Глава 20
– Ну, ты мать, даешь! – Александр размашисто ходил по больничной палате. – Сама же говорила: без приключений! И вот на тебе!
Татьяну только что привезли из перевязочной, где зашили рассечение и положили повязку.
– Сама-то как? – спросил Саша, присаживаясь к ней на кровать.
– Ничего. Врачи говорят, что в рубашке родилась, – ответила Таня.
– Скорее в шлеме, – засмеялся Саша. – Ты первый человек, чья голова выдержала удар топора. Вот это башка у тебя, Танька! Правильно наш шеф говорил – золотая. Скорее – чугунная!
– Вскользь удар пришёлся, я успела обернуться. Аня меня предупредила. А ты спас.
– Когда телефон у тебя вырубился, я же не успел тебе сказать главного. Мы с Антоном Ивановичем подружились. Он мне о себе рассказал. Кстати, классный мужик оказался. Фёдор привёл к нему маньяка-насильника-убийцу. Геннадий всё брал на себя, дал все показания, всё подписал и упивался, какой он герой, как он со всеми расправился. И всё хорошо, и ни к чему не подкопаешься. А Кислов мне сказал, что зуб даёт, что Генка только насильник, но не убийца. «А кто же убийца?» – подумал я. Кислов мне сказал, что орудовали двое. Один насиловал, другой убивал. Он по образованию психолог, в полицию уже позже попал. У него интуиция. Я хотел тебя предупредить, чтобы ты остереглась в ночное время – убийца на свободе, но телефон разрядился. Хорошо, что ты сказала, куда поехала. Я позвонил Кислову, и он собрал отряд. И как в воду глядел.
– Вы успели, вы спасли, – вздохнула Таня.
– Слушай, я на Ритку и подумать не мог. Кулинарный мастер, твою мать! «Девочка, живущая в своем мире»! – передразнил Александр. – Это что же за мясорубка у нее в голове? Замочив вас с Аней, она, видимо, создала бы свой последний «шедевр». Как бы она называлась? Кулебяка с мозгами? Сердечные драники?
– Саша, прекрати. Как там Анна?
– Состояние тяжелое, но жить она будет точно. У нее сломаны два ребра, ранение лёгкого. Но, как известно, люди и с одним лёгким живут, за счет него она и дышала. У нее всё будет хорошо. Антон Иванович даже взял у неё показания. Врачи разрешили. Она про тебя спрашивала, так как под конец уже потеряла сознание и не знала твою судьбу.
– Я тоже навещу ее. Посидели, называется, вместе.
– Таня, если бы ты не приехала, Анне точно был бы конец. Представляешь, у Ритки в мозгах так всё повернулось, что она Геннадия всю жизнь должна защищать. А Анна его сдала полиции и защищать стало некого. Геннадий девок насиловал, а Ритка их топором добивала, представляешь? Пусть в полиции без нас разбираются или привлекают психотерапевта. Мы им помогли. Пожалуйста вам убийцу! Нате вам насильника! Всё, хватит! Я тебе говорю, хочешь ты или нет, но я от тебя больше ни на шаг не отойду, от греха подальше.
– Я не хочу здесь лежать. Помощь мне уже оказали, я бы домой улетела из этого кошмара с большим удовольствием.
– А чувствуешь себя как? – спросил Саша.
– Нормально. Голова болит сильно. Ну, это и не удивительно. Устала я от этого городка. И хорошее со мной тут случилось, и не очень.
– Тук-тук-тук, – сказал Юрий Владимирович и вошёл к Татьяне в палату.
– Здравствуйте. Зашёл попрощаться. Последние показания снимаю, и тоже улетаю домой.
– Вы у Ани снимали показания? У нее же Антон Иванович был? – спросила Татьяна.
– Нет, я к вам. Насильник и убийца пойманы и обезврежены.
Таня заулыбалась.
– Можно вас попросить? Вы же друг Фёдора?
Юрий Владимирович опустил глаза.
– Друг, да. А он, дурак, решил, что вам лучше без него будет. Сразу говорю, что я был против.
– Я не это хотела сказать. Насильно мил не будешь. Я хотела попросить: не говорите ему, что я в больницу попала.
– А я бы морду намылил вашему Фёдору, – ответил Александр.
– Я ваши чувства очень хорошо понимаю. Хорошо, не скажу. Да его и нет. Уехал в неизвестном направлении. Только я думаю, что Федя как раз в вас влюбился и чем дальше, тем больше испугался и решил оборвать сейчас. Он пожалеет еще об этом. Не было бы поздно, – сказал Юрий Владимирович, облокачиваясь о капельницу.
Та покачнулась и чуть не упала.
– Осторожнее! – В два голоса крикнули Татьяна и Александр.
– Прошу прощения, – смутился Юрий Владимирович.
– Чего это он такой сильный мужчина, а пугливый такой? – спросил Александр. – Замутил с женщиной, а потом сказал ей – ариведерчи? Прощай, мол, Танюша, твоё время вышло. Да я за Таню!.. Пусть он на своей охоте себе сам всё отстрелит. Охотник! – возмутился Саша.
– Я бы попросил! – осадил его Юрий Владимирович. – Не знаешь ничего и языком мелешь! Никуда он не поехал. Нашли трусливого! Да любой из наших с ним бы в разведку пошел. Специально тебе так сказал, чтобы тебе не обидно было! Знаешь, что он сделал? Он жизнью своей рисковал, в одиночку, без оружия прорвался в клуб Лёни Старого и разгромил там всё.
– Как всё? – не понял Александр.
– Вот так – всё! В больнице десять человек охраны с переломами, все обезврежены, – усмехнулся Юрий Владимирович. – Я у Лёни показания брал. Хорошо, если у того дети взрослые есть, а то так и не будет. Я не знаю, что там Фёдор с ним сделал, но Лёня во всем признался. И главное, что ты была и оговорена, и похищена, и попытка изнасилования была. А потом, заметая следы, убили таксиста и там сожгли. В клубе нашли и наркотики, и незарегистрированное оружие. Кончилась эра Лёни Старого, наш Рэмбо его разгромил. Так что не надо говорить, что он проводил время с путанами. У него, между прочим, тоже ножевое ранение. Нестрашное! Уже заштопали. Курс антибиотиков и перевязки.
– Так что же он Таню бросил, раз ради неё… – почесал затылок Саша. – И правда, дурак!
– Ладно, ребятки, я пойду. До свидания! Надеюсь, что больше не увидимся, – протянул руку Саше Юрий Владимирович.
– У меня последняя просьба к вам, – обратилась к нему Таня.
– Любой каприз для дамы, которую и топор не взял! – ответил Юрий Владимирович.
– Туда летели – небо было хмурое, назад полетим – в облаках, – сокрушался Александр, сидя рядом с иллюминатором. У Тани болела и кружилась голова, поэтому смотреть откуда-то сверху она не хотела.
– А ты хотел что-то рассматривать? Тоже мне турист! – фыркнула она. – Что боссу расскажем?
– То, что выполнили свою работу на все сто и достойны премии. Надеюсь, ты не будешь рассказывать о моих приключениях? Я же реабилитировался.
– Вот что да, то да! Не будем пугать босса, что еще пару преступлений раскрыли. А то начнет нас посылать на «глухари». Заключит коммерческое соглашение с правоохранительными органами. Коммерческая жилка у Константина Витальевича сильно развита, он мертвого уболтает, – улыбнулась Таня.
– А знаешь, Танька, я бы с тобой в разведку пошёл! Вы с Федей прекрасная пара были бы! Такую женщину потерял!
– Саша, не надо о нём.
– Забыла уже? Так, может, наконец-таки посмотришь на людей верных и проверенных, которые рядом с тобой?
– Балабол! Забыл, что ты от меня зависишь? Сейчас скажу стюардессе, что ты хулиганишь.
– Весомый аргумент. Это ты о своей просьбе Юрию Владимировичу? Что мы пропустили свой коммерческий рейс. А мне вообще запретили летать на определённый срок. Но он договорился, и я лечу с тобой как сопровождающий. Моя полиция меня бережёт! И вот – аллилуйя! Я пущен в самолёт в виде исключения. Знаешь, Таня, спасибо тебе! Я чувствую себя собакой-поводырём.
– Думаю, что с собакой проблем меньше, чем с тобой.
Послышалось объявление:
– Уважаемые пассажиры, пристегните ремни.
Татьяна погрузилась в свои мысли, всё-таки посмотрев в иллюминатор, пропуская мимо ушей тираду Александра, спорящего со стюардессой, что во время полёта он сильно похудел, потому что его плохо кормили и, самое главное, ничем не поили. И вот теперь этот ремень на нем болтается и не сможет удержать его тело при жесткой посадке самолета.
– Вот если вы, девушка, сядете ко мне на колени и придавите меня, тогда у меня появится шанс выжить, – последнее, что услышала Татьяна от своего попутчика и погрузилась в лёгкий сон.
Очнулась она словно от удара.
– Всё! Писец! – проговорил ей Саша, стукнув локтем в бок и выводя из сна.
– Какой писец? – не поняла она.
– Кранты, говорю, нам, – повторил он. – Ты не слышишь, что ли? Аварийная посадка. Шасси одно не вышло.
Татьяна удивлённо посмотрела на него.
– Я всё пропустила?
– Да ты отключилась! У нас сейчас посадка будет без одного шасси! Не знаешь, были ли такие посадки хоть раз удачными?
– Я не знаю, – честно ответила Таня. – Я не так часто летаю самолетами.
Она посмотрела вокруг. Где-то плакал ребёнок, которого мать прижимала к своей груди, какой-то мужчина молился.
– Это правда? – с тревогой посмотрела Таня на Александра.
– Нет, я шучу! Эх, Таня! Давай, я буду смотреть тебе в глаза! Если мы разобьёмся, то я как будто буду продолжать полёт в твоих больших и голубых глазах. Изящно, да? Пятый круг наматываем, наверное, топливо сбрасываем, – крутился в своём кресле, словно уж на сковороде, Александр. – Вышло! Ты слышала звук?! Шасси вышло! Всё будет хорошо! Фу! Не люблю я самолёты!
Таня закрыла глаза.
Самолёт приземлился нормально.
В Москве Таня всё-таки попала в больницу. Положили на обследование. Сегодня она пришла на приём к врачу.
– Здравствуйте, наша неспокойная пациентка, которая вместо двух недель пролежала как минимум три дня и выписалась, – улыбнулась Татьяне лечащий врач-невролог Ольга Васильевна.
– А я ни на что и не жалуюсь, – ответила Таня. – Ольга Васильевна, вы говорили, что у меня сотрясение мозга. Диагноз подтвердился?
– Да, – ответила Ольга Васильевна.
– Вы знаете, меня тошнит, мутит, постоянное головокружение. Может, таблеточки какие-нибудь выпишете?
Ольга Васильевна внимательно выслушала ее, проверила рефлексы своим молоточком и сказала:
– Сейчас сделайте МРТ, чтобы исключить гематому головного мозга, и сдайте кровь. А потом я что-нибудь посоветую.
Татьяна бодро сдала все анализы.
Через какое-то время Ольга Васильевна пригласила ее в кабинет.
– Доктор, вердикт, пожалуйста!
Ольга Васильевна усадила Татьяну и села сама с доброй улыбкой на лице.
– На МРТ изменений головного мозга у вас выявлено не было. И слава богу! Это самое важное. А вот по анализу крови…
– Что? – заинтересовалась Татьяна.
– Я, конечно, не специалист в этой области, но кое-что знаю. У вас, Татьяна, повышен показатель одного гормона, а это происходит с первых дней беременности.
– Чего? – не поняла Татьяна, на всякий случай инстинктивно кладя руки себе на живот.
– Я думаю, что вы беременны. Срок – недели две-три. Отсюда ваши жалобы. Так бывает. На вашем месте я купила бы тест на беременность и проверила. Сейчас такие тесты, что на первых неделях сразу же всё и подтверждают, – посоветовала ей Ольга Васильевна. – Всё-таки первые недели самые опасные. Если вы хотите сохранить ребёнка, конечно.
– Я? Сохраню обязательно.
Таня, словно во сне, купила и провела тест. Так интересно было смотреть, как с основной полоской появляется дополнительная вторая. Раньше она одна шла по жизни, и вдруг кто-то пошёл рядом, параллельно, и это навсегда.
– На двоих, – повторила счастливая Татьяна.
Конечно, потом ей предстоял долгий разговор с мамой, которая в конечном итоге была рада, что будет внук или внучка.
Полушутливые поздравления от шефа на работе.
– Ну, Татьяна, ты даешь! Отправляй тебя в командировку! Пусть теперь неустойку за твой декрет платят!
– Она такая, шеф. То ли дело – я! Уехал не беременным и вернулся таким же! – смеялся Александр.
Сотрудники поздравили и поддерживали:
– И правильно! Уже за тридцать. Сложится, не сложится, еще не известно, а ребёночек будет, а это самое главное. У тебя мама еще ого-го, поможет. Константин Витальевич садик для тебя выбьет самый лучший, рабочее место твоё никому не отдаст. Ты – молодец! Не каждая решится рожать без мужа, но ты – умничка!
Через полгода Александр заглянул к ней в кабинет с таинственным видом.
– Ну, что колобок? Когда ты уже в декрет? А то за столом уже не помещаешься.
– Еще неделька, – улыбнулась Таня. – Дела передаю Светлане. А ты что такой довольный?
– Хочешь, после того как родишь, в Торуйск опять слетать? – загадочно улыбаясь, спросил он.
– Боже упаси! Аня, что ли приглашает? Лучше она к нам! Да и после рождения, куда я полечу с маленьким?
– Эх, я им так и сказал, что, скорее всего, ты не сможешь, но по уважительной причине.
– Не молчи, Саша. Мне волноваться нельзя.
– Свадьба у Анни и Антона Ивановича! Вот ведь старый пострел. Показания он у нее брал. Теперь разжиреет на пирогах. Да и Аня вся светится. Жили в одном городе, а не встречались. А криминал, то есть мы с тобой, их и свёл!
– Как я рада за них! А то она говорила, что не везёт ей. Один насильник и сватался. Вот ведь молодцы. И ведь в тайне держали, черти! Я сегодня ей позвоню, поздравлю. Это очень хорошая новость. Порадовал.
– Один я непристроенный остался.
– Саша, не начинай.
– Всё своего Федю забыть не можешь?
– Дурачок, я его ребёнка ношу и зачала его в любви, как же я его забуду? Надеюсь, что у него тоже всё в жизни хорошо, – вздохнула Татьяна.
– Ты изменилась, – оценил ее Саша. – Стала не такая резкая, прямолинейная. А более женственная и толстая.
– Сейчас кину в тебя чем-нибудь, – предупредила Татьяна.
– А я надеюсь, что у твоего Фёдора когда-нибудь появятся мозги. Да и не бедный он. Почему ты должна ребёнка одна тянуть? Хочешь, я его найду? Внешность больно приметная.
– Мы уже говорили на эту тему. Не начинай, Сашка. Ребёнок мой, никакой муж мне не нужен. Сама справлюсь.
– Точно, топор по башке поставил тебе мозги вкось, – совершенно серьёзно сказал Александр, и в него полетел степлер, от которого он благополучно увернулся.
