Приход Советской армии в Дребах
Герберт Янковски

Герберт Янковски родился 19 января 1933 года и провел детство до 1944 года В Мазурах в Восточной Пруссии. Бегство от наступления Советской армии в октябре-ноябре 1944 года в Рудные горы Саксонии. Получил образование инженера прядильного производства в Карл-Маркс-Штадте. Трудовую карьеру начал старшим инженером и закончил директором прядильной фабрики в Дребахе. На пенсии посвятил себя краеведению.

Я помню, как Советская армия вошла в поселок Дребах в Рудных горах 8 мая 1945 года. Мне было 12 лет, и мы жили в маленьком домике на улице Шарфенштайнер, к О, ниже дворянского поместья. Мы это фрау Марта Эме с детьми Эрикой, Хайнцем, Кристой, Ингеборг, моя мать и я. Моими партнерами в играх были Хайнц Эме, Готтфрид Вольф, по кличке Кадка, и Хорст Лэммель. С последним у меня и сегодня еще есть связь. Мы болтались в тот день как обычно по улице Шарфенштайнер в районе солодовни, нижней школы и дворянского поместья. С любопытством, но и со страхом и тревогой мы ждали назревающих событий. Был солнечный весенний день с редкими белыми облаками и легким ветром.

У людей тревожное настроение, много слухов. «Когда придут русские? Что они сделают с нами?» По радио объявлено перемирие, немецкая армия капитулировала, война закончилась. Многоосный разведывательный бронеавтомобиль и мотоцикл с коляской вермахта патрулировали между горой Венус и ручьем Дребах туда-сюда. Они не могли решить, куда же дальше.

Внезапно появилась информация: «русские идут». Военные автомобиль и мотоцикл поспешно покинули Дребах в направлении Шарфенштайна. Затишье, напряженное ожидание. Новое сообщение: «Армейский мотоцикл пострадал в результате несчастного случая на дороге Хойвег, солдаты ранены». Несколько позже Петер Коль в штатской одежде отправляется со своим отцом, врачом Дребаха, на мотоцикле к месту аварии. У доктора Коля при себе известная знаменитая докторская сумка. Через некоторое время Петер Коль возвращается один на мотоцикле. И снова волнующее сообщение: «русские идут». Когда Петер Коль поворачивал на своем мотоцикле на Главную улицу около лавки с колониальными товарами Хаза и гостиницы Майера, появилась авангардная группа советских войск из двух всадников, поднимавшихся галопом на гору Кирхберг. Послышались крики солдат.

Петер Коль дал газу и помчался вверх деревни. Русские всадники сорвали карабины с плеч и на полном галопе выстрелили беженцу вслед. Было два или три выстрела. Внезапно всех охватил ужас: лошадь без всадника с болтающейся уздечкой возвращается одна назад. «Кто стрелял? Что будет теперь?» Все исчезли. Улица была пуста, будто подмели.

Медленно стали появляться белые флаги. Никто не хотел быть первым. Они были подготовлены тайком. Мы тоже выставили один наружу. Незабываемый вид. Любопытство привело нас к окну. С крутой горы от дворянского поместья советские пехотинцы спускались цепью вниз с автоматами наперевес.

Мы, дети, собрались вокруг моей матери и ждали. Фрау Эме и старшая дочка Эрика исчезли. Они спрятались.

Вдруг грохот в дверь нашего дома. Было очень страшно. Медленно открывается дверь комнаты. Мы увидели дуло автомата. Мы закричали и уцепились за мать – наступила тишина. Осторожно зашел маленький советский солдат с запахом махорки, с автоматом наперевес, с двумя наградами на форме и лицом явно уставшего человека. Когда я сегодня вспоминаю, уверен, что он испытывал точно такой же страх, как мы. Он спросил, нет ли здесь немецких солдат. Моя мать собралась с духом и обратилась к нему спокойным голосом по-польски на мазурском говоре. Он вздрогнул, его напряженные черты лица изменились, он повернулся и ушел. Я не понял диалога между советским солдатом и моей матерью. В последующие дни и недели это был надежный рецепт. Моя мать говорила по-польски. Мы, дети, были вокруг нее. Дом был защищен.

Советские войска двигались от Венусберга по направлению к Волькенштайну. Колонна, кажется, была бесконечной, лошадиные повозки, легковые машины, грузовые автомобиля с орудиями и без них в неупорядоченной последовательности. Всюду красноармейцы в униформе цвета хаки. На многих гимнастерках медали и ордена. На лицах и униформах следы перенесенных трудностей. Молодые солдаты на улице учились ездить на добытых велосипедах или посещали близлежащие дома. Часы пользовались особой популярностью. В последующие дни бродили разные слухи, господствовал страх. Говорили о мести, о расстрелах. После дней неизвестности пришел вздох облегчения. Стало известно, что второй советский всадник авангарда случайно в галопе застрелил первого. Трагический случай.

В первый день мира, 8 мая 1945 года, два молодых человека, красноармеец и молодой немецкий офицер, умерли в Дребахе. Последнего застрелили в беседке на Волкенштайнской дороге. Какое безумие – война!

Послесловие

Много десятилетий спустя люди рассказывают и сегодня еще в Дребахе и окрестностях, особенно в годовщину конца войны, историю со стрельбой в Нидердорфе и о Петере Коле. Существуют несколько версий этой истории. Петер в рассказах превращался из преступника в героя и наоборот. Ни то ни другое не соответствует действительности. Петер Коль попал безвинно в коловорот конца войны. Семья и особенно Петер должны были как-то жить под знаком этих событий 8 мая 1945 года. Вот по этому поводу письмо, которое я получил от его старшей сестры Эрики Коль, в замужестве Шварц.

Зангерхаузен,

18 сентября 2004 года

Дорогой г-н Янковски!

Спасибо, большое спасибо за Ваше сообщение о 8-м мае 1945 года в Дребахе!

Мне очень важно, выяснить положение дел той поры, наконец, тем более что мой давно умерший брат Петер больше не в состоянии сам это сделать. Но теперь Вы как непричастный свидетель написали об этом, и когда-нибудь это войдет в акты.

Спасибо Вам за это!

Ваше сообщение я получила недавно от Курта Мельцера и была благодарна и рада тому, что еще один непричастный смог дать свидетельства о тех событиях, и сделал это даже письменно. Это было очень важно для меня, так как роль Петера в драматическом развитии событий все еще остается в предположении вины.

Когда мы – уже после объединения – посетили однажды в Дессау знакомых, которые также встретили конец войны в Дребахе, «русская история» обсуждалась снова и вина (!) Петера в смерти молодого русского снова повисла в воздухе, не предоставив мне времени и случая правильно осветить события. Больше не хотели знать ничего о «старой истории». Это почти шокировало меня также и потому, что это было выражено с самоочевидностью как факт, так что у меня буквально пропал дар речи и каждое противоречие исключалось, тем более что мой оппонент был существенно старше меня.

С тех пор меня все время терзает чувство вины, особенно после этого разговора по отношению к моему брату, который не может защититься и который только после смерти смог вернуться в родную землю. Я хотела и должна была сообщить еще раз о том, как еще один из немногих оставшихся в живых непосредственных свидетелей трагического развития событий тогда в Дребахе. Теперь и Вы помогли мне в этом.

Еще раз спасибо за это!

О личности Петера Коля (по данным его сестры Эрики)

В 1945 Петеру Колю было 16 лет. Он только что приехал в первую половину дня 8 мая 1945 года из военного тренировочного лагеря в Мариенберге домой. После трагического события он пытался уехать из деревни вверх в гору упал с мотоцикла на повороте у тогдашней гостиницы «Крутой угол!». Дальше продолжал бегство в направлении чулочно-носочной фабрики Мауэрсберга. Часом позже вернулся в родной дом. Не было никакого уголовного преследования советской комендатурой. Жил до 1948 года в Дребахе. Получил аттестат зрелости, учился на заводе в Шарфенштайнене. В 1948 году переселился на запад, жил в том числе в Ганновере. Обучился на инженера машиностроения в Ганновере. В 1956 году эмигрировал в США. Женился, работал инженером в различных фирмах. Умер в 1969 году в США. Его урна лежит в родной земле в Дребахе на кладбище у церкви.

К сожалению, Петер Коль так и не смог почувствовать полную моральную реабилитацию. Майский день 1945 года и Петер Коль останутся в памяти жителей Дребаха военного и послевоенного поколений.