20

– А может рысь сменить спутника? – спросила Зора Антреса, когда убедилась, что Данита и Баст ушли.

– Нет.

– Тогда ты влип.

Антрес откинул голову и расхохотался.

– Ну почему Баст не влюбилась в кого-то вроде тебя?

Зора мгновенно посерьезнела.

– Не шути так.

– Почему нет? Ты красивая. И забавная. И великолепно готовишь.

Зора возмущенно замотала головой.

– А я-то думала, что ты славный малый, обреченный на связь с властной кошкой. Так значит, я хорошенькая, забавная и умею готовить? Вот какой ты меня видишь? Антрес, спутник Баст, я Жрица Луны, которой Великая Богиня Земли поручила нести лунную силу и заботиться о благосостоянии целого Клана. Мы не одиночки. Мы никому не позволяем выбирать пару за нас. Здесь, на территории Землеступов, выбор делают женщины. Всегда. И давай уж начистоту: я бы ни за что не связала жизнь с одиночкой, живущим в берлоге, даже если бы меня выбрала тысяча кошек. Если ты хочешь хоть как-то продвинуться в отношениях с Данитой или любой другой женщиной, на которую положит глаз твоя рысь, советую засунуть самолюбие подальше и пересмотреть свое поведение. – Она презрительно усмехнулась и, подхватив сонного щенка, сунула Антресу половник. – На, помешивай. Мне нужно проветриться.

Он взял половник, мягко коснувшись ее руки.

– Прости меня.

Она остановилась.

– За что?

– За то, что вел себя как кретин. Я оскорбил тебя. Я оскорбил Даниту. Я умудрился оскорбить даже Баст. – Он снова взъерошил волосы и стал похож на виноватого мальчишку. – Я все сделал не так.

Зора вздохнула.

– Давай поменяемся местами. Ты помешивай похлебку и добавляй грибы. А я закончу с медовой смесью.

– Мы можем продолжить разговор?

– Можем.

– Спасибо.

Антрес занял место Зоры у очага и начал добавлять грибы в ароматную похлебку.

Зора уселась напротив, скрестив ноги и положив сонного щенка у бедра, и начала выбирать из корзины с травами маковые коробочки покрупнее и высыпать их в мед. Потом она взяла каменный пестик и снова принялась толочь смесь.

– Не благодари меня. Если мы собираемся объединить Племя, Клан и Цепь, нам всем нужно научиться быть терпимее. Ты только что меня оскорбил. – Он попытался было возразить, но она не стала его слушать. – Я понимаю, что ты сделал это не специально. Ты не знал, что у Землеступов женщины выбирают себе пару. Как и я не догадывалась, что твоя рысь выбирает пару для тебя. Нам всем придется научиться слушать друг друга и не обижаться на неосторожно брошенное слово.

– Итак, ты не только красивая, забавная и хорошо готовишь, ты еще и умная и умеешь управлять силами природы. И ты еще удивляешься, что я жалею, что Баст выбрала не тебя?

Зора слегка склонила голову в знак признательности и улыбнулась ему.

– А вот теперь я буду считать это комплиментом. Спасибо.

– По крайней мере, теперь мы с тобой друг друга понимаем, потому что это и был комплимент.

– Это уже прогресс. Итак, кошатник, расскажи мне, что ты будешь делать, если Баст выберет Даниту. Или если она уже ее выбрала, и ты упорно отрицаешь неизбежное.

Он рассмеялся.

– Баст не выбрала Даниту. Пока.

– Откуда ты знаешь?

– Она ее не укусила.

– Что ты сказал?! Не укусила?

– Именно. О, не переживай. Это не опасно и делается не по злому умыслу. Когда рысь выбирает своему спутнику пару, она метит этого человека укусом. Это делается для защиты. Так другие рыси понимают, что этот человек – часть Цепи, и берут его под свое покровительство. Мы не живем совместно, как Племя или Клан, но мы безгранично преданны своей Цепи – а все спутники рысей принадлежат одной Цепи.

Антрес замолчал, и Зора поняла, что он борется с желанием сказать что-то еще. Наконец он пожал плечами.

– А, в пекло. Что уж тут скрывать. Ты же Жрица Луны. Ты привыкла иметь дело с мистическим.

– Это уже интересно. Продолжай. Я вся внимание.

Вместо того чтобы продолжить, Антрес закатал рукав на правой руке и показал ей два круглых морщинистых шрама, окруженных сложным растительным узором, нанесенным на кожу чернилами. Шрамы и узоры были старыми и успели хорошо зажить, но она видела, что укус был сильным, глубоким и болезненным, да и для того, чтобы нанести на кожу рисунок, наверняка пришлось помучиться.

– Богиня великая! Это сделала Баст? А что это за узор? Кажется, он не смывается.

Он криво улыбнулся и кивнул.

– Да, узор не смывается. И да, Баст меня укусила. Это был счастливейший момент моей жизни.

– Хм. Тебе придется это объяснить.

– Она укусила меня, когда выбрала меня после того, как я достроил нашу берлогу. Узоры Цепи появились позже.

– Не понимаю. Ригель выбрал Мари, но ей не пришлось ничего для этого делать. По крайней мере, я так думаю. Но я точно знаю, что он ее не кусал, – сказала Зора. – И на коже у нее нет никаких цветов и лиан.

– Когда молодая рысь выбирает себе спутника, это только первая ступень формирования связи между ними. Спутник должен доказать, что он или она этого заслуживает. Берлога рыси – ее убежище, единственное место, где она спокойно может отдыхать, зная, что она в безопасности. Спутник рыси должен построить берлогу. Если рысь ее принимает, связь переходит на следующий уровень.

– А если не принимает?

– Тогда укус оказывается смертельным. Потенциальный спутник умирает.

Зора изумленно захлопала глазами.

– Подожди, то есть рысь убивает своего спутника?

– Ну… да. Но, строго говоря, этот человек не является ее спутником, если она отвергает берлогу. И сам укус никак не отличается от этого. – Он снова поднял руку, чтобы Зора могла разглядеть шрамы получше.

– Этот укус не выглядит опасным. Наверняка это было больно, но ведь это не смертельная рана. Я все еще ничего не понимаю.

– Ты что-нибудь слышала о моем народе? – спросил вдруг Антрес.

– Не много. Я знаю, что вы проводники и наемники, – и на этом, пожалуй, все.

– После того как нас выбирает рысь, мы меняемся. Физически.

Она выжидающе посмотрела на него и, не дождавшись продолжения, спросила:

– Итак, ты изменился. Каким образом?

– Если я тебе покажу, обещаешь не говорить Даните? Не хочу, чтобы она испытывала ко мне еще больше отвращения.

– Я ничего ей не скажу. Это ваше дело. Но не слишком надейся, что ты сможешь убедить ее передумать.

– Думаю, я лучше попробую переубедить Баст, а не Даниту, – саркастически сказал он.

– Неплохая идея. Давай, показывай.

– Ну хорошо.

Антрес отложил половник и вытянул руки, чтобы Зоре было лучше видно. Затем он встряхнул запястья, и Зора с потрясением увидела, как его пальцы изменились: там, где у людей обычно растут ногти, у него появились длинные острые когти.

– О Богиня! Это… это… не знаю даже, как это назвать. – Она уставилась на когти, пытаясь решить, чего ей хочется больше: выскочить из норы или хорошенько их осмотреть, как необычную рану.

– Тебе противно?

Она оторвала взгляд от когтей и встретилась с его теплыми золотистыми глазами.

– Нет, – сказала она и поняла, что говорит чистую правду, а не только то, что он явно хотел услышать. – Нет, – повторила она уверенней. – Я удивлена – даже, пожалуй, потрясена, – но мне не противно. Это началось после укуса Баст?

– Да. Так бывает, когда рысь принимает берлогу, выстроенную претендентом в спутники. Если бы она не приняла берлогу, укус бы меня не изменил. Я бы умер от яда, – сказал он.

– А еще что-нибудь в тебе изменилось?

Он кивнул.

– Я стал быстрее. Зрение и слух у меня, конечно, не такие, как у Баст, но лучше, чем у обычных людей. А еще у меня… гм… на теле мех.

Брови Зоры взметнулись на лоб.

– Мех? Где? О Богиня, прости, – поспешно сказала она. – Это было грубо? Я не хотела.

Глаза Антреса весело сверкнули.

– Нет, это не грубо. Это личное, но ничего страшного. Кроме нас тут никого нет. Грубо было бы задавать этот вопрос в присутствии толпы посторонних. – Он откинул длинные волосы в сторону и наклонился вперед, чтобы Зора могла видеть его шею и кусочек спины. От затылка вдоль всего позвоночника бежала дорожка серовато-бурого рысьего меха. Кроме того, отметила Зора, уши у него были подозрительно острые.

– Ничего себе, – только и сказала она.

– Не противно?

Она помотала головой.

– Ни капельки. Мне нравится твой мех – он похож на мех Баст. И он тебе идет. Мягкий и красивый. И наверное, греет зимой.

Он усмехнулся.

– Это самое главное. Это – и то, что мех отмечает меня как спутника рыси. – Он немного помялся и спросил: – Как думаешь, как на это отреагируют остальные Землеступы? – Он поднял руку, и когти сверкнули, поймав отблеск огня, прежде чем он втянул их и вопросительно взглянул на нее.

Зора не торопилась с ответом. Она хотела было сказать, что не может говорить за всех Землеступов, но это была бы ложь. Жрецы Луны всегда говорили за свой клан, и она знала, что могла бы повлиять на отношение своего народа и заставить его принять – или отвергнуть – этого обаятельного кошатника. И она ответила ему честно, хотя, возможно, это был не тот ответ, который он хотел бы услышать.

– Реакция Землеступов целиком зависит от того, какой ты человек. Если ты честен, добр и верен своему слову, думаю, они тебя примут.

– А если я осел, который плюет на традиции Клана и давит на девушку, чтобы она меня выбрала?

Зора фыркнула.

– Что ж, попробуй. И узнаешь, что на женщин Клана невозможно надавить. У нас матриархат, Антрес. Если ты готов это принять, то, как знать, возможно, ты и впрямь найдешь себе пару среди Землеступов. – Она помедлила, а потом решила выложить все как есть: – Но ты должен кое-что понимать. Мы не одиночки. Я сомневаюсь, что хоть кто-нибудь из женщин Клана согласится жить в пустой берлоге.

Антрес тяжело вздохнул.

– Как я и думал. Громовержец, эта рысь всегда права!

– Так, теперь я действительно ничего не понимаю. Как же Баст может быть права, если она привела тебя искать пару среди женщин, которые не любят одиночество?

Он посмотрел ей в глаза, и она увидела, как в его открытом взгляде пляшут смешинки.

– Потому что на самом деле я ненавижу одиночество. И всегда ненавидел. Я всегда отличался от остальной Цепи.

– Ты хочешь сказать, что не планируешь возвращаться к рысьему образу жизни?

– До сих пор я этого не понимал, но, думаю, именно это я и хочу сказать. И именно поэтому Баст привела меня сюда.

– Чтобы начать новую жизнь в новой Цепи?

– Да.

Зора засияла.

– Раз так, придется объяснить тебе, как надо ухаживать за женщиной-Землеступом. И, поверь мне, ты обратился по адресу. Может, я и не стану твоей парой, но ты определенно нашел себе лучшего учителя.

– Почему мне уже страшно?

– Потому что ты, кошатник, умный. А теперь слушай внимательно…