– М-да, черт меня побери! Совсем не так намеревалась я провести Ночь Масок. – Тор замолкла только для того, чтобы сунуть в рот еще одно сахарное, допьяна пропитанное ромом печеньице из пакета, который держала в руке. Она старалась любым способом оглушить себя, забыть о приближающемся конце света. Снова надвинув на лицо маску, она повисла на могучем плече Поллукса, казавшегося ей единственно надежным в редеющей толпе праздных гуляк. – И уж, во всяком случае, не в обществе какой-то жестяной кастрюли с перспективой всю оставшуюся жизнь заниматься чисткой рыбы. Черт, да я только в ванну залезу, как у меня морская болезнь начинается! И рыбу эту я ненавижу, пропади она пропадом! – Она уже кричала во все горло.

– Ну, здесь, сестра, ты не одинока! – Человек в маске сочувственно махнул ей рукой и скрылся вслед за своей избранницей за дверями дома терпимости. Тор посмотрела им вслед с завистью. Поллукс с непроницаемым видом смотрел куда-то вдаль. Почти все, кто хотел, к этому времени уже разделились на парочки.

– Мне очень жаль, что у тебя все так нескладно получилось, Top, – совершенно неожиданно проговорил Поллукс. – Если ты хочешь провести время с кем-то из людей, я не возражаю.

Тор воззрилась на него с изумлением и какой-то безумной уверенностью, что, хоть он и промолчит, ему это будет очень и очень неприятно.

– Не-а. Этим я когда хочешь могу заняться… а сегодня – наша с тобой последняя ночь, Полли.

Он не ответил.

Они уже совершили весьма сентиментальную прогулку вниз, до самых доков и портовых складов нижнего города, потому что Тор сочла, что лучше всего провести последнюю ночь Фестиваля в родных местах, там, где прошло ее детство, вспоминая юные годы, воскрешая в памяти те времена, когда она и думать не осмеливалась о том, чем стала теперь. Она надеялась, что воспоминания о тех светлых днях помогут ей пережить расставание с теперешней жизнью.

Интересно, подумала она, кто сегодня за казино присматривает? А разве там кто-то еще остался? Даже Герне куда-то исчез, эта блаженная Мун совсем его околдовала. Ну и провались он!.. Ей и так пришлось черт знает куда тащиться, чтобы отнести свои немногочисленные сувениры о тех днях, когда она была Персефоной, к своему сводному брату. Она, надо сказать, давненько его не видела, да и сегодня ей его застать не удалось – он уже ушел куда-то. Впрочем, они никогда и не были с ним близки.

– А ведь ты, пожалуй, мой самый большой друг, особенно нынче ночью, Полли. – Она вздохнула. – А может, и всегда. – Она села на какой-то пустой ящик возле заброшенного дома, чувствуя себя чрезвычайно уютно в старой рабочей одежде и давно знакомых кварталах. – Ты никогда не сволочился, сколько бы работы я на тебя ни наваливала и как бы мало монет тебе ни платила… Конечно же, я понимаю, что жаловаться ты не можешь, но разве это о чем-то говорит? – Она съела еще одно печеньице. Поллукс терпеливо сидел рядом и молча глядел на нее. Она вдруг заметила, как в его грудной клетке мигает красный огонек; в голове у нее словно что-то щелкнуло, однако она не стала на этом сосредоточиваться. – Неужели ты вообще никогда не переживаешь? А в глубине души у тебя ничего такого не бывает, кошки никогда не скребут, а? А я ведь, наверно, иногда и оскорбляла тебя, и обижала… Да нет же, вряд ли, слава богам! Надеюсь, что ежели и обижала, так не очень. Сам-то ты всегда был ко мне добр… – Она пьяно всхлипнула.

– Ты никогда не смогла бы обидеть меня, Тор.

Она уставилась в «лицо» робота, пытаясь расшифровать тайный смысл этих слов, произнесенных скрипучим бесцветным голосом.

– Ты так правда думаешь? Я хочу сказать, для тебя это на самом деле так? А может, я тебе просто нравлюсь?

– Да, ты мне действительно нравишься, Тор. Да, это правда. – Робот смотрел прямо на нее.

– Ну, откуда тебе знать?.. – Она улыбнулась. – А я-то считала, что ты и не должен! Что ты не можешь… ну… чувствовать что-нибудь… Я всегда думала, что ты… ну, тупой, что ли. Ты только не обижайся! – быстро прибавила она.

– В меня встроен достаточно сложный компьютер, Тор. Я запрограммирован так, чтобы не судить ни о чем, кроме вопросов законности. Но не судить ни о чем при столь высоком уровне технической оснащенности довольно сложно. Для этого меня надо было бы постоянно регулировать.

– Ах, вот в чем дело! – кивнула она. – А я-то вбила себе в голову, что ты простое разгрузочное устройство. С другой стороны, откуда бы, к примеру, роботу-грузчику знать, какая прическа мне больше к лицу, а? Или… – Она даже побледнела, припоминая. – Или о том, стоит ли доносить легавым о каждом подозрительном слове, услышанном на улице? – Она пожала плечами. – А разве не ты спас мне жизнь, Полли?.. – Она погладила его по груди. – Ах, черт побери, славные мы с тобой знавали времена, правда ведь? Помнишь, как тебя сдали мне в аренду? Боги, я тогда так собой гордилась! Я ведь думала, что с твоей помощью запросто чего хочешь достигну. Кто бы мог подумать… А ведь в какой-то степени я тогда права была. Тогда у меня, по крайней мере, ни малейших сомнений не возникало. Ох, не знаю я!.. – Она провела рукой по своим жидким прямым волосам. – По-моему, я еще немало времени в себя приходить буду, чтобы эту Персефону из головы выбросить. – Она посмотрела на свои руки, давно забывшие о мозолях. – Что это за лампочка все время у тебя мигает? Может, я что-то забыла для тебя сделать? – Она встала, пошатываясь.

– Нет, Тор. Это значит всего лишь, что срок моего контракта истекает.

Тор помрачнела.

– Я знаю… сегодня ночью… Но я… – А я-то надеялась, что в суматохе никто этого не заметит! – Она проглотила последнее ромовое печеньице, скомкала пакетик и швырнула в кучу мусора. Вся Главная улица была буквально завалена мусором и отбросами. – Ты хочешь отправиться прямо сейчас?

– Нет, Тор. Я не хочу. – Поллукс смотрел на нее без всякого выражения. – Но если я в ближайшее время не явлюсь в полицейский участок, то кончится действие моих батарей и я буду парализован.

– Боги, этого я не знала! Так, может, нам уже пора? – Она взяла его за толстенную угловатую руку, и они двинулись по улице вверх. Она несколько раз оглянулась, пока у нее не закружилась голова и не пришлось смотреть только вперед. – Что с тобой теперь будет, Полли? Куда ты теперь отправишься?

– Я не знаю, куда меня пошлют, Тор. Но сперва я буду полностью перепрограммирован. В меня будет заложена абсолютно новая информация. Я забуду все, что произошло со мной здесь.

– Что? – Она дернула его за руку, заставляя остановиться. Покачалась на каблуках. Помолчала. – Значит, ты забудешь все, что с нами было в Карбункуле? И обо мне забудешь?

– Да, Тор. Все, кроме той или иной конкретной программы. Все. Все. – Он повернулся к ней. – А я тебе нравлюсь, Тор?

Она захлопала глазами.

– Ну… разумеется. Как бы я вообще обходилась без тебя все эти годы? – Но ему этого было явно недостаточно, и она каким-то образом догадалась, что нужно сказать что-то еще. – Знаешь… ты мне действительно очень нравишься! Ты мой настоящий друг. И я люблю тебя – как настоящего человека. Честно говоря, если бы ты не был роботом, то я бы, может, даже и… – Она несколько развязно засмеялась, скорее от смущения. – Ну, сам понимаешь!

– Спасибо, Top. – Он сделал движение, удивительно похожее на нормальный кивок, и они пошли дальше.

Уже почти добравшись до Голубой аллеи, они повстречались с небольшой группой людей в масках, веселых, шумных, сопровождаемых музыкой.

– Смотри-ка, Полли, вон королева Лета! Вот и наше будущее мимо проходит. – Среди масок она заметила лицо, оставшееся открытым, странно знакомое лицо под копной волос яростного рыжего цвета… Спаркс, Покоритель Зари? Она попыталась получше рассмотреть юношу, но он уже скрылся в толпе. Нет… Она покачала головой, не в силах поверить. Этого просто не может быть. Не может!

Поллукс замедлил шаг, и они повернули на Голубую аллею.