Был один человек, которому дело Хвостова доставило истинную радость. Сергей Мельгунов уже объявил в своем журнале «Голос прошлого» о публикации книги Илиодора. Разгоревшийся скандал еще больше подогрел интерес к этой публикации – а вместе с интересом выросли и продажи. Издатель планировал неплохо заработать на откровениях Илиодора¹. Но если Мельгунов считал, что, раз уж он купил копию рукописи, Илиодор будет спокойно сидеть и ждать публикации и все доходы достанутся издателю, то он ошибался. Илиодор прекрасно понимал, что скандал пошел ему на пользу, и он сделал все, чтобы наилучшим образом разыграть эту карту.

В начале 1916 года Илиодор начал переговоры о продаже рукописи репортеру «Русского слова». Кроме того, его книгой заинтересовались в Германии². Судя по отчетам русской полиции, Илиодор регулярно принимал гостей из германского рейхстага, которые предлагали за его книгу 10 тысяч рублей. Заинтересовались книгой Илиодора и американцы. 4 декабря 1915 года (по новому стилю) из Хобокена, штат Нью-Джерси, на пароходе «Оскар II» прибыла мирная экспедиция Генри Форда. Целью экспедиции было объединение пацифистов США и стран Европы, не участвующих в войне. Вместе с делегатами прибыло множество журналистов, в том числе и Герман Бернштейн. Бернштейн родился в Германии, переводил на английский язык книги Толстого и Чехова, боролся за права евреев. В конце декабря корабль прибыл в Христианию. Бернштейн встретился с Илиодором, чтобы обсудить с ним ситуацию в России и возможность приобретения его рукописи, которая казалась журналисту полезным орудием в борьбе с жестоким антисемитским царским режимом. Главный российский антисемит и американский борец за свободу и равенство для евреев быстро нашли общий язык, несмотря на то что один считал, что царь слишком уж снисходителен по отношению к евреям, а другой – что евреев в России страшно угнетают. Бернштейн предложил Илиодору восемь тысяч долларов и пообещал опубликовать книгу в Америке. Но, как вспоминает жена Илиодора, он получил отказ. Илиодор сказал, что может продать свою книгу не меньше, чем за 15 тысяч долларов, и Бернштейн уехал без книги. Но общение на этом не закончилось³. В марте Илиодор сообщил журналисту газеты Aftenposten, что он уже продал права на свою книгу американскому издателю – этим человеком мог быть только Бернштейн⁴. Примерно в то же время Илиодор общался с русскими эмигрантами в Англии и обсуждал с ними возможность печати его книги в Великобритании.

Охранка знала о действиях Бернштейна, поскольку ее агенты тоже пытались приобрести книгу. По приказу Белецкого вице-директор департамента полиции Иван Смирнов написал во все русские посольства и консульства, чтобы выяснить, кто владеет рукописью, и попытаться приобрести ее под видом заинтересованного издателя. Следовало использовать «все конспиративные методы и действовать с особой осторожностью». Особый агент Красильников из Парижа рекомендовал послать в Христианию агента, действующего под личиной французского издателя. Но, прежде чем что-то было предпринято, Смирнов 24 марта свернул кампанию, заявив, что необходимость в покупке рукописи отпала⁵.

Возможно, охранка отступила, поскольку в переговоры с Илиодором вступила более мощная сила – сама императрица. 1 марта (по старому стилю) Илиодор отправил свою жену, Надежду, в Петроград. Надежда везла письма к императрице, в которых Илиодор рассказывал о визите Ржевского и о заговоре с целью убийства Распутина. Позже он утверждал, что никогда не собирался участвовать в заговоре, а просто играл с заговорщиками, чтобы в подходящий момент вывести их на чистую воду. Как всегда, он лгал, доказательством чему служит дата отъезда его жены. Надежда отправилась в Петроград через несколько недель после ареста Ржевского, когда полиции уже все было известно о заговоре⁶. Илиодор сообщал императрице о том, что она и без него прекрасно знала. Тем не менее Александра была рада получить эти письма, которые показались ей «правдивыми». Она передала их Штюрмеру для дальнейшего расследования⁷.

Содержание писем Илиодора неизвестно, но, судя по всему, Илиодор не только сообщал о визите Ржевского, но и предлагал императрице свою рукопись. В середине апреля в квартире Илиодора появился некий незнакомец. Он представился Романом Ивановичем Петровым и сказал, что работает на русское правительство. Он приехал в Христианию вместе с неким Сергеем Чичериным, который ожидает его в номере 345 «Гранд-отеля». На самом деле это были Ричард Перанг, подполковник жандармского корпуса, занимавшийся расследованием убийства Столыпина, и граф Борис Борх, действительный статский советник и давний помощник премьера Штюрмера. По словам Хвостова, Борх не раз предоставлял свою квартиру для тайных встреч Распутина и Штюрмера. Хвостов считал его «темной лошадкой»⁸. Перанг сообщил Илиодору, что императрица послала их купить рукопись и другие документы, доставить их в Россию и уничтожить. За это Илиодор получит 100 тысяч рублей и полную амнистию. Но Илиодор почуял неладное и решил, что это ловушка, чтобы заманить его в Россию. Предложение он отклонил⁹. По крайней мере, так он описывал это сам. Другие источники утверждают, что это Илиодор обратился к Александре и пытался продать ей свою книгу, но она ему отказала. «Невозможно сделать белое черным, и вам никогда не очернить чистого человека», – якобы сказала она¹⁰.

Тем не менее Илиодор не сдавался. Агент Красильников 8 июня сообщал начальнику департамента полиции Климовичу, что Илиодор уже продал американскому покупателю за 30 тысяч долларов письма «очень высокопоставленного человека» (т. е. Александры), адресованные Распутину¹¹. Вполне возможно, что именно поэтому Илиодор в июне сел на пароход «Бергенсфьорд» и отправился в Америку¹². Он прибыл в Нью-Йорк 18 июня и поселился в Бронксе. Основная его задача заключалась в том, чтобы найти издателя для своей книги. Это удалось ему довольно быстро. Он подписал контракт на пять тысяч долларов с журналом «Метрополитен», где его книга должна была печататься в нескольких выпусках начиная с октября¹³. Русский посол Георгий Бахметьев приказал генеральному консулу в Нью-Йорке Михаилу Устинову и архиепископу Евдокиму связаться с Илиодором и попытаться заключить с ним сделку. Премьер Штюрмер из Петрограда выслал Бахметьеву 50 тысяч рублей на покупку рукописи и документов. Посол Бахметьев связался с британскими агентами в Нью-Йорке, чтобы организовать слежку за Илиодором и убедить редакторов «Метрополитена» не печатать его книгу. Вскоре жена Илиодора встретилась с отцом Евдокимом и сообщила, что муж ее готов продать все, но ему нужно 50 тысяч. Хотя у Бахметьева деньги были, Евдоким сказал Надежде, что это слишком много. Правительство готово предложить 25 тысяч и гарантию амнистии – но не больше. Илиодор уже готов был согласиться, но тут подоспело весьма щедрое предложение от американского издателя: 50 тысяч долларов за пять статей и рекламный лекционный тур по десяти американским городам. Кроме того, издатель обещал организовать съемку фильма и способствовать театральной постановке пьесы о жизни семьи Романовых.

В России Александра, Вырубова и фрейлина Лидия Никитина, отец которой получил от Штюрмера серьезное повышение и которая обеспечивала связь между премьером и Распутиным, продолжали обсуждать, сколько можно заплатить Илиодору. 31 августа Никитина сообщила Вырубовой, что этот вопрос следует решить в течение двадцати четырех часов. На следующий день Вырубова из Ставки прислала Никитиной телеграмму о том, что Александра решила отказаться от идеи заплатить Илиодору¹⁴. Императрица не поддалась шантажу. 6 сентября Штюрмер телеграфировал Бахметьеву с тем, чтобы все переговоры с Илиодором были прекращены. Посол сообщил Штюрмеру, что подобный приказ неактуален, поскольку рукопись уже попала «в руки местных евреев», а именно «жида» Германа Бернштейна. Учитывая «совершенно неограниченную» свободу прессы в Америке, помешать публикации абсолютно невозможно. Когда это произойдет, единственным выходом останутся публичные опровержения слов Илиодора как «бессмысленной фальсификации и бреда»¹⁵.

Илиодор быстро прижился в Америке. Когда «Метрополитен» расторг контракт с ним, он подал на журнал в Верховный суд Нью-Йорка и выиграл дело¹⁶. В конце декабря Илиодор созвал небольшую пресс-конференцию в Карнеги-холл. Помимо прочего, он сообщил репортеру «Нью-Йорк Таймс», что в Норвегии на него было совершено покушение – генералы Петров и Чичерин пытались заманить его в Россию, украсть рукопись и убить его. Он повторял все ту же старую ложь: он якобы был придворным священником и личным духовником Николая и Александры, а Распутин являлся истинным отцом Алексея. Но было и нечто новое. Илиодор утверждал, что находился вместе с царем в Крыму, когда был убит эрцгерцог Франц Фердинанд. Николай просил Илиодора благословить армию, и оба они надеялись, что это означает войну между Россией и Германией. Распутин же, со своей стороны, действовал за их спиной, пытаясь склонить царя к сепаратному миру с Германией. Илиодор сообщил репортерам, что обо всем этом и многом другом расскажет в своей книге. В рамках маркетинговой кампании он планировал совершить большое турне по Америке¹⁷. В свободное от судебных исков время Илиодор развивал свою артистическую карьеру. В начале следующего года он начал консультировать и даже играть в спектакле Герберта Бренона «Падение Романовых». Премьера состоялась в бродвейском театре в конце сентября 1917 года. Илиодор получил ангажемент на две недели. Кроме того, он участвовал в спектакле Мориса Б. Блюменталя «Тирания Романовых»¹⁸. Огни рампы Форта Ли, первого Голливуда Америки, буквально ослепили Илиодора.

Книга «Безумный монах России. Илиодор. Жизнеописание, воспоминания и признания Сергея Михайловича Труфанова» была опубликована в Нью-Йорке в 1918 году. Годом ранее Мельгунов опубликовал оригинальную рукопись Илиодора в России под названием «Святой черт». Илиодор посвятил свою книгу «своему дорогому другу» Герберту Бренону, своему новому покровителю в мире шоу-бизнеса. На протяжении многих лет его книга была главным источником информации о Распутине и его жизни. Наряду с воспоминаниями убийцы Распутина, Феликса Юсупова, она сформировала представление общества о Распутине. Однако книга Илиодора, по словам Александра Блока, которого трудно назвать поклонником Распутина, была просто «мерзостью». От чтения его тошнило. Комиссия сочла, что книга представляет собой «полет воображения»¹⁹. Матрена Распутина же называла книгу Илиодора «сплетением самой отъявленной клеветы, какую только можно придумать»²⁰. Очень справедливая оценка.