Глава 14
Кофеин и амитал

Мародер стоял перед пленным, рассматривая разложенные на подносе хирургические инструменты, и усиленно размышлял над тем, как снова оказался в такой ситуации.

Ладно, хоть сегодня не ему досталась роль изувера, выбивающего правду медикаментозным путем. Понятно, почему в прошлый раз полковник заставил делать это самого Нельсона – остальным было бы трудно пытать того, с кем живёшь в одном убежище уже больше двадцати лет. Другое дело сегодня – пришлый, враг с непонятными целями. Да расколоть его – фактически дело чести.

На допросе, помимо мародера, самого допрашиваемого, да человека, которого не получалось назвать иначе как палачом, присутствовали полковник и начальник службы безопасности.

Все кроме мародера с интересом сгрудились около пленного, привязанного к уже знакомому Нельсону креслу. Нельсон же, закончив рассматривать инструменты, отошёл чуть в сторону, прислонился к стене и прикрыл глаза.

Он попросту устал. Непонятно, почему, вроде сегодня была одна из самых простых его вылазок на поверхность. Едва ли не самая простая.

Обратно группа шла гораздо медленнее. И парни молчали, несмотря на то, что ментал больше не давил на них. Каждый был погружен в свои мысли, каждый был рад, что опасная вылазка закончилась, едва начавшись, без стрельбы. Причем, закончилась успешно – они действительно дошли до нужного места, взяли языка, да ещё и ослабили врага.

Добрались быстро, за полчаса, сдали пленного на руки начальнику службы безопасности, да разошлись.

Тогда полковник подозвал мародера и сказал, что тот должен присутствовать на допросе пленного. Мародеру не хотелось этого, он думал, что спокойно отправится в конуру Ильи да ляжет спать. Только вот никакого смысла в этих мечтах больше не было, потому что просьбы полковника нужно выполнять.

Особенно, если они звучат как приказ.

Поэтому мародер стоял возле стены, игнорируя неодобрительные взгляды, которые кидал на него полковник.

Нельсон не мог их видеть, но будто чувствовал кожей. И это пугало.

– Время пришло? – хриплым, но спокойным голосом спросил полковник.

– Ещё пять минут, – ответил тот, что должен был вести допрос.

– Что вы мне вкололи? – спросил снайпер, выглядевший абсолютно спокойным.

Но только с виду. По зрачкам, сухой коже, часто вздымающейся груди, да пульсирующей на шее сонной артерии было ясно, что препарат действует.

Но мародеру не нужно было видеть этого, он чувствовал.

Другое дело, что он даже не мог представить, как подействуют психотропные вещества, просроченные на двадцать лет.

– Кофеин, – ответил палач. – Пока что только кофеин.

Нельсон открыл глаза, и увидел, как он набирает в шприц из ампулы какое-то вещество. В теории за двадцать лет и шприцы, и ампулы с содержимым должны были потерять стерильность. Но всем было плевать – лишь бы подействовали.

Палач подошёл к пленному, затянул жгут и аккуратно ввел в вену содержимое шприца. Распустив жгут, он скинул все в лоток, и отошёл, скрестив руки на груди. Оставалось дождаться, когда препарат подействует.

Нельсон мог просто обратиться к менталу и аккуратно вытащить из головы пришлого все сведения, но в этом не было смысла. Разве он сможет объяснить, каким образом узнал об этом?

А стоит ему рассказать обо всем, о менталах, о существе, поселившимся у него в голове – и его ждёт пуля в лоб. Полковник и товарищи придерживались очень консервативных взглядов, когда речь шла о выродках с поверхности. И с их точки зрения, Нельсона теперь можно было считать одним из тех самых мутантов.

Но мародер и сам так считал.

– Забавно, – проговорил голос в голове. – Знаешь, я больше не могу прочитать его мысли. Попробуй сам.

– Зачем? – лицо мародера искривила усмешка. – Он все равно вот-вот расскажет все, что знает. А, может быть, даже то, что не помнит. Знаешь, иногда мне кажется, что ты появился вовсе не в результате случайных мутаций, пусть даже с участием боевых вирусов, радиации и прочей дряни. Думаю, дело в том, что весь твой род создали люди. Какие-нибудь безумные ученые. Или наоборот, преданные своему делу, святые люди, которые работали на благо обороноспособности своей страны.

Допрашиваемый закрыл глаза и уронил голову. Палач подошел к нему, аккуратно проверил пульс и показал большой палец. Все было в порядке.

– И создали тебя как раз для того, чтобы использовать на допросах, не важно, кого: пленных бойцов, шпионов, диссидентов. Чтобы выковыривать из них всю память, все сведения. А может быть – чтобы использовать в боях. Вместо инфразвука и прочего просто размещать на территории излучатели, через которые вы сможете воздействовать на противника и заставить его солдат поубивать друг друга и сэкономить нашим патроны, – мародер почувствовал, как его лицо свело судорогой. Она была такой силы, что, казалось, мышцы сейчас разорвутся. – И знаешь, ты считаешь себя высшим существом. Но у тебя есть создатель. А мы сами выдумали себе создателя. Так кто же выше?

– Чего с тобой, мародер? – спросил полковник, заметивший, что с Нелем творится что-то неладное. – Ты чего рожи корчишь?

Нель с трудом поднял руку и провел ладонью по лицу, стирая с него дурацкую улыбку. Постоял секунду с закрытыми глазами, восстанавливая контроль над своим телом, после чего открыл глаза и ответил:

– Все в порядке. Живой он у вас?

– Живой, – кивнул палач. – Просто слишком быстро ввели наркотик. Сейчас очнется.

И действительно, стоило мужчине заговорить, как пленный поднял голову и открыл глаза. Зрачки были совсем неестественно сужены, да и веки, похоже, не совсем подчинялись своему хозяину, то открываясь, то закрываясь.

– Что такое? – спросил он сонным голосом. – Что вы мне ввели?

Говорил пришлый так, будто во рту у него была непроглоченная каша. Чтобы допрашивать человека в таком состоянии, нужно иметь поистине ангельское терпение. Нельсон трезво осознавал, что таковым не обладает, и что сам порезал бы пленного на куски до того, как тот успел бы рассказать хоть что-нибудь.

– Какая разница? – спросил палач, и уселся перед допрашиваемым на корточки. – В общем, так. Рассказывай, зачем вы пришли в город.

– Зачем пришли? – переспросил пришлый.

– Да, зачем вы пришли в Набережные Челны, – повторил допрашивающий.

Пленный на секунду задумался. Видно, мысли в его голове шевелились с таким же трудом, как и язык. Очевидно, он не стал бы рассказывать все добровольно, но кофеин в совокупности с барбитуратами давили на его мозг, заставляя раскрывать тайны.

Нельсон где-то читал, что раньше такие методы применяли к политическим диссидентам – во времена темного социалистического прошлого России. Служащие госбезопасности называли этот метод «растормаживанием», хотя Нель был с ними не совсем согласен.

Но, тем не менее, мужчина открыл рот и заговорил, делая большие паузы между предложениями.

– Бункер… Где-то в городе должен быть бункер… И мы приехали, чтобы найти его…

Допрашивающий обернулся к полковнику, тот кивнул, предлагая продолжить допрос. Но задавать новых вопросов не пришлось:

– Мы вывозили людей из города, а потом двинулись на север… Один из них должен был попасть в этот бункер еще перед войной, но не смог… Он умер от лучевой за неделю, но записи к нам попали только сейчас, через двадцать лет…

– Что за записи?

– Записи? – пленный на секунду закрыл глаза, после чего снова открыл их и медленно-медленно покачал головой, видимо, пытаясь стряхнуть сонливость, вызванную действием наркотика. – Его сына мы вытащили, он выжил, хоть и облучился изрядно. Умер месяц назад, на охоте. Кабан запорол.

– Записи… – вновь намекнул допрашивающий.

– Да, записи, – пленный всхрапнул, поморщился и продолжил. – Мы нашли записи его отца среди вещей. Он двадцать лет молчал о них. Там была карта доступа, код, и информация о бункере…

– Почему вы ловили людей? – палач схватил пришлого за нижнюю челюсть и посмотрел ему в глаза. – Зачем вы допрашивали людей?

– Людей? – мужик криво усмехнулся. – Мы знали о бункере, но не знали, где он. Пытались узнать, но с пленными не везло. Был один, мы его из-под завала вытащили. Но он как-то вырвался, убил доктора и еще нескольких человек. Чуть было не убил старшего, но он крепкий мужик, выжил.

– Что? – от неожиданности мародер даже подался вперед. – Как – выжил?

Парень на секунду замер, потом поднял голову и посмотрел на мародера. Улыбка медленно наползла на его лицо, и он истерично рассмеялся, мелко-мелко трясясь. Через минуту-полторы успокоился и проговорил, обратившись к Нельсону:

– Не знаю, как выжил. Видимо, хреновый из тебя убийца, братан.

Наркотики действительно отключили тормозные центры в мозгу пришлого, потому он и вел себя так странно. Если не сказать, безумно.

– Ладно, черт с ним, с выжившим начальником, – палач помахал рукой перед лицом пленного, привлекая к себе внимание. – Откуда вы пришли?

– Мы приехали из села, неподалеку от Кукмора.

Допрашивающий посмотрел на полковника. Тот присел на пол, рядом с ним, и спросил у пленника:

– Приехали? То есть, у вас есть транспорт?

– Несколько легковых машин, – принялся перечислять пришлый. – Два автобуса, два БТР, танки, правда, их мы вкопали в землю и используем как ДОТы.

– А топливо?

– Мы расконсервировали одну из скважин, наладили переработку. Знаете, «самогонные аппараты», как у чехов во вторую мировую. Вокруг этого заводика город и раскинулся, котельная работает, свет, тепло.

– Погоди, – жестом остановил пленного полковник. – То есть, за городом можно жить без защиты, и все нормально? На поверхности гулять без химзы?

– Да. И даже выращивать еду, только в парниках и теплицах. Дожди радиоактивные бывают, хоть в последнее время все реже и реже.

– Твою мать, – вырвалось у обычно невозмутимого коменданта «Домостроителей». – Где находятся машины? Куда вы их упрятали?

– Машины? Машины недалеко… Загнали по гаражам в деревне, неподалеку от перехода, где укрылись…

Полковник встал и отошёл куда-то в сторону, сокрушенно качая головой. Было видно, что старик о чем-то крепко задумался. Мародер мог узнать, о чем, но не стал.

– Сколько вас? – продолжил допрос палач.

– В деревне – больше четырех сотен.

– Сколько приехало? – уточнил допрашивающий.

– Тридцать пять, – пленный задумался и добавил. – Осталось двадцать семь.

– Черт с этим! – выкрикнул полковник. Обычного полусонного выражения лица как не бывало, у старика горели глаза, и выглядел он, будто маньяк. Он подошёл вплотную к пришлому, наклонился над ним и спросил. – Где находятся эти гаражи?!? Куда вы упрятали машины?!? Говори!

Нельсон не понимал, что происходит. Накачанный барбитуратами пленный, как показалось самому мародеру, понимал ещё меньше. Однако, к удивлению мародера, пришлый открыл рот, и принялся отвечать:

– От перехода, где мы укрылись, идти прямо по дороге все время, пока не окажешься в деревне. Потом поворот налево и еще через два перекрестка направо. Улица… Кажется, Пушкина… Недостроенный двухэтажный дом, рядом с ним одноэтажка из крупных блоков и еще два дома. Автобус за одним из этих домов, остальные машины – по гаражам.

– Кто-нибудь охраняет транспорт? – спросил комендант.

– Там фонит на поверхности, а подвалов и укрытий мы не нашли, поэтому никого не оставили. Только заминировали по мелочи.

– Как заминировали?

Пленный тряхнул головой и посмотрел на старика практически трезвыми глазами. Его взгляд упал на полковничьи погоны, и он спросил:

– Почему вы не эвакуировали людей? Почему все еще сидите здесь, под землёй, как крысы? Что произошло?

Полковник был стар, но все ещё крепок телом. Резко размахнувшись, он ударил парня кулаком в грудь, и тут же добавил левой рукой в зубы, расквасив губы пленного в кровь.

Но парень только усмехнулся. Барбитураты гасили боль и сейчас пришлого можно было бы на куски резать, и он на все реагировал бы такой же улыбкой.

– Говори! – приказал старик.

– Нет там ничего, садись да езжай, – пробулькал пленный, пуская изо рта кровавые пузыри. Зачем-то попытался повторить. – Садись, да ез…

И замолчал навсегда, получив пулю в лоб. Мозги снайпера и осколки затылочной кости расплескало по полу допросной, который до этого был идеальным чистым. Стерильная комната, наполненная запахом крови и страха.

Полковник убрал пистолет в кобуру, повернулся к мародеру.

– Зачем? – спросил тот.

– Парень рассказал все, что нам нужно, – ответил полковник. – Ты отведешь группу в Шильну, вы заберёте машины, мы погрузим в них людей и свалим к чертям собачьим из этого проклятого города. Начнём все с самого начала.

– И выродимся через тридцать лет? – усмехнулся мародер. – Нас здесь пятьдесят, даже если ты сделаешь женщин общими, это не поможет. Неужели сам не понимаешь?

– А здесь мы задохнемся уже через год, максимум два, – полковник подошел вплотную к Нельсону и заглянул ему в глаза. – Ты понимаешь, что все, кто останется в городе, умрут?

– Не умрут, – помотал головой Нель. – У нас есть еще один вариант. Бункер, про который говорили пришлые. Он существует, и я знаю, где он. Так что у всех нас есть еще один шанс. А уехать – означает бросить всех. И Конфедерацию, ради которой столько крови пролито было, в том числе моей. И людей.

– Я правильно понимаю, что ты не поведешь людей за транспортом? – спросил Полковник, положив руку на кобуру.

Мародер знал, что может убить коменданта до того, как тот расстегнет клапан кобуры, но сама мысль о том, чтобы причинить вред полковнику, который столько лет жил ради людей на «Домостроителей», обороняя эту подземную крепость от натиска обезумевшей природы, казалась мужчине дикой.

К тому же он понимал желание старика вывести людей. Другое дело, что сам он не смог бы поступить так, оставив здесь все. Помимо данного слова, в городе его держала мысль о Карине.

Нельсон медленно кивнул и подтвердил:

– Да, ты все правильно понял. Я не поведу группу.

Полковник покачал головой и убрал руку с кобуры. Он отвернулся от мародера и проговорил:

– У тебя есть три часа, чтобы покинуть переход. И больше не возвращайся, иначе будешь убит.

По его тону сразу стало ясно, что Нельсон для полковника умер. И, что даже если мародер сейчас же возьмет назад все сказанные слова, если извинится и согласится отвести группу, пригнать машины и вывезти людей из города, то ничего не изменится.

Старый военный записал Нельсона в самую презренную категорию людей – в предатели.

Мародер развернулся и вышел из допросной. У него было не так много дел на «Домостроителей», но уйти, не попрощавшись с Ильей, он бы не смог.

Сказать, что обстоятельства выбили мародера из колеи – значило ничего не сказать. Нельсон был раздавлен, размазан. К тридцати восьми годам он уже обзавелся здоровой долей цинизма, но сегодняшняя ситуация показала, что все, во что он пока ещё верил, оказалось ложью. Конфедерация, полковник, единство – все это не стоило ни гроша.

Вот и выходило, что Конфедерации и не существовало, что каждый из переходов, входящих в ее состав, думал только о своём благополучии. Верхушка «Райисполкома» спокойно набивала свои карманы, за что поплатилась, а само убежище перешло в руки коммунистов. «Театр кукол» не отправил бойцов на помощь осажденному исламистами «Домостроителей». И вроде бы это могло оправдать действия полковника, но только не в глазах Нельсона.

Потому что его решение впоследствии привело бы к гибели всех людей, укрывшихся на «Домостроителей», и ничто не смогло бы им помочь.

А сам полковник оказался лишь стариком с посттравматическим расстройством, который до сих пор не может себе простить, что в день, когда упали бомбы, оказался не в том месте. И что не смог провести эвакуацию, которую обязан был контролировать двадцать лет назад.

Вот и решил реабилитироваться, вывезти людей сейчас. Толку-то с того?

– Что делать будешь? – мрачно спросил Илья у Нельсона, выслушав рассказ о последних событиях.

– Вернусь на «куклы» тем же путем, что пришел. Попытаюсь выбить у Альберта людей, а потом буду искать способ пробраться в переход, где те ублюдки засели.

– А если людей не дадут?

Мародер задумывался о таком повороте событий, но не воспринимал его всерьез. А вот слова Илья дали ему понять, что такая ситуация вполне может иметь место. И что тогда ему останется делать?

– Да не знаю. Может, пулю в лоб себе пущу, может, пойду Карину искать. Может, один пойду, – мужчина пожал плечами. – Серьезно, не знаю. Другое дело – сам-то ты куда думаешь?

– Туда же, куда и все, – ответил инвалид. – Там, в конце концов, без дела не останусь. Буду дальше детей учить.

– Да не будет там никаких детей, – поморщился Нель. – Сожрут вас всех. Я верю, что за городом можно выживать, но что жить, плодиться и размножаться – увы, нет. Ерунда получится.

– И что ты предлагаешь-то мне? – Илья посмотрел в бесцветные глаза мародера, помотал головой. – Что ты меня сейчас на поверхность вынесешь, да оттащишь на коляске в какой-нибудь другой переход?

– Может, и вынесу, – угрюмо буркнул в ответ мародер.

– И что там дальше мне делать предлагаешь? Искать, за что зацепиться, новое дело какое-то? Детей-то незнакомому человеку никто не доверит, – инвалид перевел дух. – Нет уж, куда остальные, туда и я. И что-нибудь придумаем. Лучше бы и ты прощения попросил у полковника. Он мужик нормальный, должен успокоиться.

– Да псих ваш полковник! – взорвался мародер. – Двадцать лет назад с эвакуацией обосрался, а сейчас почему-то решил, что все получится! Ему же вина покоя не даёт, спать мешает, он только и думает о том, что должен был вас всех отсюда вывести! Не видишь, что ли?

Илья не ответил. Мародер внезапно успокоился и сел на раскладушку, продавив полотно своим весом. Нельсона отнюдь не волновало, слышал ли кто-то его крики или нет, он мог пойти и повторить все сказанное в лицо полковнику.

Другое дело, что мужчина просто не ожидал такой реакции от Ильи. Не думал, что друг не примет его сторону, а совсем наоборот, предложит признать свою неправоту и извиниться.

Нельсон поднялся на ноги и принялся одеваться, натягивая поверх военной формы защитный комплект, бронежилет и разгрузку. Оставаться здесь больше не было смысла. «Домостроителей» ему не дом, а скоро убежище вообще перестанет существовать, если не будет заселено людьми, ищущими лишний клочок земли для расширения.

Мужчина прикрепил обе набедренные кобуры, вложил в них «Ярыгина» и самодельный револьвер, натянул разгрузочный жилет. Проверил, все ли на месте в карманах, забросил за спину рюкзак и подобрал прислоненный к стене автомат.

Посмотрел на переводчик режимов огня и криво усмехнулся.

Илья, молча наблюдал, как его друг собирается. Нель даже без помощи ментала примерно знал, какую гамму чувств в этот момент испытывает инвалид, хоть и не хотел читать его мысли. Почему-то эмоции Ильи считывались сами собой, он был очень открытым для мародера. Возможно, потому что был его лучшим другом.

– Восхитительно, – пробормотал ментал и тут же затих.

Нельсону было совсем не интересно знать, что по этому поводу думает мутант.

Илья чувствовал себя так, будто расставался с другом детства. Так бывает, когда людям приходится покориться непреодолимой силе обстоятельств и поменять место жительства, уехать куда-нибудь на другой конец страны, в Хабаровск или Владивосток. Вроде как государство одно, а расстояние такое, будто на другую планету улетел.

И Илья чувствовал себя, будто ребенок, который пришел провожать своего друга, садившегося в автобус вместе с родителями. И вот этот ребенок смотрит на товарища, машущего из окна автобуса, и ему кажется, что на этом же самом автобусе его друг и уедет на другой край земли. Хоть это всего лишь первый шаг, смотря, куда они там едут: на вокзал или в аэропорт.

Нельсон понял, что залез в мысли Ильи слишком глубоко, очнулся и протянул ему руку:

– Давай, брат, пойду, – криво усмехнулся мародер. – Мне нельзя тут долго оставаться, полковник пулю в лоб влепить обещал. Лично. Ты, это… Не поминай меня, я думаю, что все нормально будет, решатся все вопросы. Сам, главное, жив будь, да смотри… Ну, ты понял.

Мужчина и сам не знал, откуда у него внезапно появилось косноязычие. Однако Нель надеялся, что лучший друг сможет вычленить из его сбивчивой речи все, что он хотел сказать.

– Нельсон, – Илья усмехнулся в ответ, но по-доброму, открыто. – Я тебя попросить хочу. Живи. Себя не хорони, я понимаю, что ты и так делаешь всё, что можно, но ты пойми, пока внутри живой, пока любить можешь, по-русски говорить можешь, ты – человек. Не отрицай этого. И бейся. До конца бейся, не сдавайся, ты же всегда выход находил. И дальше найдешь.

Мародер с сомнением посмотрел на инвалида. Он не рассказывал ему о ментале, но Илья будто все знал. И это несколько пугало мужчину, привыкшего видеть во всем недобрые знаки.

И тут он понял, что Илья как раз ничего не знает, потому и говорит, что всегда есть выход. А вот в положении Нельсона выход был всего один – пуля в висок, потому что жить, разделяя одну голову на двоих с мутантом, он не мог.

Мародер аккуратно пожал тонкую ладонь инвалида, и двинулся к выходу в коллекторы.

Илья только покачал головой и вздохнул. Не успел он толком обрадоваться воскрешению Нельсона, как тот снова уходит в неизвестность. Зато теперь ясно, что больше они не увидятся, и, наверное, это то же самое, как если бы Нель действительно умер.

С другой стороны, друг просил не поминать его. Да и хотелось надеяться, что его бывший напарник выдержит и не сломается.

Развернув кресло, Илья принялся копаться на полках, отбирая то, что можно взять с собой. Он понимал, что большую часть груза займут оружие, снаряжение и провиант, необходимый для того, чтобы поселиться на новом месте. но о себе ведь тоже забывать нельзя, верно?

Мародер прошел мимо охранника, кивнув ему, и двинулся к двери, через которую намеревался выйти в канализационные коллекторы. Внимание мужчины привлек звук открывающегося гермозатвора, он оглянулся и увидел, как отряд «Булат» отправляется наверх. Очевидно, за транспортом, который пришлые укрыли в Шильне.

– Дойдут? – спросил мародер у монстра в своей голове.

– Дойдут, – с уверенностью ответил тот. – И даже вернутся.

– На машинах – чего бы не вернуться, – усмехнулся Нельсон. – С машиной много чего можно замутить. Например, сесть, завести ее, да уехать куда-нибудь далеко от города. Там, правда, придется с мостами смотреть, где они ещё не обрушились, да топливо искать. Но это решаемо.

– И даже до Логова добраться можно, – ментал тихо рассмеялся.

– А я-то думал, ты отказался от затеи найти себе нового брата, – Нельсон решил продолжить разговор, одновременно наблюдая, как охранники запирают гермоворота. Он прислонился к стене и издевательским тоном проговорил. – Товарищи, мы же находимся на пороге события, которое станет началом революции. Вот-вот сознание ментала и человека сольются воедино, что же получится из этого? Какая новая форма жизни?

– Не паясничай, – ответил монстр. – А в Логово я вернусь, чтобы рассказать о своём открытии. И потом будем думать, как его использовать.

– Почему ты думаешь, что в том, что получится, будет больше тебя, чем меня? – спросил мародер. – Ведь, как ни крути, тело принадлежит мне, и ДНК в клетках тоже моя.

– Все просто, – ответил монстр.

Через долю секунды тело мародера свело судорогой, и он вздернул правую ногу вверх и согнул в колене. Мужчина попытался сосредоточиться на том, чтобы опустить ее, но не смог. Все части тела подчинялись Нелю, кроме правой ноги.

– Вот поэтому, – буднично произнес ментал. – Мои клетки пронизывают всю твою нервную систему, и я могу управлять ею так, как захочу. Поэтому это существо будет мной, а не тобой.

– Отпусти, – прошипел Нель. – Сейчас спросят, почему на одной ноге, как цапля, стою, и все.

И хоть монстр подчинился просьбе Нельсона, мародера очень сильно обеспокоила эта демонстрация силы. Получалось, что мутант действительно практически полностью контролировал его тело. Возможно, как стебли папоротника с «Ипподрома», выстроил внутри тела дублирующую нервную систему, возможно, ещё как-то, точно Нель не знал, а гадать не хотелось.

На секунду закрыв глаза, он глубоко выдохнул, будто пытаясь вместе с воздухом изгнать из головы все мысли, а когда снова открыл глаза, встретился взглядом со стоявшим напротив полковником.

– Уходишь? – спросил он у мародера.

– Ухожу, – кивнул тот в ответ.

– И куда пойдешь?

Нельсон не знал ответа на этот вопрос. Илье он наговорил ерунды, хоть и не хотелось врать лучшему другу. Но ведь инвалида вполне могут допросить, если вдруг захотят найти Неля, а зачем ему это?

Он на секунду задумался, перебирая варианты, и решил, что должен идти к «ДК Энергетик» и разыскивать Карину. Потому что она была единственным человеком во всем городе, кто мог бы помочь Нельсону.

Вслух он этого, конечно, не сказал. Мужчина усмехнулся, глядя в ангельски-голубые глаза полковника, и ответил:

– Пойду на «Театр кукол», выбью у Альберта отряд людей и пинком под зад выпру пришлых из моего города.

– Герой, – лицо полковника искривилось в презрительной гримасе. – Ты лучше бы сделал то, что людям реально нужно. Помог бы их вывезти из города.

– Да не нужна никому, кроме тебя, эвакуация, – Нель почувствовал, что у него начинает дёргаться левая бровь, скрепленная швом. Было больно, но своё лицо мужчина не контролировал. – Никому, кроме тебя, а ты вину никак признать не хочешь.

– Да… – старик хотел что-то сказать, но осекся, поправил кобуру с АПС на поясе и махнул рукой. – Вали-ка ты отсюда, пока цел.

– Проводишь? – мародер показал на закрытую дверь, ведущую в технические коридоры. – Дверь закроешь за мной?

– Закрою, чего ж нет, – пожал плечами полковник и вынул из кобуры АПС. – Только ты впереди пойдешь, уж не обессудь.

Нель посмотрел на коменданта совсем другим взглядом. Неужели старый вояка, действительно настолько зациклен на идее об эвакуации, что готов пристрелить его только за то, что он высказал сомнения?

– И это награда за многолетнее плодотворное сотрудничество? – спросил Нельсон. – В спину выстрелишь?

– Успокойся, – ответил военный. – Никто в спину тебе стрелять не станет, просто не нравится мне, как ты ведёшь себя, как «воскрес», понимаешь? Не твои сомнения в эвакуации и прочее, побунтовать ты и раньше горазд был. А вот все остальное… Извини, но ощущение такое, что внешне ты нормальный, а в голове у тебя поселилась какая-то тварь. И эта тварь только и ждёт, чтобы выпотрошить меня. А сил у тебя хватит, я уверен.

Старик даже не представлял, насколько был прав. Ведь в голове мародера действительно поселилась тварь.

И он действительно не мог предугадать, чего от нее можно ожидать.

– И в мыслях не было, – немедленно возразил ментал. – Даже не думал его трогать.

Нельсон повернулся и пошел к двери. Отомкнул засов, потянул на себя створку, остановился на секунду, надел противогаз, выдохнул, в последний раз чувствуя вкус воздуха «Домостроителей», который давно стал считать запахом дома. Повернулся, помахал рукой полковнику, который все так же стоял в напряжении, и сделал шаг вперёд. И вспомнил о документах, которые забрал у коменданта «Райисполкома». Остановился.

– Стой, – мародер повернулся назад и стащил со спины рюкзак.

Открыл горловину, вынул из него папку с документами и протянул полковнику.

– На, держи подарок, – усмехнулся Нель. – Прощальный. Это с «Райисполкома».

Больше его ничего не держало. Нельсон медленно двинулся по коридору, ведущему в нутро мертвого города.

На лязг закрывающегося засова мародер даже не обернулся.