Глава 14
Наволод тяжело дышал, словно только что пробежал с десяток километров. Я соскочила с Коня и бросилась к нему, но меня опередил Ланселот. Он подскочил к колдуну и помог ему устоять на ногах.
— Ваше вмешательство, сэр, без сомнения, спасло наши жизни, — произнес он. — Отныне я у вас в долгу. И даю слово рыцаря Камелота, если вам понадобится моя помощь, вы всегда сможете рассчитывать на нее!
Вместо ответа Наволод лишь кивнул. Его пепельные волосы становились русыми, лицо менялось, и скоро перед нами уже стоял Белогор. Он потряс головой, словно приходя в себя, а потом посмотрел на меня и устало сказал:
— Спешить надо, Марья. Больше я так помочь не смогу. С ночи мой Источник осаждает эта ваша Моргана, и я нужен там. Так что отправиться с вами в Гвидоновы земли у меня не получится, уж не обессудь.
— Моргана?!. - воскликнул Ланселот. — Сэр, позвольте пойти с вами! У меня есть к ней несколько вопросов, которые я с удовольствием задам при личной встрече.
— Если бы эта колдунья присутствовала там лично, уж поверь, я бы и сам с ней охотно переведался в чистом поле, — с досадой ответил Белогор. — Но ее там нет. Зато она натравила на Источник толпы моров.
— Моров? — переспросила я. — А кто это?
— Весьма неприятные твари, — Белогор поморщился. — Не нечисть, не нежить. Выглядят как огромные угольно-черные псы. У них огненные глаза и ядовитое дыхание. Шустрые, в Навь их просто так не утянешь — свои пострадать могут. Вот и приходится по старинке биться. Однако мечи их пробивают с трудом, а к заклинаниям эти псы имеют изрядную устойчивость.
— Мне кажется, я знаю, о ком вы говорите, сэр, — произнес Ланселот. — Мы называем их баргесты. Личная гвардия Морганы. Поистине, она считает вас весьма опасным врагом, если бросила их в атаку. Известно мне, что баргесты пуще всего боятся серебра…
— Не боятся! — перебил его Белогор.
— …Боятся серебра, переплавленного с адамантовой крошкой, — терпеливо продолжил Ланселот. — Конечно, достать такое оружие сложно…
Колдун мрачно усмехнулся:
— Не для нас. От всей души благодарю, рыцарь. Думаю, что ваши сведения сильно помогут.
— Так вы позволите мне пойти с вами, сэр? — снова спросил Ланселот. — Враг отброшен от этих границ, пусть и временно. Царевна Марья может чувствовать себя в безопасности.
Но колдун отрицательно покачал головой:
— Боюсь, что ты ошибаешься, рыцарь. Времени у нас почти нет. Моргана разделила свои силы. Одна их часть сдерживает меня, не давая надолго отлучаться от Источника. А вторая собирается стереть с лица земли царство Кощея. Сейчас был лишь передовой отряд, но скоро подойдут и другие. Благодаря вашим сведениям, я собираюсь разделаться с нападавшими как можно скорее и вернуться сюда. Но до той поры вы должны будете удерживать эти земли, а выручать Кощея отправится Марья с Ли-Сан.
— Вдвоем с Лисой? — я растерялась. — Но там же одни враги кругом!
— Поэтому и вдвоем, — подтвердил Белогор. — Ты бессмертная, за тебя я спокоен. Ли-Сан умеет становиться незаметной и выживать. А Ланселот будет привлекать лишнее внимание. Зато здесь он сможет организовать оборону на случай возможного скорого вторжения. Да и Коню будет проще нести только вас с кицунэ, ведь до города еще добираться придется. Тайную тропу я вдали от города открою.
— А почему не прямо в темницу? — предложила я. — Чего зря ноги топтать?
— Не могу, — серьезно ответил Белогор. — Гвидон не глупец и защитил свою тюрьму так, что это невозможно без разрешения правителя. Так что тропа выведет вас на дорогу в одном дневном переходе от города. В Китеж-град въедете своим ходом, ну а дальше по обстоятельствам.
— Вот что всегда ценила в планах, так это конкретику, — проворчала я, уже внутренне смиряясь с необходимостью самостоятельно вытаскивать папочку. — Ладно, Ланселот, раз ты остаешься здесь, наведите с Костопрахом в моих трусливых войсках порядок. Кстати! Костопрах! Костопрах, ты где?!
Я обернулась, но скелета не увидела. Неужели тоже сбежал? После всех своих заверений в преданности и жажде стоять до конца?
Ланселот нахмурился и печально покачал головой.
— Я думал, вы заметили, царевна…
— Заметила что? — огрызнулась я.
— Погиб ваш управляющий, — тихо произнес Ланселот. — Как заклятье развалило лучников, так и он под него попал.
Сердце сжалось. Я молча бросилась обратно к Коню, туда, где видела скелета в последний раз. И он там действительно был.
Куча костей — вот и все, что осталось от моего управляющего. Да кольчуга, которая на нем, помнится, болталась. Топор и щит с намалеванным черепом лежали рядом.
— Костопрах…
Слезы сами полились из глаз, а в горле возник горький комок. Я впервые теряла друга. Да еще так внезапно.
Ко мне подошли Белогор с Ланселотом.
— Ты чего плачешь, Марья? — удивился колдун. — Неужель по скелету? Так Кощей вернется и воскресит его сызнова. Делов-то!
Ох я и дура! Ведь и верно! Костопрах же нежить, а нежить — это как раз по папочкиной части.
Но тут еще одна мысль пришла мне в голову:
— А ты не можешь его воскресить? Ты же получил доступ к моему Источнику?
Белогор отрицательно покачал головой:
— Увы. Источник — это просто сила определенного толка. Питаться ей можно, а чтоб использовать по ее прямому назначению, нужно учиться. И учиться долго. Так что только Кощей тут поможет.
Внезапно лицо Белогора напряглось. Он словно прислушался к чему-то неслышимому, а потом быстро сказал:
— Я должен возвращаться!
Колдун взмахнул двумя руками одновременно, и в воздухе с легким шипением возникло два огненных росчерка.
— Вам сюда, — указал Белогор на один. — Он выведет вас прямо во дворец. Не медли, Марья! — он протянул мне руку и раскрыл ладонь. На ней лежало два маленьких, хрустальных по виду шарика, один зеленый, другой красный.
— Что это? — спросила я и взяла их в руку. Шарики и шарики.
— Как готова будешь, разбей зеленый, и откроется тропа в царство Гвидона, — пояснил Белогор. — Красный разбей, как возвращаться надумаешь.
После чего, даже не попрощавшись, прыгнул в правый росчерк.
— Что ж, не будем терять времени, — подвела итог я. — Пойдем, Ланселот.
Тот кивнул, аккуратно поднял кольчугу Костопраха и собрал все его кости. Я подозвала Коня, и буквально через несколько мгновений мы уже вышли на площадь перед дворцом.
То, что осталось от Костопраха, слуги, исполняя мой приказ, унесли к нему в покои. Конь отправился в конюшню, проворчав, что перед дорогой надо бы подкрепиться. Ланселот же отпросился для, как он выразился, «всестороннего изучения фортификационных сооружений и составления плана обороны дворца». А еще он пообещал, что проведет с нежитью, что сбежала с поля боя, профилактическую беседу. И при этих словах тон его голоса стал таким, что я поежилась.
Лиса нашла меня в покоях, когда я переодевалась, решив, что переться в царство Гвидона в доспехах с черепушками не самая лучшая идея. И хотя без них я ощущала себя неуютно, приходилось с этим мириться. Тем более успокаивала способность Яра маскироваться под обычный посох, так что уж совсем беззащитной я не была.
Воровка тоже сменила наряд. Как оказалось, мы обе выбрали практически одинаковую одежду. Не платья и кокошники, а удобные холщовые штаны и просторные рубахи. Но если Лиса предпочла поверх рубахи надеть плотную жилетку, то я остановилась на коротком кафтанчике неприметного серого цвета.
На одном плече у Лисы болталась небольшая сумка, с которой она прибыла сюда. Я же решила, что мне хватит и одного Яра. Однако когда поинтересовалась, что у нее в сумке из необходимого, японка слегка улыбнулась, сунула в нее руку и одним изящным движением вытащила оттуда… длинный, слегка изогнутый японский меч в черных лаковых ножнах!
Но как?! В эту сумку, судя по ее размерам, мог поместиться разве что круглый каравай хлеба! Да и то не самый большой.
— Сума эта зачарованная, — пояснила девушка. — Все вещи, которые туда положить, всегда помещаются и веса не прибавляют. Я забрала ее на память, когда покидала Хэйсея.
— Забрала на память? — я понимающе хмыкнула. — Ну на память так на память. И сколько в нее помещается? А то, может, мы туда на всякий случай отряд воинов запихнем?
— Нельзя, — Лиса огорченно вздохнула. — Живое сума не хранит. Я как-то с попугаем попробовала. Жалко птичку. А засунуть можно лишь то, что в суму эту пролезет.
Я махнула рукой:
— Все равно предмет исключительно полезный! Так сколько туда влезет-то?
— Самой было бы интересно проверить, но возможности пока не выдалось, — с этими словами Лиса вновь убрала меч в суму.
Наскоро перекусив, мы вышли во двор. Пора было отправляться.
Конь нас уже ждал, постукивая копытом от нетерпения. И выглядел он несколько странно.
— Это что еще за обновка? — не поняла я, указывая на ярко-красную попону. — Изменяем корпоративным цветам?
— Царь Кощей использовал эту попону, когда не желал, чтоб на меня люди оборачивались. Смотри сама, — ответил Конь и тряхнул гривой.
Сначала, как мне показалось, ничего необычного не произошло. Но потом я пригляделась повнимательней и все поняла! Попона маскировала необычную природу Коня. Сейчас передо мной стоял самый обыкновенный вороной жеребец. Без клыков и багрового пламени в глазах.
Я восхищенно похлопала в ладоши и показала Коню большой палец. Тот лишь самодовольно фыркнул в ответ.
Ланселот не показывался, и я решила, что мы обойдемся без сцены прощания. В конце концов, случись чего, он и так знает, куда мы отправились. А время было дорого.
На Коня мы с Лисой взгромоздились вдвоем. Я ехала в седле, а кицунэ пришлось устраиваться на крупе, крепко держась за заднюю луку. Однако когда я поинтересовалась, удобно ли ей и не подложить ли какое-нибудь одеяло, она отрицательно покачала головой:
— Мне вполне удобно, царевна.
Посох, принявший самый обычный вид, занял свое место в специальном креплении на седле.
— Что ж, перемещаемся, — утвердила я и вытащила из-за пазухи зеленый хрустальный шарик. Вздохнула глубоко и изо всех сил швырнула его о булыжники, которыми была вымощена площадь.
С тихим звоном шарик разлетелся на мелкие осколки, а перед нами возник знакомый огненный сполох. Конь сделал шаг, другой, а потом прыжком бросился в волшебный портал, который местные колдуны называют Тайной тропой.
Миг, и мы оказались в небольшой дубраве. Чистый, напоенный запахом травы и мха воздух заставил на мгновение почувствовать головокружение. Вокруг пели птицы, да и вообще пейзаж был таким пасторальным и мирным, что я поймала себя на том, что стараюсь дышать как можно глубже.
Лиса, сидевшая позади, слегка дотронулась до моего плеча, давая понять, что с ней все в порядке.
— Поехали, Конь, — негромко сказала я, помня, что это животное чересчур нервно воспринимает попытку тронуть его пятками или натянуть узду. — Нам надо спешить.
Тот тотчас тронулся с места и, переходя с шага на легкую рысь, пробормотал:
— Дожил, двух баб везу. А вот увидит кто? Хана репутации. Кобылы деревенские ржать будут.
— Эй, я вообще-то слышу все! — отозвалась я. — И между прочим, Лиса не совсем… не человек, в общем.
— А то я не чую, — огрызнулся Конь на ходу. — Оборотень она, чего тут гадать. Не нашенский, но природу не скроешь. Только вот дурные языки не будут разбираться, кто есть кто. Скажут просто, смерть-конь возит двух девок, словно на крестьянскую ярмарку собрался.
— На ярмарку коней в телеги запрягают, — хмыкнула я. — А не верхом используют.
— Много ты понимаешь, — буркнул Конь, но замолчал.
Мы миновали дубраву, затем небольшой луг, на котором я заметила стоящие ульи, и вновь углубились в густой лес. Дорога вела прямо, лишь изредка огибая овраги и небольшие холмы.
— Вообще, команда, конечно, подобралась курам на смех, — снова подал голос Конь. Ему явно не терпелось поделиться с нами собственными мыслями.
— Что не так? — подтолкнула я его. Пусть говорит, дорога быстрее побежит. А к тому, что он любитель поворчать, я уже привыкла.
— Да все не так! — отрезал Конь. — Две бабы, одна из которых может использовать только волшебный посох, да и то недолго. А вторая… пока не знаю, но мне она все равно не нравится. Сидит, молчит, себе на уме.
Капли росы
С губ твоих слетают.
Говори потише, —
неожиданно продекламировала Лиса.
Конь ошарашенно замолчал, а потом зловеще спросил:
— Твоя подруга что, только что сказала, что я тут слюнями все забрызгал?
Я удержалась от смеха. Хоть и с трудом.
— Нет, что ты! Лиса очень воспитанная девушка.
— Это хайку. Мудрость в трех фразах, имеющая хождение в землях, откуда я родом, — ответила кицунэ.
Конь хмыкнул:
— А ну, еще!
Лиса на мгновение задумалась, а потом выдала:
По отдельности мы
Легкий и хрупкий прутик.
Метлой надо стать.
Я мысленно одобрила. Лиса очень точно выразила мою мысль, которая была проста как валенок — действовать надо вместе и сообща. Потому что иного и не остается.
И тут Конь внезапно выдал:
Каждый в деревне
Хайку писать научился.
Пропал урожай.
Лиса за моей спиной восторженно ахнула и даже слегка захлопала в ладоши:
— Воистину, вы умны, словно речной дракон, уважаемый Конь. Я никогда прежде не видела, чтобы кто-то столь быстро познал душу хайку.
— Да чего там сложного-то, — буркнул Конь, но по его тону я поняла, что он доволен.
Нет, не так. Он был очень доволен. Наверное, Кощей не особо часто баловал его похвалой. Однако даже это не помешало Коню вновь высказать:
— И все равно рискованно это.
— Слушай, ну не веди себя как баба… в смысле лошадь! — попросила я. — Ты конь или не конь?
— Я конь! Но Вещий! — огрызнулся тот. — И чую я, до добра нас эта история не доведет.
— Врешь, ничего ты не чуешь, ты не спотыкался, готичный нытик, — парировала я.
— Кто?
— Гот. Тот, кто постоянно думает о смерти и тщете всего сущего.
— Я не думаю, я вещаю, — поправил Конь, но уже как-то не очень уверенно.
— Ладно. Не переживай. Жизнь нужно прожить так, чтобы не было мучительно больно за бесцельно нажитые деньги. Не хайку ваше, конечно, но тоже ничего себе мудрость.
Конь помолчал, а потом сказал:
Как много в нас
Разного входит.
Выходит одно.
А вот ответить я уже ничего не успела, потому как резко качнулась, а Лиса ударилась мне в спину. Конь резко остановился.
— Эй, Конь, — тихо позвала я, очень надеясь, что это не то, о чем я думаю. — Ты чего встал?
— Споткнулся я, — мрачно отозвался тот, внимательно оглядываясь вокруг.
Я напряглась. Только этого не хватало! Что тут может быть? Разбойники, что ли?
Рука рефлекторно потянулась за посохом.
Ровно в то же мгновение воздух впереди взвихрился, сверкнул, открывая Тайную тропу, и на дорогу перед нами выехала всадница на здоровенном кауром жеребце.
Изящная серебряная кольчуга с оголовьем, небольшое зерцало в виде солнца на груди, алый плащ. В руке она, как и я, держала посох, только вместо черепа на его вершине сиял здоровенный фиолетовый кристалл аметиста.
Русые волосы всадницы были заплетены в толстую косу и закреплены поверх золотым гребнем-короной, оставляя открытым лицо.
Лицо, которое я каждый день вижу в зеркале.
— Василиса? — я почувствовала, как резко пересохло во рту.
Конь выругался.
— Не морок, самолично явилась, — тихо сказал Яр. — Только чего это она одна? Или по кустам засада схоронилась? А ведь не чую я никого.
Я ощутила легкий толчок сзади — это Лиса спрыгнула с крупа Коня и теперь стояла на обочине лесной дороги с самым безмятежно-спокойным видом. Только суму свою держала в левой руке, а правой крепко ухватила длинную рукоять меча, не вытаскивая его, однако, из сумы полностью.
Тем временем Василиса подъехала ближе, а я все еще не знала, что делать. Бежать? Попытаться поговорить? Долбануть ее Яровым пламенем?
— Привет, сестренка, — начала я, и это было все, что я успела сказать.
Василиса нас встречала не для разговоров.
Она вскинула вверх руку с посохом, аметист ослепительно сверкнул, и позади меня раздался треск, да такой сильный, что захотелось пригнуться и зажать уши. Я перепуганно обернулась и ахнула. Вековые дубы дрожали так, что листья и желуди посыпались на землю. Птицы, возмущенно крича, взлетели вверх темной тучей. А когда показался первый корень, я ощутила, что покрываюсь холодным потом.
Огромные деревья вылезали из земли и могучими корнями подтягивали себя ближе к дороге. И получалось это у них так споро, что буквально за полминуты дорога позади оказалась перекрыта Дубы стояли на ней словно грозные стражи, а их сцепленные друг с другом корни не давали и шанса не только проехать всаднику, но и пешему пролезть.
Мой Конь лишь презрительно хмыкнул, всем своим видом показывая, что вот именно для него это не препятствие, а так, барьерчик на один скачок. Вот только меня это мало успокоило. Уж кто-кто, а Василиса прекрасно знала возможности Коня, на котором большую часть жизни проездила, так что наверняка что-нибудь придумала.
Правда, толком задуматься об этом не получилось, ибо кристалл на посохе Василисы вспыхнул вновь, и в меня полетела ветвистая молния! Счастье, что в то же время Яр с силой дернул мою руку, и я инстинктивно выставила его навстречу, так что молния ударила в полупрозрачный щит. Рука, державшая посох, моментально онемела до самого плеча, словно я ударилась чувствительной подлоктевой ямочкой о выступающий угол шкафа. Хорошо хоть, Яра умудрилась удержать, вовремя перехватив другой рукой.
От столкновения наш щит разлетелся на кусочки, но и Василисина молния лишь расщепила ствол вековой сосны, не причинив мне вреда.
Что ж, ответим!
— Жги ее! — крикнула я, требовательно сжимая посох.
Ядовито-зеленое пламя вырвалось из глазниц дымными струями, но ответный взмах Василисы заставил землю между нами сплошной стеной взлететь вверх. Пламя Яра разметало неожиданную преграду, однако потерявшие силу дымные струи лишь бессильно развеялись в паре шагов от врага.
— Еще!
На этот раз пламя и молния столкнулись с жутким треском и яркой вспышкой. Так, что перед глазами все расплылось от цветных пятен и слезы набежали.
А вот на третий раз задержать молнию Василисы Яру удалось лишь отчасти. Если бы Конь вовремя не отшатнулся в сторону, она бы обожгла мне руку.
Посох явно слабел, и сам подтвердил это красноречивым;
— Пора валить! Конь!
— Держись, царевна! — тот в ярости закусил узду и прыгнул вперед, норовя перескочить деревья.
Но не тут-то было! Как я и подозревала, без подлянки не обошлось. Неведомая сила развернула его в полете, а потом перед нами выросла громадная тень. Василиса бросила вперед своего коня, и мы сшиблись в воздухе. Да так, что от удара я выпустила посох, и тот улетел куда-то в траву. Сама же изо всех сил вцепилась в шею Коня, стараясь не свалиться.
Но тут камень на вражеском посохе полыхнул опять. Меня с силой выдернуло из седла и швырнуло прочь, впечатывая спиной в сосну. Грудь пронзила дикая боль, так, что я заорала, но крик мгновенно перешел в хрип. Дыхание перехватило, во рту появился железистый привкус крови, а я растерянно увидела, что из моей груди торчит окровавленный сучок.
Задыхаясь, дернулась всем телом, словно наколотая бабочка. Успела увидеть, как жеребец Василисы методично долбит копытом в голову Коня, который вцепился своими клыками ему в ногу. А Лиса, на которую до того никто не обращал внимания, прыгает вперед, в кувырке уходя от очередной молнии, подхватывает с земли Яра и мгновенно исчезает среди деревьев.
Затем столкнулась взглядом с Василисой.
— Ну? И где твой защитник, от которого столь не-Премудрая, по твоему мнению, я отказалась? — усмехнулась она. — Дай догадаюсь, занят своим Источником и до тебя ему нет дела? Тоже мне, неве-еста. А я ведь сразу говорила — Наволоду наплевать. Но мне твоя глупость сыграла только на руку. Нетрудно было догадаться, что ты сюда заявишься. Другой-то путь найти у тебя мудрости не хватит. Так что… пока, сестренка, — передразнила Василиса, направляя посох на меня.
— Пошла ты… — успела прохрипеть я, прежде чем слепящая ветвистая молния ударила в мое лицо.
А потом я умерла.
