Глава 15
Алита все падала и падала сквозь тьму. Ветер бил в лицо, трепал волосы.
«Из глубин я взывала и в глубины лечу», – подумала она.
Ее заглатывала земля, путь в чрево зверя бесконечен, словно – падение в вечность…
Навстречу поднялась куча отбросов. Похоже, падать в мусорные кучи входит у нее в привычку.
Алита соскользнула по мусорному склону и встала в боевую стойку.
«Да уж, высота изрядная. Что еще ты мне приготовил?» – спросила про себя девочка.
В темноте загремел смех, обрушился сразу и отовсюду. В эхе чувствовался металлический отзвук, как внутри огромного бака. Алита заморгала. Хоть бы глаза скорее адаптировались к темноте! Враг где-то рядом.
– Добро пожаловать в Подземный мир – мой мир! – объявил Гревишка и зычно захохотал – еще громче и агрессивнее, чем наверху.
Алита уже различала влажные растрескавшиеся стены в огромных пятнах плесени и лишайника, ржавые трубы по пять-шесть в ряд. Часть труб загибалась кверху и исчезала в полумраке, часть уходила в туннели с куполообразными просветами, напоминающими пустые окна в соборе Хьюго.
Но здесь – не собор и вообще не святыня, а полная противоположность. Это логово Гревишки.
– Над нами – миры, миры и миры. – Из тьмы перед Алитой соткался киборг. – Столько ярусов – мелкой блохе вроде тебя трудно вообразить.
Рокочущий голос звучал издевательски. Эхо сделало его еще отвратительнее, каждое слово – будто удар.
– Грязь и мусор каждого мира падают на уровень ниже, и так до тех пор, пока не окажутся здесь – на земле отверженных, ненужных, отовсюду изгнанных.
Ухмыляющийся Гревишка придвинулся ближе. Он походил на чудовищную кибергоргулью.
– Я жил здесь, – сказал он.
– Здесь и умрешь, – пообещала Алита.
Она прыгнула, уклонилась от кулака, пролетела над уродливой головой, отскочила от стены и ударила ногами в плечо, чтобы оторвать руку, как делала раньше. Но теперь Алита лишь отскочила, не причинив вреда, упала на грязный цемент. Кирен сделала сустав неуязвимым, покрыла броней, усилила все и вся. Разве что гнусность усиливать было некуда.
Гревишка вытянул правую руку с растопыренными пальцами. Выстрелили все пять резаков; кончики пальцев ударили в бетон, выкрошили мокрые, склизкие обломки. Алита вскочила и сделала несколько сальто, уходя от свистящих в сумраке лент.
– Танцуй, блошка, танцуй! – смеясь, крикнул Гревишка, будто Алита выполняла каждое движение по его команде и ради его развлечения.
Она металась из стороны в сторону, постепенно приближаясь к противнику, затем кинулась прямо на него, ударила всем телом и обеими ладонями. Гревишку швырнуло в заплесневелую стену. Та обвалилась, похоронив киборга под обломками величиной с валун. Алита несколько раз кувыркнулась назад, встала, приняла боевую стойку – и тут правая нога подогнулась. Девочка посмотрела вниз. С правого колена капала ярко-синяя киберкровь, сустав искрил и жужжал. Только этого не хватало! В такой момент забарахлил сервомотор.
В затхлом воздухе что-то двинулось. Алита резко повернула голову вправо. Гревишка несся на нее, ленты резаков корчились и вились. Алита закувыркалась прочь, надеясь набрать импульс для двойного сальто. Если двигаться с достаточной скоростью, поврежденная нога не успеет сдать. Но Алита опустилась раньше времени и качнулась вбок: колено потеряло слишком много киберкрови. Лезвие резака пролетело на несколько футов дальше девочки, но изогнулось и по пути назад к Гревишке глубоко взрезало бедро. Черт возьми! Будет тяжело компенсировать и колено, и этот порез.
Хотя какое, к черту, «тяжело скомпенсировать»? Скорее, шансы выиграть свелись к нулю. Алита нырнула за толстую бетонную колонну, стоящую между устьями двух расходящихся коридоров, чтобы передохнуть и подумать.
Если суждено пасть, надо забрать и этого сукина сына на тот свет. Вот только как именно.
* * *
– Ты во всем виноват! – сердито буркнул Идо.
Он спускался вниз по лестнице. Хьюго, который шел первым, еле успел убрать руку с перекладины, чтобы не попасть под докторскую подошву.
– Эй, вы ее довели, а не я, – буркнул парень в ответ.
Они уже спустились на дюжину грязных уровней. Доктор все время клял и бранил Хьюго, обвиняя парня во всем скверном, что случилось. Хьюго вспомнилось, как Алита кляла опекуна в тот вечер, когда он впервые привел ее на стадион моторбола. Прямо яблочко от яблони… Хьюго улыбнулся воспоминанию – но лишь на секунду, не больше. В ту самую ночь команда кибервзломщиков хакнула Кинубу для Вектора, что привело к нынешней дерьмовой ситуации. Черт побери, похоже, он в самом деле виноват. Хуже всего будет, если Идо узнает, кто хакнул Кинубу. Ох, что будет…
Хьюго постарался прогнать дурные мысли и сосредоточиться на спуске. Идо сказал, что лестницы сделаны для ремонтников, но парень почти не сомневался, что рабочие спускались сюда в последний раз еще до его рождения. На перилах нарос многолетний слой липкой грязи и еще бог знает чего. Для полноты впечатлений вонь усиливалась с каждым ярусом. Если так пойдет и дальше, заблюешь себя до смерти, даже не начав искать Алиту.
Идо спустился, стал на поверхность яруса и миновал парня, грубо его толкнув. Доктор завязал рубашку так, чтобы сделать петлю для молота и удерживать его на спине, оставив руки свободными. Но ходить так неудобно. И вообще Идо сильно повезет, если он не зацепится и не сорвется по пути вниз.
Док быстро нашел следующую лестницу. Те были разбросаны по ярусам без видимой системы.
– Эй, ты, мистер крутой с черного рынка! – рявкнул Идо. – Просыпайся, пошли дальше!
* * *
Алита стояла, прижавшись спиной к колонне. Порез на бедре сильно кровоточил, колено грозило закоротить с минуты на минуту. А Гревишка, похоже, обожал звук собственного голоса и не умолкал ни на секунду. О чем он вообще? С чего вдруг?
– Меня бросили, – уныло рокотал уродливый монстр с такой важностью, будто рассказывал главную в мире историю о несчастном детстве. – Меня никто не хотел, меня оставили гнить с мусором. И я решил, что моя судьба – подохнуть и распасться. Забытый безразличным миром, что породил всю грязь, в которую меня бросили.
«Можно побыстрее, а? – про себя попросила Алита. – Мне хотелось бы убить тебя прежде, чем я умру сама».
Она выглянула из-за колонны, увидела ухмыляющегося Гревишку и быстро отпрянула.
– Но потом кое-кто увидел меня, принял таким, как есть, обнял и согрел. Я был спасен, слеплен заново той рукой, которая вершит и твою судьбу в этот самый момент!
Перед Алитой покачнулся мир, словно монстр выбил из-под него опоры, а затем дал ей под дых.
Нет, так не пойдет. Она пнула мир и поставила его на прежнее место, выпрямилась и вышла из-за колонны.
– Чьей рукой? – холодно спросила Алита. – Хочешь поговорить, ответь мне прямо сейчас: чьей рукой?
Улыбка горгульи расползлась по чудовищной морде. Гревишка поднял кулак.
– Рукой моего господина. Новы.
– Что ты знаешь обо мне? – крикнула Алита.
Гревишка растопырил пальцы – и вылетели ленты резаков. Девочка прыгнула, изогнулась, завертелась – но, похоже, ленты предвосхитили ее движения. Длинные лезвия сошлись – и острая лента прошла вдоль торса, отсекла руку. Вторая разрубила тело пополам в талии, третья – отсекла ноги посередине бедер.
Алита упала снова – с гораздо меньшей высоты, чем раньше, но показалось, что до встречи с грязным цементом прошло невероятно много времени. Смрад грязной воды, заплесневелого камня силился перекрыть яркий чистый запах киберкрови, плещущей из отрубленных рук и ног. Из темноты донесся полный ужаса вскрик. Знакомый голос. Идо? Наверное, у всех есть свои позывные из глубины.
Девочка подняла голову, напрягла оставшуюся руку и поползла прочь. Одно движение руки – вперед на несколько сантиметров. Прямо как в очереди, когда они сидели в грузовике и ждали досмотра при выезде из Айрон сити. Тогда Хьюго повез Алиту в Мертвые земли. Замечательный был день. Теперь она двигалась медленнее, но отказывалась сдаваться. Она еще жива. Пока.
Беззвучный взрыв белого сияния истребил сырую тьму, и Алита полетела.
Она парила, невесомая, в тренировочной сфере, совершенно свободная. Ничто не ограничивало ее движений, не мешало крутиться и кувыркаться.
Тогда она была очень молода – всего десяти лет от роду, – но уже знала, как использовать боевую дубинку, зажатую в руке. Девочка знала массу и длину, ощущала, что оружие сбалансировано, и представляла, как защититься от нападения женщины, плывущей навстречу с такой же дубинкой.
Гельда. Эту женщину звали Гельда. Потом они будут драться бок о бок на Луне. Но пока Гельда была сэнсэем.
– Они сказали мне, что ты слишком молодая и маленькая, – произнесла Гельда.
Ее живое, светлое лицо разрумянилось от усилий, в глазах сияла свирепая гордость воина.
– Они ошибаются! – воскликнула Гельда.
Девочка встретила атаку градом ударов – дубинкой, рукой и ногами, блокировала дубинку Гельды и даже сумела пару раз пробить защиту.
– Я знаю, что ты пережила, – промолвила Гельда. – У тебя душа настоящего воина!
Сердце Алиты переполнилось радостью, и она с новой силой ударила сэнсэя, желая быть достойной похвалы.
– Ты никогда не сдашься, – уверенно определила слегка запыхавшаяся Гельда. – Никогда не остановишься. Никогда.
Она передвинулась вбок, Алита приготовилась парировать. Рука Гельды вдруг метнулась и подтянула девочку к себе. Когда лицо Гельды оказалось в нескольких сантиметрах, Алита ощутила на горле холодную сталь ножа.
– Учитывай скрытое, – сурово предупредила сэнсэй.
Отпустив девочку, Гельда не сводила с нее глаз. Алита не потупилась, старалась спокойно и холодно смотреть в лицо старшей, оставаться беспристрастной, не выказывать чувств. Нельзя показывать противнику, что ты угнетен и расстроен проигрышем. Враг не должен знать, что ты побежден. Непозволительно, чтобы тобой владели мысли о поражении – даже если умираешь.
– Всегда спрашивай себя: что может быть скрыто? – сказала Гельда.
Тогда Алита увидела человека на наблюдательной галерее. Он смотрел, хотя не имел глаз. Вместо них были хромированные имплантированные окуляры, оптика наивысшего качества. Такие использовали самые-самые, сливки общества, представители столь редкого социального класса, что нижестоящие вроде Алиты их почти не встречали.
Теперь она увидела его, а он понял, что его заметили. Хотя окуляры – верх совершенства, на лице они казались плодом хирургической небрежности, ошибкой в расчетах, в результате которой имплантаты высовывались слишком далеко.
Человек улыбался – но не Алите, а будто собственной шутке, которую мог понять лишь он один.
– Выиграть можно, лишь увидев скрытое! – сказала Гельда. – Начнем заново!
Алита изогнулась…
И вновь оказалась на бетонном полу, ползущая и отталкивающаяся одной рукой. Гревишка опустился на колени и расхохотался. Он запустил пальцы в ее волосы, поднял. Девочка заболталась, будто сломанная кукла.
– Ах, моя маленькая игрушка больше не хочет играть?
Его лицо было так близко, что Алита ощутила зловонное дыхание. Девочка спокойно смотрела на него. Пусть видит, что она не сдалась, не сдается и не сдастся.
– Я превращу тебя в живой кулончик, украшу им свою грудь, – с маниакальной нежностью прошептал Гревишка. – Я буду носить тебя, не снимая, днями и ночами слышать твои крики и мольбы о пощаде.
Алита изогнулась назад, Гревишка подался вперед – как она и рассчитывала. Она ткнула ладонью ему в лицо, он отдернулся и разжал пальцы. Масса тела стала гораздо меньше прежней, одной руки хватит. Алита идеально приземлилась на ладонь и уложила себя на бетонный пол. Ярко-синяя киберкровь еще текла, но уже не так обильно. Девочка лежала в луже. Впрочем, для задуманного оставшейся крови хватит.
Шатаясь, Гревишка встал на ноги. Он ревел от ярости. «Отлично! Гнев отупляет».
Он кинулся, она приподняла тело на руке, согнула ее в локте, швырнула себя вверх, закрутилась, нацелилась, выпрямила руку, будто клинок, – и вогнала ладонь в глаз.
Рев ярости сменился пронзительным визгом, полным боли и страха. Алита улыбнулась и выровняла тело, чтобы заглянуть в оставшийся глаз монстра.
– К черту твою пощаду! – крикнула она.
Затем Алита попыталась выдернуть руку, но та зацепилась за что-то – наверное, за очередной имплантат. Может, оно и к лучшему. Девочка резко повернула руку: предплечье треснуло, переломилось над запястьем, и Алита упала на пол.
«Вот тебе сувенир, радуйся, – подумала она. – Получше кулончика. Там и цветик. Да, я оставила в твоем глазу прекрасный цветок. Носи на здоровье».
В лютом, полном боли вое Гревишки слышалась ярость. Чудовище заковыляло к обрубку Алиты, прикрыв рукой торчащий из глаза цветок. Алита подумала, что цветок навсегда останется там. Даже когда ладонь вынут и дадут монстру новый, лучший глаз, Гревишка запомнит боль от красивого цветка на всю оставшуюся жизнь.
Монстр поднял ногу, чтобы расплющить Алиту. Она улыбнулась.
И вдруг чудовище пошатнулось. Алиту захлестнула дикая радость – такой знакомый, безошибочно узнаваемый звук реактивного молота! Тут же о Гревишку разбилась бутыль с горючей смесью, и верхнюю часть тела окутало пламя. Киборг снова завизжал от боли.
Алита успела заметить Хьюго до того, как в Гревишку врезалось что-то стремительное и хищное, рычащее и рвущее зубами. Монстр отступил назад, и остальные адские гончие бросились разом. Они отдирали броню, обнажали кибервнутренности, рвали и терзали их.
Не переставая визжать, Гревишка содрал с себя гончих и удрал в коридор. Свирепо лающие псы бросились за ним, но тут появился Мактиг и заорал:
– Отбой! К ноге!
Гончие тут же примчались и встали в защитное кольцо вокруг хозяина, Идо и Хьюго. Алита вспомнила маленького песика и заплакала. Мактиг посмотрел на нее и сочувственно кивнул.
– Этот ублюдок не любит собак, – сказал он. – Я таких ненавижу.
* * *
Идо почти не слышал слов Мактига. Доктор упал на колени подле изуродованного обрубка Алиты, убрал волосы с ее лица. Она посмотрела на него, и доктор понял, что его сердце еще может умирать от любви и боли.
Алита, моя маленькая девочка. С тобой снова случилось ужасное. Опять демон, сотворенный доктором, впал в безумие, и ты оказалась на его пути. И пусть тело монстра сделала Кирен – но начал-то все, приведшее к такому исходу, он, доктор Дайсон Идо. Он ничего не предпринял, позволил кошмару вырваться на волю.
Бедная маленькая Алита! Она не оказалась беспомощной, дралась до последнего во всех смыслах, повредила чудовище, прогнала его. Но демон слишком силен, безумен и злобен. Пусть она ранила его – победить шансов не было. Идо не сумел защитить свою девочку, хотя мог бы.
Бедная маленькая Алита. Единственное, что способно ее защитить, лежало на столе в лаборатории, но доктор отказался дать своей девочке то, в чем она так отчаянно нуждалась. Он предпочел встать в позу и читать мораль. Самодовольный болван, убежденный, что не дать девочке силу, заключенную в теле берсеркера, – лучший способ защиты от зла.
В любом другом мире это могло сработать, но не в Айрон сити.
Малышка Алита. После всего случившегося твой доктор по-прежнему не решался принять и понять суть этого мира, его опасности. Хуже всего, он отрицал ее истинную суть, настоящее «я», пытался переделать, нет, вылепить заново в прекрасную нежную куколку, украшенную цветами. В результате доктор подвел свое дитя. Без малого предал.
Идо взял обрубок Алиты на руки.
* * *
Когда выбрались на улицу, Идо позволил Хьюго идти впереди с молотом в руках, чтобы расчищать путь для себя и драгоценной ноши. Идо нежно прижимал ее к груди, слышал ее тяжелое горячечное дыхание и всхлипы. Плевать на все вокруг, на весь мир – лишь бы поскорее доставить ее в лабораторию.
Из сумерек у заколоченного бара «Канзас» вышла Кирен.
Доктор подумал, что, если бы Хьюго стукнул ее молотом, нынешний Дайсон Идо с полным безразличием прошел бы мимо.
– Думаешь, легко отделался? – крикнула Кирен. – Ремонтируй ее вволю, но мы можем заниматься нашим спортом сколько угодно – до бесконечности, если придется! Дайсон, ты сможешь? Правда, сможешь?
Идо прошел мимо нее, словно там никого не стояло. Он спиной чувствовал ее взгляд и представил, как она ссыхается, съеживается, падает внутрь себя, в пустоту – потому что внутри у Кирен давно абсолютно ничего не было.
* * *
Идо бежал, но Кирен не обманывалась. Он бежал не от нее. Теперь у него появилось то, к чему и ради чего можно бежать. А она потеряла свою цель много лет назад. Идо тогда тоже потерял цель. Казалось, ничто и никогда этого не изменит.
Но он бежит.
А Кирен остается здесь.
