24

– Так что теперь? – Мари наконец задала вопрос, который интересовал всех.

Они – Мари, Ник, О’Брайен, Антрес, Дэвис, Зора со своей Хлоей, Шена и Роза – собрались вокруг главного костра после того, как помогли Саре и Лидии вернуться в нору, где они могли бы вздремнуть.

– Что значит «что теперь»? Хлоя моя. А я ее. Вопрос закрыт. Никаких «что теперь», – упрямо сказала Зора и покрепче прижала к себе щенка.

– Зора, никто не собирается отнимать у тебя Хлою. – Мари сидела рядом с подругой на мягком моховом ковре, прислонившись спиной к большому поваленному дереву. – Но она еще очень маленькая, и ее нельзя отлучать от Фалы. – Она оглянулась на Розу в поисках поддержки. – Верно я говорю?

Роза кивнула.

– Да, Хлое всего пара недель. Фала будет кормить ее, пока щенкам не исполнится шесть или семь недель, и они не оставят ее, пока им не исполнится как минимум двенадцать недель, вот почему мы так удивились, когда Хлоя тебя выбрала. Я не знаю ни одного случая, когда щенки выбирали спутника так рано. Обычно это происходит в возрасте четырех или шести месяцев.

– А я-то думала, все так потрясены, потому что я Землеступ.

– Ну, это тоже довольно удивительно, – сказал Ник. – Но повлиять на выбор, который делает собака, невозможно – так что маленькая Хлоя знала, что делает, когда сообщила тебе свое имя.

– Да уж, эта малышка себе на уме, – сказал Дэвис.

– Обычно они похожи на своих спутников, – пробормотал Ник.

– Что ты сказал? – сощурилась на него Зора.

– Ничего! Абсолютно ничего, – усмехнулся Ник. – Но Мари права. Нам действительно есть что обсудить, особенно из-за возраста Хлои.

– Ну хорошо. Давайте обсудим, – сказала Зора.

Мари обменялась с Ником долгим взглядом, прежде чем заговорить.

– О’Брайен, Дэвис, Роза, Шена и Антрес. До пожара у всех вас был другой дом. После пожара вы нашли приют и смогли исцелить свои раны здесь, с нами. Некоторые из вас – я говорю о Дэвисе и Антресе – даже поклялись, что они пойдут за Ником и станут частью его новой Стаи, объединенной с Кланом. И мы с радостью приветствуем вас. Остальным – Розе, Шене и О’Брайену – еще предстоит принять решение, или, если вы его уже приняли, сообщить об этом решении нам.

– Какое отношение это имеет к Хлое? – спросила Зора.

Роза ответила, не задумываясь:

– Хлою нельзя разлучать с Фалой еще примерно десять недель. А значит, если я решу вернуться в Древесное Племя, Хлое придется вернуться со мной и оставаться рядом, пока она не сможет оставить Фалу и воссоединиться с Зорой.

Зора побелела и так крепко прижала к себе Хлою, что щенок протестующе запищал, и Зора, ослабив хватку, с виноватым лицом покрыла мордочку Хлои поцелуями. Когда она пришла в себя, то уставилась на Розу и медленно, но с нажимом произнесла:

– Если ты хочешь вернуться в Племя, я прошу тебя взять меня с собой. Я не могу с ней расстаться.

Роза облегченно вздохнула.

– Все, что мне нужно было услышать, – это что ты любишь Хлою настолько, что готова рискнуть свободой и, возможно, даже жизнью, чтобы быть с ней. Нет, Зора. Я уже приняла решение. После того как я побыла здесь и ощутила расположение твоего народа, я поняла, что не хочу возвращаться. Я не хочу иметь ничего общего с рабством и устаревшими законами. И я признаю, что на мое решение сильно повлияло ваше умение излечивать паршу. И если вы согласитесь меня принять, я тоже принесу Стае клятву верности.

– О, спасибо тебе! – сказала Зора, крепко пожимая Розе руку.

– Конечно, мы тебя примем, – сказала Мари.

– Да. Ты, Фала и ее щенки станете прекрасным пополнением нашей Стаи, – улыбнулся Ник.

– Я тоже хочу принести клятву, – подала голос Шена. Мари и Ник удивленно повернулись к ней. Она пожала плечами. – Без Кристал мне там делать нечего. Нам с Капитаном нужно начинать жизнь заново, а эти люди, Землеступы, мне нравятся. И мне нравится, что Кланом управляют женщины. Так и должно быть.

– Мы с радостью тебя примем, – сказала Мари.

– Куда Ник, туда и я. – О’Брайен перевел взгляд с Ника на Мари. – Но вот что меня интересует. Вы примете других Псобратьев, если они захотят покинуть Племя?

Ник не колебался.

– Да, – сказал он твердо.

– Правильно, – поддержала его Мари. – Мы примем всех, кто хочет перемен, кто хочет жить в мире без предрассудков, осуждения и рабства.

– Тогда я хочу вступить в Стаю, – сказал О’Брайен.

– Ник, когда ты вернешься в Племя? – спросил Дэвис, и все повернулись к нему.

– Но я думала, никто никуда не возвращается, – нахмурилась Зора.

– Мне придется вернуться, – пояснил Ник. – За священным папоротником.

– Что это за папоротник такой? И почему вы все сгрудились вокруг Зоры? – раздался голос Изабель. Они с Данитой и Дженной подошли к костру с охапками трав в руках, корзинами и деревянными мисками с мазями и настойками, над которыми работали.

– Один из щенков Фалы выбрал Зору в спутники, – пояснила Роза.

– Правда? – округлила глаза Дженна.

– Ого! – сказала Данита. – Поздравляю… наверное.

– Я и не знала, что такое возможно, – призналась Изабель. – Мари ведь наполовину Псобрат, так что ничего удивительного, что ее выбрал Ригель. Но Зора – чистокровный Землеступ. Она даже собак не любит, правда, Зора?

– Хлоя другая. Это моя собака. И я ведь давно говорила, что щенки гораздо лучше, чем я их себе представляла. Э-э… а она ведь не вырастет размером с овчарку?

Зора с мольбой посмотрела на Розу, и та рассмеялась:

– Нет. Она будет как Фала.

– Она будет идеальна, – сказала Зора и нежно погладила Хлою.

– Думаю, это лишь доказывает, что общего у нас больше, чем различий, – улыбнулась Изабель.

– Именно! – подхватил Ник. – Это и будет главным законом Стаи: мы можем быть разными. Наши различия делают нас сильнее. Землеступы обладают навыками, которых нет у Псобратьев, а Псобратья умеют делать то, что Землеступы никогда не делали, – к примеру, строить на деревьях. Вместе мы сможем изменить мир.

– Или построить новый, – добавила Мари.

– Но сперва Ник должен вернуться в Племя и достать священный папоротник, – сказал О’Брайен. – А я пойду с ним.

– Нет-нет, ни в коем случае. Я пойду один. Тихонько проберусь в Племя, возьму несколько побегов и вернусь, – сказал Ник. – В одиночку у меня больше шансов пробраться незамеченным.

– Зато меньше шансов выбраться живым, – возразил Дэвис. – Мы с Кэмми пойдем с тобой. Мы Охотники. Мы будем держаться на окраине города так, чтобы нас не заметили и не учуяли. Если ты не вернешься, я пойму, что тебя надо выручать. А уж если поймают меня, Кэмми сможет сбежать и вернуться сюда.

– И тогда мы за вами придем, – сказала Шена.

– Найдите женщину по имени Клаудия, – сказал Антрес. – Сдается мне, она нас поддержит. Но держитесь подальше от Тадеуса. От него одни неприятности.

– Это точно, – кивнул Ник.

– Подождите; зачем нам вообще этот священный папоротник? Я его даже не видела никогда, и хотя Племя заставляло нас выращивать для него пищу, ни с каким папоротником мы дела не имели. Что в нем особенного? – спросила Изабель.

– Ник считает, что благодаря папоротнику Племя не страдает от ночной лихорадки, и, возможно, он прав. Меня пеленали в листья священного папоротника в детстве, и лихорадка меня не берет, – сказала Мари.

– Но я думала, это из-за крови твоего отца, – сказала Дженна.

– Мари тоже так думала, – кивнул Ник. – Но у меня такое чувство, что это еще не все. У нас действительно больше сходств, чем различий, а священный папоротник дает нам способность управлять солнечным светом; благодаря ему дети вырастают сильными и здоровыми. И нам не знакома ночная лихорадка. Возможно, если Землеступы будут пеленать детей в листья священного папоротника, это сработает и с ними.

– Если есть хоть какая-то надежда, что священный папоротник защитит детей от ночной лихорадки, мы должны попытаться, – сказала Данита.

– Значит, решено. Я вернусь в Племя за священным папоротником, а заодно посмотрю, насколько там плохи дела. И сколько у нас времени до… – Ник осекся и посмотрел на Мари.

– До отбытия, – закончила Мари за него.

О’Брайен мрачно кивнул.

– Я знал, что этим все кончится.

– И я, – сказал Дэвис. – И это ты еще не слышал Тадеуса прошлой ночью. Он прямо-таки исходил ненавистью, особенно когда его терьер поранился. Он не остановится, пока Ник и Мари живы, а Землеступы свободны.

– Я никогда больше не вернусь в рабство, – сказала Дженна.

– И я, – добавила Изабель.

– Вам и не придется. Мы уйдем раньше, чем Племя придет за нами, и те, кто теперь часть Стаи, могут к нам присоединиться, – сказала Мари.

– Подождите, выходит, мы все теперь часть Стаи? – спросила Зора. – Или мы Клан плетельщиков, который заключил союз со Стаей Ника?

Ник и Мари переглянулись.

– Мне бы хотелось, чтобы все мы были Стаей, – сказал Ник, – но это решать Мари.

– И Зоре, – торопливо добавила Мари. – Она Жрица Луны, и вместе мы принимаем решения за наш Клан. Что ты об этом думаешь, Зора?

– А правила Клана будут действовать? Женщины будут распоряжаться бытом, а мужчины защищать нас и отвечать за строительство? – спросила Зора.

Мари повернулась к Нику.

– Ну?

– Мне нравится, как устроен Клан, – честно сказал он. – Вы ведь никогда никого не брали в рабство?

Мари изогнула губы в улыбке.

– Нет, не брали.

– И не планируете?

– Не планируем, – сказала Зора.

– И не планируете угнетать мужчин? – подал голос О’Брайен.

Зора расхохоталась.

– Как ты себе это представляешь?

О’Брайен улыбнулся Жрице.

– Мне почему-то кажется, что если Жрица Луны что-то задумала, то вряд ли кто-то сможет ей помешать.

– Ну, лично я никого угнетать не собираюсь – в том числе мужчин, – сказала Зора.

– Приятно слышать. Тогда я в деле, – сказал О’Брайен.

Зора слегка кивнула Мари.

– И мы тоже, – сказала Мари. – Мы будем Стаей!

– Это, конечно, здорово. Стая – это звучит хорошо, – сказала Дженна. – Но куда мы пойдем, если нам придется покинуть наши дома?

Повисла долгая тишина. Мари пыталась придумать подходящий ответ. Может, предложить последовать за рассеявшимся Кланом плетельщиков и пойти на юг или на запад, к побережью? Или, может, на север, в Зимние земли или на территорию Поющих с китами? Но разве это что-то изменит? Кланы Землеступов будут столь же терпимы к их разномастной Стае, как и Древесное Племя. Конечно, никому и в голову не придет их порабощать, но теплого приема от них ожидать не стоит, и очень может быть, что Землеступы попытаются расправиться с любым Псобратом, который окажется на их территории.

– Я знаю, куда нам податься, – раздался в тишине голос Антреса, и его слова навсегда изменили будущее их народов. – На равнины Всадников ветра.

Ник выпрямился, и его красивое лицо расцвело предвкушением.

– Всадники ветра! И ты знаешь дорогу?

– Да, но это не значит, что, когда мы окажемся на месте – не забывай, что дорога предстоит долгая и опасная, – они примут нас и позволят нам поселиться на равнинах.

– Но ты думаешь, что шанс есть, иначе ты бы об этом не заговорил, – сказал Ник.

– Да.

Баст подошла к ним, села рядом с Антресом и посмотрела на спутника. Из груди у нее вырвалось нечто среднее между урчанием и странным кашляющим мяуканьем.

– Баст согласна, а Баст всегда права. Я могу отвести Стаю на равнины, но, когда мы доберемся до места, спутники эквинов должны увидеть, что мы заслуживаем места рядом с ними – что от нашего присутствия они только выиграют.

– И если это произойдет, они позволят нам остаться? – спросила Мари.

– Да. Так устроено их общество. Но вам следует знать, что если нам не удастся произвести на них впечатление, нам придется уйти, а если мы не уйдем, они нас убьют, – сказал Антрес.

– Этого не случится, – сказал Ник.

– Они захотят, чтобы мы остались, – кивнула Мари.

– Что такое эквин? – спросила Данита.

– Животное с копытами, как у оленя, только не разделенными надвое. Они крупнее самого большого оленя, которого ты когда-либо видела, а их спутники ездят на них верхом, – объяснил Антрес.

– Ты выдумываешь на ходу, – нахмурилась Данита.

– Нет, он говорит правду, – сказал Ник. – Я мечтал увидеть Всадников ветра с тех пор, как мама рассказала мне о них в детстве. Она видела их однажды и иногда вырезала для меня маленьких эквинов из дерева.

– Да, я тоже о них слышала, – кивнула Шена. – Дедушка Кристал о них рассказывал. Он был торговцем и много зим назад путешествовал к равнинам, и гигантские эквины и их прекрасные наездницы его потрясли. Он говорил, что никогда не видел ничего величественнее.

– А еще у них матриархат, как и у Землеступов и в нашей новой Стае, – добавил Антрес.

– Значит, решено? Я достану священный папоротник, и мы отправимся на равнины Всадников ветра? – подытожил Ник, и глаза его оживленно засверкали.

– Решено. Объявим об этом остальному Клану и посмотрим, кто захочет к нам присоединиться, – сказала Мари. – Антрес, нам нужно знать, что понадобится для путешествия. И, хотя Племя сейчас занято последствиями пожара, моя интуиция подсказывает, что чем раньше мы уйдем, тем лучше.

– Твоя интуиция не ошибается, и не только из-за Племени. У нас совсем немного времени, чтобы пересечь Скалистые горы, прежде чем перевалы накроет снег. Нам и так повезло, что весна еще не поздняя и переход вообще возможен. Я подготовлю список того, что нам потребуется, – сказал Антрес.

– Ник, когда ты пойдешь в Племя? – спросил О’Брайен.

– И берешь ли ты меня с собой? – добавил Дэвис.

– Да, он тебя берет, – сказала Мари, не обращая внимания на недовольный взгляд Ника. – Он прав, Ник. Тебе нужен кто-то на случай, если что-то пойдет не так. Я бы пошла сама, но…

– Нет! Нельзя, чтобы Тадеус до тебя добрался, – сказал Ник. – Со мной пойдут Дэвис и Кэмми.

– Но не сегодня, – сказала Мари. – Даже не пытайся спорить, Ник. Ты ранен, забыл? А если тебе придется сражаться, прятаться и убегать, ты должен быть здоров. Давай договоримся: ты пойдешь в Племя, как только Зора скажет, что ты достаточно окреп.

– Я? Почему я? Из тебя целительница лучше, – запротестовала Зора.

– А еще я предвзята, когда дело касается Ника, а ты нет.

– Ох. Пожалуй, тут ты права. Ладно. Я дам вам знать, когда его раны заживут.

– И тогда начнется наше будущее, – сказал Ник. – И мы отправимся в земли Всадников ветра!