Одно время пришлось мне исполнять обязанности врача в одной воинской части. Штатный врач ушел в отпуск, а я как раз был на военных сборах, и меня, можно сказать, попросили задержаться еще на пару недель.

В те времена служить солдат отправляли недалеко от дома, и как раз пришло к нам пополнение, девять перцев с окрестных деревень. Служить хлопцы хотели не сильно, и каждый пытался откосить от призыва. Кто поумнее — смог, остальные попали к нам. И вот приходит один и, не говоря ни слова, спускает штаны до колен:

— Доктор, смотрите, что со мной?

А у парня на лобке просто шевелится слой вшей.

— Давай, говорю, сбривай волосню и в бочку, — а специально для таких у нас во дворе стояла особая бочка с бензином, — посидел в ней, потом под душ и в казарму.

Результат гарантирован. Однако через неделю солдатик приходит снова. Волосы уже чуть-чуть отросли, но на каждом пеньке гниды висят гроздьями. И ползают вши. Интересно. Снова бочка, душ. Прошло еще пару недель, воин приходит опять, но уже с разбитой харей. Оказалось, в казарме накидали за то, что вонял. Но по синякам видно, что били не вчера, а дней пять назад.

— Чего сразу не пришел?

— А, это вы про синяки? Это ерунда. А у меня вот, я только вчера снова заболел.

И спускает портки, а там опять весь лобок шевелится от мандавошек.

— Слушай, — говорю, — ты бы, может, партнершу бы сменил, а? Или тут все девки такие?

Нет, оказалось, что они все к одной ходят, та их специально заражает, за небольшую плату. Зачем, спрашиваю?

— А как же, доктор, если я за год третий раз одной и той же болезнью заболел, значит, меня по закону положено комиссовать. Так ведь?

— Ну, так-то так, только это не болезнь, а просто ты мудак, брейся и шагом марш к бочке.

— А мамке так в комитете солдатских матерей сказали, это она мне посоветовала чем-нибудь заболеть три раза подряд.

— Все, шагай в бочку. А если еще раз придешь со своими мандавошками, буду лечить паяльной лампой. Понял?

Больше служивый не приходил. После присяги дали ему увольнительную, и он сразу поскакал домой, к мамке. Извини, мама, нет у меня теперь другого выхода, служить я не хочу. Лучше в тюрьму. И засадил ей в живот кухонный нож по самую рукоятку. Сам «Скорую» вызвал, ментов. Те солдатика к нам привезли. Мне еще потом пришлось его в дурдом отвозить. Там он и остался, признали психом, так что парень добился своего. А мама выжила, потом все бегала в психушку, носила ему передачи.