11
Понедельник
Пятое февраля
Моя попытка жить обычной жизнью провалилась. Я с треском захлопываю за собой входную дверь, бросаю сумку на пол и оглядываюсь. Обычно никто из нас не сидит подолгу у себя в комнате, все тусуются в гостиной или на кухне, так что, если здесь никого, значит, я дома одна.
До того, как не стало Сонни, мне нравилось быть дома одной и спокойно заниматься своими делами. Но теперь при одной мысли о том, что в доме пусто, у меня внутри все завязывается в узел. Не успокаивает даже то, что снаружи дежурит офицер Грей.
— Эй, кто там? — доносится из гостиной голос Чейса.
— Я!
Облегченно выдохнув, захожу в комнату. Чейс смотрит последнюю серию «Игры престолов».
— Недолго ты занималась, — замечает он.
Я качаю головой и плюхаюсь рядом с ним на диван. Чувствую себя лузером. Так хотелось вернуться к нормальной жизни, вести себя как обычно, а вместо этого перепугалась до чертиков. Когда мамы с папой не стало, на нас с Райли тоже все время пялились. Люди всего лишь хотели проявить участие и выразить соболезнования, но, как по мне, они только делали хуже.
Чейс, сдвинув брови, приглушает звук в телевизоре и пододвигается ко мне.
— Что случилось?
— Я вошла в зал, и все на меня уставились.
— Ага. Сейчас все чешут языками о Сонни, о тебе, обо всех нас.
— Мне не нравится быть в центре внимания. — На нервной почве у меня начинают чесаться ладони. — Пусть лучше вообще не обращают внимания.
— Это невозможно, учитывая все, что творится вокруг. Учись игнорировать их.
— Ты говоришь как Грей.
И как Райли после моей второй панической атаки. Но игнорировать взгляды окружающих так же трудно, как рыбе — плавать в пустыне.
— Раньше тебе было наплевать, что о тебе говорят, — напоминает мне Чейс.
— Это совсем другое. А что они говорят?
Он смеется глубоким, низким смехом. От этого звука что-то такое происходит у меня внутри, отчего я моментально забываю обо всем на свете.
— Плохого — ничего. Честно.
— Может, это только при тебе, — хмурю брови я. — А где все остальные?
— Сиенна и Айзек хотели заскочить в зал перед лекциями, а Шарлотта ушла к другу за конспектами.
— Но они же пошли не одни?
— Нет. — Чейс склоняет голову набок.
— Просто спросила.
Он молчит пару секунд, а потом заглядывает мне в глаза:
— Ты в порядке, Лайла?
Опять он говорит, как Райли.
— Я боюсь за них.
— С ними все хорошо, — говорит он успокаивающим голосом. — Ты мне еще что-то не сказала?
— Я случайно встретилась с Заком. Он вел себя очень мило. А потом подошла Сара, совсем не милая. Потребовала, чтобы я держалась от них подальше и все такое.
— Какой брат, такая и сестра, — фыркает Чейс. — Эта Сара такая же несдержанная, как и Джейк.
— Ты сравниваешь ее с убийцей?
Он хочет сказать еще что-то, но тут тишину разрывает вой сирен — мимо нашего дома проносятся полицейские машины. Мы с Чейсом срываемся с дивана и выскакиваем на крыльцо.
Полиция останавливается через два дома от нас, где уже собралась небольшая толпа.
— Ну хоть не под нашими окнами, — кивает мне Чейс.
— Да, но что там происходит?
Мне сразу же представляется самое худшее.
Раньше столпотворение означало отличную вечеринку. Сейчас это означает смерть.
Дома вместе с Чейсом был офицер Александер. Он выходит к нам, на ходу разговаривая по телефону. Касается руки Чейса, жестом велит вернуться внутрь и не выходить. Офицер Грей уже убежал следом за машинами.
Это плохо.
Я ныряю обратно в прихожую, прижимая ладонью сердце, которое колотится, как ненормальное.
— Что происходит? — требовательно спрашиваю у Александера.
Чейс закрывает дверь и скрещивает руки на груди.
— Несчастный случай. — Детектив нажимает на отбой и прячет телефон.
— Что случилось?
— Вы знаете девушку по имени Нора Вилсон?
— Ну да. Немного, — отвечаю я.
— Немного? — мрачно спрашивает он.
— Она студентка, мы знакомы… ну, время от времени здороваемся, перекидываемся парой слов. Иногда мы тусуемся в общей компании, но близко не дружим. Не думаю, что кто-то из нас хорошо ее знает.
— Сомневаюсь, что хотя бы раз говорил с ней, — кивает Чейс.
— А что с ней, она в порядке? — спрашиваю я.
Детектив откашливается:
— Ее убили.
Я потрясенно прижимаюсь к Чейсу.
— Какой кошмар…
— Как вы думаете, Сонни ее знал? — спрашивает детектив.
— Возможно, но она не в его вкусе, — с трудом отвечаю я.
— Почему?
— Ну, она была немного ботанка. Я часто видела ее в библиотеке. Нора не ходила на вечеринки, как и Шарлотта. Думаю, Сонни ее вообще не замечал.
— Это полезная информация, — кивает детектив.
— Как ее убили? — спрашивает Чейс.
Он хочет знать, был ли это тот же убийца, что вспорол грудь Сонни? Был ли это Джейк?
Детектив снова откашливается:
— Ее закололи. Это все, что мне известно.
— А ее сердце? Оно на месте?
Слова вырываются у меня до того, как я вспоминаю, что это секретная информация, которую нам не положено знать.
Детектив смотрит на меня вытаращив глаза, то ли изумленный тем, что я так много знаю, то ли шокированный моей резкостью.
Я не в восторге, что приходится задавать такие вопросы, но куда деваться.
— Молчание — знак согласия, значит, сердца нет, — продолжаю я. — И значит, это снова Джейк.
— Но в этом нет никакой логики! — мотает головой Чейс.
— Давайте не будем делать поспешных выводов, — пытается успокоить нас детектив.
— Что случилось?! — кричит Айзек, вбегая через заднюю дверь.
— Мы в прихожей! — отзываюсь я.
Они с Сиенной подбегают к нам, охрана следует за ними по пятам.
— В чем там дело? — Айзек забрасывает свою спортивную сумку и тубус в комнату. — Никто ничего не говорит, дорога перекрыта.
— Джейка нашли? — спрашивает Сиенна.
— Нет, но похоже, он опять совершил убийство. Нора, — говорю я.
Детективы многозначительно переглядываются.
— Что? Но ведь я — следующий, — говорит Айзек.
— Мы все так думали, но… — Я пожимаю плечами.
— Нора? — Сиенна поднимает свои идеально очерченные брови. — Нора никогда не была нашим другом, хотя очень хотела дружить с тобой, Лайла. Старалась тебе понравиться. Но мы никогда не тусовались с ней подолгу. Зачем Джейку ее убивать?
Александер внимательно слушает и наверняка фиксирует каждое слово.
— Мы могли ошибаться, — говорю я. — Может, список Джейка намного больше, чем мы думали.
— А если это не Джейк? — спрашивает Айзек. — Просто предположим. Он ведь даже не знал Нору!
— Как выясняется, мы Джейка тоже совсем не знали, — усмехается Чейс. — Так что они вполне могли быть знакомы.
— Согласна, — говорю я. — Возможно, между ними что-то было, но не представляю, чем она могла его так разозлить.
А что, если Нора хотела со мной подружиться именно потому, что видела меня с Джейком? Между ними что-то было, потом он ее бросил, а она не могла с этим смириться и пробовала снова зацепиться за него через меня. В прошлом году Нора жила в другом общежитии. Так что, даже если Джейк с ней спал, мы об этом никогда не узнаем.
— Да, но Джейк всегда сох по тебе, с какой стати ему было связываться с ней? — недоумевает Сиенна. — Мы никогда не видели их вместе, и она ни разу о нем не упоминала.
— Супер, давайте как можно чаще обсуждать наши отношения с Джейком.
Мне и без того погано. А как подумаю, что стала причиной такой ненависти, еще хуже становится.
Детектив Александер снова откашливается:
— Не стоит забегать вперед. Детектив Лина вот-вот подъедет, у нас будут к вам вопросы.
Сомневаюсь, что мы сможем помочь. Мы с Норой не были близко знакомы, и я не знаю ничего о ее личной жизни. Мы очень редко тусовались вместе и никогда — вдвоем, всегда вокруг было полно народу, да и болтали мы только на общие темы. Впрочем, Джейк тоже мало с кем общался, не считая нашей компании и одногруппников. Так что никакой связи между Норой и Джейком не заметно.
Но надо же разобраться, что к чему, пока не убили кого-нибудь еще.
* * *
Два часа спустя я чувствую себя совершенно выпотрошенной. Детектив Лина забрала нас всех в участок и долго допытывалась о возможной связи между Норой, мной, моими друзьями и Джейком. Голова просто раскалывается. Никому из нас на ум не пришло ничего такого, что можно было бы назвать связью. Мы обсуждали каждую мелочь с момента знакомства и включая ежедневную учебную рутину. Особенно сложно было вспоминать первый год обучения, поскольку он представлялся какой-то пестрой кашей. Зато я совершенно отчетливо помню каждую наносекунду, проведенную вместе с Чейсом. Какая же я несчастная.
Мне кажется, я тысячу лет не виделась с друзьями — нас всех допрашивали по отдельности. Сижу в приемной, глядя на часы. Прошло всего пятнадцать минут с тех пор, как меня выпустили из кабинета, но остальных еще нет, и это очень меня тревожит. Почему со мной покончили так быстро? Нас с Чейсом вызвали первыми — наверное, потому, что именно мы нашли тело Сонни. Я думала, его отпустят одновременно со мной.
Дверь кабинета открывается, и я вскакиваю. Чейс. Вид у него усталый, глаза, обычно такие яркие, потемнели от беспокойства. Он поводит плечами и закрывает дверь.
— Ты как? — спрашивает он, опустив голову.
— Нормально. Тяжело. Она часто повторяла одни и те же вопросы или задавала их по-разному. Как будто думает, что я вру.
— Она так не думает, Лайла. — Он подходит ко мне. — Полицейские обязаны все точно выверять.
— Тебе пришло в голову что-нибудь?
— Не-а. По-моему, детектив Александер меня возненавидел.
— Что? За что? Что ты сделал?
— Ничего. Спасибо за твою уверенность во мне, это согревает сердце, — отзывается он с легким сарказмом. — Все, что я мог сказать, ему было уже известно. В округе кто-то убивает детей, а у них до сих пор нет ни одной зацепки по поводу Джейка. У Александера девятнадцатилетняя дочь, естественно, он психует.
— Может, он убивает без всякой системы? Тогда в опасности абсолютно все.
От мысли, что где-то неподалеку притаился Джейк, у меня замирает сердце. Лучше уж не знать, кто убийца, чем повсюду видеть его лицо.
Джейк выжидает, чтобы нанести новый удар. В записке было сказано, что следующий — Айзек, но почему тогда убийца отклонился от плана? Не знаю, что это говорит о психологическом состоянии убийцы, но я леденею от ужаса.
