9
Понедельник
Пятое февраля
Мы смотрим друг другу в глаза и одновременно понимаем: убийство Сонни — не единичный случай. Мы все в опасности. Айзек тяжело сглатывает и достает из кармана джинсов телефон.
— Я звоню детективу, — выдыхает он.
Поскольку сердце обнаружила полиция кампуса, теперь у нас у всех есть прямой номер Лины.
В ушах так шумит, что кружится голова. Чейс, Сиенна, Шарлотта — они должны узнать, что происходит! Нужно им написать!
— Лайла, мы идем в участок, — говорит Айзек. — И остальных туда зови.
Он уже в дверях натягивает куртку и оглядывается. Письмо у него в руке.
— Сейчас напишу. — Торопливо набираю сообщение. — Айзек… — начинаю я, но у меня так сильно дрожит голос, что невозможно говорить.
— Знаю. Давай без паники. Идем в полицию, там скажут, что делать. И там нам ничего не грозит.
Мы идем в полной тишине. Холодный воздух немного прочищает мозги, но это тот самый случай, когда жалеешь, что у тебя нет машины. Полицейский участок не так уж далеко, но при мысли, что вокруг разгуливает маньяк, кажется, что до него идти и идти.
Испуганные Чейс, Сиенна и Шарлотта уже ждут нас у входа в участок. Записка лежит у Айзека в кармане — жду не дождусь, когда полицейские заберут ее, чтоб нам никогда больше ее не видеть.
Никто не знает, что сказать Айзеку. А что можно сказать в такой ситуации?
Кто бы ни прислал эту записку, он знает наш распорядок дня. От одной мысли, что этот псих буквально стоял у нас на пороге, у меня мурашки бегут по коже.
Как только мы появляемся, дежурный полицейский звонит детективу Лине, чтобы сообщить о нашем приходе.
— Как вы думаете, родители Сонни захотят увидеть эти письма? — спрашиваю я.
Чейс пожимает плечами:
— Не знаю. Но думаю, к нам они заглянут, когда будут готовы.
Я всю ночь ломала голову, придумывая, что им сказать. Они приедут забрать вещи и тело Сонни, чтобы похоронить его дома. Не знаю, что можно сказать, чтобы как-то облегчить их горе. К нам выходят детектив Лина и ее помощник Александер, они ведут нас в переговорную.
— Принесли? — спрашивает детектив, доставая из кармана одноразовые перчатки.
Айзек вытягивает записку за самый краешек и протягивает ей.
— Ее прислали мне. Лайла нашла. Сначала ту, для Сонни, а теперь эту.
Детектив читает записку. Хмурится и сжимает губы так, словно съела лимон.
— Где вы ее нашли?
— На пороге, как и в прошлый раз, — говорю я.
— Джейк объявляет, кого он собирается убить следующим, — вставляет Айзек.
— Объясните нам еще раз, почему вы думаете, что эта записка от Джейка. Это что, очень похоже на него? — спрашивает детектив Александер.
— Он достаточно силен, чтобы… ну знаете, убить кого-нибудь, — со вздохом поясняет Айзек. — И к тому же изучал медицину. В прошлом году Лайла отказала ему как раз в День святого Валентина. А мы все не сильно напряглись по этому поводу; никто не пытался его утешить, общаться с ним. Джейк — единственный, кто мне приходит в голову. Только у него есть хоть какой-то мотив.
Чейс сжимает мою ладонь. Я знаю, мы сейчас думаем об одном и том же: чтобы вырезать сердце, нужно обладать медицинскими знаниями и недюжинной силой. У Джейка все в порядке и с тем и с другим.
— Вы еще не связывались с ним? — спрашивает Чейс.
Детектив Лина улыбается Чейсу, не размыкая крепко сжатых губ:
— Посидите пока в приемной. Я добавлю записку к остальным уликам, а потом вернусь и поговорю со всеми, ладно?
Такое впечатление, что у них нет ни малейшей зацепки. Что, если они уже поговорили с Джейком и поверили в его невиновность? Он ведь такой обаятельный. Пусть я не была в него влюблена, но всегда считала его хорошим парнем. Мне и в голову не приходило, что он внезапно забросит учебу и уедет. Но тем не менее это случилось. Я думала, он не из тех, кто бежит от трудностей и неловких ситуаций, но люди иногда способны на самые удивительные поступки. Джейк просто не вернулся после зимних каникул, и все.
Я думаю о нем, пока мы идем в приемную. Там ничего особенного, обычная комната: три виниловых дивана, расставленных буквой «П», автомат с горячими напитками и несколько пыльных искусственных растений. Одна стена — стеклянная, так что нам хорошо видна стойка дежурного. Я сажусь рядом с Чейсом, и он наконец выпускает мою руку.
— Зачем Джейку все это? — тихо спрашивает Шарлотта. — Записки, цветы, Сонни, сердце, прибитое к доске.
— Это могло быть сердце Сонни.
Слова вырываются у меня прежде, чем я успеваю подумать. Но теперь под угрозой Айзек, и неизвестно, кто из нас будет следующим. Чейс молчит, затаив дыхание, я чувствую на себе его взгляд, но не обращаю внимания.
— Что? — Сиенна трет лицо. — Что ты имеешь в виду?
Теперь все смотрят на меня.
— Полицейские не сказали нам, потому что это могло помешать расследованию, но Чейс случайно услышал, как они говорили, что Сонни… когда его нашли, у него не было сердца.
Я думала, реакция будет бурной, но мои слова встречают полной тишиной. Чейс слегка касается ладонью моей спины, давая понять, что я поступила правильно, рассказав об этом.
— Простите, что не сказали раньше.
— Айзек? Ты в порядке? — тихо спрашивает Сиенна.
Лицо у нее белое как мел. Айзек качает головой и смотрит в сторону. Когда он вот так замолкает, лучше его не трогать. Понятное дело, что ему нужно время, чтобы осмыслить все это, и нам лучше не лезть.
Шарлотта и Сиенна чуть слышно переговариваются о чем-то. Возможно, о сердце Сонни. Чейс достает из кармана кошелек.
— Хочешь кофе? — негромко спрашивает он у меня.
— Мне кажется, я видела Джейка в ту ночь, когда мы нашли Сонни, — говорю я тихо, чтобы не услышали другие.
Он вскидывает бровь, выпрямляется, позабыв про кофе.
— Где?
— В той толпе. На нем была толстовка с капюшоном. И он смотрел на наш дом. Ну, мне так кажется. Трудно сказать наверняка, было темно, и он стоял далеко.
— Господи. Тебе нужно рассказать об этом детективу Лине.
— Я знаю. Расскажу, когда она вернется. Как ты думаешь, это мог быть он?
— Наверное, да. Но ошиваться ему здесь довольно глупо. А Джейк не дурак.
Об этом я не подумала.
— Да. Нет, он бы так не поступил, правда?
— Возможно, это совпадение. В ту ночь я видел человек шесть в толстовках с капюшонами.
Чейс прав. Наверное, я обратила внимание на того парня только потому, что он разглядывал наш дом. Как же я не люблю все эти сомнения. То я уверена в своем подозрении, то чувствую себя глупо.
— Я принесу тебе кофе, — говорит Чейс, пожимая мне руку.
Я смотрю, как он подходит к автомату, возле которого расселись наши друзья, и возвращается ко мне с дымящимся пластиковым стаканчиком.
Я опускаю голову. Похоже, ждать еще долго.
* * *
— Как думаете, долго нам еще здесь сидеть? — спрашиваю я.
Такое впечатление, будто мы торчим здесь уже несколько часов. Смотрю на часы и понимаю, что прошло всего двадцать минут.
Айзек пожимает плечами, Шарлотта сидит неподвижно. Сиенна вздыхает.
— Понятия не имею, — отзывается Чейс.
Я поднимаюсь и начинаю бродить туда-сюда по комнате, через несколько минут увеличиваю территорию до вестибюля. Если я буду просто сидеть, ждать и без конца пить кофе, у меня поедет крыша. Может, не надо было надуваться кофеином? Тут из какой-то комнаты выходит детектив Лина, я окликаю ее. Она машет мне рукой:
— Простите за ожидание. Еще пять минут.
И опять исчезает за дверью.
Я хочу знать, что происходит. Она что, кого-то допрашивает? В деле появился подозреваемый? Или она работает над другим делом?
Я решаю вернуться к остальным и тут замечаю человека у стойки дежурного.
— Зак?!
Это старший брат Джейка.
— Здравствуй, Лайла, — сдержанно улыбается он.
Я не знаю, что сказать. Зачем он здесь? Его брат мог убить моего друга, но вряд ли Зак имеет к этому какое-то отношение. Он приезжал к Джейку каждые два-три месяца, пока тот не бросил учебу, так что мы знакомы. Мы были в одной компании.
Зак приглаживает ладонью короткие черные волосы.
— Не знаю, что тебе сказать, — признается он.
— Джейк — подозреваемый?
— Мы не уверены.
— Это как? — спрашиваю я с недоумением.
— Мы очень давно не виделись, — говорит Зак. — В последнем сообщении, которое мы от него получили, он писал, что ему нужно разобраться в жизни. Кажется, он хотел заняться туризмом или чем-то вроде того. Он уже несколько дней не отвечает на звонки. Когда нам позвонили из полиции, мама перепугалась, что его нашли мертвым. Но еще страшнее, что его подозревают в убийстве. Я не могу поверить, Лайла.
К Заку подходит девушка.
— Это Лайла? Хватит перед ней оправдываться, Зак! — резко произносит она.
У нее такие же темные волосы и глаза, как у Джека и Зака, так что, думаю, это их сестра. Джейк говорил нам, что живет со своим отцом, братом и сестрой, но я раньше видела только Зака. Да, девушка очень похожа на Джейка.
Зак бросает на нее сердитый взгляд.
— Помолчи, Сара. Я же не говорю, что верю в его вину. — Зак снова поворачивается ко мне. — Мой брат не мог этого сделать. Даже если они не ладили с Сонни, это не повод для убийства.
— Я не хочу в это верить, но чтобы убедиться, нам нужно его найти, — говорю я, словно не замечаю Сару.
— Ерунда, видно же, что она в это верит! — Сара пронзает меня острым как нож взглядом, а затем отходит к мужчине, скорее всего, их отцу.
— Что она имеет в виду?
— Джейк рассказал нам о том поцелуе, — вздыхает Зак.
Я чувствую, что краснею, хотя непонятно, чего мне стыдиться.
— В этом же не было ничего такого. И он вроде бы не переживал, когда…
— Тебе не нужно извиняться, Лайла. Он ведь никогда не нравился тебе как парень.
— Это правда.
Мы оба молчим. Вообще-то я всегда хорошо относилась к Заку, но сейчас я воспринимаю его как врага. Это понятно, он защищает брата, верит в него. Но я… я не так уверена в Джейке.
— Мне нужно идти. Давай встретимся позже? — неожиданно предлагает он.
Я собираюсь отказаться, но он как будто читает мои мысли.
— Лайла, пожалуйста. И приводи своих друзей. Я хочу вам помочь. Джейк не виноват. Может, мы разберемся в этом, если ты ко мне прислушаешься.
— Хочешь убедить нас в том, что твой брат не убийца-психопат?
Я подпрыгиваю на месте, услышав у себя за спиной голос Чейса. Он смотрит на Зака, и его глаза прямо-таки горят ненавистью.
— Никто никого не убеждает, — говорю я, хватаясь за Чейса. — Когда полицейские найдут Джейка и докажут, что он ни в чем не виноват, я извинюсь. Но пока он — единственный человек, у которого есть мотив.
Зак сразу меняется — выпрямляет спину и расправляет плечи:
— В кампусе действует убийца, а вы в угадалки играете?
— Этот убийца — твой брат, — говорит Чейс. — Лайла, пошли к нашим. Это бессмысленный разговор, и нам лучше не общаться с семьей подозреваемого.
— Ты не можешь знать, что это сделал он! — напряженно говорит Зак севшим голосом.
— Не его же выпотрошили и бросили в чертовой монтажной, вот что я знаю!
Чейс слишком груб, но мы все сейчас на эмоциях. Сонни умер ужасной смертью, и именно мы с Чейсом нашли его тело.
— Идем, Чейс, — прошу я, упираясь руками в его грудь.
Он не двигается с места. Я напираю сильнее, подталкивая его в сторону приемной, но Чейс слишком силен.
— Чейс, прошу, — умоляю я, глядя на него широко раскрытыми глазами.
На этот раз он поддается. Крепко взяв меня за запястье, он уходит в приемную и уводит меня за собой. Но не отрывает взгляд от Зака.
— Что там стряслось? — спрашивает Айзек, как только мы с Чейсом снова усаживаемся на диван.
Чейс наконец отрывает взгляд от Зака и пожимает плечами. Сиенна слегка прикрывает дверь, окидывая мрачным взглядом родных Джейка, которые беседуют с детективом Линой. Вряд ли она подойдет к нам через минуту.
— Зак считает, что Джейк тут ни при чем… но он вроде как пропал задолго до убийства Сонни.
— Одно то, что Джейк не выходит на связь, уже чертовски подозрительно, — замечает Айзек. — А почему они не могут с ним связаться?
Я пожимаю плечами:
— Зак не сказал. Кажется, Джейк отправился искать себя, или смысл жизни, или вроде того. Может, они боятся, что с ним случилось что-то плохое. Естественно, они надеются на лучшее. Никому не хочется, чтобы в семье был убийца.
— Ну, в их семье он уже есть, и лучше бы его поскорее нашли, — говорит Чейс, сузив глаза.
Я понимаю, что Чейсу необходимо найти виновного, но очень уж он категоричен. Откуда такая уверенность? Или ему просто хочется поскорее получить ответы на все вопросы и закончить с этим делом?
Я вижу, как детектив Лина провожает отца Джейка в какой-то кабинет, еще двое полицейских разводят Сару и Зака по другим комнатам.
— Их будут допрашивать, — тихо говорю я. — Если они узнают, где прячется Джейк, скоро все это закончится.
Если.
