Глава 57
Китти
Июль 2017 г.
– Вернулась… – фыркнула Маргарет. – Верно… говорят… не плюй… в колодец… пригодится… воды напиться…
– Не обращай на нее внимания, – сказала Леди с Сервировочным Столиком. – Она по тебе скучала, как и все мы. Добро пожаловать домой.
Домой? Дом – это маленький коттедж на доске с картинками, к которому ведет обсаженная цветами дорожка. Китти никогда не считала заведение Помыкашки своим домом – в памяти остались туманные представления о жизни с Пятничной Мамашей и… кем-то еще. Может, той высокой блондинкой, Полусестрой? Или Дряблой Физиономией, вроде как Киттиным отцом, при виде которого ее охватывает бешенство?
От напряженных раздумий заболела голова.
Когда Называй-меня-Джинни перевезла невестку к себе, она просила ее быть как дома, но домом для Китти особняк так и не стал. Ее присутствие воспринималось как настоящее бедствие. Но разве ее вина, что инвалидное кресло ободрало краску с дверного косяка или что у Китти слюна течет изо рта? Что касается того случая, когда она столкнула Джонни с кровати и он что-то себе переломал, это действительно была чистая случайность.
Да, пожалуй, зря она размазала дерьмо по стене, когда сердилась. Это здорово расстроило Называй-меня-Джинни.
Поэтому когда Пятничная Мамаша сказала, что семья Джонни не может больше держать у себя Китти и ей придется вернуться в дом инвалидов, та ощутила неожиданное облегчение. Конечно, Пятничная Мамаша спросила, не против ли она, но по ее тону было ясно – дело решенное. Знай они, что Китти все понимает, придержали бы языки. Полусестра Эли, значит, может сесть в тюрьму. Это с какого перепугу?
Китти снова водворили в комнату с Маргарет, будто и не было ничего. Лишь кольцо на левой руке подтверждало, что она вышла замуж; остальное казалось сном.
– Все… толстеешь… а?.. – хрипела Маргарет. – Уже… скоро… я слышала… как говорили…
Скоро – что? Монстр толкнулся, будто что-то зная.
– Не… волнуйся… – уже ласковее продолжала Маргарет. – Помнишь… я рассказывала… о бойфренде… который… любил меня… когда-то… а потом… бросил?.. Ты вот… думала… Джонни… другой… а они… все… одинаковые… Кому… эти мужики… нужны?
Надо отдать Маргарет должное, она говорила дело. Забавно. Когда-то Китти искренне любила Джонни, но хромая девица в центре дневного пребывания переполнила чашу ее терпения. Бешенство разворошило воспоминания, которым Китти не могла найти применения, и это доводило до форменного безумия.
Будто в знак согласия, в животе Китти заурчало.
– Голодная… да?.. – спросила Маргарет. – Я тоже… уже почти… время… ужина… Ладно… в честь… твоего… возвращения… можешь взять… мою добавку…
Китти восторженно задергала коленями.
– Но впредь… – добавила Маргарет, и глаза ее блеснули, – никаких… больше… особых… услуг… поняла?
После возвращения Китти прошло два дня, считая по кормежкам, когда по дому инвалидов поползли слухи.
– Говорят, твоя сестра-то в беде, – ощерился Дункан. – Удивляюсь, как это ты с ней видишься после того, что она с тобой сделала!
О чем болтает этот балбес?
– Слышал, твоя мать говорила с заведующей…
– Я тоже… слышала… – добавила Маргарет. – И что эта… новая машинка… поможет… тебе говорить… Они трепались… и об этом…
Монстр снова толкнулся изо всех сил. Груди у Китти очень налились, стали тяжелыми. Когда Суматошная Медсестра ее купала, из сосков выступали крохотные белые капли.
– Твой организм готовится, – сказала медсестра. – Нужно за тобой присматривать. – Она покачала головой: – Бедняжка, как же ты справишься?
Организм готовится к проверке на приборе? И при чем тут «справишься»? Почему все говорят загадками? Все это страшно огорчало Китти.
Но вернулась она вовремя – как раз перед очередной экскурсией. Их повезут в зоопарк! Вот весело будет!
Ехать предстояло недалеко, кто-то сказал, чуть больше часа, но Маргарет нарочно устроила так, чтобы ее стошнило в дороге. Китти знала почему: Маргарет завидовала, что это поездка Дункана.
– Куда бы ты хотела поехать, когда придет твоя очередь выбирать? – спросила ее старательная новенькая сотрудница (Китти уже прозвала ее Медсестрой-Попрыгуньей), доставая доску с картинками. Очень полезна эта дрянь, как же! Даже когда Китти удавалось навести палец на нужную картинку, ее ответ вечно интерпретировали неправильно или вообще не понимали.
– В замок? – улыбнулась Попрыгунья. – Почему ты всегда выбираешь именно за́мок, милая?
– Потому что я принцесса, – ответила Китти. – Меня так папа называл.
О Господи! Откуда взялось это воспоминание? Монстр шевельнулся, будто желая сказать: «От меня».
Неужели папа действительно называл ее принцессой? Тогда отчего она всякий раз взвивается при виде человека с дряблым лицом? Если, конечно, он действительно ее отец!
– Хотелось бы мне понять, что ты говоришь, Китти, – улыбка медсестры стала невеселой. – Как несправедлива бывает жизнь… У меня ощущение, что ты могла бы многое сказать.
– Еще бы!
После этого Китти в основном глядела в окно, как люди идут по улицам. Вон тоже беременная. Интересно, каково было бы ходить с животом, а не сидеть в инвалидном кресле до кровавых мозолей на заднице?
– Я… голодна… – объявила Маргарет.
– Поедим, когда будем на месте, дорогая, – успокоила Попрыгунья-Медсестра.
Но когда они припарковались, с Дунканом случилась «беда» – не кровотечение, а совсем другого рода.
Отмыть его удалось лишь спустя целую вечность, потому что туалет для инвалидов оказался занят.
– Здесь… только для… людей с… особыми… потребностями, – укоризненно прохрипела Маргарет, когда оттуда вышел совершенно здоровый на вид мужчина.
Он гневно глянул на нее:
– А откуда вам знать, что я не инвалид?
За обедом маленький мальчик за соседним столиком не сводил с Китти глаз.
– А почему у тети кресло с колесами? – громко спросил он.
Мамаша на него шикнула.
Хороший, кстати, вопрос. Китти много раз пыталась спросить, почему ей необходимо инвалидное кресло. Но в этот момент Монстр брыкнулся, и проснулось новое воспоминание – что-то про сэндвичи с сыром, предназначенные для школьного завтрака.
Потом они отправились смотреть на слонов. Китти подумала – а что будет, если слон вдруг не сможет ходить? Он-то нипочем не вместится в инвалидное кресло?
Уехать пришлось раньше намеченного, потому что с Дунканом снова кое-что произошло, на этот раз с запахом. Прямо возле «Чикен-хауза». Поблизости оказался мальчик, глазевший на них за обедом.
– Фу! – сморщил он носик.
– Обделался… – прокаркала Маргарет. – Отвратительно… не правда ли?
Мамаша обняла своего сынишку за плечи:
– Пойдем, дорогой, купим мороженого.
– Я тоже хочу, – заныл Дункан.
– Нельзя, пока не подмоешься.
– И мне… мороженого… – задыхаясь, поспешила добавить Маргарет.
– И мне, – не отстала Китти.
– Ну-ну, Китти, не надо шуметь. Пора домой.
На шоссе было много машин, поэтому, по предложению Попрыгуньи-Медсестры, они поехали другой дорогой.
Там было больше зелени, чем в окрестностях дома инвалидов.
– Елки-палки… взгляни на… этот дом… Прямо… дворец… какой-то… – восхитилась Маргарет.
Монстр внутри заворочался, оживившись.
У пешеходного перехода автобус сбросил скорость. Волоски на руке Китти поднялись дыбом. Ее отчего-то затрясло.
– Все в порядке, милая? – спросила Попрыгунья-Медсестра, пристально глядя на нее.
Нет, до порядка было далеко, но Китти не знала почему. Она лишь чувствовала, что ей необходимо побыстрее убраться подальше от этого места.
– Не надо колотиться головой о стенку, Китти, ты себе навредишь!
Снова ей подсовывают чертову доску с картинками!
– Что ты хочешь сказать? Покажи!
Но у Китти нестерпимо разболелась голова.
– Уйдите от меня. Уйдите!
Она выхватила у медсестры свою доску и запустила ею по проходу.
– Э-э, – заорал водитель, – вести себя прилично, там, в салоне, иначе я остановлюсь!
Они проехали знак «Школа». У Китти задергалось веко.
Мимо шли школьники. Китти смотрела на них. Монстр внутри резко дернулся, и она вдруг со странной уверенностью поняла, что тоже когда-то носила темно-синий форменный джемпер.
Попрыгунья-Медсестра проявила острый интерес:
– А ты что, отсюда родом, милая?
На этот раз Монстр промолчал. Ничего, значит, не скажешь?
– Ты узнала улицу? Покажи головой. Влево-вправо означает нет, а вверх-вниз – да.
– У нее… наоборот… получается… – фыркнула Маргарет. – На нее… полагаться… нельзя.
Поэтому Китти сделала и то и другое – на всякий случай.
– Китти, кажется, узнала улицу, по которой мы проезжали, – взволнованно доложила Попрыгунья-Медсестра. – Согласно ее медкарте, она жила в двух кварталах оттуда!
Очень Тощая Медсестра вздохнула.
– Ну вот к чему питать ложные надежды? Вон и родственники муженька этого тоже затеяли не пойми что с новым исследованием. Интеллект этой бедной женщины утрачен давным-давно.
Ха! Вот еще профессор нашелся! Но какие интересные всплески памяти… Здесь явно что-то кроется, способное исчерпывающе объяснить, что случилось с Китти. Надо только отыскать нужное воспоминание.
