Глава 5
Свадьба Доктора

– Я сначала подумала, что она просто на меня запала, – сказала Клара Освальд и притихла. Ну и странность, подумалось ей. Вокруг стояли Доктора, и их было трое: хмурый старик, от которого как будто бы веяло дымом войны, рассерженный тип, расхаживающий туда-сюда и точно знающий, что он круче остальных двух, и ее собственный, увлеченно созерцающий свои костяшки пальцев. Сколько она его помнила, Доктор всегда с некоторым подозрением смотрел на свои пальцы и иногда даже пугался, когда они вдруг шевелились. До нелепости странно было переводить взгляд с одного на другого и ясно, отчетливо понимать, что все они – один и тот же человек. Все они были очень разные, и одновременно все они были им. Она даже не могла придумать, как их мысленно называть по-разному. Просто Доктор, Доктор и Доктор.

– Клара, все хорошо? – ей пришлось проверить, чтобы убедиться, что этот вопрос задал ее Доктор.

– Да, прости…

– Ты говорила о Кейт Летбридж-Стюарт? – спросил тот, который бродил туда-сюда.

– Да, да. – Клара постаралась собраться с мыслями. – Так вот, мне сначала показалось, что она на меня запала или вроде того. Было странно как-то – каждый раз, скажи я что-нибудь или скорчи гримаску, я чувствовала, что она на меня смотрит. Не просто смотрит, а знаете такой взгляд, когда человек к вам неровно дышит. И каждый раз, когда вы смеетесь, что-то говорите или вообще что угодно делаете, то чувствуете, как он с вас глаз не сводит? Понимаете, о чем я?

– Боюсь, совершенно не понимаю, – вздохнул Доктор.

– Рядом со мной люди всегда так себя ведут, – усмехнулся Доктор.

– И со мной тоже все время! – нахмурился Доктор. – Особенно когда я что-нибудь роняю.

Доктор бросил преисполненный презрения взгляд на остальных двоих, а затем повернулся к Кларе.

– Правильно ли я понял из этого на первый взгляд бессмысленного набора слов: ты подумала, что эта Кейт… испытывает к тебе влечение? – Его лицо искривилось в гримасе брезгливого сожаления, будто все связанные с влечением вопросы в последнее время стали ему слегка неприятны. Остальные двое закатили глаза и отвернулись.

– Ну да, наверное.

Он кивнул.

– И поэтому ты решила, что она – пришелец-оборотень. Понятно.

– Нет, я решила, что нам с ней надо бы как-нибудь выпить. Но потом поразмыслила и поняла, что здесь что-то не так. Потому что, когда мы только встретились, она на меня почти и не посмотрела. Так что изменилось? Люди не влюбляются в других людей ни с того ни с сего просто потому, что те задержались поблизости. Ну разве что в романтических комедиях, которые пишут настырные преследователи-ухажеры. – Старик слушал ее и озадаченно морщился. Клара сдержала улыбку. – Поэтому, когда она вышла на минутку, я за ней проследила.

– Отлично и весьма умно. Очень приятно с вами познакомиться, мисс… Освальд, верно? – сказал Доктор. Когда он улыбнулся, его глаза почти потонули в морщинах.

– Можете звать меня Кларой.

– Опасно, но действенно, Клара. Одобряю. Значит, вы видели трансформацию зайгона. Зрелище не из приятных, знаю.

– Довольно странное.

– Мои поздравления, вы очень храбрая и проницательная девушка. Отличная работа! На поле боя мне в свое время пригодились бы люди вроде вас.

– Полегче, жеребец, – хором сказали двое других Докторов.

– Я хотела бежать, – продолжала Клара. – Но было некуда. Потом у нее пискнул телефон – она его оставила в какой-то нише в стене, – и я увидела, что ей прислали сообщение. Фотографию. – Она указала на цифры, которые Доктор выцарапал в стене. – Вот с этими цифрами. Я догадалась, что это код активации для этой штуки. – Она показала им манипулятор временной воронки у себя на запястье. – И вот я здесь. – Она коснулась обугленного устройства. – Но манипулятор, похоже, сгорел.

– Чудесно. Вы отлично справились. Кто бы из этих двух юношей ни путешествовал с вами, с выбором он не ошибся, – сказал Доктор. Клара заметила, что вокруг груди у него обернут патронташ. Тот ему шел, но однажды, подумала Клара, Доктор еще наденет вместо него бабочку. Она поискала глазами бабочку и увидела, что ее владелец с улыбкой смотрит на нее.

– Ты в порядке, Клара? – спросил он.

– Да, просто пытаюсь с мыслями собраться. Значит, они оба – ты?

Доктор посмотрел на Докторов. Он пожал плечами и улыбнулся.

– Боюсь, что да. Предыдущие версии меня. Капитан Ворчун и капитан Пижон. Мои бывшие. То есть не в этом смысле бывшие. Но в другом смысле их можно так назвать. Мы еще не поняли, почему…

– Я сюда прибыл, потому что искал мигрирующий рой зайгонов, – перебил его Доктор. Он все еще бродил туда-сюда, теперь уже быстрее, будто чем больше злился, тем больше спешил. – Но, судя по твоим словам, зайгоны сейчас в двадцать первом веке. Как это возможно? Технологий путешествия во времени у них нет.

– Вы, похоже, забыли, как все было на Войне Времени, – рявкнул Доктор. – Галлифрейские технологии то и дело воровали. И средства путешествий во времени не раз оказывались в дурных руках.

– Кстати! – сказала Клара. – Вы были втроем в одной темнице, трое Докторов в маленькой комнатке, и никто не додумался просто попробовать открыть дверь? Ни один из вас?

Доктора поочередно переглянулись – видимо, сначала они хотели свалить все друг на друга, а потом поняли, насколько это бессмысленно.

– Вряд ли мы тут виноваты, – сказал ее Доктор. – Дверь ведь должна была быть заперта. Почему ее не заперли?

– Потому что, – раздался звонкий высокий голос, – мне было любопытно, что вы станете делать, когда освободитесь.

Все обернулись к порогу. В тени сверкнуло золото, и в комнату вошла женщина в ярком платье и с огненно-рыжими волосами.

Клара уставилась на нее. Эта женщина могла оказаться лишь одним человеком.

– Впрочем, на удивление, уйти вы совсем не стремились, – сказала Елизавета, оглядывая их свысока. – К чему такая робость? Мне встречались узники куда более смелые. – Она перевела взгляд на Доктора. – Что скажешь, суженый мой?

– У меня, между прочим, есть принципы, – заявил он. – Я сбегаю только через запертые двери. И, кстати, я тебе не суженый. Я звал замуж Елизавету, а не зайгона в платье.

Секунду она смотрела на Доктора, а затем шагнула ближе и всмотрелась ему в лицо, будто впервые.

– Я вижу, что этот мир тебе дорог, – сказала Елизавета наконец. – Пожалуй, пора тебе увидеть, что с ним произойдет. – Она развернулась и вышла. – Сюда! – позвала она. – На дворе глухая ночь, и в подземельях Англии что-то затевается.

Елизавета вела их все дальше и дальше в глубины Тауэра. В кромешной тьме было ни видно ни зги, но она шла быстро и не пропускала ни единого поворота. Когда один из Докторов попытался включить отвертку, чтобы осветить путь, она рявкнула на него, чтобы выключил.

– Не стоит привлекать внимание. Если не можете различить путь в темноте – просто идите за мной. Слабость глаз смертных мне чужда.

Клара взяла своего Доктора под руку и поняла, что ошиблась Доктором, только когда услышала его голос:

– Да, милая, что такое?

– Я здесь уже была, – шепнула она.

Старик хмыкнул.

– Да, вы только что рассказали нам об этом. Но на самом деле нет, формально вы здесь еще не бывали.

– Но ведь это путь, который ведет в Черный Архив.

– Нет. Пока что нет. Черный Архив появится только через сотни лет. А мы скоро увидим, где ЮНИТ предпочел его построить. Это рождает любопытные вопросы, не правда ли?

Доктор Клары, шедший впереди, все слышал.

– Сейчас этот архив скорее красный, – заметил он и указал на дверь в конце коридора. С той стороны сквозь щели проникал кроваво-красный свет. Елизавета остановилась и повернулась к ним, взявшись за ручку.

– Соберитесь с духом. Сейчас вам предстоит узреть мрачнейшую из тайн королевства. За этой дверью вот-вот будет заложено семя, которое однажды прорастет и принесет гибель всей Англии.

Она открыла дверь.

Они как будто бы вошли в огромный рот. Сначала они ощутили жар, влажный воздух и вонь, как от гниющих орхидей, а затем увидели вокруг стены и пол – розовые, мокрые и живые, как язык, покрытый присосками и наростами. Зайгонов посреди всего этого было почти и не различить – они медленно и безмолвно двигались по своей плотской базе, как множество эмбрионов во чреве.

Зубастых эмбрионов, подумала Клара, когда один из зайгонов обернулся к ним. Даже издалека было видно, как сверкают его маленькие глазки. Завидев их, зайгон гневно оскалился, но тут заметил Елизавету и как будто бы засомневался. А затем отвесил нечто похожее на еле заметный поклон.

– Возвращайся к работе, – велела Елизавета. – Чтобы захватить Англию, придется изрядно потрудиться.

Зайгон повиновался.

– Зайгоны, – сказал Доктор, поправляя бабочку, как делал всегда при виде врага. – Целый рой зайгонов.

– Да, зайгонов, а я о чем говорил, – ответил Доктор. – Я их здесь искал, это и была моя миссия.

– Знаем мы твою миссию! Ядовитая железа в языке.

– Отвяжись!

Их перебило раздраженное ворчание Доктора:

– Зайгоны утратили свою родную планету в первый год Войны Времени. Возможно, если вы наконец замолчите, мы узнаем, что они здесь делают.

– Зайгонам нужен новый дом, – сказала Елизавета.

– И они хотят захватить Землю? – спросила Клара.

– Пока нет, – ответила Елизавета. – Она слишком примитивна по их меркам.

– Да, это логично, – буркнул Доктор. – Зайгоны привыкли к определенному уровню комфорта. – На слове «комфорт» он скривился, будто это его раздражало больше, чем захват планеты. Он посмотрел на Клару. – Итак, дорогая, что можете сказать о стенах?

– Они похожи на… плоть или вроде того. На влажную плоть, будто это место обито слизистой оболочкой.

– Верно, очень неплохо. Живое помещение для жизнеобеспечения зайгонов. В заброшенном виде, однако, плоть затвердевает, каменеет и превращается в блестящий черный материал, похожий на камень. Ничего не напоминает?

– Стены Черного Архива!

– Именно, мисс Освальд. Они высекли свой дурацкий Архив прямо из останков этого места. Черный Архив не просто служит хранилищем инопланетных технологий – он сам состоит из такой технологии.

Елизавета холодно посмотрела на него.

– Старик, почему ты говоришь о насущной опасности как об уроке?

– Потому что, мэм, я никогда не встречал опасности, которая не могла бы послужить уроком.

Она сощурилась, но не успела ничего сказать, потому что к ним подошел очередной зайгон. Вблизи запах был совершенно нестерпим, и у Клары заслезились глаза. Зайгон поклонился Елизавете и заговорил скрипучим шепотом:

– Командир, если позволите спросить, зачем здесь эти люди?

– Потому что я так сказала. Сейчас я в человеческом обличье, но не смей ставить под вопрос мое главенство, не то я вырву тебе глаза. Как тебе известно, сегодня мне уже довелось делать это, и повторяться я не люблю.

– Мои нижайшие извинения, командир.

– Принято. Скольких уже перенесли?

– Почти всех, командир. Я – последний из отряда вторжения.

– Отлично, – кивнула Елизавета. – Я останусь здесь, чтобы обеспечить вашу безопасность. Настал твой черед.

Зайгон покорно склонил голову, и Елизавета положила ему на руку ладонь, будто в утешение.

– Не страшись чужеродного мира, в который ты отправляешься, – сказала она. – Ибо там командиром станешь ты, не я. Я лишь открою дверь, ты же – шагнешь навстречу славе.

Если зайгон мог растрогаться, этот – определенно растрогался.

– Командир, – выдохнул он.

– За дело, отважный странник, – сказала она, уже суровее. – Здесь есть люди, и в будущем они тоже будут – всегда сохраняйте свой облик.

– Так точно, – прошипел зайгон и направился к стене у них за спиной. Обернувшись, Клара увидела то, чего не заметила сразу. Вокруг двери, через которую они вошли, были тут и там развешаны на присосках пейзажи из Нижней Галереи.

– Теперь на них есть и фигуры, – сказал Доктор. – Видишь? Это те же картины, что мы видели в Галерее, но фигуры на них все еще есть.

– А он не так плох, как ты говорил, – сказала Клара.

– Кто не так плох?

– Ты. – Она кивнула на старика, который рассматривал картины.

– Взгляни, Доктор, – сказала Елизавета. – Полагаю, ты сочтешь это прелюбопытным.

Зайгон подошел к наросту на полу. На конце нароста было кольцо из рук, державших блестящий серебристый шар.

Зайгон положил руку на шар. Что-то быстро защелкало, по воздуху вокруг зайгона как будто бы прошла помеха, а потом зайгон вдруг взял и просто исчез.

– Что скажешь, дорогой? – спросила Елизавета, беря Доктора под руку.

– Это технология Повелителей времени, – рявкнул на нее Доктор. – Украденная технология!

– Подумать только, и ты с ними еще шашни крутишь, – сказал Доктор.

– У вас совсем память отказала, да? – вздохнул Доктор все так же раздраженно. – Как я уже говорил, немало наших технологий было украдено за годы войны – это была одна из главных угроз. Возможно, если бы вы поменьше размахивали руками и позировали, вспомнили бы что-нибудь полезное.

– Но куда делся зайгон? – спросила Клара.

– Посмотри на картину, – сказала Елизавета.

Прямо на глазах Клары одна из картин засветилась. На склоне холма возникла фигура зайгона.

– Это он? Зайгон на картине!

– Это не картина, милая, – сказал Доктор, снова улыбаясь Кларе, – похоже, ему нравилось объяснять ей, что и как. – Это куб стазиса. Искусство Повелителей времени. Застывшие мгновения, которые больше изнутри, чем снаружи. Трехмерная фотокопия четырехмерного события. Но, как видишь, живых существ туда тоже помещать можно. Вот только зачем?

– Анабиоз! – воскликнул Доктор и повернулся к Елизавете, которая все так же держала его под локоть. – Ох, а это умно, очень умно. Зайгоны запрыгивают в картины, ждут несколько столетий, пока планета не станет поинтереснее, а потом вылезают. Черт возьми, да вы и впрямь в жизни не станете вторгаться на планету, на которой нет нормального интернета.

– Да, да, да! – завопил Доктор и замахал руками, будто изображая битву самолетов-истребителей. – Понимаешь, Клара? Они хранятся в картинах Нижней Галереи, как растворимый суп. Только растворяют его не водой, а временем. Добавляют временную воду в картиновый суп. Если сможешь такое представить. Нет, такое никто не сможет представить, забудь, что я сказал про суп.

– Я поняла, – ответила Клара. – В будущем, когда мы пошли в Галерею, зайгоны решили, что мир наконец стоит захвата. По сути, у них сработал будильник, и они выбрались из картин.

Доктор отцепил от себя Елизавету и холодно посмотрел на нее.

– Ну, раз уж с этим мы разобрались, пора мне кое-что тебе сказать, – заявил он. – Знаешь, королевушка, почему я уверен, что ты фальшивка? Потому что копия из тебя просто отвратительная. И дело не только в том, что от тебя мерзко пахнет, и волосы у тебя совершенно неправдоподобные, и зубы просто кошмар, и глаза слишком близко посажены, а изо рта несет так, что можно сразить наповал лошадь, – просто моей Елизавете, настоящей Елизавете, в жизни не хватило бы глупости, чтобы вот так растрепать нам весь свой план! Ну серьезно, зачем, зачем ты это сделала?

Секунду Елизавета молчала. Затем наклонилась к ним поближе и понизила голос:

– Потому что, – сказала она ласково-ласково, – это не мой план, и я как раз таки настоящая Елизавета.

Наступила тишина. В первый, второй и третий раз в своей жизни Доктор совершенно не нашелся что сказать.

– Итак, судя по всему, в моем королевстве поселились демоны, способные похищать личины смертных, и в грядущие годы Англия окажется под их гнетом. Мужчина, чье предложение руки и сердца я только что приняла, оказался шпионом из другого мира, считающим, что я сама – демон в чужом обличье, а мое дыхание способно сразить наповал лошадь. Что-то настойчиво подсказывает мне, что пикник у нас не задался.

Они пришли в покои королевы, и Клара забавлялась, наблюдая, как Доктор располагается по всей комнате. Старик уселся в кресло у стены с солидным видом. Временами он оглядывал комнату, то ли слегка посмеиваясь, то ли раздражаясь при виде всего, что его окружало. Это не касалось лишь Клары – каждый раз, глядя на нее, он улыбался и кивал. Похоже, этот ненавидимый Доктором призрак из прошлого проникся к ней симпатией, и Клара, к своему удивлению, поняла, что это взаимно. Стоило ей подумать об этом, как он бросил на нее быстрый взгляд и тут же отвел глаза, будто подслушал ее мысли. Клара знала, что Доктор иногда заглядывает к ней в разум, и задумалась, не промышляют ли этим и предыдущие его версии.

Доктор, который предложил Елизавете за него выйти, взволнованно расхаживал по комнате, сунув руки в карманы, как обиженный школьник. И ох, как же виртуозно у него получалось расхаживать – будто каждая половица была слишком горяча, и смирно стоять он просто никак не мог. Доктор исторгал непрерывный поток объяснений, оправданий и извинений, но его никто особо не слушал – по крайней мере, никто из его воплощений.

Кларин Доктор растянулся на кровати, будто притомившись от потуг предыдущего себя. Он закрыл глаза и, казалось, задремал. Клара задумалась, помнит ли он, что уже бывал в этой комнате дважды. Чаще всего он удивлялся происходящему, но временами Клара замечала, как он пристально смотрит на остальных, будто что-то вспоминая. Она легла на кровать рядом с ним, подперла подбородок рукой и снова и снова поглядывала на удивительную женщину, которая привела их сюда.

Королева присела на диван у окна. За ее спиной восходило солнце. Картина была так хороша, что не хватало лишь художника-портретиста, который мог бы ее запечатлеть.

– Да, да, хорошо, ладно, – внезапно заговорил Доктор, открывая глаза и перебивая поток увещеваний. – Но ты так и не объяснила, куда делась другая Елизавета. Что стало с зайгоном?

– Эй, я же сейчас говорю! – возмутился Доктор.

– И все еще говоришь, – парировал Доктор.

– Мой близнец в лесу, мертв. Кажется, я уже упоминала об этом.

– Ты не сказала, как это вышло, – заметил Доктор, садясь на кровати. – Зайгоны просто так не лопаются, как воздушные шарики.

– Не соглашусь, – возразила Елизавета и вытащила откуда-то из платья кинжал. – Пусть даже я и не знаю, что такое воздушный шарик. – Она бросила взгляд на Доктора. – Я отправилась на пикник с весьма престранным мужчиной разумеется, я взяла с собой оружие.

– А я только бутербродики с собой взял.

– Дорогой, ты взял с собой зайгона, и вот чем это кончилось. Когда я оказалась здесь, другим зайгонам даже в голову не пришло, что выжила я, а не их командир. Удивляться не приходится, высокомерие свойственно всему их роду.

– Зайгонам? – уточнила Клара.

– Мужчинам, – ответила Елизавета.

Клара улыбнулась.

– И вы в самом деле смогли убить одного из них? В рукопашном бою?

– Быть может, тело у меня и впрямь слабое и хрупкое, но тогда в точности такое же было и у зайгона. В результате я смогла без затруднений принять командование над остальными…

– Так, погоди, подожди секундочку! – Доктор даже на мгновение остановился. – Хочешь сказать, ты стала командиром целого роя зайгонов из космоса?

– Кто бы ни были эти зайгоны, по сути своей они воины, солдаты. И, как всем солдатам, им свойственен особый изъян – беспрекословное повиновение, которое они ошибочно считают высшей целью службы. Теми, кто привык исполнять приказы, командовать нетрудно. Во многих отношениях это даже великодушно.

– Но из космоса, – простонал Доктор.

Доктор в кресле захихикал.

– Я не мог не заметить, ваше величество, что зайгоны кланялись вам. С их стороны я подобного прежде не видел.

– Признаю, это мое личное новшество.

Доктор засмеялся еще больше.

– Ваше величество, я жду не дождусь знакомства с вами.

Елизавета мельком взглянула на него, затем присмотрелась получше. Она указала на блестящий шар, который лежал на письменном столе рядом с креслом Доктора.

– Это было в логове зайгонов.

– Да, ваше величество. Я украл его, когда мы уходили. – Доктор взял шар и подбросил в воздух. – Он принадлежит моему народу. Семейная реликвия, можно сказать.

– Но когда вы успели его украсть? Я ничего не заметила.

– При всем уважении, ваше величество, когда я что-нибудь ворую, обычно так и бывает.

Елизавета сощурилась.

– Ваше высокомерие мне знакомо, – сказала она и обернулась к другому Доктору, который все так же лежал на кровати. – Равно как и ваше, сударь. Вы позволяете себе пользоваться удобствами моих покоев, будто здесь ваше место. Похоже, я упускаю нечто важное. – Елизавета нахмурилась, оглядывая троих мужчин.

– Ладно, – сказала Клара, когда молчание затянулось. – Но если теперь зайгонами командуете вы, почему вы просто не приказали им убраться прочь с планеты или вроде того?

– Подобного приказа они не ожидали, а потому наверняка подвергли бы его сомнению. При попытке ввести врагов в заблуждение не стоит наводить их на мысли любого рода. Так или иначе, большинство из них намеревались переместиться в те странные картины, где, как я понимаю, они собираются провести много сотен лет. Я приказала им поторопиться, поскольку знала, что без них здесь будет спокойнее. От тех немногих, что еще остались, я смогу избавиться.

– Нет, нет, нет! – возмутился Доктор. – Брось, я ведь тебя неплохо знаю, ты меня пытала! Ты не избавляешься от людей! Эти существа здесь застряли и никак не могут выбраться. Нужно найти способ с ними договориться, чтобы все могли жить в мире и покое!

– Обрести покой они сумеют лишь в английской земле, но никак не на ней, – отчеканила королева.

– Нет, я запрещаю…

– Запрещаете мне, сударь? Вы? Не забывайтесь. Ваши глаза прелестно выглядят на своем месте, а у меня нет недостатка в серьгах. А потому постарайтесь запомнить… – Она повысила тон. – Здесь отдаю приказы только я!

На мгновение Кларе почудилось, что от голоса Елизаветы зазвенели окна. Затем королева сложила руки на коленях и снова мило улыбнулась.

– Постойте-ка, – сказала Клара. – Глаза… Когда мы были внизу, вы пригрозили вырвать зайгону глаза…

– Да, это была дисциплинарная мера. Я должна была вести себя, как их командир.

– А зайгоны так поступают?

– Не имею ни малейшего понятия, мне пришлось импровизировать. – Елизавета обернулась к Доктору. – Могу ли я рассчитывать, что ты исполнишь свой долг, любовь моя?

– Зависит от того, в чем он, с твоей точки зрения, заключается.

– Я избавлюсь от зайгонов, которые остались здесь, прикажу спрятать картины под замок, где от них никому не будет вреда. Ты же переместишься в будущее и там разберешься с бесовщиной, которую они намерены учинить.

Доктора встревоженно переглянулись.

– Я, может быть, и мастер на все руки, когда доходит до пикников, – ответил Доктор наконец. – Но кто сказал, что я умею путешествовать во времени?

– Ты сам. Ты не раз легкомысленно обмолвился о других временах, которые тебе доводилось посещать. Легкомысленность нередко оказывается скрытой истиной, которой любит побахвалиться чрезмерно самоуверенный человек. А меня, судя по всему, окружают сразу трое таких людей. – Елизавета встала. – Доктор! – сказала она мужчине в кресле. – Доктор! – сказала она мужчине на кровати. – И Доктор, – сказала она мужчине, который изумленно смотрел на нее. – Будущее моего королевства под угрозой. Могу ли я положиться на вас?

– Что-то ты запустил это место слегка, – проворчал Доктор, войдя вместе с другим Доктором в ТАРДИС.

– Это не моя ТАРДИС, а его, – ответил Доктор, кивая на Доктора, который уже носился вокруг консоли, дергая рычаги и заводя корабль. – С тех пор я еще пару раз менял дизайн, – продолжил он. – Сменил коралл на металлик. Тебе понравится.

Доктор в ответ только хмыкнул.

– Лучше бы там было побольше кругляшков, – буркнул он.

С приказами Елизавета медлить не стала. ТАРДИС перевезли ко дворцу из леса, где она стояла несколько месяцев, и после краткой церемонии королева призвала их скорей отправиться в путь.

– Будущее Англии зависит от тебя, Доктор. Помни свое обещание!

– И куда мы полетим? – спросила Клара, когда ТАРДИС с ревом ожила. – В Черный Архив? Потому что зайгон прямо сейчас как раз там. То есть прямо тогда. То есть прямо через несколько столетий.

ТАРДИС накренилась, и все разом ухватились за консоль.

– К сожалению, – сказал Доктор за панелью управления. – Черный Архив – единственное место на Земле, куда мы отправиться не можем.

– А я думала, ТАРДИС может попасть куда угодно.

– Куда угодно, – согласился он. – Кроме Черного Архива.

Доктор примостился в кресле в углу возмутительно грязной версии ТАРДИС – ну правда, неужели так сложно пройтись губкой тут и там? – и смотрел, как мальчишки бегают вокруг консоли, пищат и скачут, как персонажи мультфильмов. «Серьезно? – думал он. – Я стану ими?»

Один долго и занудно разглагольствовал о том, что нужно провести ТАРДИС через субизмерения, а другой не соглашался и настаивал, что лучше уж будет контур хамелеона починить, но все это была ерунда, которую не стоило и слушать. Доктор знал, что ничего не выйдет. Для этих детей Война Времени осталась далеко позади. Они успели позабыть, что защита от ТАРДИС в самом деле работает.

Он вздохнул. И зачем только Момент привела его сюда? Что толку? Он увидел свое будущее, но это совершенно ничего не изменило. Вскоре он вернется в сарай, совершит массовое убийство, а затем, видимо, впадет во второе и третье детство. Ничто не изменилось после этой встречи, разве что теперь Доктор точно знал, что обречен выжить.

Он нахмурился. Кое-что все же изменилось. Что-то внутри него, но он пока никак не мог понять, что именно.

– Почему ТАРДИС не может попасть в Черный Архив? – спросила Клара. Она подошла к нему и села на подлокотник кресла. Похоже, суета вокруг консоли точно так же смущала и ее. – Кейт сказала, что Тауэр защищен от ТАРДИС или вроде того. То есть не Кейт, а зайгон-Кейт.

Доктор посмотрел на Клару. Славная девушка. Он обнаружил, что временами заглядывает ей в мысли – отвратительная привычка, пора прекращать. Но что-то в Кларе казалось ему почти знакомым, будто они уже когда-то путешествовали вместе.

– Страх делает всех нас спутниками друг друга, – сказал он вслух, и Клара удивленно нахмурилась, взглянув на него.

– Что это значит?

– Прости, милая, я и сам не знаю, зачем это сказал. Просто услышал твой голос, и почему-то вспомнились эти слова. Я ведь очень стар, у меня не память, а сплошной сумбур.

– А станете еще старше, – сказала она, глядя на других Докторов.

Или моложе, подумал он, а потом вспомнил, что Клара задала ему вопрос.

– На Войне Времени многие виды отлично освоили технологии защиты от вторжения ТАРДИС. Это даже проще, чем ты думаешь. Зайгонам это удавалось особенно хорошо.

– А Черный Архив построен на останках базы зайгонов!

– Именно. И вполне понятно, чего хотел ЮНИТ – не попасться на глаза этим вот Сестричкам Беверли, – он кивнул на остальных Докторов, – которым определенно не понравился бы подобный склад инопланетных технологий.

– Вы поп-группу из двадцатого века имеете в виду? – уточнила Клара. – Я не знаток, конечно, но разве Сестер Беверли было не три?

– По-моему, ты на что-то намекаешь, но я никак не пойму на что.

– Значит, плохо намекаю. Так что, в Архив нам никак не попасть?

– Как-то попасть все же надо, милая. Зайгоны там, и их нужно остановить.

– Но вы ведь сказали, что пробраться туда никак нельзя.

– Нельзя? – усмехнулся Доктор и поднял серебристый шар, который забрал из логова зайгонов. – Нет на свете такого слова «нельзя». – Он улыбнулся, встал и подошел к остальным двоим, которые, похоже, вот-вот норовили разорвать консоль на части.

– С проводкой у тебя черт знает что, разберись, – жаловался Галстук-бабочка.

– Судя по всему, еще разберусь.

– Ага, конечно, придется все мне расхлебывать.

– В общем-то, примерно так оно и будет.

– Господа, – перебил их Доктор. – Довольно пустой болтовни. Против защиты от ТАРДИС мы бессильны, но есть и другой путь. – Он подбросил шар. – Растворимый суп! – объявил он и нахмурился. – Что это вообще такое?

– Ты о чем? – спросил Галстук-бабочка.

– Не пора ли нам, – обратился к ним Доктор, – обернуть оружие нашего врага против него самого? Ведь именно так мы обычно и поступаем, верно? Мы же Доктор, в конце концов.

В ушах у Доктора загудело, кровь застыла в жилах, и он чуть не выронил шар. Вот, вот оно! Вот что изменилось! Но когда? Когда он снова начал звать себя Доктором?

– Есть идея? – спросил Папочкин костюмчик.

– Поделишься с классом? – предложил Галстук-бабочка.

Да, он чувствовал это. Все вернулось, будто никогда и не уходило. Доктор был готов бежать на помощь, шутить, воровать канцелярские принадлежности и ловить монстров в их же ловушки! Он отвернулся, забыв закрыть дверь, и гляди-ка, кто успел проскользнуть назад. Он снова стал Доктором. И стоило бы, конечно же, разгневаться и оскорбиться, но кто-то где-то расхохотался, и, к своему изумлению, Доктор понял, что хохочет он сам.

– Я что, опять что-то смешное пропустил? – спросил Папочкин костюмчик.

– Серьезно, Дедуля, у тебя есть план или нет?

– План? Конечно же, есть! Разумеется, у меня есть план, он есть всегда, я ведь Доктор! Но должен вас предупредить, мальчики, – сказал он, чувствуя, как улыбка на лице становится все шире, – что со временем-шременем придется похимичить!

И снова расхохотался. Остальные двое уставились на него, явно решив, что он спятил, а он и не возражал. Потому что в этот чудесный миг, кружась во времени и пространстве в ТАРДИС с Доктором, Доктором и Кларой Освальд, я чувствовал, как одна-единственная мысль вертится у меня в голове.

Доктору – новое начало!

Очень сложно сказать, сколько времени три Доктора с Кларой Освальд провели в елизаветинской Англии, прежде чем отправились в будущее. Можно предположить, что они спешили, но поскольку в их распоряжении была машина времени, времени как такового у них было в избытке. Терять его даром Доктор точно не стал, вопрос лишь в том, чему он предпочел это время посвятить.