Глава 19
Людей вроде меня называют везучими невезунчиками. Такие как я постоянно куда-нибудь вляпываются. В моём случае – в совершенно безвыходные ситуации, из которых мне каким-то образом или, скорее, чудом удаётся выбираться. Взять хотя бы историю с Талврином. В гостях у чокнутого мага я надолго не задержалась, хоть он из кожи вон лез, пытаясь меня задержать. И, падая с фальва, как ни странно, ничего себе не сломала. Так только, спина до сих пор побаливает и голова раскалывается. А ещё страшно ноют вторые девяносто, но это уже с непривычки: наездница из меня никудышная. Да и у кого бы они не ныли после долгих часов ёрзанья в жёстком седле.
Потому что у кое-кого – недобро покосилась на своего мучителя – чувство сострадания отсутствует даже в зачаточном виде!
Крейн торопился, а потому на прощание с сердобольными крестьянами и по-прежнему пребывавшей без сознания Олеандрой мне дали пару минут. В сотый раз попросив Тильду позаботиться о девушке, пока за ней не явятся родители, я с горем пополам забралась в седло. И вот теперь, спустя несколько часов, отчаянно мечтала из него выбраться.
Нет, сначала мне даже нравилось: жмуриться под ярким солнцем, вдыхать чистый, напоенный запахами весны воздух – он дарил ни с чем не сравнимое, почти позабытое чувство свободы. Было приятно наслаждаться просыпающейся природой, нарядившейся, словно на бал девица, в праздничный зелёный наряд. Ажурным кружевом листвы он украсил деревья, мягким травянистым ковром застелил землю. Красота, да и только!
Лошадка, присмирённая магией герцога, вела себя спокойно и не злилась на неумелую наездницу. Поначалу я действительно наслаждалась путешествием, а потом стала вертеться, чувствуя, как затекают ноги, и мышцы многострадального Фьярриного тела, ещё не забывшего болезненное приземление, снова противно ноют.
– Может, остановимся? – с надеждой посмотрела на мага.
– Нет, – коротко рявкнул в ответ.
У-у-у, нечисть.
– И долго ещё будем трястись? Ну хоть бы коротенький привал, – взмолилась, выжимая из голоса как можно больше жалостливых ноток. – Если тебе плевать на меня, так хотя бы скотину пожалей.
– Отдохнём вечером.
И хоть ты тресни.
После вынесения явно неподлежащего обжалованию приговора Крейн забаррикадировался от меня каменной рожей и вооружился взглядом, поставленным на режим лазера. Такой запросто испепелит или поджарит.
– Откуда вообще узнал, что я в Салейме?
Желая как-то убить время, отвлечься от неприятных ощущений, а заодно от тревожных мыслей об оставленной тагр знает где девушке, решила пообщаться с изгнанником.
– Узнал не я, а Его Светлость.
– А он откуда… – осеклась, попав под прицел того самого убийственного взгляда.
К режиму лазер прибавился режим криоконсервирования. Вышло не хуже, чем у Его Льдистости, и желание общаться с нелюдем сразу пропало.
До самого вечера Блейтиан больше не проронил ни слова, и мне пришлось остаток пути страдать молча. Когда многоцветье на раскрашенном закатом небе начало меркнуть, а первые звёзды, наоборот, разгораться, маг коротко сообщил:
– Заночуем в деревне, – и свернул с широкого тракта на просёлочную дорогу. Всю поросшую сорняком, умело маскировавшим кочки.
Напомнив, чтобы помалкивала и своими действиями не подвергала опасности жизни незнакомых людей, этот изувер постучался в первую попавшуюся дверь. Представился Есфером, меня опять назвал Элиной. После чего страшно обрадовал отворившего нам сухопарого пожилого мужчину, ссыпав в его раскрытую ладонь несколько монет.
Наспех поев и даже не почувствовав вкуса пищи, я завалилась спать. На жёсткую кровать, но после многочасовых скачек мне казалось, что лежу на перине из лебяжьего пуха. Отключилась мгновенно и до самого рассвета дрыхла как убитая, а с первыми лучами солнца этот бессердечный чуть ли не силком вытащил меня из постели.
– Далеко ещё до Хрустального города? – едва не застонала, оказавшись в ненавистном седле.
Приторочив к своему сумку с нехитрым провиантом, Крейн вскочил на лошадь, которая в отличие от меня выглядела вполне бодрой. И моя коняшка, судя по тому, как нетерпеливо фыркала и потряхивала шоколадного цвета гривой, тоже рвалась в путь.
– Если не будешь ныть и, как вчера, каждые полчаса проситься в кусты, уже завтра увидишь своего мужа.
– И вовсе не каждые полчаса!
– Ну да, – хмыкнул герцог, пришпоривая коня.
– И, между прочим, ты меня всего один раз отпустил.
– Не отставай! – велел, не оборачиваясь, и помчался по дороге, поднимая за собой стену пыли.
К концу дня я проклинала всех и вся, и в первую очередь этот недоразвитый мир, Адальфиву: ещё нескоро здешние умники додумаются до самых примитивных автомобилей. Ругала на все лады узкие тропинки, над которыми арками смыкались густые кроны. Казалось, ветви деревьев, намеренно сговорившись, стараются хлестнуть побольнее. А ещё вспоминала незлым тихим словом Крейна, которому было плевать, что его единственный шанс заслужить милость Герхильда уже готов концы отдать.
Стоило подумать о тальдене, как в сердце змеёй заползало волнение. После всех ужасов, что довелось пережить за минувшие дни, я позабыла о страхах, что вызывал во мне Герхильд. А теперь вдруг вспомнила: и о холоде в серых глазах, и о пронизанных им же жёстких словах: «Мне нужен наследник, но я не нуждаюсь в лгунье-жене!».
Интересно, а как Его Великолепие отнесётся к жене-беглянке, доставленной к нему двойником её первого мужа? Знал бы Крейн, что я не Фьярра, а Скальде испытывает к нему столь сильное и всепоглощающее чувство не только из-за попытки насилия, но и наверняка из-за поразительного сходства с Воронцовым, и сто раз бы подумал, прежде чем меня спасать и соваться к Ледяному в гости.
Эту ночь герцог решил провести в редком перелеске, за которым простиралось заросшее дикими цветами поле. Ядовито-красными, отчего казалось, что здешняя земля пропиталась кровью. Я звучно чихнула (цветы имели резкий, приторно-сладкий запах) и сползла со своей лошадки, которая, пощипывая траву, флегматично пряла ушами.
– До ближайшей деревни часа три езды, а ты уже на ногах не держишься, – в кои-то веки снизошёл до объяснения своих действий герцог.
Натаскав хвороста, быстро разложил костёр и стал извлекать из сумки то немногое, что осталось от обеда и полдника.
– Что это? – спросила я, вглядываясь в нависшую над нами неясную дымку. Так воздух обычно, когда очень жарко, колеблется и переливается знойным маревом. Но сейчас жарко не было. Наоборот, под сенью деревьев прохлада ощущалась ещё сильнее, и со всех сторон тянуло сыростью. Сидя на поваленной коряге, я куталась в Крейновский плащ и подставляла руки разгорающемуся пламени.
– Полог невидимости. Чтобы избежать сюрпризов. Здесь дикого зверья хватает, да и разбойники встречаются.
– Вроде тебя?
– Вроде меня, – с усмешкой согласился Крейн, пристраиваясь рядом. Скользнул взглядом по моим протянутым к огню рукам и сказал: – Это на тебя силой нацепили или добровольно согласилась?
– Согласилась, – призналась тихо, хоть признание далось с немалым усилием.
– Значит, действительно сбежала, – глубокомысленно заключил мужчина, но лезть в душу, к счастью, не стал. Не пытался выяснить, какая кошка пробежала между мною и Герхильдом.
– Тогда мне казалось это единственно правильным.
Тогда… Всего несколько дней назад. А чувство такое, будто с нашей последней встречи миновала целая вечность. Интересно, Скальде продолжит воевать? Я, если честно, уже устала и готова безоговорочно поднять белый флаг.
– Поможешь их снять? – потянула манжету вверх, оголяя расцарапанное запястье.
– Даже не надейся, – хмыкнул герцог, зубами отрывая огромный кусок от краюхи хлеба. Свою долю я не спеша крошила и по чуть-чуть вместе с сыром отправляла в рот. – Чтобы сюда тут же примчался твой благоверный? Меня по-тихому прикончил, а сам возвратился в Ледяной Лог с победой?
– Скальде не такой…
– Драконы, Фьярра, все такие, – жёстко парировал Его Светлость. Отхлебнув из фляги, протянул её мне со словами: – Пить хочешь?
Я приложилась к холодному горлышку, уверенная, что пью воду. И тут же выплюнула дрянь, ожёгшую горло. Выплюнула прямо в костёр. Пламя возмущённо зашипело, брызнуло искрами, и у меня из глаз они тоже, кажется, посыпались.
– Да это же чистейший спирт!
– Алькойя, – поправил меня мужчина. Негромко рассмеялся, забирая убийственный напиток. – Поможет согреться.
– Мне и так не холодно, – буркнула, плотнее кутаясь плащ, и поспешила заесть полынную горечь хлебом.
Какое-то время мы хранили уже ставшее привычным молчание, поглощённый каждый своими мыслями. Я рассеянно вслушивалась в унылое уханье филина, которому аккомпанировала шуршавшая в кустах безызвестная живность.
– Я не хотел тогда на тебя нападать, – гипнотизируя взглядом пламя, вдруг неожиданно признался маг. – Не собирался брать силой. Не знаю, что на меня нашло…
Я чуть не подавилась остатками сыра. Силой не собирался?
– Думал, сама брошусь к тебе в объятия?
Ага, спотыкаясь и падая.
Маг кивнул, и не было в его чертах даже намёка на иронию:
– Так было задумано.
– Задумано кем?!
– А вот об этом, Фьярра, я буду разговаривать с твоим мужем.
– То есть я права знать не имею?
– Заканчивай есть и ложись спать, – свернул разговор этот нелюдь, хмуро припечатав: – Завтра снова рано вставать.
Собиралась уже разозлиться и высказать всё, что думаю об этой его скрытности. Даже воздуха в лёгкие набрала побольше, чтобы спустить в мага всю обойму упрёков. И тут же его захлопнула, когда рядом вспенилась кочка.
– Блейтиан… – прошептала охрипшим голосом.
Из земли, как подснежник из сугроба, показалась чья-то рука в ошмётках гниющей плоти. Даже не так: целая ручища! В отсветах пламени на нервно подрагивающих пальцах сверкнули острые, как будто отлитые из стали, когти.
– Блейтиан, ты это видишь? – выдохнула, не способная пошевелиться, парализованная таким ужасом, который никогда прежде не испытывала.
Казалось, до сих пор я не знала, что это такое – бояться. Но почувствовав, как в плечо вонзаются чьи-то костлявые пальцы и в нос ударяет тошнотворный тленный запах, поняла, что теперь знаю наверняка.
Мгновение, другое, и руки подкравшегося сзади монстра сдавили мне горло.
К счастью для меня, маг не стал впадать в прострацию и тормозить в принятии решений. С молниеносной скоростью меч просвистел над головою, ослепив ярким всполохом. Зажмурилась, пискнула приглушённо, а в следующую секунду услышала тяжёлый удар за спиной – это упал мертвяк. Поваленное дерево, с которым я как будто стала единым целым, качнулось, и ощущение, словно одежду, а с нею и кожу, вспарывают лезвием, исчезло.
Маг с силой дёрнул меня за руку, так, что я слетела с коряги и впечаталась в широкий ствол дерева. Соскользнув с плеч, плащ упал на изрезанную корнями землю, но я этого даже не заметила, поглощённая жутким зрелищем. Словно черти из табакерки, совершенно омерзительные такие черти, один за другим отовсюду выбирались… скелеты в ошмётках истлевающей плоти. Выползали нарочито медленно, прожигая нас бесовским пламенем, полыхавшим в бездонных глазницах. Ржавчиной растекалось оно по изуродованным тленом лицам, каплями бликов сползало по остаткам тоньше пергамента кожи.
Мощные, высокие… Крейн по сравнению с ними выглядел тщедушным мальчишкой, смешно размахивавшим… не мечом – игрушечной сабелькой. А уж я-то и вовсе казалась Дюймовочкой, которую захотелось отведать этим стервятникам.
– Что… что оно такое? – сказала запинающимся голосом, выглядывая из-за своего ненадёжного укрытия – спины мага.
– Ты ведь вроде увлекалась историей Адальфивы.
Крейн взмахнул мечом, и череп ещё не успевшего вырваться из силков земли зомби раскололся подобно ореху надвое. С шипением тварь провалилась обратно, а маг уже схватился со следующим кандидатом в мертвецы.
Ну то есть они и так уже мертвее мёртвых. Мамочки! На нас напали воскресшие покойники! Вурдалаки чёртовы!
Наверное, только сейчас я осознала всю глубину ж… ситуации, в которой мы оказались. На ум приходили лишь одни твари, от которых в Адальфиве давным-давно избавились.
– Перевоплощённые? – я истерично всхлипнула.
Тагровы колдуны, боги-полукровки?! Да что ж это такое?!
От яростного удара мага тварь лишь слегка пошатнулась, но даже и не подумала разваливаться на части. Вместо этого не то угрожающе оскалилась, не то довольно заулыбалась. И, пока Крейн пытался справиться с ухмыляющимся скелетом, сзади к магу уже коварно подбирался следующий.
Осознание, что вот сейчас могу лишиться своего единственного защитника, что Блейтиан погибнет, вытряхнуло меня из оцепенения, в котором пребывала последние мгновения.
– Ах ты ж тварюка! – замахнулась рукой, будто собиралась отвесить ему пощёчину, и ледяная магия, вырвавшись из раскрытой ладони, спеленала покойника и с силой приложила того черепушкой об ёлку.
Раз, другой, третий… Прикладывала до тех пор, пока Перевоплощённый не рассыпался обледенелыми косточками. К тому времени, как я справилась со своей проблемой, проблема Крейна уже вовсю коптилась в шипящем искрами костре. Нежить пронзительно визжала, отчаянно дёргалась – так, наверное, грешники в аду жарятся на сковородках, – но магия воина не оставила ей шанса на спасение, и вскоре к омерзительному запаху гниения прибавился ещё более тошнотворный – паленой плоти.
Что ж, оказывается, не такие уж они и всесильные. Я даже немного приободрилась. Особенно когда услышала:
– Неплохо! – Если Крейн и удивился, с каких это пор ари может управляться с драконьей силой, то виду не подал. Только посоветовал, перебрасывая меч в другую руку: – Продолжай в том же духе и может даже сумеем выбраться отсюда живыми. – Издав воинственный клич, бросился на толпившуюся к нему в очередь нечисть.
Я вскрикнула, когда в шаге от меня из земли нарисовалась жуткая оскалившаяся морда. С перепугу (а ещё, наверное, потому что адреналин зашкаливал и как никогда хотелось жить) за одну секунду превратила её в ледяной шар и яростно принялась её топтать. Под ногами хрустело и чавкало, но я не останавливалась, лишь в панике оглядывалась и понимала, что ситуация давно вышла из-под контроля. Покойников, как грибов после дождя, становилось всё больше. Сил же во мне и надежды на спасение – всё меньше.
Превращать голову мертвеца в фарш я передумала, когда, обернувшись, увидела, как красная от цветов поляна чернеет, вспахиваемая выныривающими из недр земли демонами. Перевоплощённые пробуждались от многовекового сна и стекались к нашей стоянке. Лошади истошно ржали, вставали на дыбы, рвались с привязи. В их больших тёмных глазах, в которых отражалось пламя костра, читался ужас.
– Блейтиан, миленький, посмотри туда! – закричала в отчаянье.
Не следовало мне этого делать. Не нужно было его отвлекать. Это стало моей, нашей, роковой ошибкой. Маг обернулся, замешкавшись лишь на долю секунды. Но и её оказалось достаточно, чтобы один из Перевоплощённых, перестав изображать из себя заторможенного, в молниеносном прыжке повалил Крейна навзничь и жадно вгрызся в него зубами.
Мужчина вскрикнул от боли, а чёртово с вампирскими замашками зомби, вонзившись в мага ещё и когтями, продолжило своё чёрное дело.
– Брысь! Отстань от него! Я кому говорю! – завопила что есть мочи и шибанула клыкастую мерзость магией проклятых драконов.
Морозный узор побежал по искорёженной клешне монстра. Пламя в пустых глазницах, этот жуткий потусторонний огонь, потух, поглощённый смертоносным холодом. Вот только моя атака, кажется, ещё больше раздразнила зомбигада. Вскинув голову, с которой совсем не эстетично свисали остатки седых косм, тварь довольно прытко рванула в мою сторону.
Я кинулась от неё прочь, к сходившим с ума животным, но добраться до лошадей так и не успела. Со всех сторон ко мне подступали покойники. Окружали, брали в кольцо, лишая возможности выбраться из этого жуткого капкана.
Блейтиан глухо застонал, пытаясь подняться, и тут же, обессиленный, повалился обратно на землю.
Было глупо надеяться на чудо. Кажется, те немногие крупицы удачи, что ещё оставались у меня в запасе, я растеряла в замке у Адельмара. И вот оказалась один на один с ещё большим кошмаром.
Зажмурилась, мечтая отключиться от ужаса. Не чувствовать исходящий от демонов смрад, не слышать нечеловеческий рык, вырывавшийся из затянутой гнилью груди той твари, что была ко мне ближе всех. Не думать о том, что сейчас случится…
Кроны деревьев тревожно зашумели, качнулись, будто расступаясь, и над поляной, всколыхнув мою юбку, с яростной силой просвистел ветер. Небо – безмолвного свидетеля этого безумного представления, сокрыла тень гигантских размеров. Пространство гудело от монотонного, всё нараставшего шума: мощные крылья разрезали воздух. Перевоплощённые зашипели, попятились, а потом… принялись трусливо искать убежище в зарослях, спасаясь от приближавшегося дракона, заслонившего собой луну и звёзды.
Герхильд!
Не прошло и минуты, как ещё совсем недавно цветущая поляна схоронилась под толщей льда. Листья на деревьях, чернея, сворачивались; индевела трава. Трещала кора, затягиваемая ледяной коркой.
Мир вокруг замерзал, а у меня в душе, наоборот, разгоралось пламя радости. Белоснежный зверь тяжело опустился на землю, заставив всё вокруг испуганно дрогнуть. Схлопнулись огромные крылья, и по льду, затянувшему поле, змеями поползли трещины.
Хотела прокричать, как сильно рада, что он наконец-то меня нашёл, но слова застряли в горле. Когда в поле зрения дракона попал Блейтиан Крейн.
Весь окровавленный, в разорванной одежде, маг представлял собой печальное зрелище. Вот только в серебряной вьюге драконьих глаз я не нашла даже намёка на сострадание. Наоборот, вдруг отчётливо поняла, Ледяной его в живых не оставит. Закончит то, что начали эти костлявые твари.
Не знаю, откуда только взялись силы: подскочила к Крейну, загородила его собой.
– Пощади его! – Леденея под хищным, вмиг потемневшим взглядом, прошептала: – Он спас меня. Не убивай.
Дракон гневно фыркнул, и я поняла, что, наверное, стоило просить и за себя.
