Глава восемнадцатая
Лучший метод изьятия крови

Покои в башне

Camere din turn

Замок Бран

Языки огня буйствовали в камине моей гостиной, словно драконье пламя.

Я смотрела на них, как загипнотизированная, а мой учебник медицины лежал у меня на коленях – ноги едва не занемели от его тяжести. В этом уголке Румынии драконы были повсюду, куда ни посмотри. Канделябры в замке. Гобелены в коридорах. Скульптуры в селении и рисунки на повозках. Я знала, что «Дракул» переводится как «дракон», и предполагала, что все эти детали – знак благоговения перед двумя наводящими страх правителями, Владом II и Владом III.

Я сделала себе мысленную пометку: не забыть спросить у профессора Раду, что еще ему известно о загадочном Ордене Дракона. Возможно, драконы могут дать нам какую-то подсказку. В этом я не была уверена, но проверить эту версию стоило. А вдруг за смертью Вильгельма стоит этот орден? Может, он охотится за представителями знати, которые перестали придерживаться христианских ценностей.

Я вздохнула. Тут была одна небольшая проблема. Я не знала, существует ли Орден Дракона доныне. Возможно, это всего лишь крестьянские байки и сказки, придуманные для того, чтобы люди хорошо себя вели даже через много лет после того, как турки снесли голову их обожаемому, но свирепому князю.

Я пошевелила ногами в надежде на то, что к пальцам вернется чувствительность. Книга о подготовке тела к погребению не уступала размерами домашнему коту, но, увы, была далеко не такой приятной компанией. Она не мурлыкала и не предлагала надменно почесать ее за ушами. Вместо этого она предлагала информацию и картинки, которые несколько нервировали меня.

Черно-белые схемы демонстрировали, как именно можно удалить кровь из тела и как зашить рот для погребения – для этого требовалось пропустить нить через подбородок, десна и небо. Один из рисунков даже советовал использовать загустевшую нефть, чтобы закрепить веки в опущенном положении.

Безутешные члены семьи наверняка упали бы в обморок, если бы их дорогой усопший вдруг открыл глаза или рот в то время, как священник провожал его в царствие небесное. Мне и самой не слишком бы хотелось увидеть такое. Иссохший язык выглядит весьма неприятно – как темный слизняк, надолго забытый под палящим солнцем. Лучше уж предоставить это воображению.

Я повидала достаточно трупов в дядиной лаборатории, чтобы понимать, что большинство людей лучше избавить от такого зрелища, особенно когда речь идет об их близких. Я постаралась выбросить из головы мысли о тех, кого потеряла я сама, и перешла к следующей главе. Страницы были толстыми и потрепанными по краям. Это была прекрасная книга, вопреки ее содержимому.

Мне непроизвольно представилось, будто Томас сидит со мною рядом и указывает на детали, на которые стоит обратить внимание, – так мы обычно изучали подобные труды. Хотя я позволила себе несколько раз украдкой взглянуть на Томаса, я все же избегала его и на уроке фольклора Раду, и на занятиях по анатомии, которые вел Молдовеану. И там, и там он выглядел неважно. Отмахнувшись от этих мыслей, я снова сосредоточилась на книге. Я знала о подготовке тел к погребению куда меньше, чем о вскрытии, и потому позаимствовала этот том в одной из библиотек, когда после занятий шла к себе.

Если верить гробовщикам, лучшим способом удалить кровь и другие жидкости из тела было использование канюли, специальной длинной трубки. Ее вставляли в сонную артерию и удаляли жидкости при помощи силы тяжести.

Остатки жидкости выдавливались массажем, от ног покойного к уже не бьющемуся сердцу. Чертовски много работы, чтобы управиться с ней за то время, пока улочки Брашова были полны людьми. Я готова была поспорить, что на снегу вокруг тела Вильгельма должен был твориться изрядный беспорядок. Наверняка кровь и другие жидкости должны бы были выплеснуться на землю. Нет, его тело переместили уже после того, как кровь была удалена. Просто невозможно было проделать с ним все это там, где его нашли. Я все больше уверялась, что в доме с распахнутым ставнем должны скрываться ключи к отгадке тайны.

И еще больше я была убеждена, что Вильгельма обескровили при помощи инструментов гробовщика. Однако же это не давало ответа на вопрос, как он умер. Если его убили, мы должны бы были обнаружить какие-то раны на трупе. Удушение сопровождается очевидными признаками: петехиальное геморрагическое присутствие в белках глаз, изменение цвета кожи на шее. Но на теле Вильгельма ничего этого не было. Если не считать мнимых следов от укуса, я не припоминала совершенно никаких признаков, что могли бы указывать на убийство.

Вряд ли Вильгельм позволил бы кому-то вытянуть у него кровь без боя, так что «следы укуса» не могли быть причиной смерти. И вроде бы не было причин полагать, что он был одурманен опиатами. Может, дело было в неком ядовитом веществе, которое вызвало у него сыпь?

Пока разум мой трудился над странностями, связанными с обескровленным телом нашего соученика, сердце мое требовало, чтобы Томас немедленно пришел и обсудил со мной это все. Я велела сердцу прекратить свои мольбы. Я решу эту загадку самостоятельно. Но хотя я и знала, что способна справиться с этой задачей, я не могла отрицать окружившей меня пустоты. Дачиана уже отправилась продолжать свое путешествие по континенту, а Анастасия не могла прийти ко мне, потому что сама сейчас изучала некую книгу. Она заявила, что это может помочь в деле Вильгельма. Иляна была занята работой, и я не хотела, чтобы она рисковала потерять место лишь из-за того, что я чувствовала себя одиноко.

Где же ты, кузина? Ты так мне нужна!

Я все еще ждала ответа от Лизы: вдруг она даст мне такой желанный совет, что поможет мне с Томасом. В романтических отношениях моя кузина разбиралась не хуже, чем я в криминалистике. Ах, если бы она была сейчас здесь и помогла мне справиться с бурей чувств!

Я презирала себя за то, что отвлекаюсь в этот критический момент. Сколько бы раз я ни приказывала мыслям заняться научными теориями, они упрямо возвращались к Томасу и моему внутреннему смятению. Мне необходимо разрешить эту ситуацию. Если бы только я могла сосредоточиться! Я вздохнула, понимая, что это не вся правда. Я не только потому желаю, чтобы все это уладилось. Мне не хватает Томаса. Я скучала по нему даже тогда, когда мне хотелось удавить его. Мне это все не нравилось, но все же это было лучше, чем другие преследующие меня назойливые мысли.

И тут, словно они лишь ожидали приглашения, на меня накатили воспоминания о самом мерзком убийстве Потрошителя. О разорванном на части теле мисс Мэри Джейн Келли. Я заставила себя остановиться.

Я закрыла книгу и направилась к кровати. Завтра я встану со свежей головой. Завтра я совладаю с последствиями нашей ссоры. А сейчас я займусь своими ранами. В одном Томас был прав: мне нужно исцелиться, прежде чем я смогу взяться за что-то – или за кого-то.

Я откинула одеяло, собираясь забраться в теплое гнездышко, и тут раздался стук в дверь. У меня перехватило дыхание. Если мистер Томас Возмутительный Крессуэлл явился в столь неподобающее время, особенно после его предосудительного поведения…

С предательски бьющимся сердцем я распахнула дверь. На языке у меня уже вертелось предостережение.

– Ой! Я подумала не на вас!

Анастасия была полностью одета в черное, и на губах ее играла лукавая улыбка.

– Ради бога, а кого же вы ожидали тут увидеть в такой час? – Она схватила меня за руки и закружила нас в неуклюжем вальсе. – Ведь конечно не удалого мистера Крессуэлла, а? Интрига! Скандал! Вынуждена признаться, я завидую вашей тайной жизни.

– Анастасия, ну будьте же серьезны! Уже почти десять вечера! – Но я не удержалась от улыбки, и это свело мои упреки на нет. – Вы почему еще не спите? – Я снова оглядела ее туалет, припомнив те времена, когда я тоже носила траурный наряд. – Похоже, на самом деле мне следует спросить, куда вы планируете тайком пробраться.

– Мы собираемся изучить место смерти Вильгельма. – Анастасия нырнула ко мне в спальню и достала из шкафа несколько темных вещей. – Поторопитесь! Сейчас полнолуние, и небо в основном ясное. Нам нужно попасть в Брашов сегодня ночью. Дядя сказал мне, что он послал за королевскими гвардейцами. Они прибудут завтра, а при них вынюхивать что-либо будет трудно. – Она оглянулась на меня через плечо. – Вы ведь все еще заинтересованы в том, чтобы обыскать тот дом, я правильно понимаю?

– Конечно, заинтересована. – Я кивнула, стараясь не думать о существах в лесу. Чудовища настолько же реальны, как и наше воображение. А мое воображение стремилось населить мир сверхъестественным. – А мы не можем подождать наступления дня? Сейчас волки могут выйти на охоту.

Анастасия фыркнула.

– Профессор Раду просто забивает вам голову всякими опасениями. Впрочем, если вам слишком страшно… – Она намеренно не договорила, так, чтобы в воздухе повисла насмешка и вызов. Я покачала головой, и глаза Анастасии вспыхнули от гордости. – Экстраординар! – Она сунула мне темную одежду. – Если нам повезет, возможно, мы наткнемся на бессмертного князя. Ночная прогулка в обществе обворожительного Дракулы! Звучит восхитительно!

– Восхитительно нездраво, вы хотели сказать. – Я натянула темную одежду и набросила подходящий по цвету плащ с меховой опушкой. Прежде чем покинуть покои, я быстро достала из шкафа шляпную булавку и воткнула в волосы. Анастасия весело улыбнулась мне, но вопросов задавать не стала. Вот и хорошо. Мне не хотелось говорить об этом вслух, но я очень надеялась, что мы не наткнемся ни на кого, жаждущего нашей крови.

На самом деле я предпочла бы никогда не видеть князя Дракулу.

Анастасия оказалась права: небо в кои-то веки оказалось чистым, и с него не сыпался снег, а луна светила так ярко, что нам не нужен был ни фонарь, ни лампа. Лунный свет блестел на снежном покрывале, сияя и сверкая.

Но зато на улице было даже холоднее, чем в той дядиной лаборатории в подвале, где мы изучали трупы. Мы торопливо зашагали по проторенной тропе, что соединяла замок с селением. Путешествие наше проходило в тишине, не считая изредка раздававшихся звуков природного происхождения, шуршания наших подолов об утоптанный снег и нашего дыхания, поднимающегося облачками пара. Мы спешили изо всех сил в надежде как можно быстрее отойти от замка.

Ветви деревьев поскрипывали и постанывали, и над нашими головами мельтешили тени. Я старалась не обращать внимания на волоски у меня на загривке, вставшие дыбом. Здесь нет никаких волков. Никакие жестокие бессмертные охотники не идут за нами по пятам. Никто не стремится растерзать нашу плоть до неузнаваемости и разорвать нас на куски. Кровь гулко стучала у меня в ушах.

Во второй раз за этот вечер мне представилась жуткая картина – труп мисс Мэри Джейн Келли. Так часто случалось, когда я представляла себе что-то воистину жестокое. Джек Потрошитель изувечил ее труп до такой степени, что в нем трудно было признать человеческое тело.

Я на мгновение прикрыла глаза, уговаривая себя сохранять спокойствие и невозмутимость, но мне все сильнее казалось, будто за нами кто-то следит. Лес был очарователен при свете дня, но ночью он сделался угрожающим и коварным.

– Этот лес злобен, как сам Дракула, – прошептала Анастасия. – Я готова поклясться, что тут что-то есть. Вы чувствуете?

Слава богу, не только мне мерещилось, что по пути к селению нас преследуют какие-то голодные твари. Снова подул ветер, и по затылку у меня побежали мурашки.

– Я читала об исследованиях, утверждающих, что в момент опасности человеческие инстинкты обостряются, – сказала я. – Мы приспосабливались к миру природы в процессе выживания. Я уверена, что сейчас мы просто страдаем чепухой, хотя под покровом темноты, конечно, лекции Раду кажутся более заслуживающими доверия.

Я обратила внимание на то, что моя подруга не стала больше ничего говорить по этому поводу, но и не отпустила мою руку, пока мы не добрались благополучно до Брашова. Как я и ожидала, в селении было тихо – все его жители спали в своих пастельных домиках. В отдалении послышался одинокий вой, и его мрачную мелодию подхватил вдалеке другой певец. Вскоре тишину ночи разрушил целый волчий хор.

Я накинула капюшон плаща и посмотрела на замок, стоящий на страже, темный и мрачный в лунном свете. Кто-то затаился там и ждал. Я ощущала чье-то присутствие. Но кто охотился на нас? Человек или зверь? Прежде чем окончательно известись от беспокойства, я провела Анастасию на то место, куда сбросили тело Вильгельма.

– Вот. – Я указала на дом, примыкающий к месту убийства, и на его окно, чьи ставни теперь были крепко заперты. – Честное слово, когда я была здесь в прошлый раз, ставни там были открыты.

Анастасия сжала губы и внимательно уставилась на темный дом. Я чувствовала себя странно, стоя здесь среди ночи; все вокруг казалось нереальным. Я не могла быть точно уверена, что ставень действительно был открыт и даже что я действительно видела силуэт человека, наблюдавшего из окна за происходящим. Исходя из нынешнего положения вещей, это могла быть очередная игра моего воспаленного воображения. Похоже, что все случаи его обострения были связаны с истерией.

– Прошу прощения, – сказала я, приблизившись к ничем не примечательному зданию. – Похоже, я все-таки ошиблась. Мы пришли сюда напрасно.

– С той же уверенностью можно сказать, что ничего не видно, – сказала Анастасия и потянула меня за собой ко входной двери. – Расскажите-ка еще раз, как все произошло. Возможно, мы сможем найти какую-нибудь зацепку.

Я уставилась на дверь, чуть склонив голову набок, и постепенно у меня сформировалась одна мысль. Я вынула из волос шляпную булавку, понимая, что вот-вот переступлю границы морали, которые никогда прежде и не думала нарушать. Но Анастасия была права: мы проделали весь этот путь, рискнули навлечь на себя гнев Молдовеану, возможно, подвергли опасности мои шансы учиться в академии – и нам еще предстояло как-то вернуться к себе в замок и не попасться ни лютым волкам, ни директору.

Каковы бы ни были последствия, я не могла вернуться в академию, так ничего и не выяснив. Сердце мое лихорадочно забилось, только теперь уже не от страха, а от возбуждения. И это серьезно тревожило меня.

Я шагнула вперед, взялась за дверную ручку, засунула булавку в замок и принялась вертеть ручку, пока не услышала восхитительный щелчок.

– Одри Роуз! Что вы делаете?! – шокированно воскликнула Анастасия и заозиралась. – Там же наверняка внутри люди спят!

– Правильно. Или мы можем выяснить, что дом заброшен.

Я мысленно поблагодарила отца. Когда он в прошлом году попал в зависимость от лауданума, он часто девал ключи невесть куда и тем самым вынудил меня освоить искусство вскрывания замков. До нынешней ночи мне и в голову не приходило, что я вот-вот использую шляпную булавку для подобных целей. Я вернула булавку в волосы и подождала, не обнаружат ли наше вторжение. Кровь бешено пульсировала у меня в жилах.

Так или иначе, но мы вознамерились решить этой ночью хотя бы одну проблему. Видела я кого-то в этом окне или не видела? Можно здесь отыскать какие-то ключи к разгадке или нельзя?

Как бы то ни было, я не могла больше бежать от теней. Я глубоко вздохнула и приказала своему телу расслабиться. Настало время впустить в себя тьму и сделаться страшнее, чем любой охотящийся по ночам князь-вампир. Даже если для этого мне придется пожертвовать частичкой собственной души и порядочностью.

– Есть лишь один способ в этом убедиться, – прошептала я, а потом крадучись перешагнула порог и нырнула в темноту.