Часть VIII

Приобретения

Глава 26

Треугольник

Тихой гаванью для Джордана – когда он сумел наконец добраться до Чикаго и провести там несколько дней – стал диван в доме его тещи в Саут-сайде, где он мог часами смотреть телевизор и наедаться макаронами с сыром, которые в старомодном стиле готовила ему Дороти Ваной. Хуанита была на шестом месяце беременности, а под ногами у нее суетился маленький двухлетний живчик; она тоже искала убежище в доме матери. Это было лучшим местом, где Джордан мог отслеживать маневры Краузе, по ходу межсезонья пытавшегося усилить ростер команды.

У «Буллз» были деньги, которые можно было потратить в то межсезонье на решение нескольких серьезных проблем с составом. Джексону нравились габаритные защитники, крупные игроки, умевшие работать по периметру, они были нужны ему, чтобы обеспечить защитный прессинг. Вдобавок Бах отмечал, что команда нуждается в жестком защитнике-ветеране, который сможет дать отпор Джордану и будет посылать его куда подальше, когда Майкл начнет брать на себя слишком много и замыкать все нападение на себе. Дэнни Эйндж подходил на эту роль по всем параметрам и был доступен для обмена в «Сакраменто Кингз», но командой тогда руководил экс-тренер «Буллз» Дик Мотта, не собиравшийся заключать никаких сделок, которые могли бы как-то помочь его старому врагу Джерри Краузе.

И вновь внимание клуба было обращено к Уолтеру Дэвису, который теперь стал свободным агентом после завершения договора с «Денвером». Джордан согласился на частичный пересмотр своего контракта, чтобы помочь «Буллз» уладить проблему с потолком зарплат, но только при условии, что сэкономленные деньги «Чикаго» потратит на подписание соглашения с Дэвисом. Казалось, что сделка уже на мази, но тут жена Дэвиса дала понять, что хочет остаться в Денвере и не настроена переезжать. Джордан был в шоке.

Тогда Краузе решил приобрести Денниса Хопсона из «Нью-Джерси», бывшего лучшего игрока года в конференции Big Ten, шедшего под высоким номером в первом раунде драфта, чтобы защитник обеспечил команде глубину на своей позиции. На место легкого форварда, способного помочь команде в защите, клуб пригласил Клиффа Левингстона, свободного агента из «Атланты». Также Краузе подписал не задрафтованного свободного агента Скотта Уильямса из Северной Каролины. Джордан ликовал, узнав о том, что состав пополнил его «собрат» по «Тар Хиллз», и взял форварда под свое крыло. Би Джей Армстронг и Стэйси Кинг, два прошлогодних выбора команды в первом раунде драфта, возмужали и набрались опыта, и тренеры сочли, что они готовы приносить команде больше пользы.

Самым важным усилением, впрочем, был прогресс Пиппена, который совершил переход от винга к роли разыгрывающего защитника. Джексон говорил: «Он стал парнем, который получал мяч так же часто, как Майкл. Он стал доминирующей силой».

Пиппен приехал на тренировочный сбор, имея за плечами трехлетний опыт сражений с Джорданом на тренировках. Перемены в его отношении к соревновательному процессу отражались в стремлении больше забивать. Он тоже хотел быть как Майк. Если говорить более конкретно, он хотел больше денег от команды; чтобы войти в эту бизнес-игру, строившуюся на статистических показателях, ему нужно было чаще набирать очки, и он это понял. Единственная проблема состояла в том, что его новообретенный голод до очков стал еще одной палкой, брошенной в колесо джексоновских планов по построению треугольного нападения.

С самого старта сезона «Буллз» угодила в зону турбулентности, проиграв «Филли» в матче, в котором Сэр Чарльз обогнал Его Воздушество по количеству очков, набрав 37 против 34 у Джордана. Весь матч двое трепались без умолку, раздражая и оскорбляя друг друга. «Буллз» начала сезон с трех поражений подряд, затем добрела до показателей в 5–6 в первые три недели, что явно не соответствовало ничьим ожиданиям. В девятой игре, состоявшейся в Сиэтле, Джордан и языкастый дебютант Гэри Пэйтон начали обмен колкостями еще до начала матча. Джордан набрал 33 очка, а «Буллз» победила с явным преимуществом, но, поскольку Майкл провел на площадке всего 27 минут, его беспокойство, вызванное стремлением Джексона помешать ему выиграть титул лучшего снайпера лиги, лишь стало сильнее.

Освобождение

Посредственный старт команды вызвал тревогу и у Райнсдорфа, который сделал по меньшей мере один звонок Джексону, чтобы проверить, как идут дела, но лишь самые близкие люди из окружения тренера могли заметить у него какие-то признаки волнения. Гораздо больше того звонка от босса Джексона беспокоила привычная глазу картина: Джордан и Пиппен игнорируют тактику Уинтера в нападении и атакуют защиту соперника, идя один в один. Другим участником этого заговора и подстрекателем Джордана, поддерживавшим его демарши, был Джонни Бах, нашептывавший ему свое мнение. «Джонни говорил: «Зачем этот треугольник? Просто хватай мяч и забивай. Пусть все остальные расчищают тебе путь», – вспоминал Джордан.

Джексон не будет мириться с несоблюдением Бахом субординации вечно, но она все же сыграла важную роль в эволюции командного стиля игры.

«Иногда Майкла нужно было высвобождать от участия в нападении», – объяснял Бах в интервью 2012 г., добавляя, что, на его взгляд, команда нуждалась в таком индивидуальном вкладе Джордана. Бах верил в нападение Уинтера, но он также видел, что главной звезде команды нужно дать возможность по-своему подстроиться под него. Джордан был мастером по части чтения игры защитников, так что переход команды к треугольнику очаровал его. И хотя нехватки драматических поворотов история с треугольником не знала, в команде происходило и нечто новое. Джордан, некогда с готовностью жертвовавший собой ради успеха системы Дина Смита, искал возможности как-то использовать треугольник с выгодой для себя. Бах вспоминал, что наблюдать за работой игрового интеллекта Джордана в этой ситуации было потрясающе интересно. Он действовал словно блестящий актер, в своем непревзойденном стиле трактующий великолепный сценарий, порой переписывая целые сцены и диалоги. «Игрок обязан понимать свою роль в системе, знать, как он вписывается в нее, – объяснял Бах, оглядываясь в прошлое. – Майкл знал треугольник вдоль и поперек. Он мог играть на любой позиции в этом нападении».

В общем и целом треугольное нападение стало форматом, позволявшим Джордану налаживать связь со своими менее одаренными партнерами по команде. Структура треугольника требовала того, чтобы мяч передавался открытому игроку. Как только Джордан начал подчиняться этому правилу, как только стал достаточно доверять команде, чтобы начать делиться с ней мячом, напряжение стало спадать. Система быстро эволюционировала таким образом, что Джордан стал отыгрывать в треугольнике три четверти матча, а затем – в зависимости от скорости и ритма игры – вырывался из рамок системы и в четвертой четверти начинал «запойно» забивать, набирая одно очко за другим. Эти четвертые четверти каждый вечер порождали беспокойство другого рода: Текса Уинтера тревожило то, что Джордан пытается слишком многое делать сам. Порой, когда он играл таким образом, команда начинала спотыкаться. Но гораздо чаще результат оказывался поразительным.

Жизнь Джордана вне паркета в том сезоне протекала в знакомом русле. Либо он запирался в номере, где участвовал в марафоне карточных битв в компании узкого круга приближенных лиц, либо незаметно ускользал на ближайшее поле для гольфа, чтобы сыграть там партию-другую. Ему часто удавалось выбираться туда днем, после тренировок, пока его партнеры по команде наслаждались послеобеденным сном.

По мере развития сезона игра команды обрела баланс, которого оказалось достаточно для интеграции в систему Хораса Гранта (12,8 очка, 8,4 подбора за игру в среднем) и Джона Пакссона (8,7 очка при 54,8 %-й реализации бросков с игры). Ключевой проблемой стала неспособность игроков, выходивших со скамейки, удерживать преимущество в счете. Армстронг, Ходжес, Пердью, Кинг, Левингстон, Уильямс и Хопсон упорно работали над тем, чтобы следовать принципам треугольного нападения, но результаты команде приносили снайперские успехи Джордана. Его раздражало то, что партнеры испытывали трудности, но в итоге это приводило к тому, что он проводил больше времени на площадке и получал больше возможностей забивать.

Что более важно, после неубедительного старта команда воспряла благодаря игре в защите. Присутствие Баха заряжало игроков энергией, но сам ассистент тренера будет отмечать, что его вклад в работу был всего лишь формальностью в сравнении с теми решительными усилиями, которые прикладывал Джексон к тому, чтобы сделать игру в защите во многом определяющим элементом идентичности своей команды. «Я внес скромный вклад в защиту, – объяснял он. – Чтобы показать ее команде и донести до нее суть, потребовалось активное участие Фила».

Эти усилия привели к появлению первых признаков превращения «Чикаго» в очень хорошую команду. В декабре защите «Буллз» удалось сдержать команду «Кливленд Кавальерс», набравшую лишь пять очков в первой четверти игры на чикагском «Стэдиуме», где толпы болельщиков создавали для гостей весьма враждебную атмосферу, пугавшую не меньше, чем игра хозяев в защите. В третьей игре сезона «Буллз» проиграла «Бостону» в Чикаго. Следующее домашнее поражение случится лишь 25 марта, когда «Хьюстон» прервет 30-матчевую победную серию «Буллз» в домашних играх.

Защита, по сути, приобрела для нападения немного времени, необходимого на отладку треугольника. Когда это произошло, ролевые игроки вроде Пакссона начали расцветать. «Джон Пакссон был одним из тех, кто создавал все различие, потому что правильно относился к делу, – вспоминал тренер в 1995 г. – Он участвовал в прессинге по всей площадке и был посредником в этой системе нападения».

Февраль команда закончила с результатом 11–1. Серия включала гостевую победу в «Пэлас оф Оберн-Хиллс», случившуюся перед самым уик-эндом Всех Звезд. Айзея Томас не играл из-за травмы, но победа все равно стала позитивным сигналом «Буллз», начинавшей обретать веру в себя. «Сам факт победы на домашней арене придал нам уверенности, потому что прежде нам с большим трудом удавалось обыгрывать их, – вспоминал Пакссон. – Фил убедил нас в том, что необходимо следовать своей игре и не отступать перед лицом «Пистонс». Это очень помогло нам во время матча».

Исход игры зарядил Джордана оптимизмом и еще большей уверенностью, если такое вообще возможно. «Когда мы поехали к ним в гости и победили их перед самым перерывом на матче Всех Звезд, я понял, что мы можем обыграть их и в плей-офф, – вспоминал он. – Мы не были дома что-то около двух недель, и в тот момент все звезды сошлись. Я почувствовал, что мы можем».

Картрайт с ростом в 215 см был ключевым игроком заматеревших «Буллз» в этих противостояниях с физически мощными «Пистонс». Картрайт мог быть таким же упрямым, как Джордан, что тоже помогало команде не бояться выходить лицом к лицу с «Детройтом». «Одним из открытий для нас стало то, – объяснял Джексон, – что у «Детройта» был свой способ поднимать градус враждебности по ходу матчей. В какой-то момент тебе приходилось соревноваться с их игроками в физической мощи – если ты, конечно, хотел продолжать борьбу. Если не хотел – нет проблем. Они просто брали игру в свои руки и обыгрывали тебя. Но если ты хотел ответить им, нужно было сделать что-то аналогичное в плане физической борьбы, чтобы играть с ними на одном уровне. Билл дал «Пистонс» отпор, заявив: «Мы не хотим так играть. Я не хочу так играть. Но если нам надо играть так, чтобы разобраться с этими ребятами, я не испугаюсь. Я покажу этим детройтским парням, что подобное неприемлемо. Мы не будем мириться с таким отношением к себе». Вы и представить себе не можете, как сильно это успокоило таких ребят, как Скотти Пиппен и Хорас Грант, ребят, которые постоянно оказывались зажатыми в тиски физически более мощными игроками вроде Денниса Родмана и Рика Махорна, все время создававших большую проблему на их пути».

Март обернулся девятиматчевой победной серией, которая помогла команде получить важнейшее преимущество домашней площадки на первый раунд плей-офф. Завершили регулярку «Буллз» еще одной серией побед в четыре матча, одна из которых случилась в игре с «Пистонс» – по ее итогам статистика «Чикаго» вышла на показатели 61–21.

Настроенный доказать свою правоту и при этом удовлетворить желания Джексона Джордан вновь сумел стать лучшим снайпером лиги со средним показателем в 31,5 очка за игру (к ним он добавил шесть подборов и пять ассистов в среднем за матч). Пиппен тоже оказался в силах вывести свою игру на новый уровень. В том сезоне он провел на площадке 3014 минут и имел средние показатели в 18 очков, семь подборов и шесть ассистов.

Когда настала пора матчей плей-офф, Джордана во второй раз признали самым ценным игроком лиги.

Плей-офф «Буллз» открывала игрой с «Никс» и выиграла первый матч с рекордной разницей в +41, а затем смела соперника и в двух оставшихся играх, победив 3–0 по итогам серии. Следующей ее жертвой стала команда «Севенти Сиксерс» Чарльза Баркли – 4–1. Во время двухдневной паузы в серии плей-офф против «Филадельфии» Джордан вместе с писателем Марком Вансилом рванули в Атлантик-Сити, чтобы поиграть в казино. Они приползли в отель, где остановилась команда, около 6:30, но Джордан все равно вышел на тренировку «Буллз» в 10 утра, что не стало сюрпризом ни для кого из тех, кто хорошо его знал. СМИ, впрочем, обратили свое внимание на эту историю, и в дальнейшем на нее будут ссылаться как на первый толчок, возвестивший о надвигавшемся землетрясении в жизни Майкла.

Баскетбол в каком-то смысле возвращал его в реальность. «Буллз» легко разобралась с «Сиксерс» и добилась единственного реванша, которого Джордан по-настоящему желал – игра против «плохих парней» в финальной серии Восточной конференции. В мае 1991 г. «Детройт» была раненой, надломленной командой. Чака Дэйли назначили главным тренером олимпийской сборной США на предстоящие Игры 1992 г., и Айзея Томас, вернувшийся после травмы в апреле того года, вероятно, почувствовал, что не входит в планы Дэйли на Олимпиаду. Он начал публично критиковать своего тренера, намекая на то, что обязательства перед олимпийской сборной негативно сказались на его работе с «Пистонс», которой он стал уделять меньше внимания. Дэйли искал возможность утихомирить свою звезду, но Томас продолжал отпускать критические ремарки. Говорилось, что за кулисами Дэйли пребывал в ярости из-за высказанных Томасом предположений о том, что он якобы не выполняет свою работу так, как должно. «Все, что я сделал для сборной, – провел одну встречу и посмотрел кое-какие записи», – сказал он журналистам.

Джордан вместе с партнерами почуяли запах крови. «Пистонс» удалось очень мощно начать первую игру серии. «Мы обыгрывали их в первой игре, – вспоминал Брендан Мэлоун. – Таким тихим чикагский «Стэдиум» я не видел ни до, ни после. А потом со скамейки вышли Клифф Левингстон, Уилл Пердью и Крейг Ходжес. Левингстон и Пердью стали попадать «от забора», а Ходжес вообще был очень горяч в той серии».

Поймав эту искру, «Буллз» сумела выиграть три первые игры в серии.

Правильное отношение к делу и тот факт, что теперь ее игроки стали гораздо лучше действовать в треугольном нападении, дали команде решающее преимущество. Мэлоун говорил: «Со временем они прибавили в нападении. Было тяжело опекать Майкла вдвоем и оставлять кого-то неприкрытым». В итоге система нападения Уинтера создала Джордану больший оперативный простор и открывала его партнерам больше возможностей бросать из открытых позиций. После окончания серии «Пистонс» призовет к ответу за критику, суть которой сводилась к тому, что игроки команды слишком сильно концентрировались на Джордане и оставляли без опеки его партнеров, получивших возможность делать удачные броски.

«Приходится концентрировать большую часть внимания на нем, – сказал Думарс, вспоминая исход того сезона. – Трудно выходить на паркет и не сосредоточивать свое внимание на этом парне, потому что он в состоянии доминировать почти надо всем, что происходит вокруг. Трудно выходить на площадку и не думать о том, что он собирается сделать».

Накануне четвертой игры в Детройте атмосфера вокруг серии сгустилась, приняв негативный оборот после того, как Джордан на пресс-конференции дал волю своему доселе сдерживаемому гневу. «Мои знакомые и близкие люди будут счастливы, узнав, что «Пистонс» больше не действующие чемпионы, – сказал он. – Мы вернем игре ее чистый имидж. Люди хотят вымести такой баскетбол. Когда чемпионом был «Бостон», было видно, что они играют в настоящий баскетбол. «Детройт» побеждал. Этого не отнять. Но команда не играла в чистый баскетбол. Такой баскетбол не хочется одобрять. Мы не будем опускаться до того, чтобы играть в таком же стиле. Я, быть может, иногда и практикую трэш-ток, но мы играем в честный, трудовой баскетбол. Они пытались провоцировать нас, но мы не утратили самообладания».

Затем Джордан решительно заключил: «Думаю, мы можем смести эту команду».

«Пистонс» в целом и в особенности Томас были разгневаны тоном и содержанием его комментариев. «Нет, никто нас не сметет», – поклялся Томас. Думарс таких утверждений не делал, но антипатия Джордана к его команде стала для него сюрпризом. «Я был удивлен, – признавался детройтский защитник позднее. – Я был разочарован, когда он начал поливать грязью наши чемпионские титулы, имевшие для нас такое значение».

Брендан Мэлоун, однако, увидел закат детройтского агрессивного стиля еще на более ранних стадиях плей-офф, когда комиссар NBA Дэвид Стерн сказал, что был шокирован тем, что увидел в игре других команд, начавших по примеру «Пистонс» совершать грубые фолы и заниматься «бандитизмом» на площадке. «Такому баскетболу пришел конец, – сказал Мэлоун. – Думаю, он кончился в тот год, после того как Дэвид Стерн пришел на матч плей-офф и увидел, как игроки затевают драку прямо у него на глазах. Он решил, что прикроет практику агрессивной и грубой игры в NBA».

После этого судьи обрушили на «Пистонс» шквал несправедливых свистков за нарушения, хотя серия с «Буллз» только-только началась. Мэлоун говорил: «Один из фолов зафиксировали у Джо Думарса, который был физически мощным игроком, но не считался слишком агрессивным. Тогда я понял, что лига приняла решение: так играть больше нельзя».

Джордан сдержал данное обещание, и на следующий день после пресс-конференции команда «Чикаго» смела «Детройт». По окончании игры Томас и все игроки «Пистонс» ушли с площадки, не пожав руки игрокам «Буллз» и не поздравив их с победой. Дэйли попросил их не делать этого. Столь пренебрежительное отношение разозлило болельщиков «Чикаго» и многих телезрителей и, вероятно, стоило Айзее Томасу места в олимпийской сборной США.

«Было невероятным наслаждением увидеть, как они ковыляют мимо нашей скамейки, – вспоминал Джон Пакссон по случаю 20-й годовщины победы. – Можно было видеть, как Айзея, сутуля плечи и опустив голову, уходил, как будто не хотел, чтобы его кто-нибудь видел… Но это событие в каком-то смысле подтвердило правильность наших убеждений – мы играем корректным образом. Они были очень хороши, но их время пришло и ушло, теперь настал наш черед». Вместо того чтобы присоединиться к Томасу в протесте, Думарс остановился поздравить своего врага с успехом. Он тоже был расстроен комментариями Джордана, но помнил гримасы боли, искажавшие его лицо в концовках каждого из предыдущих сезонов. «Тот взгляд был причиной, заставившей меня остановиться и пожать ему руку после поражения, – вспоминал в 2012-м Думарс. – Я не собирался проходить мимо него, не пожав руки. Я пожал руку Филу, Майклу и еще нескольким парням. Я решил, что если этот парень может пожать мне руку, испытывая такие боль и разочарование, какие читались на его лице, то и я ни за что в жизни не уйду с паркета, не пожав руку ему».

Томаса и остальных игроков «Пистонс» привели в ярость слова Джордана, которые они сочли проявлением неуважения, как вспоминал Мэлоун. «Также это касалось и Фила Джексона с Тексом Уинтером, – говорил ассистент тренера «Детройта». – Они вели себя так, словно их стиль баскетбола был единственно верным. Я счел это оскорбительным. Существуют самые разные стили игры в баскетбол. Но у них было такое высокомерное отношение. Просто пришел их черед побеждать. Хорас Грант и Скотти Пиппен набрались опыта и были готовы играть. Пиппен очень повзрослел, как и Хорас Грант, и Майкл наконец получил необходимую поддержку, чтобы выиграть чемпионство».

Думарс отчасти объяснял инцидент с уходом с площадки тем, что Томас не умел проигрывать. Детройтская звезда также болезненно отреагировала на поражение от «Селтикс» четырьмя годами ранее. «Айзея никогда не говорил мне: «Я ненавижу Майкла Джордана», – объяснял Думарс в 2012-м. – Он говорил мне: «Я ненавижу проигрывать». Независимо от того, кто его победил, Айзея с ненавистью отнесся бы к поражению в той серии. Таково мое видение ситуации».

Пренебрежительное отношение «Пистонс» было сродни пощечине, последнему оскорблению в адрес «Чикаго», и оно надолго закрепило в коллективной памяти «Буллз» негативное отношение к «Детройту». «К «Пистонс» и всей их организации я испытываю только презрение и глубокое отвращение», – сказал Джерри Райнсдорф четыре года спустя, вспоминая тот период. – В конечном счете Дэвид Стерн почувствовал давление и внес поправки в правила, поставившие вне закона их стиль игры. То был не баскетбол. Это был бандитизм какой-то, хулиганизм на площадке… Это было одной из причин, по которой мы стали так популярны. Мы были белыми рыцарями; хорошими парнями. Мы разгромили «плохих парней» 4: 0, и они с сердитыми лицами покинули площадку. Я помню, как говорил в то время, что наша победа стала триумфом добра над злом. Их ненавидели, потому что, играя в таком стиле, они одолели сначала «Селтикс», а потом «Лейкерс», которые годами были самыми популярными командами NBA».

Барьер в виде «плохих парней» так долго оставался непреодолимым препятствием для Джордана и «Буллз», что, даже несмотря на то что им еще предстояла финальная серия игр за чемпионство в лиге, они не могли удержаться от того, чтобы как следует не отпраздновать победу. Старт празднованиям памятным образом дал Джерри Краузе. «Он встал в передней части самолета и начал праздновать, – вспоминал Джексон. – Он танцевал, а ребята скандировали «Давай, Джерри! Давай, Джерри!» Обсуждение денежных вопросов было отложено на время, но игроки по-прежнему понятия не имели, чего ждать от своего эксцентричного генерального менеджера. «Он танцевал, – вспоминал с ухмылкой Джексон, – или что он там делал, а когда остановился, все присутствующие покатились со смеху, все просто хохотали, и нельзя было сказать, смеются они вместе с ним или над ним. Это был один из тех моментов, которые отложились в памяти очень расплывчато. Это была просто дичь».

Время Мэджика

В недавнем прошлом «Буллз» пыталась заполучить в команду Дэнни Эйнджа и Бака Уильямса, но оба эти игрока в итоге оказались в «Портленде» в компании Клайда Дрекслера. Команда «Трэйл Блэйзерс» доминировала в Западной конференции на протяжении всего регулярного сезона, который она завершила с результатом 63: 19, но многолетний гегемон «Лейкерс», ведомый Мэджиком Джонсоном, нашел способ взять над соперником верх в финале Конференции: «Портленд» был бит 4: 2.

Внезапно вышло так, что Чикаго должен был принимать первую игру финальной серии мечты каждого баскетбольного фаната – Майкл против Мэджика, «Буллз» против «Лейкерс» – из-за чего менеджер клуба Джо О’Нил, отвечавший за билеты, оказался в кошмарной ситуации. Задача поиска необходимого Джордану количества билетов на домашние матчи никогда не была легкой, тем более что решать ее нужно было так, чтобы лишний раз не злить его партнеров по команде. По мере того как «Буллз» стала продвигаться по сетке плей-офф все дальше и проводить все больше важных матчей, проблема поиска билетов становилась все острее, особенно с учетом неслабых запросов Джордана.

«Я примерно знал, какое количество билетов ему было нужно, – вспоминал О’Нил. – Я всегда говорил Майклу: «Не надо преподносить мне сюрпризы. Не говори мне, что тебе нужны 20 билетов в последнюю минуту», что он обычно и делал». Одной из серьезнейших проблем было удовлетворение запросов Джордана и одновременно с этим удовлетворение нужд Пиппена и Гранта. О’Нил объяснял: «Помню, как мне приходилось заходить в раздевалку и сообщать Скотти, Хорасу и остальным: «На игру получите по четыре билета. И не просите у меня больше. Билетов больше нет. Точка. Каждому по четыре билета». После чего я протягивал Майклу пачку штук в 40 билетов».

Проблема выросла до таких масштабов, что О’Нил стал советовать Джордану прятать билеты от партнеров. В конце концов менеджер начал встречаться с Джорданом тайком, в раздевалке хоккейной команды, игравшей на «Стэдиуме», чтобы отдавать ему билеты там.

Спрос на билеты вышел из-под контроля, как только стало ясно, что «Буллз» будет принимать у себя «Лейкерс» в первой игре финальной серии. «Оставалось примерно четыре дня до начала финала, а меня заваливали запросами со всех сторон, – вспоминал О’Нил тот первый год. – Достаточного количества билетов у меня не было. Они были нужны и Майклу, и всем остальным. Помню, как приехал домой часов в семь вечера и сказал жене: «Сюзан, думаю, что больше так не смогу. Я перегружен. Весь белый свет ломится ко мне в дверь. Играют Майкл и Мэджик. Мне не хватает билетов на всех. Не думаю, что смогу продолжать это дальше». Сюзан сказала: «У меня есть идея. Почему бы тебе не вынести мусор?» И я вышел из дома, чтобы выбросить мусор. Я вытаскиваю мешок на улицу, и через дорогу в доме соседа загорается свет. Сосед выбегает оттуда, протягивает мне кредитку и говорит: «Мне неловко поступать так, Джо, но ты не мог бы достать мне парочку?» Я вернулся домой и сказал жене: «Только что выносил мусор и получил заказ на два билета».

Это был уже не первый раз, когда дуэль Майкла и Мэджика порождала такой мгновенный и масштабный ажиотаж. В 1990 г. промоутеры планировали свести Джонсона и Джордана друг против друга в игре один на один, которая по планам должна была транслироваться по системе pay-per-view. Джордан, всю жизнь бросавший людям вызовы в играх один на один, тут же счел идею очень привлекательной. Но NBA отвергла возможность устроить такое событие – оно принесло бы участникам очень большие деньги, – после того как Айзея Томас, бывший президентом ассоциации игроков, выступил с возражением. Джордан разразился тирадой в адрес Томаса, раскритиковав его за вмешательство и обвинив в зависти, мол, никто не стал бы платить деньги за то, чтобы посмотреть на игру детройтского защитника.

Джонсон сказал, что с удовольствием сыграл бы против Джордана, но отказался впутываться в дрязги между двумя баскетболистами. «Это их спор», – сказал он.

Джонсона, однако, немного развеселили спекуляции по поводу возможного исхода дуэли с Майклом. Актер Джек Николсон, фанат «Лейкерс» до мозга костей, сказал, что, если бы он был азартным человеком, он поставил бы деньги на победу Джордана, сильнейшего индвидуалиста в игре и полную противоположность Джонсона, которого считали самым совершенным командным игроком в профессиональном баскетболе.

Джонсон, впрочем, не стал соглашаться с правдивостью этих спекуляций. «Я играл один на один всю свою жизнь, – сказал он. – Так я зарабатывал деньги на завтраки». На вопрос о том, какой маневр был его коронным в играх один на один, Джонсон ответил так: «У меня не было коронного маневра. Моим лучшим маневром было побеждать, и все. Я делал все, что было необходимо для победы».

Баскетбольные болельщики были разочарованы тем, что дуэль двух звезд не состоялась. «Многие люди хотели на нее посмотреть, – сказал Джонсон в то время. – Майкл очень разочарован. Его окружение разочаровано. Как и мы все. Мы все этого очень ждали и хотели сыграть».

Тем летом 1990-го Джордан согласился сыграть в благотворительной игре Всех Звезд, устроенной Мэджиком, но в день игры он слишком увлекся попаданиями в лунки на поле для гольфа и приехал с опозданием. Вместо того чтобы начинать матч без одной из главных звезд лиги, Джонсон решил отложить начало матча, чтобы дать Джордану время успеть к вбрасыванию в центральном круге, что, по слухам, привело в ярость Айзею Томаса. По всей видимости, Джордан был в восторге от того, что доставил неудобства своему заклятому врагу.

Теперь, в финале NBA, Волшебный Майк (Magic Mike) из старшей школы Лэйни получил наконец шанс выйти лицом к лицу со своим кумиром детства. Джонсон, приведший «Лейкерс» к пяти чемпионским титулам NBA, считался самым совершенным приверженцем командной игры, тогда как Джордан был театром одного актера, который, казалось, просто не может перестать называть своих партнеров «группой поддержки», сколько бы его ни просили этого не делать. Вдобавок Джордану пришлось противостоять двум своим бывшим партнерам по колледжу Джеймсу Уорти и Сэму Перкинсу – как будто одного соперничества с Джонсоном было недостаточно, чтобы предаться ностальгическим воспоминаниям. У Уорти был серьезный вывих лодыжки, что серьезнейшим образом ограничило его мобильность на площадке. Некоторые наблюдатели пришли к выводу, что травма Уорти будет стоить «Лейкерс» победы в серии. Эта потеря имела колоссальное значение для «Лос-Анджелеса». Другие же эксперты, в числе которых был экс-тренер «Лейкерс» Пэт Райли, комментировавший серию для канала NBC, предсказывал, что «Лейкерс» все равно возьмет верх за счет своего превосходства в опыте.

Джордан и «Буллз» нервно начали первую игру, но все равно сумели подойти к перерыву с двухочковым преимуществом в счете. Вторая половина, впрочем, ознаменовалась противостоянием джампшотов «Чикаго» и игрой баскетболистов «Лейкерс» Владе Диваца, Уорти и Перкинса спиной к кольцу. В концовке обе команды перешли на джамперы. Перкинс неожиданно реализовал трехочковый из неочевидной позиции, тогда как Джордан, бросив с сиреной, промахнулся с 18 футов, и «Лос-Анджелес» взяла первую игру 93: 91.

Джордан набрал 36 очков при 12 ассистах, восьми подборах и трех перехватах, реализовав 14 своих попыток из 24 с игры, но даже столь блестящее выступление не помешало некоторым из партнеров тихонько ворчать по поводу его игры один на один и выбора позиций для бросков. И хотя команда только что упустила преимущество домашней площадки, Джексон после игры выглядел как человек, испытавший огромное облегчение. Он видел, что у «Лос-Анджелеса» появлялись проблемы всякий раз, когда Джонсон выходил из игры. Джексон счел, что груз ответственности, который лежал на плечах игрока, приближавшегося к завершению карьеры, слишком тяжел для него, и оказался прав.

В сюжете серии был и другой поворот, который Джексон не предвидел. Он начал серию, приставив 198-сантиметрового Джордана опекать Джонсона, рост которого был 205 см. И во второй игре необходимость защищаться от Мэджика привела к тому, что Джордан совершил два фола уже в самом начале матча. Его партнеры, в особенности Грант и Картрайт, игравший под кольцом, уже выдали мощный старт. Время, которое Джордан провел на скамейке из-за фолов, дало им больше возможностей для набора очков и привело к тому, что более высокорослый Пиппен взял на себя обязанности по опеке Джонсона.

В то время считалось, что 25-летнему игроку будет тяжело справиться с самым хитрым и коварным ветераном баскетбола, непревзойденным разыгрывающим защитником своего времени. Но случилось ровно наоборот. Длиннорукий Пиппен мгновенно связал Джонсона, и внезапно инициатива перешла к «Буллз». Джордан и Пиппен стали поочередно опекать его, и в результате габаритный защитник «Лейкерс» реализовал лишь четыре броска из 13 с игры. Пиппен тем временем набрал 20 очков, добавил к ним десять ассистов и пять подборов, и «Буллз» выиграла второй матч серии с солидным отрывом.

«Мы стали подмечать, что наша игра утомляет его с точки зрения физических возможностей, – счастливо вспоминал Пиппен, – особенно это удавалось мне: я не отходил от него, постоянно изводил его и не давал включиться в нападение. Он не был так эффективен, как в играх с другими командами в прошлом, когда ему удавалось укрывать мяч корпусом, играя спиной к соперникам, и таким образом получать преимущество в игровых ситуациях. Я увидел у него досаду и разочарование от игры».

«Отчасти нашим стремлением было дать Майклу передышку, – вспоминал Джонни Бах. – Мы не хотели, чтобы он все время висел на Мэджике. Скотти вошел в игру, и внезапно мы осознали, что он был таким длинным и высоким, что Мэджик не мог перебрасывать через него мяч, раздавая передачи. Такие передачи, шедшие через голову, мы называли «галопас». Он бросал мяч прямо над менее рослыми ребятами. Но теперь перед ним оказался Скотти. На самом деле он был немного выше, чем утверждал, – он говорил, что его рост 2 м. У Скотти были длинные руки и большие кисти. А Мэджик уже сходил. Он старел. Молодежь не щадит стариков».

Джордан начал игру в благодушном настроении: он не глядя раздавал передачи Картрайту и Гранту, которые забивали легкими бросками.

После такого старта «Буллз» принялась бросать очень метко, показывая 73 %-ную реализацию с игры, которая и стала залогом разгрома «Лейкерс», 107: 86. Джордан был точен в 15 бросках из своих 18 с игры, набрав 33 очка, к которым добавил 13 ассистов, семь подборов, два перехвата и один блок-шот. В самой середине второй половины матча он реализовал 13 бросков с игры подряд, и окончанием этой серии стала, пожалуй, самая памятная его попытка в той игре, реализованная им примерно за 8 минут до конца матча. Получив пас на подходе к трехсекундной зоне, он напрямик рванул к кольцу сквозь толпу игроков. Взмыв в воздух с мячом в вытянутой правой руке, он летел так, пока не столкнулся с защитником, затем в последнюю секунду перевел мяч в левую руку и с левой стороны от кольца подбросил мяч так, что тот, ударившись о щит, запрыгнул в корзину и вызвал восторженный гул трибун. Фил Джексон улыбался и качал головой, а комментатор Марв Альберт пришел в неистовство. Этот маневр окрестят «проходом» (The Move) по аналогии с «броском» (The Shot), исполненным им в 1989-м в игре с «Кливлендом».

Но даже несмотря на фурор, что Джордан произвел в матче, ему не удалось «перестрелять» Пакссона, забившего восемь из восьми с игры. «Пакссон вообще когда-нибудь промахивается?» – спросил после игры Перкинс.

Самым колючим моментом стали, пожалуй, насмешки Джордана над скамейкой «Лейкерс», учащавшиеся по мере того как рос разрыв в счете. Он размахивал руками и тряс кулаками так, словно готовился бросить игральные кости после каждого попадания, особенно после «прохода». «Лос-Анджелес» подаст на него жалобу в главный офис лиги, и даже партнеры «Буллз» будут пытаться угомонить его.

Несмотря на поражение, команда «Лейкерс» не дала «Чикаго» взять обе игры на «Стэдиуме», и теперь отправлялась домой, где должна была провести три подряд игры на «Грейт Вестерн Форуме». У «Лейкерс» было огромное преимущество над «Буллз» в плане опыта, и почти все эксперты считали, что именно в этом и заключается разница.

Первым пунктом на повестке дня «Буллз» перед третьей игрой серии стал разбор видео, подготовленного Джексоном. В нем имелись кадры, на которых было видно, как Джонсон бросает опекать Пакссона, чтобы перейти на зонную защиту, и сеет разрушение в нападении «Чикаго». Джордану пришлось признать это и начать отдавать мяч открытому партнеру, подчеркивал тренер – это послание он будет повторять после каждой из двух следующих игр. Даже несмотря на то что Джордан делал в среднем 11 ассистов по ходу финальной серии 1991 г., проблема индивидуализма Майкла продолжала угрожать команде.

Тот факт, что Пиппен вновь защищался против Джонсона в третьей игре, вышел «Чикаго» боком во второй половине матча, когда «Лейкерс» удалось развить свое преимущество в счете до 13 очков благодаря тому, что центровой Владе Дивац нашел легкий путь к корзине: он стал бросать через менее рослого Джордана. К концу третьей четверти «Буллз» сократила отставание до +6, и после этого проблемы «Лейкерс» стали множиться. Джонсон продолжал уставать по причине большого количества минут, что ему приходилось проводить на паркете, а проблемы Уорти с лодыжкой стали наконец тем существенным фактором, которого так опасались тренеры «Лейкерс». За 3,4 секунды до конца Джордан забил джампером, переведя игру в овертайм. «Буллз» начала, набрав восемь очков подряд, и одержала итоговую победу 104: 96, поведя в серии 2–1. В четвертой игре «Буллз» затравила «Лос-Анджелес» так, что команда показала лишь 37 %-ную реализацию бросков с игры. За вторую и третью четверть игрокам удалось набрать в совокупности лишь 30 очков. Перкинсу оказалось особенно тяжело играть под кольцом: он был точен лишь в одной своей попытке из 15. Картрайт руководил защитой в тылу, и это позволило «Буллз» победить 97: 82. Джордан вновь выдал выступление, достойное главной звезды лиги, набрав в той игре своей первой финальной серии 28 очков при 13 ассистах, пяти подборах и двух блок-шотах.

«Поверить не могу, что это происходит», – говорил Мэджик Джонсон репортерам.

«Неудивительно, что они побеждают при такой игре в защите, – сказал о «Буллз» тренер «Лейкерс» Майк Данливи. – У них очень атлетичная и умная команда».

Внезапно «Буллз» оказалась в шаге от невозможного, но игрокам предстояло проявить терпение. «Мы повели 3–1 и вынуждены были долго ждать пятой игры – с воскресенья до среды, – вспоминал экипировщик «Буллз» Джон Лигмановски. – Эти три дня тянулись вечно. Еще до того как мы победили в последнем матче, Майкл завел привычку запрыгивать в автобус со словами: «Эй, ну как оно, чемпионы мира?» Он знал. Чувство было весьма приятное. Мы дождаться не могли, когда же разберемся со всем этим».

Накануне пятой игры Джордану пришлось стиснуть зубы и испытать публичное унижение. Он открыто признал вклад Картрайта в успех команды: «Он дал нам преимущество в середине, – сказал он. – Он играл очень солидно… Этот парень оказался одним из самых важных факторов успеха этого баскетбольного клуба, и он удивил многих, стоящих здесь, и тех, кто играет с ним бок о бок».

Когда Картрайту передали слова Джордана, он только отмахнулся. «Подобные вещи не имеют для меня значения, правда, – сказал он. – Я всегда считал, что как аукнется, так и откликнется. Что действительно важно для меня, так это выигрыш чемпионата».

В четвертой игре каждый игрок стартовой пятерки «Буллз» сделал по меньшей мере десять бросков, что послужило доказательством доверия Джордана к команде и засвидетельствовало тот факт, что Джексон обладал в этой команде собственной волей и с ее помощью умел устанавливать определенные отношения. Он редко вступал в открытую конфронтацию с Джорданом за то время, что тренировал команду. Когда он хотел, чтобы Джордан сделал что-нибудь, он обычно обращался ко всей команде с призывом к этому. Когда у него находились поводы покритиковать Джордана, он также адресовал критику всей команде. Такой стиль коммуникации между главным тренером и звездой команды сложится на годы их дальнейшего сотрудничества. Оба, очевидно, были в курсе происходящего и считали подобную практику вполне приемлемой. Другие игроки команды порой тихонько жаловались на эти методы. Но они тоже принимали такую коммуникацию, считая ее эдакой причудой, порожденной обстоятельствами.

Концовка пятой игры преподнесла неожиданный сюжетный поворот: в динамике игры родился эпизод, который станет любимой притчей во языцех для партнеров Джордана, включая и будущих. На кону стоял чемпионский титул, Джон Пакссон был открыт, а Джордан упорно его игнорировал, продолжая идти на соперников один на один, и тогда Джексон нетерпеливо спросил у него во время тайм-аута: «Майкл, кто открыт?» Вероятно, ошарашенный неожиданной прямотой Джексона Джордан ничего не ответил. Тогда Джексон повторил вопрос: «Кто открыт?» Историю пересказывали друг другу многие партнеры Джордана, предположительно немало пострадавшие от его высоких требований и безразличия к ним за долгие годы.

«Это одна из моих любимейших баек, – говорил в интервью 2012 г. Стив Керр, заменявший Пакссона на его позиции в последующем составе «Буллз». – У Майкла непростая вторая половина, его постоянно опекают два соперника, он пытается вымучить бросок-другой. И тут Фил берет тайм-аут, до конца игры считаные минуты. Он смотрит прямо на Майкла и говорит: «Майкл, кто открыт?» Майкл не поднимает на него глаз. Фил повторяет: «Кто открыт?» Наконец Джордан смотрит на него и произносит: «Пакс!» И тогда Фил с возмущением произносит: «Ну так бросай ему этот мяч, черт возьми!»

Пакссон забьет пятью дальними бросками в заключительные 4 минуты, и каждый раз это будет происходить после того, как Джордан совершит проход, стягивая на себя защитников, а потом отбросит мяч Джону. Пакссон завершит игру с 20 очками, а Пиппен – с 32. «Буллз» окончательно закроет вопрос о чемпионстве победой 108: 101 в пятой игре. Как вспоминал в 2011 г. комментатор Джим Дарем, работавший на матчах «Буллз», момент триумфа команды ошеломленная толпа болельщиков, собравшихся на «Форуме», встретит тишиной. «Один момент, врезавшийся мне в память: игроки «Буллз», танцующие на площадке на глазах у всех остальных, просто сидящих и смотрящих на них в немом недоумении».

В тишине, повисшей над площадкой, ярый фанат «Лейкерс» Джек Николсон обнял Джексона, а Мэджик Джонсон разыскал в толпе Джордана, чтобы поздравить его с победой. За время финальной серии двое игроков сблизились, не в последнюю очередь потому, что Джонсон подошел к Джордану после игры и сказал, что они должны забыть свои разногласия. Это событие стало подлинным началом их дружеских отношений, отметит позже Джордан. «Я видел слезы в его глазах, – вспоминал Джонсон о том разговоре после финальной сирены. – Я сказал ему: «Ты доказал всем их неправоту. Ты – настоящий победитель и выдающийся баскетбольный индивидуалист».

Слезы текли ручьем из глаз Джордана, когда он пробирался через бедлам, царивший в раздевалке, где хотел насладиться моментом триумфа, о котором так мечтал долгих семь лет. «Я так счастлив и рад за свою семью, эту команду и клуб. Я работал над этим на протяжении семи лет, и теперь благодарю Бога за свой талант и возможность, которая мне выпала».

«Эта сцена с плачущим Майклом в объятиях отца… – вспоминал Джим Дарем. – Наконец он победил и сделал это в своем стиле».

Как только слезы начали течь из его глаз, Джордан уже не мог их сдерживать. «Я никогда не проявлял таких эмоций на публике, – сказал он. – Когда я пришел сюда, мы начинали с чистого листа. Я поклялся, что каждый год мы будем выходить в плей-офф, и с каждым годом мы становились все ближе к цели. Я всегда верил, что однажды у меня будет этот перстень».

Победа в заключительной игре серии стала возможной благодаря точным броскам Пакссона с открытых позиций, говорил Джордан о ситуации, в которой его, по сути, вынудил оказаться Джексон. «Вот почему я всегда хотел, чтобы он играл в моей команде, и почему хотел, чтобы он оставался в ней».

«Игра тут же была решена, все было кончено, и эта драма чем-то походила на блицкриг, – вспоминал Джексон. – После матча всех переполняла радость. Майкл стоял и держал трофей, рыдая… Это был особенный момент».

Далее игроки «Буллз» продолжили вечеринку в своих номерах в Ritz Carlton в Марина-дель-Рей. «Помню, как заходил в номер Майкла, – говорил Джон Лигмановски. – И он говорил мне, чтобы я принес дюжину бутылок Dom Pérignon и достаточно закуски, чтобы хватило на 40 человек. Мы сидели в Ritz Carlton, я позвонил на ресепшен и сказал: «Пришлите, пожалуйста, 12 бутылок Dom’а и закуски на 40 человек». А мне отвечают: «Секундочку». Они не хотели отправлять заказ, потому что слышали, что с ними говорит не Майкл. Тогда я передал трубку ему. Он схватил телефон и сказал: «Приносите уже!»

«Буллз» возвратилась в Чикаго и отпраздновала свое чемпионство в Грант-парке вместе с толпой болельщиков, которая по разным оценкам насчитывала от 500 тысяч до миллиона человек. «Мы начали с самых низов, – сказал Джордан морю счастливых лиц, – и упорным трудом проложили себе путь наверх. И нам это удалось».

За кулисами складывалось впечатление, что чемпионский триумф немного собьет градус конфликта между Джорданом и Краузе. «Мы смогли выиграть то первое чемпионство, – вспоминал Джим Стек, – и Майкл больше никогда публично не заикался о том, какой мы должны сделать обмен или кого привести в команду. Подспудно Майкл испытывал уважение к Джерри, которое наконец выразил ему, но Джерри пришлось из кожи вон лезть, чтобы его заслужить. В те ранние годы Майкл бесконечно проверял Джерри на предмет его баскетбольной сообразительности и ума».

После завоевания чемпионства Майкл слегка отпустил вожжи, перестав держать Краузе на мушке. Стек вспоминал: «Ненависть поутихла на какое-то время».