Глава 16
Минуту или две мы буравили друг друга взглядами – упражнялись в умении проделывать во лбу скважины. Я сдалась первой, не выдержав пытки молчанием. Заговорила, жалея о том, что нельзя с той же лёгкостью прекратить пытку обществом Талврина.
– Ты же убрался на фальвах, – почти выплюнула, не имея ни малейшего желания любезничать с человеком, насильно удерживающим в подземелье беззащитных девушек.
– Как видишь, не убрался. Мне нужно было понять, угомонишься ли. Не угомонилась, – жёсткая усмешка, от которой по маске обходительного джентльмена расползаются трещины. – Тебе же хуже, Аня. Могла бы провести эти дни в комфорте и довольстве и с осознанием, что ты моя гостья.
– Вообще-то у меня уши, а не локаторы. На них столько лапши не помещается.
Адельмар нахмурился, явно не сумев проникнуться образностью моего мышления, а я, воспользовавшись его замешательством, нервно спросила:
– Что ты на самом деле собрался со мной делать? Что ты с ней сделал?!
На незнакомку было больно смотреть. Больно вглядываться в осунувшееся лицо, на котором слёзы оставляли грязные разводы. Пусть я и не дракон, но при виде несчастной мне хотелось рычать как самый настоящий зверь. А ещё изрыгать пламя. Ну или как вариант – подморозить мерзавца. Хорошо, вовремя опомнилась. Не стоит забывать, Адельмар не какой-нибудь там Александр из ночного клуба. Он сильный маг и, подозреваю, просто шибануть его разок льдом будет недостаточно. Не стоит раньше времени разбрасываться козырями.
Единственным козырем, что у меня имелся.
– Олеандра, – мимолётный взгляд, брошенный на пленницу, от которого бедняжка, словно от хлёсткого удара, конвульсивно дёрнулась, – помогает мне в моих испытаниях.
– Помогает? Ещё скажи, действует на добровольных началах!
Нет, ну не гад ли!
– Поверь, Аня, её жертва не будет напрасной, – произнёс он вкрадчиво и, улыбнувшись, добавил почти ласково: – Как и твоя.
– Жертва? – внутри всё похолодело. – Адельмар! – голос сорвался на крик. – Что, чёрт возьми, тебе от меня нужно?!
– Сила твоего мужа. – Талврин сделал шаг, я – отшатнулась.
Вот, значит, чего захотелось: драконьего могущества. С… уткин ты, Талврин, сын, а не дракон!
– Мечтаешь обзавестись крылышками? Ящер недоделанный!
То есть ещё не ящер, но благодаря мне вполне может стать им. Доделанным сумасшедшим драконом.
Как будто среди тальденов мало моральных уродов.
– Стать тальденом? – подхватывая мою мысль, ухмыльнулся Талврин. Ухмыльнулся премерзко и вдруг неожиданно зло выцедил: – Да я скорее убью себя, чем превращусь в тварь, подобную твоему муженьку!
Если раньше в моём воображении Адельмар рисовался большой бочкой с мёдом, то теперь стало ясно, что он до краёв наполнен дерь… ага, дёгтем.
– Но тогда на кой тагр она тебе сдалась?
– Я превращу её в лекарство, Аня. С помощью проклятой магии Герхильдов очищу мир от болезни, которой его заразили наши предки.
– Я не понимаю…
Талврин пересёк просторное помещение, окружённое щерящейся из камер тьмою, истончавшейся до полумрака там, где над древками факелов распускались бутоны пламени.
– Драконы принесли Адальфиве больше вреда, чем пользы, больше страданий, чем благоденствия, и будет лучше, если их не станет.
– Нет, ты совсем спятил, – пробормотала, отступая. – Уничтожить тысячи магов? Тысячи людей, Талврин!
– Тысячи монстров. Животных, – поправил меня горе-испытатель, усаживаясь за стол.
Решив, что сначала надо во всём разобраться (чтобы в подробностях доложить Скальде), а потом уже пытаться отсюда выбираться, постаралась взять себя в руки и как можно более сдержанно проговорила:
– Как магия Герхильдов поможет тебе в осуществлении твоих наполеоновских планов?
– Наполеоновских? – Адельмар не стал зацикливаться на очередной сорвавшейся с моих губ непонятности. Расслабленно постукивая по столу пальцами, принялся рассказывать о своём злодейском замысле: – Поначалу я считал, что подойдёт любая. Пытался извлечь силу из Ледяных, из Огненных. Из желторотых юнцов, конечно же. Не так-то просто заполучить для опытов взрослого дракона… Но потом понял, что нужно что-то другое. Более мощное. Поверь, Аня, мне было неприятно их убивать. Особенно алиан. Уж они-то точно не виноваты в том, что наши предки породили чудовищ.
– А алианы-то тебе зачем? В них ведь нет магии.
– Но именно они положат конец эпохе драконов, – с самым довольным видом изрёк Талврин.
– Чокнутый…
– Если алианы лишатся того, что делает их особенными – способности принимать драконью магию и передавать её своим детям, тальденам станет не с кем делиться наследием предков. Не пройдёт и столетия, как драконы вымрут. От них останутся лишь горькие воспоминания и предания, которые однажды превратятся в мифы.
Нет, мне определённо везёт на психов.
С князем и княгиней Талврин я была знакома только шапочно, поэтому не могла сказать, далеко ли от яблони (их сиятельств) укатилось вот это конкретное яблоко. С виду спелое, красивое, а внутри всё гнилое. И уж точно оно и рядом не валялось с наливным яблочком – моей подругой алианой.
Даже боюсь предположить, каково будет Ариэлле, когда узнает о чудовищных замыслах брата. О том, какое он сам чудовище. Чёртов серийный убийца.
Вот только если не выберусь отсюда, может статься, правды Элла никогда и не узнает, а Адельмар продолжит проводить свои гнусные опыты. Подумала так и поклялась любой ценой спастись самой и во что бы то ни стало предотвратить драконий геноцид.
Талврин тем временем, не догадываясь о моих мыслях, с упоением продолжал рассказывать, насколько он двинутый и сколько у него в башке не хватает запчастей:
– Путём проб и ошибок удалось выяснить: для ритуала, который положит конец бесчинствам тальденов, мне потребуются алиана-девственница (к сожалению, Олеандрой придётся пожертвовать) и сила самого могущественного рода Адальфивы. До сих пор я терпел неудачи. А всё от того, что приходилось иметь дело с неоперившимися птенцами. Ведь это лишь жалкие крохи магии, по сравнению с той, которой владеешь ты, Аня.
Я снова попятилась. От маньяка, мечтая оказаться от него как можно дальше. Отступив к клетке, в которой тот держал несчастную пленницу, ободряюще сжала ледяную ладошку, протянутую меж прутьями решётки.
– Последствий ритуала не избежит никто. Жемчужины Адальфивы наконец перестанут быть магнитами для силы, превратятся в обычных девушек. Поэтому не смотри на меня так, Аня. Я их спасаю. Не будет больше элири. Моркант, презираемых собственными братьями. Не будет отборов! На которых алианы превращаются в безвольных, влюблённых кукол. Поверь, мир без драконов станет лучше.
Сказал сумасшедший, возомнивший себя Господом Богом.
– А Ариэлла что же? Талврин, ау-у-у… У тебя ведь сестра алиана. Которая вообще-то выходит замуж! За тальдена, если запамятовал. То-то она «обрадуется», когда Хильдебальд после первой брачной ночи отправит её обратно в замок к папеньке или предложит должность рабыни.
В ответ Адельмар неопределённо хмыкнул. Вальяжно развалившись на стуле, скрестил на груди руки. По железобетонной физиономии, по расслабленно-безмятежной позе я поняла: маг ни за что не отступит. Ведь он уверен, что оказывает сестре и всем остальным «жемчужинам Адальфивы» огромнейшую услугу.
– Откуда в тебе это, Талврин? Столько желчи, столько яда. Ненависти к тальденам. – Мой голос дрожал, и вместе с ним дрожала я вся: от с трудом сдерживаемой ярости и из последних сил приглушаемого отчаянья. – Что такого тебе сделал Скальде, что тебя при одном только звучании его имени едва не выворачивает?!
Вот и сейчас чуть не вывернуло, отчего лицо хозяина Салейма исказилось в страшном, жутком оскале. Но по крайней мере с такой уродливой гримасой он смотрелся натурально.
Был настоящим.
– Нет, Аня, откуда это в тийебе? – Отпружинившись от сиденья, в одно мгновение Адельмар оказался со мною рядом.
Дрожащие пальцы девушки выскользнули из моей руки. Алиана судорожно всхлипнула и поспешила отползти. Жаль я, зажатая между Талврином и прутьями решётки, не могла последовать её примеру.
– Откуда в тебе эта любовь к убийце? – свистящий шёпот, как шипение змеи. – И ведь он не единственный дракон, отнявший, разрушивший чужие жизни.
– Если ты о Мавене…
Но Талврин меня перебил. Резко, жёстко, превращая каждое слово в больно ранящий острый осколок.
– Я о девушке, которую любил. Которую твой муж безжалостно уничтожил. А теперь я уничтожу его, отниму у Ледяного самое дорогое. – Губы мага растянулись в безумной улыбке.
Стало ясно, все эти недели Адельмар жил одной единственной мечтою – отомстить через меня Герхильду.
– Мне было нечего предложить Мавене. Разве что только своё имя. Но герцог Кимрейгес посчитал, что обычный маг, пусть и будущий князь, – неподходящая для его дочери партия, и Мавену отправили на отбор в Ледяной Лог. Где она погибла. Погибла из-за чудовища, ради которого ты вернулась в наш мир! Но и этого Герхильду показалось недостаточно. Спустя год он пожелал мою сестру. Я думал, что с ума сойду!
– Уже. Ты уже сошёл, – заметила справедливости ради, но под полыхнувшим яростью взглядом благоразумно притихла.
– Я требовал, умолял отца не отпускать Ариэллу в столицу. Но князь, ослеплённый желанием породниться с императорским родом, не послушал меня.
Теперь на лице Адельмара играла меланхоличная улыбка, при виде которой захотелось стать гусеницей и забраться в свой собственный кокон. Лишь бы только её не видеть.
Не видеть, как в полумраке подземелья безумной решимостью горят глаза моего теперь уже точно тюремщика.
– Я благодарен за то, что спасла её. И в какой-то мере мне даже жаль убивать тебя, Аня. Если бы имелся другой способ извлечь силу, возможно, ты бы осталась жива. Увы, его нет. Ты милая девочка. – Прикосновение к щеке, почти нежное, а чувство такое, будто лезвием бритвы медленно проводит по коже, оставляя на ней глубокую кровавую борозду. – Но даже милые девочки совершают ошибки. Твоя заключается в том, что стала его женой. Его ари. За это и будешь расплачиваться.
Грубо схватив меня за плечи, маг ударил ногой дверь соседней клетки. Зашвырнул внутрь, как мешок с ненужной ветошью, а не сосуд со столь желанной для него силой.
– Девочки, не скучайте, – попрощался язвительно.
Щёлкнул замок, погасли факелы, а следом и шаги на лестнице стихли. И дальше тишину нарушали только тихие всхлипы Олеандры и адресованные Талврину проклятия, которые я цедила сквозь зубы, не переставая.
Вместе с обещаниями отомстить мерзавцу за каждую минуту, превращённую его стараниями в кошмар.
Не знаю, сколько так просидела, вглядываясь в стянувшуюся вокруг тьму подземелья. Вокруг меня и Олеандры, с которой нас разделяла изрезанная временем толща камня. Постепенно девушка успокоилась, затихла. Я тоже, пусть и не сразу, сумела привести в порядок мысли. А пока приводила, чуть руки себе не отгрызла – так не терпелось избавиться от треклятых браслетов. Не надень я их тогда, и Скальде быстренько бы нашёл меня. Но теперь-то чего сокрушаться. Поздно пить боржоми, Аня.
Наконец, обуздав эмоции и страхи, сумела «нащупать» в себе ледяное наследие проклятых и облегчённо выдохнула. Значит, эта дрянь замагиченная никак не влияет на мою силу. Хорошо. Нет, просто отлично!
Мы (я и магия Скальде) ещё покажем этому дракононенавистнику, где раки зимуют! Отправим зимовать к тем самым ракам.
А если серьёзно, я не собиралась геройствовать. Пусть Его Великолепие потом превращает Талврина в граниту – этакий десерт по-итальянски и скармливает дольгаттам. Мне же нужно просто дождаться ночи, выбраться отсюда каким-то образом и вместе с Олеандрой улепётывать из Салейма на фальвах. Как можно быстрее. Как можно дальше.
– Скажи, как ты здесь оказалась?
Горький вздох и тихие слова, приглушаемые толстой кладкой:
– Мы познакомились на балу, устроенном в честь его сестры. Я ведь тоже из Рассветного королевства. Как и жених эсселин Ариэллы. Хорошо помню пир, танцы… Вместе со всеми я праздновала помолвку эррола Хильдебальда. Была там с родителями и младшим братом. А потом… Наступил вечер. Я вышла в сад подышать воздухом, полюбоваться на звёзды. Увидела приближающегося ко мне Талврина, и… – Пленница замолчала, выдохнула резко: – Сознание как будто взорвалось! Я не соображала, что творю. Сама, добровольно последовала за ним. Сама загнала себя в ловушку.
Нет, ну каков мерзавец! Ведь точно такой же трюк он проделал и со мной! Вполне возможно, не напиши я тогда Талврину, всё равно нашёл бы способ до меня добраться, раз уж вознамерился отомстить Скальде. А так, упростила ему задачу.
Нет бы похитить Её Лучезарность, когда в этом теле тусовалась настоящая Фьярра. Но, видно, моя копия родилась под счастливой звездой. А я под какой-то чёртовой чёрной дырой.
– И давно он тебя здесь держит?
– Сначала меня поселили в покоях княжны, – бесцветно отозвалась девушка. – Но я не желала мириться с ролью рабыни, и Адельмар разозлился. Так и оказалась в подземелье, – закончила чуть слышно, горько всхлипнув. – Если всё, что он сказал, – правда… Если проведёт этот обряд, мы… погибнем!
– На том свете будет обряды проводить. – Я снова почувствовала, что начинаю захлёбываться злостью, и пообещала пленнице, что очень скоро её мучения закончатся.
А для Адельмара всё самое «прекрасное» только начнётся.
Спустя где-то час, громко стуча по лестнице башмаками, явилась Гритта с подносом и слабо тлеющим огарком. Служанка и прежде не проявляла особого почтения, а теперь при виде нас скривилась так, будто только что нюхнула нашатыря. Из-за гримасы презрения одутловатое лицо некрасиво сморщилось, став похожим на передержанное в микроволновке яблоко, и даже золотые блики пламени не сумели смягчить искажённые пренебрежением черты.
– Ваш ужин. – Надзирательница схватила со стола ключ и отперла сначала камеру Олеандры, а потом и мою. – Ну что, доигралась, девочка? Тагрова принцесска! – Шлёпнула миской по полу, расплескав половину её содержимого.
С трудом подавив в себе порыв – нацепить на стерву ледяной намордник, которые я любила и умела производить, в кои-то веки решила действовать не на эмоциях. Буду придерживаться первоначального плана – побег под покровом ночи, а не схватка со всей адельмаровской сворой.
– Мне же лучше, не придётся с тобой возиться, – сказала Гритта, как будто выплюнула.
Сухо щёлкнул замок, и заветная железяка звякнула, ударившись о стол. На нём же прислужница маньяка оставила оплавленную свечку, хоть её огня едва хватало, чтобы разогнать густившуюся в подземелье темноту.
Олеандра жадно набросилась на незамысловатый ужин, застучала глиняной ложкой, зачерпывая похлёбку. Я последовала примеру пленницы, хоть аппетита не было. Но нужно копить энергию. На побег из логова демона.
На душе, если честно, было мерзко. Мерзко от осознания, что позволила себя обмануть. Мерзко от обмана Талврина.
Адельмар был для меня никем, но его ложь отпечаталась на сердце глубокой раной. Теперь я понимала, каково было Скальде. Узнать о том, что любимая ари, близкий человек – самозванка, да ещё и замужем. За двойником отпетого негодяя, едва над ней не надругавшегося.
М-да, сильная половина Адальфивы не переставала преподносить сюрпризы. Зато я, честное-пречестное, отныне зарекаюсь преподносить сюрпризы Герхильду! Вот выберусь из этой ж… этого живописного места и приложу максимум усилий, чтобы спасти наши со Скальде отношения.
Хоть после всего случившегося, может статься, спасать уже будет нечего.
Но я не стала зацикливаться на этой отдававшей горечью мысли. Прикрыла глаза, проваливаясь в некое подобие забытья. А спустя час или, может, два, встрепенулась, понимая, что всё, пора.
Прислушалась – тишина. Такая, от которой можно запросто сойти с ума. Но сумасшедших в Салейме и без меня хватает. А потому поднялась и негромко позвала:
– Олеандра, милая, просыпайся. Пора отсюда выбираться.
