62

— Выходите, сеньор Карлос, нам есть что обсудить!

Оставалось еще два патрона. Травматических, но все-таки. Если попасть, будет секунда, чтобы достать в прыжке и вступить в рукопашную. Главное, чтобы стоял не слишком далеко. Мечик наклонился над Пуонгом. Старик кашлянул, вздрогнул и затих. Светлые зрачки неподвижно смотрели в потолок. Ему не помочь.

Мечик показал Ребекке знаками: встать так, чтобы резко распахнуть дверь. Она поняла. Мечик изготовился с упором для прыжка и выпрямил руки с травматическими пистолетами. Он моргнул. Ребекка сдвинула засов и толкнула дверь.

Полпроцента стоял посредине магазина, зажмурившись. У ног валялись охранники в лужах крови. За его спиной торчала резиновая голова Наполеона. Хозяином прикрывались как щитом. Мечик успел оценить, выбрал цель и нажал оба курка. Полпроцента дернулся. Резиновая пуля попала ему в плечо. Другая ушла в пустоту. Стрелять прицельно из такого оружия невозможно.

— Не попал!

Мечик кувыркнулся на пол, подцепил нижний угол двери и дернул на себя. Ребекка сработала как надо: подхватив ручку, хлопнула створкой и вернула засов на место. Он все сделал правильно. На таком расстоянии получил бы не меньше двух пуль. Счастье, если бы смертельных. Не хотелось смотреть, как умирают Катарина и Ребекка. Это зрелище ему наверняка обеспечили.

— Промазал, сеньор Карлос! А я — нет.

Из-за двери раздался тихий хлопок и звук падающего тела. Полпроцента отправился узнавать, что ему полагается за грехи, которые натворил в жизни. Мечик туда не спешил. У него осталось незаконченное дело.

— Это не тот!

Катарина, про которую он забыл, прижимала к себе кувшин.

— Это другой, — повторила она уверенно.

Мечик обернулся:

— Откуда ты знаешь?

— Я видела… Шандор прислал ссылку на ютьюб: рассказывает о Службе древностей. Рядом с ним кувшин… Я тебе забыла сказать, — Катарина совсем не умела врать.

По лицу Ребекки было не понятно: она не боится или ей все равно:

— Что будем делать, шеф?

— Надо выбираться отсюда…

— Куда?

— Надо поискать…

— Я вам не мешаю? — Катарина с трудом удерживала кувшин. — Вы что, не видите: это обман. И обман довольно тяжелый.

До Мечика только сейчас дошел смысл слова «обман». Ну, конечно — обман. Он взял из рук Катарины находку, ради которой погибло столько человек, бережно поставил на пол.

— Мне скучно, сеньор Карлос!

По виду кувшин был старый. Но не такой старый, чтобы пролежать столетия. Форма похожая, но не такая, как на снимке доктора Дьёрдя. Катарина права — не тот. Тогда зачем фальшивку отдавать на хранение? Кому это надо? Кто ее тут найдет? Ответ Мечик понял сразу: это не просто обман. Это особый подарок для тех, кто за ним охотится. Он стал осматривать горлышко. И нашел. От пробки отходила тонкая проволочка. Такая тонкая и так старательно почерненная, что еле заметна. Если хочется поскорее открыть крышку и увидеть содержимое, ее не заметить. Только если специально искать ловушку. Проволочка уходила внутрь кувшина. Судя по весу, в нем было не меньше восьми килограммов. Как будто насыпано железных болтов. Проверить можно только один раз.

— Достань веревку из рюкзака.

Ребекка не стала спрашивать, зачем. Подала тонкий альпинистский моток. Мечик брал с собой на операции веревку всегда. На всякий случай. Такой случай пришел.

— Что ты будешь делать? — спросила Катарина.

Это Мечик еще не решил. Если догадка верна, взрывная волна пройдет по магазину. Стрелку не причинить много вреда: ему всего лишь надо быть в стороне от двери. Мечик был уверен, что Наполеон выберет такую позицию. Нужно другое решение.

— Не заставляйте меня открыть эту дверь гранатой, дорогой Карлос!

Мечик постучал в стену, которая шла поперек магазина. Звук, как от тонкой кладки. Права была госпожа Мюллер: временная перегородка. Оставалось надеяться, что в другом магазине тоже подсобное помещение. Он перенес кувшин к стене и закрепил краем стола. На затычке как раз было ушко, чтобы за него дергать. К нему Мечик привязал веревку.

— Быстро в сейф!

Катарина решила, что это шутка.

— Что за глупости?

Уговаривать ее не стали. Ребекка схватывала на лету. Нагнув Катарину, засунула ее в нижнее отделение сейфа. Не обращая внимания на шипение и угрозы. И устроилась сама.

— Залезай, шеф. Место есть…

Мечик отступал, разматывая веревку. Моток пристроил на краю днища. Он подошел, тихо открыл дверную задвижку и спиной заполз в сейф. Хватило места, чтобы сидеть согнувшись. Мечик прикрыл стальную дверцу и натянул веревку.

— Вещь у меня… Я готов сдаться! — крикнул он.

— Отлично, господин Карлос!

— Дай слово, что не тронешь женщин.

— Даю слово! — судя по голосу, Наполеон был бодр и весел.

— Дверь открыта, можешь заходить…

— Только не шути со мной, господин Карлос. Сначала выстрелю, потом спрошу: что это было!

— Я знаю… Я у сейфа… Можешь брать… — сказал он и прошептал: — Зажать уши!

Дверь медленно-медленно стала отползать в сторону. Надо было выждать. Мечик ждал. Пока в проеме не появился глушитель, затем ствол, а за ним левое плечо и половина резинового Наполеона. И тогда он дернул.

Прошла секунда.

Дверь почти раскрылась.

Мечик приготовился. Удар был сильнее. Грохот раздался такой, как будто взорвалась ядерная бомба. Сейф выдержал. Наверно, в нем можно выжить в самом эпицентре взрыва. Металл принял на себя ударную волну, но Мечику показалось, что ему по голове ударили кузнечным молотом. Многотонная дверь сейфа хлопнула, обрубая бесполезную нитку. Он оказался в темноте. Чернее которой ничего не может быть. У него над головой что-то щелкнуло. Мечик попробовал толкнуть створку, она не шевельнулась. Толкнул сильнее, потом еще сильнее, стал дубасить кулаком. Бесполезно. Так можно бить в гору. Плечом Мечик ощутил, что Ребекка начала шевелиться.

— Шеф, что случилось?

Отвечать нечего. Замок захлопнулся. Они внутри сейфа.