Чашка двадцать четвертая
«Неуловимый Хабба Хэн»
О сознании, работе с ним и маркерах этой работы
Двадцать четвертым разговором у нас выпал «Неуловимый Хабба Хэн».
Для меня это одна из самых «рецептурных» книг, «как войти туда, куда хочешь попасть, чужими воротами, если свои совсем не подходят».
В мире, где возможен обмен тенями, эти ворота, условно говоря, можно выбрать – смотришь на носителя необходимых тебе качеств и то, что получается из его подхода к любому делу, прикидываешь, годится тебе эта дверца или нет.
А вот как быть в нашем? Что может быть маркером того, что строишь нужные ворота, как определить, движешься ты, куда задумал, или стоишь перед полным шкафом одежды (если личность воспринимать как костюм, по записи Макса в шкуре Шурфа) и понимаешь, что надеть-то и нечего.
Вот об этом и будет разговор.
Как обычно, начинаем с вопросов.
Вопрос читателя: «Завещание сэра Шурфа, которое он тщательно переписывал перед каждым очередным экспериментом, хвала Магистрам, так и не пригодилось». Из всех прекрасных и умных вопросов, у меня в голове остался только один и дурацкий – зачем Шурф каждый раз переписывал завещание?
М.Ф.: Я думаю, затем же, зачем некоторые люди пасьянсы раскладывают. Такая мелкая возня с упорядочиванием неважного помогает сосредоточиться и прийти в рабочее настроение. То есть речь не о бытовой озабоченности, а о методе, можно сказать, практике, которая может некоторым пригодиться.
Вопрос читателя: Можно забрать тело с помощью разных уандукских методов. Силу с помощью заклятия древних королей. Тень тоже может сбежать – или даже умереть. Память – да и все прошлое – можно заменить на другие в новых мирах, или просто заснув на Темной стороне. Привязанности и связи – тоже, судя по всему, вещь, которой можно манипулировать. Даже смерть чужую может похитить и исчерпать какой-нибудь сонный кейифай или его охочий до экспериментов ученик.
Однако считается, что способности к Истинной магии не похитить: они либо есть, либо нет. Это заблуждение, или же они принадлежат Наблюдателю, о котором говорит Макс после обмена?
М.Ф.: Сами способности похитить, конечно, нельзя, а вот силу, то есть особую разновидность энергии, которая есть у таких людей (собственно, вырабатывается от специфического взаимодействия со вселенной, на которое такие люди способны), все-таки можно, к сожалению.
Можно провести аналогию с вампирами, которые выжирают не саму способность человека вырабатывать (например) эритроциты, а кровь. Но в таком несовместимом с жизнью количестве, что о нормальной выработке эритроцитов уже речи не может быть. Со способностями к магии, в том числе к Истинной, та же беда.
Вопрос читателя: Как научиться вычленять именно себя из всего этого слоеного пирога сознания, воспитания, травм, приобретений и навыков? Это же явно пригодится по крайней мере однажды.
М.Ф.: На протяжение всей Кали-юги (извините, вырвалось) прогрессивное (т. е. заинтересованное в чем-то, кроме удовлетворения первичных потребностей) человечество ищет ответ на этот вопрос. Все дошедшие до нас фрагменты т. н. духовных практик – попытки сделать вот это вот. Некоторым эти методы подходят, даже в том ущербном виде, в каком они до нас дошли. Некоторым нет, им нужен иной подход. Если бы мне был известен один для всех рабочий метод, имело бы смысл основать секту (и купить себе на средства секты золотой лимузин). Но я не люблю лимузины. Да и единого для всех метода нет и быть не может. Хотя люди, которым снятся сны, где у них другая биография, характер, обстоятельства, считайте, уже имеют ответ на этот вопрос: с кем все происходило? А кто это вспоминает? То-то и оно.
А некоторым и снов таких не надо, достаточно спросить себя (не словами, а внутренним усилием): КТО хочет отличить сознание от личности? И сразу ясно: да оно само и хочет. Нет больше никого.
Я: Вот. Вот об этом, я думаю, мы и будем разговаривать.
Потому что у меня тоже есть вопрос.
Больше всего в Хаббе меня всегда интересовала разница между личностью и сознанием. Макс говорит, что личность – подобна подходящей одежде, которую всегда можно снять и всегда надеть, если потребуется. То есть имеется «костюм» Макса. И «костюм» Шурфа. И ими можно поменяться. Что в них входит, в эти костюмы?
Понятно, что функциональность. Но насколько узкая?
Грубо говоря, сколько личностей нужно было бы для счастья тому же Шурфу?
С Максом все более-менее понятно, у него «рабочая» личность явно гибче, чем в среднем по палате. А вот у Шурфа – нет. Чем это вызвано? Внутренний хаос-то у обоих на высоте.
М.Ф.: Что входит в костюмы – хороший вопрос. В костюмы входит практически все.
В смысле, практически весь ИНСТРУМЕНТАРИЙ.
Грубо говоря, у одного была лопата, у другого бензопила. Они этими орудиями поменялись.
И да, сознание. Сознание – одно на множество личностей. В какой они взаимосвязи?
Потому что получается-то, что они не совсем поменялись. А скорее оба получили и то, и другое, нет?
Есть сознание. То есть тот, с кем происходит все, что происходит. Тот, кто воспринимает и осознает.
У сознания есть работа. Эта работа – жизнь. Работа выполняется при помощи различных инструментов. Набора инструментов, конечно же. Инструменты – это как физические (химические, любые телесные) реакции на поступающую информацию, так и способы ее обработки. Вот этими наборами ребята и поменялись.
Грубо говоря, когда Макс прикидывал, кого тут можно трахнуть и съесть, одновременно страдая от сбоев чужого дыхания, это были позаимствованные телесные реакции. Когда хватался за тетрадку, чтобы упорядочить мысли методом записывания, это был позаимствованный способ обработки поступившей информации.
Личность – совокупность инструментов, при помощи которых сознание проживает жизнь.
То есть приток нового опыта, который одновременно ощущается как свой?
То, что с ним «взаправду» происходило?
Все-таки не нового опыта, а, скорее, нового способа этот опыт обрабатывать.
Изменить личность равно изменить хотя бы часть инструментов из этого набора. Многие проделывают это много раз за жизнь, просто не так резко, без свечей, заклинаний и партнера по обмену.
Собственно, деградация алкоголика – тоже смена личности.
И постепенное становление йога – тоже она.
Человек, принимающий антидепрессанты, тоже изменяет личность.
Ничего сложного в этом вообще нет. Просто когда изменения постепенны, они незаметны. Их легче заметить со стороны: «стал совсем другим человеком», – говорят и с одобрением, и с порицанием. И правду говорят.
То есть ребята получили не просто новый набор инструментов, но и прокачанный навык с ними обращаться.
Прокачанный навык обращаться – это телесное как раз.
Последовательность реакций на собственные импульсивные сигналы, или как это назвать.
Входит в набор.
Вот. Как ты думаешь, насколько разумно в самом деле иметь несколько личностей? На разные «функции», если можно так сказать.
Ну, понимаешь, это звучит примерно, как «насколько разумно уметь летать?» Разумно! Но хрен получится. В смысле, мало у кого, очень не сразу, и совсем не с таким эффектом. Инертность – одно из основных свойств этой реальности. В смысле, той, в которой размещаемся сейчас мы.
Именно инертность?
Тогда расскажи, в чем это выражается.
Ну как – в чем. Все медленно и печально.
Здесь у нас очень медленно все. И очень, как говорили испорченные подростки в моем детстве, «на пол-шишечки».
И если мы сейчас говорим о смене личности, изменения не внезапны (за редким исключением случаев черепно-мозговых травм и прочих форс-мажоров).
Я сейчас живу в городе, который очень быстро реагирует на некоторые желания некоторых жителей. «Очень быстро» – это «примерно через год». Вот ты приезжал к нам, рассказывал про пражских собак. Года за три-четыре у нас ситуация с собаками стала примерно как в Праге. Три-четыре года по меркам этой реальности – очень быстро. Но если по уму, быстро – это прямщас.
Но это действительно очень быстро.
Это очень быстро, если ничего слаще морковки не жрать. Извини за откровенность.
«Быстро» – это быстро. Максимум за полчаса.
А несколько лет – это «быстро» по меркам реальности, одно из основных свойств которой – инертность. Здесь очень тяжелая материя. Ничего не поделаешь, это так.
Ну, зато у нас тут котлеты вкусные и кофе, так что ничего.
И, кстати, давай вернемся к твоему вопросу: «С Максом все более-менее понятно, у него «рабочая» личность явно гибче, чем в среднем по палате. А вот у Шурфа – нет. Чем это вызвано? Внутренний хаос-то у обоих на высоте.»
Если интересен именно этот нюанс, следует вспомнить, зачем Шурфу понадобилась новая личность. Чтобы его не узнали даже во сне. Это была броня. Ничего удивительного, что она тяжелая, шо трындец. И слетает с большим трудом. Потому что основная функция у нее была такая: держаться и не слетать.
А для работы ему такой жесткач совсем не был нужен. Он вон как медленно учился. Почти (или не почти? не помню сейчас) двести лет раскачивался на новый выход в Хумгат. И вообще все медленно делал, но это было не очень важно. Важно было его в этом законсервированном живом состоянии продержать до полного исчезновения мертвых магистров. С ними вопрос закрыли (с одним в «Путешествии в Кеттари», о втором мельком упоминается, что был в отсутствие Макса такой эпизод), и стало можно заняться стриптизом. В смысле, начать раздеваться. Как положено в хороших стрип-клубах, медленно-медленно, с непрерывной консумацией, в смысле, аналитической переработкой процесса через разговоры и (вероятно) записи. Я могу представить, чего он за эти годы понаписал! Теоретически.
Очень крутой опыт достался, я считаю. Как мало кому.
Кстати: поэтому его и собственное проклятие так долго не убивало. Он же и от него спрятался. А как начал оттаивать, вот тут-то все и всплыло.
Ну да, корсет есть корсет.
Держит все, даже то, о чем не просили.
Смотри: больше всего меня в этой истории интересовало взаимное влияние сознания и личности. Если личность – это набор инструментов, то сознание – это тот, кто диктует набирать этот самый набор? Или нет?
Как определить, кем тебе нужно быть, чтобы на выходе получилось вот это вот? Макс, например, знал, что в личности Шурфа его сознание сможет «хотеть и не хотеть одновременно», но это потому, что Шурф у него был перед глазами, выставочный экземпляр просто, бери в руки и крути. А если бы не было?
В идеале, да, сознание – тот, кто набирает набор. Повторяю: в идеале! Когда речь об аватарах, спустившихся к нам божеств.
Ага. А на практике как?
На практике же, человеческое сознание участвует в лотерее. Какой набор выпадет, с тем идет в новую жизнь. Описывая т. н. «законы кармы» люди (ну как могут, так и описывают) пытаются выявить закономерности, понять, почему выпал именно такой набор. Но человеческому уму с этим трудно справиться. Упрощает до состояния «все вранье». Типа за грехи рождаешься нищим калекой, за хорошие поступки – принцем-интеллектуалом. На самом деле взаимосвязь не так проста. Сознание получает тот набор качеств (ту личность), который сейчас нужен для получения той или иной разновидности опыта. Который сейчас по расписанию у нас.
Понимаешь, в каком-то смысле, этот набор качеств действительно выбирает для себя сознание.
Но не как мы это себе представляем: сел, подумал, выбрал. А скорее, будучи магнитом, какой-то набор притянул. Будучи магнитом другого качества, притянет другой набор.
То есть сознание приходит в тело с конкретной сверхзадачей?
Сверхзадача – развитие. Для всех она одна.
Но все мы на разных этапах. Очень на разных. Мягко говоря.
Тогда очень важный вопрос (для меня сейчас). Что определяет качества магнита?
Этап развития сознания, конечно же.
На разных этапах разное нужно, вот и все.
Мне очень много про эти штуки объяснил один, скажем так, практикующий друг, когда сказал, что самоубийцы часто перерождаются людьми, которых убьют молодыми. Или молодыми же от какой-то болезни помрут. Не для того, чтобы «наказать». А только потому, что им пока не хватает опыта любви к жизни, несмотря ни на что. И этот опыт они могут получить в момент вот такого обидного недобровольного и несвоевременного умирания: когда хочется вцепиться в жизнь всем своим существом.
Причем я не знаю, правда конкретно это утверждение или нет. Мне все равно. Главное, что оно высвечивает принцип: разные личности и разные судьбы дают разный опыт (набор опытов). И поступают по мере необходимости. Вот и все.
Но тогда получается, что смена личности (сознательная) была бы самым простым способом прокачки сознания за одну жизнь.
Ну так да!
Все тот же практикующий друг говорит, что радикальная смена личности называется «прижизненной реинкарнацией» и считается огромным – счастьем? везухой? достижением? – сразу всем.
Мне вот совсем недавно удалось полностью согласиться со своей текущей жизнью среди этой плотной материи (вот шутки шутками, а для меня мучительны местные законы природы, очень от них устаю) – более-менее отследив, чем я тут занимаюсь. Это как бег по горло в воде – очень мучительно, трудно, медленно, но такие мышцы прокачиваются и с таким эффектом, что ой. И личность здесь очень трудно радикально менять, но когда удается хотя бы отчасти – это примерно как рождение сверхновой. Я не шучу.
Как меняется личность? Понятно, что «если хочешь получить то, чего у тебя никогда не было, делай то, что никогда не делал». Но как определить, на каком ты, грубо говоря, этапе хотя бы? Чтобы согласно этому наращивать личность?
Тут один принципиальный момент: если делать новое старым способом, личность прирастет новым умением, и все.
Например, если человек привык совершать усилия, понукаемый страхом, и пошел заниматься спортом (раньше никогда не занимался). Будет он ходить в спортзал, понукая себя страхом заболеть (начитался, что без спорта болеют), или страхом остаться без сексуальных партнеров, или страхом общественного осуждения; неважно, в общем. Ну и останется у нас в результате этих усилий прежний человек с накачанными мышцами (может быть), похудевший (может быть) на пять кило. При этом еще больше укоренившийся в своей текущей личности. Он ее прокачивал все это время, ее усиливал.
Ну и так далее. Причем примеры могут быть сколько угодно положительные. Просто личность не меняется, пока мы не изменим способ действия. Причем можно неискренне его поначалу менять. Устроить внутри себя мини-спектакль. Это часто срабатывает – дурака валял и вдруг втянулся, вошел в роль.
А в ответ на твой вопрос я скажу ужасно очевидное: начинать надо с тела.
И еще более очевидное: начинать начинание с тела надо с дыхания. Ничего нового в этом смысле не придумали за много веков.
То есть искать телесную практику.
Да.
Я как мало кто знаю (на своем опыте, в частности), какие невероятные вещи происходят с личностью после того, как удается снять некоторые телесные спазмы. Перемены настолько быстрые и радикальные, что успеваешь заметить даже изнутри.
У нас тут сознания гуляют в скафандрах. Тело – скафандр. Ясно, что оно фильтрует всю поступающую информацию. Оно же ее обрабатывает – на уровне «у меня инда сердце тряпещет». И на уровне «мы это едим». И ясно, что только регулируя скафандр, можно принципиально изменить работу инструментария. Кому кажется, что главное ум, могут попробовать решать математические задачи на дыбе. Или читать Канта в помещении, заполненном угарным газом. Очень познавательно!
А в тело, как известно, в очень большой степени заложен страх. Во всех проявлениях. И большая часть зажимов – от него.
То есть прежде всего сознательно снимать страх.
Совершенно верно. Спазмы – память о страхе. Именно поэтому начинать надо с них.
Отслеживать панику и зависимость и снимать их (потому что это очень связанные вещи, насколько я понимаю). Типа – ну хорошо, вот тут мы паникуем. А теперь смотрим, что можно сделать, чтобы уменьшить панику.
Чтобы уменьшить панику, тоже хорошо бы несколько часов подряд подышать на счет. Желательно, не дожидаясь наступления паники, а в нормальной, спокойной жизни, когда хочется поиграть в игру или сходить в кино.
Вот понимаешь, все эти люди, которых якобы «волнуют» эти вопросы, с большим удовольствием спрашивают, слушают и читают. Но если бы они попробовали просто подышать на счет не десять минут, а, скажем, четыре часа, ни на что не отвлекаясь, они получили бы очень много интересных ответов, каких ни в книжках, ни в наших с тобой разговорах не найти.
Никто ничего не хочет на самом деле. Кроме как уютненько поговорить.
Вот. Почему? Этап такой? У меня это вопрос вопросов. Почему на самом деле никто ничего не хочет, хотя инструменты есть на все? (К вопросу о хотеть и не хотеть одновременно.) Потому что в «Хаббе Хэне» очень четко палец поставлен: пока ты не отдаешь себе отчета в том, чего действительно хочешь, ты делаешь то, чего делать бы не хотел.
Да, просто этап развития такой. Извини мою солдатскую прямоту, но судя по состоянию населения этой планеты, где-то в космосе недавно закрыли на переучет какой-то ледяной ад для согрешивших табуреток. И их за хорошее поведение (и просто от безысходности) направили к нам.
Это только кажется, что инструменты есть на все и у всех. Я по себе знаю, что для начала любой, самой простой практики нужно столько созидательной воли (не путать со способностью насиловать себя), сколько в одни руки не отпускают. Потому что любой шаг в сторону – шаг в сторону от интересов вида, а природа так легко свое не отдаст.
Вот почему очень многим, чтобы реально что-то начать делать, нужно постоять рядом со смертью. И не потому, что «понял, осознал, испугался, исправился», а потому что в этот миг природа выпускает добычу. Ей не нужна дохлая особь. И в этот удивительный момент почти дохлая особь может ухватиться за дух (за подлинную силу собственного сознания), кроме которого у нас нет ничего. Повторяю: НИ-ЧЕ-ГО. Мы тут все стоим над общей могильной ямой, не понимать этого довольно наивно.
Человек – поле битвы не между «добром» и «злом», а между интересами вида и интересами духа. Это обстоятельство – в основе всего происходящего с нами здесь. Не понимая этого, ничего понять не получится.
То есть интересы сознания кардинально не совпадают с интересами вида.
Пока побеждают интересы вида, человек живет крайне недолго (на этом этапе побеждают они, как можно заметить), потому что в интересах вида схема: «дожил до полового созревания – размножился – выкормил потомство – освободил место». Все.
Единственный способ избежать участия в этом карнавале (дожить до трехсот тысяч лет все равно не выйдет, зато можно не разлагаться заживо, не деградировать, а улучшаться с возрастом) – стараться переключаться на интересы духа ЗАРАНЕЕ, а не после сорока лет, когда резко уменьшится выдача витальной силы и наступит в связи с этим великий перепуг, именуемый обычно «кризисом среднего возраста».
И ведь тогда получается, что самая первая задача – это разделение и понимание разницы между этими интересами. Смерть явно отрезвляет, да. Перестаешь принимать интересы вида за интересы духа. А что еще?
Если выполнить эту задачу хотя бы на пять процентов, станет понятно, что дальше. Потому что дальше у каждого свое. Очень свое, как по форме, так и по содержанию. Универсальных рецептов нет. Вот хоть убейтесь – нету.
Я все пытаюсь сообразить хотя бы примерные маркеры. Интересы вида – сюда, как я понимаю, любой вид зависимости, любая отдача ответственности, любое «куда я без тебя» или даже «куда я один (то есть без всех)», потому что это все про выживание. Тогда – можно ли сказать, что маркер интереса духа – «я сам»? Или все-таки любопытство? Везде, где страх заменяется любопытством – вид заменяется на дух, это я точно знаю.
Все, что выходит за рамки необходимого для выживания и продолжения рода, скорее всего, сфера интересов духа.
Но вот как человек будет отличать одно от другого, я слабо себе представляю.
Потому что когда человек смотрит кино с любимым красивым актером (любого, любого пола!), он обслуживает интересы вида, если актер ему приятен именно физическими данными. И обслуживает интересы духа, если вид актера будит в нем какие-то смутные воспоминания не пойми о чем.
И так далее. Везде нужен мощный аналитический аппарат плюс чутье. Но чутье приходит только с опытом (с реально успешным опытом, а не самообманом, будто он был).
Давай два слова о связи сознания с личностью.
Как осуществляется, чем блокируется, как восстановить, если что.
Я тебе сразу могу сказать: над этим вопросом испокон веков бьются разного рода гуру, от настоящих до руководителей платных сект. Нет такого способа. НЕТУ. Или сознание развито и имеет хотя бы частичное влияние на происходящее, или спит и видит сон. Как по-твоему, что такое «просветление» из восточных легенд? Это и есть момент более-менее полного контакта. Часто короткий момент.
И вот да, способ: случайно оказаться рядом с толковым мастером дзена и вовремя получить палкой. Только сейчас они в основном – декорации для туристов, жаждущих эконом-просветления. Так что шансов особо нет.
Как развивать сознание? Тоже через тело?
Развивать сознание обычно получается через перерождение. Через много-много перерождений. А зачем бы еще они? Но через телесные практики (разные для всех! не какие попало! единого рецепта нет!) действительно можно довести личность до состояния, в котором контакт с сознанием состоится. Это шанс.
Но вообще надо очень хорошо понимать, что эта реальность – изрядная задница. Уйти отсюда в сознании – лучшее, что может случиться.
Хорошая новость заключается в том, что те, кто хоть с какого-то боку интересуется вопросами развития сознания (хотя бы на уровне поболтать) уже имеет достаточно развитое сознание. Этот интерес – эхо его криков во сне.
Поэтому нужно быть как минимум последовательным: есть такой интерес, значит наш долг делать по максимуму все, до чего дотянутся руки. Почитал наш разговор, пошел делать дыхательные упражнения. Нет, не разговаривать о дыхательных упражнениях, в мечтах воображая себя дядей Шурфом, или его невестой, а делать. Подолгу, много раз.
Не пошло (может не пойти, нет единого рецепта, напоминаю) – не сесть на попу, а рыть информацию дальше. Быть внимательным и чутким ко всему, что ветер принесет. Пробовать все, что зацепило. Но делать, делать, делать. Неподходящая практика лучше, чем никакой. Но для этого нужна крепость духа, такая, чтобы неудачи не могли сломить.
Как только этот интерес (к укреплению и развитию сознания) станет достаточно сильным, персональная чаша весов качнется, и человек станет полем боя, на котором начал побеждать дух. Как только процентное соотношение задействованного внимания (внимания, не декларации!) начнет склоняться в пользу интересов духа, становятся возможны такие вещи, что пока не попробуешь, не поверишь. И попробовав тоже не сразу поверишь. Потом когда-нибудь.
Но нужно очень четко понимать, что в этом вопросе сжульничать невозможно. Невозможно имитировать заинтересованность духом. Она или есть, или нет.
Делать – это вообще лучший рецепт. Пробовать, делать, опять делать. И отслеживать страх, который обязательно возникнет. Все-таки, похоже, страх – самый заметный маркер.
Как появляется – сразу идти против него. Сохраняя осторожность, не переть, ясное дело, но точно знать – это зона конфликта.
Если задержишься и посмотришь как следует, увидишь вторую сторону этого конфликта. Вторая сторона и будет дух.
Но тут надо понимать, что страх, по большей части, тоже неосознанный, кроме самых острых случаев. И вот поди его различи!
Вопрос, как выглядит неосознанный страх – глуповат, да?
Неосознанный страх выглядит как девяносто девять процентов обычной человеческой жизни, к сожалению. Он стоит за почти всем.
И пока человек не способен его выявить, дальше он не пойдет. В каком-то смысле, страх – это страж.
Очень суровый пограничник.
То есть все упирается в честность с собой? Начинается с нее.
В глубинную такую честность. Где чуткость обязательное условие. И аналитический аппарат.
Потому что бывают такие приступы «честности», в ходе которых человек в экстазе метет ахинею. Он очень честен в этот момент. Он свято верит в свою ахинею! Но правдой она от этого не становится. Честность с собой – это входной билет.
А есть проверочный код какой-то?
А проверочный код у нас завсегда один – сила. Если она прибывает, то даже заблуждение, от которого она прибывает, годное на данном этапе заблуждение. Может быть очень опасное. И даже разрушительное. Но конкретному человеку на данном этапе подошло.
Собственно, второй маркер – разрушение и насилие. Если при подъеме силы увеличивается склонность к разрушению и насилию, значит что-то пошло не так. Не потому что «грех» и «нехорошо», просто разрушение и насилие – область сугубо интересов вида. Значит, мы пока в том болоте по горло сидим.
То, что есть внятный, неоспоримый маркер – это чуть ли не лучшая новость для всех нас, потому что вопросы духа – почва по определению зыбкая и мало поддающаяся любым лекалам, даже если не учитывать, что часть их – этическая и эстетическая, то есть сильно меняется с течением времени.
И вот об этом маркере – ощущении набора силы, – я хочу добавить пару слов.
Этот маркер при нас всегда, потому что, чем бы мы ни были заняты, мы либо задействуем животную, видовую, паническую, проще говоря, смертную часть, – либо часть бессмертную, не имеющую отношения к просто выживанию.
И тут следует помнить, что выживание имеет очень косвенное отношение к персональности.
К персональности относится личный смысл, личное счастье, личные подвижки, личная сила. К выживанию – добывать или быть добычей, все виды зависимости (как твои, так и от тебя), инстинктивные переживания – паника, страх перед смертью, оставленность, беспомощность.
Человек – это вечный конфликт смертности и бессмертия, поэтому довольно часто мы в повседневной жизни задействуем обе части одновременно, но маркер все равно один.
Сила, которую получаешь.
И это очень, очень хорошая новость. Что этот маркер есть и что он настолько внятный.
При этом, кстати, имеет смысл упомянуть, что смертная часть совершенно не обязательно завязана на тело, более того, как было сказано выше в разговоре, человек так замечательно устроен, что, прокачивая тело, прекраснейшим образом может прокачивать бессмертную часть.
Речь не о том, что задействовано – всегда задействовано все.
Речь о точке приложения контроля. Снаружи она или внутри. Грубо говоря, ты контролируешь то, что делаешь, или тебя контролирует (тащит) что-то извне.
Та сила, которую дает смертная часть, почти всегда носит привкус рывка из угла, в который тебя загнали. А еще она имеет точку приложения не внутри, а снаружи. Если бы не обстоятельства, если бы не конкуренты, если бы не тяжелое детство, если бы не. Но это та самая витальность, которую нам безотказно обеспечивает адреналин. Очень, очень важная составляющая любой жизни.
Именно из запаса витальности делается рывок в стрессе или критических обстоятельствах. Выброс усилия. И я отношусь к таким рывкам с большим уважением. Но у них всегда есть две черты, которые сильно отличают рывки витальности от рывков воли.
Во-первых, после такого рывка лежишь пластом то или иное время. Да, рванул, выдрался, выжил на этот раз, молодец. Но на восстановление уходит очень много времени. И восстанавливаешься всего-навсего до приемлемой нормы, а не до того состояния пика адреналинового выброса, в котором делался этот рывок. Это не ступени, с каждой из которых поднимаешься чуть выше. А снаружи по-прежнему – обстоятельства, конкуренты, тяжелое детство и прочие всадники Апокалипсиса.
А, во-вторых, отсутствие самодисциплины. Вернее, полная с ней несовместимость.
Та сила, которую дает часть бессмертная, обусловлена ровным поступательным движением, это не рывок из угла, это, как было сказано в хорошем анекдоте, медленный спуск с холма и последовательное эротическое общение со всем стадом. И точка ее приложения – внутри. Я – воздействую на мир, я – свой внутренний ребенок и внутренний же родитель, я отдаю наружу излишек того, что у меня есть в избытке, а не меня дерут на куски конкуренты и вынуждают обстоятельства.
То есть чем бы мы ни были заняты – делами, построениями, проектами, отношениями, отдыхом, работой, спортом, все равно, – эти занятия дают силу, но очень разную.
Сила от бессмертной части остается и накапливается. Если, входя в проект, ты наращиваешь силы, если их с каждым днем больше, если энергия, осмысленность, любопытство – растут, это означает, что задействована бессмертная часть.
Если у приходящей силы нет запаса, но ее хватает на некий рывок, после которого лежишь пластом, долго восстанавливаешься, причем в процессе восстановления осмысленность либо отсутствует, либо пунктирна, а депрессии и отчаянья как-то многовато, и такой маятник – рывок-пластом, рывок-пластом, – продолжается и продолжается, – это действует часть смертная. Хорошо для выживания, плохо для счастья (персональности и смысла). Для выживания вида нужны живые особи, а не счастливые.
То есть маркером в данном случае будет не просто прилив сил, а ровный, стабильный прирост. Поступательный приток сил. Поступательный приток ресурса.
Если его нет или он очень мал (а эмоциональный маятник при этом велик), имеет смысл отдавать себе отчет в том, что взаимодействуешь со смертной частью.
Смертная часть несовместима с самодисциплиной и самоконтролем, потому что точка приложения – снаружи. Поэтому и с планированием на основе анализа она несовместима тоже. Планирование смертной части имеет инстинктивную основу и объяснить логику своих действий тот, кто действует из нее, часто не может. Именно поэтому, кстати, его, действующего, так часто «кто-то вынудил».
Человек всегда пускает в ход все, что у него есть. Эмоции, силы, кураж, внешние раздражители – все, что может.
Вопрос в том, на что он их пускает.
И на что – определяется результатом, а не строительным материалом.
Вот по результату и можно сказать, какую часть он «прокачивал».
Но еще до получения результата можно сказать это по характеру прибывающей в процессе силы.
Особенно это важно тогда, когда результат плохо верифицируем или вообще невербализуем.
Можно сколько угодно, к примеру, считать, что занимаешься взаимодействием с бессмертной частью, и намерение может быть именно таково, но по тому, что у тебя в среднем с силой и бессилием – безошибочно определяется, чем ты занят на самом деле.
Я очень далек от идеи «не занимайся смертным, занимайся бессмертием». Моя идея – «отдавай себе отчет в том, чем занят, вот тогда будет внятный, верифицируемый результат». И, собственно, точные маркеры того, чем занят, в занятиях с результатом невнятным или очень отложенным, я здесь и пытаюсь определить.
