– Нестор, планы опять меняются, в королевстве мы дадим только четыре спектакля и тут же вылетим на столичную планету республики Горунди, – помешивая серебряной ложечкой кофе с молоком, неожиданно поделилась со мной Эстель, задумчиво поглядывая в панорамное окно, из которого открывался отличный вид на главную королевскую площадь с дворцом здешнего монарха.

– С чего так? – поинтересовался я совершенно равнодушным тоном, хотя хотелось от всей души выругаться.

– Не знаю, но прошёл слух, как будто кто-то собирается совершить покушение на Реднара VII, что вполне может оказаться правдой. Правда это или нет, неизвестно, но рисковать не стоит, лучше убраться отсюда куда подальше.

– Пожалуй, я с тобой соглашусь… Кстати, когда вылетаем?

– Через девять дней.

– Значит, время у меня есть.

– Для чего? – с подозрением глядя на меня, поинтересовалась Эстель.

– Да, видишь ли, тут вот какое дело… Я задумал написать сценарий для новой постановки и хотел бы прикупить антикварную шпагу для главного героя.

– Так в чём проблема? Тут антикварных магазинов пруд пруди, пойди и купи.

– Э, нет. Обычная, пусть и старая шпага меня совершенно не интересует, нужна редкая, а лучше вообще уникальная, и вот с этим как раз проблемы. В открытой продаже они отсутствуют, и к тому же вывезти за пределы королевства невозможно, так как существует строгий законодательный запрет.

– И каков будет новый сюжет?! – подавшись вперёд, выпалила дочь верховного магистра с неистово загоревшимся огоньком интереса в глазах.

– Извини, Эстель, пока это секрет даже для тебя, но как только будет написан первоначальный каркас, я тебя сразу с ним ознакомлю.

– Смотри, Нестор, я тебя за язык не тянула…

– Ладно, Эстель, пойду я прогуляюсь, так сказать для поиска вдохновения.

Поднявшись, я вышел из ресторана и, спустившись на лифте, оказался на центральной площади и не торопясь пошёл в городской парк, на ходу обдумывая, стоит ли использовать второй вариант для выхода на организованную преступную группировку, но быстро сообразил, что не стоит, слишком мало оставалось времени до отлёта.

Потихоньку добравшись до парка, я вошёл в аллею и, пройдя шагов пятьдесят, присел на вычурную лавку и с наслаждением вдохнул лесной запах.

– Господин Нестор Махно? – неожиданно поинтересовался остановившийся в паре метров от меня пожилой мужчина с тросточкой.

– С кем имею честь разговаривать?

– Вы, насколько мне помнится, изъявляли страстное желание приобрести редкую шпагу… – проигнорировав мой вопрос, проговорил неизвестный, поправляя на голове фетровую шляпу.

– Да, есть у меня такое желание.

– В таком случае вам сообщаю: у нас есть что предложить.

– Где и когда?

– Через полчаса будьте в картинной галерее, к вам подойдут.

Пожилой мужчина, назвав место и время встречи, направился на выход. Посидев на лавке минуты три, я поднялся и направился на встречу, психологически настраиваясь на экстрим. Идти было недалеко, и поэтому я решил не пользоваться услугами общественного транспорта, предпочтя добираться на своих двоих. Один раз я уже побывал в этой галерее и прикупил для себя парочку понравившихся картин, видимо следившие за иностранцем дельцы это прекрасно знали, вот и решили устроить встречу именно там. В принципе правильная тактика, место публичное, людей пусть немного, но они есть, так что клиент не будет чувствовать дискомфорта, но так как это незаконная сделка, должна быть конспиративность и интрига, а значит, предусматривается определённый риск. Вот именно так кидалово и организовывают. С психологической точки зрения создают определённые условия, при которых клиент готов расстаться со своими деньгами, но ведь в такой сценарий и обманываемое лицо может свободно внести коррективы, спутав все замыслы мошенников, что я и собирался сделать в своих интересах…

Сознательно задержавшись на восемь минут, я неторопливо поднялся по ступенькам из тёмно-красного гранита и, пройдя через распахнувшиеся автоматические двери, вошёл в частную картинную галерею. Пройдя через несколько залов, я остановился возле приглянувшейся оригинальной инсталляции на тему космических фантасмагорий, под названием «Хаос закономерностей». С любопытством рассматривая творение неизвестного мне художника, пытался уловить его замысел, но почему-то тот ускользал, хотя, скорей всего, этому мешало постоянное ожидание встречи…

– Что, нравится? – поинтересовался примерно сорокалетний подтянутый мужчина, пристроившийся рядом со мной.

– Однозначно сказать не могу, какое-то странное и неоднозначное впечатление.

– На то и весь расчёт. Кстати, не желаете взглянуть на другое произведение искусства одного древнего мастера?

– Неужели оно такое ценное?

– Кому как. Для одних данный предмет является бесценным, а для других не представляет ровным счётом никакого интереса. Вы же сами являетесь представителем творческой профессии и прекрасно знаете, что искусство – понятие субъективное, впрочем, как и цена на подобные предметы старины глубокой, – с ухмылкой ответил неизвестный, внимательно вглядываясь в инсталляцию.

– Не буду спорить.

– Ну, так как, желаете взглянуть на дело рук одного из величайших мастеров прошлых веков?

– Ничего не имею против.

– В таком случае прошу проследовать за мной.

Неизвестный провёл меня через пару небольших экспозиционных залов в техническую зону, где нас встретил благообразный старичок, представившийся экспертом, после чего мы вошли в помещение реставрационной мастерской.

– Присаживайтесь, Нестор Иванович, – предложил мне старичок и тут же поинтересовался: – Может, хотите кофе или чай?

– Нет, спасибо, лучше сразу перейдём к делу.

– Ну, как знаете, – равнодушно пожав плечами, заявил он, но я буквально кожей ощутил его разочарование, видимо дельцы намеривались подсыпать в напиток какую-нибудь дрянь для ослабления внимания или что-то типа того.

Старичок божий одуванчик, вполне убедительно демонстрируя слабость в телесах, прошёл за ширму и, повозившись там какое-то время, вынес длинный прямоугольный ящик, обтянутый натуральной кожей, и, подойдя к нам, бережно водрузил его на стол. Натянув белые войлочные перчатки, он отстегнул защёлки и извлёк из ящика шпагу. И велеречиво заявил:

– Позвольте вам продемонстрировать родовую шпагу графов Тирон, прекративших своё существование около двухсот пятидесяти лет назад. Ею был награждён основатель графского рода Мозель Тирон самим королём Дуко с присвоением графского титула за спасение жизни наследнику трона. Шпага была заказана королевским оружейником шестьсот сорок два года назад у самого лучшего мастера того времени и по праву считается лучшей его работой. Шпага считалась утерянной более трёхсот лет назад во время пожара в родовом имении и нашлась совершенно случайно буквально пару лет назад в частной коллекции. Конечно, по закону её следовало бы передать королевскому музею, но слишком уж плата казённая низкая за такой раритет…

– И сколько же вы хотите за шпагу? – чуть подавшись вперёд, задал я вопрос, незаметно для маклеров подготавливая мышцы к схватке.

– Сама шпага вам обойдётся в полтора миллиона лир, а вот за документы, разрешающие вывоз за пределы королевства, придётся заплатить отдельно…

– Уважаемый, не тяните кота за хвост. Обозначьте конкретную цену за предмет, – настоятельно потребовал я, изображая недовольство клиента поведением продавца.

– Мы хотим за неё один миллион восемьсот тысяч лир.

– Это слишком дорого, скиньте четыреста тысяч, но для начала я бы хотел лично осмотреть шпагу и убедиться в её подлинности. Как только я осмотрю её, вот тогда и обсудим цену.

– Я вас уверяю, вещь подлинная, – вмешался доселе молчавший мужчина, встретивший меня возле художественной инсталляции.

Ничего не ответив, я натянул перчатки и, взяв из рук старика обнажённую шпагу, присел на стул и, достав из кармана миниатюрный электронный микроскоп, стал изучать четырёхгранное лезвие, краем глаза поглядывая на занервничавших дельцов. Разумеется, в антиквариате я не смыслил ничего, но, как в народе говорится, хороший понт – дороже денег.

Минут пятнадцать мне пришлось с самой серьёзной мордой вглядываться в микроскоп и для пущей достоверности бурчать себе под нос всякую невразумительную белиберду, тем самым ещё сильнее заставляя нервничать мошенников, а что это именно они, я уже нисколечко не сомневался. Оставалось только разобраться, это люди Акулы или кого-то другого.

Медленно, чтобы раньше времени не насторожить типчиков, я выключил микроскоп и, отложив в сторону, взял шпагу в правую руку, резко вскочив со стула, словно дубиной огрел мужика лезвием по спине; когда он взвыл дурным голосом, подсечкой свалил его на пол и, приставив остриё к горлу, зловеще хриплым голосом прошипел:

– Ты кого кинуть собрался, чертило?! Да я вас сейчас на мелкий салат покрошу!

– Ты чего, мужик, белены объелся?! Тебя же посадят!

– Никто меня не посадит, у меня дипломатический иммунитет, усёк, придурок?!

Только я это произнёс, как ощутил, как у меня начали отниматься руки и ноги. Старичок божий одуванчик, умышленно оставленный без моего внимания, выстрелил в спину из парализатора. Из последних сил я сделал два шага на подгибающихся ногах к техническому щиту и, прежде чем рухнуть на пол, успел остриём шпаги нажать кнопку тревожной сигнализации.