Глава девятнадцатая
Любопытнейшее открытие

Неизвестный дом

Locuinta necunoscuta

Брашов

Внутри крохотного дома не горел очаг и холодно было почти как на улице.

Мороз просочился сквозь окна и пополз у меня по спине, когда я шагнула к единственному проникшему в помещение лунному лучу. Даже сейчас, при почти полном отсутствии света видно было, что в комнате царит разгром. Стул перевернут, повсюду валяются бумаги, из шкафов все вышвырнуто на пол. Похоже, комнату кто-то тщательно обыскивал.

Анастасия у меня за спиной резко втянула воздух.

– Смотрите! Это… санге?

Я быстро развернулась и уставилась на большое пятно цвета ржавчины на ковре. Меня пробрал озноб. У меня возникло ужасное ощущение, что мы стоим на том самом месте, где у Вильгельма силой вытянули кровь. Сердце мое забилось вдвое быстрее, но я заставила себя размышлять так, словно я – Томас Крессуэлл, то есть холодно, беспристрастно и подмечая все детали.

– Это она? – снова подала голос Анастасия. – Мне, наверно, сейчас плохо станет, если это кровь.

Прежде чем я успела ей ответить, мое внимание привлек разбитый кувшин. Я осторожно подобрала осколок стекла и потрогала темно-красное пятно. Кровь лихорадочно пульсировала, но я все же попробовала засохшую жидкость на вкус, уже смутно подозревая, что обнаружу. Я улыбнулась Анастасии. Она скривилась.

– Это какой-то сок, а не кровь. – Я вытерла руку о свой плащ.

Подруга посмотрела на меня так, словно я совешила нечто настолько непристойное, что это даже прокомментировать было нельзя. Я прислушалась к себе и поняла, что возбужденный трепет все еще таился внутри, словно скрытое электрическое течение – я уже бездну времени не чувствовала себя такой живой.

– Как по-вашему, что здесь произошло?

Я снова оглядела помещение.

– Трудно что-то предполагать, пока мы не найдем какую-нибудь лампу.

Я раздвинула шторы, впуская в комнату побольше лунного света. Анастасия быстро прошла через комнату и подобрала керосиновую лампу, как-то уцелевшую в этом хаосе. Желтый огонек коротко зашипел, осветил пространство, и нашим глазам предстала трагическая история.

Небольшой уголок основной комнаты, отведенный под кухню, усеивали бутылки из-под спиртного. Некоторые из них были разбиты и все без исключения пусты. Судя по отсутствию запаха в воздухе, на пол ничего не выливали, а потому напрашивался вывод, что кто-то здесь безбожно напился.

Осмотревшись повторно, я решила, что никакого обыска здесь не было, а просто кто-то искал очередную бутылку спиртного, а обнаружив, что ничего больше нет, разозлился и стал бушевать. Анастасия отыскала еще одну лампу и пошла осматривать остальные комнаты.

Я подобрала фотографию, удивившись тому, что в подобном доме вообще есть фотокарточки, – и ахнула. На ней та самая молодая женщина с рисунка в одежной лавке – та, которая пропала, – улыбалась младенцу. Рядом с ними гордо стоял ее муж. Неужели это она выпила все это спиртное? Если она опьянела и в одиночку пошла в лес…

Анастасия вернулась и предъявила мне книгу. Судя по кресту на обложке, это было что-то религиозное.

– В спальне никого нет, но вот это кажется интригующим.

– Вы же не собираетесь забрать эту книгу? – Я взглянула на нее, пока Анастасия листала страницы. Глаза Анастасии округлились. Она покачала головой. Я вернула фотографию на место и направилась к двери.

– Надо уходить, – сказала я. – Я была неправа, забравшись сюда. Не думаю, что это место имеет какое-то отношение к смерти Вильгельма.

– А может, и имеет. – Анастасия продемонстрировала мне книгу. – Я вспомнила, где раньше видела эту эмблему.

– Мрачноватое какое-то чтение на ночь.

Я вздрогнула и оторвалась от книги по анатомии, в которую практически уткнулась носом. После нашего с Анастасией приключения прошел целый день, и ничего особенного не случилось. Мы с Томасом по-прежнему не разговаривали, Раду был традиционно захвачен преданиями о вампирах, а Молдовеану явно вознамерился сделать мое пребывание в замке максимально невыносимым.

Когда Иляна, поставив накрытый крышкой поднос, присела на краешек дивана, я застенчиво улыбнулась. Что бы ни было на подносе – запах был просто божественным. Мой желудок согласно заурчал, когда я отложила книгу на стол.

– Я попросила повара приготовить кое-что особенное. Называется планчита цу карне ши чиуперци. Это как мясной пирог с грибами, только в лепешке.

Она сняла с блюда серебряную крышку и широким жестом указала на горку пирогов размером с ладонь. Их было штук шесть – более чем достаточно для нас двоих. Оглянувшись в поисках вилки и ножа, я увидела только салфетки и маленькие тарелочки. Я потянулась было, чтобы взять один из пирожков, но задержала руку над тарелкой.

– А что, мы?..

– Смелее, – Иляна изобразила, будто берет пирожок и надкусывает. – Берите и ешьте. Если это не слишком грубо для вас. Здесь многое принято есть руками. Извините, я не подумала. Мне не сложно отнести все на кухню, если вы захотите что-нибудь другое.

Я засмеялась.

– Да нет, ничего страшного. В детстве мы часто ели руками лепешки и райту.

Я откусила небольшой кусочек пирожка, восхищаясь пикантным вкусом изумительно приправленного мяса с нарезанными грибами, которые словно масло таяли у меня во рту. Снаружи поверхность лепешки была вся в поджаристых кружочках, пахнущих древесным дымом. Мне пришлось немало постараться, чтобы не закатывать глаза и не стонать от блаженства.

– Это восхитительно!

– Я так и подумала, что вам понравится. Я приносила целую корзинку таких, когда приходила к Дачиане. У нее такой же здоровый аппетит, как и у брата, – улыбка Иляны потускнела, и девушка слегка нахмурилась. Я готова была поспорить, что отъезд Дачианы опечалил ее. – Не позволяйте ее деликатным манерам обмануть вас. У нее стальной характер. Я видела, как она прикончила целую корзинку пирожков за столом, полным аристократов. Они были шокированы, но Дачиану это ни капли не волновало.

Лицо ее прояснилось, и теперь на нем читалась гордость. Я невольно улыбнулась. Мне было любопытно, не встретились ли они с Дачианой в каком-нибудь аристократическом доме, где Иляна работала, но я не хотела показаться навязчивой. Они сами все расскажут, если захотят.

– Думаю, что я смогу смести целый поднос даже в присутствии королевы и не пожалеть ни об одном восхитительном кусочке.

Мы ели в дружеском молчании, и я потягивала чай, который также принесла Иляна. Она объяснила, что румыны редко его пьют, но она учла мои английские предпочтения в напитках. Я была благодарна ей за компанию.

Анастасия прислала мне записку, в которой говорилось, что она намерена провести весь вечер в своих покоях, читая ту таинственную религиозную книгу. Она была уверена, что на ее обложке символ Ордена, но мне слабо верилось, что пропавшая женщина из деревни имела отношение к этой древнему рыцарскому сообществу.

Разламывая на кусочки третью лепешку с начинкой, я думала, как пару дней назад князь Николае делал то же самое. Интересно, ел ли он вообще или его по-прежнему поглощает горе? Чтобы перестать об этом думать, я внезапно решила попросить совет у Иляны.

– Я… не уверена, стоит ли мне всерьез рассчитывать на будущее с Томасом, учитывая наши недавние разногласия, – медленно начала я. – Тебя не беспокоит… мысль о том, что у вас с Дачианой, скорее всего нет будущего?

– Я не могу предсказать, что принесет мне будущее, когда завтра может не наступить. Может произойти все что угодно. Бог может решить, что с Него хватит и начать все с чистого листа. – Она смела салфетки с подноса, наблюдая, как они падают на пол. – Да?

Обдумывая ее слова, я глотнула еще чаю, и насыщенный травяной вкус наполнил рот.

– Бесспорно, это разумно – осознавать, что у будущего могут быть разные варианты. Но разве не должно быть некой цели, к которой движешься, даже если дальнейшие пути неведомы?

– Следуйте за своим сердцем. И забудьте об остальном, – Иляна встала и собрала тарелки и салфетки. – Томас – человек и будет совершать ошибки, и до тех пор, пока он извиняется, вы можете с этим жить, правда? Это стоит того, чтобы любить его сегодня. Равно как и того, чтобы простить его. Вы никогда не знаете, сколько еще он будет с вами.

У меня по спине забегали мурашки. Я не хотела думать о таком. Мы с Томасом временно не в ладах, и мы будем жить дальше, чтобы разрешить наши разногласия.

– Мы с тобой просто два сапога пара в эту непогожую ночь, Иляна. Сперва моя книга о погребениях, потом этот разговор – мне прямо не терпится увидеть, что еще мне приготовил нынешний вечер.

Иляна посерьезнела и перестала улыбаться.

– Завтра утром прибудет семья Вильгельма, чтобы забрать тело сына домой для погребения. Они в ярости из-за того, что оно было… осквернено.

– Откуда ты знаешь?

– Слуг не должно быть ни видно, ни слышно, когда мы заботимся о замке и его обитателях. Но это не значит, что мы не слышим или не видим. Или не сплетничаем. В помещениях для прислуги все время обсуждают какой-нибудь новый скандал. Пойдемте. Я покажу вам секретные проходы. Если захотите, то сможете тайком пробираться по пустым коридорам. Это мне больше всего нравится в этой работе.

Я последовала за Иляной в туалетную комнату. Там она, достав ключ из фартука, толчком отворила высокий угловой шкаф, на который я раньше не обращала внимания. Внутри шкафа находилась дверь, а за ней обнаружился крохотный зал, заканчивающийся винтовой лестницей. Меня заинтриговала мысль о потайных коридорах. В Торнбриаре, нашем загородном имении, в стенах был сокрыт целый лабиринт. Я была бы счастлива, если в замке Бран обнаружилось хоть немного таких же скрытых помещений. Есть что-то волшебное в том, чтобы ступать там, где другие не окажутся никогда, или думать, что не встретишь здесь никого другого.

Закрыв дверь в тайный коридор, Иляна заскользила вниз по ступенькам с легкостью призрака, летящего через эфир. Мне же было очень сложно не шуметь, как слон, продирающийся через заросли, когда я топала за ней. Я никогда не считала себя шумной, но невероятно тихая поступь Иляны заставила меня устыдиться. Мы спускались все ниже и ниже, пока у меня не заныли ноги. Когда мы достигли первого этажа, Иляна сразу направилась к широкой колонне.

Я покачала головой. Я пару раз уже была здесь и никогда не замечала, что там, где я видела всего лишь колонны, направляющие студентов в главный зал, на самом деле располагался узкий вход на другую сторону. Иляна, ни разу не сбившись с шага, исчезла в темном коридоре, что тянулся за окаймляющими холл огромными гобеленами.

Мне стало не по себе. Той ночью, когда я по коридорам кралась из покоев Анастасии, а потом отправилась к Томасу, я могла поклясться, что за мной наблюдают. И скорее всего, так оно и было. При мысли об этом я задрожала.

– Пожалуйста, идите как можно тише. Нам запрещено здесь разговаривать или как-то шуметь. Молдовеану неумолим, когда дело касается нарушения правил в замке.

Я молча впитывала каждую деталь. На стенах этого потайного коридора тоже висели гобелены; возможно, сюда отправили лишние до тех пор, пока они не понадобятся.

Мы шли достаточно быстро, и мне пришлось придерживать юбки, чтобы не споткнуться о них, потому что они обматывались вокруг лодыжек, но все же не настолько быстро, чтобы я не могла рассмотреть сцены на гобеленах. Один был украшен изображениями посаженных на кол людей, кричащих от боли и ужаса. На другом был лес мертвых, кровь стекала из пронзенных ртов жертв. Еще один изображал мужчину, пирующего за столом, по которому расплескалось то ли вино, то ли кровь – сложно было понять. Я вспомнила, как Раду упоминал о том, что Влад Дракула макал хлеб в кровь своих врагов.

Меня пробрал озноб. Едва освещенный узкий проход с одной стороны и эти мрачные произведения искусства с другой стороны приводили меня не в лучшее расположение духа. В груди стало так тяжело, что мне захотелось вернуться обратно. Казалось, что этот зловещий замок с наслаждением вдыхает мой страх. Сердце мое забилось быстрее.

Внезапно Иляна остановилась, и если бы я не заставляла себя внимательно смотреть вперед, то налетела бы на нее и мы обе растянулись бы на полу.

Я нахмурилась при виде того, как все краски исчезают с ее лица. Руки Иляны были заняты пустым подносом, и потому она кивком указала вперед.

– Молдовеану.

– Что? Где?!

– Тс-с-с! Там, – она указала на часть гобелена, где аккуратно был срезан кусочек. Я бы ни за что не заметила этой дырочки, если бы не знала, куда смотреть. Наверное, слуги таким образом выглядывают в основные коридоры, прежде чем выйти в них. По спине моей скользнул неприятный холодок. Мне не нравилась мысль о том, что и у стен могут быть глаза. – Смотрите через гобелен.

Я осторожно подошла поближе, стараясь не потревожить тяжелую ткань, скрывающую нас от Молдовеану. Только бы половицы не заскрипели и он не услышал, как громко бьется мое сердце!

Директор был поглощен весьма бурной дискуссией с кем-то, хотя, похоже, в основном говорил именно он. Он так быстро говорил по-румынски, что я с трудом могла поспевать за беседой.

Мутное зеркало, висящее в дальнем конце этого коридора, позволяло уловить выражение его лица. Когда Молдовеану резко покачал головой, его длинные серебряные волосы сверкнули, словно пронесшееся лезвие гильотины. Я никогда не видела настолько сурового во всех смыслах этого слова человека.

Иляна тихонечко мне переводила.

– У меня моя работа, а у вас – своя. Не заходите слишком далеко!

Я напряглась, чтобы увидеть, кто стоит за Молдовеану, но длинное черное одеяние и руки директора – он стоял подбоченившись – заслоняли второго участника разговора.

– У нас есть основания полагать, что это повторится вновь. Здесь. – Сиплый голос его собеседника застал меня врасплох. Было в нем что-то очень знакомое. – Члены королевской семьи получили… сообщения. Угрозы.

– Какие?

– Рисунки. Смерть. Стригои.

Молдовеану сказал что-то, но ни я, ни Иляна этого не расслышали.

– Жители селения нервничают. – Вновь этот низкий мужской голос. – Они знаю, что в теле не было крови. Они думают, что и замок, и леса прокляты. Тело из поезда тоже вызывает… беспокойство.

Я зажала рот рукой, чтобы удержать рвущийся вскрик удивления. Мне больше не надо было видеть того, с кем разговаривал Молдовеану; я знала этот голос, хотя слышала его всего однажды. И уже видела эти острые глаза, способные взглядом рассечь человека надвое.

Данешти, тот самый королевский гвардеец из поезда, вышел из-за спины директора, отряхивая форму. Взгляд его задержался на той части гобелена, за которым прятались мы, и у меня чуть не остановилось сердце. А Иляна почти не дышала, пока Данешти вновь не сосредоточил внимание на директоре. Он стоял выпрямившись, всем своим видом выражая угрозу в адрес старшего мужчины.

– Не разочаруйте нас, директор. Нам нужна эта книга. Если те комнаты не станут безопасными, то королевская семья закроет академию.

– Как я уже проинформировал Его Величество, – прорычал Молдовеану, – книгу украли. У Раду в коллекции – лишь несколько страниц, и этого недостаточно. Если хотите разобрать замок по кирпичику, милости прошу. Я гарантирую, что вы не найдете то, чего здесь уже нет.

– Тогда пусть Бог сжалится над вашими студентами!