ГЛАВА 14: То, что он давно забыл
Яркая вспышка света ударила Илью по глазам. Геймер инстинктивно зажмурился, хотя в этом и не было особой нужны – переапанные статы Выносливости защищали его сетчатку лучше любых очков. Сейчас он мог смотреть даже на солнце, не моргая и не опасаясь получить ожог роговицы.
К слову о солнце… Открыв глаза, Илья понял, что переместился в некое неизвестное ему место. Куда ни глянь глаза, всюду аж до горизонта расстилается идеально ровное пространство с аккуратно подстриженным газоном. Вроде бы даже искусственным, настолько ровно траву не возможно подравнять… или возможно? Изредка однообразное пространство разбавляют небольшие деревца и кустики. Над головой безоблачное… гм… и бессолнечное небо. Жёлтое светило куда-то бесследно исчезло.
Откуда тут свет берётся?
– Это небольшое карманное измерение, – равнодушно пояснил отец. Он по прежнему стоял от Ильи в нескольких шагах. – Вход в него находится на секретном этаже. Используем мы его для разных хозяйственных нужд. Для дуэлей тоже вполне сгодится.
– Ясно, – кивнул Илья, разминая плечи. Отец говорил так спокойно и буднично, словно они выехали на природу шашлычки поджарить, а не драться. Возможно даже до смерти одного из участников. – Начинаем прямо сейчас?
– По традиции пять минут на подготовку, – равнодушно произнёс родитель.
Илья кивнул. Что ж, отведённое время стоит использовать с умом. Пускай даже в его текущем состоянии пять минут – это всё равно что вечность.
Где пять микросекунд у Ильи ушло на полное сканирование своего мозга и изучение интерфейса Обратная сторона в поисках скрытых возможностей. Очень многое он банально не понял – уровень сложности и навороченности системы зашкаливал – но он и не стремился разобраться во всё досконально. Кроме того у него была ещё одна цель. Побочная, но весьма важная – найти те крупицы информации, что остались после смерти Фубуки.
Когда пользователь стирает файл, тот не исчезает бесследно, а перемещается в корзину. Если файл удалён и из корзины, его всё равно можно восстановить. Для этих целей обычно используются разные специализированные утилиты. Только вот Обратная сторона имела не так много общего с Windows или Linux. Только какие-то общие принципы работы. По сути, она превосходила созданные людьми оси примерно так же, как компьютер превосходит калькулятор. Вряд ли бы даже опытный программист сумел бы разобраться во всём этом, не говоря уж об семнадцатилетнем подростке. Здесь всю восстановительную. работу придётся делать вручную.
Обезьяна не станет человеком, если начнёт мыслить со скорость суперкомпьютера, напомнил себе Илья.
Следы деятельности Фубуки он нашёл, но крайне мало. Видимо, если уж система решила удалять бесполезные с её точки зрения программы, она делала это капитально. Возможно, чтобы не засорять мозг носителя интерфейса.
Если бы было больше времени… если бы у него было больше знаний… если бы он не тратил столько времени на бессмысленное сидение в интернете… возможно, ему бы и удалось воскресить Фубуки. Но, похоже, с прекрасной и преданной помощницей пришло время распрощаться навсегда.
Илья тяжело вздохнул, глядя в землю перед собой. Кем для него была Фубуки? Казалось бы странный чудаковатый ИИ, лишь внешним обликом напоминающий человека… Тогда почему в сердце такая щемящая боль, словно ушёл навсегда близкий ему человек?
Оставшееся время Илья потратил на изучение противника. Но и здесь геймер не преуспел. Отец полностью закрылся от каких бы то ни было сканирующих словоформ. Да и не было их у Ильи. Всё, что он видел – крепко сбитый и хорошо одетый мужик с равнодушным взглядом питона.
– Ты готов? – спросил отец, когда отведённые пять минут истекли.
– Да, – ответил Илья, встав к противнику в вполоборота. – Ты будешь сокрушён силой аниме!
Жаль, сейчас так не хватает бодрой боевой музычки с тяжёлыми рифами из любимых аниме…
– Тогда начинай, – родитель сделал манящий жест рукой.
Илья выдохнул… и в том месте, где он мгновение назад стоял, вверх взметнулись комья земли и дёрна.
Геймер ускорился до состояния, когда воздух стал плотнее воды, словно какой-нибудь кисель. Разогнался так, что даже его сверхпрочная кожа начала ощущать некоторый дискомфорт от трения о молекулы кислорода и азота. За спиной Ильи образовался пустой «коридор», в который, словно в погоню, хлынули потоки воздуха. Из-за пыли они стали видимы практически невооружённым глазом.
Геймер завёл за спину руку со сжатым кулаком, намереваясь сразу ударить со всей силы. Ему казалось, что отец постарается как-то защититься, поэтому Илья надеялся взять победу нахрапом, натиском за счёт сверхчеловеческой скорости и силы.
Но отец даже не стал поднимать рук – он просто стоял на месте и смотрел. Кулак Илии впечатался ему прямо в лицо.
От ударной волны трава вокруг Ильи и отца прильнула к земле аж до самого горизонта. Кустики, деревца вырвало с корнем и отправило в далёкий-предалёкий полёт. Земля под ногами дуэлянтов всколыхнулась, словно водная поверхность, в которую упал тяжёлый булыжник. В воздух взметнули целые земляные потоки, отрезав дуэлянтов друг от друга.
Когда всё успокоилось, ураганный ветер ослаб, а рокот подземнных массивов утих, Илья выкопался из-под горы почвы, весь заляпанный и перемазанный, и огляделся.
Равнины больше не было. Теперь кругом возвышались холмы из взрыхлённой почвы вперемешку с травой и древесными щепками. Кусочки дёрна до сих пор периодически падали с неба.
Следом за Ильёй выкопался и Чесноков. Такой же грязный, как и Илья, сейчас он больше напоминал то ли бомжа, то ли любителя грязевых ванн. Удар геймера не нанёс ему ни малейших повреждений – от лица валил пар, да воротничок рубашки слегка потемнел от высоких температур. Удар Ильи, по логике, должен был отбросить отца далеко за горизонт, но тот остался примерно на том же месте, непоколебимый как скала.
– Как говорят в этих ваших интернетах… – обратился Чесноков-младший к сыну. – Покерфейс не пробить?
– Покерфейс? Откуда ты про мемасики знаешь? – недоверчиво спросил Илья. – Великий и Ужасный Чесноков тайком сидит во Вконтакте и Одноклассниках?
– Юля периодически через Ватсаб присылает, – равнодушно сообщил Чесноков. – Теперь мой черёд.
Он явно имел в виду нечто отличное от обмена смешными картинками в месседжерах.
Илья решил действовать на опережение и снова бросился на отца. Но за секунду до того, как его кулак снова вошёл в соприкосновение с лицом родителя, Чесноков-младший… исчез.
«Что за…» – усел подумать Илья, но тут же ощутил движение воздуха сзади. Отец что, телепортировался ему за спину?
Илья стремительно обернулся, воздушная волна, вызванная его движением, разметала пару холмов. Прямо перед своим лицом геймер увидел здоровущий отцовский кулак – ни одного шанса уклонится.
Ясно, подумал Илья, отец не телепортируется… он просто двигается с такой скоростью, что геймер для него словно стоящий на месте столб.
За пару микросекунд до удара Чесноков остановил кулак у Ильи перед лицом и передал по мыслесвязи:
«Старинная словоформа семьи Чесноковых для усмирения непослушных сыновей – Батькин Щелбан!»
Это что, была такая типичная несмешная отцовская шутка?
Вместо удара кулаком, Чесноков отвесил сыну щелбан по лбу. И вот его геймер ощутил, ещё как ощутил! Голову пронзила сильная боль, в глазах потемнело, а в ушах поселился адский звон! Земля и небо с высокой скоростью начали меняться местами! Причем земля с каждым оборотом стремительно удалялась! Судя по всему, геймер неистово вращается вокруг себя и летит куда-то на околоземную орбиту.
Батькин Щелбан – это вам не инопланетные Лучи Смерти.
Внезапно перед глазами Ильи снова мелькнуло постное лицо отца. Не успел геймер подумать «Откуда он здесь?», как получил ещё сообщение по мыслесвязи:
«Второй Батькин Щелбан».
Удар в лоб, страшный гул в голове – и вот Илья летит обратно к земле, вертясь ещё быстрее вокруг собственной оси. Вестибулярный аппарат уже на пределе, но пока держится.
Третий, четвёртый, пятый и далее по списку Батькины Щелбаны не заставили себя ждать. Илью швыряло во все стороны, и он ничего не мог с этим поделать. Он был словно маленький зверёк в клетке, которую тряс ребёнок. Не смотря на обретённую силу, разрыв между ним и отцом оставался чудовищно большим.
«И финальный Вразумляющий Подзатыльник», – скучающим голосом сообщил Чесноков, могущей затрещиной отправив сына в недолгое путешествие до земли. Илья, беспомощно размахивая руками и ногами, с запредельным грохотом врезался в один из холмов. На месте его падения образовался огромный кратер, а в воздух поднялось облако пыли, сравнимое по размерам с ядерным грибом.
А ведь отец даже не применял словоформы. Играл на его же поле, использовал только физическую силу и всё равно с лёгкостью победил.
«Сегодня я был необычайно добр к тебе, неразумный сын, – пришло сообщение по мыслесвязи, когда Илья, барахтаясь, пытался выбраться на поверхность. – И буду добр до конца. В семье Чесноковых за непослушание патриарху наказывают либо изгнанием, либо смертью. Я даю тебе последний шанс отказаться от своих слов».
«Отец! – взмолился Илья. – В смерти Тани правда нет никакого смысла! Я уверен в ней! Она всем рискнула ради нас!»
«В таком случае ты умрёшь. Мне очень жаль, Илья. Я не хотел для тебя такой участи…»
Торвальду было хорошо. Очень хорошо. Созданное архимагом урановое пойло пробрало даже его хлопчатобумажную тушку. Сознание бота потеряло всякую связь с реальностью, и сейчас Торвальд летел по безграничному космическую пространству. Мимо проносились планеты, звёзды и даже целые галактики. Один раз пролетела пиксельная мяукающая кошка с инверсионным радужным следом. Торвальд благосклонно взирал на космические красоты, гадая, чем же путешествие закончится.
В какой-то момент скорость полёта носка резко увеличилась. Свет от звезд вытянулся в прямые линии и на какое-то время заслонил собой черноту космоса.
– Уи-и-и-и! – восторженно завизжал Торвальд. Первый в мире носок, развивший сверхсветовую скорость! Есть чем гордится!
Неведомые силы на сверхсветовой скорости закинули сознание Торвальда на серебряный спутник одной планеты, очень похожей на планету Земля. Носок пролетел мимо остроконечных шпилей футуристического города, мимо высоченных гор, пока не приземлился на небольшое плато. Отсюда открывался отличный вид на город. Помимо носка здесь находились ещё двое странных типчиков. Оба сидели на мягких креслах, обращённых к городу. Откуда в горах взялись кресла? Они их с собой притащили? Торвальду захотелось узнать ответы.
Один из любителей посидеть на мягком – старик с длинной окладистой бородой и живыми любопытными глазами. Одет в белый плащ, расшитый золотыми нитями, и в целом выглядит так, словно сошёл со страниц хрестоматийной книги о волшебниках. В руках у него пивная кружка, из которой он периодически прихлёбывает. Второй, вернее, вторая – очень красивая девушка с остроконечными, словно у эльфа, ушами. Одета в мужскую средневековую одежду – камзол, рубашку и сужающиеся к низу штаны. На ногах сапоги с высоким голенищем, на поясе в ножнах висит меч.
«Толкинисты,» – сразу раскусил их Торвальд.
– Парц, то, что ты наколдовал кресла и парцеяд, это, конечно, чудесно, – сказала девушка, с недовольным выражением на лице. – Но меня больше интересует, как ты собираешься возвращать нас обратно на землю. М?
Старик по имени Парц неторопливо отхлебнул из кружки, пожевал губами и с глубокомысленным видом изрёк:
– Геренд, пока что не готов ответить. Даже мой гениальный ум не способен сходу объяснить, где же я так напортачил, что заклинание закинуло нас немного не туда… [1]
Девушка подняла брови.
– Немного? Парц, ты нас на луну забросил!
– Ну, у гениальных волшебников и ошибки гениальные… Размах, масштаб, сам понимаешь…
Торвальд подметил, что волшебник обращается к собеседнице в мужском роде. Падазрительна…
– Беатрисы уже полчаса как нет, – заметила девушка. – Обещала что-то там проверить и быстро вернуться. Всегда знал, что нельзя доверять инквизиторам.
– Хех, ты ж лучше меня знаешь все эти женские дела! – Парц почему-то хихикнул. – Припудрить носик, сжечь пару еретиков и прочие приятные женскому сердцу мелочи.
По ходу, говорят о третьей спутнице, подумал Торвальд. Видать, она та ещё штучка… Ладно, как-то невежливо стоять просто сбоку и подслушивать. Надо представиться. Пускай эта парочка и выглядит очень подозрительно. Волшебник, чьё Чувство Собственной Важности способно искажать пространство и гравитацию, словно сверхмассивный космический объект. Девица, к которой собеседник обращается в мужском роде. Те ещё ребята… Но вежливость надо блюсти!
Торвальд робко подошёл к старику, потёрся о подол плаща и вежливо поздоровался:
– Привет!
– Привет, малыш! – старик, казалось, обрадовался внезапному знакомству с говорящим носком. Он наклонился и попытался погладить Торвальда, как какую-нибудь кошку. Однако рука мага прошла сквозь носок, словно через призрака. – Ты заблудился? Где твоя мамочка?
– С кем это ты общаешься? – недовольно пробурчала девушка. Носок она словно не замечала.
– С носочком! – с радостной улыбкой сообщил ей волшебник и отхлебнул из кружки. – Он довольно красивый, хоть и дырявый. Очень искусная работа, прошу заметить! Моё почтение тому мастеру, что сшил его. Стяжки такие маленькие и ровные… хочу себе такой же. Малыш, может у вас тут выводок или гнездо рядом?
– Здесь нет никаких носков, – сказала девица. Она глядела сквозь Торвальда, словно не видела его. – Говорил же, не пей свой парцеяд! Опять тебя развезло.
– Да вот же он! – возмущённый Парацельс указал на Торвальда. – И ещё так жалобно смотрит!
Вот это уже было странно. Каким образом Торвальд мог жалобно смотреть, если у него глаз не было? По ходу великий маг действительно чутка… тёпленький.
– Так, Парц, это уже серьёзно, – сказала Геренд, обеспокоенно глядя на волшебника. – Раньше тебе только ангелочки являлись, теперь ты плавно перешел на говорящие носки. Думаю, пора задуматься если не о трезвом образе жизни, то хотя бы о полутрезвом…
– Да ты сам попробуй! – Парацель протянул Геренд кружку. – Хлебни и увидишь!
Геренд с неохотой пригубила.
– Если бы ты не гнал такое отличное пойло… – тут её взгляд остановился на Торвальде. – Черт возьми! И правда, носок…
геренд удивилась, но несколько дежурно. Похоже в обществе волшебника она давно привыкла ко всяким странностям.
– Видишь?! Видишь?! – торжествующе возвестил Парацельс. – Архимаг чушь нести не будет!
– Кто бы мог подумать, насколько низко я, Геренд Альрийский, опущусь? – девушка покачала головой, с лёгким интересом глядя на Торвальда. – До бесед с говорящим носком!
– Позвольте, сударыня! – возмутился Торвальд. – Я тоже знаете, ли не пальцем деланный! Перед вами представитель благородного дома Линукса Линус Бенедикт Торвальд!
– И где же этот дом расположен? – хмыкнула Геренд. – На ткацкой мануфактуре?
Вот же язва…
– А почему ты всё время о себе в мужском роде говоришь? – спросил Торвальд. – Ты что, герой мемаса «It's a trap»?
– Чувствую некую скрытую вульгарщину в твоём непонятном вопросе, – поморщилась… или поморщился Геренд. – Не твоего ума дело.
– Да просто он был раньше мужиком, а я его случайно заколдовал по пьяни! – радостно сообщил Парацельс, взмахнув свободной рукой. – Теперь вот расколдовываю… с переменным успехом… уже больше месяца…
– Обязательно сообщать об этом первому встречному, хреномаг несчастный? – зарычала… зарычал на него Геренд.
И тут в голове Торвальда что-то щёлкнуло, и он, наконец, догадался, кто же такой волшебник.
– Так вы же тот самый архимаг Парацельс! – воскликнул он, обращаясь к волшебнику. – Который в двадцатом веке натянул всех говорящих планеты Земля и приготовил пойло из обогащённого урана!
Парацельс приосанился.
– Приятно, что кто-то помнит мои деяния…
– Парц, я о тебе чего-то не знаю? – поинтересовалась Геренд. – Что ещё за говорящие?
– Ой, это подвиги молодости… – отмахнулся волшебник. – Видимо наш носочек из того самого технически развитого мира, где я лет полвека назад… э-э-э… молодой совсем был, в общем, всего-то сто пятьдесят лет стукнуло, глупости разные делал… – он пристально уставился на Торвальда. – Как ты к нам попал, малыш?
– О, это долгая история… даже не знаю с чего начать, – призадумался Торвальд.
Носок подробно пересказал всю предысторию, вкратце упомянув всё, что только мог. Даже про Чеснокова-младшего рассказал и про шпиона в семье. Чуть более подробно остановился на штурме усадьбы и коварных заговорщиках, замысливших недоброе против его шефа.
Парацельс слушал с интересом, даже задавал уточняющие вопросы. Геренд же откровенно скучал, изредка позёвывая.
– В общем, у нас сейчас весьма затруднительное положение, – признался Торвальд. – Пока я тут, моего шефа, возможно, уже доедают. Вы не могли бы нам помочь? Я боюсь, что силы уранового первача может не хватить. Нужно что-то позабористее.
– Ну я в принципе не против сделать доброе дело, – приосанился Парацельс. – Иногда даже за бесплатно. Только не очень понятно, что я могу сделать в текущей ситуации. Нет, я конечно могуч и ужасен, но твой хозяин сейчас находится на жутком расстоянии от нас, в другом мире. Я туда никак не достану.
– Вот и правильно, не надо никуда доставать, – вмешался Геренд. – Парц, у нас своих проблем навалом. Зачем нам встревать в чужие драки? У этих говорящих и так на тебя зуб, судя по твоим словам. Если опять влезешь – зуб сменится на целую челюсть.
– Эх, ты как всегда прав, упырь, – вздохнул Парацельс. – Прости, носочек, но, боюсь, я ничем не смогу помочь…
– Но там могут пострадать симпатичные девушки! – взмолился Торвальд. – Таня и Юля зовут.
– Что ж ты сразу не сказал? – Парацельс нахмурился и аж вскочил на ноги. Кружка с со странным напитком под названием парцеяд улетела в пропасть. – Ни одна женская слезинка не прольётся, когда за дело берётся Великий и Ужасный архимаг Парацельс!
Физиономия Геренда стала настолько кислой, словно он съел ведро лимонов.
– Парц, может, не надо? – спросил он.
– Надо, Геренд, надо! – решительно возразил волшебник. – Носочек! Говоришь, между тобой и твоим шефом есть некая связь?
– Да, словоформа под названием Связь, – подтвердил Торвальд. – Принцип работы немного похож на магию Вуду. Некоторые вещи, которые происходят со мной, отражаются на шефе. В частности, он получает половину моего опыта.
– Ничего не понял, но ладно, – Парацельс засучил рукава. – У меня есть одно старое экспериментальное заклинание, которое ещё не было повода испробовать!
– Парц, объясни одну вещь, – попросил Геренд. – Почему всё, кому ты «помогаешь», потом изъявляют горячее желание тебя прибить?
– Наверное потому, что я помогаю очень хорошо. От чистого сердца, – подумав, ответил Парацельс.
Торвальда слова Геренда слегка поколебали, но он решил не идти на попятный. Что-то подсказывало ему, что ситуация у шефа сейчас такова, что хуже не сделает даже поддатый архимаг.
– Так в чём суть заклинания? – спросил Торвальд.
– Оно воздействует и на самого мага, и на объект, к которому применено, – начал объяснять Парацельс. – Меняет у них местами небольшую частичку астрального тела. Она казалось бы совершенно незначительная, даже ненужная, но дьявол, как известно, в деталях.
– Да не тяни уже, – потребовал Геренд. – Что там за чудо-магия?
– Если опустить терминологию и научную подоплёку… – Парацельс недовольно пожевал губами. Ему явно хотелось рассказать всё в подробностях. – Заклинание меняет местами галлюцинации мага и его цели.
– Эм, – замялся Торвальд. Не такой «помощи» он ожидал. – А если у моего шефа нет галлюцинаций?
– У всех есть, – отмахнулся Парацельс. – Сны тоже в каком-то смысле являются галлюцинациями. Подойдёт любой яркий образ, крепко засевший у твоего шефа в голове.
– Но чем шефу помогут ваши галлюцинации? – воскликнул Торвальд. – Помимо того, что ускорят его путешествие в комнату с белыми стенами…
– О, мои галлюцинации – не совсем простые галлюцинации, – Парацельс ткнул пальцем в небо. – Те, к кому они придут на помощь, уже не никогда не станут прежними…
Вот теперь Торвальд уже не был так уверен, что нельзя сделать хуже, чем есть сейчас. Однако отступать было поздно, и носочек с полной самоотдачей выпалил:
– Ладно! Колдуйте, Величайший!
– Момент! – Парацельс рыком вскочил на ноги и засучил рукава. Борода изогнулась, словно кнут, и плавно опустилась на плечо мага. – Сейчас будет чудо!
– Пойду забьюсь в расщелину поглубже… – сказал Геренд. Он на самом деле встал, но «забиваться» в расщелину не стал, а просто отошел шагов на десять. – Жаль, шлема нет под рукой. И лат килограмм двадцать. Толщиной в два, а лучше в три пальца.
Волшебник провыл какую-то абракадабру, с кончиков его пальцев заструились потоки разноцветных искр. На секунду они заключили Торвальда в плотный кокон, а затем бесследно растворились.
– Я ничего не чувствую, – подумав, сообщил носок, – Даже в желудке не урчит. Хотя у меня его и нет.
– Если действует твоя словоформа Связь, которая почти магия Вуду, всё должно работать, – Парацельс замер, словно к чему-то прислушивался, и покрутил пальцем у виска – По крайней мере, астральный отпечаток в моей голове поменялся на новый. Только он какой-то странный, – Парацельс нахмурился и поскрёб пальцем что-то в воздухе. – Никогда такого не видел. Занятная зверюшка… Интересные у твоего шефа вкусы…
– Что ты вообще несёшь? – сказал Геренд, приблизившись к волшебнику. – Какая еще зверушка?
– Обычная у шефа вкусы, – насупился Торвальд. Подумал и добавил. – Геймерские. Местами анимешные.
– Не знаю, что значат эти диковинные слова… – покачал головой волшебник. – Так, попробую эту галлюцинацию расшевелить. Какая-то она немного заторможенная. Впервые вижу, чтобы галлюцинация плохо себя чувствовала. Это ж как надо не щадить совоё здоровье, пить и принимать вещества, чтобы даже галлюцинации поплохело… Начинаю проникаться к твоему шефу уважением, носочек.
– Это вы ещё с ним лично не виделись… – заявил Торвальд. – Харизмой от него так и прёт, особенно когда кто-нибудь ему на форуме задницу подпалит…
– Та-а-а-ак, сейчас мы её вытащим, – прищурившись, Парацельс разглядывал слои мироздания, недоступные простому взгляду. – Занятная галлюцинация, со своей собственной душой, аналогичной человеческой! До чего же интересная рыбка попалась в мои сети, хе-хе…
Волшебник щёлкнул пальцами, и перед ним из воздуха появилась… Фубуки! В своём обычном аниме-облике, с крайне удивлённым взглядом, даже чутка диким. Она озадаченно глядела на Парацельса, явно не понимая, что тут вообще происходит, и как она здесь очутилась.
– Позвольте представиться, леди Галлюцинация, – волшебник церемонно поклонился. – Величайший волшебник в истории Великий и Ужасный архимаг Парацельс, глава имперского Совета магов. Но вы можете звать меня просто Парц…
– Анимешница! – воскликнул Торвальд, прыгая вокруг Фубуки, словно заводная пружина. – А ты тут откуда взялась?
– Я… я не знаю… – неуверенно произнесла Фубуки. – Я… я же вроде была мертва…
– Когда архимаг зовёт выпить – приходят даже с того света, – мудро заметил Парацельс. – Женщина, даже если она галлюцинация, всё равно остаётся женщиной. Леди, позвольте угостить вас этим чудесным напитком! – Парацельс взмахом руки создал кружку, полную прозрачной, словно из родника, жидкости. – Это парцеяд, моё личное изобретение. За вкусовые качества любим даже убеждёнными трезвенниками. А ещё в нём хитрым образом растворена закуска, так что даже обладатели нежных глоток могут пить его, не опасаясь за целостность горла.
– Парц, хватит девчонку спаивать, – Геренд уставился на кружку, стараясь скрыть жадность во взгляде. – Лучше отдай его мне…
– Если Фубуки сейчас здесь, – задумчиво произнёс Торвальд. – То что тогда отправилось к шефу?
– О-о-о! – Парацельс весело заулыбался. – Его ждёт сюрприз, хе-хе-хе… Мои галлюцинации не совсем обычные и могут несколько больше, чем обычные помутнения рассудка.
– Блин, я всё равно что-то волнуюсь, – признался Торвальд.
– Волноваться не о чем, – заверил его Парацельс. – Давай лучше подумаем о тебе. Ты искупался в урановом чудо-пойле, и нужно тебя чуток обезопасить от окружающих. Вернее, окружающих от тебя. Я предусмотрел простой способ избавиться от излучения, для этого даже не нужно быть магом…
Илья лежал на земле побитый и обессиленный. Сила, данная на время, утекла как песок сквозь пальцы. Отец нависал над ним, словно скала, воплощение неизбежности, такой же холодный и равнодушный. Рука его была поднята, а средний и большие пальцы уже были готовы высечь щелчок…
Илья подозревал, что звук этот будет последним, что он услышит в жизни.
– Привет, салабон! – услышал геймер чей-то тонкий, даже писклявый голосок. – Всё очень плохо, да?
– Чего? – Илья от неожиданности аж забыл, что его вообще-то собираются убивать.
Над головой Чеснокова-младшего парил… очень странный субъект. Его сюрреалистичность зашкаливала настолько, что даже повидавший всякое Илья распахнул рот в немом изумлении. Инопланетяне, говорящие, зыбники и прочие кракозябры не шли с этим… с этим ни в какое сравнение.
Существо напоминает маленького розовощёкого младенца с сильно развитой мускулатурой. За его спиной белоснежные крылья, виднеется колчан со стрелами. Выражение милой моськи крайне суровое, в глазах – сталь. Подбородок покрывает лёгкая щетина, в уголке рта дымит толстая сигара. Её шершавый бок опоясывает золотая лента с эмблемой в виде сердца, пронзённого стрелой. В руках младенца современный блочный лук с оптическим прицелом – удивительно, как малявка управляется с такой огромной дурой. Пухлые бёдра младенца обмотаны пелёнкой цвета хаки. На голове – краповый берет, из-под него выбиваются непослушные золотые кудряшки.
– Я купидон, галлюцинация любви особого назначения, – представился брутальный ангелочек. – Пробуждаю в людях давно забытые чувства, – он кивнул в сторону Чеснокова-младшего. – Вот у этого парня всё совсем плохо.
Илья кивнул. А что ему ещё оставалось? Отец на голос купидончика никак не отреагировал. Похоже, видел пернатое чудо только один геймер.
Это что, какой-то новый выверт Речи? А почему не было системного оповещения?
– Ну да ничего, сейчас всё поправим… – купидон извлёк из колчана стрелу. – Особая бронебойная против предельной толстокожести, способная завалить даже слона… или офисного работника из отдела бухгалтерии с десятилетним стажем.
– Эй, купидон или кто ты там! – забеспокоился Илья. – Ты там случаем никого влюблять не собрался?
– Не боись, работает профессионал, – успокоил Илью ангелочек. – Мастер тайных любовных операций, краповый берет любви. Я лишь чутка расшевелю этого крокодила, пробужу давно забытые воспоминания. Да и гомосятину плодит совсем другое подразделение.
– Голубые береты? – предположил Илья.
– Ты полегче с такими предположениями, сынок, если не хочешь, чтобы тебя в фонтане крепкой мужской дружбы искупали… – предупредил купидон, передвинув сигару из одного уголка рта в другой.
– Ты с кем-то разговариваешь? – спросил Чесноков-младший Илью. Выражение его лица традиционно не поменялось. – Здесь есть кто-то ещё?
Илья ничего не ответил, притворившись слепым, глухонемым и вообще умственно отсталым. С учётом того, насколько сильно он был избит – не пришлось даже особо прилагать усилия.
Не отводя пристального взгляда от Чеснокова, купидон специального назначения натянул тетиву и выстрелил ему в спину. Стрела клюнула главу семейства под лопатку и с жалобным гулом отскочила, даже не поцарапав его толстую шкуру. Чесноков-младший, словно что-то почувствовав, резко обернулся и ловко подхватил отскочившую стрелу прежде, чем она упала на землю! Взгляд главы семейства безошибочно устремился на купидона, опознав в нём причину дискомфорта. Брутальная моська ангелочка резко вытянулась. У Ильи сложилось ощущение, что тот вот-вот обмочит пелёнки. Причём сделает это исключительно брутально.
– У каждого мага, как и говорящего, есть свой уникальный стиль, – равнодушно произнёс Чесноков, ловко крутя в пальцах стрелу, словно карандаш. Ему ничуть не мешал тот факт, что стрела была, вроде как, галлюциногенной. – Стиль архимага Парацельса был изучен досконально ещё в двадцатом веке. Ошибки быть не может, – зрачки главы семейства сверкнули, заставив ангелочка закатить глаза и мягко осесть на землю. – Теперь я знаю, кто стоит за всем этим бардаком в моих владениях, кто подослал шпиона и у кого сейчас моя дочь.
– Так, я пошёл… – пробормотал купидон и, не открывая глаз, начал стремительно растворяться в воздухе. – Всёго хорошего, рад был знакомству.
Купидон исчез, а следом и стрела. Вместе с ними растаяла надежда на внезапное спасение, едва забрезжившая перед геймером.
Отец вновь повернулся к Илье. Только выражение его лица немного… изменилось. Холодный взгляд стал… чуть мене холодным?
– Отец? – неуверенно спросил Илья.
И тут случилось невероятное. Невозможное!
Чесноков-младший… улыбнулся.
Это была едва заметная улыбка – по сути просто чуть приподнялись уголки рта. Но Илью это зрелище едва не вогнало в состояние глубокого шока. Он впервые видел, чтобы его отец улыбался! Из-за этого казалось, что у главы семейства очень сильно изменилось лицо. Почти до неузнаваемости.
– Дряной мальчишка… вставай, – отец протянул ему руку. – Надеюсь, ты усвоил урок?
– А-а-а… э-э-э… да, – Илья с некоторой осторожностью принял помощь и поднялся на ноги. – А ты разве не собираешься меня… ну того самого… летально по шее…
Отец вопрос проигнорировал.
– В нашей семье не принято перечить старшим, – сказал Чесноков-младший. – Такие правила придумал не я, они сложились с незапамятных времён. В виду смертельной конкуренции между семьями говорящих, именно строгое соблюдение законов обеспечивает выживание семьи, даже в ущерб отдельным её членам. Конечно, молодёжь традиционно все правила отвергает, но рано или поздно они смиряются. Приходит понимание, что по-другому просто нельзя. Как и ты, я тоже когда-то бунтовал против своего отца, но с возрастом пришло осознание.
– Отец… – Илья не верил своим ушам.
– Когда-нибудь ты поймешь, – сказал ему родитель. С его лица снова исчезли все эмоции, во взгляд вернулся арктический холод. – А теперь ты отправишься в свою комнату и соберёшь вещи.
– В смысле? – не понял Илья. Зачем ему собирать вещи?
– В прямом. С этого момента я объявляю тебе Regnoque Tarquinios[2]. Ты больше не часть семьи Чесноковых, официально. Ты лишаешься всех наследственных прав, более не можешь заключать сделки от нашего имени и пользоваться моим покровительством…
Чесноков-младший ещё некоторое время говорил о непонятных протокольных вещах, но Илья его слова уже просто не воспринимал. В его воспалённом мозгу пульсировала единственная мысль – его выгоняют из семьи, из дома. Прямо как в тех смешных мемасах про сыновей, которые ляпнули, что любят вторую линейку, а родители, заядлые ВоВеры, сразу отказались от них.
Кто ж знал, что у говорящих такое в порядке вещей…
– Мне ж ещё в школе одиннадцатый класс надо закончить… – всё, что смог выдавить из себя Илья.
– Это уже твои проблемы, – пожал плечами Чесноков. – Добро пожаловать во взрослую самостоятельную жизнь. Я прослежу за тем, чтобы никто из братьев и сестёр даже не думал оказывать тебе помощь, поддерживать материально или советом. Отныне в своей жизни ты всё решаешь сам.
Вот дерьмо… Не такого поворота Илья ожидал.
– Компьютер и телефон оставь, – сказал отец. – Они имущество семьи Чесноковых, и у тебя больше нет на них никаких прав.
Ох, лучше бы отец его убил… Похоже, ту огромную коллекцию хентая с компа лучше побыстрее удалить. Особенно те особо засекреченные и запароленные папочки в самых тёмных глубинах диска «С»… Боже, о чём он думает? К чёрту хентай, если более важные вопросы, которые необходимо прояснить.
– А как же мама? – спросил Илья. Он ещё не до конца поверил в происходящее. – Она же точно будет против!
– С мамой ситуация особая, – после короткой паузы ответил Чесноков. – Она, хоть и непосвящённый, но член нашей семьи. Законы говорящих она должна соблюдать, даже если не знает о них. По этой причине все воспоминания о тебе будут стёрты из её памяти.
Господи… отец, какая ты всё-таки мразь! Даже на святое покусился, на маму! И хоть виделся с ней Илья в последнее время редко – она была очень занятым человеком, как и отец – но всё равно… мама оставалась мамой.
Впрочем, есть ещё один весьма важный вопрос, требующий уточнения.
– А что с Таней? – спросил Илья, уже практически потеряв всякую надежду.
– Ты проиграл дуэль. Она умрёт, – равнодушно сказал Чесноков.
Вот и всё. Илья ничего не сумел. Никого не спас. Не сохранил то, что имел. Лишь жизнь осталась при нём, да и то его заслуги в этом не было ни малейшей. Какой-то дурацкий купидон и стечение обстоятельств.
Щелчок пальцами, и яркая вспышка на секунду ослепила Илью…
– Что ж, Фубуки, Торвальд, – сказал Парацельс, глядя сквозь пространство куда-то в необозримые дали. – Ваше общество было нам очень приятно, но пришло время отправляться домой. Торвальд, помни то, что я тебе сказал. Сделай это сразу, как только вернёшься в своё тело. А то распространишь алкогольное излучение, а обвинят потом во всём меня…
– Как? Уже? – возмутился Торвальд. Носок, вернее, его образ, пристроился на подлокотнике кресла и чувствовал себя преотлично. Общество архимага понравилось ему настолько, что никуда уходить он уже не хотел.
– Ах, я снова увижу, мастера… – Фубуки, для которой Парацельс наколдовал отдельное кресло, мечтательно закатила глаза. – Но примет ли он меня? Ведь после смерти я уже немного не такая, какой была раньше…
– Время на исходе, – напомнил им Парацельс. – Вы нужны там своему шефу, мастеру, хозяину или как вы там его ещё называете…
– Да-да-да, – закивала Фубуки. – Уважаемый Парацельс, мы безмерно благодарны вам за помощь, но не могли бы вы вернуть нас домой?
– Да не вопрос, – Парацельс взмахнул рукой и Фубуки и Торвальд исчезли. – Может, ещё свидимся, и вы расскажете, чем же там у вас закончилось…
Геренд большей частью наблюдал за разговором волшебника и двух странных пришельцев молча.
– Ты же что-то сделал с этой странное девушкой, верно? – спросил он Парацельса. – Я умею замечать такие вещи.
– Да, – кивнул Парацельс. – Она – существо с душой, аналогичной человеческой. Её искусственно создали для выполнения неких обязанностей. На неё наложили ограничение и условия, в частности она должна была испытывать сильную симпатию к одному человеку. Я взял на себя смелость убрать все эти ограничения и дать ей полную свободу.
– Ты уверен, что это правильно? – спросил Геренд и покачал головой. В его глазах ясно читалось осуждение.
– Нет, – покачал головой Парацельс. – Возможно, я даже сделал глупость. Но… мне не по нраву, когда такая милая девушка у кого-то в рабстве.
– Понятно. Так, Парц, это, безусловно, замечательно, что ты занимаешься благотворительностью в пользу сирых и убогих. Но что на счёт наших проблем? – Геренд кивнул в сторону исполинских зданий вдалеке. – Луна и этот странный город никуда не делись.
– А… э-э-эм… ну в общем, я ещё работаю над этом, – глаза волшебника забегали по сторонам. – Может, поищем Беатрису? Что-то она задерживается…
[1] Подробнее о Парацельсе и Геренде, а также о Зверокниге можно прочитать в книге «Архимаги не ищут лёгких путей!»
[2] Высылка, изгнание на латинском.
