Строфа четвертая
Монстр освободившийся

I

Кейт не помнила, как она упала – однако вот же, она стоит на четвереньках, и кровь капает из носа на горящую белым светом полосу – прямо под ней. Сквозь звон в голове прорвался звук шагов, отрывистый и уверенный, и Кейт поняла, что надо встать, но боль разрывала черепную коробку, а мысли болтались, взбаламученные внезапной переменой в «кто», «что», «где».

Слоан.

Слоан завладел Пожирателем Хаоса.

В глазах снова начало двоиться, и на долю секунды малхаи очутился здесь: он высился перед ней, землистая кожа обтягивала темные кости, а красные глаза смотрели прямо на нее – сквозь нее, – но Кейт заставила себя встать, и он исчез, сменившись холодными серыми глазами и короткими серебристыми волосами.

Соро.

Кейт отшатнулась – точнее, попыталась, но Соро схватили ее за воротник.

– Что произошло?

Голова у Кейт шла кругом, но она умудрилась отыскать правду.

– Ваши солдаты накинулись на меня.

Соро на это не купились. Их хватка усилилась, и они подтащили Кейт поближе.

– Ты сейчас упала. Что произошло?

Кейт сопротивлялась давлению вопроса Соро, но правда выскользнула сквозь стиснутые зубы.

– Пожиратель Хаоса, – сказала она. – Слоан изловил его.

Лицо сунаи потемнело.

– Откуда ты знаешь?

Слова сами хлынули наружу.

– Я видела.

Соро схватили второй рукой Кейт за волосы и заставили поднять голову. Ее челка скользнула вбок, открывая серебро в глазах.

Соро зашипели.

– Это не то, что ты думаешь! – воскликнула Кейт, но Соро ее не слушали. Они отпустили ее волосы, и Кейт попыталась вывернуться, но сунаи держал ее за воротник железной хваткой.

Они постучали по комму.

– Омега вызывает Флинна.

– Послушай!.. – начала было Кейт.

– Молчать.

– Слоан изловил Пожирателя…

Кулак Соро впечатался Кейт под ребра. Кейт задохнулась и согнулась, на коже ее заплясал красный свет. Колено подогнулось, и, прежде чем она сумела выпрямиться, глаза ее оказались завязаны, и мир погрузился во мрак.

Алиса встала и сплюнула кровь на пол.

– Они невкусные, – скривившись, сказала она. Но это не помешало ей перебить оставшихся Клыков, перепачкав в крови руки и одежду.

Слоан достал перчатки.

Смерть витала в воздухе, тела еще не остыли, но тень в клетке уже начала терять материальность. Скоро она превратится в дым, достаточно редкий, чтобы проскользнуть сквозь щель в золотом занавесе, а Слоан не мог этого допустить.

Он взялся за занавес.

Золото обжигало даже сквозь перчатки: кожа Слоана пошла волдырями, а кровь вскипела, когда он натянул полотнище поверх клетки с монстром потуже.

Малхаи отдернул обожженные руки. Тень за пологом начала злиться и проявлять недовольство.

Алиса посмотрела на клетку и демонстративно отвела взгляд, и Слоан не без удовольствия понял, что она напугана.

Алиса повернулась, чтобы уйти, но Слоан крепко схватил ее за плечо и развернул обратно к клетке.

– Как тебе мой новый домашний зверек?

– Я думаю, – сказала Алиса, – что тебе следовало бы убить его.

Слоан вогнал когти ей в плечо.

– Мы готовы к нынешней ночи?

Алиса вырвалась.

– Сиди здесь и играй со своим зверьком! – сказала она. – А ночь оставь мне!

Август вернулся в Компаунд сразу после наступления темноты.

Нынешним вечером Компаунд бурлил – он бурлил всегда, с таким-то количеством народу, – но сегодня обычный ритм изменился, перестал быть синхронным. На этот раз ощущение не пришло с Августом извне, оно уже было здесь. Он услышал в шепотках имя Кейт.

Август отправился прямиком в командный центр, думая найти ее там, но, едва лишь выйдя из лифта, он понял, что-то неладно.

Эмили ждала его.

– Август…

А когда он спросил про Кейт, по лицу ее промелькнула тень.

– Что такое?

– Идем со мной.

– Что случилось?

– Произошел инцидент.

Август мгновенно перебрал в уме дюжину возможных вариантов, но вместо того чтобы зациклиться на каком-нибудь из них, Август развернулся и направился к центру наблюдения.

– Август! – сказала Эмили. Она шла за ним по пятам. – Она заражена!

Он чуть не ответил: «Я знаю», но удержался.

– Ильза! – позвал он. – Покажи мне, где Кейт.

Сестра уже ждала его, стоя на коленях перед стеной с экранами. Ильза посмотрела на него, но Август не стал останавливаться и пытаться разобраться, что она хотела сказать. Он сразу взглянул мимо нее, на экраны. Одиннадцать из двенадцати работали в автоматическом цикле, центральная камера вела съемку с постоянного ракурса.

Первым – и единственным, – что он увидел, была Кейт.

Кейт, стоящая на коленях в центре камеры, с руками, прикованными к полу, с черной повязкой на глазах. Как тот солдат.

Ильза коснулась его руки, безмолвно прося прощения.

– Что случилось? – спросил Август, но на самом деле его вопрос означал: «Откуда они узнали?»

Пальцы Ильзы пробежались по клавишам, и на втором экране появились Генри и Соро. Камера со смотровым окном.

Еще одна комбинация клавиш – и в комнату ворвался звук.

– …Даром теряете время, – сказала Кейт. – Я же вам объяснила, Слоан захватил Пожирателя Хаоса!

У Августа екнуло сердце. Но никто словно бы и не отреагировал на эту новость. Соро стояли молча, скрестив руки на груди, а Генри расхаживал взад-вперед.

– И ты это знаешь, – сказал он, – потому что ты видела. – Августу показалось, что он слышит перебои в дыхании Генри, но это могли быть и помехи. – А видела ты потому, что сама заражена.

Кейт качнула головой.

– Я контролирую ситуацию.

– Ты напала на бойца ФТФ, – сказали Соро.

– Это он напал на меня! – огрызнулась Кейт.

– Ты рассказала нам, что делает монстр, – сказал Генри. – Что он заражает разумы людей. И ты принесла эту заразу ко мне в дом, в наши ряды.

– Нет! – возразила Кейт.

– Ты подвергла весь Компаунд опасности.

– Нет!

Но голос Генри был холоден.

– Что ты вообще знаешь о связи между вами? Тебе известно, как далеко она простирается? Если ты способна смотреть глазами монстра, что помешает ему смотреть твоими глазами?

Кейт открыла рот – но ничего не сказала. Август решил, что услышал достаточно. Он кинулся к двери, но Эмили преградила ему путь.

– Ты знал? – спросила она.

Август сглотнул.

– Она хотела помочь.

Лицо Эмили застыло.

– Август…

– Она – наш лучший шанс отыскать эту тварь.

Генри на экране закашлял. Соро шагнули к нему, но Флинн отмахнулся от сунаи.

– Расскажи мне еще раз, – обратился он к Кейт, – что ты видела…

Но его прервал внезапный вой сирен.

Этот вой обрушился Августу на голову, все экраны на стене отключились, свет вокруг мигнул. Секунду спустя Компаунд оказался полностью обесточен.

II

Кейт вскинула голову.

Даже с одним плохо слышащим ухом и повязкой на глазах она поняла – что-то не так. Сильно не так.

Звуки сирены ворвались в бетонную комнату, отражаясь от каждой стены. Где-то там, за всем этим грохотом, звучали голоса Генри и Соро, но слова терялись в шуме.

Затем они ушли. Кейт осталась одна в камере, болезненно осознавая, что все еще прикована к полу. Склонив голову к рукам, девушка стащила повязку. Никто не приказал ей остановиться. И уже это означало: что-то случилось. Еще одним подтверждением стала темнота: она осталась, даже когда Кейт стащила повязку.

В течение десяти долгих секунд не было ничего, кроме тьмы и воя сирен, а затем сирены выключились так же внезапно, как и включились, оставив лишь темноту и звон у нее в голове.

Включился аварийный источник питания, камеру заполнил неяркий синеватый свет.

– Эй! – позвала он, обращаясь к пластиковой вставке в стене, но никто не ответил.

Стараясь не нервничать, Кейт наклонила голову и провела пальцами по шее, выискивая спрятанные в шве воротника две иголки. Первый кусочек металла оказался у нее в руке, и она принялась возиться с наручниками.

Земля содрогнулась, дрожь прошла через бетон. Энергоснабжение вновь вырубилось, и иголка выскользнула из рук, отлетев так, что не дотянешься. Кейт злобно ругнулась и вытащила вторую иголку, заставляя руки двигаться медленнее, заставляя себя дышать ровно.

Через несколько секунд наручники раскрылись, и Кейт отшвырнула их, но дверь в камеру была заперта. Снаружи. Там даже не было ручки, лишь пластина, прикрепленная шурупами прямо к стали.

Она крутанулась, озираясь в поисках другого выхода, что было нелепо – ведь камера состояла из шести бетонных плит и полосы ударопрочного пластика. У нее не было оружия, ничего, кроме пары иголок и одежды. Стоп, ботинки! В них металлические вставки, может, если постараться, она сможет…

Электричество вырубилось в третий раз, и замок внутри двери щелкнул. Кейт врезалась в дверь всем телом, и сталь поддалась прежде, чем генераторы ожили. Она вышла.

Освещенный синеватым светом коридор за дверью был пуст, пол дрожал под ногами, как при слабых отзвуках землетрясения, и Кейт ринулась вверх по лестнице.

Было слишком шумно.

Сирены продолжали звучать у Августа в голове даже тогда, когда их отключили, а командный центр превратился в сплошной гул голосов, перекрывающих гудение аварийных генераторов, и голосов из коммов с докладами и приказами.

Кто-то напал на трансформаторы.

Металлические башни, через которые шло электричество в Компаунд и прилегающие казармы, были расположены к югу от зданий ФТФ, достаточно далеко от Линии. Ни разу за полгода малхаи не забирались так далеко, не наносили согласованных ударов…

До сегодняшнего дня.

– Отделения с первого по восьмое отправляются к энергоблоку, – приказал Филлипс.

– С девятого по двенадцатое – на Линию, – сказал Макрон.

– С тринадцатого по двадцатое – берут на себя ВУФ-полосу, – добавила Шиа.

– С двадцатого по тридцатое – эвакуируют казармы, – проинструктировал Беннет.

Август направлялся к лестнице, отдавал приказы своему отделению. У них был план на такой случай. У них был план практически на любой случай. Но планы – это одно, а реальность – совсем другое. Планы – ясные и четкие детища бумаги и скоросшивателя, а реальность (Август уже выучил это) абсолютно всегда была хаосом.

Откуда-то появились Соро, поддерживающие Генри, бледного как мел.

Генри до сих пор кашлял. На сей раз он, похоже, не мог остановиться. Кашель перешел в позывы к рвоте, а затем в спазм, и Генри приходилось бороться за глоток воздуха – а потом появилась Эмили, зовущая доктора, и Соро утащили Августа с собой.

– Брат, нас ждет работа.

И Август знал, что они правы.

– Я в порядке, – судорожно выдохнул Генри. – Идите!

И Август ринулся вниз по лестнице, а Соро за ним по пятам. Голос Лео тек где-то в глубинах сознания, спокойная и размеренная череда указаний, и Август разрешил себе положиться на эффективность суждений брата. Достигнув первого этажа, он на секунду задумался, не спуститься ли еще ниже, но в запертой комнате Кейт было безопаснее, чем здесь, даже если сама она и не была с этим согласна.

Харрис, Джексон и Ани уже выстроились у главного входа и ждали его.

– Группа Альфа.

Они отсалютовали ему, и Харрис ухмыльнулся, словно они собрались на вечеринку. Харрис всегда радовался возможности подраться. Ани была хмурой, но решительно настроенной. А Джексона, судя по всему, вообще выдернули из душа, судя по прилипшим к голове мокрым волосам.

Колонна заведенных джипов с включенным дальним светом уже выстроилась на полосе. До подстанции было два квартала, но из-за того, что питание перебросили на основные объекты, их ждали два квартала непроглядной темноты.

– Поехали!

Прыгая через ступеньку и одновременно пытаясь оттереть остатки засохшей крови с лица, Кейт добралась до минус первого этажа.

Арсенал оказался образчиком организованного хаоса. В тусклом свете суетились солдаты с оружием, попутно командиры отдавали приказы, а подчиненные переговаривались.

– …нападение на центральную подстанцию…

– …трансформаторы с первого по четвертый выведены из строя…

Значит, они нацелились на электроэнергию. В таком месте, как Истина, тьма была опасна, что превращало электричество в один из самых ценных ресурсов, в единственное, что заставляло монстров держаться на расстоянии. Слоан поднял ставки. Перенес войну на их территорию.

– …первый эшелон в пути…

– …какой-то вид взрывчатки…

Уж не это ли она ощутила?

– …доклады о малхаи в районе…

Когда Кейт влилась в строй солдат, у нее голова шла кругом.

Она по-прежнему была одета как боец ФТФ, а в тусклом аварийном освещении, бросавшем одинаково приглушенный отсвет на всех, детали стирались, превращая солдат в тени в форме ФТФ.

В проходе были разложены в ряд бронежилеты и – нет, не шлемы скорее модифицированная тренировочная защита со специальными щитками для глаз. Нижняя половина лица оставалась открытой. Кейт вспомнились Стражи и попытки Лиама создать нужную экипировку для нее.

Она потянулась за бронежилетом и осознала: вот он, ее шанс. Можно воспользоваться суматохой, одеться и выскользнуть отсюда.

Они уже знают о ее заболевании, значит, когда все закончится, они зашвырнут ее обратно в камеру. Надо бежать. Но она подумала об Ильзе, открывшей ей дверь. Об Августе, который почти наверняка уже на пути к распределительной энергостанции.

Она может уйти.

Или остаться и сражаться.

Показать, что она – не монстр.

Кто-то пихнул ей в руки оружие, и ее кровь запела, а восприятие сузилось, когда она коснулась предохранителя. Палец заскользил к спусковому крючку.

Кейт вытащила обойму и засунула оружие в кобуру, а боеприпасы спрятала отдельно.

Ей очень не хватало ее железных штырей, но она удовольствовалась аварийкой в железной обшивке, парой ножей и ВУФов и двинулась в потоке бойцов в вестибюль, по дороге надевая шлем. Опустив щитки на глаза, Кейт проследовала за солдатами наружу, в сумрачное пространство, которое еще несколько часов назад было сплошной полосой света.

Джипы срывались с места и мчались к месту нападения – оно выделялось на фоне темного неба серым дымом и проблесками огня. Башня ее отца вырисовывалась в противоположной стороне маяком тени.

«Слоан», – прошептала тьма в ее сознании.

Пожиратель Хаоса находился где-то, и нестерпимое желание отправиться за ним, за ними обоими, пело в ней, словно безумие. Да почему, собственно, «словно»?

Это и есть безумие. Она знала, что не сможет убить их обоих в одиночку.

Кейт рванула к последним джипам.

Колонна машин разрывала ночь светом фар на пути к подстанции. Джексон сидел за рулем.

Август не взял скрипку – слишком много солдат участвовали в операции, – и отсутствие инструмента ощущалось чем-то неправильным. Он достал аварийку из комплекта со снаряжением, просто чтобы держать что-нибудь в руках, хотя по спине пробегала дрожь, а желудок сжимался.

Когда они вывернули из-за угла и увидели основное здание системы энергоснабжения ФТФ, Джексон выругался.

Оно горело.

Взрыв уничтожил значительную часть трансформаторов, и их останки шипели и искрили. Солдаты из отряда ФТФ, охранявшего подстанцию, лежали у ближайшего здания обеспечивающих систем, а над их изломанными, скрученными телами – вернее, над тем, что от них осталось, – уже копошились корсаи. Август на ходу выскочил из джипа, а из следующего с нечеловеческим изяществом выпрыгнули Соро с флейтой наготове.

– Врубить свет! – приказал Август.

Машины встали в круг, разворачивая фары дальнего света в сторону руин, корсаи разбежались, а техники кинулись перераспределять оставшуюся энергию.

На земле валялись и искрили разорванные провода, а одно из зданий обеспечивающих систем, похоже, готово было рухнуть.

Что оно и сделало в следующее мгновение.

При падении оно прихватило с собой еще один трансформатор, и через квартал цепочка зданий погрузилась в темноту.

Кейт слетела с джипа и обнаружила, что мир горит, воздух наэлектризован и целый квартал погружен в хаос. ФТФ привыкли к мелким стычкам, как и она сама, но что бы ни происходило на электростанции, это не было боем. Это были рушащиеся костяшки домино.

Первым делом Кейт подумала не об электричестве, а о том, сколько бойцов ФТФ стоит сейчас на дороге.

«Мы тут как мишени», – подумала она. Кейт вытянула шею, осматривая крыши зданий, и поймала отблеск пары горящих красных глаз – а через секунду грянул взрыв не на подстанции, а на улице.

Земля страшно содрогнулась, ближайший тротуар треснул и обрушился, унося часть солдат в темноту. Зазвучали крики – и следующий взрыв.

И еще один.

И еще.

Дорога вокруг нее рушилась.

Кейт бросилась в укрытие, вытаскивая аварийку, но тут земля у нее под ногами вздрогнула и разверзлась. Она прижалась спиной к стене и увидела, как следующая часть улицы обрушилась, поглотив двух солдат.

Взрывы производились не наугад. Они исходили из тоннелей снизу.

– Уходите отсюда! – прокричала она, но голос потонул в шуме схватки, а потом вспомнила о комме, висящем на бронежилете. Нажав на кнопку, Кейт проорала те же слова в микрофон.

Некоторые из солдат разогнулись, но слишком многие по-прежнему суетились среди обломков, пытаясь помочь раненым. Идиоты!

Ночь была наполнена дымом, пылью и обломками. Кейт взобралась на несколько ступенек по пожарной лестнице и попыталась отыскать Августа в этом дыму. Но вместо него увидела движущуюся сквозь хаос копну серебряных волос. Соро.

Мощный взрыв сотряс ночь, сунаи зашатался, прикрывая уши. Тут земля рядом с ним просела и раскололась, трещины побежали во все стороны по улице. Соро их не видели, а Кейт разглядела.

Она окликнула сунаи, и Соро вскинули голову, прищуриваясь.

– Беги! – выкрикнула Кейт за секунду до того, как под сунаи провалилась дорога. Соро успели вовремя отпрыгнуть, уходя с траектории разлома.

Кейт поднялась еще на ступеньку, изучая творящийся хаос. Дальше по улице она увидела Августа, покрытого пылью и поддерживающего раненого спецназовца.

И в ту самую секунду, когда он посмотрел вверх, увидел ее и поднял руку, земля под его ногами взорвалась.

III

Мир побелел.

Только что Август стоял на улице – а в следующую секунду его накрыло. Он ничего не видел, не слышал и не чувствовал, кроме силы взрыва.

«Вот как себя чувствуешь, когда перестаешь быть», – подумал Август.

И упал наземь.

Приземление было жестким. У него перехватило дыхание. В голове звенело после взрыва, в ушах шумело, а другие звуки и вовсе исчезли.

Все вокруг тонуло во тьме, но она, по крайней мере, казалась неглубокой, она была перед глазами, а не за ними. Судя по сводчатому потолку, гулкому эху и металлическим прутьям под спиной, он провалился в тоннель метро.

Поблизости, на груде камней, лежал раненый боец ФТФ. Тело было неестественно изогнуто. Август попытался пошевелиться и понял, что он сам, может, и невредим, но застрял – нога оказалась зажата между бетоном и арматурой.

Постепенно пронзительный звон в ушах стих, и Август начал различать другие звуки. Размеренный плеск воды.

Он запаниковал, но потом осознал, что шум, производимый водой, к счастью, не нарастает.

Метро построили над подземной рекой. Когда он пошевелился, отдельные камешки провалились сквозь дыры в полу и отправились в долгий полет.

Август рванулся, пытаясь освободиться из-под завала, но ничего не получилось.

В темноте захихикали корсаи:

– Сунаисунаизастрялсунаи…

Август огляделся, пытаясь отыскать хоть что-нибудь, что можно было бы использовать как рычаг. Когда он посмотрел в тоннель, во тьме заплясали две красные точки, напоминающие огоньки сигарет.

– Алиса!

– Привет, Август.

Малхаи что-то держала в руке. Пульт.

Она подтолкнула ногой маленький предмет, и тот подкатился к Августу, и остановился у обломка бетона рядом с его коленом. Выглядела вещица как кривобокий мячик – бугорчатый пакетик, перемотанный скотчем.

Август слишком поздно понял, что это такое.

Алиса умостилась на ближайшем крупном обломке и повертела детонатор в руках.

– А на сколько сунаи способны задерживать дыхание?

– Август! – разнесся по тоннелю голос Кейт.

Она была наверху – присела над краем провала и привязывала веревку к арматуре.

– Нет! – подумал Август. – Беги!»

Поздно: Алиса уже подняла голову.

Красные глаза бешено сверкнули, а Кейт потрясенно уставилась на нее. Август пытался что-то сказать, но малхаи нажала на пульт.

Грохнул взрыв, земля раздалась, и Август снова стал падать. Только теперь он был прикован к бетону и стали. С ним вместе провалилась половина пола станции.

И земли он не достиг.

«А на сколько сунаи способны задерживать дыхание?»

Он ударился о поверхность воды и стал погружаться.

Кейт уставилась на малхаи. Какое-то странное, расплывчатое мгновение девушка не могла, не в состоянии была осознать, что она видит. Это было словно отражение, искаженное дымом и полумраком. Но наконец до нее дошло.

Она смотрела на призрака, на тень, на монстра, созданного по ее образу и подобию.

Монстр улыбнулся – и тут же грохнул взрыв.

Тоннель содрогнулся, и, когда Август рухнул в реку, Кейт едва не потеряла равновесие.

– Соро! – закричала она, ухватилась за веревку и спрыгнула в темноту. Веревка обожгла ей ладони: она спускалась слишком быстро. Она врезалась в пол и откатилась в сторону: в одной руке ВУФ, в другой – пистолет.

Тени вокруг нее зашипели и отшатнулись от луча света и металлической отделки военной формы.

Секунду спустя в нескольких футах от нее изящно приземлились Соро: ни веревки, ничего, кроме шести футов роста и неспособности разбиться при ударе.

Кейт сказала лишь: «Август!» Но Соро уже действовали. Они прикрепили веревку к поясу и нырнули сквозь дыру с рваными краями в полу станции в темную воду, которая плескалась внизу.

Кейт поводила ВУФ влево и вправо. Луч пронзал облака пыли, но малхаи исчезла. Кейт положила фонарь на землю и потянула с пояса обойму, и тут у нее за спиной что-то шевельнулось. Кейт услышала здоровым ухом шорох камней и развернулась.

Перед ней на границе света стояла малхаи, кошмарная версия самой Кейт – в целом верно, а в деталях ничего общего.

Вместо голубых глаз красные.

Вместо белокурых волос – белые.

Малхаи оказалась более худой, чем Кейт, костлявой, как это вообще им свойственно, однако походила на Кейт. Искаженное отражение, как Слоан был отражением Харкера – ни то ни другое, а что-то еще. Вернее, нечто среднее.

Интересно, отцу точно так же противно было смотреть на Слоана?

Или он видел лишь доказательство собственной силы?

Малхаи поджала губы – ее губы! – и когда она заговорила, в голосе ее звучал и отголосок мелодичности Слоана, и подобие скрежета.

– Привет, Кейт.

За край дыры уцепилась мокрая рука Соро, и малхаи бросила взгляд в ту сторону. Кейт не колебалась. Она вогнала обойму в пистолет, вскинула его и выстрелила. Это ощущалось приятным и правильным – и отдача от выстрелов, и трижды повторившийся грохот, когда она вогнала три пули в грудь малхаи.

Кейт всегда была проворной.

Но ее тень оказалась проворнее. Когда в тоннеле прогремел звук первого выстрела, малхаи отпрыгнула. Затем повернулась вокруг своей оси с чудовищным, монструозным изяществом и ударила Кейт ногой в грудь. Задохнувшись, Кейт рухнула на пол.

Большую часть силы удара принял на себя бронежилет, но Кейт задохнулась.

Она хватала воздух ртом, даже когда поднялась на ноги.

Малхаи растворилась в кромешной темноте, не оставив после себя ничего, кроме раскатов смеха. У Кейт все внутри кричало, требуя бежать – не прочь, а в погоню. Она сделала один шаг, другой, но вдруг из дыры выползли Соро и выволокли Августа наружу.

Август закашлялся. Его вырвало.

Кейт подошла к нему.

– Август…

– Он будет в порядке, – сказали Соро, убирая волосы с лица.

– Легко… тебе… говорить… – простонал Август, сплевывая грязную речную воду.

Кейт присела рядом с ним и помогла ему встать. Но когда они выбрались из тоннеля, ее взгляд снова и снова возвращался во тьму, поглотившую ее тень, и Кейт жалела, что не бросилась за ней вдогонку.

IV

Август сидел на полу в коридоре. В ушах до сих пор звенело после взрыва.

Он отправился прямиком в лазарет Компаунда, думая, что найдет Генри на одной из коек. Однако Генри его удивил: он осматривал раненого, будто сам не рухнул совсем недавно.

– Он сильнее, чем кажется, – заметила Эмили, но Август слышал шумы в груди у отца, тиканье утекающего времени, его неровный ритм, как у испорченных часов.

Но Генри даже не взглянул на Августа. Руки его были в крови солдата, и Август вышел, прислонился к стене и съехал по ней до самого пола.

С волос капала вода, и при каждом вздохе Август ощущал остатки воды в легких.

А на сколько минут сунаи способны задерживать дыхание?

Там, под водой, до того как Соро успели до него добраться, был момент, когда в разум Августа хлынул голос Лео и велел ему пасть, выпустить свою темную сущность, ту, что спала у него внутри, и освободиться.

Но он сопротивлялся. И выдержал.

«Тот Август, которого я знала, скорее умер бы.

Так сделай, чтобы оно стоило этой боли.

Не уходи».

Тело кричало, давление в легких превратилось в чудовищную боль. Август слышал, что утонуть – неплохой способ умереть, что все становится даже безмятежным. Но для него все было иначе. Вероятно, потому что он не мог умереть. Во всяком случае, таким образом.

Сдался бы он, если бы Соро не пришли?

Свет зажегся снова, синеватое свечение аварийных ламп сменилось ровным белым, и в здании раздались нервные ликующие возгласы.

Техники справились с повреждениями на электростанции и направили энергию в Компаунд по другому маршруту, однако им пришлось отключить от питания большинство зданий ФТФ. Полоса света за входными дверями горела лишь в половину мощности. Ночь сгустилась над И-Сити.

Ночь была слишком темной, чтобы определить размер нанесенного ущерба.

Слишком непроглядной, чтобы собрать трупы погибших.

Оставалось ждать рассвета и надеяться, что будет что похоронить. А пока люди продолжали стекаться в Компаунд. Вестибюль оказался забит народом, как и залы для тренировок, и жилые помещения (даже квартира Флиннов), разделенные между подразделениями Соро и Августа.

Август остался сидеть на полу у лазарета, только убрал мокрые волосы с лица. Внезапно по коридору застучали знакомые шаги, приближаясь к нему.

Мир создан из звуков. Август изучил этот звук еще в тот самый день, когда они с Кейт встретились впервые.

Кейт тяжело опустилась у стены напротив.

После того как они выбралась из тоннеля, Кейт молчала. Ее форма была в грязи и пыли. Выглядела Кейт неважно: лицо в испарине, а серебро расползлось уже по обоим глазам.

– А я жду, когда меня кто-нибудь снова арестует, – сказала она. – Но, похоже, все слишком заняты.

В ее словах не было юмора. Тон ее был холодным, а взгляд тусклым, и Август, кажется, знал причину.

Алиса.

Август встал.

– Идем со мной, – произнес он и взял Кейт за руку.

Она позволила увести себя, но лицо ее не потеплело и не смягчилось.

– Куда мы идем?

– В одно уединенное местечко.

Кейт выгнула бровь. Наверное, она не верила, что укрытие может существовать.

У лифтов выстроилась очередь, поэтому они поднялись по лестнице, молча одолевая этаж за этажом. Неуютное было молчание. Из тех, которое с каждым шагом становится все напряженнее. Август не знал, что сказать, а Кейт, похоже, разговаривать вообще не собиралась. Во всяком случае, пока.

Когда они добрались до верха, он повел ее не в квартиру, а на укромную лесенку, ведущую на крышу Компаунда.

Много месяцев он представлял, как покажет ей этот вид. В тех мечтах Кейт сидела рядом с ним, плечом к плечу, на нагретом солнцем камне, и они смотрели на город. Война уже закончилась, и не было ни Севера, ни Юга, ни монстра, ни человека – лишь Истина и звездное небо над головой.

В тех грезах все было иначе.

Когда они остались одни, плотина рухнула.

Кейт повернулась к нему.

– Ты знал?

Он мог уклониться от ответа. В конце концов, вопрос был расплывчатым. Но Август не мог солгать.

– Ты знал?

Август позволил правде прозвучать.

– Да. Через неделю после того, как Слоан прорвался наверх. Мы тогда были на спасательной миссии…

– Значит, ты был в курсе, что она здесь, – прошептала Кейт. – Но ты скрывал это от меня.

Взгляд Августа метнулся к тени Кейт, к тонкому силуэту, что тянулся за ней, как хвост.

– У всякого действия есть своя цена. С одной стороны, тебе следовало бы догадаться, что она…

– Нет, – Кейт покачала головой. – И я думала… я надеялась, что она где-то далеко. Осталась охотиться в Пустоши. Ей не полагалось быть в городе.

– Но она вернулась, – сказал Август. – Со Слоаном.

Кейт обхватила себя руками.

– Она… она выглядит совсем как я, Август. Она…

– Алиса совершенно на тебя не похожа.

Кейт вскинула голову.

– Алиса?

– Так она себя называет.

У Кейт внутри что-то сломалось. Август это почувствовал. Девушка сглотнула, но он не мог понять, с чем она сражается, с тошнотой или со слезами.

– Конечно, – она уставилась в небо (но лишь затем, чтобы не смотреть на него, понял Август). – Отец мне говорил, что малхаи берут имена у наших призраков. Наших теней. У того, что сильнее всего нас терзает. Слоан являлся его правой рукой – не первым, кого он убил, но первым, кто оставил отметину.

– А Алиса?

Кейт зажмурилась.

– Алиса… она моя мать. Я нажала тогда на спусковой крючок, я застрелила чужака, но первой смертью на моей совести была Алиса Харкер – из-за меня мы и сбежали. Из-за меня Келлум послал в погоню монстров. Из-за меня она умерла.

Две слезинки скатились по щекам Кейт, но, прежде чем Август успел протянуть руку, девушка смахнула их.

– Монстр здесь из-за меня.

Август сглотнул.

Да, он не мог лгать, а правда была жестокой. Он осторожно шагнул к Кейт, и когда она не отстранилась, то обнял ее. Она не расслабилась в его объятиях – оставалась напряженной как струна.

– Мы ее остановим, – произнес Август.

– Она – моя тень, – пробормотала Кейт, уткнувшись лицом ему в воротник.

Когда она заговорила снова, слова прозвучали так тихо, что человек ни за что их бы не расслышал.

– Я сама ее остановлю.

V

Слоан снял перчатки и осмотрел покрытые волдырями, сочащиеся сукровицей ладони.

– Жервоприношение, – задумчиво вымолвил он, глядя на укутанную клетку. – Келлум любил говорить, что жертвоприношение – краеугольный камень успеха. Конечно, Келлум предпочитал приносить в жертву других…

Услышав шаги Алисы, он оборвал фразу.

Странно как-то – ведь обычно Алиса отличалась сверхъестественной способностью появляться и исчезать без предупреждения. Но сегодня ее шаги гулко разносились по цокольному этажу. И шла она не от лестницы, а с другой стороны, от тоннеля метро. Во времена правления Харкера малхаи заставляли приходить и уходить только этим путем, чтобы не пугать живущих в здании людей.

За месяцы, минувшие с момента возвышения Слоана, и до этого его нового проекта тоннель стал владением исключительно корсаи. Но теперь оттуда появилась Алиса, припорошенная пеплом.

– Как там наша небольшая диверсия? – спросил Слоан. – Я слышал взрывы…

– Она здесь, – оборвала его Алиса.

– Кто?

– Кейт Харкер, – ответила Алиса, сверкнув глазами. – Она здесь!

Слоана пробрала дрожь. Не от страха, нет, – от удовольствия. Предчувствие горячей крови, хлынувшей в рот, привкуса ненависти, жизни, покидающей голубые глаза.

Глаза Келлума на лице его дочери – их не способны заменить никакой эрзац, никакой суррогат, никакая искупительная жертва.

– Точно?

– Она выглядит как я, только все неправильное, какое-то хилое, человеческое. И она была с сунаи! Откуда она взялась? Откуда? – Алиса не могла сдержать возбуждения. Она принялась расхаживать взад-вперед. – Я хотела разорвать ей горло, но там было ничего не посмаковать, да и все это оказалось неожиданно… Но в следующий раз…

– Ты ее не убъешь, – заявил Слоан.

Красные глаза Алисы расширились.

– Но она – моя!

– Я первый в очереди.

– Ты можешь заполучить кого пожелаешь…

– Да.

Алиса глухо зарычала и полоснула когтями по горлу Слоана – но они лишь вспороли воздух, и в тот же миг его пальцы сомкнулись на ее тонкой шее. Обожженные ладони пронзила боль, а Алиса оскалилась и вцепилась когтями ему в руку, но Слоан не отпустил ее.

Алиса явно стала забываться. Забыла, кто она такая и кто он такой, и что для него она – не хищник, а добыча.

Из-под его когтей по шее Алисы поползли капли черной крови. Слоан вздернул худое тело в воздух.

– Слушай меня внимательно, – бесстрастно проговорил он. – Мы с тобой не ровня. Мы – не семья. Не родственники. Ты еще соплячка. Тень. Твоя сила – слабое подобие моей силы. Ты продолжаешь существовать лишь потому, что я тебе позволяю. Но мое покровительство – вещь хрупкая, и, если ты надавишь хоть чуть-чуть, я тебе клыки повыдергиваю голыми руками и оставлю умирать от голода. Ясно?

Алиса заворчала, как дикий зверь, но ответила:

– Да…

Слоан увидел, что губы ее начинают выговаривать слово «отец», и сжал пальцы сильнее.

А потом разжал их, и Алиса упала на колени, тяжело дыша. Когда она схватилась за горло, Слоан с удовольствием отметил, что она дрожит.

Он присел рядом с ней.

– Ладно-ладно, – проворковал он, натягивая перчатки. – Не дуйся. Катерина принадлежит мне, но, если ты будешь полезна, я с тобой поделюсь.

Алиса медленно подняла голову. Красные глаза блестели.

– Что я должна сделать? – хрипло спросила она.

VI

– Как ты себя чувствуешь?

Кейт отлепила голову от плеча Августа. По его тону – такому заботливому! – она поняла, что он не станет дальше говорить про Алису.

– Я пока еще себя не совсем потеряла, – сказала она, потому что это было максимальное доступное ей приближение к правде.

– Если Слоан захватил Пожирателя Хаоса…

– Захватил.

– Значит, мы знаем, где его найти. Мы вместе соберем отряд и…

Комм Августа выдал короткую череду помех. Потом из него зазвучал голос Генри. Кейт отстранилась.

– Мне пригодятся крепкие руки.

Кейт шагнула к краю крыши. Прежде город сиял огнями. Теперь он погрузился в темноту разной степени плотности, усеянную непроглядно-черными пятнами.

– Уже иду, – произнес Август в комм и посмотрел на выход с крыши.

– Я думала, ты ненавидишь кровь, – заметила Кейт.

– Ненавижу, – согласился Август. – Но жизнь не может состоять только из удовольствий.

Он приостановился у выхода, явно ожидая, что она последует за ним, но Кейт не могла больше переносить грозящий клаустрофобией Компаунд. Только не сейчас.

– Если все в порядке, я побуду здесь еще немного.

Август заколебался, но Кейт обвела рукой окружающее пространство.

– Куда я отсюда денусь? – поддела его она. – И, кроме того, – ее губы тронула усталая усмешка, – тут меньше вероятности, что меня отыщет Соро.

– И менее вероятно, что я причиню кому-нибудь вред.

Август смягчился.

– Ладно, – проговорил он. – Но… не подходи близко к краю.

Хлопнула дверь, и Кейт осталась одна. Она даже не осознавала, насколько вымоталась, пока не начала разваливаться.

Девушка села на крышу и обхватила колени руками. Перед глазами у нее стоял призрак того монстра, Алисы. Донесения о потерях.

Все жуткие убийства в базе данных были отмечены буквой «А».

Что она натворила?

Она провела последние шесть месяцев, пытаясь спасти другой город, в то время как ее родной И-Сити горел. Полгода охотилась на монстров, хотя монстр, порожденный ею, убивал людей в И-Сити.

В кармане формы что-то звякнуло.

Кейт с трудом подняла голову. Она схватила тогда бронежилет со стены, а карманы проверять было некогда. Она порылась с них и достала планшет размером с ладонь, стандартную часть снаряжения бойца ФТФ. Наверное, кто-то забыл гаджет, и Кейт увидела сообщение на экране, и мысли рассыпались.

Оно было озаглавлено КОХ – акроним из тех, которые не разгадаешь, если только это не твое собственное имя.

Катерина Оливия Харкер.

А когда Кейт постучала по экрану, то обнаружила, что послание отправлено не на конкретный планшет. Оно разослано всем. Общая рассылка по сети ФТФ.

Сообщение состояло из одного предложения.

«Ты боишься собственной тени?

«.

Кейт позабыла, как дышать.

Она снова перенеслась в тоннель. Теперь она смотрела, как ее тень исчезает во тьме, и хотела кинуться за ней, но сейчас рядом не было ни Соро, ни Августа – никого, чтобы отвлечь ее, и она вскочила и кинулась к двери и на лестницу – вниз, вниз, наружу. Стремление горело в ее жилах, как лихорадка, и даже без настойчивого голоса в голове, толкавшего ее вперед, Кейт знала, что Алиса – ее создание, ее монстр.

И ее обязанность – убить тварь.

Пока та не прикончила кого-нибудь еще.

Генри не хотел, чтобы Август выполнял грязную работу.

Он хотел, чтобы сунаи играл.

– Для раненых, – объяснил он, указав на лазарет и на солдат, попавших под взрывы на электростанции, два десятка мужчин и женщин на койках.

В Компаунде были на исходе болеутоляющие средства. Раны стали редкостью в ФТФ: те, кто уходил на задание, в большинстве своем или возвращались целые и невредимые, или не возвращались вообще.

– Но в лазарете нет звукоизоляции! – возразил Август.

– Играй тихо, – заявил отец. – Я согласен на пару очумелых прохожих, если раненым полегчает.

Август сходил за своей скрипкой. Генри покинул лазарет, Август закрыл за ним дверь, пододвинул стул, нерешительно коснулся смычком струн.

Он подумал про солдата в камере.

Про Соро, сворачивающих ему шею.

Про Лео, говорящего, что это пустая трата сил.

Но солдату полегчало, и он перестал корчиться.

Может, мы предназначены для чего-то большего, чем убийства.

Он заиграл, и через несколько секунд приглушенные стоны поутихли.

Скорченные тела расслабились, дыхание раненых выровнялось, а души начали проступать на поверхности, наполняя лазарет неярким, но ровным светом.

Август выдохнул. Он и сам расслабился под музыку, и впервые за четыре года его песня ощущалась как нечто живительное. Она наполняла его, как жизнь, как душа, и…

Запищали планшеты. Они сработали одновременно по всему Компаунду, и Август запнулся, упустил мелодию. Общее извещение? Для личного состава?

Он отложил инструмент и достал из кармана планшет.

Он прочитал сообщение, перечитал его раз и другой – вскочил и помчался наверх, позабыв про скрипку.

Дверь хлопнула, но за ней оказались лишь пустая крыша и открытое небо.

Кейт исчезла.

Август спустился вниз – в квартиру, пытаясь успокоиться, твердя себе, что она не станет так поступать, не пойдет прямиком в ловушку, уж точно не пойдет в одиночку, что Кейт слишком умна…

Но он слышал слова, что она прошептала, уткнувшись ему в воротник, и видел плещущееся в ее глазах серебро, демона, который толкал ее мысли к насилию.

Харрис с Ани играли в карты на диване, между ними примостился Аллегро.

Ани улыбнулась.

– А у вас, значит, есть кот!

Джексон варил кофе. Планшет был у него в руках.

– Август, ты не в курсе?..

Сунаи не ответил.

В спальне было пусто.

И в ванной.

Харрис встал.

– Что случилось?

«Я сама ее убью».

Зачем он оставил ее одну!

– Что-то с Кейт, да? – спросила Ани, надевая ботинки. – Ты сам не свой.

Джексон преградил ему путь – с чашкой в руках. Август был выше, но Джексон – шире.

– Прочь с дороги! – приказал Август.

– Куда идем, капитан?

– Вы никуда не идете! – сказал Август.

Ани поцокала языком.

– Никаких одиночных миссий.

– Я не прошу…

– А тебе и не надо, – буркнул Харрис, застегивая бронежилет. – Мы с тобой.

Август покачал головой.

– Вам на нее плевать.

– Ага, – согласилась Ани, прицепляя на пояс нож. – Но тебе нет. Вот что самое главное.

Джексон залпом допил кофе.

– Куда она направилась?

– В башню, – сказал Август.

– Какие шансы перехватить ее прежде, чем она упрется в Линию?

– Зависит от того, пешком ли она.

Ани включила комм.

– Говорит отделение Альфа. Нам нужен джип.

Каждый привычно занялся своим делом. Как будто они готовилсь к выполнению обычного задания.

– Спасибо.

– Не благодари, босс. Мы еще не вернули ее обратно.

Про Кейт много чего можно было сказать, но дурой она не являлась.

Она знала, что ее хотят загнуть в ловушку. А как же иначе? Но она уже решила: Алиса ее будет ждать, или Слоан, или оба сразу – но ей все равно надо рассчитаться с долгами.

Она не оборачивалась, чтобы не передумать.

Впереди высилась Линия. Полоса света на гребне, наверное, была напрямую связана с другой электростанцией, потому что все работало нормально и наверху расхаживали солдаты. Кейт проверила шлем и полезла вверх по лестнице, постоянно напоминая себе, что она – одна из них. Или скорее что она по-прежнему выглядит как одна из них. Ведь на ней – снаряга, полученная при выходе к электростанции, верно?

Вскоре она вскарабкалась наверх и вылезла на гребень линии. Как хорошо, что она никогда не боялась высоты! Внизу раскинулся Северный город.

Кейт увидела главную улицу, тянущуюся к Харкер-Холлу.

– Ты что здесь делаешь? – спросил боец ФТФ с нашивками командира отделения.

Кейт не колебалась. Нерешительность мешает врать убедительно.

– Пришла на смену, сэр.

Солдат протянул ей руку, как для рукопожатия, но, когда Кейт взяла ее, притянул ее ближе.

– Сменное подразделение прибыло десять минут назад, – произнес он, сжимая ее пальцы. – Еще что скажешь?

Кейт раздраженно выдохнула. Ей вправду было не до этого. Солдат продолжал трясти ее руку, но она уже достала пистолет другой и направила дуло ему в грудь.

– Мне нужно на ту сторону, – заявила она. – Понятно?

Тьма пела в ней: тяжесть стали оружия, потрясение на его лице, головокружительное облегчение от того, что ситуация под контролем. Это было легко! Но она не сняла пистолет с предохранителя и даже убрала палец от спускового крючка. Но вида оружия – или, может, ее готовности его применить – хватило, чтобы солдат отпустил ее.

Кейт шагнула к ближайшей лестнице.

– Я обо всем доложу, как только ты уйдешь, – проговорил он.

– Валяй, – хмыкнула Кейт, перекидывая ногу через край.

Если Август пока не узнал, он, конечно, узнает.

Джип ждал у края светящейся полосы.

И там были Соро.

Сунаи стоял между Августом и машиной, работающей на малых оборотах.

Порой, когда Лео охватывал праведный гнев, от него так и тянуло энергией, словно жаром. Ильза тоже, похоже, создавала собственное облако, когда ее мысли начинали ходить кругами, и она говорила Августу, особенно когда он был печален, что она чувствовала в воздухе вокруг него подобие холодного фронта.

Если сунаи действительно могут изменять пространство вокруг себя, то воздух вокруг Соро был бурей.

– Ты идешь за ней, – сказали Соро. Это не было вопросом.

– Да.

Соро не шелохнулись, Август тоже. Кейт с каждой секундой уходила все дальше.

– Если ты намереваешься меня остановить…

Взгляд серых глаз Соро сделался жестче.

– Ты рискнешь чужими жизнями – и своей – ради грешницы?

– Нет, – сказал Август. – Я рискну ими ради друга.

Сунаи негромко выдохнули и шагнули к нему, Август приготовился к драке, но ее не случилось. Соро просто прошли мимо и дальше, к Компаунду.

– Так идите, – сказали они. – Пока не стало слишком поздно.

VII

Джип резко притормозил у подножия Линии.

Сообщение пришло минуту назад: девушка-солдат заставила пропустить ее, угрожая оружием.

Джексон мигнул фарами, но ворота не открылись. Август с Харрисом вышли из машины. К ним навстречу двинулся боец ФТФ.

– У нас запрет на вход и выход, сэр. Всем запрещено…

– Но вы уже пропустили человека.

– Она достала оружие…

– Такого хватит? – спросил Харрис, вытаскивая пистолет. Август поймал его за запястье. Где-то неподалеку взвизгнули об асфальт шины. Сюда направлялась еще одна машина.

– Нам нужно пройти, – сказал он солдату. – Немедленно.

Боец покачал головой.

– У меня строгое распоряжение.

– Я – Август Флинн.

– При всем уважении, – сказал боец, – распоряжение спущено сверху.

По стене Линии скользнул свет фар, рядом, резко затормозив, остановился второй джип. Из него вышел Генри. Это Соро ему сказали или он получил сообщение?

– Генри, мне нужно…

– Сэр, – одновременно с Августом заговорил солдат, – я только…

– Откройте ворота, – приказал Генри.

На этот раз солдат не колебался. Он отдал приказ по рации, и ворота со скрежетом начали отворяться. Август повернулся к отцу.

– Ты нас отпускаешь?

– Нет, – сказал Генри и направился к джипу Августа. – Я иду с вами.

– Только не обижайтесь, сэр, – сказал Харрис, – по-моему, это плохая идея.

Генри беззвучно рассмеялся и открыл дверку машины.

– Хорошо, что я старше вас по званию.

– Мы можем справиться и отсюда, – заявила Ани.

Август посмотрел на отца, на его болезненную бледность, на слишком худое тело. Это не имело смысла. Генри был не в той форме, чтобы драться.

– Почему?

Генри положил руку ему на плечо.

– Я – человек, а не рычаг, – сказал он. – Но если для того, чтобы положить конец войне, требуется рычаг, я сыграю свою роль. Теперь, – он сжал плечо Августа – и отпустил, – давайте отправимся и отыщем мисс Харкер.

Северный город стал темнее.

Это было первой мыслью Кейт, когда она зашагала по улице с ВУФ в одной руке и пистолетом в другой. Из темноты бормотали корсаи, сверкая зубами и когтям:

– Харкерхаркерэтохаркер…

Ее форма ФТФ была прошита металлическими нитями. Отпугнуть монстров и остановить их – не одно и то же, так что она старалась держаться на свету, как бы мало его ни было.

Впереди высилась отцовская башня.

Или, точнее говоря, на ее месте вырисовывалась массивная тень.

Кейт замедлила шаги. Она остановилась под тусклым уличным фонарем. Его помигивающая лампочка была единственным, что стояло между ней и зоной, лишенной освещения.

На два квартала вокруг Харкер-Холла света не было. Своеобразный негатив светящейся полосы вокруг Компаунда. Она ощущалась физически, эта темнота, она была чем-то большим, чем просто воздух и ночь.

Стена тьмы.

И в эту стену была врезана пара красных глаз.

Слоан.

Кейт видела его в своих снах и воспоминаниях, но они бледнели по сравнению с подлинником. В видениях Слоан превратился в силуэт в темном костюме. Свелся к клыкам, крови и злобе. Но теперь он стоял перед ней, серая кожа туго обтягивала почерневшие кости, пальцы заканчивались серебристыми остриями. Страх сдавил грудь Кейт. Слоан улыбнулся, как будто мог слышать предательское чувство, бушующее в ее пульсе.

Когда он заговорил, его голос резанул ее, словно нож. Словно металл по коже.

– Катерина.

От того, как он произнес ее имя – мелодично и с издевкой, – Кейт пробрал озноб.

– Слоан, – отозвалась она, изо всех сил стараясь говорить бесстрастно. – Вот так сюрприз.

Слоан развел руками.

– Не думала же ты, что я позволю Алисе присвоить тебя? У нас ведь с тобой такая длинная история!

Пальцы Кейт сжались на пистолете. Ночь вокруг зашелестела, и в темноте прорезались красные точки. Малхаи. Не один или два, а полдюжины, образовавшие неплотный круг.

– Не очень честная драка.

Слоан поцокал языком.

– Какое место занимает честность в нашем мире? «Честно» – белый флаг. Словечко для трусов. – Он указал на форму Кейт. – Ты стала другой. Твой отец был бы разочарован.

– Мой отец мертв, – отчеканила Кейт.

Она хотела заглянуть Слоану в глаза, когда будет убивать его. Вгонит нож ему под кожу и дальше, в сердце, в чудесное тепло.

Пожиратель Хаоса зашептал в ней. Он жаждал крови Слоана. Страх Кейт сменился ненавистью, холодной и непоколебимой, но она держала монстра под замком. Не сейчас. Позже. Возврата назад не будет. Она выпустит его, если придется.

Не сейчас.

Но только на своих условиях.

– Ты стала другой, – повторил Слоан. Он разомкнул губы, демонстрируя острые клыки. – Но я попробую на вкус твою…

– На колени, пес! – прорычала Кейт и выстрелила.

Слоан двигался молниеносно – как дым или черное ничто.

Когда выстрел отгремел, он уже оказался у нее за спиной, обхватил за плечи и прижал к себе.

Его дыхание леденило ей шею.

– Я ждал…

– Жди и дальше! – рявкнула Кейт и врезала локтем ему в голову.

Слоан был проворен, но Кейт научилась грязной драке. Малхаи отступил на шаг, но этого хватило ей, чтобы освободиться и отскочить в сторону.

Слоан рассмеялся скрежещущим смехом.

– Ты даже упрямее, чем я помнил.

Малхаи зашевелились, заерзали. Их жажда крови была почти ощутима физически, но Слоан явно сказал им, что Кейт – его добыча. Долго ли они будут его слушаться? Ее отец пытался держать малхаи на поводке, что очень плохо закончилось.

Кейт вытащила нож, Слоан бросился на нее.

Кейт ударила наискось. Может, он отступит или хотя бы увернется? Но нет: малхаи чуть сместился влево и позволил лезвию вонзиться ему в предплечье, а сам двинулся вперед, сокращая расстояние между ними. Хлынула черная кровь, заливая рукав костюма, но на лице монстра не отразилось ничего. Ни удивления, ни боли. У Кейт не было времени ни выдернуть нож, ни отступить. Слоан пожертвовал конечностью, но прорвался на ближнюю дистанцию.

Его неповрежденная рука сомкнулась у нее на шее, его ботинок подсек ей ноги. Кейт потеряла равновесие, и на какой-то жуткий миг, когда Кейт ударилась о мостовую, они оба опять оказались на гравии перед домом в Пустоши.

Слоан, сжав пальцы у нее на горле, прижимал Кейт к битому камню.

Кейт заставила себя вернуться в настоящее.

Слоан был сверху, рукоять ножа была зажата между ними, и Кейт не могла его выдернуть. Она не выпускала пистолет, но, когда она попыталась прицелиться, Слоан обхватил ее кисть и припечатал запястье Кейт к мостовой.

Он атаковал ее. От него не пахло смертью. Никогда не пахло. Нет, от него пахло насилием. Выделанной кожей, кровью и болью.

Мелькнули клыки и вонзились ей в кожу, и у Кейт вырвался крик.

Тьма начала окутывать ее разум, монстр набирал силу – но Слоан отдернул голову. Его губы покраснели от свежей крови, но он не улыбался.

Он ухватил Кейт за волосы и дернул – он хотел увидеть ее глаза. Кейт сразу это поняла.

С губ Слоана сорвалось яростное рычание.

– Что ты сделала?! – крикнул он.

И вдруг темноту прорезали два ярких луча. Слоан приподнялся, но грохнул выстрел, и разрывная пуля попала ему в грудь.

Джип остановился, взвизгнув тормозами. Харрис с пистолетом высовывался из окна.

Слоан пошатнулся и отступил, и из темноты бурей когтей и клыков хлынула орава монстров.

Август выскочил из джипа, на ходу доставая нож, и Харрис ринулся в бой. Ани бросила несколько световых гранат, и ослепительно-яркий стробоскопический свет на время вывел малхаи из строя. Джексон с Генри успели подбежать к Кейт. Она встала. С пальцев ее капала кровь, но в одной руке у нее был нож, испачканный в черной крови, а в другой – пистолет.

Но Слоан тоже был на ногах. Пуля пробила ткань костюма и кожу, но явно не добралась до сердца. Взгляд красных глаз нашел Августа, и Август кинулся на Слоана – но два других малхаи бросились ему наперерез. Сунаи тотчас вспорол горло одному и вогнал нож между ребер второму. В голове зазвучал голос Лео:

«Вот твоя цель. Правда, приятно?»

Август развернулся, выискивая Слоана. Харрис сдавленно вскрикнул. Какой-то малхаи впился клыками ему в плечо, но подоспела Ани и перерезала твари глотку. Монстр упал, а Харрис заорал и прыгнул малхаи на грудную клетку – и прыгал, пока та не треснула.

– Думаю, он мертв, – сообщил Джексон, стирая с щеки полосу черной крови. – Они все мертвы.

Август огляделся.

Кейт цеплялась за его руку, Ани зажимала рану на плече у Харриса. Август со страхом осознал, что ни одно из тел на земле не принадлежит Слоану.

Малхаи исчез.

Как и Генри Флинн.

VIII

– Что значит «исчез»?!

Эмили Флинн никогда не была скандалисткой. Август видел ее рассерженной – по-настоящему рассерженной – лишь несколько раз. В такие минуты ее голос утрачивал всю звучность, и из него уходило теплота. Она становилась холодной и тихой. Остальным членам совета ФТФ было далеко до ее самообладания, поэтому их вопросы сыпались со всех сторон командного центра.

Ильза стояла в дверях с отсутствующим видом, и Августу захотелось, чтобы она могла говорить, хотя он знал, что услышал бы из уст сестры лишь бессвязный полудетский лепет.

У Соро голос был, но они молча стояли у стены, и лицо их было бесстрастно – только в глазах Соро, серых, как камень, читался молчаливый вопрос:

«Она того стоила?»

Эмили подняла руку, призывая к молчанию, а затем наклонилась через стол и встретилась взглядом с Августом.

– Объясни мне.

Сунаи открыл рот, но Кейт опередила его. Она вытащила руку из поддерживающей повязки.

– Это моя вина.

– Верю, – сказал Эм. – Но ты не ответила на мой вопрос.

– Он настаивал, – заметил Август.

«Я иду с тобой».

Маркон тряхнул головой.

– С чего бы?..

– Как ты мог ему позволить? – добавила Эмили. Внимание ее по-прежнему было приковано к Августу.

Почему позволил?

Потому что Генри Флинн – глава ФТФ?

Потому что он верил в нечто большее, чем он сам?

Потому что Август верил, что у него был план?

И Август услышал, как с его губ сорвалось:

– Потому что он умирает.

В комнате воцарилась тишина. Эмили помрачнела.

Генри никогда не говорил этих слов – во всяком случае, Августу, – а Август никогда не спрашивал. Он не мог, да и не хотел, после того как месяцами смотрел на худеющего, задыхающегося от кашля Генри, и уж тем более не спрашивал после того, как они пересекли Линию.

То было странное состояние, где-то между знанием и неведением. В таком состоянии явления могут существовать в недрах твоего разума, не отягощая при этом твоего сердца.

– Это не объясняет… – начала Пэрис.

– Разве? – с вызовом произнесла Кейт. – Возможно, он хотел, чтобы его смерть что-нибудь значила?

– А ты вообще заткнись! – рявкнул Маркон.

– Если бы ты не ушла, – добавила Шиа, – Генри бы…

– Если бы я не ушла, – взвилась Кейт, – то Генри Флинн нашел бы другой повод убиться.

Атмосфера стала взрывоопасной, и Август ощутил, как напряглись Ильза и Соро.

– Нам неизвестно, мертв ли он, – с нажимом произнесла Эмили.

– Что мы скажем солдатам? – спросил Маркон.

– Им нельзя ничего говорить! – возразила Шиа.

– Вы должны! – в унисон выпалили Кейт и Беннет.

Эмили выпрямилась.

– Генри хотел бы, чтобы они знали.

Ильза постучала по дверному косяку. Август и Соро глянули в ее сторону. Остальные, кажется, ничего не заметили.

Август смотрел, как сестра что-то набирала на планшете – пальцы порхали над экраном.

– Нам сейчас только восстания не хватает! – возмутился Маркон.

– На самом деле, – возразила Кейт, – именно его вам сейчас и не хватает.

Ильза в последний раз пробежала пальцами по планшету, и все экраны в комнате ожили. Теперь на них транслировалось изображение с камер, но не с уличных, а с тех, что находились в Компаунде, – тренировочный зал, превращенный в казармы, холл, столовая – комнаты, забитые людьми.

Все говорили друг с другом. Звук хлынул в комнату какофонией голосов кадетов и капитанов, солдат и ночных дозорных – и все они говорили, говорили, говорили…

– Команндер Флинн у них.

– Мы не можем просто сидеть здесь!

– Мы должны быть там!

– Чего мы вообще ждем?!

– Ну, похоже, они уже и так все знают – сказала Кейт.

Август вспомнил последние слова Генри.

– Он человек, а не рычаг, – повторил он вслед за отцом. – Но если для прекращения войны требуется рычаг…

Сидящая напротив Эмили встретилась с ним взглядом.

– Если Генри жив, – медленно проговорила она, – то мы его отобьем.

Маркон скрестил руки на груди.

– А что, если нет?

Слоан пинцетом вытаскивал из собственного тела металлические осколки, испачканные в густой черной крови, и методично бросал их в тарелку.

Его костюм оказался безнадежно испорчен, рубашку Слоан сорвал, а грудь его превратилась в мешанину разорванной плоти. Серебряные осколки обжигали кожу, когда он их вытаскивал, но ощущение было слабым и мимолетным и не слишком сильно отличалось от удовольствия. Он велел себе наслаждаться процессом, однако рука, достающая осколки, дрожала.

Два инженера лежали на столе. Слоан разорвал каждому горло.

У него не было времени посмаковать убийства, но пища помогла затянуть раны и прогнать изо рта прогорклый вкус крови Кейт.

В другом конце комнаты сидел Генри, уронив голову на грудь. Кровь тонкой ленточкой тянулась от виска к подбородку и капала на пол. Слоан всегда представлял себе Генри Флинна как обратную сторону монеты – силу, равную Келлуму Харкеру, только с противоположным знаком.

Он ошибался.

Вблизи Флинн был обычным слишком худым человеком с седеющими висками и землистой кожей. От него пахло болезнью! Какое разочарование. Но Слоан не мог не восхищаться удачей, швырнувшей главу ФТФ к его ногам. Он утратил Катерину и обрел кумира, пусть даже и фальшивого.

Слоан выпрямился, вытирая остатки крови с плеча.

– Почему он еще жив? – спросила влетевшая в комнату Алиса. – И что с тобой? – Ее взгляд скользнул по инженерам. – Ты убил их без меня!

Слоан натянул чистую черную рубашку.

– Ты должна была следить за нашей зверушкой.

– Где Кейт? – требовательно начала она. – Ты обещал…

– Кейт к нам вернется, – сказал Слоан. – И когда это случится, – добавил он, – ты можешь взять ее себе.

Алиса просияла.

– Ты эвакуировала малхаи? – спросил Слоан.

– Большинство, – ответила она, запрыгивая на стойку. Она посмотрела на тарелку с осколками и сморщила нос. – Еще парочка осталась в вестибюле, но они крепко спали. Я не захотела их будить. – Ее внимание переключилось на Флинна. – Кстати, о…

Слоан повернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, что ресницы Флинна дрогнули. Он попытался пошевелиться, но Слоан примотал его проволокой к креслу и теперь смотрел, как Флинн вздрогнул, дернулся, а затем замер, осознав, где находится.

– Должен признать, – произнес Слоан, застегивая рубашку, – я ожидал большего…

Флинн закашлялся, и у него захрипело в груди.

– Извини, что разочаровал.

– Ты не очень-то и сопротивлялся, – размышлял Слоан вслух. – Можно предположить, что ты хотел оказаться в таком положении. Надеялся сплотить войска? – Флинн поднял взгляд, и Слоан понял, что был прав.

– Да это же настоящая авантюра, мистер Флинн.

– В отличие от тебя, – хрипло сказал Флинн, – для меня есть вещи важнее собственной жизни. Главная битва произойдет здесь.

Слоан развернул Флинна вместе с креслом к окну. До рассвета – еще часа два: самое темное время ночи. Он указал на светящийся, как маяк во тьме, Компаунд и, наклонившись, прошептал в ухо человеку:

– Ровно на это я и рассчитывал.

Флинн напрягся.

Алиса, которая сидела на стойке, закинув ногу на ногу, ухмыльнулась.

– Пора открыть карты и посмотреть, у кого лучший расклад.

Флинн качнул головой.

– Кейт знала, что для тебя это игра.

Глаза Алисы вспыхнули при упоминании ее создателя, но Слоан поднял руку.

– Ты веришь в судьбу, Генри? Келлум не верил, и я – тоже. Но однако же…

Алиса начала играть с металлическим кольцом – ошейником наподобие тех, что носили Клыки. Слоан тут же вырвал его у Алисы.

– Займись чем-нибудь полезным, – приказал он, ткнув пальцем в сторону камеры на треноге.

Алиса вздохнула и спрыгнула со стойки. Слоан вернулся к Генри и застегнул ошейник на его горле, наслаждаясь тем, что от прикосновения металла Генри передернуло. Слоан развернул кресло обратно и осмотрел свою работу. Чего-то не хватало. Он взял моток липкой ленты.

– Когда мы впервые встретились с Лео, он спросил меня, верю ли я в Бога, – малхаи с треском отмотал нужную длину. – Я думаю, он ждал, что я скажу «нет», но разве мы не доказательство существования Высшей Силы? – Он оторвал полоску скотча зубами. – Я думаю, мы просто то, что вы, люди, посеяли и пожали. Вы заслужили нас. В этом мы с Лео были согласны.

Взгляд Генри стал жестче.

– Он всадил металлический прут тебе в спину.

Слоан пренебрежительно махнул рукой.

– Я бы сделал для него то же самое. Поступок монстра – вот я могу уважать. И, между прочим, он промазал.

Глаза Генри вспыхнули. А в нем все-таки сохранился огонь!

– Если ты собираешься меня убить…

– Что ты! Даже не планировал, хотя с удовольствием сделал бы, – Слоан склонился еще ближе. – Мертвый ты станешь мучеником.

Он заклеил Генри рот.

– А живой – ты просто приманка.

«Какие же идиоты», – подумала Кейт.

Генри Флинн дал ФТФ мотив, причину для битвы.

А чертов Совет не в состоянии выйти из накатанной колеи.

– Не важно, жив ли он, – сказала она.

Фраза стоила ей широко распахнутых глаз Августа, холодного пристального взора Соро и неприкрытого негодования остальных присутствующих.

Кейт поспешила договорить:

– Шесть месяцев вы были разделены на Север и Юг! Вы твердили о безопасности и защите, но ваши люди, ваши солдаты, они хотят сражаться, и теперь у них есть нечто, вернее, некто, ради кого можно сражаться. Ради бога, не упустите…

В следующее мгновение экраны в комнате затрещали и погасли. Все взглянули на Ильзу, но та уткнулась в карманный планшет с таким выражением лица, что было понятно – она не имеет к этому ни малейшего отношения.

А затем сигнал вернулся. Но вместо трансляции из разных комнат Компаунда на каждом экране появилась одинаковая картинка.

Генри Флинн.

Окровавленный, в полубессознательном состоянии, но живой.

Звук отсутствовал, и даже если бы он и был, рот Генри все равно был заклеен, а на шее виднелась стальная штуковина. Потом камера переместилась на провода и на маленький таймер с обратным отсчетом.

59:57

59:56

59:55

59:54

И комната буквально взорвалась. Люди вскакивали, с грохотом отодвигая стулья. Сигнал транслировался на каждый экран и планшет, не только в командный центр, но и по всему Компаунду. Вот так подарок! Точка невозврата.

ФТФ уже нацелились идти в бой, им только что дали цель – башню, – и, даже если бы Совет возражал, его бы никто не послушался.

Солдат уже не остановить.

59:42

59:41

59:10

Ильза раскинула руки по самому большому экрану, касаясь пальцами посеревшего лица Генри Флинна, пока Август, Эмили и Соро говорили в коммы, отдавая команды подчиненным.

– Соберите подразделения с первого по тридцать шестое…

– Приказываю раздать оружие…

– Начать процедуру блокировки…

Кейт уставилась на экран – не на Флинна, но на комнату, в которой тот находился. Она узнала панорамное окно, кресло, к которому он был привязан, сталь, стекло и дерево. Гладкие блестящие поверхности и острые углы во вкусе ее отца.

Пентхаус.

58:28

58:27:

58:26

– Я знаю, где он!

IX

Шесть месяцев Август смотрел, как ФТФ медленно распадается на части.

Теперь же армия в мгновение ока собралась воедино.

«Это как симфония», – подумал он. Каждый инструмент ведет свою мелодию.

Кадеты ФТФ отделение за отделением выстраивались возле Компаунда. Им поручили охранять здание и десять тысяч гражданских лиц, которые там сейчас укрывались. А Ночной отряд тем временем готовился к штурму башни. Август заметил среди кадетов Колина. Тот улыбнулся Августу, когда тот шел мимо со своей скрипкой, и помахал ему.

Кейт шагала рядом с Августом – взгляд твердый и бесстрастный. Август привык видеть, как меняется ее лицо в зависимости от настроения, и напоминание о том, как хорошо она умеет скрывать свои истинные чувства, нервировало.

Может ли он убедить ее остаться?

Нет.

Это и ее бой, не только его.

А может, даже больше ее, чем его.

Август почти достиг дверей, когда Ильза догнала его и схватила за плечо.

– Что такое? – спросил он.

Руки сестры обвили его шею с такой силой, что Август встревожился.

Казалось, она говорила: «Не уходи». А может, просто «возвращайся».

Может, она давно все предчувствовала?

Вдруг именно это она увидела в том городе, возведенном на кухонной столешнице, который потом превратился в сахар с привкусом пепла?

Август отстранился – или Ильза его оттолкнула, он сам толком не знал.

Теперь его никто не держал.

Ядро Ночного отряда собралось на светящейся полосе: больше трех сотен солдат, вооруженных и готовых сражаться. Август закинул скрипку на плечо и зашагал к джипу, возглавлявшему колонну. Харрис, Джексон и Ани уже сидели в салоне. За рулем была Эм.

Из-под воротника Харриса выглядывал бинт в пятнышках крови, но Харрис рвался в бой. Он подвинулся. Август хотел захлопнуть дверцу, но от другой машины к нему подошли Соро и сунули сумку.

Нет, не ему. Кейт.

Она заколебалась – Соро явно не внушали ей доверия. Тогда сунаи кинул сумку к ее ногам и направился к своему отделению. Сумка звякнула. Кейт наклонилась и достала из нее пару железных прутьев.

– Это не обязательно! – крикнула она вслед сунаи и тоже забралась в джип.

Август положил скрипку на колени. Кейт села рядом с ним, вертя прут в руках. Когда джип рванул вперед, Август мельком оглянулся на Компаунд – сестра стояла на пороге и смотрела ему вслед. Но джип был уже слишком далеко, и Август не сумел разобрать выражение ее лица.

Слоан приблизился к золотому покрывалу.

Тень в клетке делалась все беспокойнее. Ее молчание превратилось из руки в кулак, из кулака в свинцовый груз, ее неудовольствие ощущалось в цокольном этаже, словно резкое похолодание.

– Хаосхаосхаосхаос, – шептали корсаи по углам.

Грузовик с мотором на холостом ходу ждал неподалеку. Какой-то малхаи открыл заднюю дверцу и спустил погрузочный трап. Слоан наблюдал, как еще четверо малхаи взяли деревянные шесты, подсунули их под укутанную клетку и подняли. Монстр в клетке не весил ничего, но клетка была стальной, и малхаи пришлось попотеть.

– Осторожно, золото! – напомнил Слоан, поправляя перчатки.

Покрывало съехало, мазнув одного из малхаи. Тот зарычал, чуть не выронил свой шест, но Слоан успел его подхватить. Надо бы разорвать глотку этому идиоту, да время поджимает.

Наконец клетку загрузили в грузовик. Слоан тоже забрался в кузов. Легкие горели от соседства с золотом. Слоан ощущал тень под покрывалом, как ноющий зуб или пересохшее от жажды горло.

Он понимал, что тень голодна.

– Потерпи немного, мой зверек.

39:08

39:07

39:06

Колонна мчалась по ночному городу. Голос Эмили Флинн звучал одновременно и прямо в машине, и из коммов.

– Каждому отделению назначается свой этаж для зачистки. Малхаи ликвидировать на месте. Клыков выводить из строя. Как вам уже сообщали, где-то в здании находится монстр новой разновидности, способный воздействовать на разум. Если встречаетесь с ним – закрывайте глаза. Если кто-то из членов вашего отделения попал под воздействие – выводите его из строя…

Они доехали до Линии.

Ворота были открыты.

Они не остановились.

Джип мчался к стене тьмы у подножия башни: в голове у Кейт незримые часы отсчитывали время. Рука пульсировала. Рваная рана от клыков Слоана сегодня болела меньше, но Кейт держалась за боль, как за путы. Кровь просочилась сквозь повязку, напоминая, что она пока еще человек.

Джип нырнул в темную зону у подножия башни. Дальний свет фар расшвыривал тварей. Август наклонился к здоровому уху Кейт и шепотом спросил:

– Что-то не так?

Ничего. Что-то. Все не так.

Она не была уверена.

Прежде была – до того как увидела Генри Флинна на экране, перевязанного, как приз или пакет с подарком. Да, это подарок. Именно так ей казалось. Вот в чем и заключалась проблема.

Что это – издевка? Ловушка? Что ждет их в башне? Слоан? Алиса? Пожиратель Хаоса? Не играют ли они по правилам Слоана? Есть ли у них выбор?

Все как-то очень уж просто. Очевидно. И легко.

Она что-то упустила – они все что-то упустили! – и оно было прямо тут, только ускользало от взгляда.

– Кейт! – не унимался Август.

– А если мы не правы? – тихо пробормотала она, чтобы расслышал только он. – Что, если мы ошиблись?

Август нахмурился.

– Этого хотел Генри, – сказал он. – То, в чем мы нуждаемся. Причина для атаки.

Он был прав.

Все шло в точности по плану.

Вот что ее беспокоило.

Джипы затормозили у подножия башни.

Август прислушался, когда двигатели вырубили – но здесь было слишком много солдат, слишком много помех.

Они не выключили фары, отсекая тьму, и в ней заерзали голодные корсаи. Там, куда свет не доставал, по бокам джипов заскребли когти – пронзительно, будто гвоздем по металлу.

Ночной дозор собрался у подножия лестницы. Большинство было с пистолетами, но Кейт сжимала железный прут, а Август держал смычок, словно меч, и Соро взяли флейту-нож боевым хватом. Они поднимались по лестнице напряженно – вдруг любая из шести ступенек провалится под ногами? – но ничего не случилось. Не было ни натянутой проволоки, ни внезапных взрывов.

Август и Соро возглавляли строй. К главному входу они шагнули вместе.

Здесь было еще темнее. Август прижался к двери, раскинув руки. Теперь он слушал, не раздастся ли где тиканье бомб или бормотание и шипение корсаи, только и ждущих, чтобы их спустили с поводка, но уловил лишь биение сердец бойцов у себя за спиной и дыхание Кейт.

Он кивнул Соро, и они вместе распахнули дверь.

По полу вестибюля покатились светошумовые гранаты: стук металла о твердые поверхности, и секунду спустя волны слепящего света. Бойцы хлынули внутрь с оружием наизготовку. Откуда-то выскочила дюжина малхаи, зашипели от изумления и кинулись на ближайших солдат, оскалив клыки.

Август развернулся и полоснул монстра по горлу, Кейт тотчас вогнала прут в грудь другому, а Харрис довольно ухнул, срубив третьего. Соро прикончили еще двоих, расчищая путь, и они помчались через вестибюль к лифтам. Эмили добежала первой и вызвала лифт. Остальные подбежали и развернулись, готовясь встретить все, что будет на них надвигаться.

Но никто не появился.

Дюжина малхаи уже были мертвы, и бойцы Ночного отряда отправились на другие этажи.

«Чересчур легко», – подумал Август, когда двери лифта разъехались перед ними.

– Чересчур легко, – прошептала Кейт, когда они вошли в кабину.

Кейт нажала на кнопку пентхауса привычным движением человека, возвращающегося домой. И, кажется, тоже это осознала. Ее рука повисла в воздухе.

– Не каркай! – прошипела Ани, когда лифт поехал вверх.

– Ага, – поддержал ее Джексон. – Мы в любую секунду можем разбиться насмерть.

Они замолчали. В стальной коробке слышалось биение их сердец и почти беззвучное бормотание Эмили, отсчитывающей время.

Август никогда не боялся умереть, хотя и много думал об этом. Его, конечно, беспокоила мысль о том, что можно перестать существовать, но собственная смерть была идеей, которую он осознать не мог, как бы ни старался.

Но потеря – о да, вот чего он боялся!

Потери тех, кого он любил.

Потери себя.

Пустоты, что осталась бы после тех двух потерь.

Лео отнесся бы к таким мыслям с презрением, Соро не поняли бы, о чем речь, а Ильза была не из тех, кто размышляет о неизбежном. Но для Августа этот страх стал тенью, накрывающей его жизнь, монстром, с которым он мог сражаться, но которого не в состоянии был убить, причиной, по которой он так отчаянно желал не чувствовать.

И теперь, когда он стоял здесь в окружении своей семьи, своего отряда, своих друзей, страх завладел им.

Ильза осталась одна, а Генри умирал, и многое из того, что он любил, могло уместиться в металлическую коробку.

И все могло быть утрачено.

Кейт сжала его пальцы.

Лифт остановился, и двери разъехались.

X

Перед ними открылся пентхаус, тихий и сумрачный.

Первым, что услышал Август, было затрудненное, сдавленное дыхание. Август ринулся вперед, даже не задумавшись, по коридору и в гостиную и нашел его там.

Генри.

Привязанный к стулу, бледный, в полубессознательном состоянии, но живой.

На ошейнике у него на горле мигали красные цифры.

24:52

24:51

24:50

– Ани! – крикнула Эмили, но техник уже была рядом с Генри, и Харрис проверял его пульс, а Харрис с Соро обыскивали помещение.

Эм опустилась на колени рядом с мужем.

– Я с тобой, – произнесла она. – Ты – законченный болван, и потом, когда мы тебя спасем, я тебя убью, но мы здесь.

Генри попытался что-то сказать, но рот его был заклеен скотчем. Эм протянула к нему руку, но Ани ее остановила.

– Ни к чему не притрагивайтесь, – предупредила она, – пока я это не обезврежу.

Генри уронил голову на грудь. Комм на воротнике у Августа затрещал.

– Второй этаж – пусто.

– Там два трупа, – сообщила Кейт. – Человеческих. И я нашла планшет.

Вернулся Харрис.

– Везде чисто.

– Тут никого нет, – добавили Соро.

Что за бессмыслица?

– Третий этаж – пусто, – донесся из комма другой голос.

Август нахмурился. Где малхаи? Где Клыки? Где монстры?

Кейт недоуменно уставилась на планшет.

– Что за бессмыслица, – сказала Ани, возившаяся с устройством.

– Подожди, – начала Эм, но Ани уже сорвала с Генри ошейник – просто содрала с силой, которую не применяют, имея дело с настоящей бомбой.

И вдруг Август осознал, в чем дело.

Бомба оказалась ненастоящей.

И вообще это была не бомба, а обычный ошейник, наподобие тех, что носили Клыки, и при нем – несколько кусков цветной проволоки и таймер.

– Что за ерунда? – спросил Харрис.

– Четвертый этаж – пусто.

Расправившись с ошейником, Ани сняла скотч со рта Генри.

Голос его был хриплым, а дыхание прерывистым, но слова его разнеслись по пентхаусу:

– Это ловушка.

Они напряглись, а из комма продолжали звучать голоса:

– Пятый этаж – никого.

– Допустим, – произнесла Эм, – но почему же тогда на нас не нападают?

– Потому, – ответила Кейт, не отрываясь от планшета, – что мишень – не мы.

Экран планшета был заляпан кровью, но Август разглядел карту города и хорошо знакомое здание, окруженное полосой. Компаунд.

Кейт кинулась к лифту.

– Уходим! Скорее!

Соро схватились за комм и отдавали приказы, а Джексон с Ани помогли Генри встать. У него подгибались колени, грудь тяжело вздымалась, лицо посерело.

– Останься со мной, – попросила Эм.

Кейт вызвала лифт. Август подумал про Ильзу на пороге Компаунда, про Колина в вестибюле, про десять тысяч невиновных, набившихся в здание, рассчитанное на полторы тысячи.

Лифт звякнул, двери разъехались – и оказалось, что в кабине кто-то есть.

В островке света стояла Алиса, сверкая острозубой улыбкой.

– Куда-то собрались?

Грузовик мчался по тоннелям под городом, дергаясь и дребезжа на колдобинах. Лучи фар освещали дорогу.

Корсаи шипели, но Слоан не переживал – помиримся. В конце концов, скоро будет куча трупов.

Наконец впереди показалось отверстие.

Алиса отлично справилась: между старым и новым тоннелями образовался огромный кратер. Обломки убрали, и получилось подобие дороги. Грузовик прополз через дыру и выбрался на заброшенную станцию метро. Широкая лестница когда-то заканчивалась тупиком – упиралась в потолок. Ее замуровали, когда метро было закрыто, и наверху возвели дома но и ее вскрыли взрывом.

Малхаи сгрузили клетку с грузовика.

Слоан поднялся по лестнице, вышел наружу и триумфально раскинул руки.

Он находился в Компаунде.

Это был бетонный коридор. На стенах виднелась нанесенная через трафарет надпись «3». За чередой открытых стальных дверей виднелись помещения, смахивающие на камеры. Слоан подумал, что они идеально подойдут для сунаи. Соро сюда, а Августа вон туда. Несложно будет заморить их голодом до того, чтобы они сорвались во тьму.

Малхаи втащили закутанную клетку в коридор, и Слоан на миг коснулся ее руками в перчатках. Руки пронзило болью – и восхитительным предвкушением. Это напоминало момент перед началом охоты, те драгоценные секунды, когда жертва выпущена, когда он позволил своему напряжению высвободиться, все чувства обострились, и все вокруг сделалось пронзительно-отчетливым.

– Чувствуешь их там, наверху? – пробормотал Слоан. – Это мое подношение тебе.

Он сжал в пальцах золотое полотнище, наслаждаясь обжигающим жаром, и сдернул его. Он показался сам себе фокусником, исполняющим трюк, – только фокусник знал, что клетка окажется пустой, а Слоан надеялся, что содержимое на месте.

И оно было на месте.

Серебряные глаза висели в темном облаке. Их взгляды встретились. И тут завыли сирены.

Слоан поднял голову и увидел красный огонек камеры наблюдения. И улыбнулся, потому что сирены опоздали. Безнадежно опоздали.

Клетка была пуста.

Тень исчезла.

Освещение замигало, потускнело, и секунду спустя Слоан был вознагражден криками, несущимися откуда-то сверху.

XI

Он нашел

смерть

ждущую

в десяти тысячах

бьющихся сердец

десяти тысячах

беспокойных тел

настроенных словно

инструменты

ждущих

чтобы на них

сыграли

и вместе

они создадут

такую

волшебную

музыку.

XII

Алиса вышла из лифта.

При взгляде на нее у Кейт заныло под ложечкой. На малхаи была старая одежда Кейт, рукава в пятнах засохшей крови. Она даже собрала волосы в хвост. Под белесой челкой светились красные глаза.

Август уже вскинул скрипку, и флейта Соро была на полпути к губам, но, прежде чем они издали хоть ноту, Алиса разжала кулак и продемонстрировала детонатор.

– Не-а, – протянула она. – Вы быстры, а я быстрее.

Соро гневно сверкнули глазами. Август стиснул зубы и немного опустил инструмент. «Может, это блеф?» – подумала Кейт, но злое веселье в глазах Алисы подсказало ей, что все всерьез.

– Уходите? Так скоро? Вы же только пришли!

Она вроде как говорила со всеми, но Кейт знала, что слова адресованы ей.

И она поняла.

Ни Север с Югом, ни война Слоана с Флинтом тут ни при чем.

Дело касается только их двоих.

– Алиса, – начал Август, но Кейт перебила его.

– Если я останусь, – обратилась она к малхаи, – ты дашь остальным уйти?

Улыбка Алисы сделалась шире.

– Я даже не попытаюсь их останавливать. – Она сделала шаг в сторону и широким жестом указала на лифт. – Свобода для всех задешево! Цена – всего лишь одна грешница!

– Нет! – рявкнул Август, но Кейт неотрывно смотрела на Алису.

– Я сама разберусь, – сказала она. – А вы берите Генри и возвращайтесь в Компаунд. Вы там нужны.

– Мы пойдем вместе.

Кейт взглянула на Августа, увидела боль в его глазах, и это дало ей надежду. Не для нее самой, не для них, ни для чего иного – только для него. Что он не сдался. Что он все еще держится.

– Август, – сказала она. – Если ты не уйдешь, умрут люди.

– О, – непринужденно сообщила Алиса, – я думаю, они уже умирают.

И тут, словно по условному знаку, в коммах затрещало, и раздался сигнал бедствия. Не от Ночного отряда – из Компаунда.

– Мэйдей! Мэйдей! Нападение!..

– Отсчет пошел, – задумчиво пробормотала Алиса.

Флинн попытался выпрямиться, что-то сказать, но ничего не получалось. Он сражался за каждый вдох, воздух клокотал у него в легких.

– Ой-ой, – сказала Алиса. – Что-то он неважно выглядит.

– Быстро! – крикнула Кейт.

Первыми с места стронулись Соро, бросили на Кейт непроницаемый взгляд и вошли в кабину лифта. Следом – Джексон и Ани, поддерживающие Флинта. Эмили прикрывала их на тот случай, если малхаи передумает. Последним шел Август, крепко стиснув зубы. Кейт заставила себя посмотреть на него. Даже изобразить мрачную улыбку, обрадовавшись внезапно, что надежда не считается ложью.

– Там встретимся, – прошептала она, и двери закрылись.

Джип несся сквозь ночь.

Сигналы бедствия продолжали поступать, заполняя каналы перепуганными докладами, что прерывались на полуслове – про тень, про сходящих с ума бойцов ФТФ. Август знал, что это означает. Пожиратель Хаоса в Компаунде.

Когда голоса в коммах сменялись треском помех или выстрелами, Соро прибавляли скорости. На заднем сиденье лежал обессиленный Генри, и Эм все повторяла: «Останься со мной». Джексон следил за пульсом Генри. Август обхватил голову руками и закрыл глаза. Перед его внутренним взором стояла Кейт и выражение ее лица, когда он уходил. Август сказал себе, что у него не было выбора, но это было ложью. Выбор есть всегда. Не в этом ли суть того, чтобы быть живым, что ты можешь выбирать?

– Кейт выбрала, – сказали Соро. По выражению их лица Август понял, что размышлял вслух. – Она выбрала остаться и сражаться. Не это ли собираемся сделать и мы? – продолжил сунаи.

Август выпрямился. Соро были правы. Кейт сражалась. Генри сражался. Теперь их очередь. Он крепче сжал скрипку. Он не знал, как остановить Пожирателя Хаоса, но зато знал, как сделать, чтобы ФТФ не убивали друг друга.

Надо только попасть внутрь здания.

– Когда доберемся до Компаунда, – начал Август, – мы с тобой заходим с черного хода. Ночной отряд остается на улице.

– Черта с два! – пробормотал Харрис с заднего сиденья.

– Это приказ, – сказал Август. – Компаунд сейчас карантинная зона. Передай по комму: никому не заходить за световую полосу. Используйте джипы как барьер и останавливайте любого, кто выходит наружу. Все остальное уладим мы с Соро.

Слоан не удержался.

Он желал насладиться зрелищем. Сирены замолчали, пока он поднимался по лестнице, свет продолжал мигать и тускнеть, и с каждым шагом звуки бойни слышались сильнее. По лестнице скатился чей-то труп. Форма на нем была изорвана ногтями.

– Люди могут быть воистину монструозны, – пробормотал Слоан, переступая через тело.

Когда он добрался до первого этажа Компаунда, в ноздри ударил дивный запах свежей крови. Она испятнала светлый пол и стены, текла из валяющихся тел. Повсюду, куда ни падал взгляд малхаи, живые рвали друг другу глотки.

Вот один мужчина всадил нож в живот другому, а вот женщина душила мальчишку. Слоан шел между ними, словно призрак, никем не замеченный, ибо глаза людей затянуло серебро овладевшего ими монстра.

Сама же тень стояла в центре вестибюля и с каждым актом насилия становилась все материальнее, а сунаи, единственная надежда ФТФ, атаковали пустую башню. К тому моменту, как они вернутся, все будет кончено. К тому времени, как они…

Воздух рассекла сталь, и Слоан едва успел обернуться и уклониться. Клинок вспорол ему рубашку и царапнул кожу.

Перед Слоаном стоял призрак.

Призрак с копной рыжеватых кудрей и рваным шрамом на горле.

– Ильза!

Джип обогнул Компаунд и остановился, взвизгнув тормозами, остальная часть колонны – за ним. Август с Соро выпрыгнули из машины на светящуюся полосу, и Август увидел разбросанные по ней тела.

Дверь заднего хода стояла распахнутой. Ее подпирал труп солдата: судя по всему, он пытался бежать, но не сумел. На спине его чернели дыры от пуль. Времени на мертвых не было. Август на миг закрыл глаза, потом переступил через тело, Соро, крепче сжав свою флейту-нож, последовали за ним.

Внутри Компаунда царил хаос. Свет мигал, но даже в неровном освещении видны были трупы, усеивавшие коридор. Большая их часть была в серо-зеленой военной форме.

Изредка кто-то дышал.

Изредка кто-то стонал.

Но неподвижности и тишины было слишком много – слишком много для стольких тел.

Какой-то боец лежал на полу, привалившись спиной к двери зала для тренировок, и у Августа сжалось сердце, когда он узнал карие глаза и открытое лицо. У Колина шла кровь, но Август не мог понять откуда. Но когда он шагнул к парню, тот поднял голову, и сунаи увидел, что Колин улыбается.

– Они в безопасности, – сказал он. – Я запер дверь прежде… – он закашлялся, – прежде чем он увидел… прежде чем они увидели…

Он не договорил. Глаза его закрылись. Август дернулся проверить пульс, но рука Соро уже легла на его плечо и подтолкнула вперед. Им нужно было идти. Каждая секунда означала чью-то жизнь, и Август выпрямился. Из вестибюля послышался голос.

Он напомнил Августу о лихорадке, холодной стали и падении.

Но дело было не только в голосе Слоана. Дело было в том единственном слове, которое он произнес:

– Ильза!

Август повернулся к Соро.

– Иди в командный центр, – сказал он, – включай интерком и играй.

В глазах сунаи мелькнуло понимание. Соро двинулись к лестнице, а Август помчался в вестибюль, к своей сестре и Слоану.

XIII

– Ты перепачкала мою одежду кровью, – сказала Кейт и бросила взгляд на комнату, пытаясь мысленно прочертить путь.

Малхаи посмотрела на свою рубашку.

– А я-то думала – чье это? – Она ухмыльнулась, сверкнув клыками. – Знаешь, о чем я себя спрашиваю?

Кейт шагнула вбок, поближе к дивану.

– Почему твои волосы хуже моих?

Алиса прищурила красные глаза.

– Каково это будет – забрать твою жизнь. – Малхаи присела, положила детонатор на пол. – В этом есть некая красота, ты согласна? Своего рода поэтичность. Что происходит, когда следствие убивает причину? – Она выпрямилась. – Все шесть месяцев я смотрела, как Слоан мысленно убивает тебя. И думала, будет ли мое наслаждение хоть вполовину таким же сильным. Полагаю, да.

Кейт крепче сжала прут. Тень в ее голове рвалась на волю, жаждала, чтобы ее отпустили.

– Ты закончила?

Алиса надулась.

– Что, не любишь поболтать? Ну ладно.

И она прыгнула – так стремительно, что словно превратилась в размытое пятно, а потом исчезла. Но Кейт тоже двигалась, смещалась в сторону. Она вскочила на диван, оттолкнулась и вогнала прут в размытый силуэт под ней…

И опоздала на долю секунды.

Оружие заскрежетало об пол. Кейт перекатилась, вскочила, успела извернуться и заблокировать летящую ей в грудь ногу Алисы. От силы удара руку пронзила боль, а прут грохнулся на пол.

Кейт резко втянула воздух и выхватила второй прут. Она попыталась отскочить с дороги малхаи, но Алиса уже была рядом. Когти чиркнули Кейт по лицу. По щеке протянулось пять дорожек крови.

Алиса взглянула на покрасневшие пальцы и улыбнулась.

– Ведь ты же на самом деле не думаешь, что ровня мне, – сказала она, слизывая кровь. – Я – это ты, Кейт, только лучше. У тебя нет ни единого шанса.

Кейт перехватила прут поудобнее.

– Возможно, ты права.

Она смахнула челку с лица, выставив напоказ серебряные полоски. Глаза Алисы вспыхнули подозрением и удивлением. Теперь пришла очередь Кейт улыбаться.

– Потому хорошо, – сказала она, – что я больше не совсем я.

С того самого момента в Процветании она жаждала драться, калечить, убивать, но сопротивлялась, бежала от тени, хоть и знала, что та ее нагонит – это лишь вопрос времени.

И вот теперь она перестала убегать.

Все, что ей требовалось сделать, – это позволить тьме войти.

Все, что ей требовалось сделать, – это позволить монстру вырваться.

И она это сделала.

Наконец Кейт позволила себе перестать сопротивляться. Ее оборона рассыпалась, и мир затих, когда тень завладела ею.

Страха не было.

Не было ничего, кроме этой комнаты.

Этого мгновения.

Железа, поющего у нее в руках.

Алиса сощурилась, словно увидев произошедшую с Кейт перемену.

– Что ты такое? – прорычала она.

Кейт расхохоталась.

– Точно не знаю, – сказала она. – Давай выясним.

Он стоял

в центре

солнца

горящего

все ярче

и ярче

с каждой

отнятой

жизнью.

Август влетел в вестибюль в тот самый миг, когда Слоан впечатал Ильзу в стену и она выронила нож. Волосы Ильзы слиплись от пота, воротник рубашки был разорван, обнажая звездочки, обвивающие ее плечо.

Слоан пинком отбросил нож и придвинулся поближе.

– Что такое? – прошипел он. – Я тебя не слышу!

– Слоан! – выкрикнул Август. Монстр выдохнул и бросил Ильзу.

– Август! – проворковал малхаи. – Где ты был так долго?

При их последней встрече Август был измучен голодом и горел в лихорадке – в общем, мало отличался от смертного. Он был связан, и Слоан избивал его, добиваясь, чтобы тот сменил облик.

Но он изменился.

И продолжал изменяться.

Слоан обвел рукой творящийся хаос.

– Ты уже знаком с моей ручной зверушкой?

Компаунд превратился в поле боя. Солдаты, захваченные заклинанием насилия, дрались врукопашную на скользком от крови полу.

«Скорее, Соро!» – подумал Август.

Многие солдаты еще были живы, но они убивали друг друга. В центре вестибюля, словно в оке бури, стоял Пожиратель Хаоса. Он стоял, запрокинув голову и раскинув руки, словно вбирал происходящее.

Глядя на него, Август снова ощутил у себя в груди жуткую пустоту, подобную голоду. Он заставил себя перевести взгляд на Слоана.

– Я смотрю, ты все еще цепляешься за свою человеческую оболочку. – Слоан прищелкнул языком. – Лео сошелся бы со мной в истинном облике, монстр против монстра, один на один.

– Я – не Лео, – сказал Август. – И тут не бой один на один.

Ильза встала, и воздух вокруг нее наполнился леденящим холодом. Августу доводилось видеть свою сестру ушедшей глубоко в себя, нежной, мечтательной, но никогда еще он не видел ее разгневанной.

До этого момента.

У нее в руке снова был нож, а у него – стальной смычок. Слоан, должно быть, почувствовал, как качнулась чаша весов, потому что отступил на шаг, но наткнулся на тело погибшего кадета, и в тот миг, когда он потерял равновесие, Август и Ильза ударили.

Слоану пришлось выбирать. И он выбрал Августа. Но когда малхаи отбил смычок, Ильза с грацией танцовщицы скользнула к нему за спину и полоснула его под коленом. Малхаи зарычал и пошатнулся, одна нога под ним подогнулась, Август схватил его за воротник.

Слоан вырвался и отскочил назад, но там была Ильза. Она подбила ему вторую ногу, и Слоан упал на колени. Ильза приставила нож к горлу Слоана, а Август подхватил упавший смычок.

Малхаи оскалил зубы.

– Скажи-ка, Август, а где Кейт?

Этот вопрос застал Августа врасплох.

– Не может быть, чтобы ты оставил ее с Алисой?

– Заткнись!

Слоан рассмеялся.

– У нее нет ни единого шанса!

На лице Ильзы отразилось удивление, и она, наверное, ослабила нажим, потому что Слоан вскочил в последней, отчаянной попытке освободиться. Нож Ильзы прочертил неглубокую полосу на его горле, он вырвался – но ненадолго. Дорогу ему преградил Август.

– Ошибаешься! – прорычал он, вгоняя стальной смычок прямо в сердце Слоану.

Малхаи пошатнулся. В отличие от Лео, Август не промахнулся. Слоан рухнул, красные глаза на миг расширились – и погасли.

XIV

Кейт метнулась к подставке для ножей.

Ее пальцы коснулись рукояти ближайшего клинка, но Алиса смахнула подставку со стола. Ножи со звоном рассыпались по полу, Кейт перекатилась, подхватила один, а Алиса схватила второй.

– Ну и каково это – знать, что я здесь только из-за тебя? – спросила Алиса, крутанув клинок.

Нож поплыл по воздуху, и Кейт едва увернулась. Нож воткнулся в шкаф. Кейт попыталась ударить Алису ножом в бок, но у малхаи в руках оказалась подставка для ножей, и она перехватила нож так, что тот завяз в дереве, вырвала его у Кейт из рук и вмазала ей подставкой по ребрам.

Боль пронзила грудь Кейт – и ушла. Тень быстро поглотила вспышку света. Кейт подхватила мясницкий нож. Кровь ее пела.

– Каково знать, что все люди, которых я убила – а я убила многих, – мертвы из-за тебя? – добавила Алиса с маниакальным весельем.

Эти слова должны были причинить боль…

– Что все, что я сделала, я смогла сделать из-за тебя?

Но Кейт ничего не чувствовала.

– Интересно, ты чувствовала, когда я их убивала? – продолжала подстрекать ее Алиса.

Холодная тяжесть оружия в руках.

– Тебя не пробирала дрожь?

– Заткнешься ты когда-нибудь? – спросила Кейт, взмахнула ножом, отвлекая внимание, и всадила прут Алисе в руку, пригвоздив ее к кухонной стойке. Малхаи зарычала от боли, но, когда Кейт попыталась перерезать ей горло, Алиса вырвалась.

Они сходились снова и снова.

Расходились снова и снова.

Пока весь пол не оказался заляпан кровью, красной и черной.

Кровь капала с их рук и подбородков, будто пот.

Алиса засмеялась.

Кейт зарычала.

И они сошлись снова.

каждый крик

как нить

как мышца

притягивали их

друг к другу

пока

наконец…

Август выдернул смычок, давая телу Слоана – тому, что от него осталось, – упасть на пол, и тут Ильза резко выдохнула. Она уже много месяцев не издавала ничего, что больше напоминало бы звук. Август повернулся посмотреть, куда же устремлен ее взгляд.

Пожиратель Хаоса стоял на прежнем месте. Но это больше не была сереброглазая тень.

Это было существо из плоти и крови. Август услышал, как его легкие наполнились воздухом и что-то, похожее на сердце, стукнуло в грудной клетке, на лице прорезался рот, губы разошлись в усмешке и разомкнулись, готовясь дать дорогу голосу, и…

реален.

Его голос ударил по Августу, словно буря, пробиваясь сквозь голову, сквозь грудь.

Монстр раздул уголь, горевший у него в груди, тьму, ждавшую освобождения, и, когда он вспыхнул, Август схватился за сердце и метки у него на коже засветились красным.

Он боролся

и проиграл

и стал падать…

к своей темной сущности…

прочь от своего тела…

прочь от…

Из динамиков полилась музыка.

Наконец-то настойчивые ноты песни Соро рассыпались по вестибюлю.

Они омыли Августа, словно болеутоляющее зелье, погасили огонь прежде, чем тот успел распространиться. Август кое-как поднялся на четвереньки и увидел неподалеку Ильзу. Она лежала на боку, свет ее звездочек гас, жар покидал ее, а вокруг останавливалось сражение.

Музыка не могла воскресить мертвых, но все живые души, окутанные волшебством сунаи, успокаивались.

Оружие выпадало из рук, руки отпускали чужие тела, бой распадался на отдельные сцены – и прекратился вовсе.

И повсюду из тел стал пробиваться наружу свет. Он был белым, а потом его испещрили красные полосы. Ярко-красное сияние сочилось из душ, пятная всех и каждого.

Все застыло.

Кроме Пожирателя Хаоса.

Он содрогался и корчился, пытаясь удержать нынешний облик, пытаясь открыть рот, что исчезал, появлялся и снова исчезал, запечатывая голос. Но он вел борьбу с музыкой – и начал побеждать. Силуэт сделался четче, линия рта затвердела. Август понял, что времени мало.

Воздух вокруг монстра треснул и раскололся, выпустив темные лучи-осколки – нечто вроде души, но холодное и пустое.

Август встал и заставил себя двинуться вперед.

Он вырвал душу у малхаи, и это едва не убило его.

Он вырвал душу у собственного брата, и та до сих пор боролась у него внутри.

И когда его пальцы коснулись ближайшего осколка, Август подумал, что станет…

Что-то промчалось мимо него, стремительное, как порыв ветра.

Копна кудрей и скопление звезд.

А потом они исчезли, поглощенные дымом, потому что Ильза преобразилась в промежутке между двумя шагами, и воздух вспыхнул вокруг рогов и пылающих крыльев. Голубой свет – такой бывает в самом центре пламени – засиял на коже Ильзы, когда она обхватила Пожирателя Хаоса, и помещение взорвалось серебром и тенями. Две силы столкнулись, и мир содрогнулся.

Август пошатнулся и прикрыл рукой глаза.

Когда он снова поднял взгляд, Пожиратель Хаоса исчез.

В центре вестибюля стояла одна лишь Ильза.

«У нашей сестры две стороны, – сказал когда-то Лео. – Они никогда не встречаются».

Август всегда думал, что истинный облик Ильзы противоположен человеческому естеству, что он жесток там, где она добра, но теперь, глядя в черные глаза сунаи, он будет распознавать лишь свою сестру.

У него на глазах дым развеялся, крылья сгорели, а рога вновь сменились рыжеватыми кудрями.

Но ее кожа, которая должна была бы сделаться гладкой и чистой, без звездочек, вся пошла трещинами. Темные линии начинались у нее на руках и расползались, поднимались выше, дошли до плеч, до ее лица…

Ильза посмотрела на Августа, и он увидел печаль в глазах сестры. А потом она рассыпалась и рухнула на пол грудой обломков.

XV

Кейт споткнулась. У нее вдруг все поплыло перед глазами. А когда четкость восстановилась, оказалось, что мир потускнел и утратил резкость. Руки и ноги Кейт дрожали, все тело болело, и тень в ее голове исчезла.

А Алиса кинулась на нее.

Малхаи схватила Кейт за горло и впечатала спиной в стеклянную стену. От удара стекло разбилось, брызнули осколки.

– Что такое? – язвительно поинтересовалась Алиса. – Выдыхаешься?

Вместо того чтобы пытаться вырваться, Кейт схватила ее за воротник и резко дернула, заставив малхаи потерять равновесие.

Она выиграла лишь мгновение – достаточно, чтобы сделать вдох и поставить между ними то, что осталось от кофейного столика. Груду осколков стекла и обломков дерева. Алиса переступила через нее с преувеличенной осторожностью, а Кейт сделала шаг назад, потом другой.

Она спасалась бегством.

И Алиса это знала.

Мысли лихорадочно метались: она из последних сил пыталась придумать какой-нибудь план.

На стойке валялся окровавленный нож.

Алиса поцокала языком.

– Дрянь!

Но Кейт кинулась за ним.

И почти схватила.

Ее пальцы скользнули по металлу, и тут Алиса схватила ее за ногу. Когти глубоко вонзились в икру. Кейт задохнулась от боли. Этот животный звук подстегнул в малхаи жажду крови, и она сдернула Кейт на пол. Кейт извернулась, перекатилась на спину и ударила Алису ногой в лицо. Малхаи отпрянула скорее от удивления, чем от боли, а Кейт кое-как встала. Она пыталась не обращать внимания на кровь, текущую в глаза, на усиливающуюся боль – пыталась не обращать внимания ни на что, кроме горящих в тусклом свете красных глаз Алисы.

Она согнула пальцы, слишком хорошо осознавая, что руки ее пусты. Железный прут поблескивал на полу, посередине между ними, и Алиса ухмыльнулась, подначивая Кейт, чтобы та попыталась схватить его первой.

Кейт знала, что не сумеет: теперь, без монстра в голове, она стала слишком медленной, и она теряла кровь, теряла жизнь, теряла…

– Сдаюсь, – сказала она. – Ты победила.

Слова застали Алису врасплох. Именно это и требовалось Кейт. Она кинулась за оружием. Алиса тронулась с места секундой позже, но рука Кейт уже сомкнулась на пруте, и она развернулась, встречая монстра.

Кейт всадила прут Алисе в сердце.

А Алиса вогнала руку Кейт в грудь.

XVI

Август опустился на колени.

От Ильзы не осталось ничего, кроме маленькой белой кучки пепла посреди залитого красным мира, и он услышал, как снова и снова повторяет ее имя, пока это слово не сделалось бессмысленным, пока его голос не сорвался. Он протянул руку и коснулся пепла.

А потом заставил себя взять комм, вытолкнул из горла какие-то звуки, заставил себя встать. Музыка прекратилась, и появились Соро. При виде стольких запятнанных душ темные глаза сунаи полезли на лоб. А через несколько секунд в вестибюль хлынул Ночной отряд, и живые пришли в себя, и Компаунд заполнили шум, потрясение и печаль.

Август повернулся, чтобы уйти, и почувствовал, как что-то хрустнуло у него под ногой. Брошенный планшет. Сунаи подобрал его и увидел, что на нем до сих пор идет трансляция из пентхауса. Экран был темным. Не видно ни Алисы, ни Кейт.

Вообще – никаких признаков жизни.

Планшет выпал у него из рук.

Август кинулся бежать.

Двери лифта разъехались, и Август влетел в пентхаус Харкера.

Здесь царил разгром: перевернутая мебель, осколки стекла, поблескивающее оружие, одно из панорамных окон покрыто паутиной трещин. Кровь была повсюду: где-то красная, где-то черная. На полу высилась кучка влажного пепла. Но Август ничего не замечал. Он увидел ее – Кейт.

Девушка сидела на кухне, одна рука лежала на коленях, а вторая опиралась на столешницу.

Кейт сжимала в кулаке железный прут.

Когда Август вошел, она подняла голову. Серебро исчезло из ее глаз, сменившись ровной голубизной, которая казалась еще пронзительнее от крови на лице.

– Мы победили? – спросила Кейт.

У Августа вырвался полусмех-полувсхлип – он не знал, что ответить. Казалось неправильным говорить о победе, когда так много людей мертвы, когда Ильза стала пеплом, а Генри умирал, а Компаунд омыт кровью. Но Пожиратель Хаоса уничтожен, и Слоан мертв. И потому он сказал:

– Да.

Кейт судорожно выдохнула и смежила веки.

– Хорошо.

Она разжала пальцы, и прут упал. Август нахмурился, увидев окровавленную ладонь. Кровь капала на пол и собиралась в лужицу под табуретом.

– Тебе нужен врач.

Но Кейт лишь устало улыбнулась.

– Я крепче, чем ты думаешь, – произнесла она. – Я просто хотела пойти… – Она оттолкнулась от столешницы, выпрямилась и взглянула на Августа и слегка скривилась от боли.

Но никуда она не пошла.

Август уже был рядом, когда у Кейт подкосились ноги, успел подхватить ее и вместе с ней опустился на пол, и даже в здешнем сумраке увидел кровь, пропитавшую рубашку у нее на груди, – точно так же, как тогда, когда они оказались заперты, как в ловушке, в вагоне метро, когда свет зажегся, и мир из черно-белого сделался яростно красным.

– Останься со мной, – прошептал Август.

Когда-то это сказала она, – в тот день он был болен, он горел, а она взяла его пылающую руку и заставила встать. Он поднялся и держался.

Теперь держаться должна она.

– Останься со мной, Кейт.

– А они остались с тобой? – пробормотала она, но Август не понимал, что она имеет в виду, потому что мир окрасился кровью и не мог думать ни о чем другом.

Кровь была повсюду.

Она вытекала сквозь рваную дыру на ее рубашке, и, когда Август попытался зажать рану, Кейт содрогнулась, багровый свет засиял под ее кожей.

– Нет.

Август попытался отдернуть руку, но Кейт поймала ее.

– Кейт, пожалуйста, дай я…

– Души, которые ты забрал, – выдохнула она и сжала его пальцы. – Они – с тобой?

И он понял, о чем она говорит, и понял почему, но не знал, что ответить.

– Не знаю, Кейт.

Он вспомнил про Лео, про голос брата у себя в голове – и про всех тех, чьи голоса он никогда не слышал.

– Не знаю, – повторил он.

– Иногда, – проговорила Кейт сквозь стиснутые зубы, – мне хочется, чтобы ты мог лгать.

– Мне очень жаль.

По его щекам потекли слезы.

– А мне нет.

Кейт прижала его руку к себе, и Август опустил голову. Он пытался зажать рану, хотя багровый свет становился все ярче.

Он не хотел ничего – только вернуть ее, хоть как-то удержать ее, ведь когда-то она спасла и его.

Но не мог. Не представлял – как. Он закрыл глаза, и свет души Кейт заструился в нем самом – это было ослепительное сияние.

– Не знаю, – опять прошептал Август. – Может, души и остаются со мной. Но я надеюсь, что да.

Ответа не последовало.

Август открыл глаза.

– Кейт!

В комнате наступила тишина.

Кейт ушла.

Назад: Строфа третья Монстр в сердце

Дальше: Элегия

Строфа четвертая Монстр освободившийся

I

II

III

IV

V

VI

VII

VIII

IX

X

XI

XII

XIII

XIV

XV

XVI

Строфа четвертая
Монстр освободившийся