Часть 3

С трудом разлепив веки, я ощутил тупую боль во всём теле. Ощупав себя, я быстро сообразил, в чем причина. Меня держали ремни безопасности, впившиеся глубоко в тело, так как я находился в кресле и висел вниз головой. Выругавшись сквозь зубы, я нажал кнопку замка и плюхнулся грудью на спинку нижнего кресла. Моё падение было хоть и коротким, но весьма чувствительным. Отдышавшись, я осторожно приподнялся и, оглядевшись по сторонам, только теперь в полной мере осознал, в какую передрягу попал. Скоростной курьер с рваной пробоиной в правом боку покоился на грунте под наклоном градусов так под семьдесят, пилотской кабиной вниз. Стараясь не делать резких движений, я пробрался к дыре, осторожно выглянул наружу, но ничего толком не разглядев, решил выбраться наружу. Спрыгнув на каменистый грунт и отойдя от курьера метров на пятьдесят, внимательно осмотрелся и от души выругался. По всему выходило, судно в неуправляемом режиме заходило на посадку и правым боком зацепило верхушку скалы, после чего на брюхе прокатилось по крутому склону метров двести, проделав в лесу знатную просеку, и упёрлось носом в относительно ровную площадку, где окончательно и остановилось. Если бы не деревья, погасившие инерцию, то курьер бы непременно свалился в глубокую пропасть.

Задумчиво почесав затылок, я медленно побрёл обратно, желая выяснить, что случилось с моими спутниками. Забравшись в салон, я услышал звук метронома, исходящий из пилотской кабины, и заглянул туда. Пилот и навигатор оказались живы, но находились в крайне тяжёлом состоянии. Пришлось вскрывать аварийный ящик и подключать портативные медицинские комплексы. Управившись с делом, я сложил в пакет все имеющиеся аппараты и собрался было войти в пассажирский отсек, но в этот момент на потухшей консоли управления вспыхнул электронный таймер, отбивающий обратный отсчёт, и тут зазвучал неприятный механический голос:

– До самоуничтожения осталось два часа десять минут.

Услышав предупреждение, я, не теряя ни секунды, схватил пакет и рванул к пассажирам. Погибших, слава богу, не оказалось, но вот ранения и травмы различной степени тяжести получили все, так что помогать мне никто не смог бы.

Подключив медицинские универсальные комплексы, я, обливаясь потом, вынес наружу семнадцать человек, затратив на это дело примерно сорок минут. Для отдыха времени не было, таймер неумолимо отсчитывал время до взрыва, и поэтому мне пришлось вскрывать аварийные ящики и в страшной спешке выбрасывать наружу, даже не проверяя их состояния. Перешерстив пассажирский салон, я переключился на пилотскую кабину и, подсвечивая себе найденным фонариком, обнаружил схему эвакуации. Перечитав её от начала до конца, я выяснил, что в штатный комплект скоростного курьера входит мощный квадроцикл с большим прицепом, хранившийся в боксе рядом с двигательным отсеком. Из-за отсутствия электроэнергии открыть бокс не представлялось возможным, и мне пришлось взяться за плазменный резак и вскрывать герметично закрытые воротины. Труд был просто каторжный. Мышцы болели от усталости, но я справился и спустя полчаса выгнал на площадку машину, оказавшуюся на удивление простой в управлении. Подогнав квадроцикл к лежащим без сознания людям, я погрузил их на прицеп вперемежку с аварийными комплектами, оружием и инструментами.

Усевшись за руль, я завёл двигатель и проехал пару десятков метров, но вспомнив о необходимости эвакуации блока памяти, остановился и, вновь вернувшись в пилотскую кабину, вырвал с корнем блок с чёрными ящиками. Взглянув на таймер, я вздохнул и бегом вернулся к машине и поехал вниз. До взрыва оставалось ещё двадцать две минуты.

Управлять квадроциклом с большим гружёным прицепом в горной лесистой местности, да ещё и с перетружденными мышцами было крайне непросто. Несколько раз я чуть не перевернулся, но всё ж каким-то чудом выкрутился. В общем, за двадцать минут я кое-как проехал полкилометра и на всякий случай загнал своенравное транспортное средство за небольшую скалу. Не теряя времени, я скинул потрёпанный льняной костюм ручной работы и туфли и переоделся в военный комбинезон защитного цвета. Не успел я натянуть новенькие берцы, как раздался оглушительный взрыв, после которого над моей головой со свистом пролетели камни, а с внешней стороны скалы зазвучала целая очередь громких ударов.

Похвалив себя за предусмотрительность, я обулся и, взяв бинокль, осторожно высунулся из-за скалы. Внимательно вглядевшись на место падения скоростного курьера, ошалел. Та часть скалы, где находилось судно, просто обвалилась в пропасть, но не это меня впечатлило, а разгорающийся лесной пожар, направляющийся в мою сторону. Подскочив на месте, я в темпе запрыгнул на сиденье и поехал в сторону виднеющегося синего моря.

С каждым пройденным километром ехать становилось всё легче и легче, так как местность становилась более ровной, да только усталость давала о себе знать. Пришлось задуматься о привале. Высмотрев подходящее местечко с протекающим ручьём, я направил туда квадроцикл и спустя пару часов устроил бивак, оградив его складным забором. Перекусив армейским концентратом, я накачал матрас и, прихватив армейский лучемёт с инструкциями к инвентарю, входящему в аварийный комплект, улёгся. Первым делом следовало более подробно ознакомиться с транспортом, и с этого я и начал. Оказалось, тяжёлый квадроцикл имел радиостанцию с радиусом действия три тысячи километров, а также малый зонд на десять километров. Запас хода при полной зарядке аккумулятора две тысячи, но так как этой штукой пользовались исключительно редко, техники пропустили очередной регламент, оттого и заряда оказалось куда меньше положенного. Прикинув, насколько хватит заряда, я в который раз за этот день выругался. Выходило примерно километров на шестьсот, а может быть, даже и того меньше.

Отложив в сторону брошюры, я поднялся и, подойдя к квадроциклу, нашёл радиостанцию и включил. В надежде найти людей, я запустил всеволновой сканер, и каково же было моё удивление, когда на электронном табло высветилась надпись, сообщающая об отсутствии в эфире каких-либо переговоров, в том числе зашифрованных. Такого на Ферси просто не могло быть, хотя скорей всего радиостанция просто вышла из строя вследствие аварии.

В расстроенных чувствах выключив рубильник радиостанции, я запустил зонд. Крохотный аппарат вылетел из боковой коробки и понёсся к морю, транслируя изображение в реальном времени на встроенный в панели приборов монитор – показывал всё попавшее в его поле зрения. Более трёх часов просидев за экраном и не обнаружив следов человеческой жизнедеятельности, я вернул зонд, проверил общее состояние так и не пришедших в себя людей, после чего завалился спать.

Разбудил меня довольно сильный запах гари. Подскочив с матраса, я огляделся и увидел горящий лес в нескольких километрах отсюда. Огонь приближался. Он слишком хорошо был виден на фоне тёмной ночи. Закинув в прицеп спальные принадлежности вместе с забором, я запрыгнул на квадроцикл и, включив четыре мощные фары, поехал к берегу, надеясь, что лесной пожар туда не доберётся.

Проехав с полчаса, я почувствовал какую-то неправильность, только что конкретно, сообразить никак не мог, пока не присмотрелся к ночному небу.

– Мать моя женщина!!! Это ведь не небо Ферси!

– Что это вы так разорались, господин Махно? – неожиданно раздался за моей спиной знакомый женский голос.

Обернувшись, я увидел Эстель, откидывающую грузовую страховочную сетку. Сердце дало сбой. Ух, хороша была чертовка! Только от одного её взгляда я начинал ощущать себя влюблённым юнцом, а не неуловимым вождём подполья по прозвищу Джокер. Наверное, только осознание ответственности за подчинённых заставляло меня держать приличную дистанцию и не приударить за этой девушкой, даже несмотря на то что она является любимой дочерью самого верховного магистра Священного союза. Хотя надо честно самому себе признаться, не мой это уровень, совсем не мой. Я, конечно, за пару лет пребывания на Ферси в роли владельца элитного развлекательного центра основательно пообтёрся, общаясь с местными шишками, но это не идёт ни в какое сравнение с тем уровнем, который представляет собой Эстель Гонориус. Тут природный талант нужен, подкреплённый немалым опытом, или длинная череда предков, из поколения в поколение занимавших высокие посты в различных отраслях человеческой жизнедеятельности. Иного варианта и нет, пожалуй. На том уровне, где обитает эта девушка, люди крайне дотошно относятся к таким, казалось бы, мелочам, как интонация, жесты, мимика и умение вести себя в высшем обществе. Тут важно буквально всё, и это не пустые слова. Не зря же к людям внезапно разбогатевшим намертво приклеен в общественном мнении пренебрежительный ярлык «нувориш», так как в большинстве своём манеры и культурный уровень новых выскочек оставляет желать лучшего, да и их детей и внуков это тоже касается.

Вот и выгляжу я в глазах высоких сановников неотёсанным нуворишем с самой далёкой окраины, но это мелочи, куда важнее, что я со своим недостаточным умением с лёгкостью могу и сам погореть, и подвести своих людей, а это значило, от девушки следовало держаться как можно дальше. Даже если… Любовь нечаянно нагрянет, когда её совсем не ждёшь…

Пока я рассуждал о высоких материях, Эстель выбралась из прицепа и перебралась на квадроцикл, устроившись позади меня, и с любопытством огляделась, после чего вежливо поинтересовалась:

– Скажите, Нестор, а где мы вообще находимся?

– Понятия не имею.

– Это как? – опешила девушка, с оторопью посматривая на меня, уверенно ведущего загруженную машину.

– Очнулся я, гляжу, курьер наш чуть ли не вертикально стоит, а в борту приличная такая пробоина зияет. Выбрался наружу, а там… Да что там говорить! Только чудом живыми остались. Забрался обратно, и к пилотам. Они без чувств, а тут ещё обратный отсчёт самоликвидации включился, пришлось людей с аварийными комплектами выносить да уносить оттуда ноги. Передохнул чуток и теперь опять еду. К морю.

– Подождите, Нестор, но ведь отходить от потерпевшего аварию судна далеко не рекомендуется. Спасатели могут не найти.

– Вы, милая девушка, сначала себе за спину посмотрите, а уже потом советуйте, – меланхолично ответил я на её реплику, кляня себя за проклятую невезучесть.

– Ой, там, кажется, лес горит!

– Вот потому-то я уезжаю от места аварии как можно дальше.

– Понятно. Надеюсь, служба спасения на Ферси поставлена на должном уровне и нас в скором времени спасут, – немного неуверенно заявила Эстель, продолжая посматривать на вал огня.

– Я бы на вашем месте на это особо не рассчитывал. Насколько я понимаю, мы где-то на другой планете.

– Почему вы так думаете?

– Во-первых, звёздное небо совсем иное, во-вторых, в радиоэфире нет никаких переговоров, по крайней мере в радиусе трёх тысяч километров, хотя возможно, радиостанция неисправна.

– Ничего не понимаю, – призналась она, – последнее, что я помню, так это как мы спасались от землетрясения и взлетели на курьере. Больше ничего не помню.

– Со мной та же история. Кстати, могу дать вам один совет.

– И какой?

– Держитесь подальше от хлыща Ромуальда. Нехороший он человек.

Только я это сказал, Эстель нервно заёрзала на сиденье и, чуть погодя, ласково погладила моё правое предплечье, после чего ровным голосом произнесла:

– Спасибо, Нестор, за моё спасенье. Я хорошо помню, как упала в воду, и по какой причине там оказалась – тоже. Вы мне второй раз жизнь спасаете.

– Пустое, Эстель. На моём месте многие бы так поступили, просто я оказался ближе всех. Вот и всё.

– В любом случае я у вас в большом долгу.

– Простите, ради бога, но давайте оставим эту тему, сейчас надо думать, как выжить. Лесной пожар, вызванный взрывом нашего курьера, крайне опасен, так как мы находимся в ловушке. У нас в прицепе шестнадцать раненых, серьёзно ограничивающих наши возможности, но самое плохое в сложившейся ситуации то, что мы окружены со всех сторон горами, покрытыми густыми лесами, тянущимися буквально до самого моря. Рано или поздно огонь доберётся сюда, и если ничего не предпринять, сгорим или от дыма задохнёмся.

– Что делать будем?

– Не знаю. Сначала к берегу доберёмся, а там посмотрим, что к чему. Может, плоты сколотить придётся, или ещё что-нибудь в этом роде. В любом случае наше спасение в воде.

Поговорив ещё несколько минут, Эстель проявила деликатность и прекратила задавать вопросы, отвлекающие меня от вождения, благодаря чему скорость резко возросла, и спустя три часа мы прибыли на место. После утомительной дороги я ещё раз проверил надлежащую работу подключённых медблоков и, убедившись в том, что все идёт так, как предписано инструкцией, повесил на плечо десантный лучемёт и хотел было пройтись по берегу, но меня остановила девушка, изъявив желание пойти вместе со мной. Оглядев её испачканное платье и плетёные босоножки, предложил переодеться в более подходящую одежду. Покопавшись в одном из аварийных комплектов, я достал защитный комбинезон с берцами и, передав их Эстель, деликатно ушёл за высокий прицеп.

Появилась она спустя несколько минут, и мы неторопливо пошли вдоль каменистого берега. Дойдя до пышных деревьев, произрастающих чуть ли не из самой воды, я удивился, ведь возле солёной морской воды они, как правило, не растут. Зачерпнув морскую воду, я лизнул её языком. Вода оказалось пресной. Вытерев о комбинезон руку, я ободряюще подмигнул своей спутнице и пошёл в лесок. Прошагав несколько десятков метров, неожиданно для себя обнаружил самый настоящий каменный причал с небольшим доком, сплошь заросшим каким-то вьюном.

– Интересно девки пляшут… – вырвалось у меня, но увидев недоумённый девичий взгляд, я прикусил язык и решительно направился к обнаруженному объекту.

Поднявшись по металлической клепаной лестнице, я взглянул внутрь сухого дока и не поверил своим глазам.

– Что это такое?! – воскликнула дочь верховного магистра, с полным изумлением рассматривая невиданное чудо.

– Это… Это самый настоящий пароход, да при том ещё и военный. Небольшой, но всё же довольно грозный. Вот там на носу и корме артиллерийские башенки с пушками. Ему место в музее как редчайшему экспонату. Такие морские кораблики были полным анахронизмом ещё задолго до космической эры. Интересно, как он сюда попал?

– Точно! Видеть на картинках похожие суда мне ещё в детстве доводилось, правда я никогда не думала увидеть пароход в реальности. Насколько я помню, такого экспоната нет даже в столичном музее научно-технического прогресса.

– Ладно, хватит восхищаться предметом старины глубокой, пойдём и осмотрим техническое состояние этой лоханки. Возможно, это решение нашей проблемы.

– А ты знаешь, как управлять пароходом?! – глядя на меня округлившимися глазами, поинтересовалась девушка.

– Не знаю, но если один человек придумал, то обязательно найдётся другой, который разберётся во всей этой инженерии.

Спустившись по приставной лестнице на борт кораблика с большой паровой трубой и гребными колёсами по бортам, я занялся его изучением. Вошёл в рубку, покрутил штурвал. Дунул в раструб, через который отдают команды в машинное отделение, при этом поднял целое облако вездесущей пыли. Осмотрел компас и другие навигационные принадлежности, в которых никоим образом не разбирался. Внимательно оглядев малейшие детали, я, осторожно ступая по узким ступенькам, направился в трюм. Он оказался пустым, а вот в машинном отделении, где находился паровой двигатель, находились топливные брикеты. Больше здесь ничего не было… Присмотревшись к движителю, быстро сообразил, как им управлять. Ничего сложного. Простейший механизм без всяких наворотов и электроники, что облегчало задачу в разы.

Тут ещё были несколько кают, но они также оказались пустыми без всяких признаков пребывания в них людей. Всё это было крайне странно… Поднявшись на палубу, я осмотрел артиллерийские башни и задумчиво покрутил головой. Пушки имели нарезные стволы примерно сорокапятимиллиметрового калибра с автоматом заряжания, причём боеприпасы уже были заправлены, что категорически не соответствовало пароходу. Эпохи разные.

– Нестор, что вы там обнаружили? – послышался чуть в стороне заинтересованный голосок моей спутницы.

Разогнувшись, я вытер руки влажной салфеткой и, выйдя из бронированной башни, подошёл к девушке и, рассматривая плывущие облака, ответил:

– Пароход явно новодел. Корпус из нержавеющей стали покрыт бронированными плитами, пластик под дерево, алюминий и другие материалы, да ещё и пороховые автоматические пушки. Им определённо пользовались, но по какой-то неизвестной причине пригнали сюда несколько месяцев назад и с тех пор больше не появлялись, так как пыль не имеет никаких следов. В общем, одни вопросы и ни одного разумного ответа.

– И что делать будем?

– Как можно скорее подготовим судно и выйдем в море, а с остальным уже будем разбираться, когда окажемся в безопасности. Кстати, вы умеете управлять квадроциклом?

– Умею.

– В таком случае я попросил бы вас подогнать его к леску, а я расчищу дорогу.

Шутливо козырнув мне, Эстель быстро убежала. Проводив её взглядом, я взялся за плазменный резак и стал валить один за другим толстые стволы деревьев. Пройти в лесу тридцать метров – пустяк, а вот проделать просеку шириной в три метра – труд неимоверно тяжёлый, особенно если в одиночку. Вернее, срезать стволы было легко, а вот расчищать… Приходилось каждый поваленный ствол разрезать на небольшие пеньки и переносить их в сторону.

Когда просека оказалась готова, я с большим трудом разогнулся и увидел Эстель и Каролину, беззаботно болтающих между собой и не обращающих никакого внимания на то, что делается вокруг. Неодобрительно покачав головой, я принюхался и буквально сразу ощутил, что за те несколько часов, во время которых я проделывал просеку, запах гари значительно усилился.

– Эй, девушки, хорош языками чесать, ведите скорее машину к пароходу.

Обернувшись, подчинённая подполковника Кавария Тоона оглядела меня с головы до ног и удивлённо поинтересовалась:

– Нестор, ты чего такой грязный?

– М-да, пожалуй, отправлю-ка я тебя в машинное отделение кочегаром поработать, вот тогда и поймёшь, почём фунт лиха.

– Кем поработать?!

– Потом поймёшь, а сейчас давай перегоняй квадроцикл с прицепом. Время, знаешь ли, поджимает.

Отдав распоряжение матёрой стерве из контрразведки, я не стал дожидаться её реакции и, развернувшись, направился обратно к сухому доку, желая разобраться, как открываются запирающие ворота. Прибыв на место, я быстро нашёл механическую лебёдку, открывающую затвор сухого дока. Во избежание проблем, я проверил крепеж швартового каната и только после этого взялся за лебёдку. Удивительно, но открывать ворота оказалось совсем не тяжело, и спустя несколько минут вода, хлынувшая в док, быстро оторвала пароход от кильблоков и вышла на уровень моря. Полностью открыв шлюзовые створки, я поставил лебёдку на крепёжный предохранитель и взглянул на судно, величественно покачивающееся на воде. Как ни странно, трап, пережив сильную качку, остался на месте. Пройдя по этой доске с перилами из стальных цепей на борт, я спустился в машинное отделение и, подкинув в топку пару десятков брикетов, поджёг их штатной газовой зажигалкой, прикреплённой к стене нейлоновым шнуром с металлическими прожилками. Брикеты мгновенно вспыхнули, но для того чтобы поднять температуру воды до необходимого уровня, требовалось довольно много времени.

Захлопнув створки котла, я поднялся на палубу и, увидев квадроцикл с прицепом, только теперь задумался, как его перетащить на пароход. Бросать такую штуку категорически не хотелось, так как радиостанция с зондом могла пригодиться буквально в любое время, да и само транспортное средство тоже.

– Что прикажет капитан? – с издёвкой поинтересовалась сотрудница контрразведки, видя моё затруднительное положение.

– Каролина, оставь свой тон и давай займись переносом вещей на борт, а потом мы вместе за людей примемся.

– А что прикажет мне господин Махно? – посматривая на меня каким-то странным взглядом, спросила Эстель.

– Приказывать вам я рылом не вышел, но если есть желание, окажите посильную помощь Каролине.

Девушки переглянулись между собой и, прыснув от смеха, дружно пошли к прицепу и занялись его разгрузкой. В раздумье понаблюдав пару минут за ними, я пожал плечами и пошёл искать что-нибудь подходящее. Искать пришлось совсем недолго, так как стальные сходни достаточной ширины обнаружились за первыми же густыми кустами. Перетащив их на другую сторону дока, я занялся их установкой. За то время, пока я занимался этим делом, девушки перенесли все эвакуированные мною из курьера вещи и присели чуть поодаль, с интересом наблюдая за моими мучениями.

С горем пополам установив сходни, я вытянул носилки и, первым уложив в них подполковника Тоона, пригласил девушек взяться за дело. Спустив людей в трюм и разложив их на парусине, я загнал на борт квадроцикл с прицепом и сразу же отправился вместе с Каролиной в двигательный отсек, где популярно объяснил, что надо делать, хотя особо мудрить не приходилось, так как здесь имелись подробные инструкции, приклёпанные к стальной перегородке.

– Значит, подбрасывать в топку брикеты и есть работа кочегара?

– Вот именно, – с усмешкой проговорил я и, весело подмигнув доверенному лицу подполковника Тоона, направился в рубку, где меня дожидалась дочь верховного магистра.

Поднявшись на палубу, я увидел сыплющийся с неба пепел и поспешил скинуть швартовые канаты, а затем, успокоив дыхание, вошёл в рубку и, дав вперёд самый малый, направил пароход на выход из сухого дока. Отойдя от берега метров на пятьсот, я оглянулся и с облегчением вздохнул. Мы успели вырваться из огненной ловушки. Ещё час или полтора, и было бы уже поздно. Просто задохнулись бы от угарного газа, но задумываться об этом не следовало, надо было решить, в какую сторону направить кораблик.

Взяв в руки бинокль, я стал рассматривать берег, но кроме скал ничего не увидел, а вот милях в восьми в море обнаружился довольно приличных размеров остров, на котором виднелись какие-то строения. Посоветовавшись с Эстель, я решил направиться туда, в надежде выяснить, куда же нас занесло.

Пароход шёл довольно ходко, и через сорок минут мы вошли в небольшую бухту, где наличествовал гранитный причал, рассчитанный на пару десятков судов, и вот тут у меня возникли серьёзные проблемы. Одно дело управлять кораблём в открытом море, и совсем другое – пришвартовать его у пирса. Оказалось, это целое искусство. Больше часа я и так и этак подходил к причалу, но всякий раз приходилось давать задний ход, чтобы не врезаться в гранитную стену. С горем пополам я всё-таки смог пришвартоваться, и в этот момент на палубе показался бледный подполковник Тоон и, обескураженно озираясь, направился в рубку. Отворив дверь, контрразведчик, пялясь на меня и дочь верховного магистра полубезумным взглядом, хрипло поинтересовался:

– Что здесь происходит?

– Я бы тоже это хотел знать, и в особенности, кто конкретно в этом виноват. Уж я бы этому затейнику с превеликим удовольствием физиономию подрихтовал, невзирая на последствия, – с тоской ответил я и, вздохнув, пересказал всё историю с того момента, как очнулся в салоне потерпевшего аварию скоростного курьера.

– Ничего не понимаю, мы же должны были приземлиться на секретной базе контрразведки, на столичной планете, – ещё более обескураженно протянул Тоон и, оглядев наши кислые физиономии, вновь задал вопрос: – И каковы будут предположения, где мы сейчас находимся?

– Нет у меня никаких предположений. Вообще. Хочу вот пройтись и выяснить, куда нас занесла нелёгкая.

– Я пойду с тобой! – в резкой форме заявил старший офицер контрразведки.

– Да ты на себя посмотри, Каварий. В гроб и то краше кладут. Не собираюсь я тебя на своём горбу тащить, вот ещё! И без тебя устал как собака, так что лучше я Каролину с собой возьму, и мы вместе с ней посмотрим, что там к чему.

– Где она?

– Кочегаром по совместительству подрабатывает.

– Кем?! – в полной прострации выпалил Тоон, округлив до предела глаза.

– Кем-кем… Дровишки в топку подбрасывает. Сейчас, кстати, её позову.

Громко заорав в тубу, я вызвал Каролину, и спустя несколько минут она появилась. Глянув на её внешний вид, я непроизвольно посмотрел на Эстель, и мы вместе с ней, не сдерживая эмоций, дружно заржали, схватившись за животы. Девушка с головы до ног была покрыта толстым слоем сажи, и только зелёные глазищи на совершенно чёрном лице смотрели на нас с явной злостью.

– Каролина, что с тобой произошло?! Ты в бассейн с мазутом, случаем, не падала?

– Командир, вам бы кочегаром на этом корыте следовало поработать, тогда и сами выглядели бы не лучше моего, – не скрывая досады, фыркнула девушка и, повернувшись в мою сторону, спросила: – Нестор, пойдём, что ли, на берег и разберёмся с этими непонятками?

– Может, ты сначала хотя бы умоешься?

– В другой раз.

– Ну, как знаешь…

Подхватив лучемёт, я вышел на палубу и спрыгнул на причал. Дождавшись, когда ко мне присоединится чумазая сотрудница контрразведки, я направился к самому высокому зданию, в котором угадывалась ратуша со шпилем, колоколом и большим часовым циферблатом. Открыв массивную дверь, мы вошли и оказались в большом зале, на стенах которого висела многочисленная наглядная агитация. Подойдя к одному из плакатов, я вслух зачитал заглавие:

– Правила техники безопасности на полигоне военно-исторической реконструкции.

– Нестор, ты лучше посмотри внимательно, кем эта инструкция подписана, – совсем тихо проговорила моя спутница, в голосе которой читался плохо скрываемый испуг.

Чуть опустив голову, я нашёл подпись и зачитал:

– Подписано такого-то числа министром образования и культуры Империи Орла, старшим придворным советником Мауро Газзано. Вот так-так… Похоже, влипли мы в конкретный переплёт.

– Да тебе-то что?! Ты подданный Империи, а вот нас всех контрразведка загребёт и выпотрошит до самого донышка.

– Каролина, а что бы ты сделала с таким типом, как я, если бы он попался в твои цепкие ручонки?

– На десять, нет на пятнадцать лет отправила бы на урановые рудники без возможности амнистии, – убеждённо заявила она, затравленно озираясь по сторонам.

– Вот ты и ответила, чего стоит на самом деле моё имперское подданство, так что мы в одной лодке. Или мы вместе выгребем, или вместе пойдём на дно, хотя, конечно, выбраться куда предпочтительнее. Мне, знаешь ли, совсем не хочется менять хорошо налаженный бизнес на тюремную камеру с казённой баландой. Обмен выходит далеко не равноценный.

– Признаю, была не права.

– Ладно, красавица ты подкопчённая, давай почитаем инструкции, а затем осмотрим тут всё, да и вообще помойся где-нибудь. Смотреть на тебя без содрогания невозможно.

– Сам же меня в кочегары определил, вот теперь и наслаждайся моим экзотическим внешним видом, – беззлобно огрызнулась сотрудница контрразведки, но всё ж понимая правоту моих слов, перешла на противоположную сторону и занялась чтением наглядных пособий.

Передав ей блокнот с авторучкой, я потребовал записать наиболее важные инструкции, а сам направился в другие помещения, и вот тут мне открылось истинное назначение ратуши. Это оказался самый настоящий военно-исторический музей, посвящённый отдельно взятым сражениям былых эпох. Тут были не только экспонаты, но и подробные карты со схемами, а также описание действий командующих и подчинённых им частей с короткими характеристиками главных действующих лиц. В общем, интересная и крайне познавательная экскурсия получилась, только вот ответа на вопрос, где конкретно мы находимся, я не нашёл. Пришлось покинуть ратушу и вплотную заняться осмотром всех остальных зданий, но и там тоже оказались дополнительные музейные экспозиции.

Потеряв всякую надежду выяснить наши координаты, я вошёл в небольшое одноэтажное здание, стоящее на отшибе, и возликовал. Это оказался пункт выдачи наставлений для участников слёта любителей военно-исторических реконструкций. Набрав целую кипу брошюр и сложив их в пакет, я вернулся в ратушу и вместе с чумазой Каролиной направился обратно на причал.

Поднявшись по сходням на борт парохода, я увидел ещё троих человек, пришедших в себя, среди которых оказалась подруга верховного магистра, но засматриваться на Кити не позволила моя невольная спутница, раздражённо фыркнула и несильно подтолкнула в спину. Подивившись такой реакции кадровой сотрудницы контрразведки, я не стал оборачиваться и сразу направился в рубку.

– Что-то вас слишком долго не было, – с подозрением глядя на нас, негромко проговорил подполковник Тоон.

– Всё, Каварий, я умываю руки. Ты у нас большая шишка, вот сам со всем и разбирайся, а я спать пошёл. Сил моих больше нет. Ни душевных, ни физических.

– Подожди, Нестор, давай рассказывай, что вы на берегу видели.

– Пусть Каролина за нас обоих тебе доложит, а я пошёл. Не мой это уровень, да и устал я очень сильно. На ногах еле стою, всё тело ломит, и голова болит. Ты думаешь, мне легко было всех вас из курьера вытаскивать, а потом везти да ещё просеку прорубать, чтобы на корабль перенести? Я не бездушный робот, я живой человек, так что мне требуется незамедлительный отдых. Вот, кстати, кучу всяких брошюр почитайте, глядишь, чего-нибудь полезное вызнаете.

Сбросив с плеча пакет, я покинул рубку и спустился в трюм. Обустроив себе постель из парусины, я улёгся и подложил под голову лучемёт. Повернувшись лицом к стенке и прикрыв веки, глубоко задумался о своей дальнейшей тактике поведения. Не следовало больше проявлять инициативу, следовало предоставить это право Каварию Тоону, тем более он был старшим офицером в нашей компании, потому как это неизбежно вызовет подозрения в отношении моей персоны. Куда лучше и безопаснее оставаться на подхвате, выполняя распоряжения контрразведчика. В случае проблем все шишки свалятся на его голову, а я останусь в стороне, хотя лично для меня особого риска не было. Поймают нас имперцы или нет, я при любом раскладе в выигрыше, хотя, конечно, предпочтительнее всё же вернуться на Ферси. Там я неуловимый глава подполья, приказы которого выполняются беспрекословно, да и деньги там остались немалые, о которых можно было забыть, так как в случае если останусь в пределах Империи Орла, мне возвращать их никто даже не почешется. Вновь становиться нищим голодранцем после всех затраченных усилий меня что-то совсем не прельщало. Конечно, на Ферси я подвергался ежесекундному риску оказаться в застенках контрразведки, но к этому мне уже было не привыкать, да и интересным и крайне увлекательным оказалось играть в кошки-мышки с охотниками за моим скальпом… Быть может, я извращенец, но было в этом нечто такое, что заставляло меня продолжить смертельно опасную игру.

Взвесив все плюсы и минусы, я окончательно принял решение вернуться на территорию Священного союза, правда, для этого ещё следовало изыскать возможность войти в контакт с куратором. По всей вероятности, без его помощи уйти отсюда не представлялось возможным, но только в том случае, если к этой аварии не приложила руку имперская разведка, во что я особо не верил. Смысла особого в захвате дочери верховного магистра и с ней до кучи полутора десятка достаточно высокопоставленных особ нет. Возможно, какую-то выгоду единовременно выхватить и получится, только в результате такой акции контрразведка основательно проредит разведывательную сеть, да и не только это. На такую сделку не пойдёт ни один вменяемый глава государства, так как это страшнейший репутационный удар, что непременно самым негативным образом отразится не столько на самом лидере государства, сколько на народе и армии. Вот, например, Иосиф Сталин категорически отказался менять своего сына Якова Джугашвили на пленённого Красной армией в Сталинграде командовавшего 6-й армией вермахта фельдмаршала Паулюса. Я на его месте тоже не согласился бы. Потеря сына – большая личная трагедия, но действительно серьёзный лидер страны, радеющий за свой народ, просто обязан не допустить, чтобы его личная драма хоть каким-то боком отразилась на народе. Возможно, если бы это были ведущие генералы из Генерального штаба или гениальные учёные, тогда я бы ещё понял смысл захвата, а так… Одним словом, овчинка выделки не стоит. Тут явно нечто иное закручено, и скорей всего, внутриполитического характера.

– Он спит, – неожиданно послышался в некотором отдалении от меня огорчённый голосок Эстель.

– А чему вы удивляетесь? Он действительно переутомился, спасая нас всех. Только благодарить я его не буду, пока мы не вернёмся в пределы Священного союза. Чтобы не сглазить, но как только мы вновь окажемся в пределах Союза, я его женю на какой-нибудь приличной девице из обедневшего, но знатного рода. Думаю, желающих найдётся предостаточно, – полушёпотом ответила подчинённая подполковника Тоона.

– Ладно, пойдём на палубу. Пусть человек отдыхает, а поговорить я с ним могу и завтра, – с хорошо скрываемым неудовольствием проговорила Эстель и направилась на выход.

Выслушав короткий разговор между дочерью верховного магистра и Каролиной, я не стал больше задумываться на эту тему. Спать хотелось неимоверно. Широко зевнув, я поворочался некоторое время на жёсткой лежанке и уснул.