Глава 16

Конечно же, уснуть мне не удалось: я была слишком взбудоражена. Донельзя неприятное ощущение: клонит в сон, но стоит закрыть глаза, они тут же чудесным образом открываются сами собой. Или же в голове начинают вертеться навязчивые мысли, от которых сон и вовсе улетучивается.

И что делать? В сад я обещала не ходить, вернее, не углубляться в него… Наверно, останься я рядом с замком, ничего страшного бы не случилось, но я взглянула на яркое солнце и не рискнула высунуться наружу. И так уже слишком долго пробыла там, и теперь наверняка руки и плечи – платье стараниями Инна-Ро сделалось куда более открытым, чем прежде, – запестрят веснушками. Пока они не появились, но еще не вечер…

Наверно, глупо думать о таких мелочах в подобную минуту, но если размышлять о собственном положении, делалось вовсе уж дурно.

Допустим, Грифон – действительно король Раннар, а не безумец, спрятанный от двора за стеной тишины и живущий в компании старика-чародея. В любом случае здесь мне, похоже, ничто не угрожает. По крайней мере, очень хотелось надеяться на то, что к вечеру грубоватая обходительность Грифона не растает, как иней под солнечными лучами. И, может быть, эти двое действительно знают или сумеют придумать, как вернуть меня обратно. Ведь если Грифон ухитрялся попасть в наше время, а сюда угодила не только я, но и мои конвоиры, значит, еще ничто не потеряно! Блуждающая звезда делается только ярче, и дороги покамест открыты…

«Я что, всерьез рассуждаю об этом? – спросила я сама себя и ответила: – Чем же еще заняться!»

Но когда я вернусь – не «если», а именно «когда», – что со мной станет? Вряд ли Дар-Аррон или тот, кто выдавал себя за него, оставит меня в покое. Мне не верилось, что король сам занимается подобными делами, с другой стороны, Грифон уходил на охоту в неведомые края, и чем одно дело хуже другого? Как быть? Бежать из замка домой? Но каким образом? Украсть лошадь? Даже если мне удастся оседлать ее и вывести из конюшни, ворота я не открою! А если вдруг повезет выбраться за пределы замка, далеко ли мне удастся ускакать по зимней распутице в легкой одежде, без денег, даже без украшений, которые можно продать? Меня схватят в тот же день, если не в тот же час…

А ведь есть еще Лисса, которую прячут неведомо где. Неизвестно, что с ней сделают… или уже сделали, пока я прохлаждаюсь здесь! И Делла, которая вовсе ни о чем не подозревает, но наверняка потребует объяснений, когда обнаружит еще и мое исчезновение. И Идда: мне показалось, она решила оставить попытки доискаться правды о происходящем во время Испытания, опасаясь за собственную безопасность, но… Что, если все эти странные события заставят ее вновь взяться за дело?

А если я вернусь и появлюсь за ужином… или, наверно, уже за завтраком, как ни в чем не бывало, что случится? Меня снова попытаются устранить или оставят в покое? Или Дар-Аррон постарается дознаться, каким образом мне удалось выбраться из темницы… а главное, куда подевались его люди? Я сомневалась, будто Грифон намерен вернуть и их тоже, а если все-таки поступит так, по ним ведь любой увидит – они с кем-то крепко подрались! Наверно, Инна-Ро способен залечить их раны и заставить забыть обо всем произошедшем, но кто сказал, что чародеи Дар-Аррона или даже он сам не сумеют докопаться до истины?

И прав ли Инна-Ро? Я окажусь в своем времени, и там ничего не изменится? Или что-то поменяется, но отличия буду видеть только я одна, а для остальных все окажется в порядке вещей? А может, я вовсе угожу в пустоту и сама растворюсь в ней, потому что прошлое изменилось, и мое настоящее попросту не наступило… Нет никакого Гаррата, а я даже если и родилась, то совсем в другой семье, и меня ждут не выезды в свет, развлечения и брак с достойным человеком, а тяжелая работа с утра до ночи где-нибудь в деревне. Конечно, не зная другой жизни, я-иная вряд ли станет расстраиваться – другим приходится и похуже, – но воображать подобное было неприятно…

Раздумывая обо всем этом, я забрела в библиотеку – хотела отвлечься книгой, но взгляд скользил по строкам, и я мгновенно забывала, о чем только что прочла. Оставалось только рассматривать гравюры, и за этим-то занятием я, очевидно, все-таки задремала в кресле.

Разбудило меня прикосновение к плечу – я вздрогнула и очнулась. В библиотеке было темно, только в открытом окне виднелся серп молодой луны и ярко светила блуждающая звезда – рядом с нею меркли даже Зубцы Венца. За большим садом пылал огнями королевский дворец – это выглядело словно зарево вдалеке… немного тревожное зрелище, на мой взгляд. Но, наверно, сейчас все казалось мне дурными предзнаменованиями.

– Выспалась? – спросил Инна-Ро.

– Да, благодарю вас, – ответила я и встала.

Тело будто одеревенело, и немудрено – я столько времени провела в неудобной позе.

– Кошмары не снились?

Я покачала головой. В самом деле, мне ничего не привиделось: я будто на минуту закрыла глаза, а открыла, когда уже наступил вечер… вернее, глубокая ночь.

– Хорошо, – пробормотал Инна-Ро, словно отвечая на собственные мысли, и поманил меня за собой. На нашем пути сами собой вспыхивали факелы, ярко освещая коридор. – Идем, накормлю тебя по-человечески. Это Раннар может неделями питаться всухомятку, а девушкам такое противопоказано. Цвет лица испортится.

– Куда уж сильнее, – не удержалась я, хотела добавить еще кое-что, но вовремя прикусила язык.

– Притирания готовить не стану, – снова прочел мои мысли Инна-Ро. – Я все-таки чародей, а не цирюльник.

– Я вовсе не…

– Думала, не отрицай, – воздел он палец. – Что тебе не живется со своим лицом? Зачем его менять?

– Для красоты, – растерянно ответила я.

– Для красоты девицы подводят глаза, рисуют брови, приклеивают фальшивые ресницы, румянят щеки, красят губы, завивают кудри и проделывают еще множество бессмысленных вещей, – сказал старик. – В Караде еще куда ни шло, а вот в Дзейли, если смыть с придворной красавицы слои белил, румян и прочего, снять парик, раздеть… Можно и испугаться.

– У нас вообще не принято красить лицо, особенно незамужним девицам, – сказала я. – Это считается вульгарным. Позволительно разве что немного припудриться – сейчас в моде интересная бледность.

– О, ну хоть что-то хорошее есть в этом вашем будущем, – проворчал он. – Хотя… нет, беру свои слова назад. Я видел картинки, которые ты рисовала для Раннара: если носить этакие пыточные приспособления, немудрено не то что побледнеть, а и вовсе скончаться. В Дзейли тоже есть любительницы утянуть стан, пострадавший… хе-хе… от излишеств, но не до такой же степени! Что это ты вдруг покраснела?

– Говорить о подобном с мужчиной неприлично, – ответила я, глядя в сторону.

– Неужели? Ты еще скажи, что показывать лекарю, где именно у тебя болит, нельзя! – засмеялся Инна-Ро, но оценил выражение моего лица и умолк. – Н-да… Похоже, я и впрямь слишком рано умер. Нужно поработать над этим.

Он подумал и добавил:

– А если тебе не нравится твое лицо, почаще бывай на воздухе. Под загаром веснушки будут не так заметны.

– Считается, что загар – удел простолюдинов, – ответила я.

– Тогда страдай, – пожал он плечами. – И не вздумай ляпнуть этакое при Раннаре. Он тебя в лучшем случае высмеет, а в худшем…

– Что?..

– Кто же его разберет? Придумает что-нибудь. Возьмет на конную прогулку, к примеру, а это, в его представлении, недели две пути по бездорожью и ночевок где придется или вовсе под открытым небом.

– Спасибо, что предупредили, – искренне сказала я. – Мне действительно лучше помолчать.

– Вовсе нет, мне еще о многом нужно тебя расспросить, – ответил Инна-Ро. – Поэтому не плетись, словно у тебя к ногам ядра прикованы, поторапливайся!

– Я спрашивала у Раннара, не проще ли заглянуть в мои воспоминания.

– А он, конечно же, отказался?

– Да, и даже объяснил, почему.

– Из лени, ясное дело, – проворчал старик. – Я имею в виду, выбрать из потока чужой памяти что-то ценное не так-то просто. На это обычно уходит уйма времени и сил, особенно если ты не представляешь, что именно ищешь.

– Примерно это и прозвучало.

– Ну и приятного в таком занятии мало, – добавил Инна-Ро. – Думаешь, воспоминания можно читать, как книгу? Если бы! Даже если я захочу, к примеру, взглянуть на этого Дар-Аррона твоими глазами, сперва придется пробиться через болото повседневности. Ты думаешь, что не помнишь этого, но оно хранится вот здесь, – он выразительно постучал сухим пальцем по лбу. – Рыться в чужих воспоминаниях – все равно что нырять в мутной воде и искать на дне даже не жемчужину, стеклянную бусинку!

Я промолчала, пытаясь представить, как моя память может выглядеть со стороны, и согласилась, что выискивать в ней нечто важное – занятие не из легких. Взять хотя бы уроки! То, о чем говорил нам учитель, погребено под спудом бестолковых каждодневных мыслей о завтраке, о новом платье, прогулке и еще тысяче мелочей! Даже мне, когда хочется вспомнить что-то определенное, приходится напрячь память, а чужой человек и вовсе увязнет… И если у меня, совсем еще юной и неопытной, в голове такая путаница, что же говорить о людях поживших?..

– В твоем случае проще действовать по старинке, – сказал Инна-Ро. – Я стану задавать вопросы, а ты – отвечать. А чтобы тебе легче было вспоминать, я тебя немного зачарую. Не бойся, это не больно и никак тебе не повредит.

– Хорошо, – покорно ответила я.

– Только Раннару не говори, – тут же предостерег старик.

– Почему?

– Потому что это тот же самый допрос, только более мягкий. А ему не нравится допрашивать испуганных девушек, даже если это жизненно необходимо.

– Что бы он без вас делал… – пробормотала я.

Инна-Ро услышал и усмехнулся.

– Умер бы давным-давно. Должно быть, тебе странно, что я говорю вот так о короле? Без большого уважения и тем более подобострастия? Называю его ленивцем и недальновидным глупцом?

– Пожалуй…

– Тогда подумай вот о чем: он годится мне даже не в правнуки, а… – Старик задумался, но тут же махнул рукой. – Неважно. Я узнал Раннара, когда ему было девять. Он вырос и возмужал на моих глазах, и, хоть я и люблю его… об этом, к слову, тоже не говори! Так вот, для меня он все тот же маленький мальчик, которому долго еще придется набивать шишки, чтобы поумнеть до такой степени, чтобы я счел его равным себе.

– Вы очень скромны, – не утерпела я.

– Сам себя не похвалишь – никто тебя не похвалит, во всяком случае, пока не умрешь, – усмехнулся он. – Древняя дзейлинская мудрость. Надеюсь, ты поняла, что я пытаюсь донести до тебя?

– Думаю, да, – вздохнула я. – И, наверно, Раннар прячется у вас, чтобы отдохнуть от придворного лицемерия и выслушать всю правду о себе и своих поступках без прикрас?

– Ему и советники не постесняются высказать в глаза все, что думают, других не держит, – ответил Инна-Ро. – Льстецов и подхалимов Раннар на дух не переносит. Вовсе от них не избавишься – для этого придется разогнать весь двор, – но хотя бы в ближнем кругу таких нет.

– И еще кровная клятва…

– А как же. Вроде бы все продумано, а? – Старик открыл незнакомую дверь и поманил меня за собой. – Входи, Тесса, поешь, и приступим к делу, покуда Раннара нет.

– А он… – Я запнулась. – Снова отправился охотиться?

– Нет, в замок умчался, когда еще солнце не зашло. Ему мысль об Ивенне покоя не дает.

– Это его сестра? – сообразила я.

– Она самая. Может, и впрямь отыщется… Давай-ка для начала приведи себя в порядок – вон за той дверью ты найдешь все необходимое. Идем, покажу, что здесь к чему, а потом выйду, так и быть: Раннар сказал, ты стеснительна сверх всякой меры… У вас все такие?

Я кивнула и с облегчением выдохнула, когда старик вышел в соседнюю комнату. Слышно было, как он звенит чем-то и неразборчиво бормочет себе под нос.

От холодной воды я окончательно проснулась, посмотрела на себя в зеркало и убедилась, что утренняя прогулка не прошла для меня даром. Что ж, с этим ничего не поделаешь: даже пудры под рукой нет. Тут я вспомнила, как Лисса в детстве, играя в званый вечер, напудрилась зубным порошком, и невольно улыбнулась…

К слову о зубном порошке – здесь вместо него было странное густое вещество, сильно пахнущее травами (впрочем, мне это даже понравилось). И вода здесь лилась сама собой, не нужно было возиться с кувшином и тазом. Неужели здесь и трубы проложены? Так-то, рассказывал учитель, водопроводы строили даже в древние времена, а потом люди утратили это искусство. Так и мучились, пока не открыли его заново…

Впрочем, если в Караде есть поезда, отчего не быть водопроводу? Кроме того, Инна-Ро – чародей. Может, никаких труб и нет вовсе, а просто он наколдовал источник в толще стены…

Когда я вернулась в гостиную (как решила называть просторную комнату), Инна-Ро поставил передо мной поднос с множеством маленьких тарелочек и мисочек, налил в уже знакомую расписную чашку что-то душистое, пахнущее летним лугом и медом, и жестом пригласил к трапезе. Я попробовала – вкус у еды был необычный, пряный, но довольно приятный.

– Не нравится? – спросил старик. Он внимательно наблюдал за мною.

– Непривычно, – честно ответила я и не преминула добавить: – У нас считается, что женщинам нельзя есть острого, от этого они могут заболеть.

– Хоть что-нибудь у вас женщинам разрешено? – проворчал он и положил мне добавки.

Никогда не думала, что мясо можно сочетать с карамелью! Впрочем, я успела проголодаться, а потому не заставила себя упрашивать.

– Подозреваю, что и кормят у вас девиц плохо, – задумчиво сказал Инна-Ро, разглядывая меня в упор. – Чтобы были достаточно бледны и умещались в модные платья…

Я вынужденно признала его правоту.

– А руки тонкие и слабые, – он дотронулся до моего запястья. – Видно, что ничего тяжелее иголки с ниткой или там грифеля не поднимали.

– Отчего же, – ответила я. – Пришлось немного поупражняться с бельевым вальком и с навозной лопатой.

– Немного! Это не то… – старик пожевал губами и спросил: – Верхом-то хоть ездить умеешь?

– Да, тоже немного, – вздохнула я. – Тетушка всегда опасалась, что мы упадем и покалечимся, и сумела заразить этим страхом матушку. Поэтому вряд ли меня можно считать умелой наездницей. Прогулки шагом на смирной лошадке в сопровождении слуг вряд ли считаются?

Лицо Инна-Ро приобрело такое выражение, что я поспешила добавить:

– Зато я умею плавать! Дедушка научил, еще когда я была маленькой, а тетушка и кузины не жили с нами. Потом-то, конечно, нам разрешали входить в воду только в купальне, но я помню, как он возил меня на озеро… У берега там мелко, вода прозрачная и теплая, а потом сразу начинается глубина, там со дна бьют холодные ключи. Было очень страшно, но так… так…

Я не сумела подобрать подходящего слова и умолкла. Потом продолжила, понимая, что ответной реплики не дождусь:

– Дедушка говорит, если раз научился этому, уже не разучишься, даже если не упражняться. Я только на это и надеялась, когда мы стирали на реке: вдруг упаду в воду? Может, сумею выплыть или хотя бы продержаться, пока не придет помощь… А вот ни фехтовать, ни стрелять я не умею.

– Неужто? – подал голос Инна-Ро.

– Вернее, немного умею стрелять из лука, но только забавы ради, – поправилась я. – Вот Идда – другое дело. Она говорила и о фехтовании, и о том, что у нее обычно имеется при себе пара револьверов. И я рассказывала, как она…

– А, трюк со шпилькой! – кивнул старик. – Знакомое дело. В Дзейли почти все женщины носят такие. Удобно. Может, твоя Идда в самом деле из королевского рода. Как знать, как знать… Ивенну я бы непременно обучил защищаться вот этак.

– И я об этом подумала…

Я посмотрела на опустевший стол и несмело спросила:

– А когда вы начнете… допрос?

– Давно начал, – усмехнулся он. – Ты не заметила?

– Но мы же говорим о разных пустяках!

– Для тебя это, может, пустяки, да только без них мозаика не складывается. Налить еще тчи?

– Да, пожалуйста, – кивнула я, сообразив, что он имеет в виду напиток, и добавила: – Утром был совсем другой.

– Основа одна, – пояснил Инна-Ро. – Но тогда тебя нужно было взбодрить, а сейчас – успокоить, но вовсе не усыпить. Поэтому добавлял я разное.

– Надо же, как интересно… – искренне произнесла я и осмелилась спросить: – Сударь, как же так вышло, что у нас никто и не слышал о Дзейли? Дело даже не в названии – они могут меняться до неузнаваемости, – а вообще о великой империи, существовавшей на северо-востоке?

– А что там сейчас?

– Много разных государств, какие-то большие, какие-то поменьше. Есть просвещенные, с которыми ведется торговля и налажены связи, а есть… – Я замялась, потом все же сказала: – Почти дикие. Во всяком случае, они постоянно воюют между собой, и более развитые страны вынуждены были взять их под свое покровительство, чтобы положить этому конец и остановить нападения на торговые пути и поселения.

– Помогло? – коротко спросил он.

– Не слишком, – призналась я. – Теперь жители воюют против иноземных захватчиков. Но в тех местах много ценного, такого, чего в наших краях попросту нет – ткани, специи, редкая древесина, – поэтому…

– Поэтому пиявки не отвалятся, пока не высосут жертву до донышка, – завершил Инна-Ро. Морщины на его лице сложились в печальную маску. – Все это повторялось от начала веков и будет повторяться снова и снова. Дзейли точно так же веками вбирала в себя маленькие княжества, если только выгода от их присоединения перевешивала неудобства, связанные с бунтами местных жителей. Впрочем, подавить мятежи недолго, а вот хорошие земли и ценности, как ты выразилась, сами с неба не падают.

Я промолчала.

– А ответа на твой вопрос я не знаю, – добавил он после долгой паузы. – Не умею заглядывать в будущее. Быть может, в Дзейли случилась междоусобица. Слишком много родственников у императора, каждый из которых тянет его за рукав в свою сторону – это, знаешь ли, опасно. Всякий может решить, что он будет куда лучше смотреться на троне! Достаточно нескольких десятков лет, чтобы империя рассыпалась на части: такое бывало в далеком прошлом. А может, пришли завоеватели, которым нечего было терять – таким сложно противостоять. В Дзейли, знаешь ли, давно привыкли к неуязвимости и безнаказанности. Воинский дух ослабел, мужчины все больше предаются безделью, любовным утехам и стихосложению вместо того, чтобы упражнять тело и разум… И такое случалось с великими державами древности, – вздохнул он. – Теперь никто не помнит о них. Кое-где можно отыскать руины величественных дворцов и храмов: лес или пустыни поглотили огромные города, а все знания утеряны, погибли, исчезли в пучине времени… Столица Дзейли ведь тоже стоит на развалинах древнего города, о котором мы не знаем ничего, даже названия. Значит, придет и наш черед, рано или поздно, так или иначе…

Он умолк и принялся мелкими глотками пить остывший тчи.

– Но, может быть, этого можно избежать? – спросила я.

– Как? Если в ваше время от Дзейли не осталось даже воспоминаний… Либо где-то на развалинах империи наверняка еще сохранились осколки прежнего величия, а ты просто не знаешь об этом, – что тут поделаешь? Мы не знаем, что и когда именно случится. Чей поступок или бездействие приведет к катастрофе? Какая бабочка сдвинет камень, и он покатится с горы, сметая все на своем пути? Впрочем, – подумав, сказал Инна-Ро, – я стану поглядывать в ту сторону более внимательно. То, что меня удалили от императорского двора, не перечеркнуло списка моих славных предков, верно служивших Дзейли…

– Раннар упомянул… то есть мне показалось… Вы состоите в родстве с императором?

– Да, и в сравнительно близком, – кивнул старик. – Мог бы даже претендовать на трон, окажись я немного более властолюбив… и не будь я чародеем.

– Почему так? – удивилась я. – Чародеям запрещено править?

– Нет, просто нельзя одновременно хорошо делать и одно, и другое, – пояснил он. – В этом Раннар прав. Или ты полностью отдаешься изучению колдовских тайн, или стараешься стать достойным правителем, а если попробуешь совместить эти занятия, из тебя выйдет скверный чародей и плохой император. Я выбрал колдовство. Власть – слишком хлопотная штука, если ты понимаешь, о чем я.

– Думаю, что понимаю…

– В легендах говорится о великих императорах-чародеях, – сказал Инна-Ро, – но в их жилах текла не настолько разбавленная божественная кровь, как в моих.

Я в очередной раз подумала, что смерть от скромности ему не угрожает.

– Скажите, а если Раннар считается потомком Старой Птицы, выходит, он тоже…

– Божественного происхождения? Да, так и есть. Правда, в этих краях великих предков не обожествляют. Ну, потомок, и что? В соседнем государстве вон потомок Смелой Рыбы правит, много от этого толку…

– Смелой Рыбы? – непередаваемым тоном повторила я.

– Местная легенда, – пояснил Инна-Ро, посмеиваясь. – Дескать, в незапамятные времена одной рыбе надоело плавать в воде, и она вышла на берег. Знаешь, наверно, в морях водятся странные рыбы с плавниками вроде лап? Они действительно могут заплывать в устья рек и ненадолго выбираться на сушу. Видно, и эта была из таких. Эти забавные люди уверены, что род людской пошел именно от нее, а значит, они превыше остальных.

– Как же так? – удивилась я. – Если все люди произошли от этой самой рыбы, то они равны между собой, разве нет? Как можно установить, кто более… м-м-м… прямой потомок?

– Так мыслит человек разумный, – шире улыбнулся старик. Зубы у него были как у молодого. – Ну да пусть их, в Карад они не лезут, и на том спасибо. Наверно, потому, что крупные птицы неплохо рыбачат… О чем это ты задумалась?

– Вы же можете читать мысли, разве нет?

– Могу, но зачем утруждаться, если ты не отказываешься отвечать? Так что у тебя на уме?

– Никак не могу свести воедино все это, – призналась я. – И еще… Мне очень хочется вернуться назад. Я должна выручить Лиссу – она ведь еще совсем девочка, только в этом году начала выезжать, и она не представляет, во что угодила…

– Ты-то намного ли старше? – хмыкнул Инна-Ро.

– Почти на два года.

– О, это, конечно, существенная разница, – согласился он. – Что еще скажешь?

– Страшно, – помолчав, ответила я. – Может, уже некого будет спасать? Я хочу сказать: будущее уже изменилось, и даже если мне удастся туда попасть, там не будет ни Лиссы, ни Идды, ни даже Гаррата… и меня тоже.

– Так останься здесь. Чем плохо?

– О нет, нет! Я же с ума сойду, не зная, что случилось с остальными! А если я вернусь и все окажется по-прежнему, – убито закончила я, – я все равно не найду себе места, потому что стану думать: что случится здесь? Выживет Раннар или нет?

– Понравился он тебе? – поинтересовался Инна-Ро. – Не смущайся, он всем девицам нравится, чего не отнять, того не отнять.

– Не в том дело! – воскликнула я. – Просто это… Словно бы я прочла начало истории, но никогда не узнаю, чем она закончится! Да, я могу придумать любой финал, но он ведь не будет правдой, потому что я не представляю, что замыслил автор…

– Слишком много слов, чтобы передать толику сути, – сказал он. – Нужно говорить по делу, а не плести словесные кружева. Оно, конечно, красиво, но я не кавалер, и ты не на свидании. Можно сказать проще и короче.

– Да, конечно, но меня так учили, и в один миг переменить привычку не получается, – ответила я. Это он матушку мою не слышал – вот кто мастерица светской беседы! – И еще…

– Что?

– Мы как-то далеко ушли от темы беседы, а я так и не поняла, что может быть нужно Врагу… если Дар-Аррон действительно каким-то образом связан с ним.

– Связан, связан, в этом сомнений нет, – пробормотал Инна-Ро. – На его людях есть след, на тебе тоже, совсем слабый, но несомненный… Если бы я увидел этого Дар-Аррона лицом к лицу, то сказал бы наверняка, что именно с ним произошло.

– Так отправляйтесь со мной вместе, и увидите, – предложила я. – Раннару удавалось попасть в наше время, так неужели вы, с вашим опытом и умениями, не справитесь?

– Раннар бывал только в потайном коридоре, – напомнил старик.

– А как же библиотека? Конюшня?

– В библиотеку угодила ты, он там был изначально, – подумав, сказал он. – А вот с конюшней интереснее… Да и первая ваша встреча – скорее это он вышел тебе навстречу, чем ты забрела невесть куда.

– Вот именно! Я не отходила далеко от комнаты!

– Заманчиво, – вздохнул Инна-Ро, – но… нет. Слишком велик риск застрять там без шанса вернуться обратно, а я не могу пойти на это. И Раннара не отпущу. Он нужен здесь. Мы оба нужны… Что с тобой?

– Я вдруг подумала… – Я сглотнула и все же решилась: – Может, он вовсе не погиб? Просто петля времени замкнулась! Он отправился в будущее, не смог вернуться и погиб там – к примеру, он встретился с Дар-Арроном лицом к лицу, и тот убил его. Пускай Раннар – первый меч королевства, но если выстрелить ему в голову, никакой клинок не спасет!

– Это уж точно. Сколько твержу ему, чтобы не забывал о чарах, но…

– Если к тому моменту разыскали Ивенну, то понятно, откуда пошел род Карадин, – продолжила я. – А если Раннар успел жениться, то и все остальное складывается, верно? Ведь если он исчез, его могли признать погибшим?

– Так, да не так, – покачал он головой. – По словам этой твоей Идды выходит, что наследник родился через год после гибели Раннара. Однако если бы он исчез, но никто не видел его мертвого тела, молодая жена не смогла бы снова выйти замуж так скоро.

– Даже ради блага королевства? – тихо спросила я. – Ивенну посадить на трон нельзя, она не умеет править, у нее нет сторонников, а вдова короля и его родственник, который уже как-то удерживал власть, вполне могут справиться!

– Разве что Аллор надавил на это… «Ради блага королевства» – его слова, он постоянно их повторяет, – пробормотал Инна-Ро. – А я… от меня тоже можно избавиться, если подойти с выдумкой и, главное, желанием. Такое может случиться. Значит, Раннару тем более нельзя соваться невесть куда…

Воцарилось молчание, и наконец старик нарушил его:

– Дар-Аррон связан с Врагом, это очевидно. Исправлять это придется тебе… если еще не слишком поздно.

– Мне?.. Но как?!

– Очень просто, – ответил он. – Ты участвуешь в Испытании, а его невозможно проводить без ведома Старой Птицы. Она допустила происходящее, она говорила с тобой посредством Идды… Она, наконец, сделала возможной вашу с Раннаром встречу. Значит, справиться в одиночку Старая Птица не может. Должно быть, годы берут свое. Ей нужна помощь, и ты, – его палец ткнулся в мой лоб, – станешь ее оруженосцем.

– Раннар сказал, что она никому не позволила следовать за собой! – ответила я, хотя голос мой дрогнул.

– Говорю же: в незапамятные времена Птица была куда сильнее. Могла обойтись без помощников… Что так смотришь? Боишься?

– Конечно!

– Это хорошо, – удовлетворенно произнес Инна-Ро. – Вот если бы ты заявила, что сию секунду готова устремиться на подвиги, я бы тебе не поверил. А бояться не стыдно.

– Но что я могу поделать? – прошептала я. – Меня снова схватят и запрут. Может, станут допрашивать, и вряд ли Дар-Аррон будет таким же деликатным, как вы… И не думаю, что он поверит, даже если я расскажу ему правду!

– Думаю, он поостережется повторять подобное, если ты вернешься как ни в чем не бывало, а его люди – нет. Вот увидишь, он станет выжидать… а тебе только этого и нужно.

– Чего именно?

– Потянуть время и добраться до конца Испытания, – ответил он. – Стать победительницей.