Глава 23

– Тебя не было достаточно долго. – Голос Луки первым приветствовал Яэль, когда ее втолкнули обратно в комнату с гонщиками. Даже со связанными за спиной руками юноша выглядел расслабленно, подобным льву. – Сигарет нет?

Яэль боролась с желанием закатить глаза, пока перешагивала через вытянутые ноги Луки. Нет, у нее не было сигарет. Но у нее был пистолет, который Ветров опустил в карман ее куртки и план. Обе эти вещи находились близко к сердцу, когда она уселась рядом с братом Адель.

– Что ты делала, Ада? Ты ушла так надолго. – Феликс сглотнул. – Я думал что-то случилось.

– Да, что ты делала, фройляйн? – Лука выпрямился. – Беседовала о погоде?

– Она продавала Кацуо комми, – сказал Такео на японском, хмурясь из теней комнаты.

Они густели с каждой минутой, пока солнце все ниже опускалось за горы, увеличивая их долину ранними сумерками.

Феликс напрягся рядом с ней. Краем глаза она видела, как работала его челюсть. Его собственный ледяной взгляд был прикован к Луке, который поймал его и ухмыльнулся в ответ.

Это – пришло в голову Яэль – был идеальный шанс оставить мальчиков позади. Только у нее был пистолет. Только она знала о транспортном грузовике, припаркованном на окраине деревни. Только она знала, что товарищ командир Ветров созвал всех своих людей на рабочее совещание в 18.00. Единственными солдатами между ними и грузовиком будут Алексей и другой охранник за дверью.

Но она не могла закончить гонку без них. Без них не будет никакой гонки.

– Я разведывала. – Прошептав это, Яэль выловила свой нож из сапога. На это ушло несколько попыток. Ей пришлось согнуть тело под неуклюжим углом (что было бы невозможно, если бы Яэль не использовала свою пластичность кожи, чтобы удлинить руки Адель на несколько сантиметров), нащупывая рукоять бескровными пальцами. Вытащив нож, она развернулась, зажала лезвие (краем вверх) между подошвами сапог Феликса и начала пилить веревки.

Каждый глаз в комнате наблюдал, как упали ее веревки. Яэль потерла запястья, чтобы вернуть в них жизнь, а затем начали резать жирные кольца веревки Феликса.

Лука выпрямился еще сильнее, его глаза сузились:

– Что именно разведывала?

Еще одна вспышка серебра, и Феликс был свободен. Яэль выглянула через ржавые решетки на окнах. Свет пастелью растекался по опирающимся на горный хребет холмам – острые зубцы и мягкое свечение. Они должны были скоро выйти; приближалось 18.00, опускаясь вместе с солнцем.

– В нескольких сотнях метров отсюда есть много транспортных средств. Доберемся до одного из них, и у нас есть шанс отсюда выбраться. – Она посмотрела прямо на Луку и подняла нож. – Хочешь освободиться или нет?

Его глаза сосредоточились на лезвии, они были так же остры. Наконец, он повернулся, подставляя руки:

– Так… что… Мы просто собираемся выйти за дверь и уехать?

– Большинство людей сосредоточены в северном конце деревни. – Сказав это, Яэль разрезала его путы и передала нож, чтобы Лука мог сделать тоже самое для Ларса. – Если мы сможем позаботиться о двух охранниках у двери, то должны суметь незамеченными проскользнуть вниз по западной стороне улицы. Мы получим доступ к транспорту и украдем его. Мы будем уже за несколько километров отсюда прежде, чем они поймут, что мы исчезли.

Рёко, поняла Яэль, была занята переводом ее немецкого. Объясняла ситуацию. Японские гонщики слушали тихо, их лица были спокойными. Ничего не выражали.

– А что, если нас поймают? – Спросил у Рёко один из молодых японских юношей (Масару, 14 лет, никакой угрозы), как только она закончила объяснения. – Победоносная Вольф подумала об этом?

– Они нас убьют! – Такео сказал это дважды. Один раз на японском. Во второй раз на немецком, поэтому все в комнате могли понять, что должно было случиться.

Все взоры обратились к Яэль. Ожидая, что она скажет Такео, что он неправ.

К сожалению, это было не так. Это Ветров ясно дал понять. Если его люди увидят, что они бегут, то будут стрелять. И командир не сделает ничего, чтобы остановить их.

Это будет настоящий побег. Реальная игра жизни и смерти.

– Мы можем не быть друзьями, но мы не должны быть врагами. Если мы работаем вместе, мы можем сбежать. Все мы. – Яэль посмотрела на Рёко, сказав это. Мимолетная улыбка промелькнула на лице девушки, когда она повернулась, чтобы перевести.

Такео ничего не сказал. Когда его освободили от веревок, он отмахнулся от ножа Яэль, вытащил свой хигоноками из сапога и со щелчком открыл. Острие ножа было заточено так много раз, что малейшее прикосновение проплавило насквозь веревки следующего гонщика. Он внимательно посмотрел на Яэль (его взгляд был гораздо, гораздо более недвусмысленным, чем любой от Кацуо) и передал свое ценное оружие Ямато. Латунной рукоятью вперед.

Оба лезвия сделали круг по комнате, освобождая гонщиков. Когда нож Яэль, наконец, снова к ней вернулся, она встала и пошла к двери. Замок между ними и охранниками был достаточно прост. Понадобится несколько секунд, чтобы приподнять и открыть его.

– Если вы хотите остаться, отлично. Я ухожу, – сказала она им. – Если вы хотите жить, я предлагаю вам сделать то же самое.

Каждый гонщик встал. Яэль подождала, пока все они не прижались к двери. Она погрузила лезвие в замок со всей силы.

Раздробить, потянуть, открыть.

Феликс с налету, плечом вперед, врезался в дерево.

ГРОХОТ.

У Алексея даже не было шанса закричать прежде, чем Лука оказался на нем. Он обрушился на охранника в блеске кожи и скорости. (Эти мышцы живота, видимо, были не только для шоу.)

Брат Адель обрабатывал другого охранника. Двумя апперкотами позже солдат был на земле. Безоружный.

– Давайте двигаться! – зашипела Яэль. Оба охранника были без сознания. Лука наклонился над неподвижным телом Алексея, винтовка Мосина легла под его руку, пальцы танцевали по карманам бессознательного охранника.

Как Ветров и обещал, этот район деревни был пуст: устлан брошенными, разрушенными домами. Транспорт стоял в нижней части холма, в нескольких метрах от последнего забытого здания. Яэль повела всю команду – колени тряслись на спуске по крутому склону. Ее сапоги скользили по слоям гравия, когда она изо всех сил старалась не упасть.

Они были на полпути вниз с холма, когда прозвучал первый выстрел. Ни окрика, ни предупреждения. Только громовой крик винтовки. Прорывающийся через макушку диких гор. Вырывая у Яэль дыхание из горла.

В сравнении с ним последовавший вопль был слабым:

– Они убегают!

Еще один выстрел. Стена у головы Яэль треснула и покрылась отверстиями от пуль. Она перестала беспокоится о гравии, побежала быстрее. Пока ее ноги вовсе перестали касаться земли. Она скользила вниз по холму, опираясь на прерывистое течение камней.

Над ней и за ней было шумно. Ругань Луки. Скольжение сапог и юношей. Крики и выстрелы.

Наконец, наконец, она достигла нижней части холма. Еще несколько бросков привели ее к двери кабины грузовика. Яэль бросила ее открытой, увидев сцену позади себя.

Отряд Ветрова собирался как буря на гребне холма. Изливался с него. Дула их винтовок вспыхивали яркими молниями в ранних сумерках. Поливали свинцовыми ядрами и болью беглецов внизу.

Юноши уже забирались в кузов грузовика. Прорываясь через собственное облако пыли. Ральф, Ларс, Масару, Ивао, Карл…

Феликс подбежал поближе к ней.

– Поспеши, Ада!

Таро, Рёко, Исаму…

Десять. Вот сколько добрались до грузовика. Десять из тринадцати. Больше не было силуэтов, прорывающихся через густую, густую пыль. Только треск винтовок и мужчины, бегущие вниз с холма.

– Нам надо уходить! Сейчас! – Кричал брат Адель. Солдаты Ветрова были на полпути к транспорту. Валившиеся со скоростью камней.

«ОН ПРАВ ИДИ ИДИ СПАСИ ТО, ЧТО МОЖЕШЬ»

Появился номер одиннадцать: Такео с ножом хигонокоми в руке, забрасывающий себя в кузов грузовика. Облако за ним начало истончаться, достаточно, чтобы Яэль увидела последних двоих. Один: поменьше и спотыкающийся, раненый. Другой: позади, пытающийся сдержать потоп солдат одной винтовкой.

И армию, изливающуюся вниз с холма.

У них не получится.

Не в одиночку.

– Мы должны оставить их! – Феликс был уже внутри кабины, возился с приборной панелью, в поисках ключа зажигания.

«ИДИ ИДИ СПАСИ ТО, ЧТО МОЖЕШЬ»

Линии впились в душу Яэль глубоко, словно когти. Ее третий волк выл (только вина, только сожаление), и дорога перед ней была заполнена. Переполнена. Юношами, которые не дойдут. Когда сзади армия.

Имело ли это значение?

«СПАСИ ТО, ЧТО МОЖЕШЬ»

«Я могу спасти их всех», – вспомнила Яэль. Преодолевая себя.

– Запускай грузовик! – крикнула она брату Адель и сорвалась прочь, прежде чем он смог ее остановить. – Я вернусь!

Она побежала обратно к перестрелке и увидела крепко сжатый от боли рот Нагао Ямато, он сбивчиво хромал. Приблизившись, Яэль увидела почему: его правая ступня искривилась и покорежилась. Каждый раз, перенося на нее вес, он кричал, но продолжал идти.

Сразу за ним, подгоняя раненного гонщика криками, был Лука. Победоносный представлял собой страшное зрелище. Дикое и израненное; его лицо было измазано красным, как краской войны. Он двигался спиной к Ямато, украденная винтовка вдавлена в плечо. Цель и выстрел. Солдат над ними смялся, затих на склоне.

Один из десятка.

– Двигай задницей, Ямато! – кричал Лука на плохом японском, передернув затвор, опуская второй патрон.

Земля плевалась вокруг нее: камни, металл, смерть. Но Яэль продолжала бежать, прямо в сторону Ямато. Она закинула его руку себе на шею, начала тянуть его вперед.

Шесть метров. Пять. Четыре. Яэль видела лица других гонщиков – бледные и встревоженные, вытянутые, как уродливые жемчужины. Выхлопные газы пролились из трубы глушителя грузовика.

Оружие Луки выстрелило во второй раз.

Три метра. Два. Другие гонщики тянули руки из грузовика. Белые руки. Призрачные пальцы. Тянулись, тянулись…

Один метр. Ни одного.

Вес Ямато свалился с ее плеча. Яэль жадно схватилась за бампер грузовика. Он уже двигался, вырывался вперед под ведущей его ногой Феликса, когда она сама втащила себя в кузов. Ямато проскользнул внутрь рядом с ней, Такео и Таро втащили его.

Лука.

Яэль приподнялась на грубой половице кузова и увидела, что он бежит за ними, машет руками, как мельница. Сквозь маску выхлопных газов его лицо выглядело мрачным. За ним – первый солдат. Так близко, что Яэль смогла разглядеть звезды, вышитые на форме – красные, как кровавое лицо Луки.

Лука был быстр, но солдат за ним был быстрее. Сокращая расстояние между ними рывками в черных сапогах. Руки протягивались с голодными когтями пальцев.

Яэль полезла в куртку, вытащила пистолет, который Ветров вернул ей. Она держала его высоко, выровняла прицел, пытаясь игнорировать тряску грузовика под ней. Яэль задержала дыхание и нажала на курок.

Она была создана оставлять людей позади.

Взрыв ткани и краснота на колене солдата. Он падал, крича, когда Лука бежал, бежал, бежал. Прыгнул в кузов грузовика. Он приземлился так близко к Яэль, что она почувствовала, как его щетина щеткой прошлась по ее щеке. Унюхала его кровь.

Она снова подняла пистолет и оглядела окрестности. Но не было никакой необходимости. Двигатель грузовика выл в октаве высокой передачи. Колеса вертелись быстрее, чем мог бежать любой смертный. Люди Ветрова стали силуэтами, размытыми тенями, а затем ничем.

Яэль спрятала свой пистолет. Ее рука до сих пор тряслась, но на этот раз в этом не было вины грузовика.

Все они были здесь, никто не остался: Ямато в самом дальнем углу обнимал свою изогнутую лодыжку. Рёко рядом с ним, уже изучающая его травму. Такео, Исаму, Ларс, Масару, Ральф, Таро, Карл, Ивао – все растянулись, задыхаясь, на досках грузовика. Феликс в кабине, ноги на педалях, а руки сжимают руль.

И Лука, по-прежнему сильно опирающийся на нее. С тяжелыми вздохами и лицом, полном крови. Его щека измазала красным всю одежду Яэль. У нее не хватало духу оттолкнуть его.

– Они будут преследовать нас! Они будут преследовать нас и убьют! – Ларс смотрел на темную дорогу за ними. Ужас в его глазах был свежим, сверкающим. Страх того, за кем никогда не охотились.

Яэль завидовала ему.

Такео, который сидел рядом с немецким юношей, покачал головой.

– Не будут.

– Как будто ты знаешь! – Паника распространилась из глаз Ларса на все лицо.

Такео поднял свой нож хигоноками. Он обращался с клинком как со священной вещью; в его движениях, когда он водил им в воздухе, было искусство. Слишком быстро, чтобы Яэль или любой другой ошеломленный гонщик среагировали. Но Такео не резал и не колол. Просто показывал.

– На самом деле я знаю. – Он посмотрел на Ларса поверх всей длины лезвия и заговорил на идеальном немецком. – Было еще только два других грузовика, и они были припаркованы довольно близко к нашей тюрьме. Я изрезал их шины.