Глава двадцатая
Неприятное решение

Коридор для слуг

Coridorul servitorilor

Замок Бран

Данешти крутанулся на каблуках, и я рванулась вперед, но Иляна перекрыла мне путь к бегству, когда директор устремился вниз по коридору, словно тень, преследующая молодого гвардейца.

– Нет, – прошептала она, протягивая руку, – Молдовеану не должен знать, что мы его подслушивали.

– И что, мне сделать вид, будто это не так? Они ведь говорили о Вильгельме Алдеа. Разве не из-за этого сюда прибыл королевский гвардеец? – Подслушанные крохи информации заставили мой разум работать на полную мощность. Если члены королевской семьи получают угрозы, то понятно, почему Николае испугался, когда обнаружил, что тело его кузена полностью обескровлено. Возможно, членам других знатных семейств тоже угрожали. Хотелось бы мне знать, о чем еще князь может знать или догадываться. – Если Вильгельм был убит, то следующая жертва – князь Николае.

– Откуда вам знать? Возможно, он говорил о ком-то еще. – Иляна сжала губы, словно опасалась сказать что-то не то. – Гвардеец может быть здесь просто потому, что Молдовеану – официальный королевский коронер.

– Да? Выходит, что он одновременно и директор, и состоит на королевской службе?

Иляна пожала плечами.

– Я уверена в одном: если Молдовеану узнает, что мы за ним шпионили, то все закончится весьма печально. Или для нас обеих, или только для меня. Я не могу себе позволить потерять это место. На мне семья, о которой надо заботиться. Я нужна братьям.

Если академии или студентам действительно что-то угрожало, то директор не имел права это скрывать. И правильным было бы открыто заявить ему об этом. Вот только… я взглянула на умоляющее лицо Иляны. В ее застывших чертах читалась тревога.

Я вздохнула.

– Хорошо. Я никому не скажу о том, что мы слышали. – Иляна сжала мою руку и зашагала по тайному проходу. Помедлив секунду, я последовала за ней. – Но это не значит, что я не попытаюсь узнать, что привело сюда Данешти. И на какую книгу он намекал. Он упоминал о каких-то опасных покоях, ты о них что-нибудь знаешь? Или о каких-либо покоях, которые необходимо обезвредить?

Она повернулась ко мне.

– Вы узнали гвардейца?

– Мы с Томасом уже имели удовольствие встретиться с ним в поезде. – Я приостановилась и выглянула через гобелен в основной коридор, чтобы удостовериться, что мужчины ушли. – Он забрал тело убитого там человека. Мы предложили свою помощь, но он явно не искал нашего содействия. Вернее, Томас предложил свою помощь, что явно рассердило гвардейца.

На мгновение Иляна ошеломленно уставилась на меня.

– Мне надо на нижние этажи. Туда, где основной морг. – Она вздрогнула. – Я постараюсь завтра заглянуть к вам в гостиную во время завтрака. – Когда Иляна кивком указала на основной коридор, посуда у нее на подносе задребезжала. – Прежде чем выходить туда, проверьте, пуст ли он. И еще… – девушка немного поколебалась, потом добавила: – Если вы решите посетить морг в такое время, как сейчас, то окажетесь там в одиночестве. Туда никто не заходит после наступления темноты. Возможно, там вы сможете найти кое-какие ответы.

И прежде, чем я успела что-либо ответить, она метнулась прочь по тайному коридору и, завернув за угол, исчезла из виду. Я потерла виски. Последние дни были самыми странными в моей жизни. Два абсолютно разных убийства, и, судя по всему, еще несколько на подходе, плюс к этому интриги в замке… Я искренне надеялась, что дальше будет поспокойнее, хотя сомневалась, что это возможно, пока вокруг рыскает убийца.

И тут же побранила саму себя. Данешти впрямую этого не утверждал.

Я еще раз заглянула в дырочку в гобелене, проверила, нет ли кого в основном коридоре, и выскользнула в него; голова шла кругом от новых сведений и вопросов. Что же на самом деле скрывалось за разговором Данешти и Молдовеану? После первоначальной волны адреналина я осознала, что это было лишь моим предположением, что они говорили о Вильгельме. На самом деле никто из них не называл жертву по имени. Впрочем, какое еще обескровленное тело могло напугать жителей селения? А еще то странное убийство в поезде, мало чем отличающееся от того, что случилось в Брашове…

И тут в недрах моего разума оформилась мысль, заставившая меня резко остановится. Мог ли Данешти привезти сюда для исследования жертву из поезда? Это похоже на правду – куда еще королевский гвардеец повезет труп для судебно-медицинской экспертизы? Конечно, в одну из самых престижных европейских академий. В ту, до которой от места преступления всего полдня пути в карете. И в которой работает официальный королевский коронер.

Если в этом деле замешан королевский гвардеец, то, возможно, и жертва тоже как-то связана с престолом. Скорее всего, именно поэтому он не оставил тело на месте преступления. Никакие слухи об убийстве в поезде до меня не доходили, а это заставляло предположить, что королевская семья сохранила личность убитого в тайне ото всех.

Да газеты трубили бы об этом на всех углах!.. Значит ли это, что Вильгельм и первая жертва путешествовали вместе? Я полагала, что хотя методы убийства были совершенно разными, между этими людьми могла существовать некая связь.

Мое сердце билось как сумасшедшее. И пусть я не знала, в чем тут дело, но я нутром чуяла, что все это взаимосвязано каким-то образом. Три убийства. Два различных способа. Или способ изменился из-за опыта, приобретенного в процессе, после умерщвления той, первой жертвы, о которой кричали заголовки?

Дядя каким-то необъяснимым образом умел поставить себя на место убийцы, и я попыталась воспользоваться его методом. С одной жертвой расправились так, словно та была вампиром. Со второй – словно ее убил вампир. Почему?

Наверное, я знала бы больше, если бы смогла исследовать тело из поезда. Не потому ли Иляна сказала мне, где находится морг? Благодаря сплетням она знала тайны замка – например, кого собирались вскрывать и исследовать.

Иляна сказала, что в морге никого не будет, но если директор или Данешти обнаружат меня там, то мои перспективы закончить курс будут равняться нулю. Мне следовало бы немедленно вернуться в свои покои и заняться подготовкой к завтрашним занятиям.

Колебания сыграли со мной дурную шутку, искушая и подталкивая к другому решению. Мне вспомнилась наша с Иляной недавняя беседа о том, что будущее нам неведомо. Мы ведь действительно не знаем, какой выбор может встать перед нами в следующую минуту. Какие возможности могут открыться перед нами. И тут я осознала, что решительно шагаю отнюдь не в направлении своих покоев.

Я знала о двух местах в замке, где хранились трупы: первым был морг на нижнем этаже, о котором сказала Иляна, а вторым – башня рядом с моими покоями. Я быстренько гляну на прозекторские столы, чтобы убедиться, действительно ли тело жертвы из поезда привезли сюда, а затем уже решу, что делать дальше.

Я быстро шла, вскинув голову и надеясь, что выгляжу так, словно мою миссию одобрило руководство. Было у меня ощущение, что если бы я выглядела так, как себя ощущала – виновато, – то мое дерзкое приключение закончилось бы не начавшись.

Если уж говорить начистоту, я просто не могла отойти в сторону и стать сторонним наблюдателем своей жизни. Если по коридорам Академии судебной медицины и науки бродит убийца, то я не стану ждать, пока появится очередное хладное тело для освидетельствования. Если убийца охотится на потомков Пронзателя, то его следующей жертвой может стать князь Николае.

Я охнула и остановилась как вкопанная! Вот оно! Что за ирония происходящего: кто-то охотится за кровными потомками того, о ком поговаривали, что он сам пьет кровь. Но в этом был некий смысл. Я продолжила свой путь вниз по коридору, а голова пухла от обилия мыслей. Зачем только Томас осложнил нашу дружбу! Я хотела поделиться с ним моими теориями, озвучить их.

Вновь остановившись, я задумалась о том, какие у меня есть варианты. Наверное, мне стоило бы прямо сейчас поговорить с Томасом и извиниться за свой характер. А потом мы вместе с ним могли бы проникнуть в морг и… подхватив юбки, я продолжила идти вперед. Я одна схожу в морг, а после расскажу Томасу обо всем, что там обнаружу. Мне надо было убедиться, что я смогу в одиночку находиться рядом с мертвым телом.

Поймав краем глаза какое-то движение, я развернулась и уже готова была все объяснить, когда обнаружила, что коридор пуст. Все было на своих местах. Затаив дыхание, я ждала, уверенная, что если кто-то и нырнул в нишу, то обязательно выдаст себя каким-нибудь звуком. Но все было тихо.

Я сделала несколько глубоких вдохов, но это не помогло мне успокоиться. Я вновь видела то, чего нет. Я проклинала саму себя за призраки прошлого и презирала за то, что не могу отличить вымысел от реальности. Меня никто не преследует. Здесь не ставили опыты на безжалостно убитых женщинах. Это не грязный проулок в Уайтчепеле, куда доносится нестройная музыка из ближайших пабов. И никакая укрытая плащом фигура не пряталась здесь в ночи.

Если я продолжу убеждать себя в этом, то рано или поздно это войдет и в память тела. Я тяжко выдохнула. Прошло всего несколько недель с тех пор, как мой мир рухнул. Я все еще прихожу в себя. Я со всем справлюсь. Мне просто нужно время.

Я обернулась, почти ожидая, что окажусь лицом к лицу с тем, кто мне привиделся, но в белом коридоре по-прежнему царила гробовая тишина, и единственное, что ее нарушало, – мои торопливые шаги по деревянным полам. Я шла как можно быстрее, подгоняемая светом канделябров, который указывал на меня, обвиняя в грехах.

Дойдя до конца следующего коридора, я остановилась перед толстой дубовой дверью с надписью «Морг». Окон здесь не было, равно как любых других способов заглянуть внутрь и узнать, есть ли там кто-нибудь. Придется положиться на удачу. С участившимся дыханием я прикоснулась к дверной ручке, но тут же, словно обжегшись, отдернула пальцы. Воспоминания о шепотках паровых машин сыграли со мной злую шутку. Но за дверью ничто не вращалось и не тряслось. И тем не менее я вновь прислушалась. Мне надо было удостовериться в этом.

В удушающей тишине не раздалось ни звука. Вдох через нос, выдох через рот, грудная клетка размеренно поднимается и опускается. Я – студентка. И если в морге кто-нибудь есть, то, разумеется, я смогу обосновать, почему я здесь. Тем более что нам не говорили, что вход сюда разрешен только днем и исключительно с преподавателем.

Подумав об этом, я выпрямилась. Это не дом моего отца, где я была вынуждена обходить стороной запретные комнаты. И я не собиралась прямо сейчас проводить вскрытие.

Обхватив дверную ручку, я даже сквозь защиту тонкой перчатки ощутила обжигающий холод металла. Так, чем раньше я здесь закончу, тем быстрее отправлюсь на поиски Томаса. С этой мыслью я повернула дверную ручку – и качнулась вперед: с той стороны кто-то дернул дверь на себя. Сердце мое замерло. Я уставилась в пол и съежилась, готовясь принять гнев директора Молдовеану.

– Я только хотела составить перечень… – начала я, подняла голову и встретилась взглядом с широко распахнутыми глазами Иляны. Слава богу, директора здесь не было! Ложь, готовая сорваться у меня с языка, развеялась. – Что… я думала, что ты пошла на кухню!

– Я… Мне пришлось уйти. Давайте позже поговорим?

И, не сказав ничего более, она унеслась вниз по коридору и даже ни разу не оглянулась. А я так и осталась стоять, прижав руку к груди и пытаясь прийти в себя. Я ненавидела Молдовеану за то, что он заставляет ее наводить порядок в помещении, наполненном трупами, хотя Иляне явно от этого плохо. Она росла в деревне и впитала в себя все суеверия об умерших.

Отрешившись от злости на директора, я взялась за дверную ручку – я не желала отступать, зайдя так далеко! – и ступила внутрь.