– Может, священника позвать? Пусть придет, освятит квартиру, – осторожно предложил Артур.

Катя сидела в кресле в гостиной, поджав под себя ноги. Муж стоял чуть поодаль, возле окна.

– Пускай приходит, – равнодушно ответила она.

После похорон Веры Сергеевны прошло меньше недели. Со дня ее смерти Артур и Катя ни разу не ночевали в своей квартире: в первые дни – у Маши, потом – в гостинице. Катя не могла заставить себя провести здесь ночь, и Артур не настаивал.

Но время шло, она понимала, что дальше так продолжаться не может. Сколько можно бегать по чужим углам?

– Когда все немного уляжется, мы сможем продать квартиру, если ты не хочешь тут оставаться.

Катя кивнула, думая о том, какие мысли пришли ей в голову, когда они с Артуром совсем недавно сидели и смотрели на падающую башню Сююмбике из окон кафе.

«Смогла бы я шагнуть в пустоту?» – спрашивала она себя тогда, и даже на секунду представить такое было невыносимо.

А мама – как же она сумела?..

Артур подошел к ней, сел на корточки около кресла.

– Перестань. – Он погладил тонкую Катину руку, прикоснулся губами к кисти. – Твоей вины тут нет. И вообще ничьей. Мы никогда не узнаем, почему она это сделала. Нужно постараться с этим смириться и жить дальше.

– Это жестоко – говорить так. Человека нет. Мамы нет больше.

Она услышала надрыв в собственном голосе и поморщилась: во фразе, в интонации была ненужная театральность.

– Извини, но что же я могу еще сказать?

Катя вырвала у него руку и спрятала лицо в ладонях.

– Ничего, – голос ее прозвучал приглушенно. – Ты прав.

Никто – ни соседи, ни знакомые, ни врачи, ни полиция – не сомневался, что Вера Сергеевна покончила с собой. Случайно или намеренно – кто теперь скажет? Но вытолкнуть женщину в окно не могли: в квартире не было никого, кроме нее.

– Зачем маме было делать это? Она бы никогда так не поступила! – снова и снова повторяла Катя в тот вечер. По щекам ее текли слезы, руки тряслись, но она этого не замечала. – Все было хорошо, она сидела, смотрела наши фотографии, мы праздновали…

– Вот именно, – веско сказал полицейский. Катя никак не могла запомнить ни его должности, ни имени-отчества. – Праздновали. Выпивали. Могла – не могла! Все так говорят. Но в таком состоянии человек способен…

– Да в каком еще состоянии? – простонала Катя. – Мы все были трезвые, слегка навеселе – не больше!

– Вы сами говорите, что тоже нетрезвы. А значит, не можете адекватно оценивать состояние другого человека.

Артур, присутствовавший при разговоре, отводил глаза, смотрел в сторону. Он был согласен с этим выводом, и это бесило.

Маша, Катя и Артур пили вино – кто красное, кто белое. Леонид – коньяк. Вера Сергеевна коньяк на дух не выносила, вина не признавала. От красного, по ее словам, болела голова, а от белого начиналась изжога.

– Если уж пить, то хорошую водку, – говорила она. – Чистый продукт.

Купленная для нее бутылка к концу вечера была прилично ополовинена. Но что значит стакан водки за целый вечер, да под хорошую закуску?

– Хотите сказать, с такого мизерного количества алкоголя, которое было в ее крови, могла приключиться белая горячка? Мама впала в безумие и выпрыгнула в окно? Но когда мы уходили, она была совершенно спокойна! Она ни на что не жаловалась, у нее было хорошее настроение. И вообще, она же не впервые в жизни выпила! Никогда так не реагировала на алкоголь!

– Что вы от меня хотите? – рявкнул полицейский, теряя терпение. – Ее никто не убивал, значит – сама!

– Но ведь кого-то же она просила уйти, – упавшим голосом сказала Катя. – Ты слышал. – Она посмотрела на Артура.

– И я, и соседки тоже слышали, – подтвердил он.

– Но это никак не противоречит версии о том, что под влиянием выпитого пострадавшая могла…

Дальше Катя не слушала. Они ходили по кругу, обсуждая случившееся в разных кабинетах, на Машиной кухне (на работу Катя не ходила), бессонными ночами с Артуром. Искали ответы и не могли найти их.

В ночь после смерти Веры Сергеевны у Кати случилась истерика.

– Это я виновата! – кричала она. – Я заперла маму одну!

– Ключ висел в ключнице, и она это знала, – успокаивал ее Артур.

«Очевидно, она совсем потеряла разум от страха – ей и в голову не пришло выбраться из квартиры», – сказал кто-то, Катя уже не помнила кто. И все кругом считали, что это говорит в пользу официальной версии.

Для всех окружающих в гибели Веры Сергеевны никакой загадки не было. Причина найдена, точки расставлены. Что тут выяснять? Да, случай дикий, но чего только в жизни не бывает!

Но Катя чувствовала, знала: кто-то приложил руку к маминой смерти. Хотя доказать это было невозможно, да и заниматься этим никто не собирался.

– Пойду, приготовлю что-нибудь на ужин, – сказал Артур, поднимаясь на ноги. – Ты посиди, отдохни.

Катя промолчала. Он вышел, и спустя пару минут она услышала, как муж открывает шкафчики и холодильник, ставит что-то на стол.

В квартире было прибрано и чисто. Ничто не напоминало о произошедшей в этих стенах трагедии.

«Что с тобой произошло, мама? Кто навестил тебя тем вечером?»

Усталый, измученный мозг не успел выстроить защитных барьеров, и в памяти всплыло то, что она старалась прогнать от себя. Черный силуэт в дверях. Надпись на зеркале в ванной. Страшный безмолвный утренний гость.

Что, если и мама видела нечто подобное, только еще более пугающее?

Катя потерла ладонями лицо. Не нужно думать об этом.

– Как ты отнесешься к макаронам с сыром? – нарочито бодрым тоном спросил Артур, заглядывая в комнату. – Еще есть огурцы с помидорами, можно сделать салат.

– Здорово, – слабо улыбнулась Катя. – Спасибо.

– Все наладится, вот увидишь.

Он немного помялся, словно не мог решить, уйти ему или остаться, и в итоге вернулся на кухню.

Катин взгляд упал на ноутбук, стоящий на полке. Последняя вещь, которую мать держала в руках перед тем, как погибнуть. Катя выбралась из кресла. Открыла крышку, включила. «Не стоит этого делать!» – пискнул внутренний голос. Она не придала ему значения.

Ноутбук зажужжал, включаясь, потом промурлыкал приветственную музыку. Держа его на весу, Катя снова забралась в кресло.

Открыла одну за другой несколько папок, скользнула взглядом по снимкам, сделанным во время свадебного путешествия, но поняла, что не хочет смотреть на себя, счастливую.

«В тот момент я еще не знала, что должно случиться».

В детстве и юности, когда случалось вляпаться в неприятности, ее мысли обязательно следовали в этом направлении. Она вспоминала о каком-то счастливом событии, предшествующем провалу, жалела себя и думала: «Радовалась, глупая, и даже не подозревала, что скоро произойдет!»

Быть может, по этой причине Катина радость всегда, всю жизнь была с оглядкой, с опаской. Пожалуй, только помирившись с Артуром, она была просто счастлива – до самого донышка, без оговорок.

Но старая схема все равно сработала: вслед за хорошим пришло плохое. И чем лучше было хорошее, тем хуже – плохое.

Катя вздохнула и подвела курсор к разноцветному шарику браузера. Она не так уж часто «зависала» в Интернете, и сейчас сделала это почти бездумно, просто чтобы не сидеть перед пустым экраном.

Новости, афиша, погода. Одно новое письмо.

«Наверное, рассылка какая-то», – равнодушно подумала Катя, взглянув на конвертик, и хотела уже отправить его в корзину, не читая, как вдруг замерла, увидев адрес отправителя.

Nikitos-10.10.

В голову тяжело стукнуло: «От него? Нет, не может быть, он не знает моего электронного адреса!»

Но, судя по всему, адрес был Никите известен. Письмо прислал он. Всего пара предложений, прочтя которые Катя почувствовала, что близка к обмороку.

И содержание – немыслимое, невыносимое, и тот факт, что этот человек откуда-то узнал адрес ее электронной почты не просто пугал, парализовывал.

Действуя на автомате, она открыла свою страницу в Фейсбуке – ту самую, которую критиковала Маша. В последний раз Катя появлялась здесь почти месяц назад, а уж публикаций и вовсе не делала с Нового года. Все, как обычно: 29 друзей, несколько уведомлений и – новое сообщение.

«Кажется, только друзья могут писать мне? Я же выставила такие настройки!»

Никита не числился у нее в друзьях, но тем не менее сообщение было от него. Содержание – все то же. Видимо, решил подстраховаться: написал всюду, чтобы она наверняка прочла послание.

Куда еще он мог отправить ей сообщение? Больше вроде некуда…

«Ага, а как же «Катюша Маслова»?

Это совершенно невероятно! Найти ее в Фейсбуке можно. Непонятно, правда, как Никита обошел запрет на отправку сообщений, но, скорее всего, она просто забыла его установить. Узнать адрес электронной почты? Ну, может, как-то через сайт знакомств выяснил. Но фальшивый аккаунт… О нем никто не знал! По телефону, указанному при регистрации, Катя никогда не звонила; в группы и сообщества не вступала; закрыла страницу ото всех, сделав доступной лишь для себя.

Что толку гадать? Она пробежалась по клавишам, вводя пароль. С первого раза ничего не получилось.

– Котенок, у тебя там все хорошо? – прокричал из кухни Артур.

– Да, нормально, – машинально отозвалась Катя. Думала, что громко ответила, а на самом деле прошептала. Артур прислушался, но так и не разобрал, что она говорит.

Катя наконец-то ввела нужные цифры и буквы, зашла на страницу.

Сообщение поджидало ее и здесь.

– Что с тобой?

Она вздрогнула, как от пощечины. Артур стоял возле нее: руки на поясе, будто собрался делать разминку, с плеча свисает полосатое вафельное полотенце.

– Я… – Катя хотела сказать что-то, но горло сжалось, и слова не шли.

– Катюша? В чем дело?

Артур склонился к ней, озабоченно вглядываясь в ее лицо. Потом осторожно забрал ноутбук, поставил на стеклянный журнальный столик.

Руки, освобожденные от ноши, повисли безвольными плетями, и Катя как-то разом сникла, словно подтаявшая на весеннем солнце Снегурочка. Безжизненный тусклый взгляд напугал Артура, хоть он и старался не подать виду.

– Ты должна сказать мне, что произошло. Я хочу помочь, котенок, – напряженным голосом проговорил он.

Катя сделала глубокий вздох, больше похожий на всхлип, и, не глядя на мужа, проговорила:

– Мама не хотела убивать себя. Я думаю, он ее заставил.

Она знала, что у Артура был короткий роман, когда они расстались и жили отдельно. Не интересовалась, кто была та женщина, где они познакомились и как расстались, хотя порой и подмывало выяснить все подробности. Однако это было болезненное, опасное любопытство. Как говорится, многие знания – многие печали. Катя понимала, что лучше просто принять как данность интрижку мужа (который формально и мужем-то ей в тот момент не был!) и постараться о ней не вспоминать.

О том, что сама пыталась найти нового возлюбленного через Интернет, Катя промолчала. Познакомься она с кем-то случайно, заведи служебный роман, наверное, сказала бы. Даже наверняка. И втайне гордилась бы, что какой-то мужчина добивался ее внимания, проявлял к ней интерес.

Но то, что она намеренно, целенаправленно пыталась искать партнера, казалось унизительным. Словно она выпрашивала чьей-то любви, как подаяния. Поэтому Катя сказала, что коротала вечера в одиночестве, а Артур чувствовал что-то похожее на угрызения совести (хотя при этом, что греха таить, его радовала такая лебединая верность).

Теперь она вынуждена была сказать правду. Однако неловкости или смущения не испытывала, только страх и чувство вины. Спонтанный, необдуманный поступок, похоже, стоил ее матери жизни.

– Значит, сейчас этот тип забрасывает тебя посланиями? – уточнил Артур.

Услышанное вызвало у него смешанные чувства, природы которых он пока постичь не мог. Тут было и раздражение, и недовольство, и удивление. Верил ли он, что неведомый интернетный ловец невест мог причинить вред Вере Сергеевне и угрожать Кате или ему самому? Не особенно.

– Нет, – покачала головой Катя, – не забрасывает. Один раз написал письмо, когда я сообщила, что мы с тобой снова вместе, и вот – сегодняшнее.

– Что, говоришь, он там пишет?

– Сам посмотри. Все три вкладки открыты.

Артур послушно отошел к столу, склонился над ноутбуком.

Собственно, читать было почти нечего. Всего несколько предложений. Зато каких!.. Сначала шли строки из песни «Тутанхамон» группы «Наутилус Помпилиус», а после – комментарий:

Катя поежилась, обхватила себя руками, желая согреться, хотя в комнате было тепло, даже жарко.

– Здесь ничего нет, – сказал Артур, выпрямляясь и глядя на Катю.

– То есть как это – ничего? – не поняла она. – В почте…

– Я везде посмотрел. Ни там, ни… – Уголок его рта дернулся, как будто он сдержал усмешку. – Даже «Катюше Масловой» никто не пишет.

Катя рассердилась на Артура: мало того что она призналась в стыдном, даже о «Катюше» рассказала, так еще должна убеждать его, что ничего не выдумала!

Она старалась разжечь в себе злое чувство, но получалось плохо. Злость была похожа на слой глазури на пирожном. Тонкий и хрупкий. А под ним, в глубине, скрывались ужас и непонимание.

Артуру легче – он может позволить себе не верить, считать, что Кате показалось, что она нафантазировала или желает привлечь к себе внимание. А вот Катя не могла позволить себе такой роскоши, как неверие. Она-то знала: письма были! Никита трижды отправил послание на разные адреса.

Только теперь все они немыслимым образом испарились отовсюду, в том числе и из почтового ящика. Но ведь это невозможно! Как Никита мог удалить письма, не зная пароля?

Катя встала с кресла и подошла к Артуру. Не глядя на него, принялась открывать почту, зашла в социальные сети. Муж отошел в сторону, сложил руки на груди.

«Я же сказал – там ничего нет!» – говорила его поза.

Через несколько минут Катя убедилась, что он прав: писем действительно не было.

– Как такое возможно?

В голове вдруг всплыли слова Маши: «Может, это Артур тебя разыгрывает? Пока он не вернулся, тебе ни маньяки, ни надписи не мерещились…»

И мама была жива.

По спине пробежал холодок. Подозревать собственного мужа? Единственного мужчину, которого она когда-либо любила? Катя посмотрела на Артура, и, видимо, что-то отразилось в ее взгляде, потому что он слегка покраснел и сказал:

– Ты что, думаешь, это я сейчас удалил?

«Зато теперь мы квиты. Он подозревает меня в том, что я все выдумала, а я его – в том, что он мне голову морочит».

Следом пришла еще одна мысль. Даже нечто вроде озарения. Катя была так захвачена ею, что не удержалась и проговорила вслух:

– Нет, все началось не тогда, когда ты вернулся, а раньше!

По изумленному лицу Артура было видно, что он начинает всерьез задумываться о психическом здоровье жены. Ничего, ничего, сейчас она ему все объяснит!

– Я, правда, не совсем понимаю, как эти события могут быть связаны, но странности начались, когда я нашла фотографии и флешку с вирусом! Или не с вирусом, но…

Катя снова метнулась к ноутбуку, стрельнула взглядом в правый нижний угол монитора. Потом, на всякий случай, зашла в «Мой компьютер».

– Видишь? – победно проговорила она, тыча пальцем в экран. – Он показывает съемный диск!

Артур наклонился, посмотрел.

– Но никакого диска нет, – удивленно произнес он. – Так что, ты говоришь, произошло?