а не эмоциональное. Многие, с кем я говорила, называли ее чудовищем.
– И вы в это не верите.
– Да, вы правы. Когда говорят, что кто-то испорчен до мозга костей, этот человек получает карт-бланш, он освобождает себя от ответственности. Хоуп не была порочной. И поэтому трудно понять, как она могла совершить такую ужасную вещь. К тому же не все ее поступки были плохими, были и хорошие. Она работала медсестрой в отделении «Скорой помощи», а тяжелее работа вряд ли бывает. Никто не вспоминает об этом, потому что это не вписывается в схему.
– Руди жестоко с ней обращался?
Иден покачала головой.
– Как раз наоборот. Он мирился со многим.
– Что насчет ее детства?
– Нормальная семья среднего класса. Хотя, оглядываясь назад, можно сказать, что Хоуп была проблемным ребенком. Я разговаривала с ее матерью, с Джозефин. Она чувствует себя виноватой. Любой бы так себя чувствовал, если бы узнал, что за все прошедшие годы вырастил женщину, убившую собственную дочь.
– Должно быть что-то еще. Вы говорили, что Хоуп была проблемной? В каком смысле?
– Депрессия. Резкая смена настроения. В этом проявлялась ее биполярность. Если вы ищете связь с Ниной, то ее тут нет. Нина была счастливым ребенком. Без каких-либо признаков психического заболевания.
Истон нахмурился. Он не видел никакой связи. Пусть так, но он верил, что идет по правильному пути. Если хочешь поймать убийцу, найти источник его гнева. А у Каттера весь гнев был направлен на Хоуп.
– Много лет Руди был словно мертвый внутри, – сказал Фрост. – И тут мне кое-что непонятно. Что разбудило его?
– В каком смысле?
– Фил сказал, что после смерти Рен для Руди все остановилось. Он не говорил, что тот злился. По его словам получалось, что Каттер оцепенел.
Иден кивнула.
– То же самое говорили и некоторые из коллег Каттера. Утрата Рен словно лишила его всех эмоций.
– Но потом, когда он познакомился с Ниной, его гнев вырвался наружу, – сказал Фрост. – И я хочу знать почему. Наверняка в Нине было нечто, что напомнило ему о Хоуп и о том, что она сотворила. Вы говорили, что брали интервью у матери Хоуп. Она из местных? Где она живет?
– В том же доме в Стоунстауне, где выросла Хоуп.
– Поехали поговорим с ней, – сказал Фрост.
