Глава 12
Любимая свекровь
Свекровь – избитая тема и тем не менее по-прежнему актуальная. Уверена, что существует много хороших свекровей и одну из них я однажды встречу, но пока этого не случилось.
Представьте себе следующую картину. Петра уже пятнадцать лет замужем за Франком. У них двое детей, и они счастливы в своем маленьком домике, который находится в пятистах километрах от дома родителей Франка. Одним поводом больше, чтобы быть счастливыми.
Несмотря на это, есть определенные даты, когда бабушка и дедушка приезжают в гости, чтобы поучаствовать в жизни семьи. Рождество – один из этих праздников. Отношения между Петрой и Хельгой (так зовут мать мужа) никогда не были безоблачными. Но так как видятся они редко и недолго, а семья есть семья, то обе, конечно, держат себя в руках.
Когда Франк и Петра еще не были женаты, Хельга доставляла девушке много хлопот. Она постоянно давала понять, что та недостаточно хороша для ее дорогого Френки. Она придиралась к приготовленной Петрой пище, считала ее плохой хозяйкой, ей не нравилось, собственно говоря, всё. С тех пор как появились дети, стало полегче, но и то скорее потому, что молодая семья переехала.
Петре всегда хотелось, чтобы Франк стукнул однажды по столу и сказал: «Послушай, мама, так не пойдет! Она моя жена, я люблю ее, и ты должна уважать мой выбор». Но Франк этого не делал. Вообще, немногие мужья вступаются за своих жен. Сопротивление матерям могло бы стать темой целой книги.
Еще за четыре недели до Рождества настроение у Петры стало портиться. Она уже нарисовала себе, как Хельга откроет дверь и раскритикует и дом, и елку в пух и прах. Ни о чем не догадывавшийся Франк беспокоился: «Что с тобой происходит?». Петра не могла нормально это обсуждать, потому что ей хотелось, чтобы он своим умом дошел до всего. Вечная дилемма между мужчинами и женщинами.
Петра – скорее сдержанная женщина. Трудится делопроизводителем в страховой компании. После рождения детей работает неполный рабочий день. Франк же целыми днями пропадает на службе. Со стороны Петра – организованная работающая мама, которая старается угодить многим, но только не себе. Прилежная, практически всегда в добром расположении духа, вовлечена в дела школы, где учатся дети, умелый кулинар и, раз уж на то пошло, хорошая домохозяйка.
Однако у нее есть большой недостаток – неумение отказывать. Если ее просят о помощи, она не раздумывая соглашается, а к концу дня понимает, что не справляется. Женщина не считается со своими возможностями и потребностями. Это приводит к тому, что семья следует ее примеру: ни Франк, ни дети, не говоря уже о свекрови, не видят ее проблем и не воспринимают их всерьез!
Вместо того чтобы наслаждаться предрождественскими деньками, проводя их с детьми, она забивает себе голову тем, как пережить праздники. С ее точки зрения, наилучший вариант – это стараться во всем угодить свекрови. Худой мир лучше доброй ссоры. Тем более в Рождество. Особенно в это – черт возьми! – все должно пройти мирно.
Вот и наступил день накануне сочельника. Судный день. Роскошная елка стоит в гостиной ненаряженная. Дети давно должны были украсить ее, но старшему неохота этим заниматься. Дом сияет чистотой. Все необходимое куплено. На праздничный ужин запланировано любимое блюдо свекрови: гусь с картошкой и краснокочанной капустой. Петра ненавидит гусятину. Она охотнее съела бы картофельный салат.
– Приве-е-ет, мои дорогие детки! – слышен голос свекрови, которую Франк ездил встретить на вокзале.
– Привет, бабуля! – искренне радуются дети. По крайней мере две секунды, а потом быстро сматываются.
– Привет, Хельга! – Петра твердо решила дать еще один шанс свекрови. Ведь любой человек может измениться. И, возможно, в последний год после смерти отца Франка она переосмыслила многие вещи.
– Привет, моя дорогая! – Поцелуйчик справа, поцелуйчик слева. – Как замечательно снова увидеть вас.
Петра приятно удивлена, потому что обычно еще во время приветствия с языка Хельги уже слетали колкости. Не додумав эту мысль до конца, она уже слышит голос свекрови: «Как вы чувствуете себя хорошо в этом доме – для меня загадка». Петра молчит. Раскладывая багаж матери и вешая ее пальто, Франк так занят, что даже не обратил внимания на сказанное. Петра пытается сохранять спокойствие, что в свете следующего замечания дается все труднее.
– Ах, какая милая елка! Такая необычная. По крайней мере, зеленая, – молвит Хельга подчеркнуто весело, когда входит в гостиную.
Петра опять промолчала. Только кулаки в карманах сжаты. Уже второе замечание за пять минут.
Петра не может изменить свекровь, даже если будет очень злиться. Никогда не поздно провести границу. Только лучше сделать это прежде, чем чаша терпения переполнится!
ЧАША ПОЛНА
Когда-нибудь чаша терпения Петры будет полна. В этом ли году, в следующем или позже. Это вопрос времени. А потом Петра взорвется. Проблема состоит в том, что взрыв будет несоразмерным.
Представим себе историю дальше. Рождественский вечер, время дарить подарки, все собрались за праздничным столом. Петра раскладывает еду по тарелкам. Гусь уже час томится в духовке.
– О нет, дорогая, только не гусь. Последний раз, когда я его ела в твоем исполнении, я целую неделю промучилась животом. Пощади меня.
Ну вот и всё. Чаша полна. В один миг! Петра даже не успевает ничего предотвратить – тарелка бьется об пол. Осколки разлетаются в стороны. Разряжая накопившееся напряжение, она кричит:
– Хватит! На тебя не угодишь! Ты всю жизнь ко мне придираешься! – И это та самая, всегда спокойная и хладнокровная Петра. И прямо посреди праздника.
Франк прибегает в кухню со словами:
– Что случилось?
– Спроси у своей жены. Я всего лишь попросила не накладывать мне мяса, а она совершенно ошалела. Бедный мой мальчик. И часто такое бывает?
Петра в шаге от инфаркта:
– Франк, может, ты скажешь, наконец, что-нибудь?
Франк не встает ни на чью сторону.
Закавыка в том, что свекрови удалось повернуть ситуацию так, что теперь Петра выступает в роли злыдни. Нарастающая с годами ярость выплеснулась в неподходящее время в неподходящем месте. Вечер испорчен. Настроение на нуле.
Подумайте, стоит ли оно того, чтобы отнимать у вас драгоценные минуты жизни. Гнев, ярость, склоки – яд, отравляющий в том числе и ваше тело, крадущий ваше время. Вы же не скажете спустя много лет, стоя перед вратами рая (или ада): «Господи, я три месяца своей жизни потратила на гнев. Я бы очень хотела прожить их заново!» Нет. Время ушло.
А в случае с Петрой испорчен еще и святой праздник. Вместо того чтобы с семьей (со свекровью или без нее, оставим за скобками) приятно проводить время, она злится. Злится на Хельгу, на Франка, на себя. И для детей мало радости. Дети тонко улавливают вибрации в семейных отношениях.
ИЗВЛЕКИТЕ ПРОБКУ!
Как могла бы Петра повести себя иначе?
В лучшем случае она должна была провести границу между собой и свекровью еще пятнадцать лет назад. Может быть, тогда она не могла этого сделать по причине молодости, неопытности и неуверенности в себе.
Никогда – это принципиально! – никогда не поздно очертить свои границы. С высокой долей вероятности это приведет в бешенство ваше окружение, но это не ваша забота.
Представим себе следующую ситуацию: свекровь сообщает о своем приезде, а Петра решает – неважно, по каким причинам (может, прочитав эту книгу), – что в текущем году она по-другому подойдет к делу. Начнем с того, что она не будет думать о предстоящей встрече неделями и ей до фени, какое любимое блюдо у Хельги. Она думает о том, чего хотела бы съесть она сама, например картофельный салат!
– Ребята, я тут подумала: а не приготовить ли нам на Рождество картофельный салат? Что скажете?
– Хм, мам, ты серьезно? Не этого дурацкого гуся, как в прошлые разы?
– Да, серьезно. Мы все любим салат, а кроме того, это хорошая традиция!
Каждый воодушевился, обсуждая тему праздничного стола. Петра в восторге.
Приезжает свекровь. Хельгу изменить мы не можем, поэтому либо мы продолжаем злиться на нее, либо намереваемся больше не принимать ее выпады близко к сердцу. Хельга есть Хельга. Только Петра может решить, как ей с ней вести себя.
Итак, «Как вы можете чувствовать себя хорошо в этом доме…» – начинает Хельга, переступая порог дома. Взгляд и тон уничижительные.
Но теперь Петра знает, что у нее есть лишь один шанс отразить атаку. Мысленно она произносит: «Тупая курица!» И обращается к Хельге:
– И еще как хорошо, моя дорогая!
Тон здесь имеет решающее значение. Грудным голосом, полным уверенности, с интонацией, словно она не уловила язвительных ноток (об этом в главе 18). Франк улыбнется, а свекровь промолчит.
– Ах, какая милая елка! Такая необычная. По крайней мере, зеленая, – продолжает Хельга, как было описано в первой сцене.
На миг сердцебиение Петры учащается, на потом она вспоминает о технике оборонительного щита, мысленно поднимает его и отражает удар словами:
– Да, розовые, к сожалению, уже разобрали! – И внутренне празднует победу, как Снежная королева.
Это, конечно, не самый остроумный ответ на свете, но он имел место. Петре нужно не кулаки в карманах сжимать, а просто дать воде литься через края переполненной чаши! И что особенно важно, Петра чувствует себя очень хорошо! Молодчина! С каждой контратакой укрепляется ее уверенность в себе.
Свекровь, разумеется, в бешенстве. Что это с Петрой? После стольких лет другой человек. Много мыслей пронесется в ее голове, но они нам неинтересны.
Вечер набирает обороты, а Хельга добавляет заранее заготовленную перчинку:
– А, картофельный салат. Не обижайся, но я воздержусь от него. Мне потом от майонеза плохо. Пощади.
Благодаря предыдущим двум отраженным атакам Петра окрылена и преисполнена мужества. Предусмотрительно еще не опустив оборонительного щита, она отвечает:
– Конечно-конечно! Ты можешь присоединиться к нам вновь, когда подойдет очередь десерта.
Думаю, вы представляете лицо свекрови не хуже меня. Она ошеломлена, и спорим, что немного салата она все-таки попробует. Когда никто не смотрит.
Что изменилось в поведении Петры? Она заняла иную позицию. Она извлекла пробку из сосуда своего терпения и позволила негативу вытечь. Она просто больше не позволит Хельге доводить себя до белого каления, так как хочет посвятить время своим мальчишкам и мужу. Она хочет сместить фокус. Теперь Хельга либо примет правила игры, либо нет. Петра не невежлива и не разжигает ссору, а показывает, где пролегает граница между ней и свекровью.
