Глава 6. Мы не благородные герои
По крыше преисподней постучали.
Брент поднял винтовку, направил на потолок и передернул затвор.
– Не стреляй, – остановил Длинный Клэй. – Это Глубокие Озера.
– Где его, черт возьми, носило? – прошипела Долорес.
– Прикрывал с тыла. Вы оба, станьте к южной стене и проверьте подходы.
Долорес протащила стул по полу.
– Он там в безопасности? – спросил Брент.
– Крыша наклонная, чтобы защитники форта могли безопасно подниматься.
Ковбой подошел к передней амбразуре. Взгляд скользнул по укрытому сизым туманом пейзажу с мертвецами и воронками, растянувшемуся от форта до стены повозок.
– У меня такое чувство, что здесь край света, – вздохнула Долорес.
– Светлеет, – заметил Брент. – Их осталось не больше двадцати. Может, меньше.
– Ты прав. Нас, Плагфордов, так просто не возьмешь.
Проведя некоторое время у бойницы, стрелок посмотрел на ковбоя.
– Возьми ручку и что-нибудь, на чем можно писать.
– Ладно.
Обойдя лужу, в которой лежал Стиви, Брент подошел к лавке, где покоился Джон Лоуренс, наклонился, чтобы достать отцовскую ручку, и ощутил болезненное жжение в голове и левой руке. В глазах потемнело, и в этой тьме Брент увидел искаженное мукой лицо главы семейства.
– Брент? – обеспокоенно спросила Долорес. – Что с тобой?
Ковбой выбросил правую руку и, опершись ладонью о стену, переждал головокружение.
– Всё в порядке. – Он перевел дух, достал из отцовского кармана авторучку, взял одну из страничек признательных показаний Сэмюэля С. Апфилда и шагнул к столу с боеприпасами.
Длинный шагнул к южной стене.
– Американец.
Ответа не было.
– Отвечай, или индеец отрежет тебе палец на ноге.
– Слышу, – отозвался повешенный. Преодолевая слабость и головокружение, Брент добрался до стола и прислонился к нему.
– Говоришь по-испански? – спросил у пленного стрелок.
– Да.
– Переведешь послание для своих друзей.
– Большинство говорят по-английски.
– Я хочу, чтобы каждый понял все до последнего слова.
– Я переведу твое послание.
Брент открутил колпачок и коснулся пером чистой стороны листка.
– Первая часть, – сказал Длинный. – Слушайте меня. Вы проиграли.
– Escúchame. Usted ha perdido.
«Escoochamay. Oosted a perdeedo», написал Брент.
– Следующая часть, – продолжал Длинный. – Грис похитил и изнасиловал моих сестер. Грис – плохой человек.
За этим заявлением последовала долгая и тяжелая пауза.
– Грис не поступил бы так с женщиной, – сказал наконец американец. – Он…
– Это правда, тупой ты болван! – крикнула Долорес. – Именно так отец твоего дружка и обошелся со мной и сестрой. Вот из-за чего все случилось!
– Я не знал. – Человек со Среднего Запада закашлялся. – Клянусь, не знал.
Бренту показалось, что он говорит правду.
– Переводи, – перебил американца Длинный. – Или индеец приколотит твою мошонку колом.
– Gris robaton y violaron mi hermanas. Gris es un hombre malo.
– Еще раз и помедленнее.
Человек со Среднего Запада повторил, и Брент записал: «Gris robaton ee beeolaron me ermanas. Gris es un ombray maloh».
– Переводи дальше. Отдайте нам Гриса, и мы оставим вам жизнь.
– Nos dan Gris y vamos a dejar a todos ustedes en vivo.
«Nos don Gris ee bamos a dehar a todos oosteades en beebo», – написал Брент.
– И последнее. Если продолжите драться, мы предадим пыткам этих людей и убьем вас всех.
На этот раз пауза была короче. Человек со Среднего Запада откашлялся.
– Si continúa la lucha, vamos a la tortura a estos hombres y matar a todos ustedes.
«See conteenewa la lewcha, bamos a la tortuda ah estos ombrays ee matar a todos oosteades».
Длинный посмотрел на Брента.
– Прочитай ему это, и пусть он поправит твое произношение.
– Хорошо. – Ковбой подошел к ближайшему выходу и прочитал послание вслух.
– Скажи «tortura» с «r» на конце, – посоветовал пленник. – А то у тебя получается похоже на «tortuga», а это «черепаха».
– «Tortura», – повторил ковбой.
– Теперь правильно.
tortuda
tortura
Длинный поднял свою винтовку с оптическим прицелом и повернулся на юг.
– А теперь прокричи это послание через щель. Как можно громче.
Брент прижался левой рукой к камню, набрал воздуху и закричал:
– Слушайте меня. Вы проиграли. Грис похитил и изнасиловал моих сестер. Грис – плохой человек. Отдайте нам Гриса, и мы отпустим вас всех живыми. Если продолжите драться, мы предадим пыткам этих людей и убьем вас всех.
– ¡Ayúdame, por favor, ayúdame! – жалобно добавил один из подвешенных пленных.
– Помогите нам! – крикнул человек со Среднего Запада. – Пожалуйста, пожалуйста, помогите нам!
Брент приник к щели. Снаружи все оставалось тихо, и только две слепые лошади ржали, пытаясь выбраться из глубокой воронки. Потом из-за повозок донеслись громкие яростные голоса спорящих мужчин.
– Скажи еще раз, как он получил нас с Иветтой, – предложила Долорес.
– Gris beeolaron me ermanas! – крикнул Брент.
– Он изнасиловал меня! – добавила его сестра. – Он меня изнасиловал!
Спор за стеной на колесах разгорался, и в груди ковбоя затрепетали крылья надежды.
С крыши донеслись шаги. Длинный посмотрел на Брента.
– Смени его там. И прихвати с собой пару железных штырей.
– Хорошо.
– Если чувствуешь, что силы есть, надень табард.
– Не смогу.
– Поднимайся на крышу и не высовывайся. – Длинный в упор посмотрел на Брента. – Если они не уступят, придется снова устроить представление.
– Знаю, знаю, мы не благородные герои.
Ковбой повесил на шею подзорную трубу, забросил на здоровое плечо винтовку, прихватил несколько полных магазинов, сунул в карман левого сапога два железных штыря и направился к восточной двери. Сердце колотилось в груди, и стук отдавался в голове и левой руке.
– Брент! – крикнула Долорес.
Он оглянулся.
– Я вернусь, и со мной ничего не случится.
– Я всегда ругала тебя за то, что не прощаешься по-человечески.
– Надеюсь, мы не прощаемся.
– Обними меня хотя бы.
Брент подошел к сестре, наклонился и обнял правой рукой за плечи.
Прижавшись лицом к пропитанной кровью рубашке, женщина прошептала:
– Если тебя подстрелят, я… я…
– Меня не подстрелят. – Брент чмокнул ее в щеку. – Люблю тебя.
– Я тебя тоже. – Долорес пылко обняла брата. – Ты – мой всегдашний любимчик.
– А ты – моя любимица.
Он отстранился, направился к восточному выходу, через который Щеголь, Стиви и Штукарь еще совсем недавно вносили припасы, сдвинул железный болт рукояткой револьвера и отступил в сторону. Легкий утренний ветерок открыл дверь. Равнина, растянувшаяся от колодца до далекого горизонта, казалось, еще дремала под лазурным куполом неба.
Держа револьвер в вытянутой вперед руке, Брент ступил в открытый мир и тут же поспешил к тыльной стороне форта. Ничто ни клацнуло, ни щелкнуло. В полосе между фортом и конюшней стоял Глубокие Озера. Лазоревый свет причудливо отражался в его темных глазах. Уникальный лук ощетинился пятью стальными наконечниками, а из земли вокруг индейца торчала идеально подрезанными кустами еще сотня стрел.
Брент убрал в кобуру револьвер, подошел к железной лестнице, ведущей на крышу форта, и стал подниматься по ступенькам, помогая себе здоровой рукой.
Обессиленный подъемом и болью, он забрался на наклонную крышу и пополз на четвереньках по высохшему дереву. С завитков каштановых волос соскальзывали капельки пота, висевшая на шее подзорная труба раскачивалась взад-вперед.
Ярдах в четырех от южного края ковбой опустился на живот. Щепки впивались в живот и щеки.
– Дьявол.
Добравшись до края крыши, он глянул вниз и увидел синюю фотографию с мертвецами. Прохладный ветерок приносил запахи древесного угля, пороха, металла и горелой плоти, а еще звуки далекого спора, в котором слышались непонятные ковбою слова. Подумав, он решил не тратить время на занозы в груди и щеках.
Снизу в потолок трижды стукнули прикладом.
– Когда я постучу в следующий раз, – сказал Длинный, – забей штырь пленнику в мошонку и так оставь.
– Только не мне, не мне! – завопил человек со Среднего Запада. – Пожалуйста. Я же помогал вам… Я… Я не знал, что Грис сделал с вашими сестрами. Клянусь…
– Первым будешь не ты, – сказал Брент.
– Спасибо вам. Спасибо.
Брент соскользнул к юго-западному углу и заглянул за край.
Грязные ступни, ободранные, исколотые лодыжки, перепачканный член и бледный живот скрывали верхнюю половину висящего вниз головой мужчины. Ковбой ткнул в подошву дулом револьвера.
– ¡No! ¡Por favor, no! – Пленный задергался и завертелся, и Брент успел разглядеть характерные усы.
Этот мерзавец насиловал Долорес.
– Вот уж с тобой я чикаться не буду. – Ковбой отполз от края, вытянулся за уклоном и разложил штыри, магазины, винтовку и подзорную трубу. Потом трижды стукнул по крыше. – Готов.
– ¡Escúchame! – крикнул Длинный. – ¡Danos Gris!
Споры на дальней стороне поля битвы притихли.
– Сначала мы хотим получить наших людей, – отозвался голос с сильным акцентом. – Обмен.
– Нет, – ответил Длинный. – Выдайте Гриса и отправляйтесь домой. Когда уйдете, мы отпустим пленных. Никакого обмена не будет.
– Тогда и Гриса не получите.
Снизу постучали в потолок.
Брент заставил себя подумать о сестре, ее боли и унижении. Он взял длинный железный штырь, придвинулся к краю, просунул узкий конец между бледных ягодиц, ткнул им в волосатую мошонку и несколькими ударами вогнал в плоть. Меньше всего вой усатого напоминал человеческий крик.
Стиснув зубы от отвращения, Брент удалился от края. Сердце било в ребра, дрожали руки. Секундой позже выступающий конец штыря ударился, лязгнув, о каменную стену, и заложник снова взвыл нечеловеческим голосом.
– ¡Diablo! ¡Eres el Diablo!
– Нелюдь!
– Проклятый гринго!
Голосовые связки пленного не выдержали, но едва его голос оборвался, заговорило оружие. Пули засвистели над головой Брента, хлестнули по горной стене за спиной. Он прополз чуть вперед. Невидимая смерть проносилась выше, а внизу открыли огонь Длинный и Долорес.
Железо снова лязгнуло о камень, и немой зашипел от боли.
– Есть один! – крикнула снизу Долорес.
Пять стрел устремились с неба вниз, за барьер из повозок. Кто-то вскрикнул. Ответные выстрелы загремели из-под фургонов и из-за экипажей. Долорес и Длинный палили безостановочно. Полыхнуло в окне бирюзовой коляски. Брент прицелился, выстрелил и тут же послал вторую пулю вослед. Из коляски выпала и скатилась в траншею винтовка, а потом вывалился и сам стрелок.
Следом за ковбоем и Глубокие Озера выпустил пяток стрел. Они бесшумно взлетели в небо и оттуда обрушились за вражеские линии.
– ¡Puta, puta, puta! – закричал кто-то.
Фургоны и экипажи заходили ходуном. Брент повернулся к индейцу.
– Прячутся в повозках.
Глубокие Озера выпустил пять стрел уже по новой цели и сразу же зарядил еще.
Брент дернул спусковую скобу, и пока пустая обойма катилась мимо локтя, пояса и ног, осмотрел повозки через подзорную трубу. Его внимание привлек алый дилижанс, заметно осевший и тяжело раскачивавшийся.
– Красный слева, – крикнул ковбой. – Набит битком.
Он прицелился в большое заднее колесо и выстрелил. Деревянная спица треснула и переломилась. Другие не выдержали давления. Ступица вывалилась. Словно раненое живое существо, дилижанс дернулся и накренился в сторону траншеи. Дверца распахнулась, и трое защитников форта – Брент, Длинный и Долорес – открыли ураганный огонь, выпустив не меньше двадцати пуль. Двое в вишневых костюмах свалились прямиком в траншею.
– ¡Roberto! ¡Francisco! – прокричал кто-то.
– Сыновья Гриса! – сообщила снизу Долорес и, повернувшись к амбразуре, крикнула: – Мы доберемся до твоей треклятой семейки! Всех убьем!
Две стрелы упали в траншею, пять пробили крышу экипажа и три прошили стенку. Один мужчина выбрался на открытое пространство. Кричать ему мешали перья на застрявшем в горле древке.
– Прекратить огонь! – скомандовал Длинный.
Еще одна выброшенная гильза покатилась по наклонной крыше.
– ¡Escúchame! – крикнул стрелок. – ¡Danos Gris! – Требование эхом раскатилось по полю битвы, и в воздухе, казалось, запахло порохом. – Выдайте Гриса, или убьем всех!
– Через мгновение я появлюсь, – ответил мужчина, говоривший по-английски так же складно, как Щеголь и Сэмюэль С. Апфилд.
– Голос его, – подтвердила снизу Долорес. – Гриса.
