Огромный двенадцатиколесный паровоз тяжело дышал паром, заполняя перрон горячим туманом. Роскошные спальные вагоны стояли на широкой колее, принимая пассажиров. Тодор и Мак прошли мимо паровозных колес в рост человека, направляясь к своему вагону. Стальной монстр с плавными обводами, двумя трубами, как у морского крейсера, хромированными деталями облицовки, застекленной будкой наблюдателя над передним бампером, казалось, олицетворял всю мощь Республики. Не меньшее восхищение вызывали и спальные вагоны, настоящие дворцы на колесах, с чугунными витыми лестницами, шикарными дверьми из дорогих сортов дерева, зеркальными стеклами в окнах, за которыми снаружи не были видны устланные коврами коридоры и купе. Ночной рейс из Бухты Радости, крупнейшего порта на южном побережье, в Столицу, мегаполис на западе и крупнейший город Республики, был рассчитан на пассажиров высшего класса. Но, так как мощь локомотива была потрясающей, несколько спальных вагонов не могли полностью его загрузить, и к составу дополнительно прицепляли почтово-багажные вагоны и сколько-то пассажирских, пониже классом. И в этом также проявлялся своеобразный символизм: как будто всю Республику поставили на рельсы. Мощный паровоз потащит за собой вагоны элиты, кучу багажа и свежих газет и десяток вагончиков с представителями прочих сословий, от которых все остальные с радостью бы избавились, отправив обычным рейсом, со скромным маневровым паровозиком.

Впрочем, ни Мака, созерцавшего все вокруг с искренней наивностью впервые попавшего в город подростка, ни Тодора, занятого совсем другими думами, мысли о символизме и Республике не посещали. Ночной экспресс был самым быстрым способом для достижения поставленной цели, уже утром Тодор планировал заняться делами в Столице. Денег у него теперь благодаря министерству строительства было достаточно, чтобы оплатить билеты в первом классе, а Мака цена вопроса просто не интересовала из-за его неведения: его везли в Столицу – этого было достаточно. Эри, Ада и Су уже ждали около вагона, Себастьян задерживался, но пообещал успеть к отправке. Проводник, статный солидный мужчина с большими усами, в форменном костюме железнодорожного служащего, проверил их билеты и помог поднять багаж в тамбур вагона. Стюард проводил их через вагон в купе. Одна из дверей, мимо которой они прошли, была открыта, и Мак заметил двух веселых молодых парней, которые уже выставили на стол бутылку вина, один из них играл на гитаре, и оба пели какую-то шутливую студенческую песню.

Тодор и Мак заняли свое купе, парня поразили широкие мягкие диваны, между ними стол у окна с дорогими занавесками, шкафчики для одежды, покрытые изящной резьбой деревянные стенные панели, ковер на весь пол, дверь в санузел.

– А это электрические лампы? – обратил внимание Мак на стеклянные плафоны.

– Да, в поезде свой генератор, – подтвердил Тодор.

– Здесь обстановка даже богаче, чем у вас в бюро, – произнес Мак.

– Мы не ставили себе целью добиваться шика и жить в роскоши, – улыбнулся Тодор. – Железная дорога просто показывает пассажирам свое величие.

– В доме у Эри, да и у Су тоже, обстановка достаточно простая, но там чувствуется это ваше «величие», как будто оно в воздухе растворено, с каждым вдохом его впитываешь, – припомнил Мак. – А здесь просто трата денег, пыль в глаза. Все равно же внизу стальной каркас и чугунные колеса.

– Ты знаешь, некоторым людям кажется, что если они наденут дорогой костюм и проедут в шикарном вагоне первого класса, то станут равными элитариям и остальному высшему свету. Своеобразный подъем самооценки и самоутверждение.

– А почему мы не едем в вагоне попроще? – спросил Мак, устраиваясь на мягком диване. – Тоже поднимаем себе эту… самооценку.

– Нет, нам-то это зачем? – рассмеялся Тодор. – Мы же с тобой себе цену и так знаем. Просто если есть возможность ехать в комфорте, то зачем себе в нем отказывать и трястись в конце поезда на жестких скамьях в плацкартном вагоне…

Ада и Эри заняли купе рядом с Тодором и Маком, а Су – следующее за ними. Тодор вышел в коридор, нетерпеливо поглядывая на часы: Себастьян опаздывал. Проводник прошел по вагону, предупреждая о скорой отправке. Паровоз свистнул, готовясь начать движение. Себастьян ворвался в вагон в последнюю минуту. По тому, как неряшливо он был одет, стало понятно, что спешил, но вещи собирал впопыхах и на вокзал мчался со всех ног. Бросив чемодан в своем купе, он вернулся к Тодору и Маку.

– Мне удалось разобраться с чертежом, – с ходу сообщил Себастьян, выкладывая на стол исписанные листы бумаги. – Это не одна, а две схемы, я нашел похожие обозначения элементов в техническом справочнике. Изогнутые линии обозначают катушки, или трансформатор, там еще есть источник питания, такой, как гальваническая батарея. И лейденская банка для накопления энергии. Там еще какой-то странный значок, как молния.

– Молния? – переспросил Тодор. – И электрическая схема? Если замкнуть два провода под напряжением, получится разряд, похожий на молнию.

– Молния, разряд… – начал размышлять Себастьян. – Молниемет… некрасиво. Разряд… разрядник… Разрядник! Точно, это какое-то устройство, испускающее электрический разряд. Надо с электротехниками поговорить, что-то похожее должно быть в телеграфе.

– А что происходит, когда ваша схема выпускает этот разряд? – спросил Мак.

– Молния происходит! – улыбнулся Себастьян. – Только маленькая. Вспышка света, треск.

– То есть свет и звук? А как же их услышат на расстоянии? – не понял Мак.

– А вот это самое интересное! – вскочил с места Себастьян. – Когда во время грозы бьет молния, кроме яркого света и грома возникает еще и электрический удар. Он передается бесшумно, но его можно заметить, если прикрепить к проволочной катушке угольный микрофон. В катушке возникает ток, а микрофон под его воздействием начинает вибрировать и трещать. Вторая схема как раз похожа на приемник разрядов.

– Так ваше устройство, когда вы его соберете, сможет трещать в ответ на ваши разряды? А голос передать можно?

– Это ты сильно далеко в будущее замахнулся, нам бы для начала точку-тире попробовать передать. – Себастьян опять сел, заметно успокоившись. – Но мысль интересная, в телектрофонах же передается голос! Значит, как-то и в беспроволочном телеграфе тоже можно попробовать. Но тут без помощи политехнического института не обойтись. Там и физики есть, и электротехники, и химики…

– А химики зачем? – спросил Тодор.

– Я был в библиотеке, хотел разобраться с текстами, но там меня послали в исторический музей, в Столицу. Сказали, что никогда такого не видели. Но что самое интересное, в этих текстах стоят символы химических элементов, то есть они не менялись никогда, с древних времен. Так что химики тоже понадобятся.

– Так, а без понимания сопроводительного текста мы можем собрать это устройство? – заинтересовался Тодор.

– Попробовать можно, но придется поработать, тут же не проект дома, тут все с одной стороны проще, а с технической точки зрения сложнее: как намотать катушку, какой нужен трансформатор, понижающий или повышающий, это все только опытным путем…

Инженеры углубились в спор, раскладывая листы и быстро рисуя на них разные схемы. Мак не понимал половину слов из разговора и отсел к окну, глядя на город, который вдруг почти незаметно поплыл мимо, к хвосту поезда. Мак не сразу сообразил, что это не город поехал, а поезд мягко и плавно тронулся с места. Только колеса начали стучать на стыках. Тодор заметил, как Мак прилип к окну, и толкнул локтем Себастьяна, кивнув на парнишку.

– Мак, ты первый раз в поезде? – спросил Себастьян.

– Ага! – подтвердил парень.

– Тогда ты точно не знаешь этого анекдота! Жительницу дома, стоящего около железной дороги, спрашивают: «Бабушка, вы возле вокзала живете?» – Она отвечает: «Да-да, да-да! Да-да, да-да!»

Инженеры засмеялись старой шутке. Мак не сразу понял, но потом вновь услышал стук колес, и до него тоже дошло.

– Она привыкла как колеса разговаривать! – улыбнулся подросток.

– Сообразил, молодец! – подтвердил Себастьян. – Из города мы выехали, пойдем в коридор, сейчас дорога по берегу пойдет, пока солнце не село, можно на море посмотреть.

Они все вместе вышли в коридор, Тодор постучал в купе к дамам и позвал Су. Дорога шла совсем недалеко от уреза воды, по высокой насыпи. Солнце опускалось в море, небо на востоке уже потемнело, и там начали появляться первые звезды. Внезапно в море на фоне темнеющего небосклона мелькнула яркая зарница, потом еще и еще. Все пассажиры обратили внимание на странное явление.

– Гроза, что ли… – с недоумением произнес Себастьян.

– Какая гроза, небо же ясное, ни облачка, – возразил ему Тодор, всматриваясь в новые сполохи.

Издалека донесся глухой рокот.

– Это не гроза, – уверенно произнес Су. – Это корабли флота.

– Артиллерийские стрельбы, так близко от порта? – с удивлением спросила Эри.

– Не знаю, – задумчиво ответил Су. – Флот не стал бы проводить учения вечером. В газетах писали, что в море стали замечать странные корабли, почти незаметные, виден только дым, и то не всегда.

– Отгоняют Империю? – высказал свою догадку Себастьян.

– Возможно. Нам это вряд ли грозит, но неприятно осознавать, что враг у твоих берегов, – сказал Су, нахмурившись.

– Завтра в газетах напишут, мы все узнаем точно, – решил Тодор. – Скоро совсем стемнеет, а в столицу мы прибываем рано утром, так что я советую всем ложиться пораньше.

Поезд вошел в поворот, и вскоре море за окном исчезло, сменившись сначала полями, а потом и темным, готовящимся засыпать лесом. В небе загорались звезды, но проводник включил освещение в коридоре, и пейзаж за окном стал совсем не виден.

– Эри, может быть, мы с тобой выпьем по бокалу вина в вагоне-ресторане? – предложил Су. – Пока остальные готовятся ко сну.

– Нет, я, пожалуй, останусь с Адой, – отказалась девушка.

Все, кроме Мака, вернулись в свои купе. Он решил прогуляться по вагону, да и с шаром хотел побеседовать, если подвернется такая возможность. Шар он держал в кармане куртки, все в том же взятом из дома холщовом мешочке с завязками. Навстречу Маку по широкому коридору шел стюард с тележкой, набитой всякой мелочью.

– Кофечай, квасокола! Десерты! Вечерние газеты! – предлагал он, открывая двери купе.

Мак как раз прошел мимо одного такого, когда стюард приоткрыл вход. Мельком бросив взгляд внутрь, Мак заметил двух хмурых, как будто они только что поссорились, мужчин в одинаковых серых костюмах и мятых шляпах. Один из них как раз читал газету, а второй курил. Мак прошел дальше и сразу забыл их внешность, настолько она была неприметна. В конце вагона перед выходом в тамбур была открыта дверь в купе проводника, который как раз заливал воду в большой кипятильник с угольной топкой снизу.

– Что желает молодой сеньор? – спросил проводник, заметив подростка.

– Ничего, я только хотел спросить, можно ли выйти в тамбур, в коридоре слишком светло и не видно ничего снаружи. Хотел посмотреть…

– Конечно, проходите, – кивнул проводник. – Двери по бокам заперты, там совершенно неопасно. Открыт только проход на площадку и переход в следующий вагон. Но снаружи достаточно свежо, и на ходу сильный ветер.

– Я не пойду на площадку, спасибо. Постою в тамбуре, – сообщил Мак.

– Иногда пассажиры выходят туда покурить, – предупредил проводник.

– Я ненадолго и никому не помешаю, – пообещал Мак.

В тамбуре было темно. Снаружи пролетали мимо темные деревья, да проскочил, ярко блеснув одиноким фонарем, какой-то совершенно невзрачный полустанок с единственным домиком смотрителя.

– Шар! Ша-ар! Ты меня слышишь? – спросил Мак.

«Слышу, слышу!» – отозвался шар.

– Ты в последние дни все больше молчишь, а раньше был такой разговорчивый… – заметил парень.

«Так Ада все время рядом. И о чем говорить?»

– Ты же помог Себастьяну!

«Ну как помог… Скорее, подтолкнул. Видишь ли, нельзя просто взять и дать людям новую технологию, они должны додуматься до нее сами. Себастьян же сам понял, чего именно он хочет. Можно было создать отдельные детали, собрать готовую установку, но тогда у него не было бы интереса и не было бы знаний о том, как она работает. Нельзя просто подарить новое, надо, чтобы изобретатель сам дошел до воплощения своей идеи. И немного помочь, конечно…»

– А все те надписи на непонятном языке?

«Не знаю, о чем ты. Машина выдала чертеж, заложенный в ее памяти. Я тут совершенно ни при чем. Я не могу на нее влиять».

– Мне кажется, ты меня обманываешь, – заметил Мак. – Ты говорил про какие-то радиолампы…

«На радиолампы нужна платина и ртуть для создания вакуума. Ты знаешь, что такое вакуум? Нет? Вот то-то. Это серьезная и достаточно сложная технология, там много информации, которую еще надо как-то разъяснить, нужен профессионал, который это все поймет и сможет записать и создать. Это тебе не кашу из топора сварить, это серьезная электротехника».

– То есть мы еще не готовы?

«Почему же, готовы. Только надо наладить канал для передачи информации. Вот тут мы как раз подходим к цели нашей поездки в Столицу».

– То есть ты меня все-таки обманул, ты не хотел, чтобы я учился, ты хотел всего лишь, чтобы я отвез тебя в Столицу! – обиделся Мак.

«Да ты что, Мак! Не меня, а нас! Да как же я без тебя? Ведь это с тобой я взаимодействую, и только ты можешь стать этим бесценным источником знаний! Каналом для передачи информации! Ты представь, какие чудеса ты сможешь открыть людям! Разговаривать на многие километры без проводов! Передавать изображение, да что там, движущиеся картинки во все дома для миллионов зрителей! Создать машину, способную летать!..»

– Если я об этом хоть слово скажу, меня тут же запрут в ближайшем дурдоме!

«Правильно! Поэтому действовать надо осторожно, гибко, как с Тыну и Себастьяном. Они же уже были на пороге открытия, именно ты их подтолкнул в нужном направлении!»

– Можно Аду привлечь, вдвоем будет проще.

«Можно, конечно… Она девочка хорошая, но у нее своих проблем навалом. Ее будут прятать…»

– Из-за того, что она принцесса?

«И из-за этого тоже… Давай вернемся к нашим задачам. В инженерное училище тебя не возьмут без аттестата об окончании школы, твои новые родственники тебя пристроят в какую-нибудь элитную гимназию, где ты сможешь доучиться и получить нужные документы».

– Думаешь, Су поможет?

«Семьи своих не бросают! Он поможет, не сомневайся».

– Тоже мне родственник, мог бы взять меня в свое купе тогда… – фыркнул Мак.

«Ты не понимаешь, он молод, неопытен, не умеет общаться с детьми. И не должен афишировать вашу родственную связь. Это все их элитарные традиции. Забудь пока о нем, речь о другом. Нам с тобой надо попасть в техномагическую академию и забрать там один предмет. Это будет нелегко, но сделать надо!»

– Украсть что-то?

«Как получится… Украсть – это на самый крайний случай. Мы с тобой справимся. Аудитория двести сорок два… Идет кто-то…»

В тамбур ввалился уже знакомый Маку мужчина в сером костюме. Мельком бросив взгляд на пацана, он отошел в другую сторону тамбура и закурил. Видимо, стюард или проводник сделали ему замечание и попросили не дымить в купе. Дым курительной смеси был Маку неприятен, и он вернулся в вагон.

Тодор был в купе один, Себастьян уже ушел к себе.

– Ты где был? – спросил инженер у Мака.

– Гулял по вагону, – со всей искренностью ответил парень. – Такой большой, прямо дом на колесах, и так все красиво.

– Да, тут ты прав, – согласился Тодор.

В коридоре послышался какой-то грохот, как будто кто-то упал. Тодор открыл дверь и выглянул из купе, Мак подошел ближе, высовываясь из-за его спины. Два студента, недавно певшие под гитару, волокли по проходу мужчину в сером костюме, положив его руки себе на плечи и поддерживая с обеих сторон.

– Наверное, перебрал, – пояснил один из студентов, заметив Тодора. – Отведем его к доктору в соседний вагон.

– А вы на всякий случай запритесь на ночь, – посоветовал второй студент. – А то, знаете ли, в последнее время багаж воруют по ночам.

– Обязательно, – кивнул Тодор. – И предупрежу остальных…

Инженер закрыл дверь.

– Этот в сером только что курил в тамбуре, – сообщил Мак.

– Обкурился чем-то или укачало, – произнес Тодор. – Но запереться стоит, пойду скажу нашим. Ты ложись, я сейчас вернусь и тоже буду укладываться.

…Ночь прошла спокойно. Вагон мягко покачивался. «Да-да, да-да! Да-да, да-да!» – вспоминал Мак, просыпаясь иногда от толчков или свистка паровоза. Несколько коротких остановок ночью он проспал, только отворачиваясь от светивших в окно фонарей. Утром поезд прибыл в Столицу, медленно подкатываясь по подъездным путям и покачиваясь на стрелках, дополз до вокзала и застыл у перрона. Паровоз выпускал облака пара, как будто стальное чудовище отдыхало после долгого пути, пытаясь отдышаться.

По вагону пробежал проводник. Заглянул он и к Тодору с Маком.

– Что-то случилось? – спросил инженер.

– Нет! То есть я хотел спросить, вы не видели одного из пассажиров, мужчину в сером костюме?

– Нет, а что с ним?

– Пропал! Я думаю, ночью вышел на станции и отстал от поезда, – сообщил проводник.

– А его сосед? – спросил Мак.

– Валяется пьяный, не разбудить! – посетовал проводник. – Запах от него, как будто ведро выпил!

– Когда он успел, они же вчера сидели – один газету читал, вина не было, – припомнил Мак. – Ваш стюард заходил к ним.

– Вот и я думаю: когда? Стюард мне тоже сказал, что они не пили.

– Скажите, милейший, а два студента с гитарой, они еще в вагоне? – поинтересовался Тодор.

– Ускакали сразу, как только состав остановился.

– Вы знаете, вам стоит вызвать полицию и проверить, цел ли багаж этого пропавшего пассажира, – посоветовал Тодор. – То-то мне показалось странным, что эти студенты его к врачу потащили…

– У нас нет врача, – произнес проводник. – Куда они его несли?

– Сказали, что в соседний вагон…

– Сеньор! Я обязан вызвать полицию! Все это очень подозрительно, – произнес проводник. – Но полиция может задержать для допроса остальных пассажиров, это подорвет репутацию железной дороги! Могу я попросить вас и ваших друзей покинуть вагон до прихода офицеров?

– Я буду рад отблагодарить вас за столь высокое доверие! – сказал Тодор, вкладывая в руку проводника золотую монету. – Спасибо, что предупредили…

Они уже шли по перрону, когда вдоль состава пробежали в начало поезда несколько полицейских.

– Так это были воры? – спросила Эри. – А так хорошо пели…

– Воры не прячут тело, они же не убийцы, – заметил Су.

– Послушайте, так мне не показалось, что в Бухте Радости за нашим бюро кто-то наблюдал? – вспомнил вдруг Себастьян.

– Тебе не показалось, я тоже заметил, – подтвердил Тодор. – Будем осторожнее.

Впрочем, большой город и толпы народа, в которых можно было легко затеряться, быстро развеяли их опасения. Устроившись в гостинице, все собрались в номере у Ады и Эри, где в большом тазу уже нарезал круги довольный Синька.

– Мне надо в политех, – предупредил Себастьян. – И загляну к техномагам, узнаю про зеленую слизь…

– Я думаю, это уже засекречено, ты ничего не выяснишь. Но иди и постарайся вернуться к обеду, – разрешил Тодор.

– Я тоже вас покину, – предупредил Су. – Мне надо навестить пару родственников и поговорить о приеме Мака в техническое училище. Так он сможет закончить первый круг образования и получить рабочие навыки, потом можно будет подумать об инженерной школе, академии или еще о чем, что будет больше по душе.

Эри пошла проводить жениха до дверей.

– Мак! – капризно произнесла Ада. – Ты со мной совсем не разговариваешь!

– Простите меня, моя принцесса, – шутливо поклонился Мак. – Я был слегка занят и растерян.

– Я тебя прощаю! – жеманно махнула ручкой Ада. – Но я хочу спросить!

– Спрашивай, я же тебе рот не затыкаю, – пожал плечами Мак.

– Я поговорила с Эри, – сообщила девушка. – Так как я теперь странствующая принцесса, мне по статусу положен сопровождающий рыцарь…

– Я как бы планировал остаться здесь на учебу, – напомнил с недоуменным видом Мак.

– Да не обязательно все время по лесам бродить, – не выдержала Ада. – Просто я хочу спросить – не будешь ли ты против, если я посвящу тебя в рыцари? Твое положение это позволяет, никто же не знает, что совсем недавно ты был простым деревенщиной.

– Сама ты… – Мак осекся, заметив насмешливый взгляд Тодора. – Я не против. Только зачем это мне?

– Ты будешь вздыхать о своей принцессе, – скривила губки Ада, – сидя в своем училище… И посещать меня по первому зову! И катать на драконе, если мы его снова найдем. И потом, у тебя же будут каникулы, мы можем путешествовать, навестим твоих родственников, моего дядю…

– Не-не, только не твоего дядю!

– Обсудим это позже. Если ты согласен, я с Эри отправляюсь на поиски подходящего ритуального оружия.

– Какое еще оружие? – испугался Мак.

– Меч! Или шпага! – уверенно заявила Ада. – Только обычные не подойдут, нужно специальное. Для посвящения в рыцари. Эри сказала, что знает, где нам его дадут на время.

– Так это она тебя подговорила! – догадался Мак.

– Кого я подговорила? – вернулась к ним Эри.

– Они обсуждают будущее посвящение Мака в рыцари, – пояснил, улыбаясь, Тодор.

– А, это… – Эри тоже улыбнулась. – Так если все согласны, то мы с Адой тоже пойдем. Скоро вернемся.

– Выберите что-нибудь полегче, чтобы Ада парню плечо не отрубила, – посоветовал, смеясь, Тодор.

Девушки ушли.

– Все, выдохни и расслабься, – посоветовал Тодор. – Испытания на верность откладываются. Ритуальный меч есть только в историческом музее, но там даже Эри его не отдадут.

– А вы откуда знаете? – недоверчиво спросил Мак.

– Посвящение в рыцари сейчас достаточно редкая, но все еще действующая традиция. Еще остались семьи с королевской кровью. Я был как-то на такой церемонии. Это действительно странный обычай, простой палкой ведь нельзя человека привязать к своей даме. Да и сделать это можно только по обоюдному согласию. Это же на всю жизнь. Если дама и ее будущий рыцарь начинают сомневаться, то ничего не получится.

– Как это не получится? – не поверил Мак. – Разве такое бывает?

– Знаешь, сам не верил, пока не увидел. Девушка просто не смогла опустить меч на плечо парня. Она пыталась. Но кто-то из них струсил, или запаниковал, или представил, что всю жизнь будет защищать свою даму, в любое время, отрываясь от работы, семьи, бросая все и мчась на край света по первому зову.

– Жесть какая, – произнес Мак. – Я-то думал, все эти рыцари – это элитарии с жиру бесятся. Живут слишком кучеряво, сказок не хватает.

– Для кого-то несколько дней назад и дракон был сказкой, – улыбнулся Тодор. – Вот для этого и нужно настоящее ритуальное оружие. Проверенное, действующее. Надеюсь, они его не найдут, а то потом Ада может и обидеться, если церемония сорвется.

– Я готов стать рыцарем, если она этого так хочет! – убежденно произнес Мак.

– Молодой сеньор! Дружить с вами честь для меня! – так же искренне ответил Тодор. – Но нам пора в банк, и потом будет еще часа три до обеда, хочешь посмотреть город или устал с дороги?

– Нет, не устал, мы же спали всю ночь, – напомнил Мак. – Город еще посмотрим, а можно сходить в техномагическую академию?

– Хочешь сразу взять быка за рога? Если они увидят твои «фосфаты», то так просто уже не отпустят, – предупредил Тодор.

– Нет, я не собираюсь никому ничего демонстрировать, мне надо попасть в аудиторию двести сорок два.

– Ты точно знаешь, куда именно тебе нужно? – удивился Тодор. – Хорошо, сразу после банка поедем в академию.

Первый республиканский банк был расположен в огромном, окруженном высоченными колоннами здании на одной из главных площадей Столицы. К ступеням парадного входа подъезжали один за другим роскошные паромобили, подвозя обеспеченных клиентов. В большие двери-вертушки постоянно входили и выходили люди, одетые неброско, но богато. Это было заметно по дорогим тканям костюмов, шляпам модных фасонов и особенно по сверкающей лаком обуви. Мак даже подумал, не снять ли ему свою кепку, но, посмотрев на спокойного Тодора, его дорожное пальто и запыленные сапоги, решил, что не будет этого делать.

Пропустив большую колонну армейских грузовиков, Тодор и Мак перешли улицу и поднялись по ступеням парадного входа, влившись во втекающую в банк толпу.

– Что-то слишком много военных в Столице для мирного-то времени, – пробормотал Тодор.

В большом высоком зале со стеклянным куполом сверху, с множеством отгороженных стеклянными перегородками клетушек вдоль стен, за которыми сидели служащие банка и вели переговоры с клиентами через небольшие окошки, к Тодору и Маку подошел свободный менеджер по залу. Одетый в форменный мундир с двумя рядами золотых пуговиц, сиявших как только что начищенные ордена, он подплыл к двум невзрачным посетителям, как гигантское торговое судно к двум рыболовецким лодкам, с таким достоинством, как будто он был как минимум президентом банка, а не простым клерком.

– Что угодно сеньорам? – надменно спросило «гигантское торговое судно».

Тодор невозмутимо протянул свою визитку.

– На мой счет поступила оплата заказа от министерства строительства, я хотел бы снять часть средств и обсудить размещение остальных.

«Судно» величественно отплыло к одному из свободных окошек, но уже через минуту клерк быстрым шагом подошел к ожидавшим его Тодору и Маку. Весь он как-то угодливо согнулся, пытаясь выказать уважение столь неожиданным гостям.

– Прошу следовать за мной, вас примет помощник управляющего в своем кабинете.

Они вышли из общего зала и поднялись на второй этаж. В кабинете, куда их привели, сидел секретарь за столом с пишущей машинкой и одетый в строгий деловой костюм высокий и худой банкир с растопыренными в стороны огромными, по последней моде, усами.

– Прошу, сеньоры, присаживайтесь, – кивнул банкир клерку, который остался ожидать за дверью. – Признаюсь, мы не рассчитывали на ваш столь скорый визит и готовились отправить вам письменное уведомление о поступлении большой суммы денег на счет вашего предприятия. Очень большой суммы!

Банкир со значением посмотрел на Тодора.

– Правильно ли я вас понял, вы ожидали, что министерство отзовет перевод обратно? – спокойно улыбнулся Тодор.

– Ну что вы! – притворно возмутился банкир. – Разве могу я подозревать хоть и небольшое, но честно работающее предприятие, правда, с очень незначительным оборотом, в том, что оно собирается провернуть какую-то махинацию с чужими деньгами. С огромными деньгами! Для вашей фирмы это как джекпот в казино!

– Вы попали в самую точку! – с воодушевлением произнес Тодор. – Мы именно выиграли джекпот. Для этого пришлось много лет напряженно трудиться. Я думаю, вы вполне можете созвониться с министерством строительства и они подтвердят правильность перевода.

– Именно этим сейчас и занимаются мои служащие, – подтвердил банкир, в голосе его прорезалась невероятная усталость, он даже осунулся лицом, и непередаваемое отчаяние за столь нерасторопную работу своих криворуких подчиненных. – Так вы планируете снять всю сумму?

– Господь с вами, я хоть и разбогател, но еще не спятил, – поспешил заверить его Тодор. – Я хочу просто снять сто золотых монет, пару тысяч ассигнациями по пять и десять золотых и получить чековую книжку, чтобы иметь возможность распоряжаться остальным по своему усмотрению.

Лицо банкира засияло, как раннее утреннее солнце после ночного дождя, – видимо, мысль о куче золота, которая останется в хранилищах банка, его сильно согрела.

– Всего лишь! Мы можем это сделать, даже не дожидаясь подтверждения из министерства. – Он сурово посмотрел на секретаря, который съежился на своем месте, пытаясь спрятаться за пишущей машинкой. – Не желаете ли выпить кофечая в соседнем кабинете, через несколько минут вам предоставят все, что вы просите!

– Благодарю. – Тодор встал с места, Мак тоже поспешил подняться. – Мы готовы подождать столько, сколько вам понадобится.

Они направились к выходу.

– Вы не желаете вложить деньги в акции? – предложил банкир уже в спину уходящим.

– У вас есть на примете надежные бумаги с хорошим доходом? – обернулся к нему Тодор. – Давайте обсудим это после кофечая…

И с улыбкой покинул кабинет. Банкирский кофечай был просто прекрасен, из лучших южных сортов. Прошла четверть часа, когда в кабинет вошел помощник управляющего и несколько служащих. Они выложили на стол мешочек с монетами, три пачки банкнот и пухлую чековую книжку, после чего покинули помещение.

– Прошу простить за долгое ожидание, – извинился банкир, усаживаясь напротив Тодора. – Вам необходимо подписать документ о снятии наличных.

Он подсунул инженеру планшет с приколотым защелкой бумажным бланком, который тот и подписал с невозмутимым видом.

– Будете пересчитывать? – поинтересовался банкир.

– Я вам верю, – улыбнулся Тодор.

Банкир поморщился.

– Давайте отбросим официоз и поговорим как обычные деловые люди. Поймите меня правильно, в банк под охраной завозят пару грузовиков золота, потом приходит телеграмма срочно зачислить их на счет никому до того не известной фирмы. Золото лежит, его никто не забирает. Вы, кстати, могли бы обратиться в наше отделение в южном порту, а не приезжать лично…

– Я был в отъезде, выполнял заказ министерства, а затем дела позвали меня в Столицу, – пояснил инженер.

– Заметьте, я не спрашиваю вас о вашей работе, хотя я и навел справки. Вы ведь были на севере? Вы заметили, сколько армейских сейчас на улицах города?

Тодор молча кивнул.

– В воздухе пахнет порохом, – задумчиво произнес банкир. – Вы мне нравитесь, вы инженер, наше будущее. Не хотите вложиться в акции военных заводов? Когда настанут горячие деньки, они взлетят до невероятных высот.

– Я боюсь, что, когда эти деньки настанут, сначала взлетят на воздух сами военные заводы, – заметил Тодор, отпивая из кружки горячий кофечай. – Напиток изумительный!

– Хм… вы не хотите вкладываться в акции? – спросил банкир.

– Хочу! Но, как вы сказали, я инженер. Есть ли у вас акции предприятий, добывающих нефть?

– Послушайте, но они же ничего не стоят! Нет, вы не можете хотеть вкладывать деньги в мусор!

– Сейчас – да. Но после войны… – Тодор сделал многозначительное лицо. – Поверьте мне, как инженеру, железная дорога, нефть и электричество! Понимаете?

«А Тодор далеко не промах!» – не выдержал шар.

– Или вы знаете больше, чем говорите, или вы блефуете! – решился высказаться банкир. – Я еще согласен с железной дорогой… Ну ладно, с электричеством… Но нефть…

– Так вы согласны помочь мне в приобретении акций и отслеживать их позиции на бирже? – поинтересовался Тодор. – Или мне поискать независимых брокеров?

– Я согласен, любой каприз за ваши деньги, – решился банкир, протягивая Тодору визитку. – У меня достаточно своих людей на бирже.

– Отлично. – Тодор подал банкиру свою визитку в ответ. – Договор на брокерское обслуживание вы принесли?

– Конечно! – Банкир подал бумаги.

– Тогда… – Тодор подписал пакет документов и забрал свои экземпляры. – Двадцать процентов на депозит, двадцать в резерв для игры с акциями, и остальное в равных долях в нефтяные компании, электростанции и железную дорогу. Жду ваш отчет в письменном виде или телеграммой, адрес в визитке. Если я буду в отъезде, мне передадут.

– Будем играть?

– Пока держим, – решил Тодор. – Не надо поднимать панику…

– А если они будут падать? – спросил банкир. – Скидывать?

– А если будут падать, выкупать, пока не купим полностью, или пока не получим контрольный пакет. Особенно нефть, – посоветовал Тодор. – Железная дорога сейчас будет строиться. Она военным просто необходима. Она не должна падать. Рост городов приведет к спросу на электричество.

– А нефть-то? Кому нужно столько керосина? – все-таки спросил банкир.

– Поверьте, еще этот парнишка не женится, как начнется просто триумфальное шествие нефтяников по всему континенту, – пообещал инженер.

– Вы точно что-то знаете, – покачал головой банкир. – Почему-то мне хочется вам верить. Или вашим деньгам…

Мужчины улыбнулись шутке и пожали друг другу руки.

– Война многое изменит, а, как вы верно заметили, в воздухе пахнет порохом, – произнес Тодор. – Но постарайтесь держать наши с вами операции в секрете, хотя бы пока биржа сама не догадается об изменениях. Я думаю, ближайшие год-два многое прояснят.

– О, не беспокойтесь, я банкир, а не болтун. Если я почую доход, я найду, что вложить, помимо ваших финансов. Но все, конечно, только с вашего согласия.

– Спасибо, я надеюсь, мы отлично сработаемся. – Тодор встал.

Банкир и Мак тоже поднялись.

– Что ж, сеньоры, не смею вас больше задерживать, мне нужно навести справки и отдать необходимые распоряжения!

Клерк проводил Тодора и Мака до дверей, и они наконец-то вышли на улицу.

– Я ничего не понял, – сознался Мак.

– Я верю в Тыну и его двигатель, – сказал Тодор. – Его изобретение не просто толкнет – оно пнет прогресс со страшной силой. И он понесется вскачь. Лет десять – и все вокруг изменится. Бензиновый двигатель заменит пар, а ему понадобится нефть. Очень много нефти.

– А электричество?

– Беспроволочный телеграф Себастьяна – новое слово в коммуникации. Люди не будут привязаны к проводам, начнется расселение по ранее заброшенным местам, таким как Дремучие леса, например.

«Оптимист, однако», – произнес шар.

– Но ведь война будет! – вспомнил Мак.

– Да, тут ты прав, – согласился Тодор. – Но она же рано или поздно закончится. Прошлая война принесла нам паромобили и телеграф, разве стало от этого хуже? Если бы можно было ее избежать… но я не знаю как. Оставим этот разговор. Ты раньше видел трамвай? Сейчас мы на нем прокатимся.

Прямо посреди улицы были проложены рельсы, утопленные в мостовую, чтобы не мешать движению машин. По ряду столбов прямо над рельсами тянулся толстый провод. Издалека послышался лязг колес и звонок, предупреждающий о приближении какой-то машины. Из-за угла вывернул и покатил прямо по рельсам к знаку остановки необычный вагон без трубы, от металлической рамы сверху, касающейся провода, изредка сыпались искры.

– Он не паровой? – спросил Мак, привлеченный необычной новинкой техники.

– В том-то и дело, он электрический, – радостно произнес Тодор. – Первый электрический транспорт в Республике. Удобный, вместительный общественный транспорт. Раньше здесь ходила конка, потом вагон тянул локомобиль, дымил ужасно. А теперь смотри: чисто, красиво, комфортно… Ну, относительно, вагон всегда битком набит, ехать придется стоя.

Тодор помог парню подняться по ступеням в салон трамвая, внутри было тесно, но все спокойно ожидали отправки, кто-то тихо переговаривался с соседом, дамы сидели около окон на деревянных скамьях. Прозвенел звонок, и вагон тихо и для Мака неожиданно плавно тронулся с места, постепенно набирая скорость. Горожан это уже давно не удивляло, привыкли.

Они проехали несколько остановок. Люди входили, оплачивали проезд кондуктору, выходили, на их места заходили в вагон новые пассажиры. Для Мака, впервые едущего на трамвае, все это было как один большой аттракцион в заезжем цирке. Наконец Тодор тронул его за плечо.

– Пора на выход, наша остановка.

Они вышли из трамвая и вновь оказались на площади, поменьше банковской, плотно застроенной со всех сторон домами. Одну сторону площади полностью занимал фасад длинного четырехэтажного здания с множеством подъездов и ворот, ведущих во внутренний двор.

– Техномагическая академия, – указал на здание Тодор. – Ты уверен, что надо именно сюда?

– Да, это здесь, – кивнул Мак.

Внутри академии было прохладно: каменное здание плохо нагревалось, несмотря на жаркое солнце снаружи. Вахтер на входе лениво поинтересовался целью визита.

– Нам надо в двести сорок вторую аудиторию, – сообщил Мак.

– Поднимитесь на второй этаж, там направо и дальше по коридору, лаборатория в самом конце крыла. Только там нет занятий, студенты все на сессии, – предупредил вахтер и потерял к посетителям какой-либо интерес.

– Даже документов не спросил, что за безалаберность, – проворчал Тодор, поднимаясь по лестнице следом за Маком.

Аудитория оказалась открытой, но внутри, на первый взгляд, никого не было. Мак огляделся. Столы были заставлены уже знакомыми ему стеклянными колбами, ретортами, какой-то лабораторной посудой, горелками и много чем еще.

– Что вы здесь делаете? Это исследовательская лаборатория, сюда не водят экскурсии, и студентам тут нечего делать! – привлек внимание Тодора и Мака резкий громкий голос.

Из-за заваленного приборами стола к ним вышел невысокий техномаг в белом халате и больших круглых очках. Мак припомнил свой разговор с шаром.

– Нам нужна шкатулка из кости слонопотама, с вырезанной надписью сверху: «Пер аспера ад астра»…

– Здесь нет никакой шкатулки, попрошу вас уйти! – раздраженно произнес маг.

– Возможно, вы просто не знаете о ее существовании, – попытался вступить в разговор Тодор.

– Это моя лаборатория! Тут нет того, что вы ищете! Уходите или мне придется применить силу! – Техномаг ткнул пальцем в стоявшую на столе в колбе с водой веточку с зелеными листьями, которая тут же засохла, почернела, листья свернулись и отвалились.

Мак подошел к столу и протянул руку к веточке, дотронулся до нее, она распрямилась, зазеленела свежей корой и выпустила новые листочки.

– Будем друг другу фокусы показывать или поищем шкатулку? – спросил он ошеломленного мага.

– Как тебе это удалось?

«Напротив второго окна в стене сейф», – предупредил шар.

Мак подошел к указанному месту. Стена была закрыта сплошной деревянной панелью.

– Вы не могли бы с помощью ваших способностей вырезать здесь дыру? – спросил он техномага.

– Там ничего нет, кроме кирпичной стены!

– Если там ничего нет, я оплачу ремонт, – сообщил Тодор.

Техномаг фыркнул, зыркнул через свои очки на Мака, но все же подошел и провел рукой по указанному месту. Часть деревянной обшивки сразу затрухлявилась и осыпалась, открывая кирпичную стену.

– Видите! Ничего нет! – обрадованно сказал маг. – До свиданья!

– Вот край сейфа! – заглянул в дыру Мак. – Мы немного ошиблись с выбором места.

– Не может быть! – Техномаг пригляделся и проделал в деревянной панели новую дыру.

Появилась дверца вмурованного в стену железного сейфа с кодовым замком.

– Все, уходите! – опять накинулся на Тодора и Мака техномаг. – Это собственность академии, я вызову слесаря, он вскроет сейф, завтра приходите…

«Спроси его, удалось ли повторить хотя бы один опыт за пределами лаборатории, – посоветовал шар. – Код три семерки».

– Скажите, разве вам не интересно узнать, почему вы не можете повторить свои опыты вне стен академии? – спросил Мак, подойдя к сейфу и выставляя на дисках три семерки.

Дверца сейфа щелкнула и слегка отошла вперед. Техномаг дернулся к сейфу.

– Стоп! Стоп! Стоп! – В руке Тодора появился пистолет. – Тут есть кому совершать открытия.

– Вы не имеете права… – прошипел перепуганный техномаг.

– Я – нет! – согласился Тодор. – Но вот у парня явно есть права на то, о чем вы раньше даже не догадывались. Вы пока присядьте на стульчик, не провоцируйте.

Техномаг плюхнулся на деревянный стул с высокой спинкой, подозрительно наблюдая за действиями Мака. Подросток открыл сейф, дверца с трудом, но поддалась: петли присохли за долгие годы. Внутри лежало что-то завернутое в вощеную бумагу.

– А как давно построили это здание? – поинтересовался Тодор у мага.

– Лет двести, может больше, я не помню, – огрызнулся маг.

Мак выложил найденный предмет на стол и развернул. Бело-молочного цвета резная шкатулка, казалось, мягко светилась. Замка на крышке не было, Мак поднял ее и посмотрел внутрь.

– Забираем и уходим? – спросил он.

«Да я не выдержу столько! Давай доставай! Придется рассекретиться, но оно того стоит, поверь!»

– Ты с кем там разговариваешь? – спросил со своего стула техномаг, пытаясь изогнуться так, чтобы увидеть содержимое шкатулки.

– Сейчас покажу, – вздохнул Мак: ему очень не хотелось показывать найденное, но шар настаивал.

Парень достал из шкатулки прозрачный стеклянный куб с гранью чуть шире его собственной ладони.

– Это же гексаэдр, – выдохнул маг, не смея слезть со стула под прицелом пистолета. – Платоново тело, элемент Земли.

«Так и есть, артефакт и помогал этому недоучившемуся магу убивать растения, – подтвердил шар. – Давай открывай, одну руку снизу, вторую сверху – и поворачивай».

– Этот артефакт помогал вам с вашими опытами в лаборатории, – повторил Мак. – Но он не полностью рабочий, раз вы не можете оживлять…

Он сделал, как велел шар: положил куб на одну ладонь, взялся за него второй рукой сверху и попытался повернуть.

– Не получается, – произнес Мак.

– Ты хочешь сломать стеклянный куб? – заинтересованно спросил Тодор, отвлекаясь от техномага.

– Не сломать… Открыть, – ответил Мак.

– Попробуй в другую сторону, если это вообще возможно… – посоветовал инженер.

Мак попытался сдвинуть верхнюю половину по часовой стрелке, и вдруг она сдвинулась, куб разделился пополам. Парень положил обе половины на стол.

– Ты сломал артефакт! – Техномаг, заметив, что инженер отвлекся, резким движением вскочил со стула, но Мак успел отреагировать.

– Фосфаты!!! – Развернувшись и полуприсев, Мак выбросил левую руку вперед, направляя на техномага открытую ладонь.

Из ножек и спинки стула, на котором до этого сидел маг, выметнулись длинные и гибкие, как лианы, ветви и оплели руки и ноги техномага. Тот пытался сопротивляться, но ветки стянулись и усадили мага обратно на стул.

– Я буду крича-а… оп! – Отросток ветки влез техномагу в рот, а на его конце набух огромный апельсинолимон, заткнув слишком говорливого мага.

– Прошу меня извинить, но мне сейчас некогда вам все объяснять, – произнес Мак, доставая из кармана мешочек и вытряхивая из него шар.

Маг что-то промычал, дергая головой. Тодор с интересом наблюдал за действиями парня.

– Шар для гелиографа? – спросил инженер.

– Нет, – ответил Мак. – Я думаю, этот маг знает, что это, но сказать пока не может.

Маг возился на стуле, рычал, изо рта его текла слюна.

– Послушайте, чем больше вы двигаетесь, тем сильнее стягиваются удерживающие вас ветви, – предупредил Мак. – Прыгать тоже не советую, стул уже дал корни и прирос к полу. И головой не дергайте, от этого апельсинолимон растет. Минут через десять – пятнадцать ветка около вашего рта сама отсохнет, тогда вы сможете его прокусить или раздавить, но советую попробовать выплюнуть, он очень кислый, у вас будет изжога. Сидите спокойно, не дергайтесь. Если вы сможете вытолкать фрукт изо рта раньше, стул вас угостит еще одним, и все начнется сначала.

Маг скосил глаза и разглядел висящий около его левого уха на тонкой веточке еще один апельсинолимон. От бессилия он закатил глаза и завыл.

– Не обращай на него внимания, – посоветовал Тодор. – Заканчивай свои дела – и уходим!

Мак кивнул и обернулся к столу.

«Положи меня в середину нижней половины», – произнес шар.

– Там же нет выемки! – заметил Мак. – Одна плоская поверхность.

Но послушался и аккуратно опустил шар в середину блестящей грани. Шар начал погружаться в куб как в воду и ушел туда до половины.

«Теперь закрывай!» – скомандовал он.

Мак накрыл его второй половиной куба, и та легла сверху до упора, сама повернулась, раздался отчетливо слышимый щелчок. Куб засветился зеленоватым светом. Мак поднял его, пытаясь разглядеть внутри шар или хотя бы щель на месте стыка, но куб выглядел абсолютно монолитным, без пустот или каких-то вкраплений.

– Ты еще здесь? – спросил Мак.

«Да! И, предвидя твой следующий вопрос, – я еще шар! Я – шар! Куб – лишь оболочка. Но зато какая! Я же теперь ух!!! Я же о-го-го теперь чего могу!!! Я же был как цыпленок без кожи и рожи… то есть без головы и ножек… или рожек? А, непринципиально! Ну-ка, посмотри на мага!»

Мак взглянул на техномага, и тот попытался отшатнуться и застонал, так как стул и его ветви продолжали его удерживать.

– У тебя что-то с глазами… было… – заметил Тодор.

– Это пройдет, – отозвался Мак, положил куб в шкатулку, а ее саму запихал в рюкзак. – Нам надо уходить, пока маг не освободился.

– Ты сказал, у нас есть пятнадцать минут, мы успеем, – решил Тодор.

– Когда мы уйдем, воздействие магии значительно ослабнет, – обратился к магу парень. – Я еще раз прошу меня извинить, но этот артефакт нельзя оставлять в ваших руках, он может стать очень опасным оружием, особенно сейчас. И ваши силы тоже ослабнут: это куб вам помогал, поэтому в лаборатории у вас все получалось, и вы чувствовали необычайный подъем, вдохновение и желание работать. Теперь вы вернетесь к своему обычному состоянию. Мне жаль, но по-другому нельзя. Прощайте!

Мак быстрым шагом направился к дверям, Тодор поспешил за ним, пряча на ходу пистолет.

– То, что ты сейчас сказал…

– Это не мои слова, – произнес Мак. – Это шар говорил через меня. Мне это не очень нравится, но выбора не было.

– У меня появилось очень много вопросов, – предупредил Тодор.

– Я понимаю, – грустно улыбнулся Мак, выглядывая, нет ли кого в коридоре. – Давайте выберемся отсюда, в гостинице я все объясню…