14
Четверг
Восьмое февраля
Час ночи. Лежу в кровати рядом с Чейсом. Он не отходит от меня с тех пор, как меня похитили. Наверное, чувствует себя виноватым, как будто все это произошло из-за него.
Он уснул примерно час назад. А я смотрю на него и не могу оторвать взгляд. Сейчас он — мой якорь. Не хочу думать о том, что случилось, что означает записка Джейка. Сейчас для меня куда важнее то, как длинные ресницы Чейса отбрасывают тени на его щеки, как припухли во сне его губы. Как же мне хочется прикоснуться к его волосам. Они кажутся такими мягкими. Я чуть в обморок не упала, когда он сам предложил переночевать в моей комнате. Наверняка боялся, что Джейк явится за мной прямо сюда. Я и сама боюсь того же.
Перед сном Чейс, не теряя времени, быстро разделся до боксеров. К счастью, он стоял спиной ко мне и потому не видел, как я на него таращилась. А я, торопливо извинившись, скрылась в ванной — переодеться в пижаму. Шелковую и красивую, естественно.
Последние десять минут его крепкая мускулистая рука лежит у меня на животе. Я с ума схожу от этого и, пожалуй, только из-за этого не извожу себя мыслями о Джейке. Зато я извожу себя мыслями о Чейсе.
Мне нужна помощь.
Чейс поворачивается на бок и неожиданно оказывается совсем близко ко мне. Смотрю на него, затаив дыхание.
Господи, ну проснись же ты, поцелуй меня!
Я закусываю губу и зажмуриваюсь. Пытка. Мучительная, сладкая пытка.
— Лайла? — неожиданно шепотом спрашивает он.
Ну и видок у меня сейчас — глаза зажмурены, губа закушена. Приоткрываю глаза — Чейс смотрит на меня.
— Все хорошо? — спрашивает он хриплым со сна голосом.
— Да. Просто не могу уснуть, — говорю я.
На самом деле я все еще чувствую на своей шее дыхание Джейка перед тем, как он меня укусил. Полицейские действительно взяли мазок на анализ; теперь ждем результата анализов.
— Ты слишком много думаешь об этом.
Это не вопрос, а утверждение. Он хорошо меня знает. К счастью, Чейс считает, что я так взволнована из-за Джейка.
Чейс неожиданно обнимает меня и прижимает к своей груди. Совершенно голой груди.
— Засыпай, Лайла, — шепчет он, касаясь моего лба губами.
Я касаюсь ладонью его крепкой, мускулистой груди. Вряд ли у меня теперь получится уснуть. Чувствую, как неистово колотится его сердце — как и мое. Через некоторое время его тело расслабляется. Похоже, уснул. Его размеренное дыхание убаюкивает меня, и вскоре я тоже засыпаю.
* * *
Ночь в объятиях Чейса — как раз то, что мне было нужно. Но утром кажется, что ничего такого не было и в помине. Я сижу на кухне с детективом Линой, а Чейс все еще спит у меня в кровати. Еще совсем рано, но скоро нужно идти на занятия, и мне страшно.
— Как вы думаете, может, мне лучше уехать из города? Ведь это я сделала Джейку больно. Я уеду, и он перестанет срывать злость на моих друзьях.
Детектив Лина сочувственно улыбается, кладет руки на стол.
— Ты, конечно, главный предмет его злости, но не единственный.
— Но, может, если я уеду, он бросится искать меня и оставит остальных в покое?
— Скорее, это рассердит его и подтолкнет к массовому убийству. Если бы я думала, что твой отъезд поможет делу, уже давно предложила бы тебе это. Ты говорила, что хочешь заняться чем-то, так иди на занятия. Естественно, под охраной.
Я киваю и поднимаюсь. Сконцентрируюсь на том, что мне подвластно, — на своем урчащем желудке.
Позавтракав и одевшись, выхожу из дома в компании с двумя переодетыми полицейскими. Вчера Джейк перепугал меня до полусмерти, и я теперь шарахаюсь от собственной тени. Но вряд ли он рискнет напасть, пока я под охраной. По крайней мере, я на это надеюсь.
На улице по-прежнему холодно, как в Антарктиде, но на солнышке терпимо. Впереди маячит студгородок — уже видно кирпичную стену библиотеки.
— Лайла!
Вздрагиваю при звуке своего имени и оборачиваюсь. Я настолько вздернута, что в любую минуту готова броситься бежать. Но это не Джейк.
— Зак. — Я расслабленно опускаю плечи и делаю шаг к нему. — Как ты?
Он приподнимает бровь.
— Сейчас меня ждут папа и Сара. Можем увидеться чуть позже?
Его вопрос застает меня врасплох. Не ожидала, что он захочет встретиться. Разве он не знает о том, что случилось вчера?
— Конечно, — чуть поколебавшись, говорю я. — Когда, где?
— Давай в баре? Сможем поговорить, там не так уж тихо, но зато никто не подслушает. Скажем… в девять?
— Но ты же понимаешь, что со мной будет полицейский? — уточняю я.
Если он думает поговорить без посторонних, у него вряд ли получится.
— Конечно. Я не хочу, чтобы ты ходила без охраны.
— Хорошо, ну… тогда пока, увидимся в баре.
Зак кивает и, не сказав больше ни слова, уходит. И не оглядывается.
Я отправляюсь в библиотеку — целый час сижу и конспектирую. Точнее, конспектирую я примерно минут десять, а все остальное время просто сижу за столом и пытаюсь не обращать внимание на то, как все на меня пялятся. Думаю, о чем хочет поговорить со мной Зак, поглядываю то на дверь — а вдруг сейчас войдет Джейк, — то на полицейских — следят ли за входом?
Хотя Джейк все равно сюда не придет. Слишком много народа.
В итоге я не выдерживаю, кидаю все вещи в сумку и забрасываю ее на плечо. Полицейские тут же, как по команде, поднимаются и следуют за мной, как сторожевые псы. Домой мы идем в полной тишине. Ребята, которые меня охраняют, не самые разговорчивые, но, может, они просто с головой погружены в задание. Впрочем, это неплохо, меня бы здорово раздражало, если бы они пытались заговорить со мной, пока я работаю. Поэтому я тоже не пытаюсь завязать с ними светскую беседу. Домой мы добираемся за несколько минут, потому что я иду очень быстро. Один из них заходит со мной в дом, другой присоединяется к охране в машине снаружи.
Дома только Чейс и Сиенна. Чейс в гостиной, смотрит телевизор. Правда, телевизор выключен.
— Чейс?
Он поднимает взгляд и улыбается:
— Вернулась?
— Похоже на то. — Я присаживаюсь рядом. — А ты смотришь в пустой экран. Не хочешь ни о чем со мной поговорить?
Он усмехается и качает головой:
— Много успела сделать?
— Нет. Про нас все еще треплет языками весь студгородок. Подумываю раздать людям наши фотки, чтобы они перестали таращиться. А еще я столкнулась с Заком. Мы договорились встретиться с ним в баре сегодня вечером.
— Ты встречаешься с Заком? — Чейс меняется в лице.
— Нет, не так. Он просто попросил меня прийти в бар. Ему сейчас тоже тяжело.
— Почему он попросил прийти именно тебя, а не кого-то еще?
— Может, потому, что я — единственный человек, который не считает, что он виноват в преступлениях своего брата. — Я сдвигаю брови, мне не очень нравится тон Чейса. — Никто из вас даже не пытается его понять. А ведь и он, и его отец, и сестра очень переживают и мучаются по поводу Джейка.
Наш последний разговор с Заком закончился публичным скандалом, но я зла не на него, а на его сестру.
— Неудивительно. Он разрушает жизни людей. Точнее, отнимает жизни.
— Чейс, перестань. Зак тут ни при чем. Ему тоже плохо. Почему ты так себя ведешь?
— Как?
— Споришь?
— Да не спорю я. И вообще встречайся с кем хочешь! Мне наплевать!
Что это сейчас было? Говорить одно, а думать другое — совсем не в духе Чейса. И то, что он сейчас сказал, прозвучало совершенно неубедительно.
Я закусываю губу. Да он же ревнует! И я вдруг понимаю, что мне даже приятно, что он вот так вспылил.
Не вижу ничего плохого в том, что мне это нравится.
— Ты улыбаешься, как дурочка, — говорит Сиенна. — Что случилось?
— Ничего особенного. Только приму душ, а то вечером у меня дела.
Я взлетаю на второй этаж, перескакивая через ступеньки, и меня покачивает, как будто я уже выпила.
* * *
Когда я прихожу в бар, Зак уже сидит за длинным столом у стены. После всего случившегося меня не очень-то тянет гулять по вечерам, но с Заком поговорить надо. Он имеет право знать, что происходит. А еще он должен знать, что я не виню его за поступки брата. Со мной детектив Александер. Буду держаться поближе к нему.
Зак улыбается, когда я подхожу к нему.
— Привет. — Я присаживаюсь рядом.
— Как дела?
— Спроси, что полегче.
— Прости. — Он моментально мрачнеет.
— Ты вообще в курсе… последних новостей, общаешься с кем-нибудь? — спрашиваю я, а про себя думаю, знает ли он уже о том, что случилось вчера?
Зак качает головой и наваливается на стол:
— Нет. Что он натворил?
— Так теперь ты веришь, что это был Джейк? — спрашиваю я, и мне не удается скрыть удивление.
— Я бы и рад не верить, но… — Зак опускает взгляд, — не сомневаться тоже не могу. Слишком многое не складывается. И то, что говорят об убийце — он сильный, знает анатомию, — тоже указывает на моего брата.
Я сочувственно улыбаюсь ему. Да, все это очень тяжело. Пересказываю ему то, что случилось вчера, и у него отвисает челюсть. Он окончательно падает духом. Потом кидает быстрый взгляд на детектива у меня за спиной, как будто не знает, стоит ли при нем говорить. Но детектив Александер никуда не денется, так что Заку придется смириться с его присутствием и расслабиться. Я почти двадцать минут все рассказываю и рассказываю, снова и снова повторяю одни и те же детали, но Зак ничего не говорит и даже не двигается. Когда я замолкаю, он откашливается и спрашивает:
— Он ранил тебя? Боже, у меня столько вопросов, я не знаю, с чего начать.
— Я чувствую себя точно так же в последнее время. Такое ощущение, что Джейк нас всех ненавидит. Я понимаю, да, он бросил учебу, но никогда бы не подумала, что это вызовет у него такую злобу.
— Мы с папой по минутам перебрали все время, которое провели с Джейком после того, как он вернулся домой, — говорит Зак. — Мне все кажется, что мы упустили что-то важное, какой-то намек на происходящее теперь. Я ломаю голову, пытаясь припомнить все разговоры с братом. Может, если бы я смог прочитать что-то между строк… Но ничего не приходит на ум.
— Может, никаких намеков и не было. Такими планами с другими обычно не делятся.
— Знаю. Просто пытаюсь сделать хоть что-то полезное.
— Мы все чувствуем себя бесполезными. Вы будете в городке, пока его не найдут?
Зак кивает и откидывается на спинку стула.
— Я пока не могу вернуться домой. Да в любом случае полицейские перевернули там все вверх дном, а мы сейчас не в том состоянии, чтобы наводить порядок в доме.
— Вы с Сарой оба все еще живете с отцом?
— Не, только я такой лузер, — усмехнувшись, качает головой Зак.
— Я не считаю, что ты лузер, — удивляюсь я.
— Шучу. Я снимал квартиру, но потом хозяин решил ее продать, и я временно вернулся домой, сейчас как раз подыскиваю жилье.
— А чем Джейк собирался заниматься после того, как отчислился? — спрашиваю я, осторожно пытаясь добыть нужную информацию. — Нам он сказал, что университет не для него, он дома будет думать, что делать дальше.
— Вряд ли у него был какой-то конкретный план. Было видно, что он жалеет о своем уходе. Брат всю жизнь мечтал заниматься медициной, так что, когда он начал нести всякую хрень о том, что ему все надоело, я ни одному его слову не поверил. Но Джейк ни разу даже не намекнул, что была какая-то другая причина ухода.
— «Другая причина» — это я?
— Не знаю. Мы решили, что учеба пошла у него не так гладко, как он думал, и что ему просто нужно передохнуть. Джейк сказал нам, что поживет дома, он подыскивал на это время работу, поскольку был без денег. Он даже взял студенческий заем! Вот чего я не могу понять: на что он живет? И где? Откуда он знает, как вырубить электричество на территории кампуса? Как вообще человек, который учился спасать человеческие жизни, мог стать убийцей?
— Понятия не имею, — тихо говорю я, качая головой.
Какое-то время мы сидим, погрузившись каждый в свои мысли. Я первая нарушаю тишину:
— Надо выпить. Не помешает после вчерашнего.
— Водка с содовой?
— Ага, помнишь, — хмыкаю я.
— Забудешь тут, когда тебя после тусовки стошнило этой водкой чуть ли не на мои ботинки.
Ежась, смотрю, как Зак поднимается и идет в бар. Это было, когда он приезжал к нам в последний раз перед тем, как Джейк бросил учебу. Я тогда выпила парочку — ну, может, примерно шесть лишних содовых с водкой, — и меня вырвало по пути домой. Это был такой ужас, я просто помирала со стыда. После этого я больше не напивалась до такого состояния.
Я оборачиваюсь на детектива Александера. Он сидит на высоком стуле за стойкой бара, потягивает кока-колу. В основном следит за мной, но иногда скользит взглядом по переполненному залу. Отстойная, должно быть, работа. Я бы умерла от скуки, если бы мне часами приходилось сидеть и ничего не делать.
Зак возвращается через пару минут. На часах около десяти, почти все студенты уже разошлись по клубам. Но мне определенно больше нравится в баре, здесь намного тише.
— Спасибо. — Я принимаю у него стакан и делаю глоток. — Двойная?
— Тебе, как покусанной моим братом, полагается двойная порция водки.
— Ты мне ничего не должен. Но все равно спасибо. А ты все еще работаешь в том магазине с мотоциклами?
— Ага, продаю крутые байки ботаникам, у которых кризис среднего возраста.
— О, скоро пришлю к тебе своего брата. У него точно этот кризис вот-вот начнется.
И меня это ни капельки не удивит. Райли слишком рано стал взрослым — в нежном возрасте двадцати одного года ему на голову свалился проблемный подросток. Я делаю еще глоток: именно то, что было нужно.
— Присылай, конечно, — смеется Зак. — И сама приходи. Прокачу тебя на своем.
— Ну нет, не стоит. Я свалюсь с мотоцикла, как только ты дашь старт.
— Да уж, тогда действительно не стоит.
— Но я бы с радостью полюбовалась озером возле вашего дома. Джейк показывал мне фотографии, оно очень красивое.
— Отлично. Но, пожалуй, я не стану делиться этой новостью с Сарой.
— Она все еще считает, что Джейк ни в чем не виноват?
— Доказательств становится так много, что, как ни крути, приходится верить. Джейк здорово скрывал свои истинные намерения. Он снова подал документы в университет, собирался заканчивать обучение где-то на севере. Я нашел эти брошюры, когда полиция проводила обыск в нашем летнем доме. Я-то думал, что Джейк разваливается на куски, а оказалось — вовсе нет, он давно пришел в себя и строит планы.
— Серьезно? — хмурюсь я.
— Ага, — кивает Зак. — Может, решил, что пора начать жизнь заново после… не знаю. Учитывая последние события, мне, честно говоря, трудно понять, что творится у него в голове.
Но… мы ведь исходили из того, что Джейк все потерял. Тогда у него есть причина желать нам смерти. И понятно, что он мог сорваться в годовщину моего отказа. Тот, кто потерял все и жаждет мести, не строит планы на будущее. По крайней мере, мне так кажется. В ином случае такое поведение не имеет смысла. Но, возможно, Зак прав. Джейк мог только делать вид, что строит планы.
Мы с Заком болтаем еще примерно с полчаса, а потом я отправляюсь домой.
* * *
Открыв дверь, сразу подмечаю, что в доме очень тихо. Детектив Александер, убедившись, что я в безопасности, оставляет меня в прихожей. Теперь нас охраняет наружный патруль.
— А где все? — спрашиваю я у Шарлотты, плюхаясь рядом с ней на диван. Она сидит, поджав ноги, и смотрит телевизор.
— Гуляют.
У меня глаза вылезают на лоб.
— Все вместе?
— Нет, — качает головой Шарлотта. — Сиенна встречается с друзьями, Айзек пошел в бар с девушкой, а Чейс гуляет с какими-то парнями, не помню, как их зовут. Детектив Лина была не в восторге, что все разбрелись в разные стороны. Нашим охранникам пришлось разделиться, чтобы у каждого был свой сопровождающий.
Меня не удивляет, что Чейс ушел гулять, и не особо волнует, что он встречается с друзьями, — после того, как он приревновал меня к Заку.
— Ну, Лина ведь хотела, чтобы мы жили нормальной жизнью, — замечаю я.
Как будто это возможно. Конечно, по утрам мы вылезаем из постели и даже выходим из дома, но наша жизнь от этого нормальней не становится.
— Именно так и сказал Чейс. Как прошел вечер? — спрашивает она.
— Хорошо.
— Правда? Тебе не кажется, что встречаться с Заком — немного странно?
Я пожимаю плечами и откидываюсь на диванные подушки.
— Почему? Он не меньше нашего хочет, чтобы Джейка нашли. Представь, каково это — знать, что среди твоих родственников есть убийца? Мне его жалко.
— Поэтому ты пошла с ним встречаться?
— Не только поэтому. Зак классный. Мы часто тусили вместе до того, как Джейк превратился в психа.
— Хотелось бы мне относиться к нему так же, как ты. Но не могу. Я привыкла думать о Заке как о нормальном парне. Он всегда спрашивал, как у меня дела, как учеба. И сейчас, когда мы встретились с ним и его родными в полиции, мне было так неловко. Я не знала, что сказать.
— Он совсем не изменился. С ним можно болтать о чем угодно, как раньше, только не надо его ни в чем обвинять. Он виноват не больше, чем любой из нас.
— Да, но я все равно буду избегать его, пока все это не закончится и он не уедет.
— Так тоже можно, — смеюсь я. — А чем ты занималась все это время?
— Телевизор смотрела. Я же социопат, помнишь?
— Потому что целыми вечерами сидишь на этом диване!
Шарлотта собирается что-то ответить, но в этот момент раздается стук в дверь. Мы дружно подпрыгиваем.
— Девочки, это детектив Александер. Впустите нас.
Нас?
Я встаю с дивана, но Шарлотта хватает меня за руку.
— Он сказал «нас»? Кого это — «нас»?
— Не узнаем, пока не откроем.
И все же, прежде чем открыть дверь, я выглядываю в окно.
— Зак!
Он стоит, тяжело навалившись на детектива. У него голова в крови.
— Что случилось? — выдыхаю я. — Господи, что…
— Джейк, — хрипло отзывается Зак.
