33

Весь следующий день я провел в каком-то странном состоянии. За подспудным страхом, который теперь повсюду меня сопровождал, я снова ощутил одиночество. Я был очень одинок, один во всем мире. И вынести это было труднее всего.

Во всей враждебной вселенной одна Алиса была для меня светлым пятном. Конечно, она всего лишь коллега, даже не друг, но я ценил в ней естественность, она была настоящая. Я чувствовал, что она тоже меня ценит, просто так, без всякой задней мысли. И это само по себе было здорово.

За день я принял четырех кандидатов. Незнакомые люди, конечно же, старались представить свою жизнь в выгодном свете. А я поймал себя на том, что завидую им и хотел бы оказаться на их месте, как они, беззаботно прибиться к новой профессии, делать карьеру и не задавать себе метафизических вопросов о смысле жизни. Мне вдруг очень захотелось с ними подружиться, позабыв о том, что вся их сердечность направлена лишь на то, чтобы вызвать мою симпатию. Ведь это я нанимаю их на работу…

Я рано ушел из бюро, а перед домом застрял возле Этьена. Мы уселись на выбитые ступеньки старой каменной лестницы. Не знаю почему, но его присутствие и его бесшабашный вид придали мне уверенности насчет моей дальнейшей судьбы. Мы поболтали о том о сем, полакомились яблочными пирожными, которые я купил в булочной напротив. Мимо нас проходили пешеходы, все еще оживленные, несмотря на конец дня.

Вернувшись в дом, я перерыл его сверху донизу, перебирая даже самые мелкие вещи. Конечно, я ничего не нашел.

Тогда я устремился в Интернет. В Гугле я набрал «Игорь Дубровский» и нажал кнопку поиска. У меня засосало под ложечкой. Семьсот три результата. Некоторые на незнакомом языке, наверняка на русском…

Я переходил со станицы на страницу, пробегая глазами внятные статьи. На одном сайте я обнаружил список фамилий на французском языке, и напротив каждой фамилии были обозначены проценты:

«Бернар Вьялли 13,4 %, Жером Кордье 8,9 %, Игорь Дубровский 76,2 %, Жак Ма…»

Я покосился на название сайта: societe.com, сайт финансовой информации о предприятиях. Нет, конечно, однофамилец. Но для очистки совести кликнул. На веб-сайте был представлен список акционеров общества под названием «Люксар СА». Ничего общего. Я вернулся на Гугл к другим результатам поиска. Ага, вот еще на французском: «Убил ли Дубровский Франсуа Литтрека?» Я вздрогнул. Информация была опубликована на сайте прессы, lagasettedetoulouse.com. Сердце у меня забилось все чаще и чаще, и я нажал кнопку сайта.

Ошибка на странице. Найти страницу невозможно. Черт побери, они не желают обнародовать свои связи…

Возвращаюсь в Гугл. На разных сайтах прессы опубликованы еще статьи, судя по всему на ту же тему. «Дело Дубровского. Когда обвиняемый берет все в свои руки». Я кликнул. Текст комментировал ход процесса, но, вместо того чтобы разъяснить суть дела, описывал поведение означенного Дубровского на слушании. Он без конца поправлял своего адвоката и в конце концов занял его место. Статья сообщала, что судьи были совершенно выведены из строя его вмешательствами…

Судьи… Это было заседание суда присяжных, значит слушалось дело по обвинению в убийстве.

Я заглянул в другую статью: «Узнаем ли мы когда-нибудь правду?» Журналист рассказывал о повороте ситуации на процессе и изумлялся, каким образом человек, представленный полицией как виновный, сумел заронить сомнения в умы всех присутствующих.

Многие статьи говорили примерно о том же. И все они были датированы… семидесятыми годами. События тридцатилетней давности… Пресса опубликовала в Интернете свои архивы.

Статья в «Монд»: «Фрейд, пробудись, они все сошли с ума!» Я кликнул. Статья подписана неким Жаном Калюзаком и датирована 1976 годом. Длинный текст в основном был посвящен осуждению методов психиатра Игоря Дубровского, которые квалифицировались как опасные. Я вздрогнул. Это он… Автор нападал на модель психиатрического лечения, принятую в Соединенных Штатах, приверженцем которой был Дубровский. Он достаточно резко осуждал сами основы работы психиатра. Статья не оставляла никаких сомнений в виновности Дубровского. То, что он толкнул юного Франсуа Литтрека на самоубийство, при обстоятельствах, до сих пор не выясненных, казалось очевидным. Калюзак требовал смертной казни.

Вот это новость! Я попал в руки опасного психиатра, который, может быть, сам более безумен, чем его пациенты… О господи…

Я поискал еще статьи. И мне в глаза бросилось слово «оправдан». «Паризьен» напечатала «Дубровский оправдан». Я кликнул.

«Оправдание Дубровского ставит проблему перед всей профессией. Журналист задает вопрос: как суд мог отпустить человека, вина которого столь очевидна?»

Другая статья вопрошала, не загипнотизировал ли психиатр судей, чтобы повлиять на их решение, и приводила смущающие высказывания людей, принимавших участие в дебатах.

Еще две статьи сообщали об исключении Дубровского из медицинского сообщества решением совета и объявляли это решение мутным и непонятным, тем более что совет отказался комментировать в прессе причины такой санкции.

Их я тоже прочел.

Я выключил компьютер с тяжелым сердцем. Надо было как-то себя защитить, выйти из этой ситуации. Но как? Одно было ясно: попытка выполнить миссию, которую он напоследок мне поручил, проблемы не решит.