Глава 25

Улицы вокруг «Филлмора» заполонили сотни людей.

Фрост шел по узкому тротуару к бульвару Гири, наблюдая, как зрителей подбирают такси «Убера». Подъезжали и отъезжали автобусы. В кофейне за углом случился неожиданный для столь позднего часа наплыв посетителей. Фрост наблюдал, как мужчины и женщины, парами и по одному, исчезают в близлежащих улицах. Кто-то укрывался от дождя под разноцветными зонтами. Те, кому хотелось продолжить веселье, переходили на другую сторону бульвара к «Бум-Бум-Рум».

Была полночь. Фрост понимал, что зря тратит время. Каттера тут уже нет.

Он пошел к Джесс, которая сидела за рулем своего «Ауди» в квартале к северу от концертного зала. Промокший до нитки, он сел на пассажирское сиденье. Стекла машины запотели, и Салседе пришлось протереть свое окно локтем.

– Есть что? – спросил Фрост.

– Ничего. Извини. Если он все же был в этой толпе, я не смогла его заметить.

– Я насчитал около пятидесяти брюнеток в маленьком черном платье. Любая из них могла быть той девицей, что пошла с ним. Когда я его увидел, он был один, так что он вполне мог ее бросить, когда убегал.

Джесс пожала плечами.

– Ну хоть это хорошо. Заметив его, ты спутал его планы.

– Может быть.

– Что-то не слышу в твоем тоне уверенности.

– А я и не уверен. Он заманил нас сюда специально. Сегодня мы играли в его игру. Я чувствовал бы себя лучше, если бы понимал, ради чего все это.

– Не додумывай за Каттера, – сказала Джесс. – После освобождения его эго только выросло. Он думает, что может сообщать нам о том, чем он собирается заняться, и при этом оставаться безнаказанным.

Фрост нахмурился:

– Не могу утверждать, что он ошибается.

– Ну а я сегодняшний вечер считаю победой. Ты спугнул его.

– Может быть.

Джесс положила руку ему на плечо.

– Спасибо, Фрост, что согласился на все это. Ну что не позвонил Хайдену и позволил мне побыть рядом. Для меня это стало личным делом, когда Каттер заставил бармена позвонить мне. Ненавижу оставаться в стороне.

– Без проблем, Джесс.

Истон чувствовал тепло ее руки – Джесс так и не убрала ее. Говорить о чем-то надобности не было: призыв был написан на ее лице. Фрост мог бы наклониться к ней, и они бы поцеловались, а потом поехали бы к ней домой и переспали бы. Херб не раз говорил ему, что Салседа не его Джейн Доу – не его единственная в своем роде, – но Фрост сомневался, что где-то есть эта самая Джейн Доу, которая ждет его. Значение имел только данный момент.

Однако получилось так, что он, как всегда, выжидал слишком долго. Момент был упущен. Данный момент улетучился и возвращаться не собирался. Джесс убрала руку и достала из кармана ключи. Затем завела двигатель.

– Вот такие вот дела, – сказала она.

– Ага, такие вот дела.

– Позвони мне завтра, хорошо?

– Позвоню. Буду держать тебя в курсе.

Фрост вылез из машины на Филлмор-стрит и захлопнул дверцу. «Ауди» с пробуксовкой рванула вперед, разбрызгивая воду из луж. Джесс всегда отличалась скоростной манерой вождения, но сейчас, как думал Истон, ей хотелось оказаться как можно дальше от него, причем как можно быстрее.

«Субурбан» стоял в двух кварталах. Он двинулся к Гири мимо запоздалых зрителей, покидавших концертный зал. В темноте, под дождем, он повернул налево. Грязный асфальт блестел в свете фонарей. Он прошел мимо старого здания почты, замыкавшего квартал, за которым, рядом с обнесенным сетчатым забором футбольным полем, была припаркована его машина.

Фрост завел двигатель, тронулся с места и сразу развернулся. На перекрестке с Гири ему пришлось остановиться на красный свет, и он терпеливо ждал, когда парочка пьяных почитателей «Джапандроидов», держась за руки, перейдет улицу. Он устал, и ему хотелось домой. Когда зажегся зеленый, он стал поворачивать направо, в тоннель. Свет фар скользнул по тротуару на противоположной стороне Гири, и он заметил женщину, спускавшуюся с надземного пешеходного перехода. Он видел ее всего секунду, прежде чем она скрылась за бетонной опорой, однако что-то в ней заставило его сбросить скорость.

Она была еще одной брюнеткой в маленьком черном платье – но на ней была еще и шляпа. Лихо заломленная, низко надвинутая на глаза. Мужская шляпа.

Фрост остановился в туннеле, пропустил машины, развернулся, перевалив через низкий барьер, и поехал обратно. До пешеходного перехода он добрался очень быстро, но девушки там уже не было. Проехав под переходом, он припарковался рядом с рекреационным центром. Он вылез из машины и оглядел тротуар в обоих направлениях, однако девушку не увидел.

Но она не могла уйти далеко.

В рекреационном центре было темно. За центром находилась детская площадка, а за ней – теннисный корт за сетчатым забором. Он побежал к калитке в заборе – здесь был проход на другую сторону Хамильтон-сквер. Прислушавшись, он услышал стук каблуков по бетону и снова побежал. Проход вывел его на Пост-стрит.

И там он увидел ее. Она как раз прошла под уличным фонарем, и он смог за секунду четко разглядеть шляпу. Это точно была мужская шляпа. Девушка скрылась за углом, и Фрост поспешил за ней. В тишине громко звучал стук его шагов. Он дошел до угла, повернул, но девушки не увидел. Вдоль улицы стояли жилые здания, однако все парадные были слишком далеко от угла улицы, чтобы девушка могла так быстро исчезнуть.

Фрост прислушался, но услышал лишь дробный стук дождя.

Он прошел несколько шагов по улице. Когда он поравнялся с входом в подземный гараж, от утопленной в цоколь здания двери отделилась фигура, и девушка оказалась прямо перед ним. В руке у нее был маленький баллончик, направленный на него.

– Стоять! – завопила она. – Убирайся отсюда прочь, или я прысну тебе в рожу.

Фрост тут же остановился и поднял руки.

– Прошу прощения, мэм…

– Ты всю дорогу идешь за мной! Бежал бы ты отсюда побыстрее!

– Мэм, все в порядке. Я офицер полиции. – Инспектор отодвинул в сторону полу спортивной куртки, двумя пальцами достал из кармана удостоверение и в раскрытом виде положил его на землю. Затем отошел на несколько шагов. – Проверьте сами. Меня зовут Фрост Истон. Я инспектор отдела убийств.

– Убийств? – Девушка колебалась. Она шагнула вперед и присела на корточки, затем взяла удостоверение и внимательно прочитала его при свете уличного фонаря. Ее взгляд переместился на Фроста. – Что вам надо от меня?

Шляпа сидела набекрень. Из-под нее струились каштановые волосы. На шляпе было две желтых ленты. Как и описывала Джесс.

– Та шляпа, что у вас на голове, – сказал Фрост, – она ваша? Или кто-то ее вам сегодня дал?

– Да, парень, с которым я познакомилась.

– Вы познакомились с ним в подвальном баре в Джапантауне? – спросил Фрост.

– Откуда вы знаете?

– Это неважно. Вы были с ним в «Филлморе»?

– Да, но потом мы разделились. Я решила, что он кинул меня. Мужики часто так делают.

– Как его зовут? Он вам называл свое имя?

– Руди. Он сказал, что его зовут Руди.

У Фроста участилось дыхание. Он огляделся по сторонам – улица была пуста. И заставил себя улыбнуться, чтобы успокоить девушку. Ему нужно было, чтобы в следующие несколько минут она могла держать себя в руках.

– А вас как зовут?

– Магнолия.

– Магнолия, вы живете поблизости?

Ее взгляд метнулся к удостоверению в руке – она хотела полностью убедиться в том, что он именно тот, кем является. Она бросила удостоверение Фросту, и он поймал его. Баллончик убрала в сумочку.

– Да. У меня квартира в следующем квартале. А что? Из-за чего весь сыр-бор?

– Все это очень важно, – сказал Фрост. – Мужчина, с которым вы сегодня познакомились. Руди. Вы говорили ему, где живете?

Каттер приставил к глазам бинокль. Он осмотрел все балконы жилого здания, чтобы убедиться, что там никто не курит и не пьет – что там нет никого, кто мог бы увидеть его. Час был поздний, и в большинстве окон свет не горел, поэтому он оглядел те, в которых свет горел, – чтобы проверить, опущены ли шторы. Потом он оглядел все машины, припаркованные у домов. Там никого не было.

Он убрал бинокль в рюкзак, надетый на плечи. Выйдя из укрытия, он перешел на другую сторону улицы. Его руки были в перчатках. Окна первого этажа были забраны решеткой, и он, опираясь на перекрестья прутьев, поднялся до следующего этажа и, перекинув через перила сначала одну ногу, потом другую, забрался на балкон.

Дверь была заперта. Жалюзи были сдвинуты, но внутри света не было. Он предположил, что квартира пуста. Достал из рюкзака тот самый револьвер с черной рукояткой, что он забрал у Джимми Киза, и сунул его в карман куртки. Оружие было последним средством, однако ему хотелось, чтобы он был под рукой. На всякий случай.

Руди снова оглядел улицу. Вокруг была тишина.

Он вынул из рюкзака пружинный пробойник для стекла, такой компактный, что его можно было носить как брелок. Наклонившись, он взвел пружину, уперев пробойник в бетонный пол балкона. Затем он приставил наконечник пробойника к стеклу рядом с дверной ручкой. Пружина сработала, и наконечник с резким треском пробил в стекле отверстие в восемь дюймов. На пол квартиры посыпались осколки.

Каттер прислушался.

Никто не бежал. Никто не кричал. Руди просунул руку в отверстие и отпер дверь. Держа одну руку в кармане с револьвером, он раздвинул вертикальные жалюзи и прошел в квартиру. Полосы жалюзи колыхались, как бейсбольные открытки на велосипедной спице.

В комнате никого не было.

Руди быстро проверил спальню. Кровать была заправлена. Он вернулся в гостиную. В темноте видно было плохо, однако свет он включать не стал. Времени прохлаждаться не было: надо было все подготовить. Он оглядел руки, чтобы проверить, не порвались ли перчатки и не поранили ли осколки кожу. Затем надел на голову шапочку для душа, взял на кухне стул и принес его к двери.

Он поставил стул так, чтобы дверь закрывала его от всех, кто может войти. Так его увидят, когда будет уже поздно.

На кухне оказалось не так много всякой утвари, однако ему все же удалось отыскать нож в одном из ящиков. У него было шестидюймовое лезвие и тяжелая, удобная рукоятка. И он был острым. В рюкзаке у него лежал еще один нож, но тот был запасным, на случай, если в квартире не найдется подходящего. Нож же, что он держал в руке, подходил как нельзя лучше.

Руди сел на стул за дверью.

Достал из рюкзака тазер. Нож положил на колени, чтобы успеть быстро его схватить, если тазер не сработает.

Место действия не было идеальным. Так бывало всегда. В разбитое стекло со свистом врывался ветер и раскачивал ленты жалюзи, которые стукались друг о друга – шлеп, шлеп, шлеп. Если она прислушается, прежде чем войти, она наверняка услышит этот звук. Приходится рисковать, ничего не поделаешь.

В уме он представлял, как все будет. Мысленно проделывал все действия, снова и снова. Он был готов.

Руди вдохнул и выдохнул в темноту и приготовился ждать.