Глава сорок первая
Белая кость

Крипта

Crypt

Замок Бран

Нас несло по древней трубе, покрытой скользкими водорослями, один Господь знает куда, и я сражалась с потоком, стараясь держать лицо над водой. Руки пришлось прижать к телу, чтобы не собрать всю окружающую тину. Если бы я была уверена, что нас не вынесет куда-нибудь еще похуже – или что в процессе мы не поранимся насмерть о мой скальпель или молоток Томаса, – мне бы даже понравился этот гигантский подземный водяной аттракцион. Но как-то слабо верилось, что Влад Дракула или Орден Дракона придумали его для нашего развлечения. Мышцы напряглись в ожидании скорого приземления. Я тряслась в ледяной воде, скользя по трубе, что казалась бесконечной. Мне было трудно вообразить, как глубоко нас унесло под землю, а окружающая темнота была настолько непроницаемой, что не было видно ничего на расстоянии вытянутой руки. Труба несколько раз изогнулась, мое тело, вращаясь, пронеслось по изгибам и, наконец, заскользило горизонтально. В следующую секунду я вылетела в небольшое озерцо. Мне не хотелось бы знать, что там плавало, когда я шлепнулась. Спасибо и на том, что запах был не слишком ужасным.

Едва я попыталась подняться, на меня приземлился вылетевший из трубы Томас. Мы оба свалились, столкнувшись лбами и коленями, словно танцуя задом наперед какой-то неуклюжий танец. Несмотря ни на что, он исхитрился оградить мою голову от удара, так что я не расколола череп о каменный пол. Судя по всему, его коленям повезло меньше.

– Это было… чудовищно… и невероятно, – выдохнул он, заходясь в нервном смехе.

Я хотела с ним согласиться, но могла думать только о его руках, сжимающих меня в объятиях. Мы выжили, пройдя на волосок от смерти.

Подобно комете на ночном небосводе, из трубы выплыла наша лампа и закачалась на воде, распространяя вокруг себя тусклый свет. Томас бросил на меня быстрый взгляд и перестал смеяться. Его лицо посерьезнело, когда он попытался оценить ситуацию. Я продолжала смотреть на него, впервые обратив внимание, какие у него ресницы, длинные и черные, будто ночное небо. Глаза его казались созвездиями, каждый золотой блик вокруг зрачков был словно галактика, которую мне только предстояло исследовать. Я никогда особо не увлекалась астрономией, но теперь была готова стать внимательной ученицей.

– Ты снова спасла меня. – Томас приподнялся на локтях, улыбаясь в ответ моему ошеломленному выражению лица. Он протянул руку и выловил кусок тины из моих волос – Ты прекрасна, Уодсворт.

– О да. Вся в тине и еще в чем-то. Что это такое воняет?

– Лучше тебе об этом не знать.

Я подавила смешок и осторожно пошевелила руками и ногами, пытаясь понять, не сломала ли я чего. Вроде бы все было в порядке, хотя сложно было сказать, не поднявшись на ноги.

– Ну как, похоже на приключение? – спросила я, начиная дрожать. – Это то, о чем ты мечтал?

Его губы тронула легкая улыбка, и всякая неловкость между нами пропала.

– Тебе явно нужно остыть. Я не уверен, что после такого мы сможем остаться друзьями, Уодсворт. Ты слишком буйная для меня.

Он попытался сдвинуться, и я поморщилась. Каменный пол и насквозь промокшую одежду было сложно игнорировать, несмотря на то, что какая-то извращенная часть меня была очень довольна тесной близостью к Томасу. Его лицо вспыхнуло беспокойством.

– Все в порядке? Ты цела?

– Судя по всему, нам все-таки придется продолжить наши поиски Пронзателя. Если не возражаешь, слезь с меня, пожалуйста, а то мне сложно дышать. Ты давишь хуже корсета.

Томас моргнул, словно выходя из мечтательного забытья, затем вскочил и подал мне руку.

– Мои извинения, прекрасная дама. – Он выловил из воды лампу и протер ее. – Какая комната ужасов у нас там дальше в меню?

– Понятия не имею. Poezii Despre Moarte все еще у тебя?

– Рядом с сердцем, – Томас похлопал по нагрудному карману – Но молоток для черепа я потерял.

– И я свой скальпель, – я оглянулась, пытаясь понять, где заканчивается озерцо, и указала в направлении берега. – Давай попробуем хоть немного просушиться.

Мы выбрались на берег и отжали воду из одежду и волос, насколько смогли. Мои юбки липли к бедрам, затрудняя любое движение.

Я с удивлением заметила, что кое-где из трещин в скале вырываются струи пара. Судя по всему, именно они делали подземный холод гораздо более терпимым. Я подошла и протянула к одной из них дрожащие руки. Томас быстро последовал моему примеру.

– Должно быть, в местных горах есть горячие источники, – сказал он, стягивая сюртук и расправляя его над струей. Я зачарованно уставилась на его грудь, мускулы которой только подчеркивала мокрая рубашка. Его безукоризненное сложение напомнило мне об античных статуях, изображающих полуодетых героев или богов.

Я с трудом оторвала от него взгляд и расправила свои юбки так близко к струям пара, как только смогла. Было не время поддаваться неподобающим желаниям. Я повернулась, надеясь высушить спину лифа, и заметила еще один туннель, промаркированный цифрой XII. Холод снова пронзил меня, но уже по другой причине.

– Дай мне книгу, Крессуэлл.

Томас внимательно осмотрел вход, на который я указала, и передал мне рукописный том. Я перелистнула его, удивляясь тому, насколько хорошо страницы пережили купание в воде. Возможно, тот, кто создавал эту книгу, специально подготовил ее к подобным приключениям. Найдя, что искала, я остановилась. Мне понадобилось приложить усилие, чтобы сделать мысленный перевод с румынского, но в итоге я справилась.

Я прочла это Томасу вслух, всецело сосредоточившись мыслями на нашей миссии. Он отвел свои темные волосы со лба и вздохнул.

– Не помню, чтобы Раду упоминал, как сражаться со стригоями, а ты?

– К сожалению, нет, – покачала я головой. На уроках, посвященных вампирам, нам ничего не говорили о том, как выживать в подземельях, где они водятся.

– Ладно, пошли, – сказала я, поднимая частично просохшие юбки, и кивнула на вход. – Если мы продолжим сидеть, то никогда не выберемся отсюда.

– Точно, – согласился Томас, медленно пробираясь за мной – Но я бы предпочел остаться покрытым тиной, чем увидеть остальные уготованные нам развлечения.

Туннель оказался не слишком длинным и скоро выплюнул нас в очередной зал, как если бы мы прошли по замку из одной комнаты в другую.

– Ну и ну. Как мило. – Я отвела взгляд от каменных стен и осмотрелась, пытаясь понять, куда мы попали, – и немедленно об этом пожалела. Мы оказались в огромной древней усыпальнице, разделенной на две части затейливо украшенной аркой. Судя по горящим факелам, кто-то сюда недавно спустился, чтобы их зажечь, и кровь застыла у меня в жилах при мысли об этом. Получается, сюда можно было попасть не только тем дьявольским маршрутом, которым нас принесло. Я обнаружила, что разрываюсь между желанием идти вперед и стремлением немедленно развернуться и побежать обратно.

Мы с Томасом остановились под аркой, не решаясь пересечь границу. Посмотрев на меня, он поднес к губам палец. Надо было передвигаться как можно тише и быстрей. Я оглядела арку, пытаясь совладать с мурашками, бегающими по телу. Это оригинальное архитектурное сооружение целиком и полностью состояло из оленьих рогов. Я попыталась представить, сколько животных отдали свои жизни на украшение этого памятника архитектуры, но почти сразу мое внимание отвлекло кое-что другое. Лежащий за аркой зал был еще более ужасен. Мертвые не покоились с миром в этой гробнице. Казалось, их останки использовали, чтобы создать иллюстрацию для сцены из готического романа ужасов. Все в зале было сделано из костей, отбеленных временем. Могильные плиты. Изукрашенные кресты. Стены. Пол. Ограды. Абсолютно все было собрано из разнообразных частей скелета, как человеческих, так и звериных. Я сглотнула, подавляя отвращение. Раду был неправ, считая, что леса вокруг полны костями. Их явно стаскивали сюда, под гору.

От входа нам был виден мавзолей, окруженный оградой, который возвышался, подобно небольшой дьявольской часовне. Вокруг него раскинулось обширное кладбище. Пол бы не из камня, а из утоптанной земли, и я предположила, что мы наконец-то достигли настоящего подножия горы.

Ограда была собрана из вертикально стоящих костей, вкопанных в землю. В центре располагались грубые ворота, которые были слегка приоткрыты. От ожидания и страха меня начала колотить дрожь. Мне совсем не хотелось лезть в это воплощение ада на земле.

Огромные колоны, состоящие из переплетенных костей, возвышались по четырем сторонам мавзолея, который тоже был построен целиком и полностью из останков. Рядом с ним, в центре того, что более всего походило на ряд разоренных могил, из которых то тут, то там выглядывали частично закопанные скелеты, возвышалось огромное дерево, ветви которого достигали потолочного свода. Как и все остальное в этом ужасном зале, дерево стояло полностью из костей. Этот уродливый монстр уходил в высоту минимум на двадцать футов.

Мы подошли и замерли перед оградой. Томас, тихий, как кладбище, рядом с которым мы стояли, разглядывал открывшиеся перед ним шокирующие перспективы. Витающая в воздухе пыль и запах плесени щекотали мой нос, но я боялась чихнуть. В этом ожившем кошмаре, окружавшем нас, могло скрываться что угодно.

Томас перевел взгляд на макабрический вид прямо перед нами.

– Мне кажется, мы нашли Древо Смерти из Poezii Despre Moarte, – прошептал он, оглядываясь. – По крайней мере, оно соответствует своему названию. Его абсолютно точно нельзя спутать с Древом Жизни. Оно такое… ужасающее. Я даже странным образом очарован.

Он начал поочередно называть каждую кость на дереве, которую ему удалось узнать.

– Вот это плечевая кость, вот тут локтевая. – Он перевел дыхание, показывая на следующую. – А это очень симпатичная лучевая кость. Должно быть, принадлежала какому-то гиганту. Большая берцовая кость, малая берцовая, коленная чашечка…

– Спасибо за урок анатомии, Крессуэлл. Я вижу, что это кости, – тихо сказала я, кивая в сторону ворот ограды и выкопанных из земли скелетов – С чего начнем?

– С дерева, конечно. И лучше бы нам поторопиться. У меня такое ощущение, что тот, кто зажег факелы, скоро захочет сюда вернуться. – Томас передал мне лампу. – После тебя, дорогая.

В глубине души мне и подумать было тошно о том, чтобы вступить в это дьявольское пространство, воплощавшее надругательство над святостью смерти, но мы зашли слишком далеко, чтобы позволить страху овладеть нашими сердцами. Если Дачиана, или Иляна, или Николае попали в беду, надо было торопиться. И неважно, что инстинктивно мне хотелось схватить Томаса за руку и умчаться в противоположном направлении. Я глубоко вздохнула, надеясь, что ни мое воображение, ни мое тело меня не подведут. Если мне когда-либо были нужны чистая голова и спокойное сердце, так это сейчас. Я вскинула голову, не давая страху запустить в меня когти, и на цыпочках направилась к ограде из древних, тщательно подобранных останков. Несмотря ни на что, я не смогла удержать судорожного вздоха, когда очутилась внутри кладбища, на котором находилось то, что в Poezii Despre Moarte именовалось Древом Смерти. Воображение живо нарисовало мне, как из-под него поднимается Влад Дракула, чтобы приветствовать своего последнего потомка.