Глава 29

В понедельник с самого утра должны были приехать специалисты для монтажа охранной сигнализации. Тимур приехал в офис пораньше и, зная, что Кристины сегодня не будет, устроился за ее столом. Нужно еще купить новые компьютеры. Что за офис без техники? Ни новости посмотреть, ни почту проверить толком. Конечно, все это можно делать с помощью телефона, но на большом экране гораздо эффективнее получается. Кристина с Федором до сих пор таскают свои домашние гаджеты. И если Кристину это вполне устраивает, то Федор периодически жалуется, что к ноутбуку нельзя подключить его любимый монитор с 4к разрешением.

Когда в офис вошли двое мужчин, Тимур сначала решил, что это представители охранного предприятия. Но, во-первых, было еще очень рано – он даже на часы посмотрел на всякий случай, во-вторых, у них не было с собой чемоданчиков с оборудованием. А ведь монтаж сигнализации без инструментов и самого этого оборудования невозможен. Ну и в-третьих, даже если чемоданчики свои они оставили в машине, специалисты по монтажу оборудования не ходят на работу в такой обуви. А обувь у посетителей была самого высшего класса – невооруженным глазом видно. Особенно у мужчины постарше. Лаковые, из кожи аллигатора, туфли первого, на вкус Тимура, чересчур громко заявляли о своей высокой цене. У второго, невысокого мужчины лет пятидесяти, ботинки в строгом классическом стиле были, несомненно, ручной работы.

– Здравствуйте, – сказал первый, – мне нужна Кристина Сергеевна.

Судя по произношению, русский язык для него явно был не родным.

Тимур ответил, что Кристина Сергеевна, к сожалению, в командировке, но он, ее заместитель, Молчанов Тимур Михайлович, готов оказать любую посильную помощь.

Человек в туфлях из кожи аллигатора повернулся к своему спутнику и что-то сказал не по-русски. Тимур весь обратился в слух, чтобы уловить хоть одно знакомое слово, но тут дверь с шумом распахнулась, и в офис влетел Федор.

– Михалыч! Смотрите, что я купил! – В руках у программиста были три картонные коробки, в которые обычно упаковывают пиццу.

– Федор, у нас гости, – попытался урезонить сотрудника Тимур.

– Так им тоже хватит! – обрадовался Федор, чуть уменьшив громкость. – Заводите свою машинку, будем пить кофе с пиццей. В «Самурае» акция – две берешь, третья в подарок. Вот я и купил.

«Туфли из аллигатора» с удивлением воззрился на эту вакханалию и что-то зашептал своему спутнику.

Тут Федор, сгрузив коробки на стол, заметил, наконец, второго гостя и растерянно сказал:

– Это… как там… Умут эфенди! Мэрхаба! – И он изобразил что-то похожее на поклон.

Второй гость удивленно посмотрел на него и, немного помешкав, протянул руку:

– Мэрхаба.

Тимур заметил, что, несмотря на густую седину в коротко стриженных волосах, глаза у гостя молодые, ярко-карие. Умут эфенди? Умут Кылыч? Вот так просто, без предварительной договоренности у них в офисе? Тимур просто глазам своим не верил. А Федор молодец – сразу понял, кто есть кто. Вот что значит интернет. Нет, надо срочно покупать компьютер и не просто читать и слушать, а еще и видеть.

– Здравствуйте! – сказал он.

– Умут-бей не мог приехать сразу, как только узнал про картины, потому что готовился к приему новой гостиницы. – Фраза звучала не очень по-русски, но Тимур понял, о чем идет речь.

Умут Кылыч, владелец трех гостиниц в Бодруме, в тот момент, когда они с таким нетерпением ждали его ответа, достраивал четвертую. То есть достраивали, конечно, строители, а Умут-бей контролировал процесс и готовился к праздничному банкету.

И Тимур представил этот праздник: море, крик чаек, разряженные гости, фейерверк, взрывающий ночное небо. Фуршет, шампанское. Что-то это ему напоминало. Наверное, несостоявшийся свадебный банкет.

– Умут-бей, – продолжал между тем переводчик, – хочет посмотреть картины.

– Разумеется. Они находятся на складе, тут, неподалеку, и если господин Кылыч не возражает, я мог бы вас туда отвезти.

Судя по выражению лица, предложение это переводчик принял без восторга.

– Понимаете, – попытался объяснить Тимур, – если бы вы заранее предупредили о своем приезде, мы бы…

Умут-бей что-то сказал по-турецки, и переводчик сообщил:

– Умут-бей готов поехать с вами.

– И я! – зашептал Лебедев. – Тимур Михайлович, пожалуйста, возьмите меня с собой.

– Нет, Федор, мы же не можем бросить офис, кто-то должен обязательно остаться. Тем более сейчас должны приехать монтировать сигнализацию.

– Ща, Тимур Михайлович, я обеспечу сидельца.

Он пощелкал по экрану своего телефона и едва слышно сказал:

– Где ты? – Выслушал ответ собеседника и добавил: – Давай скорей. Я пиццу купил. Три пиццы. Ага, жми, поддай жару. Конечно, кофе есть!

Тимур не знал, с кем разговаривает Лебедев, но готов был голову дать на отсечение, что Умут-бей с интересом прислушивается к разговору. А значит, понимает по-русски больше, чем хочет показать.

Буквально через пару минут, под истошный звон колокольчика над входной дверью, в офис влетел Руслан Ларин. Сначала он увидел стопку коробок с пиццей, потом двух незнакомцев, а лишь затем хозяев офиса – Тимура и Федора.

– У вас под окнами кто-то шляется, – сообщил Ларин.

– Вот, Тимур Михайлович! – Федор довольно заулыбался. – Руслан отлично проконтролирует процесс подключения сигнализации, а мы поедем. Да? Поехали, Тимур Михайлович! У гостей время дорого.

Тимур снова перехватил взгляд Умут-бея. Похоже, тот был не против присутствия Федора, и сказал:

– Ладно, едем.

– А мне что делать? – спросил Ларин.

– Работай, – разрешил Федор. – Ешь пиццу. Звони, если что понадобится.

Под окном гостей ждал белоснежный «Мерседес».

– Предлагаю поехать на моей машине, – сказал Тимур.

Умут-бей и переводчик обменялись парой коротких фраз, после чего переводчик важно кивнул:

– Умут-бей не возражает.

Тимур понимал, что в таком виде, как они есть, картины показывать нельзя. Вообще-то, нужно было их заранее развесить или хотя бы расставить. И чего он раньше об этом не подумал? Все-таки хорошо, что Федор поехал с ним. Даже несмотря на всю его эксцентричность.

Умут-бей ходил между полотен, придирчиво рассматривал их, всматривался в подпись художника и одобрительно цокал языком. Потом он увидел чайку за стеклом. Ту, что, по мнению Лебедева, изображала Асю. Долго смотрел на нее, а потом на русском языке сказал:

– Да, это она.