Костоправ проковылял к двери храма и выглянул наружу. Нигде поблизости этой чертовой бабы не было. Он не видел ее уже несколько дней. Может, она оставила его в покое? Сомнительно. Просто дождалась, когда он будет в состоянии позаботиться о себе сам, и отлучилась по каким-то своим, ей одной известным делам.

Появилась мысль о побеге. Местность знакомая. Рядом деревня, до которой можно добраться за считаные часы, даже притом что быстро бежать он не способен. Однако что толку от такого побега?

Душелов не было, зато вороны по-прежнему не спускали с Костоправа глаз. Они так просто не отвяжутся, приведут ее к нему. А еще у Душелов есть кони, которые не знают усталости. Через неделю она найдет Костоправа, и опять он станет ее пленником.

И все же…

Это место напоминало остров, лежащий за пределами мира. Мрачное, навевающее тоску.

Костоправ отправился на прогулку, просто чтобы размяться. Вороны выводили его из себя. Он старался не обращать на них внимания, как и на ноющую боль в груди. Шел через лес, к его дальней окраине. А вот и полузасохшее дерево.

Теперь Костоправ вспомнил его. Еще до Дежагора и Годжи он пришел на юг, чтобы изучить эти земли, и, обнаружив Душелов, которая наблюдала за ним, пустился за ней в погоню. Тогда он стоял у этого дерева, обдумывая, как ему поступить дальше. Вдруг мимо просвистела стрела, чуть не отхватив ему нос. Стрела была знаком, что не пришел еще срок встретиться с той, кого он преследовал.

А потом за ним погнались люди Хозяев Теней, и пришлось спешно покинуть этот лес.

Он подошел к дереву. Вороны плотно обсели его ветви. Он провел пальцем по месту, куда вонзилась стрела. Тогда Душелов определенно наблюдала за ним. Она всегда присутствовала где-то рядом, ни во что не вмешиваясь.

Впереди лежал вытянутый, покатый холм.

Костоправ решил не обращать внимания на ворон. И продолжил путь.

Боль в груди крепла. Даже не будь вокруг птиц, далеко не уйти.

Остановившись передохнуть, он задумался о том, сколь сильно Душелов повлияла на его жизнь, И не ее ли вина, что битва при Дежагоре закончилась поражением?

Уничтожить Зовущую Бурю, которая взяла себе новое имя – Грозотень, оказалось на удивление легко. А уж Меняющего Облик – и того проще. Хотя получилось не очень красиво, ведь тот помогал Госпоже. Мысль о нем заставила Костоправа вспомнить девушку, ученицу Меняющего Облик. Скорее всего, ей удалось спастись. И теперь она, может статься, думает о том, как бы свести счеты. Знает ли о ней Душелов? Надо бы при случае спросить.

Пульс у него стал почти нормальным. Боль поутихла. Он снова побрел. Добрался до края холма и там постоял, тяжело дыша, прислонившись к бесформенному, выветрелому обломку серой породы. Вороны безостановочно кружили над головой и каркали.

– Да заткнитесь вы! Никуда я не денусь.

Камень в двух шагах имел отдаленное сходство со стулом. Костоправ устроился на нем и какое-то время сидел, обозревая свое «королевство».

Весь Таглиос был бы у его ног, если бы не разгром при Дежагоре.

С севера целеустремленно, словно почтовые голуби, примчались три вороны и ворвались в стаю, тревожно каркая. Их товарки разлетелись в разные стороны. Странно.

Он откинулся назад и мысленно перенесся к битве при Дежагоре, вернее, к тому, что произошло после нее. Если верить Душелов, Могаба остался в живых, он удерживает осажденный Хозяевами Теней город. Примерно трети войска удалось уйти за крепостную стену. Отлично. Упорной обороной можно не подпустить врагов к Таглиосу.

Костоправ мало беспокоился за этот город. Народ там живет неплохой, однако правят им прожженные негодяи.

Тревожила судьба друзей, тех немногих, что остались на юге. Выжил ли кто-нибудь? Удалось ли им спасти Анналы, эти драгоценные хроники, звено, скрепляющее прошлое и будущее Отряда? Что стало с Мургеном, со знаменем, с доспехами Вдоводела? По легенде, знамя было в Отряде с того самого дня, как он вышел из Хатовара.

Интересно, что затеяли эти чертовы вороны? Минуту назад их были тысячи, а теперь едва можно насчитать дюжину. Они летали на большой высоте, носились взад-вперед, кружили над долиной.

Неужели Хатовар – всего лишь несбыточная мечта? Неужели последняя страница Анналов была дописана, когда до дому оставалось каких-то четыреста миль?

Вспомнилось вдруг начало путешествия из Дежагора. Человек, парящий в воздухе и корчащийся на острие копья. Лунотень? Да. В сражении он был пронзен копьем, тем самым, что служило древком для знамени Отряда.

Нет, знамя цело. Реликвия гораздо более ценная, чем Анналы, хранилась где-то в храме. Правда, Костоправ не видел ее. Должно быть, Душелов спрятала.

Он посмотрел на бегущие по лазоревому небу кучевые облака. И вздрогнул от испуга – прямо к нему стремительно летела ворона.

Чуть не разбившись в последний момент, она неистово захлопала крыльями и опустилась на острый каменный выступ в нескольких дюймах от его левой руки.

– Не шевелись! – произнесла птица громко и четко.

Костоправ повиновался, хотя на языке вертелась дюжина вопросов. Не нужно быть гением, чтобы понять: происходит нечто из ряда вон выходящее. Иначе птица не заговорила бы с ним. Раньше такое случилось лишь раз – тогда его предупредили. Он вовремя выступил, сразился с Хозяевами Теней у Годжийского брода и победил их.

Ворона припала к камню и стала неотличима от него. Костоправ и сам пригнулся, чтобы издали труднее было обнаружить человеческий силуэт, и замер. Чуть позже он заметил в лежащей перед ним неглубокой долине движение.

Кто-то делает перебежки, укрываясь в складках местности. Вот еще один замелькал и еще. У Костоправа сильно забилось сердце, он вспомнил рыскавших на севере слуг Хозяев Теней.

Вот и здесь – мелкие смуглые люди. Но не той же расы, что и карлики, управлявшие Тенями. Те были родней таглиосцам. В этих же есть нечто знакомое, но что именно – не определить, они слишком далеко.

Похоже, Костоправ пока не замечен ими. Если и смотрели в его сторону, то не разглядели.

Карлики продвигались по долине. Их уже два с половиной десятка, и вновь прибывшие не скрытничают, как первая группа, – те, должно быть, разведчики.

Теперь Костоправ видел их достаточно хорошо, чтобы вспомнить, где случилась первая встреча с ними. На огромной реке, что течет из самой середки континента к морю, мимо Таглиоса. Эту реку перекрыли пираты, а он разбил их год назад, в двух тысячах миль к северу отсюда. Отряд уничтожил армию карликов в ночной битве. Обе стороны применяли магию – сколько там было огня и рева…

Ревун!

Основная часть группы оставалась на виду. Восемь человек несли девятого в чем-то вроде портшеза. Седок был так закутан, что походил на кучу тряпья. Поравнявшись с Костоправом, он протяжно застонал.

Ревун, один из десяти Взятых, служил Госпоже в ее империи на севере. Этот грозный колдун считался погибшим в битве на реке. Он тогда пытался свести старые счеты с хозяйкой, и лишь вмешательство Меняющего Облик заставило его отступить.

Маг опять издал стон, жалкое подобие обычных завываний Ревуна. Может, он сдерживается, чтобы не привлекать внимания?

Костоправ затаил дыхание; казалось, даже перестало биться сердце. Меньше всего на свете ему сейчас хотелось быть замеченным. Неудобное ложе, холодный ветер – все нипочем, когда смерть – в двух шагах.

Смуглые карлики с портшезом прошли мимо, и в арьергарде показалась новая группа. Выждав час, Костоправ убедился, что больше никого не будет.

Сто двадцать восемь болотных пиратов. Слишком далеко они от своих земель, чтобы представлять серьезную военную силу. Но с ними колдун… Местность, климат и все такое прочее ему нипочем.

Куда он направляется? Догадаться нетрудно. В Тенеземье. Зачем – тоже загадка, хотя и она вряд ли сложная.

Ревун – один из Взятых. Кое-кто из Хозяев Теней тоже когда-то принадлежал к этой компании. Похоже, выжившие маги связались со своим бывшим товарищем по оружию и заключили договор. Ревун идет заменить того, кто погиб.

Если Душелов не солгала, Госпожа жива и находится в Годже. Это меньше чем в сорока милях. Вот бы добраться туда… Вот бы отправить ей весточку… Она должна знать о происходящем.

– Не знаю, ворона, поймешь ли ты меня, но все-таки скажу: лети-ка к хозяйке и передай, что у нас неприятности.

Он встал и пошел в храм, где коротал время, пытаясь найти знамя Черного Отряда.