Часть 2. Дикий дракон

Грэйден протискивался сквозь окружающую загон драконерии толпу. Отовсюду летели шепотки – резня, кровавая расправа, гиблое дело и тому подобные словечки. Грэйден добрался до ограды и увидел опускающиеся двойки драконерии. Три, четыре, пять…

– А где остальные? – встревожился он.

Высокий мужчина в кузнечном фартуке обернулся и, помедлив, бросил на Грэйдена суровый взгляд.

– Не задавай глупых вопросов, мальчишка. Разве не видишь, что теперь их не осталось?

У Грэя в горле встал ком. Из трех дюжин, которые утром отправились отбивать гнездовье Кулоды, вернулось лишь несколько. А ведь они стягивали как можно больше сил и тщательно планировали наступление. Стратегию разрабатывали, основываясь на чертежах, которые выполнил Грэйден. Он присутствовал на каждом военном совете, сопровождал разведчиков на вылазках. Провал казался невозможным.

У многих драконов были иссечены грудь и голова. Крылья свисали клочьями. Один дракон принес двух всадников – значит, второй боевой товарищ пал. Навстречу прибывшим бросились полдюжины мерихемов. За ними следовали помощники – несли носилки и сумки с инструментами.

Грэй перемахнул через ограду и подбежал к ним. Схватив ближайшего всадника за плечи, Грэй развернул его к себе.

– Что случилось?!

Лицо мужчины изуродовала глубокая ссадина, задевшая даже глаз. На щеке и на рубашке запеклась кровь.

– А ты как думаешь? Отвали, – он отпихнул Грэя.

На него никто не обращал внимания, проталкиваясь мимо. Какой-то всадник рухнул на носилки, прижимая руку к груди: его доспехи были сорваны, на нем осталась лишь окровавленная рубаха. На землю повалился дракон: его всадник быстро спрыгнул и поспешил помочь мерихему – нужно было остановить кровь, хлещущую из раны в плече зверя.

– Мы должны вернуться, – произнес Грэй, ни к кому толком не обращаясь.

– Ты мешаешь, сынок, – заметил мерихем и отодвинул его перепачканными в крови руками.

В Грэя врезался выбежавший из казарм солдат. Он что-то зло пробормотал, но Грэй ничего толком не разобрал. Заскрипели колеса – в загон вкатили передвижную платформу. Сети и путы, прикрепленные к ней, использовали, чтобы обездвижить дракона и заняться его исцелением.

Кто-то обхватил Грэя за плечи и повел к ограде. Грэй поднял взгляд и увидел рослого солдата в доспехе копьеносца.

– Я хочу помочь, – запротестовал Грэй.

– Стоя на пути, ты ничем не поможешь, – сказал солдат.

Грэй стряхнул его руку.

– Вы не понимаете. Это мой дом. Мое гнездовье. Моя семья. Я должен хоть что-то сделать.

Выражение лица солдата смягчилось, и он вздохнул.

– Ты сын мастера-разводчика?

Грэй кивнул.

– Меня не взяли с собой, – он повесил голову.

– Ты тоже погиб бы, сынок. Я скажу тебе, что делать. Бери своего дракона и поступай на службу в драконерию. И убей столько хародийцев, создавших этих чудовищ, сколько сможешь.

Солдат подтолкнул Грэя к толпе зевак. Грэй отшатнулся. Голова кружилась, глаза ничего не видели из-за подступивших слез. Он сосредоточился и перелез через ограду. Вновь протиснулся сквозь толпу – сколько же среди них беженцев…

И, наконец, вернулся к своему дракону, Кивену, послушно ждущему за казармами драконерии.

Зверь опустил голову, Грэй рассеянно погладил его по чешуйчатой шее. И уставился на горы, откуда прибыли разбитые двойки. Гнездовье Кулоды скрывалось за горной вершиной – самые высокие заснеженные пики сверкали от солнечных лучей.

Сердце заколотилось чаще, и Грэй закрыл глаза. Ладони сжались в кулаки. Да. Вот, что ему нужно делать – убивать хародийцев. Заставить их поплатиться. Уничтожить их, чтобы война закончилась.