Глава 9. Слушай сердце
В задумчивости я опустилась на кровать и посмотрела в окно, вздрогнув от неожиданности. Каус Фациес сидел в кресле с мрачным видом, молча рассматривая меня.
— Тёплая куртка, запах Монраше, нечитаемые энергетические следы, задумчивость… Любопытно, где и с кем этот день провела моя Енечка? — спокойный, но холодный голос сапфира сулил неприятности.
— В соответствии со своими желаниями, — с горечью ответила я, увидев, как резко потемнели его глаза. Добавила язвительно. — Навязанными извне. Но ведь разницы для вас нет, добровольно я чего-то захотела или по требованию. Верно?
— Что ты хочешь этим сказать?
— Ты…Вы….
Раздражение внутри росло, заполняя меня без остатка. Я снова вынуждена оправдываться за свои поступки. Ну что? Что я ему обещала? Разве давала своё согласие? Он мне муж? Не муж. Любимый? Настало время, когда я захотела разобраться со своими чувствами и, пожалуйста, он явился, ревнует, устраивает допрос с пристрастием, по-прежнему доказывая мне, что я его любимая вещь.
— Вы врываетесь в мою жизнь! Знакомитесь без моего разрешения с близкими мне людьми. Навязываете всеми правдами и неправдами свою волю, устраивая между собой соревнования за приз, которым стала я. Не хватает розовой ленточки на моей шее в виде ошейника…
Это уже даже была не злость, а скорее тихая ярость. Его неожиданный приход и упрёки оказались той самой последней каплей, которая вызвала в моей душе огромную лавину эмоций. И эта лавина сорвалась, вызывая полное смятение в душе, освобождая меня от цепей благодарности и обязательств перед Каусом. Как внутренний бунт, как восстание против его попыток контролировать мою жизнь без моего согласия.
— Ты провела весь день с Расом? — глухо зазвучал голос Кауса.
Он начал подниматься с кресла, а я, заметив его движение, решила отступать к двери, чтобы сбежать. Сапфир это заметил и, встав, замер на месте. Я молчала.
— О каких знакомствах с близкими ты только что говорила? Он был здесь?
Я молчала и продолжала пятиться к выходу. Всё указывало на то, что Каус еле сдерживает себя. Его чёрные, как ночь, глаза подсказывали мне об этом. Шутка ли. Та, за которой он пришёл, не только провела весь день с его братом, но и выгоняет вон. Хотя точно также, я выгнала бы и Раса, приди он сюда сразу после прощания.
— Почему ты не позвала меня сразу, как только он явился? — слова, как удары кнута, летели в мою сторону. — Ты не хотела? Почему?
Последний шаг, вот она заветная дверь. Ручка. Нажатие. Закрыто. Кто бы сомневался, горько усмехнулась я.
— Отвечай!
И я вздрогнула от властного приказа Фациеса.
— Да. Он был здесь.
Теперь молчал Каус. Итак небольшая комнатка стала ещё меньше. В воздухе запахло грозой. Что-то происходило в помещении, и перемены не удивляли. Молчать он мне не позволит. Да и зачем молчать? Мне показалось жизненно важным высказать ему всё, что сегодня узнала.
— Ты позволяешь Дифде умирать, потому что это мир Рас Фарда?
— Нет. Этому миру регулярно оказывается серьёзная помощь, — чуть спокойней ответил Каус. — Продолжай.
— Рас Фард не убивал Минерву!
— И что?
— Как это что?
— Минерва — это прошлое. Меня сейчас больше волнуют твои чувства ко мне и твоё стремление от меня освободиться. — Глаза сапфира быстро теряли черноту, приобретая человеческий взгляд. Каус успокаивался. — Продолжай.
— Вы вцепились друг в друга из-за событий, в которых никто из вас не виноват!
Ни один мускул не дрогнул на лице императора. Каус молчал. Единственно, что я слышала, это его тяжёлое размеренное дыхание. Сапфир по-прежнему не сделал ко мне ни шагу. Глядя на него такого, осеклась и я, замолчала.
— Еня. Я не хочу, чтобы между нами стоял мой брат, — он примирительно улыбнулся, взгляд его потеплел. — Надеюсь, Рас ничем не обидел тебя? Иди ко мне…
— Не хочу… — прошептала я одними губами.
— Еня…
— Оставьте меня оба в покое! Я хочу остаться одна.
Каус сделал ко мне пару шагов, но остановился, так и не приблизившись. Он принимал какое-то решение для себя. Следующие слова прозвучали так сухо и равнодушно, что заставили меня посмотреть на него с удивлением:
— Хорошо, — выдохнул он. — Позволь напомнить, что тебя ждёт университет. Не уверен, что очередной пропуск позволит тебе там остаться. Ещё у тебя нет лицензии на пребывание в этом измерении. По закону — это чревато депортацией и солидным штрафом, поэтому лучше будет, если ты покинешь его в ближайшие часы, — произнёс Фациес и растворился в сгущающемся полумраке вечера.
Это что сейчас такое произошло? Он так просто ушёл? Оставил меня, предупредив о последствиях как… как… как представитель исполнительной власти? И всё? Только что ревность, горечь, непонимание и, вдруг, равнодушие? Как бы там ни было, но Каус оставил меня в покое, исполнив желание. Я осталась одна.
Обессиленно упав на кровать, глазами полными слёз я бездумно уставилась в потолок. Но и тут, дверь приоткрылась — в комнату заглянула мама.
— Мне показалось, или я слышала какой-то шум? Ты уже дома? Как ты прошла мимо меня незаметно? — она недоумевала, как могла проглядеть моё появление.
Мама села рядом со мной на кровати и начала гладить меня по волосам. Я положила свою голову к ней на колени, позволив ей закопаться в мои волосы. Простые лёгкие ласки успокаивали и вселяли надежду на скорое обретение ясности.
— Завтра мне нужно возвращаться в университет, — тихо произнесла, заранее прощаясь. — Рано утром.
— Надеюсь, теперь ты сможешь бывать у нас чаще?
— Не знаю, — я улыбнулась своим мыслям. Всё-таки я аморф, конечно буду бывать чаще… — Мне бы этого очень хотелось.
— Понимаю, — голос мамы успокаивал. — И чаще виделась бы с Расом.
— А он то причём? — я недоумевала.
— Он тебе совсем не нравится?
— Не знаю. Я не понимаю. Всё так сложно…
— Слушай своё сердце, доченька, — делилась своей мудростью мама. — Оно лучше знает.
Мы сидели ещё долго. Отец пропал на производстве. Его туда срочно вызвали по каким-то очень важным делам. И уже глубокой ночью расстались после моего обещания не пропадать надолго. Уснуть у меня так и получилось. Я, наконец, осталась одна, но счастливей от этого не стала.
Рано утром я покинула Дифду и переместилась в квартиру за элебуком для занятий. Там-то, я увидела на тумбочке в прихожей небольшую коробочку. Внутри оказались шоколадные конфеты и маленькая записочка. Интересно, кто автор этого милого и трогательного подарка? Развернула бумажку, чтобы прочитать: «Люблю тебя. Каус.»
Мило. Я улыбнулась. Настроение поднялось сразу же, отодвинув на задний план наши разногласия, и тут же упало ниже плинтуса. Когда она очутилась в квартире? Наверняка, он оставил её до нашей последней ссоры. Рядом замигал огоньками орейле. Надела на ухо, включила.
— Орейле?
— Вам звонил адвокат Егор Белый. Оставил голосовое сообщение.
— Включай.
— Добрый день, Евгения. Спешу вас порадовать — переговоры прошли успешно. Самыми крупными новостными порталами владеет один человек. Он согласен на сделку, но это потребует очень больших вложений с вашей стороны. Если согласны, подъезжайте ко мне в офис, чтобы уладить формальности. Если вас устроит, то в десять утра я буду вас ждать. Если нет, сообщите мне желаемое время.
Щелчок. Сообщение закончилось. Ну… Я ещё успеваю. Мои планы неожиданно изменились, и я поехала в юридическую контору, рискуя вылететь из университета.
Одетый с иголочки Егор встретил меня широкой белоснежной улыбкой.
— Вам надо подписать контракт и провести финальные взаиморасчёты. Вы уверены, что хотите остаться перед продавцом инкогнито?
— Более чем. Давайте бумаги.
Ближайшие полтора часа я читала бумажную копию договора купли-продажи, задавая вопросы по всем интересующим меня пунктам, пока не удовлетворилась результатом. Обмен правками произошёл быстро, и наконец пришло согласие на сделку от продавца. Скрининг радужных оболочек глаз, отпечатков пальцев навсегда подтверждающие согласие сторон по сделке, переброска денежных единиц из одного кармана в другой, и вот, ещё один шаг к восстановлению справедливости, в моей попытке помочь ни в чём неповинным людям.
Правда что делать дальше с такими серьёзными инструментами управления массами я не знала. Ключи доступа к любым данным и возможностям были в руках, но сама себе я казалась ребёнком. Это удручало.
— Знаете, Егор. Я нуждаюсь в доверенном лице, профессионале, который поможет мне управлять бизнесом.
Егор задумчиво смотрел на меня, попивая кофе из маленькой чашечки. Потом улыбнулся.
— Платить будете также щедро?
— Разумеется.
— Тогда можете рассчитывать на меня. У меня хорошее профильное образование, чтобы вести подобные дела. Есть свои люди, которые смогут держать всё под контролем.
— Хорошо, — я даже обрадовалась. — Тогда приступайте к делам, не откладывая.
— Идёт. Но вам придётся выдать мне доверенность на ведение дел.
— Конечно, — с радостью согласилась передать ему полномочия.
Пока Егор улаживал последние формальности, я сидела в размышлениях. Вся моя идея рассказать людям о линерах, Растабане, системе казалась мне утопичной. Но и не рассказать я не могла. Ведь всегда оставался шанс, что народное смятение, голосование покажут этому бесчувственному сапфиру Фациесу всю жестокость законов бессмертных. Может так получится пробить его сердце и наладить судьбы многих?
Очнулась я в момент, когда Егор дотронулся до моего плеча. Юрист смотрел на меня с интересом.
— Евгения, скажите… — Он помедлил. — Какова конечная цель ваших действий?
— Знаете ли вы о проблеме линеров в нашей системе измерений?
— Вы понимаете, во что ввязываетесь, девочка? — он смотрел на меня пристальным, серьёзным взглядом. Знает. Конечно, знает.
— Вы боитесь, Егор? — прищурилась я.
— Не в моём характере. Но если усилия закончатся провалом, это грозит Растабаном всем. А то и смертной казнью.
— Ещё не поздно отказаться…
— Не поздно, — мужчина казалось выжидал чего-то. Его глаза вмиг погрустнели.
— Что? — с ним явно что-то происходило.
— Моя сестра влюбилась в фомальгаутца. Стоило огромных усилий оставить её здесь. У них родился ребёнок…
— Можете не продолжать. Интересно, сколько семей затронул данный бесчеловечный закон в измерениях?
— Факты скрывают. Но думаю, после открытия порталов, очень многих. Только в наше агенство ежемесячно обращаются по несколько человек.
— Тем более, нужно рассказать людям о происходящем.
— У нас нет доказательств. Ничего, что может вызвать у людей отклик для последующей волны протеста.
— Растабан, как измерение, открыт для выхода.
— Ка-ак? — Мужчина подался мне навстречу. — Откуда сведения?
— От Кауса Фациеса.
— Что-о? — Он откинулся на спинку дивана. Опешил от свалившейся на него информации. — Вы? И он? Конечно. Мне следовало догадаться. Деньги… Линеры… Но зачем? Почему?
— Мне пришлось много пережить и побывать не только на Растабане, но и на Менкаре. Увидеть всё, что происходит. И молчать у меня не получится. Из-за меня погиб человек. Очень хороший, настоящий учёный. Он поверил в меня. Когда-то он потерял свою дочь…
Наполненная горечью тирада жёстко, но основательно разрушала последние сомнения в моём решении. Надо хотя бы попробовать добиться справедливости.
— На Растабане есть свидетели. Можно сделать очерки, фотографии, видеозаписи, чтобы показать это всё здесь и в других измерениях.
— Я всё понял, Евгения. Я свяжусь с вами, как только поступит первая информация. Придётся провернуть очень много работы и задействовать все свои связи.
— Дайте мне расчётное устройство. Я перекину вам единиц на расходы.
Ещё действий, последние слова соглашения, и лучшие таланты слова в ближайшие часы начнут работу над статьями и репортажами. На скандальные темы о которых всегда умалчивалось из-за страха попасть под репрессии государственной машины. Пройдёт всего день или два, и всё изменится. В лучшую сторону. А пока… Нужно запастись терпением.
В университет я снова не попала. Второе предупреждение. Или третье? За такое могут и отчислить. Любопытно, а со мной это сделать они решатся? В любом случае, узнаю завтра. В хорошем настроении я вернулась домой. Оформление сделки и возвращение к вопросам линеров заставило меня вспомнить об Эльзе и понять, как я по ней соскучилась. Недолго думая, переместилась на остров.
Я шла по коридору прислушиваясь к возне Лайна на кухне, к шебуршанию Алейны, проводящей время в вечной уборке. Эльза сидела у отца и пила апельсиновый сок. Наши взгляды встретились и вспыхнули от радости.
— Иди ко мне, милая.
— Енечка-а-а! Я соскучилась!
Девочка тут же соскочила со своего места и вприпрыжку кинулась ко мне в объятья. Мы обнимались и целовались, довольные встречей. Её рожки уже потемнели. Растёт малышка. Пожалуй, в следующий раз, надо привезти ей хороший подарок. Счастливая улыбка на губах Лайна послужила ещё одной наградой. Меня ждали!
— Евгения! Дорогая! Сегодня как раз будут пироги с варгами!
— Я заберу Эльзу погулять на море, хорошо?
— Конечно-конечно. Идите прогуляйтесь!
Солнце и морской бриз приятно ласкали нашу кожу, пока мы шли по песчаному пляжу вдоль берега, собирая красивые ракушки. Эльза заряжала меня светлым чувством. Чистым, спокойным, таким какой и должна быть любовь. Без условностей и условий. Настоящая.
— Еня, смотри, какая чудесная, — она протянула очередную с фиолетовыми прожилками.
— Красивая… Если таких собрать больше, то можно будет сделать из них симпатичный браслетик.
Эльза убежала к воде, в поисках новых безделушек. Вдалеке показалась мужская фигура, идущая к нам навстречу. Из-за солнца виден был только силуэт, но я почувствовала, что это Фациес. Ну конечно… Остров… Его резиденция. Решил, что я успокоилась, и всё вернётся на круги своя.
— Привет, Евгения. Приятно видеть тебя на острове, — поздоровался Каус, когда приблизился.
Он держался на расстоянии, не делая попыток обнять. Взгляд вроде ласковый, но спокойный. Ни малейшего намёка на былую страсть. И это было уже странно.
— Привет…
— Ты почему не посещаешь занятия? — улыбнулся краешком губы. — Уже донесли, что по правилам заведения тебя должны отчислить, но не знают как поступить. Протеже у тебя был слишком строгий и влиятельный.
— Неотложные дела, — пояснила я, не вдаваясь в подробности.
— Так что им передать? Пусть отчисляют?
— Не-ет. Не нужно, — вспыхнула я, вдруг почувствовав вину за своё «что хочу, то и делаю».
Он словно дал мне понять, что в вопросах учёбы, как минимум, я свободна.
— Хорошо. Но знай, это последняя поблажка. — На секунду он задумался. — Ты надолго здесь?
— Лайн обещал пироги с варгами на ужин.
— Хорошо. Чувствуй себя здесь свободно.
— Я могу остаться? — спросила, подсознательно ожидая не только его согласия, но и действий.
— Как хочешь.
Не говоря более не слова, Каус исчез в пространстве. Я медленно опустилась на камень, лежавший под пальмой, наблюдая за тем, как Эльза строит песчаный замок. Это что такое сейчас было? Пришёл, чтобы сообщить об отчислении. Вернее, дать последний шанс, как… как прощальный подарок? Что он сказал? Протеже был? Оу… Вмиг все краски померкли. Настроение стало пасмурным.
— Еня, пошли домой! Я пить хочу! — подбежала ко мне Эльза, утягивая на виллу. Взяв девочку за руку, пошла с ней в дом.
На пороге нас встречала Алейна. После возвращения Эльзы дифдианка враз помолодела и летала от радости.
— Наконец-то, — улыбалась она. — А то к ужину заждались, — и внимательно взглянув на меня, нахмурилась. — Ты чем-то расстроена?
— Нет, всё в порядке, — кисло улыбнулась в ответ.
Действительно, чего это я? Ещё не вечер. Он ещё появится. Всегда появлялся. Немного расслабилась. Вкусный ужин в тёплой обстановке с друзьями оказался наполнен ожиданием возвращения императора. Но… Каус не пришёл. Градусы настроения падали как столбик термометра в зимнюю ночь. Я скучала. Чёрт возьми, я скучала по сапфиру, который всегда был рядом со мной. Постоянно вытаскивал из разных переделок, чаще молча, подставляя надёжное плечо, не требуя ничего взамен.
Я вспоминала наши встречи. Каждую по отдельности. Его безграничное терпение и мудрость. Желание меня уберечь. Может, он и не давил на меня вовсе? Всего-то надо было поговорить?
Уже вечером я вышла на террасу и пошла на пляж прогуляться перед сном. Так я сказала друзьям, испытывая неимоверное желание скинуть с себя, накопившиеся эмоции. Сделать хоть что-нибудь, чтобы освободить разум от съедающих меня мыслей. Хоть как-нибудь поднять настроение. Например, поплавать, заняв своё тело физической нагрузкой. Всё на острове напоминало о нём. Я хотела убежать от воспоминаний, чтобы не резали они по-живому, но и не могла, надеясь встретить его. Как днём… Сказать ему, что соскучилась. Попросить его остаться. Обидно… Обидно, что в погоне за призрачной свободой, упустила что-то очень важное.
Завтра настанет новый день и всё вернётся на круги своя. Учёба, новая работа, раз теперь я стала владелицей серьёзного бизнеса. Старая жизнь с огромными бонусами от сапфира, которые он и не собирался забирать. Щедрое вознаграждение. Ничего не скажешь. Но радости не было. Сердце плакало. Я хотела его.
Очередная волна накатила слишком неожиданно, захлестнув меня с головой. Солёная вода вдруг попала мне в рот, в нос, вмиг запрещая дышать. Начался отлив, меня закрутило, унося в открытое пространство. Как же я так далеко отплыла? Как вообще забыла о том, что океан может быть опасен? И прокашлялась, чтобы получить очередной удар. Боже… Я не выплыву. Я не хочу умирать!
Силы таяли с каждой минутой. Даже в пространстве переместиться уже не могла. Берега стало не видно. Всё, это конец. Стихия, казалось, мстила мне. За мою беспечность, самоуверенность и взбалмошность. Может, это судьба? Я устала… Лишь мысль сожаления мелькнула, что не доделала часть своих дел. Что никому и ничем толком не помогла, и так нелепо рассталась с Каусом. Но почему… Почему он не пришёл меня спасать? Каус! Как мне тебя не хватает! В который раз… Теперь и здесь… Последний взмах руками, и я пошла на дно. Воздуха осталось на несколько мгновений, потом… Надеюсь всё будет быстро… Потом…
Кто-то схватил меня за талию и потянул наверх. Кто-то надёжный. Быстро потянул. Настолько, что уже в следующую секунду, я хватала воздух ртом. Сознание возвращалось. Или это очередной мираж предсмертной агонии? На руках у Кауса. Он пришёл?
— Каус?
— Тише… — он накрыл мой рот лёгким поцелуем. — Вот скажи мне, как тебя отпускать? Если ты и дня провести без меня не можешь?
— Ты пришёл? — слёзы радости и неверия тут же навернулись на моих глазах.
Он вздохнул и прижал к себе крепче.
— Разве могло быть иначе? Ты позвала.
— Не оставляй меня… — и уткнулась ему в грудь. В мокрую от воды рубашку.
— И не собирался. Я люблю тебя.
— Я тебя тоже, — шепнула еле слышно ему в ответ, почувствовав, как меня тут же оторвали от тела.
— Что ты сказала? Повтори!
— Я тебя тоже… люблю…
— Еня! — и он поцеловал меня ещё раз. — Наконец-то. Дождался.
* * *
Нежный, тонкий аромат цветущего мандаринового дерева наполняет комнату. Ветер приносит запах в распахнутое окно. Лёгкий полумрак. Горящие, дрожащие пламенем свечи. И наши разгорячённые тела переплетаются на белых простынях. И плавятся в сладкой истоме.
Казалось поцелуи могут длиться вечно. Я растворялась в них. В ласках искала и находила подтверждение его присутствия в своей жизни. Я нуждалась в нём. В императоре. Мужчине с сапфировыми глазами. И чувствовала давление твёрдых губ на своей коже вновь и вновь, и нежные, бархатные прикосновения.
Вот он опаляет дыханием местечко, где бьётся ритмично пульсируя маленькая жилка, и вызывает новый ураган жара, что раскатывается по моему телу горячем вихрем до самых кончиков пальцев.
— О-о-ох, прошу тебя продолжай, — рвётся с моих губ тихий стон. Я прогибаюсь ему навстречу, требуя ещё и ещё.
— Ещё хочешь, милая моя… Енечка… — шепчет мужчина мне прямо в губы.
— Хочу, Каус. Хочу…
Я лежу под ним, чувствуя его тяжесть, и в следующий миг, оказываюсь уже сверху. На нём, на любимом. Его горячие ладони ложатся на мои плечи, согревая теплом. Спускаются медленно, с ласковой настойчивостью по спине, захватывают и сжимают ягодицы, прижимая мои бёдра сильнее к мужскому паху. Я чувствую мужскую готовность и с радостью отзываюсь, желая получить новые минуты наслаждения.
Трусь о него, вызывая лёгкую усмешку и нежный рык, слетающие с его губ. Неторопливые движения рук, ласки, и пальцы закопались в локоны моих волос. Собрали их в горсть, сжали, притягивая моё лицо ближе. К его лицу.
И снова он надо мной, целует с нежной страстью, мягко и настойчиво. И словно открывает меня для себя в первый раз. А может, и правда, в первый? Но для меня? Отрывается, смотрит… А я погружаюсь в бездну, синих, полыхающих неукротимым пожаром, глаз. Любимых глаз.
— Возьми меня… любимый… — Я прошу его, покоряясь его желаниям. Отдаю себя в его власть.
И получаю сразу же то, о чём вожделею, подстраиваясь под его ритм. Помогаю ему и двигаюсь навстречу. Его руки сжимают мои бёдра, он проникает в меня очень глубоко, наполняя собой так, что я чувствую нашу с ним завершённость. Что-то единое, нечто целое, что никому не разорвать.
И сгораю в порывах страсти, слыша его хриплое учащённое дыхание. Дыхание мужчины, изо всех сил сдерживающегося от кульминации. И возрождаюсь, как птица феникс из пепла, чтобы вновь всхлипывать и стонать от восторга бурной и не единственной разрядки.
