25

Я выхожу из дома в сопровождении полицейского, и мы идем в город в противоположную сторону от университета. Утро выдалось холодное, но морозный воздух здорово освежает. Студентов на улице немного, так что на меня почти никто не пялится. Из-за этих чертовых соцсетей меня теперь многие знают в лицо, но, чем дальше я от дома, тем меньше на меня смотрят.

Прошел целый день с тех пор, как исчезла Шарлотта, и до сих пор никаких новостей.

Детектив Александер считает, что Джейк тянет время. Он терпелив и сможет долго держать Шарлотту взаперти, не причиняя ей вреда. Мне плевать, кто и что говорит. Для меня Шарлотта жива, пока я своими глазами не увижу доказательства обратного. Мне необходимо верить в это.

А пока остается только ждать, когда он сделает следующий шаг.

Зак звонил мне сегодня утром после того, как увидел видео, как я в ужасе выбегаю из клуба после неудавшейся встречи с Джейком. Черт бы побрал людей с их смартфонами! С радостью бросаются снимать сочные видосики, даже на секунду не задумываясь о том, как чувствует себя человек, которого снимают. Последнее, что мне нужно, — это чтобы видео с нами стало вирусным. Надеюсь, сегодня я буду не очень заметна — насколько незаметным может быть человек, которого всюду сопровождают охранники. Сейчас со мной детектив Александер и двое полицейских, хотя не могу сказать, что в их присутствии я чувствую себя безопаснее. Все это время Джейк преспокойно делал что хотел, обходя все препятствия.

Зак тоже должен знать о том, что происходит с Шарлоттой. Поэтому, несмотря на настоятельную рекомендацию детектива Лины оставаться дома, я решила отправиться на встречу с ним. С охраной из трех полицейских, естественно.

Райли недоволен тем, что я встречаюсь с Заком. Ведь он — брат Джейка. С точки зрения Райли, это автоматически делает его виновным. Но мне все же удалось уговорить его не мешать. Чейс тоже не в восторге от моей затеи, но он остался дома с перепуганной Сиенной, которая уверена, что она следующая. Может, поэтому я чувствую себя относительно спокойно: мне почему-то кажется, что меня он припас напоследок.

И сегодня — День святого Валентина.

Тот самый день.

Полный воспоминаний о прошлой трагедии и сулящий трагедию в настоящем.

Зак знает город хуже меня, поэтому мы встречаемся в маленьком «Старбаксе», хотя можно было бы уйти еще дальше в город. Я замечаю его сразу же, как только переступаю порог. Сидит в уголке, постукивает пальцами по кружке и оглядывается по сторонам. Судя по всему, ему здорово не по себе. Он наблюдает за людьми так настороженно, словно пытается понять, не о нем ли они говорят. Мне это чувство даже слишком хорошо знакомо. Еще довольно рано, и кофейня не так давно открылась, но внутри уже сидит несколько человек. В основном обнимающиеся влюбленные парочки, которые решили начать этот день с чашечки кофе.

Интересно, мама с папой тоже зашли куда-нибудь выпить по чашечке кофе, прежде чем покинуть отель? Прежде чем погибли?

Я подхожу, и Зак улыбается мне, но его глаза остаются грустными. Сажусь напротив, и он придвигает мне кружку. Делаю глоток — латте.

— Спасибо, — говорю я.

— На здоровье. Как ты?

— Не знаю, — вздыхаю я. — Джейк похитил Шарлотту. Детективы больше не позволяют мне писать ему.

— Вы переписываетесь? — Он выпрямляет спину.

— Эм-м. — Я ерзаю на стуле. Вот черт. Полицейские далеко, им нас не слышно, но они все равно следят за нами, как ястребы. — Да. Прости, Зак. Честное слово, если бы я думала, что от этого будет какая-то польза, сразу сообщила бы тебе. Я ведь написала тебе после того, что случилось вчера. Ты имеешь право знать, что происходит с твоим братом.

Он со стоном трет лицо.

— Почему эти гребаные полицейские сами мне не сказали? — Его руки безвольно падают, он поднимает взгляд. — Лайла, я хочу знать все. Теперь это касается не только тебя и твоих друзей. Он и на меня пытался напасть, хотя он — мой брат!

— Помню, — мягко говорю я.

Пересказываю ему события вчерашнего вечера, а сама все поглядываю на крошечную красную полоску у него на виске, которую оставил на память Джейк. Да, Зак должен все знать.

— Короче, я написала ему, попросила отпустить Шарлотту. Закончить все это. Но он сказал… сказал, что она уже мертва, — заканчиваю я.

— Господи, все становится только хуже и хуже.

Когда этот кошмар только начинался, я была уверена, что Джейка скоро поймают. Но сейчас у меня такое чувство, что мы все идем по темному тоннелю и чем дальше — тем он длиннее и темнее.

— Я не теряю надежду. Если бы Джейк и правда убил ее, то подкинул бы нам ее тело. Так он поступал каждый раз. Но тела нет. Возможно, она все еще жива, и он держит ее в плену. Мне хочется так думать.

— Поверить не могу, что этот маньяк — человек, рядом с которым я вырос, — печально качает головой Зак. — Я все время вспоминаю наше детство и пытаюсь обнаружить что-то, что намекнуло бы мне на склонность моего брата к жестокости или убийству. Не могу вспомнить ни одного признака, который подсказал бы возможность такого развития событий, чтобы я мог вовремя остановить Джейка.

— Ты ничего не смог бы сделать. Он ведь не посвящал тебя в свои планы, Зак. Откуда ты мог знать?

— Мой отец, сестра, я сам всю жизнь прожили рядом с Джейком. Как мы могли не распознать убийцу, Лайла? Ты нравилась ему намного больше, чем он тебе. Может, он и разозлился из-за того поцелуя, но совершенно непохоже, что он собирался тебе мстить.

— А он сильно разозлился? После того поцелуя я сказала, что не чувствую к нему ничего такого. Он расстроился, но не настолько, чтобы начать бросаться на людей…

— Он вернулся домой на Пасху через пару месяцев после этого. Как-то мы с ним пошли тусить, и он напился. Я плохо помню ту ночь. Я и сам был пьян. Но он нес что-то насчет того, что… ты и сама не понимаешь, что потеряла… или что ты еще поймешь, как вы могли бы быть счастливы вместе, да будет поздно. Тогда я не обратил на это особого внимания, но он сильно переживал. Если бы мне могло прийти в голову, что его «поздно» означает то, что он начнет убивать людей, я бы что-то предпринял, поговорил с кем-нибудь, попытался остановить Джейка. Я знаю, все вокруг треплют языками о том, что мы с Сарой тоже имеем к этому отношение, но это ложь. Сара была так потрясена всем, что не смогла остаться здесь.

— Зак, тебе не нужно оправдываться. Джейк еще что-нибудь говорил о нас?

— Нет, я запомнил только это, — отвечает он. — Я поговорил со всеми, с кем он мог общаться. Они тоже не помнят, чтобы он говорил о чем-то таком, вызывающем подозрения.

Я делаю глоток кофе.

— Я все время вспоминаю тот день, когда он уехал. Я была у него в общежитии, тусовалась с Сиенной и Айзеком. Джейк собирал вещи. Раньше мы много болтали, но тогда он даже не смотрел на меня. Тогда мне казалось, что он просто слишком занят, чтобы говорить, но теперь…

Теперь каждая мелочь, связанная с Джейком, кажется мне подозрительной.

— Задним умом мы все крепки, — говорит Зак.

Я улыбаюсь ему. Кажется, ему становится немного легче. Чейс и Сиенна по-прежнему не хотят с ним разговаривать. Действительно, очень многие считают, что он как-то связан с происходящим. Я читала комментарии на фейсбуке, слышала курсирующие по кампусу слухи — так же как и слухи о том, что я изменила Джейку с Чейсом.

Как легко глупая болтовня и сплетни могут разрушить человеку жизнь.

— Детектив Лина не хочет, чтобы кто-то из нас связывался с Джейком.

— А ты как считаешь? — приподнимает бровь он.

— Я думаю, надо попытаться достучаться до него. Это единственный шанс его остановить.

— Мне не о чем говорить с ним, но, если это поможет, я бы попытался. — Зак наклоняется вперед. — Я пробовал связаться с ним. У него новый номер? — Я киваю. — Сообщения приходили с незнакомого номера.

Он бросает взгляд на полицейских. Они беседуют между собой и поглядывают по сторонам.

— Я его тебе напишу. Детектив Лина сказала, что нам нужно внушить Джейку чувство, будто он уже победил. Он должен считать, что мы не знаем, как его остановить, и думать, что он умнее нас и все держит под контролем.

— Мы должны делать вид, что он — злой гений и что мы все в его руках? — хмурится Зак.

— Злой гений… прямо в яблочко, — бормочу я. — Это все — часть спектакля, Зак.

— Спектакля? — переспрашивает он ледяным голосом.

— Который мы разыгрываем для него. Кажется, я плохо объяснила все, да?

Выражение его лица смягчается, он приподнимает ладони.

— Прости. Все это просто… поразительно. Я понимаю, о чем ты, но у меня нет желания притворяться, что он какой-то там герой.

— Меня это тоже бесит. Но это поможет поймать его и сохранить жизнь Шарлотте, так что надо попробовать.

— Я могу чем-то помочь? — Зак обхватывает голову руками. — Я чувствую себя таким бесполезным.

— Мы все так себя чувствуем, ты не одинок. Сейчас все козыри у Джейка, вряд ли мы можем что-то сделать. Каждый раз, когда мы пытаемся что-то сделать, ничего не получается. Полицейские ищут его, и, надеюсь, у них будет какой-то сдвиг в этом деле, но я не жду слишком многого. Боюсь, мы найдем Джейка не раньше, чем он сам этого захочет.

Неожиданно телефон, лежащий между нами на столе, «булькает». Мы с Заком синхронно опускаем взгляд.

— Какого… Откуда он это узнал? — спрашивает Зак.

Детектив Александер, наверное, услышал входящее сообщение, потому что отодвигает стул рядом с нами и садится.

— Что происходит?

Я подвигаю к нему телефон, и мы с Заком обмениваемся взглядами. Его темные глаза стали огромными и круглыми.

— Джейк следит за нами, — едва слышно произносит он.

Детектив Александер делает знак своим коллегам. Те тут же выбегают на улицу осматривать территорию, а он сам звонит в участок.

— Не двигайтесь, — говорит он, а потом велит менеджеру вывести всех посетителей из кофейни.

Увидев блеск его значка, люди быстро покидают кофейню и разбегаются.

— Что нам делать? — спрашиваю я.

— Тебя мы сейчас отвезем домой. Зак, тебя проводят туда, где ты живешь.

— Он следил за нами, шел за нами сюда. — Зак поднимается на ноги. — Мне не нужна охрана. В следующий раз, когда мой брат попытается на меня напасть, я буду готов. Я могу сам о себе позаботиться.

— Не глупи, Зак, он опасен, — говорю я.

— Я готов, — повторяет Зак, сузив глаза.

Я его понимаю. Я тоже устала прятаться и бояться. Сколько можно тянуть? Выманим его — замечательно. Но это не значит, что нужно вести себя безрассудно.

— Зак, отказываться сейчас от защиты — это самоубийство, — мягко говорю я. — Мы уже потеряли слишком многих. Пожалуйста, не облегчай Джейку задачу и не дай ему за свой счет пополнить список убийств.

— Лайла права, Зак, — вступает детектив Александер. — Мы отвезем вас по домам. Так безопаснее.

Мы покидаем кафе. Туда прибывает множество полицейских, чтобы осмотреть место происшествия и начать поиски Джейка. Один из тех, кто пришел сюда со мной, проводит Зака.

Зак хватает меня за запястье и наклоняется ближе:

— Будь осторожна, Лайла.

— Ты тоже, — говорю я ему, хмурясь.

Он выпускает мою руку и уходит широким шагом. Полицейскому приходится чуть ли не бежать, чтобы поспеть за ним.

— Лайла! — зовет меня детектив Александер. — Все хорошо?

— Да, наверное. — Я потираю запястье, которое стиснул Зак. — Давайте поскорее уйдем. Мне не по себе от того, что Джейк может быть где-то рядом и наблюдать за нами.

Детектив Александер делает шаг, а я еще стою как приклеенная. Нужно идти, нужно заставить ноги двигаться. Улица такая длинная, а машину пришлось припарковать далеко отсюда.

— Как вы думаете, что сделает Джейк, если мы запремся в доме и не будем никуда выходить? — спрашиваю я у Александера.

Это единственное, что мы еще не пробовали, потому что не хотим давать ему такую власть над собой.

Детектив искоса смотрит на меня.

— Я думаю, он убьет Шарлотту. А если после этого вы еще несколько дней не будете выходить на связь, он взбесится и придет за тобой. Или переключится на других ни в чем не повинных людей. Я бы вам этого не советовал.

— А что бы вы посоветовали? Это невыносимо.

— Мы его поймаем, Лайла.

— А вы уже сталкивались с такими неуловимыми убийцами?

— Конечно, — кивает он.

— Сколько их было?

Его губы вздрагивают, но взгляд остается бесстрастным.

— Несколько.

Следующий вопрос — «А сколько из них сбежало от вас?» — я вслух не произношу.

Мы минуем последний магазин, заворачиваем за угол и выходим на парковку. Вокруг нашей машины собралась толпа.

Что там? Один удар сердца, и у меня внутри все обрывается.

Шарлотта.

Детектив Александер переглядывается со вторым полицейским, но, прежде чем они успевают перехватить меня, я срываюсь с места.

— Лайла! — кричит детектив.

Мои подошвы с такой силой ударяются об асфальт, что у меня начинают болеть голени.

Шарлотта.

Я слышу где-то в отдалении сирены. Что бы ни случилось, кто-то уже сообщил об этом в полицию. Перед машиной столько людей, что мне ничего не видно. Но с каждым шагом картина все яснее, и меня охватывает ужас.

Кровь. Повсюду кровь. Она размазана по капоту, капает на землю.

Останавливаюсь как вкопанная. Я уже знаю, что увижу, если подойду ближе, но хочу ли я это увидеть?

Я уже видела изуродованные тела двух моих друзей. Но готова ли увидеть третье? Детектив догоняет меня, рычит:

— Стой здесь!

Я стою. Стою и не двигаюсь, с громко колотящимся сердцем и опустевшей головой. Детектив и полицейский быстро разгоняют толпу, но уже слишком поздно. У всех в руках — телефоны, все делают фото этой ужасной сцены. Когда же толпа сдвигается в сторону от парковки, я наконец вижу свою подругу.

Шарлотта звездочкой лежит на капоте машины, раскинув руки и ноги. Ее грудь выпотрошена, но куда более грубо, чем это было с Сонни и Айзеком. Рубашка разорвана, грудь напоказ. Разрез тянется от горла вниз, мимо пупка.

Сколько же ненависти и силы должно быть в человеке, чтобы он сотворил подобное?

Мой желудок скручивается узлами, я быстро отворачиваюсь и зажимаю себе рот кулаком. Желчь обжигает горло, я торопливо смаргиваю слезы.

Шарлотта умерла. Из-за меня. Я его спровоцировала. Он обо всем знал.

Какой-то незнакомый полицейский накидывает мне на плечи плед. Я и не подозревала, что дрожу с головы до ног. Он велит мне оставаться на месте.

Я сажусь на тротуар, кутаясь в толстый колючий плед. Вокруг все переливается от многочисленных мигалок различных аварийных служб. Земля мерзлая, холод просачивается сквозь одежду и впивается в мои ягодицы и ноги так, что они немеют. Мне так холодно. Я так одинока. Никто не обращает на меня внимания, все чем-то заняты и суетятся. А я просто сижу, не в силах справиться с шоком.

Все остатки самоконтроля я потратила на то, чтобы не заорать не своим голосом на полицейских, когда те принялись делать фотографии Шарлотты — десятки, десятки фотографий. Я понимаю, что они выполняют свою работу, но это так бесстыдно, так унизительно, она лежит там с грудью нараспашку. Шарлотта даже вырез глубокий не носила, а теперь толпы людей смотрят на нее. Видят ее вот такой…

— Лайла! — кричит Чейс.

Я подскакиваю. Как он здесь оказался? Рывком поднимаюсь на ноги. Чейс бежит ко мне, я, спотыкаясь, сокращаю последние несколько метров между нами.

— Она мертва, — всхлипываю я, падая ему на грудь и цепляясь за него. Дрожу с головы до ног.

— Слава богу, ты в порядке, — шепчет он, крепко обхватывая меня. И я не прошу его разжать руки, наоборот, он нужен мне. — Я так испугался, когда увидел…

Увидел?

— Ты о чем? — спрашиваю я, резко отстраняясь.

— Фотки на фейсбуке, — тихо говорит он.

— Ты… ты серьезно? Шарлотту… — Я не решаюсь договорить.

Шарлотта лежит здесь мертвая, полуголая, а люди постят ее фото в Интернете, чтобы все увидели. Теперь ее тело навсегда запечатлено в Сети, все запомнят ее именно такой, навсегда. От этой мысли мою грудь пронзает острая боль. А что, если ее родные увидят эти фотографии до того, как полиция сообщит им о случившемся? Даже если они не были близки, как это жестоко — таким вот способом узнать, что твоей дочери больше нет в живых.

В конце концов тело Шарлотты накрывают, помещают в черный мешок и застегивают его.

Я плачу.

— Джейк тоже видит, как его рукоделье расходится по всему гребаному фейсбуку! Это как изнасилование!

— Ш-ш… — Чейс прижимается лбом к моему лбу. — Мы поймаем его, Лайла. Я тебе обещаю.

Но я только сильнее начинаю рыдать. Я знаю. Знаю, что так и будет.

Знаю, потому что я сама заключу сделку с этим дьяволом.