Как мы узнаем хорошего гуру? Это нелегко. Список необходимых качеств – вещь довольно субъективная, и поэтому проставление галочек в таком чек-листе поможет лишь отчасти. Последователи Джима Джонса, Раджниша, Сурья Даса, Согьяла Ринпоче и Далай-ламы, должно быть, все в какой-то степени анализировали своих избранных лидеров перед тем, как поднести им свою однонаправленную преданность.

Современный мир такой материалистичный, и всё же в нём так сильна привычка моралистического суждения. Когда царь Трисонг Децен поднёс свою супругу Еше Цогьял своему учителю – Гуру Ринпоче, а затем, через какое-то время, Гуру Ринпоче попросил Еше Цогьял быть с Ачарья Сале – было бы это морально допустимо в современном мире? Можем ли мы принять подобные «рокировки» без инстинктивного содрогания? Трёхсторонние отношения были бы немыслимы сегодня, а кое-где, возможно, даже уголовно наказуемы.

Нет однозначного перечня, но есть несколько критериев, которые мы, даже с нашим довольно ограниченным человеческим пониманием, в общем и целом можем применять. Невозможно знать, обладает ли духовный проводник всеми этими качествами, потому что просветлённого человека может распознать только другой просветлённый. Эти общие критерии проверялись веками, и, по крайней мере, мы можем предположить, что они не причинят особого вреда.

Сегодня в нашем мире практически невозможно найти гуру, который бы обладал всеми благородными качествами мастера ваджраяны, описанными в древних тантрических текстах. Но в сутрах махаяны Будда дал совет о том, что делать, если мы не можем найти аутентичного мастера. Он сказал, что если вы встретите человека, который говорит о природе будды, то такого человека следует почитать, как самого Будду. Если вы подумаете о тех миллионах людей, что говорят только о еде, одежде и банковских счетах, и словом не упоминая природу будды, вы поймёте, почему Будда сказал это.

В эти времена упадка, если вы можете найти гуру, обладающего даже несколькими из этих качеств, тогда вам следует подумать о том, чтобы принять его или её в качестве своего учителя, потому что такой человек редок: он принадлежит к виду, находящемуся на грани исчезновения.

Хороший гуру:

• реализовал абсолютное воззрение;

• непредвзятый;

• не стремится учить;

• обладает терпимостью;

• знающий;

• дисциплинированный;

• добрый, никогда не оскорбляет и не принижает других;

• обладает линией передачи учения;

• прогрессивный;

• скромный;

• не интересуется содержимым вашего кошелька, вашими бёдрами или икрами;

• имеет живого гуру и живую традицию;

• предан Трём драгоценностям;

• верит в закон кармы;

• щедр;

• приводит вас к благому окружению;

• усмирил тело, речь и ум;

• мягкий и умиротворяющий;

• обладает чистым восприятием;

• свободен от суждений;

• придерживается правил, установленных Буддой, в винае, бодхисаттваяне и ваджраяне;

• страшится неблагих поступков;

• умеет прощать;

• искусен.

Как сказал Гуру Падмасамбхава, наше воззрение должно быть обширным, как небо, а наши поступки скрупулёзно просеянными, словно мука мельчайшего помола. Это верно в случае гуру. Часто можно догадаться о том, обладает ли гуру воззрением по суетливости его поступков. И то, насколько его поступки согласуются и дополняют его воззрение, может свидетельствовать о том, насколько обширен его ум.

Отличный показатель наличия у кого-то абсолютного воззрения – это исключительная внимательность человека ко всему, что относится к карме, например к тому, чтобы ненароком не наступить на мельчайшее насекомое. Противоположным этому будет поведение в духе: «Всё есть пустота» с последующим прихлопыванием назойливого комара. Некоторые люди думают, что реализованные существа могут делать всё, что хотят. На самом деле полностью реализованные существа не впадают ни в какие крайности. Две истории иллюстрируют это.

В одной истории два монаха проводят пуджу, используя множество тантрических ритуальных предметов. Один из монахов – очень преданный и хороший практикующий, но не очень образованный, тогда как другой – не очень хороший практикующий, но прочёл и выучил на память все тексты. Во время перерыва образованный монах кладёт свою ваджру, основной ритуальный предмет, на пол. Монах-практик беспокоится и спрашивает: «Почему ты кладёшь такой ценный предмет на пол?» Образованный монах ухмыляется и говорит: «У тебя совсем нет понимания ваджраяны. В ваджраяне ваджра – это Акшобхья, а земля – это Буддалочана Дакини, они подобны супругам, отцу и матери, поэтому пол – это вполне подходящее место, чтобы положить мою ваджру». У этого монаха верная информация, то, что он говорит, верно. Но я вырос, слушая эту историю в качестве критики от моего учителя. Он предупреждал меня никогда не вести себя как умный монах, потому что ваджра – это ритуальный предмет и к ней нужно в любом случае относится с почтением.

В противоположность этому есть известная история о двух монахах, переправляющихся через бурную реку. Прямо перед тем, как они начинают через неё переходить, к ним подходит женщина и со слезами просит ей помочь. Старый монах предлагает перенести её на другой берег и садит её себе на спину. Он ставит её на землю на другом берегу, и они расходятся. Через час молодой монах, который кипел от возмущения, но не произносил ни слова всё это время, взрывается: «Как мог ты, монах, нести женщину?» – на что старший монах отвечает: «Почему ты всё ещё несёшь её?»

Человек, обладающий обширным воззрением, боится кармы. Люди, которые боятся кармы, будут держаться в стороне от человека, который убивает живых существ и оправдывает это тем, что всё есть пустота, что в абсолютном смысле нет никакого существа, которое убивают, и поэтому нет акта убийства. Те, кто боится кармы, будут чувствовать себя комфортно рядом с таким человеком, как Бен из Конгпо, деревни моей семьи.

Конгпо Бен отправился в паломничество в Лхасу и исполнился преданности, когда увидел статую Будды Джово. Но он волновался, что кто-то может украсть его старые изношенные ботинки, пока он делает ритуальное обхождение, поэтому он попросил статую постеречь его обувь. Когда он закончил кору, он забрал ботинки с колен статуи и поблагодарил её за доброту. «Пожалуйста, приходи как-нибудь ко мне домой выпить домашнего вина», – сказал он. И статуя ответила, что придёт. Они даже договорились о дне встречи весной. Это один из нескольких случаев, когда статуя Джово разговаривала. Однажды той весной жена Конгпо Бена пришла с реки, куда ходила по воду, и сказала, что видела гостя из Лхасы, пришедшего его навестить, стоявшего посреди реки. Бен побежал к реке и бросился в воду, думая, что Джово утонул. Он вытащил его и принёс к себе домой. Сейчас они построили второй храм Джово в Конгпо в память о Бене и его госте.

Если у вашего гуру есть воззрение пустоты, он будет бояться кармы. Его больше впечатлит история о ботинках Конгпо Бена, чем о том, кто благочестиво пытается оправдать убийство комара.

Гуру должен быть непредвзятым человеком с открытым умом, чтобы принять различия в культуре и привычках. К примеру, если гуру тибетец, он или она должны ценить всем сердцем искреннее подношение австралийским учеником ценной раковины точно так же, как подношение китайским учеником килограмма чистого золота. Непредвзятый гуру должен обладать способностью работать с американцем, с детства привыкшим верить в наличие у человека души и склонным путать эту душу с природой будды. Непредвзятый гуру должен обладать способностью распознать, что привычка бродяг Дхармы, борющихся с организованным общественным строем, необязательно является практикой отречения. Непредвзятый гуру должен понимать, почему его ученицам-лесбиянкам трудно визуализировать мужское божество в качестве супруга. Непредвзятый гуру должен обладать способностью понять, почему евреям может быть сложно принять концепцию о том, что всё происходящее с человеком является результатом причин и условий, созданных в прошлом, и поэтому нет таких вещей, как добро и зло. Непредвзятый гуру должен знать, что привычка его китайских учеников сохранять лицо необязательно продиктована страхом совершить неблагие поступки. Непредвзятый гуру должен понимать, почему швейцарский ученик может не проникнуться идеей коровы, исполняющей желания.

Обратите внимание на того, кто не стремится стать вашим коренным гуру. Такой человек может обладать куда более впечатляющими качествами коренного гуру, чем превосходящие его амбициозностью люди. Часто тот, кто не хочет учить, является лучшим учителем.

Многие гуру утверждают, что они откровенные люди: говорят, что думают, без стеснений и преград. Но если другим достаётся от них, то и сами они должны быть способными принимать критику. Они должны быть самим воплощением терпимости. Но по большей части гуру-критики не очень-то сами терпят критику. Один из способов проверить это – посмотреть, как гуру справляются с публичным осуждением. Поройтесь в Интернете, чтобы увидеть, попадали ли они в скандальные ситуации, и если да, то как они на это реагировали? То, как человек относится к похвале и критике, приобретению и потере, славе и безразличию, счастью и страданию, говорит о многом.

Принимая во внимание, что мы живём во второй декаде XXI века и наша заслуга такая, какая есть, и сила нашего усердия и духовного искания не так велика, мы должны полагаться на внешние знаки и показатели, такие как учёность и академические регалии. Гуру, обладающие знанием и уважением учений различных линий и школ буддизма, могут быть особенно эффективными. Даже если у них нет времени развить полное и глубокое понимание каждой школы и линии, если гуру относится к ним с подлинным уважением, а не просто проявляет дипломатичный интерес, он является куда большим источником знаний для учеников. Когда такой гуру оценивает ученика и понимает, что этот человек нуждается в чём-то, что сам он не может дать, по крайней мере он сможет направить ученика в правильном направлении, подобно тому, как уролог направляет пациента с головными болями к неврологу. Но многие ограниченные гуру скорее будут настаивать на том, чтобы дать ученику лекарство от цистита вместо лекарства от головной боли, потому что это всё, что у них есть, и это может привести к очень плачевным последствиям.

Учёность – важное качество гуру, и его легче всего проверить. Намного сложнее определить, какого рода достижение обрёл гуру с помощью интуиции, созерцания и практики. По крайней мере, гуру-учёные охотно вовлекаются в научные беседы с учениками о воззрении, медитации и поведении. Если гуру не молчун, то, по крайней мере, ученики могут намного быстрее проверить его качества. Если гуру не учился, то, возможно, он будет избегать вопросов и уклоняться от разговоров, касающихся содержания духовных текстов. Поэтому новичкам следует задавать ему вопросы по сутрам и шастрам. Наиболее отважные и прямолинейные даже могут спросить, какие именно тексты изучал гуру. Особенно важным в данном контексте является слушание, созерцание и изучение мадхьямаки и праджняпарамиты.

Гуру, которым не хватает понимания Дхармы, обычно направляют всё своё внимание на всевозможные ритуалы: подношение дыма, воды, огня, проведение сложнейших пудж Махакалы и тому подобное. Они не могут учить воззрению, медитации и поведению, и поэтому учат только поведению. А тем временем драгоценная жизнь их учеников проходит.

С другой стороны, если гуру уделяет слишком большое внимание воззрению пустоты, это может отвлечь ученика от важности медитации и поведения. Не ценя важность причины, условия и результата, ученик может думать: «Ну, всё есть пустота, поэтому я могу делать всё, что заблагорассудится. Мне не нужно подносить светильники, не нужно выполнять простирания, делать пуджи или становиться вегетарианцем».

Вот как определяет высшее существо Джигме Лингпа

Вы можете встретиться с кем-то, кого не волнуют восемь мирских дхарм. Такой человек, без сомнения, на пути к тому, чтобы стать высшим существом. Вы можете встретить кого-то, кто обладает абсолютной вовлечённостью в восемь мирских дхарм. Такой человек – совершенно точно высшее существо.

Если гуру не обращает внимание на важность бодхичитты, это может лишить ученика заслуги от принесения пользы другим. Точно так же гуру, который поощряет практику, требующую цепляния и фиксации, такую как шаматха, но не учит практике не-фиксации, такой как випашьяна, лишает ученика открытой, обширной, свободной, спонтанной и естественной практики воззрения. А гуру, который учит не-фиксации с самого начала, без базовых практик, делающих ум податливым, таких как шаматха, испортит свежесть ученика.

Гуру всегда должен быть искусным в нахождении баланса между мудростью и методом, в обратном случае гуру не принесёт блага ученикам. Такие навыки скорее будут заметны со стороны в гуру, который обладает учёностью.

Почти невозможно судить об уровне дисциплины гуру. Мы можем спросить: «Сколько из того, чему они учат других, они практикуют сами? Живут ли они в соответствии с тем, что говорят?» Но это очень тонкая вещь, чтобы судить об этом. Мы никогда не знаем, насколько реализованным является тот или иной человек.

В настоящий момент вы можете пытаться понаблюдать, насколько он или она заботятся о других, сколько времени проводят, принося пользу ближним и волнуясь о них. Насколько они добры? Это самое важное качество, но также оно является и тем качеством, о котором сложнее всего судить.

Мы также хотим учиться у того, кто, как нам кажется, медитирует. Когда нам кажется, что учитель практикует, это воодушевляет; когда учитель дисциплинирован в своём поведении, это вызывает восхищение. Однако кто-то может спросить: «Если вы считаете своего учителя полностью просветлённым буддой, почему ему необходимо практиковать, если он уже просветлён?» Объяснять это можно тем, что гуру, показывающий нам путь, – словно шеф-повар, демонстрирующий технику приготовления блюд своим ученикам. Шеф-повар может учить, мастерски готовя вкусную еду, тогда как повар-ученик смотрит. Позднее ученики могут практиковать и учиться сами, следуя примеру шеф-повара.

Во всей вселенной нет ни одного существа, которое бы не умело ценить доброту. Мы можем получить наибольшую пользу от того, кто говорит спокойные и воодушевляющие слова, но при этом не боится быть твёрдым.

Но даже доброта может быть спектаклем, показухой – трудно понять, когда она подлинная. Чтобы узнать это, вы можете наблюдать за гуру и смотреть, сохраняются ли его нежность и доброта, даже когда вокруг наступает полный хаос. Если гуру выглядит добрым и щедрым в эпицентре конфликта, в эти времена упадка вы не можете просить о большем.

Хотя доброта – это важное качество гуру, помните о том, что эмоции могут затуманить нашу интерпретацию поступков гуру. Часто мы называем кого-то добрым, но этот человек просто массирует наше эго, исполняя наши желания и удовлетворяя наши стремления. Нам нелегко увидеть, что гуру добр постоянно во всех ситуациях. Доброта не всегда подразумевает утверждение того, что вы считаете хорошим. В Буддадхарме доброта – это действие, осуществляемое гуру для того, чтобы приблизить вас к пониманию истины. Поэтому жестокое отношение Марпы к Миларепе было абсолютной добротой.

Гуру должен быть подобен матери, чей единственный ребёнок умалишённый. Матери придётся дарить дополнительные любовь и сострадание этому больному ребёнку. Гуру должен знать, как взращивать культуру доброты. Если гуру добр к другим, это хороший знак, что, возможно, и к вам он будет относиться также.

Доброта – основа бодхичитты. Там, где есть доброта, вероятнее всего, также есть и бодхичитта. Когда вы видите дым, вы видите огонь. Если у гуру есть истинная бодхичитта, охватывающая всех существ, значит, он обладает необходимой квалификацией, чтобы принять его в качестве гуру.

Ячменное зерно, которое вы держите в руке, произошло из миллиардов ячменных зёрен прошлого.

Линия – это не эстафетна я палочка

Линия не похожа на эстафетную палочку, которую один человек передаёт другому и затем следующему, оставляя людей позади с пустыми руками. Скорее это пламя светильника. Если вы зажжёте один светильник и затем продолжите зажигать от него другие светильники, первый светильник останется гореть. Нет различий. Есть континуум.

Как я уже сказал, в эти времена упадка почти невозможно найти гуру, наделённого всеми до единого необходимыми качествами, поэтому, если вам удастся найти учителя, обладающего хотя бы несколькими такими качествами, вы должны подумать о том, чтобы принять его в качестве гуру. Но одно качество является совершенно необходимым – это аутентичная линия передачи. Как сказал великий сакьяпинский мастер Драгпа Гьялцен, гуру без линии не имеет благословений. В каком-то смысле линия определяет родословную и является совершенно необходимой составляющей пути. Линия – это история, своего рода сертификат подлинности. Где есть линия, там есть путь, и этот путь был проверен.

Любой путь, ведущий из одного места в другое, является результатом определённых причин и условий, и буддийский путь не является исключением. Работа с причинами и условиями – суть буддийского пути. В начале – особенно в начале – мы пытаемся не собирать новых негативных причин и условий и учимся, как создавать позитивные причины и условия. В конечном итоге мы собираем определённые причины и условия, необходимые для того, чтобы освободиться от всех причин и условий.

Для практикующего ваджраяну правильные причины и условия исключительно важны. Из всего множества причин и условий линия передачи является определяющим фактором. На фундаментальном уровне линия является условием, которое в нашем человеческом уме удостоверяет подлинность учений и учителя. Линия служит критерием: вы можете обратиться к тому, что было сделано всеми гуру линии, предшествующими вашему гуру, и это поможет зародить уверенность в учителе и учениях.

Линия учителей – как лестница. В ваджраяне на самой вершине лестницы восседает синий Будда, общеизвестный как изначальный Будда и иногда в определённом контексте как Самантабхадра или Ваджрадхара. Этот изначальный Будда – за пределами истории. «Он» за пределами человеческих различений. «Он» символизирует природу вашего ума. Линия гуру – это лестница, ведущая вас к этому изначальному Будде. Вся система ступеней – это иллюзия, но эта иллюзия необходима. Самая первая ступень вашего восхождения по лестнице наиболее важна, и на этой ступени находится ваш нынешний гуру.

Как буддисты, мы можем радоваться, что являемся последователями принца Сиддхартхи, который пришёл в этот мир 2 500 лет тому назад. Он преодолел столько трудностей и совершил столько великих дел в своих предыдущих жизнях. В конце концов ему удалось победить демонические силы мар и достичь просветления под деревом бодхи. И сейчас мы его последователи. Но возникает вопрос: кто учил Будду?

Скептик может сказать, что 2 500 лет тому назад – стародавние времена, и тогда не было технологий, чтобы записать то, что говорил Будда. Его ученики даже не записывали его учений, они полагались на собственную память и устную линию передачи. Если мы утверждаем, что следуем за этим человеком со времён Платона и Аристотеля, кто-то может задаться вопросом, сколько из того, что мы считаем истинным учением, действительно является тем, чему учил Будда? Ведь всё это может оказаться игрой в испорченный телефон.

Мы, буддисты, открыто признаём, что было много комментаторов, которые вмешивались в процесс. На самом деле, мы восхваляем их. Мы гордимся Нагарджуной и Чандракирти. Гендун Чопел ответил на вопрос «Откуда мы знаем, что Будда был великим?», сказав: «Потому что Нагарджуна так сказал». А почему мы верим Нагарджуне? «Потому, что так сказал Чандракирти». А как мы узнаем, что Чандракирти прав? «Потому, что так сказал мой учитель». А как вы подтвердите, что ваш учитель прав? Эта часть остаётся на ваше усмотрение: вы можете сами решить, что думать по этому поводу.

Зависимость от вашего собственного ума – именно это делает внутреннего тантрического гуру таким важным. Тантра учит многообразию методов для того, чтобы открыть и поддержать внутреннего будду, которого не нужно искать нигде, кроме как в собственном уме. Иметь ничем не заслонённого внутреннего будду как основу линии весьма важно. Поэтому, излагая одно из самых глубоких понятий самым обычным языком, – самого Будду учил внутренний будда.

Тот, кто научен мыслить в терминах ваджраяны, может сказать, что этот разговор о линии очень двойственный – в нём есть «мы» и «они», что считается негативным. Самой универсальной причиной страдания является двойственный ум. Тягчайшим падением является разделение на субъект и объект, разделение относительной и абсолютной истины.

Волшебство, которое освобождает вас от этого страдания, рождается из реализации единства абсолютного и относительного. Да, понятие линии очень дуалистично, но этот дуалистический метод призван привести вас к реализации недвойственности, и посему этот метод совершенно необходим. Линия – это самый непосредственный способ соединить относительное и абсолютное, и в данный момент нам необходимы такие мосты. Вы найдёте нирвану только внутри сансары. Вы найдёте мудрость только внутри эмоций. Вы не можете обрести мудрость, избавившись от эмоций. Вы найдёте истину лишь внутри не-истины.

Недвойственность не означает, что две вещи соединяются, чтобы создать одну. Они всегда были едины, это наш двойственный ум разделил их. В этом трудность пути. Поскольку в настоящий момент мы не можем видеть единство, мы, практики, должны работать с этим кажущимся разделением. Мы должны как бы принять это разделение, ведь если бы мы полностью понимали единство, тогда мы были бы реализованными существами и не нуждались в пути. Но ситуация такова, что нам нужно пребывать в мире двойственного ума и говорить на этом языке двойственности. И только из этой позиции мы можем попытаться постичь такие понятия, как «единый вкус». Время от времени мы даже прибегаем к использованию этого обманчивого термина «единство», подразумевающего, что два становятся одним.

После многих лет проверок Наропы, после выполнения им невообразимо трудных заданий, Тилопа наконец-то решил даровать Наропе первое посвящение. Он проявил всю мандалу Чакрасамвары и спросил Наропу, перед кем он совершит земной поклон: перед Тилопой или Чакрасамварой, божеством? Наропа подумал, что он и так всегда может видеть Тилопу, тогда как это было редкой возможностью увидеть Чакрасамвару, и поэтому он выполнил простирание перед божеством. Тилопа сурово отчитал его за незнание того факта, что божество есть не что иное, как гуру.

Будда советовал, что практика винаи должна быть прогрессивной и актуальной, соответствующей времени и месту. С течением времени и сменой эпох природа человеческих эмоций и комплексов, системы координат и неврозы адаптировались к изменяющейся культуре, поэтому и предлагаемые решения должны быть прогрессивными и адаптированными.

Можно быть прогрессивным и тем не менее оставаться приверженцем традиций. Гуру не должен настаивать, чтобы ученики обязательно представляли богиню подношений в мультяшном стиле тибетских тханок. Если ученик хочет визуализировать что-то более похожее на Билли Холидей, ничего страшного, это не меняет сути практики. Точно так же, если ученик хочет добавить на тарелку для мандалы несколько предметов, таких как наушники и накладные ресницы, гуру следует только порадоваться.

Люди иногда говорят, что у гуру есть «духовные таланты» или «духовные силы», и не совсем ясно, что они на самом деле имеют в виду. Возможно они имеют в виду ясновидение или некое подобие целительной энергии. В тантре, если у ламы есть такие таланты и они могут использоваться, чтобы приносить благо другим, то это можно только приветствовать. Но эти качества должны впечатлять не более, чем отменный вкус гуру вкус в выборе галстуков. Это может впечатлить некоторых людей, но, если гуру не способен принести просветление, он или она совершенно бесполезны.

Точно так же, если гуру совершает благие деяния, например посещает больных детей или помогает бездомным, с тантрической точки зрения это впечатляет не более, чем лежание на гвоздях, если ваша подлинная цель – просветление. Конечно, кажущийся сострадательным лама своим примером может способствовать зарождению сострадания и доброты в сердцах других людей. Но точно так же это может сделать и волшебный трюк, например, если он согнёт ложку. Волшебный трюк может внезапно пробудить вас, напомнив вам, что всё есть ваше восприятие. И, возможно, это приведёт вас к реализации природы ума.

Некоторые гуру утверждают, что обрели особое духовное прозрение, изменившее их жизнь. Я слышал о самовозникших семенных слогах, появлявшихся на языках гуру в Тибете. В то время как одни могут высмеять этого гуру и истинных практикующих Дхарму, следующих за ним, люди, которых я знаю и которым верю, клянутся, что видели подобные особые знаки, и эти люди не наркоманы и не целители ауры, они исследователи, учёные, биологи и тому подобное. Единственные особые качества, о которых упоминали мои собственные гуру, они приписывали своим гуру. Они никогда не утверждали, что находятся на том же уровне. Эта скромность вдохновила стольких учеников и заставила меня испытывать стыд из-за соблазна хвастаться своими качествами и желания впечатлить других.

Это правило не является непреложным, но обычно безопаснее следовать гуру, который не интересуется славой. Есть шанс, что некоторые гуру могут с безумным воодушевлением рисовать и печатать буклеты и значки для блага всех существ. Не все ламы, с усердием рекламирующие себя и взбирающиеся на самые высокие троны, имеют скрытые мотивы – некоторые из них могут на самом деле быть скромными и смиренными людьми. Но величайшие учителя нашего времени повторяли снова и снова, с полной убеждённостью, что они не были просветлёнными. Они утверждали, что являются самыми обычными существами, и они вновь и вновь проявляли смиренную преданность своим собственным гуру и учителям.

К примеру, когда я спросил Кьябдже Дилго Кхьенце Ринпоче о его учениях-сокровищах, он ответил, что есть так много великих учений-сокровищ и его учения совершенно бесполезны. Он сказал, что я не должен тратить время, следуя за ним. Вместо этого бóльшую часть времени он говорил лишь о преданности своим учителям.

Нынешнее поколение учеников Дхармы является побочным продуктом культуры, которая агрессивно продвигает чувство собственного достоинства, и они приходят в недоумение, когда слышат, что такой лама, как Кьябдже Дилго Кхьенце Ринпоче, выражал смирение. Как будто они предпочли бы слушать бахвальство лам и ринпоче, что они величайшие просветлённые существа. Люди легко верят ложным утверждениям.

Хотя мы не можем сказать, что это универсальная норма, но, как правило, любой, кто открыто утверждает, что является просветлённым, скорее всего, таковым не является. Есть и ещё более изощрённая уловка, на которую следует обратить внимание: хотя гуру может открыто себя не рекламировать, втайне он может поощрять такую среду, в которой слухи о его пробуждённости распространяются в обществе его преданными учениками, которые думают, что оказывают тем самым услугу гуру и Дхарме.

Недавно в Бодхгае я слушал, как китайский мастер обращался к более чем сотне своих последователей под деревом бодхи. Он прочёл длинную проповедь, длившуюся почти четыре часа, в которой вновь и вновь повторял, что он вот-вот станет буддой и что поэтому его ученикам очень повезло, что они могут получать от него учения. Он сказал, что, хотя может стать буддой в любое время, ради блага своих учеников он решил оставаться бодхисаттвой в этой жизни, и поэтому им следует очень высоко ценить его. Он также утверждал, что является единственным аутентичным мастером во всём мире, и, если у кого-то из его учеников есть другие учителя, они должны отказаться от них и следовать только за ним.

Сначала меня это рассмешило. Я подумал о кармическом долге, который эти десятки учеников, должно быть, имеют перед своим учителем. Кармический долг – это собрание причин и условий, которые им ещё предстояло исчерпать. В своих прошлых жизнях эти ученики, должно быть, заставляли этого китайского гуру слушать собственные небылицы и верить в свои выдуманные истории, или, может быть, они объедались его плотью и упивались его кровью, и сейчас пришёл час расплаты. Затем я подумал о другом: у этого человека нет страха, что, возможно, хорошо. Это гораздо лучше, чем размахивать флагом ложной скромности. Очень вероятно, что он действительно верил в то, что говорил.

У меня есть ученица из Пекина по имени Крэйзи Бол, которая недавно стала буддисткой. Когда я сказал ей, как должен практиковать, как должен наблюдать за своим умом, чтобы он не заблудился, что мне постоянно нужно проверять свою гордыню, что я постоянно должен остерегаться своего лицемерия, что я постоянно удручён тем, что я всё ещё материалист, после стольких лет практики и следования за некоторыми из величайших мастеров на свете, её это вывело из себя и разозлило. «Если это так, зачем тогда я к вам пришла? – спросила она. – Почему вы вообще учите?» Чем больше я отвечал «Да, вы правы», тем больше она возбуждалась. В конце беседы она осталась в глубоких раздумьях, куда податься дальше.

Не то чтобы у меня было столько скромности, но она не могла понять даже ту небольшую долю напускной скромности, которую я пытался проявить. Культура скромности настолько редка в наши дни, и даже если кто-то проявляет малую толику скромности, она, как правило, ложная, поэтому ученики, такие как Крэйзи Бол, не могут даже увидеть её преимущества.

Между гуру и учеником неизбежно будут очень тесные отношения. Предполагается, что ученик будет открыто рассказывать обо всём своему гуру, который взял на себя роль того, кто приведёт ученика к просветлению. Во время такого раскрытия, когда ученик распахнут и обнажён перед гуру, если гуру интересуется только кошельком, бёдрами или икрами ученика, могут быть очень серьёзные последствия. Предполагается, что гуру является врагом эмоций: его единственный интерес должен быть в том, чтобы рассеять неведение. А не добавить эмоций, неведения и замешательства.

Вы можете многому научиться, наблюдая за преданностью учителей своим гуру. У вашего гуру должен быть свой собственный гуру, и, более того, он должен радовать этого гуру. Если ваш учитель восхищается своим (предпочтительно живым) учителем, шансы того, что он будет вести себя осмотрительно, намного выше, потому что гуру, который также является преданным учеником, верит в последствия своих поступков, и поэтому вероятность того, что он вас обманет, существенно ниже.

У многих учителей в наши дни и вовсе нет собственного гуру. А если и есть, то они провели рядом с ним очень короткое время. Возможно, за это короткое время им удалось собрать рекомендательные письма, но собрали ли они нектар учения? Стоит попытаться разузнать, сколько времени этот человек действительно провёл под крылом гуру, и не только это, а также практиковал ли он то, что практиковал гуру, и удовлетворил ли он желания гуру, хотя бы поверхностно.

Ученики, которые проводят много времени со своими гуру, приобретают кажущиеся обычными, но говорящие о многом привычки, выражения и жесты. Однажды, когда я был очень маленьким, во время многолюдной пуджи пришёл один старый монах и выполнил передо мной простирания. Мой помощник, ученик ламы – моего предыдущего воплощения, сказал: «Я думаю, он один из учеников Чокьи Лодро». Он узнал особенный способ, которым монах складывал ладони. Это то, что вы постепенно научитесь узнавать.

Многие духовные искатели в наши дни, похоже, не видят никаких проблем в том, что следуют за гуру-самозванцами, которые кичатся тем, что у них нет гуру. Этих учеников привлекает предполагаемая независимость и опыт личного откровения. Это совершенно поразительно. Любой гуру, который утверждает, что получил учения из ниоткуда, даёт вам идеальный повод и причину не следовать за ним. Я бы скорее последовал за кем-то, кто говорит: «Я провёл тридцать лет со своим гуру, но ничему не научился, я просто околачивался вокруг, убирал туалеты и мыл посуду». Из такого ученика можно что-нибудь извлечь.

Лонгченпа сказал, что с мирской точки зрения в повседневной жизни мы полагаемся на человека, который обладает опытом, того, кто является знающим и зрелым. Мы полагаемся на плотника, который не только знает теорию своего ремесла, но также был учеником, которого учили, и у кого есть непосредственный опыт выбора правильной древесины и пользования пилой. Поэтому, если вы ищете что-то настолько важное, как просветление, вам следует полагаться лишь на опытного учителя.

Многих тулку, монахов и кхенпо держатели линии посылают на Запад, и, хотя некоторые их них справились с задачей, большинство не смогли вдохновить учеников. Лишь потому, что кто-то имеет монашеское посвящение или степень геше или кхенпо, даже если кто-то является тулку, это не означает, что этот человек обладает квалификацией тантрического гуру. Эти отличия и степени не имеют особого смысла. Точно так же женатый йогин, увенчанный дредами и облачённый в йогические одежды, который хвастается, что овладел сокровенными тантрическими методами редких линий, и внушает, что может доставить многочисленные оргазмы, необязательно заслуживает доверия.

Таким образом, если учитель появляется в вашем районе с кратким резюме, в котором говорится, что он официально проходил подготовку в таком-то монастыре, учился в шедре и медитировал в трёхлетнем затворничестве, у вас будет хоть какая-то основа, чтобы ему верить. И всё же следует признать, что в этом рациональном и приземлённом мире возможность найти коренного гуру среди учёных, ринпоче, тулку и лам, выполнивших трёхлетний ретрит, несколько выше, чем среди посетителей продуктового супермаркета.

Гуру, который предан Будде, Дхарме и Сангхе, всегда будет пытаться культивировать настрой Шести парамит и совершенные качества бодхисаттвы, и в таком случае шансы сбиться с пути невелики. Большая вероятность того, что такой гуру сподвигнет вас на медитацию и практику и будет вести вас по пути к освобождению, а не сбивать с пути, призывая быть «хорошим человеком», вегетарианцем, защищать окружающую среду, вести простой образ жизни, применять техники расслабления, осознанность, ахимсу (ненасилие) и так далее. Если ум гуру погружен в Дхарму и это способствует тому, что ваша уверенность в Дхарме возрастает, тогда такой гуру выполняет свои функции.

Вы можете подумать, что у всех гуру преданность имеется по определению: конечно, гуру должен верить в Три драгоценности. Но беды не будет, если об этом спросить напрямую. Некоторые учителя, в особенности современные, попадают в своего рода серую зону. Если вы боитесь спрашивать напрямую, можете просто понаблюдать: как часто эти гуру вспоминают о жизни и учениях Будды Шакьямуни? Представляют ли они Будду как человека или как мессию?

Многие японские мастера имеют склонность связывать дзен и христианство, и время от времени я слышу, как кто-то перечисляет Будду, Иисуса и Мухаммеда – всех вместе – как посланников мира и любви, объединённых в одну категорию «великих спасителей». Есть ли другой выбор, кроме как согласиться с этим? Вы также можете объединить Стивена Спилберга и Ясухиро Озу в категорию «великих режиссёров». Спилберг безусловно успешен, но, если вы объедините его с Озу, вы рискуете преуменьшить уникальное влияние Озу, превратить в банальность его великое видение и забыть о трудностях, которые ему пришлось преодолеть.

На расстоянии вы можете заметить общие ценности, такие как любовь и доброта, в любой религии. Но тот, кто искренне предан Дхарме, знает, что вы не найдёте её уникальные аспекты – недвойственность, союз абсолютной и относительной истин – в христианстве. Не найдёте вы и такие качества Будды, как десять сил, четыре бесстрашия, четыре волшебные силы, восемьдесят признаков и тридцать два знака, в Иисусе.

Конечно, как буддисты. мы не ратуем за узколобых фундаменталистов, экстремистски настроенных буддийских гуру-джихадистов, но мы также не хотим безликой смеси всех религий, которая размахивает знаменем «все религии ценны». В таком случае зачем вообще называть себя буддистами?

Шансы того, что вы встретите буддийского гуру, который говорит, что не верит в причину, условия и результат, невелики. Но поскольку карма – это весьма обширное понятие, существуют различные уровни веры и понимания.

Встреча с гуру, который хорошо понимает пустоту и всё же переворачивает все адские миры, чтобы спасти одно насекомое, которое заползло под ковёр, так воодушевляет! Подобно этому, гуру, который сознательно останавливает ученика, стремящегося открыть бесплатную клинику для бедных, для того, чтобы вместо этого он возносил на горе молитвы благопожелания, свидетельствует о поразительном понимании закона причины и следствия. Человек должен быть достаточно непредвзятым, оценивая понимание кармы другими существами.

Однажды я путешествовал с Певаром Ринпоче, и один тибетец подарил нам всем носки в качестве подношения. Случилось так, что носки, которые получил Певар Ринпоче, были слишком маленькими. Тибетец ошибся и купил детские носки. У нас и так было много багажа, и многие бездумные, беззаботные ринпоче наших дней, включая меня, немедленно бы выбросили эти детские носки в мусорное ведро, поскольку понимали, что они не могут быть использованы. Но Певар Ринпчое настоял на том, чтобы мы взяли их с собой в путешествие. Когда я прокомментировал то, что он беспокоится по пустякам, он лишь улыбнулся. Позже он попытался продать носки, и я слышал, как он резко говорил со своим помощником, молодым тибетским мирянином, который, должно быть, сделал удивлённое замечание об этой сделке. Ринпоче отругал его, сказав, что эти носки были подношением, и поэтому их нельзя выкидывать. Если их нельзя носить, по крайней мере их можно было продать, а деньги затем использовать, чтобы сделать подношение благовоний или масляных светильников, что непосредственно или опосредованно создало бы благую кармическую связь для того, кто сделал подношение.

Любовь и сострадание Певара Ринпоче, а также его уважение кармического закона причинно-следственной связи являются показательным примером.

Многие молодые ламы, которые выросли, не ведая нужды, принимают подношения как должное. В тибетском языке даже есть специальный термин – кор, означающий такое неблагодарное принятие подношений. Когда гуру совершенно не ценит подношения, если он не думает о всех трудностях, которые пришлось преодолеть людям, чтобы получить возможность сделать их, то это очевидная опасность кор, который является самым эффективным способом запятнать ламу.

Гуру, который выключает ненужный свет, чтобы сэкономить электричество, и вновь использует конверты в качестве бумаги для заметок, но который не колеблясь делает самые щедрые подношения пищи и цветов в дни цог – это гуру, который верит в карму.

Щедрость означает не просто способность свободно отдавать другим деньги и материальные объекты. Вдохновляет находиться рядом с кем-то, кто обладает этими типичными внешними проявлениями щедрости, но также можно делиться с другими такими вещами, как информация, время, извинения, признание своих ошибок или свобода учиться у других лам. Внешние подношения также хороши. В конечном итоге легче быть с кем-то, кто не мешкает, доставая бумажник после обеда в ресторане. Гуру, которые делают щедрые подношения другим гуру, а также Будде, Дхарме и Сангхе, воодушевляют, особенно те, чьи подношения не притягивают к себе внимание окружающих. Покрыть крышу храма золотом – это акт щедрости, совершённый ярким и заметным способом, но гуру, который зажигает сотни тысяч светильников втайне, никак это не афишируя и не рекламируя, – это тот, кто может вдохновить запутавшихся существ, таких как мы, даже сильнее.

Лама может проверять ученика, сказав ему поднести всё своё богатство. Точно так же потенциальный ученик может проверить гуру, не делая подношения, и посмотреть, выкажет ли гуру разочарование.

Хороший гуру подобен родителям, единственный интерес которых в том, чтобы привить вам самые полезные и хорошие навыки. Гуру, который склоняет вас к тому, чтобы быть щедрым, дисциплинированным, терпимым и усердным, который призывает вас не отвлекаться, и чьё влияние ведёт вас к тому, чтобы стремиться к истине, шуньяте, безграничности, – это гуру, которому вы можете верить. Гуру, который приведёт вас к благому окружению, в котором вы не будете так сильно раздражаться и вовлекаться в сансарические мирские ценности, такие как слава, богатство и внимание, – это ценный проводник.

Если гуру не обуздал свои тело, речь и ум, как он может усмирить умы других? Гуру, который вспыльчив, придерживается сектантских взглядов, подвержен многим комплексам и маниям, завистлив или склонен к соперничеству, имеет небольшие шансы эффективно наставлять своих учеников.

Лонгченпа сказал, что во времена упадка у живых существ слишком сильны становятся эмоции, и поэтому они очень слабы. Гуру должен относиться с большой заботой и любовью к ученикам и говорить с ними нежно и умиротворяюще. Бесконечная критика и нагоняи утомят учеников и приведут к тому, что они утратят уверенность в себе.

Гуру должен обладать чистым восприятием своего гуру, а также, если возможно, всех феноменов. На более индивидуальном уровне у гуру должно быть чистое восприятие своих учеников. Чистое восприятие является основой ваджраяны. Даже в махаяне чистое восприятие является движущей силой, поддерживающей работу с учеником. Владыка Майтрея сказал, что бодхисаттва должен знать, что другие существа обладают природой будды и что они могут обрести просветление. Поэтому гуру должен быть уверен в том, что омрачения ученика, какими бы отвратительными они ни были, всего лишь временные и преходящие, они могут быть очищены и устранены. Независимо от того, как долго это займёт, насколько сложно это будет сделать, гуру с непоколебимым воззрением чистого восприятия не откажется от ученика.

Гуру должен быть способным видеть потенциал ученика и знать, что любое негативное качество, которое проявляет ученик, может быть трансформировано, и поэтому каждый ученик, безусловно, достоин его вдохновения и способен оправдать надежды. Не должно быть никакого соперничества, никакого избирательного отношения к некоторым ученикам, которые должны достичь просветления быстрее, – это не гонка и не соревнование.

Если гуру слишком склонен к вынесению суждений, ценное время будет потеряно. Чрезмерное пристрастие к суждениям и оценкам свидетельствует о недостатке понимания фундаментального воззрения взаимозависимого происхождения и равностности. Путь, проложенный таким гуру, будет обладать качествами пугливой тревожности и придирчивой избирательности.

Ваш гуру должен верить в то, чему он учит. Учение, по сути, – это дисциплина. Если вы настолько удачливы, что ваш гуру придерживается дисциплины и правил поведения, прописанных в винае, бодхисаттваяне и тантраяне, вы можете быть уверены в том, что гуру никогда вас не оставит. Вы можете быть уверены, что гуру всегда будет наставлять вас, потому что он связан обетом учить, освободить и спасти всех существ от запутанности.

Большинство религий возникает в результате того, что люди хотят делать правильные вещи, а в основе этого часто лежит чувство стыда, вины и страх недобродетели. Стыд – это прабабушка этических и моральных систем. И пусть в конечном итоге тантра выходит за пределы всех концепций, до тех пор, пока её практикуют представители рода человеческого, она всегда будет связана с определённой формой этики и нравственности. Поэтому изначально даже путь ваджраяны будет опутан бесконечными формами этики, системами ценностей, узами стыда, вины и страха недобродетельных поступков.

Для начинающих страх совершения неблагих поступков имеет значение. Практики ваджраяны не могут просто принять образ жизни собак, которых нисколько не волнует совокупление со своими родителями или братьями и сёстрами. Они также не могут вести себя как коты, ворующие еду у других животных, лишённые понятия, что такое кража. До того момента, пока они не станут реализованными существами, такими как великий Кукураджа, чья собака была его супругой, как гуру, так и ученик должны иметь какие-то представления о том, что можно делать, а чего делать нельзя.

Способность прощать – это главная составляющая сострадания. У гуру должна быть способность прощать, чтобы вести вас за собой. Если гуру прощает ваши проступки, это свидетельствует о том, что он взял на себя ответственность за вас.

Несмотря на то что путешествие не имеет цели и плод пути недосягаем для устремлений и чаяний, необходимо выйти за пределы понимания и этих утверждений. Для этого необходимы путь и проводник. Проводник должен вести учеников к реализации этой бесцельной цели.

В большинстве профессий – строительной, водительской, медицинской – есть работа, которую необходимо выполнять. Быть мастером ваджраяны – не исключение: работа мастера в том, чтобы привести ученика к просветлению. Если эта работа слишком масштабна, по крайней мере мастер должен привести ученика к тому пункту, где он или она смогут справиться самостоятельно. То, как мастер делает это и какие методы он использует, не уточняется, но это должно быть сделано как можно быстрее и максимально безболезненно.

«Быстро» может подразумевать окольный путь, потому что для некоторых учеников короткий путь длинный. «Безболезненно» может означать передвижение по живописным объездным дорогам, потому как кратчайшие пути могут быть неприятными, лишёнными мест для отдыха и подушек для сидения, что может привести некоторых учеников в уныние и вынудить их вовсе отказаться от путешествия. А для некоторых путь без пути – это лучший путь. Как бы там ни было, вам нужен кто-то искусный, способный его показать.

У мастера должны быть в наличии методы, из которых он мог бы выбирать. Когда шеф-повар берёт ученика, он может пускаться даже на такие уловки, как, например, прятать рецепты или намеренно утаивать главные ингредиенты. Эти искусные методы поощряют учеников думать своей головой. Хороший гуру тоже может поступать подобным образом.

Не всегда легко понять, в чём гуру силён. Иные гуру имеют научный склад ума и могут сказать вам, какую страницу в каком издании текста вам следует прочитать, и безошибочно помнить точные даты всех событий. Это может быть впечатляющим качеством для студентов университета, но, если вы следуете по духовному пути, возможно, это не то, что вам нужно. Тот, кто вам действительно нужен, так это человек способный превратить знания, подобные описанным выше, в нечто полезное для вашего пути, кто-то, кто может научить вас учиться.

Гуру также должен уметь работать с вашими временными омрачениями, потому что, хотя эти омрачения и временные, они существуют с безначальных времён, и их нелегко устранить.

Будда был искусен. Иногда он прославлял щедрость как наивысшее качество и учил несуществованию Будды и иллюзорной природе всех существ. В другое время он рассказывал истории, которые начинались словами: «Когда я был обезьяной…» – как будто было «я», как будто была обезьяна, как будто было прошлое, настоящее и будущее. Он заявлял: «Любого, кто произносит слова „природа будды“, необходимо почитать как учителя». Но затем он поворачивался и говорил: «Сказать, что все составные вещи непостоянны, – это то же самое, что сказать, что куча мусора – это драгоценность». Когда он становился скрупулёзным, он мог быть сверхскрупулёзным. Этот стиль прослеживается в практике буддистов и в наши дни.

В тот день, когда царь Ашока поднёс миллион золотых монет всей монашеской общине, уборщица в монастыре поднесла одну-единственную ягоду крыжовника монаху, который страдал от жажды. В тот вечер, когда главный монах зачитывал имена спонсоров во время вечерней молитвы, он назвал её перед Ашокой. Мы должны мыслить таким образом: одна ягода крыжовника – это обильное подношение, но кучи золота, которая могла бы покрыть всю землю, недостаточно, чтобы отблагодарить за одно слово учений Дхармы.

Гуру должен обладать как гибкостью, так и жёсткостью.