Часть IX
Далеко-далеко
Глава 29
Lexus
Своей игрой он производил такое впечатление, что побеждать легко и просто. Только Фил Джексон и узкий круг людей, знавших кухню «Буллз» изнутри, понимали, каким изнурительным и тяжелым трудом дались команде три чемпионских титула подряд, – они знали, что Джордан сумел добиться успеха благодаря колоссальным дозам психологической крепости, несгибаемой воли и даже страха.
Этот плотно смотанный клубок целеустремленности и решимости дрифтовал в подвешенном состоянии все лето 1993 г., приближаясь к водовороту неприятностей и бед. Вел его туда Джеймс Джордан, чей мир точно так же рушился вокруг. Некая чикагская женщина подала на него суд, инициировав процесс об установления отцовства своего ребенка. Компания, которую он основал вместе с Ларри после фиаско Flight 23, теперь тоже летела под откос, так как налоговая служба истребовала неуплаченные налоги, а поставщики принялись снимать свою продукцию с полок их магазина в связи с неуплатой по счетам. Его яростная битва с Делорис продолжалась; общие банковские счета были закрыты, тем самым он лишился последнего источника кредитования своего бизнеса. Фонд заработной платы компании не из чего было формировать, а каждый следующий звонок его секретарши, казалось, сулит новые проблемы. По словам его старшей дочери, отец устало жаловался своим детям на жену, утверждая, что она пытается разрушить его жизнь на глазах у детей.
22 июля 1993 г. Джеймс и Делорис Джордан покинули свой дом в пригороде Шарлотт и разъехались в разных направлениях. Миссис Джордан села на рейс до Чикаго, чтобы навестить сына, а мистер Джордан отбыл на своем Lexus клюквенного цвета на другой конец штата, в округ Пендер, где должны были состояться похороны его старого друга. Lexus, подаренный ему сыном, был предметом большой гордости Джеймса Джордана. Номерные знаки машины содержали символы UNC0023, что свидетельствовало о некотором тщеславии хозяина авто. На следующий день он должен был вылететь в Чикаго, чтобы там насладиться бейсбольным матчем с участием знаменитостей, который устраивал его сын. Затем его жена и сын должны были отправиться в продолжительный отпуск в Калифорнию.
Пятьдесят седьмой день рождения мистера Джордана уже прошел, когда 2 августа его старшей дочери позвонила секретарша Джеймса. Она сказала Сис, что беспокоится за своего работодателя. Хотя обычно Джеймс Джордан приезжал в офис каждый день, в этот раз он не выходил на связь с ней уже две недели. Тогда-то дочь и узнала ужасные подробности бизнес-деятельности своего отца. Банк не принимал зарплатные чеки работников компании, так как на счетах фирмы не было средств для выплаты жалованья, вследствие чего сотрудники стали массово покидать рабочие места. Секретарша также сообщила дочери, что мистер Джордан не сел на рейс в Чикаго 23 июля.
В течение многих лет Джеймс Джордан отсутствовал дома по несколько дней, пытаясь угнаться за напряженным графиком своего сына. «Он часто уезжал один, – объяснял позже его сын, – иногда из-за разногласий, которые у него случались с моей матерью, а иногда просто, чтобы побыть в одиночестве. Он так наслаждался пенсией и тем, что мог делать что хотел и когда хотел, что его отсутствие не вызвало подозрений».
Сис позвонила матери, которая только что вернулась домой после почти двух недель отсутствия, и поделилась с ней тревогами секретарши. Делорис Джордан обратила внимание, что дом остался в том же состоянии, в каком был, когда она его покидала, создалось впечатление, что все это время здесь никого не было. Но она решила успокоить свою встревоженную дочь, сказав, что где бы ни был сейчас Джеймс Джордан, он находится там потому, что сам того хочет, и она в этом уверена.
Растущее беспокойство
4 августа Сис вновь позвонила в контору отца, и ей сказали, что он до сих пор не появлялся в офисе. Два дня спустя она узнала, что ее мать и Ларри приезжали в офис фирмы и Делорис Джордан оплатила громадные счета компании. В глазах дочери погашение матерью долгов компании выглядело как признак того, что ее родители начинают понемногу преодолевать свои прежние разногласия. В выходные Сис позвонила матери, которая сказала ей, что подозревает, что мистер Джордан уехал в Хилтон-Хед – в последнее время он обдумывал свой возможный переезд туда.
Несколько дней спустя сосед позвонил Сис и сказал, чтобы она включила телевизор. Lexus Джеймса Джордана нашли разобранным и изуродованным вандалами. Услышав те же вести, Майкл осознал, что с отцом произошло что-то страшное.
«Он берег ту машину, как сокровище», – сказал позже Джордан.
Полиция обнаружила Lexus 5 августа в лесополосе неподалеку от трассы, пролегавшей через Фейетвилл, Северная Каролина. Заднее стекло было выбито, а из машины были извлечены стереодинамики, сняты номера и колеса. Правоохранители отследили происхождение машины через дилерский центр Lexus, а затем вышли на членов семьи Джордан. Полицейские обыскали территорию вокруг автомобиля, но ничего не нашли. Они смогли установить, что мистер Джордан присутствовал на похоронах 22 июля, а позже, вечером того же дня, навестил свою подругу, после чего покинул ее, отправившись домой в Шарлотт, до которого было три с половиной часа езды. «Для мистера Джордана было обычным делом не сообщать никому о своем местонахождении в течение нескольких дней, но совершенно точно не на протяжении 20 с лишним суток», – сообщил репортерам капитан Арт Байндер из Департамента шерифа округа Камберленд.
Получив известие, Майкл тут же отбыл в Северную Каролину. Полицейские вскоре связали находку машины с сильно разложившимся телом, обнаруженным 3 августа в болотистом ручье неподалеку от Мак-Колла, Южная Каролина. Местный судмедэксперт позже признался, что останки были помещены в мешок для трупов и пролежали в кузове его пикапа большую часть дня. В конечном счете правоохранительные органы Южной Каролины провели вскрытие, сделали фотографии и установили, что жертва погибла от выстрела в грудь из пистолета 38-го калибра. 7 августа коронер забрал кисти рук и челюстные кости погибшего, личность которого все еще не была установлена, и распорядился кремировать останки.
«Это было мое решение, я сделал то, что было необходимо сделать, – сказал репортерам коронер Тим Браун после того, как стало понятно, что жертвой был отец Майкла Джордана. – У меня лежало разлагавшееся тело, а возможности поместить его в холодильную камеру не было».
Ошарашенные новостями члены семьи Джордана начали поспешные приготовления к похоронам в африканской методистской епископальной церкви Рокфиш в Тичи. Тем временем полицейские отследили звонки, сделанные с мобильного телефона, установленного в Lexus’е, и следы привели их к двум 18-летним жителям Ламбертона, Северная Каролина. В тот же день, когда семья Джордана была на поминальной службе в Тичи, правоохранители арестовали Ларри Мартина Демери и Даниэла Андре Грина, предъявив им обвинение в грабеже с применением оружия по предварительному сговору и убийстве первой степени. По данным шерифа округа Робсон Хьюберта Стоуна, Грин двумя месяцами ранее вышел на свободу по условно-досрочному освобождению, отсидев чуть меньше двух лет по приговору, вынесенному ему в том же округе за вооруженное нападение, ограбление и покушение на убийство.
Джеймс Джоржан, согласно информации следствия, стал жертвой обстоятельств, решив остановить свою машину в хорошо освещенном месте на трассе I-95 неподалеку от Ламбертона в ранние утренние часы 23 июля. Подростки были вооружены и, согласно их показаниям, планировали ограбить кого-нибудь в ту ночь. Они выжидали у съезда с трассы, когда увидели, что Джордан остановил машину у обочины, по всей видимости, чтобы отдохнуть, рассказывал капитан Арт Байндер. Парочка выстрелила и убила Джордана, а выяснила, кем он был, лишь после того как заглянула в его бумажник. Байндер рассказывал: «Как только они осознали, что убили отца Майкла Джордана, они захотели максимально надежно замести следы, насколько это было возможно. Им потребовалось время, чтобы решить, что Южная Каролина будет тем местом, где они спрячут тело».
Они проехали 30 миль, добравшись до отдаленной территории, расположенной сразу за границей Южной Каролины, и там сбросили тело Джеймса Джордана в болотистый ручей. Еще три дня они пользовались Lexus’ом, снимали себя на видео, в которых хвастались своим «достижением», а затем бросили машину на грунтовой дороге на окраине Фейетвилла, примерно в 60 милях от того места, где оставили труп.
«По мере того как раскрываются подробности этого дела, становится ясно, что произошедшее с мистером Джорданом было случайным проявлением насилия, которое так беспокоит и пугает все общество, – говорил Джим Коман, директор северо-каролинского филиала ФБР. – Такое могло произойти с любым из нас».
Спекуляции
Обстоятельства гибели Джеймса Джордана моментально породили волну различных теорий заговора. Почему тело кремировали второпях? Почему никто не сообщил о пропаже Джеймса Джордана? Как так вышло, что он отсутствовал дома несколько недель, а члены его семьи ничего не подозревали? Было ли связано его убийство с проблемами Майкла на почве азартных игр? Как могло выйти так, что никто из членов семьи не заметил его исчезновения, хотя в эти дни он должен был отмечать свой 57-й день рождения? Загадок стало еще больше после того, как Делорис Джордан поведала властям, что ее муж последний раз говорил с ней 26 июля, а клерк местного магазина сообщил, что видел человека, похожего на Джеймса Джордана в компании двух подростков в своем магазине спустя несколько дней после даты предполагаемого убийства. Следователи позже заключили, что и Делорис, и клерк ошиблись.
Семья тем временем провела эмоциональную церемонию прощания с отцом в воскресенье, 15 августа. Церковь была заполнена до отказа, еще больше людей толпилось снаружи, пока Джордан медленно шел к кафедре священника, чтобы обратиться к двум сотням скорбящих, среди которых были Би Джей Армстронг, Ахмад Рашад и Дэвид Фальк. «Мне всегда было интересно, каково это – стоять за этой стойкой», – сказал он с легкой улыбкой.
Джордан говорил вкрадчиво, голосом, надламывавшимся от переполнявших его эмоций, говорил о человеческих качествах своего отца.
Он поблагодарил обоих родителей и рассказал о тех усилиях, что они прилагали к тому, чтобы обеспечить детям нормальное воспитание и дать им образование, как подталкивали их ставить в жизни цели и стремиться к ним. «Не думайте о его смерти, лучше прославляйте жизнь, которую он прожил», – сказал Джордан об отце.
Затем он крепко обнял свою мать, улыбнулся и, нашептывая ей что-то на ухо, повел из церкви к кладбищу. Многие из живших с ним рядом людей помнили Джеймса Джордана как трудолюбивого молодого человека, стремившегося показать, что знает, как добиваться цели. «Он все время смешил людей, – говорил Tribune преподобный Андре Карр, 71-летний кузен Джеймса Джордана из Роки-Пойнт, городка неподалеку. – Казалось, что он всегда может сказать что-нибудь смешное. Что-то в его душе, в его чувстве юмора было такое, что делало его другом для всех. Ты знакомился с ним, и тебе казалось, что ты знаешь его всю свою жизнь. Он был из тех отцов, которым нравится все, что поднимает настроение. Он был очень счастливым парнем».
В следующий четверг Джордан опубликовал заявление через контору Фалька. «Многие добрые слова и чуткие молитвы подняли наш дух в это тяжелое время, – сказал он. – Я также хотел бы выразить благодарность офицерам из правоохранительных органов местного, штатного и федерального уровней за приложенные ими усилия. Я пытаюсь справиться с подавляющими, горестными чувствами от этой утраты так, чтобы мой отец мог мной гордиться. Я попросту не могу понять тех, кто намеренно сыплет соль на мои раны, намекая на то, что смерть моего отца каким-либо образом связана с ошибками и просчетами, совершенными мной в жизни». Он говорил о «необоснованных домыслах», как об особенно досадном и болезненном для его семьи факте.
В ту пятницу Джордан должен был сыграть на пригласительном гольф-турнире, организованном Роуз Элдер в Lansdowne Resort в Лизбурге, Виргиния. В следующий вторник ему также предстояло принять решение о том, присутствовать ли на собственном благотворительном турнире по гольфу, организованном им в сотрудничестве с Макдоналдс. Он должен был пройти в гольф-клубе Seven Bridges в Вудридже, Виргиния, и собрать многих знаменитостей, которые должны были привлечь средства для детей из малообеспеченных семей. Майкл решил совершить как можно более скромные визиты на оба мероприятия, несмотря на то что спекуляции вокруг смерти его отца продолжали оккупировать радиочастоты и телеэфиры.
«Норм ван Лир просто убил нас этим здесь, в Чикаго, – вспоминал Фил Джексон о поступке бывшего защитника «Буллз», ставшего комментатором. – Он рассуждал в эфире о теориях, окружавших обстоятельства смерти отца Майкла, проблемах на почве азартных игр, трениях с NBA и тому подобном. Майклу пришлось пойти к нему и сказать: «Норм, умерь свой пыл насчет азартных игр, NBA, заговоров и прочей чепухи вокруг смерти моего отца. Тут нет никакого заговора». Вот до чего доводит паранойя, люди иногда начинают сходить с ума».
С самых первых дней совместной работы Джексон демонстрировал сильную интуицию в вопросах содействия Джордану и поддержания у него мотивации. Тренер стал компаньоном и проводником Джордана. А Джордан делал то же для Джексона, поскольку их идеи и разное видение ситуации дополняли и укрепляли друг друга. Но в недели, последовавшие за смертью отца, которую Майкл тяжело переживал, баскетболу не находилось места в его мыслях. Начало тренировочных сборов приближалось, и Дэвид Фальк проинформировал Джерри Райнсдорфа о том, что Джордан готов завершить карьеру. Смерть Джеймса Джордана не называлась в числе причин, побудивших Майкла пойти на такой шаг, но владелец клуба знал, что боль от утраты была главной движущей силой этого решения. Тут же начались спекуляции о том, что Джордан решил уйти на пенсию в знак протеста против контракта, который оставлял его крайне низкооплачиваемым в сравнении с другими звездами лиги. Но Райнсдорф развеял эти домыслы: «Майкл сказал мне: «Это не вопрос денег. Я больше не хочу играть в баскетбол. Я хочу уйти на пенсию».
«Чем ты хочешь заниматься?» – спросил Джордана Райнсдорф.
«Хочу играть в бейсбол», – сказал ему Джордан.
Владелец вспоминал, что спрашивал у Джордана, говорил ли он с Джексоном, и Джордан ответил, что колеблется на этот счет. «Зная Фила, имевшего степень по психологии, я понимал, что он будет пытаться залезть мне в голову и понять мои мысли», – вспоминал Джордан.
Джордан, впрочем, знал, чего хочет. И хотя Джексон определенно был в курсе, как надавить на слабости, на очной встрече тренер вел себя осторожно, очень деликатно начиная разговор. Он отметил, что Джордан обладает выдающимся даром от Бога и уход из игры лишит миллионы болельщиков возможности насладиться этим даром. Джексон сказал, что ему стоит тщательнее обдумать свое решение. Но Джордан был тверд. «Нет, это конец», – сказал он.
У Джордана тоже были свои вопросы к Джексону. Он хотел знать, как тренер собирается провести его через очередной регулярный сезон длиной в 82 игры, притом что он начисто лишен мотивации и не видит в выигрыше очередного титула серьезного вызова. Хорошего ответа на этот вопрос у Джексона не было. Джордан не хотел завершать свою карьеру на спаде, не хотел видеть, как его атлетизм и мастерство сходят на нет, а критика его игры со всех сторон становится все громче, он не хотел заканчивать так, как закончил Джулиус Ирвинг.
Тогда Джексон в последний раз скорректировал ход своих мыслей и спросил у Джордана, не задумывался ли тот о творческом отпуске. Но это не подходило ему. Джордан не хотел, чтобы его уход затягивался, не хотел оставлять незаконченные дела. В тот момент Джексон осознал, что решение принято, и сказал Джордану, что он на его стороне. Потом тренер сказал ему, что любит его, и начал горько плакать. Хотя Джордан готовился к тому, что встреча получится тяжелой, такие эмоции застали его врасплох, особенно он был удивлен тем, как отреагировали партнеры и тренеры, узнав о его решении. Тони Кукоч, только переехавший в Соединенные Штаты, чтобы начать играть за «Буллз», был особенно эмоционален, что поразило Джордана. На других партнеров по команде его заявление произвело аналогичный эффект. Тогда он понял, что люди могут годами работать вместе и не осознавать глубины своих чувств друг к другу.
Джонни Бах вспоминал, как Джордан проинформировал тренерский штаб о своем уходе: «Он сказал: «Я собираюсь закончить карьеру, парни». Я поверить не мог. Мы пожелали ему удачи. Это был сокрушительный удар».
6 октября 1993 г. Джордан публично объявил о своем уходе из «Буллз». «Я бы не принял такое решение, будь мой отец рядом, – сказал он во время объявления. – Лет через пять, – сказал он, – если мое желание вернется, если «Буллз» примет меня и Дэвид Стерн разрешит возвратиться в лигу, я, быть может, вернусь». Эта фраза породила еще больше интриг и спекуляций вокруг решения. Некоторые утверждали, что Джордану в ходе дискуссии с Дэвидом Стерном было приказано закончить карьеру, быть может, его даже насильно выставили из баскетбола.
Вновь свое мнение высказывал Дэйв Киндред: «Имел ли место компромисс? «Эй, Майкл, давай-ка ты «уйдешь на пенсию», а мы прекратим «расследование». Посоветовал ли комиссар NBA Дэвид Стерн уйти Джордану по собственной воле, поиграть в бейсбол или во что-нибудь еще, или, может, приказал даже, чтобы закопать историю со скандалом вокруг азартных игр?» Sports Illustrated тоже обратил внимание на спекуляции о том, что Джордан покидает баскетбол, чтобы избежать расследования NBA его сомнительных пари, и что на своей пресс-конференции Джордан не упоминал о проблемах с азартными играми.
Фальк и Стерн настойчиво утверждали, что никакой связи между игровыми проблемами Джордана и его уходом на пенсию нет, Стерн добавил, что любой, кто даже озвучивает подобные предположения, поступает «грубо и мерзко». Стерн сказал репортерам, что недавнее расследование лиги в отношении Джордана теперь закрыто, подчеркнув, что сам он вполне уверен в том, что Джордан никогда не делал ставок на матчи NBA и не страдал от игровой зависимости.
Много позже, в интервью 2005 г., данном Эду Брэдли для передачи 60 Minutes, Джордан наконец признал факт существования этой проблемы. «Да, я попадал в такие ситуации, когда не хотел останавливаться и выходил за рамки, – сказал Джордан Брэдли. – Делает ли это меня заядлым игроманом? Да, многое зависит от того, как посмотреть на все это. Если ты готов подвергать опасности свою жизнь и существование своей семьи, тогда да, это проблема».
Как подмечал Сонни Ваккаро, Джордан имел такую громадную важность для NBA, что был единственным игроком, который мог выйти сухим из воды после этого скандала со ставками. Менее значимого игрока диквалифицировали бы, говорил Ваккаро, добавляя, что NBA решила расквитаться с этим вопросом, закрыв дело и прекратив сбор информации по нему.
Шансов на то, что Дэвид Стерн силой заставит Джордана уйти из лиги, было крайне мало. Джордан, впрочем, позже позволит себе гневные высказывания в адрес Стерна за то, что тот не приложил больше усилий к тому, чтобы разбить домыслы сторонников теории заговора, связывавших смерть Джеймса Джордана с долгами его сына за азартные игры, даже несмотря на то что ни один из фактов расследования не указывал на такую возможность.
Решение завершить карьеру было принято так скоро, что у него не нашлось времени оповестить о нем свою мать, которая в тот момент находилась в Африке. «Я был в Кении с матерью Майкла и группой школьников, – вспоминал вице-президент «Буллз» Стив Шанвальд. – Там было так тихо и мирно… Мы поехали на сафари в отдаленную провинцию Кении, жили там в палатках. Никаких газет, никакого радио и телевидения, ничего. Я говорил людям, что мир может стоять на пороге гибели, а мы ничего об этом не узнаем. Два дня спустя мы вылетели обратно в Найроби, впервые за десять дней оказавшись в пределах цивилизации. Я сошел с самолета и сел в автобус, который должен был отвезти нас на обед. Водитель автобуса читал газету, таблоид под названием Daily Nation, – это кенийская национальная газета. На последней странице была размещена фотография Майкла, над которой красовался заголовок: «Майкл Джордан завершает карьеру». Я подумал, что это чья-то неудачная шутка. Но двумя днями ранее Майкл действительно объявил о завершении своей карьеры. Судя по всему, мать Майкла не была в курсе новостей. Я подошел к ней и поблагодарил ее за сына, который играл в нашей команде целых девять лет. Она спросила: «О чем это вы?» Я сказал: «Миссис Джордан, два дня назад ваш сын завершил карьеру». Она сказала: «Правда? Не верю!» Тогда я пошел за газетой и показал ей статью. Вот так мы и узнали об уходе Майкла на пенсию. В тот вечер за ужином я купил шампанское, чтобы все подняли тост за Майкла и его блестящую карьеру. Но к тому времени, как я возвратился в Чикаго, праздничное настроение уже сошло на нет. Люди явно пребывали в депрессии. Все случилось столь внезапно, как гром среди ясного неба, что эти новости совершенно выбили почву из-под ног болельщиков».
Пожалуй, отчетливее всех внутреннюю пустоту ощущали лидеры NBA, те, кому теперь предстояло кем-то заменить самого популярного и привлекательного персонажа в истории баскетбола. По иронии, в прессе также мелькали упоминания о том, что Стерн просил Джордана не уходить, но никто из них, ни Стерн, ни Джордан, не обсуждали эту возможность в подробностях. Этот вопрос останется актуальным навсегда и превратится в еще один узел огромной цепочки обид Джордана.
