Глава 8

Чтобы развеять тягостные мысли, подруги отправились прогуляться. День снова обещал быть жарким, и ноги сами понесли их к озеру. Полотенца, коврик и бутылки с водой были сложены в плетенную из соломки сумку, которую Марина купила во время отдыха на Кипре. Отдых проходил вместе с Толиком, который из всего богатства и разнообразия сувенирной продукции расщедрился на покупку очень красивой перламутровой раковины и этой вот сумки.

Несмотря на предательство Толика, сумка оказалась удачной покупкой. И вот она-то верой и правдой служила своей хозяйке. Легкая и в то же время прочная, элегантная и в то же время вместительная. Голубые ленты были чуть более насыщенного оттенка, чем основной цвет соломки. Одним словом, прелесть, а не сумка. За одно это можно было простить Толику многое. Марина и простила, не за сумку, конечно, а так, по доброте своей широкой русской души.

Но сегодня сумка показалась ей чуть более тяжелой, чем обычно. Сначала она не придавала этому значения. Потом начала думать, что таковы последствия утренней находки и нахлынувших по этому поводу воспоминаний. Легкими их назвать было нельзя, но чтобы так уж оттягивать плечо… По дороге они зашли в магазин, чтобы купить чего-нибудь пожевать, чипсов там или орешков. Практичная Катя выбрала полукилограммовый пакет с сухарями, Жанна – бутылку минералки.

И Марина запротестовала:

– И так тяжело тащить, а вы еще столько набрали.

– Не больше, чем обычно.

– Почему же так тянет плечо?

Марина задумалась и, пристроив сумку на приступочек, принялась в ней шуровать. Вскоре она нашла причину повысившейся тяжести. В сумке обнаружилась коробочка черного цвета, веса в которой было не меньше трехсот граммов.

– А это еще что?

Катя сунула любопытный нос и заметила:

– Увесистая штучка.

– Но что это за фигня?

– Это внешний аккумулятор, – со знанием дела объяснила Жанна. – Я видела такой у моей тети.

Тетя у Жанны была в большом авторитете. Несмотря на преклонный возраст, она вела жизнь активную и полную удовольствий. Чуть ли не каждый месяц летала то в одну, то другую точку земного шара. Конечно, на одну пенсию тетя вряд ли смогла бы так радоваться жизни, но ей повезло с детьми. Сын успешно вел бизнес, а дочь удачно вышла замуж за крупного государственного чинушу. Зять предпочитал любить тещу на расстоянии и поэтому охотно финансировал все ее поездки.

– Такая штучка помогает в дальних переездах. Она может держать зарядку смартфона или любого другого устройства до трех суток. Все зависит от объема аккумулятора. Чем больший заряд способна аккумулировать батарея, тем она тяжелее.

К этому времени Марина обнаружила, что от аккумулятора в глубь ее сумки тянется тонкий черный провод. На другом его конце находился смартфон, тоже немаленький.

– Чей это?

Катя с Жанной переглянулись:

– Сумка твоя, наверное, и аккумулятор со смартфоном твои.

– Вовсе нет!

– Но если смартфон не твой, тогда откуда он взялся в твоей сумке?

Марина молчала. Ответа на этот вроде бы простой вопрос у нее не находилось.

– Какая-то загадка. Я… я не понимаю. Жанна… Катя… он точно не ваш? Вы меня дурачите?

Но вид у подруг был одинаково изумленный.

– Может, это Толик тебе подложил?

– Толик?

Эту версию до сих пор Марина не рассматривала. А девчонкам она понравилась:

– Сумку эту тебе Толик сам подарил. Значит, он знал, что она твоя!

– И смартфон он в нее положил.

Марина с сомнением повертела смартфон в руках. Он был белым, да еще чехол на нем был густо усыпан стразами. Совсем не мужская вещь. А Толик при всем том, что он был страшным нюней, подкаблучником и маменькиным сынком, вещи предпочитал брутальные и подчеркнуто мужские.

– Он бы никогда не купил себе такой смартфон.

– А он не себе его купил! А тебе!

– Вроде как подарок в знак примирения.

Марина еще раз взглянула на мобильник.

– И опять не сходится. Смартфон уже не новый. Вон и страз один выпал. И кожаные уголки хоть и немножко, но уже обтрепались. И потом, обычно подарок в упаковке дарят, и происходит это в торжественной обстановке. А не суют его вот так тайком и в сумку.

– Чего ты придираешься?

– Подарок есть подарок, даже если он и выглядит немножко неподарочно.

– Побоялся Толик его тебе в руки дать. Вдруг ты на него еще сердишься.

– Он же у тебя робкий.

– Сначала не решился тебя будить, а потом его и вовсе придушили. Он и сказать тебе про подарок ничего не успел.

Марина попыталась включить смартфон, и оказалось, что сделать это проще простого. Он тут же включился, не потребовав от нее никакого пароля. Но, к ее удивлению, оказалось, что определить владельца или владелицу невозможно, поскольку ни сим-карты в нем не было, ни номеров телефонов, ни выхода в интернет. Собственно говоря, этот смартфон использовали для просмотра закачанных видеофайлов, преимущественно музыкально-развлекательного характера.

Но именно это обстоятельство и заставило подруг окончательно убедиться в том, что их версия единственно правильная.

– Видишь, как Толик о тебе заботится!

– Подарил смартфон, а в нем уже все закачано.

Марина покачала головой. Такая предусмотрительность была совсем не в характере Толика.

– И потом, он знает, что я не увлекаюсь попсой. И от наших современных российских комедий меня подташнивает. Если уж комедии, то старые добрые советские киноленты. И в музыке я бы предпочла наш питерский рок.

– Забыл!

– Перепутал от волнения.

Но Марина все равно сомневалась:

– И самое главное, такая модель стоит не одну тысячу рублей.

Жанна, которая благодаря все той же своей тете хорошо разбиралась в брендах, покачала головой:

– Я бы сказала, десятки тысяч.

– Вот! – воскликнула Марина. – Да Толик бы просто удавился, если бы ему пришлось дарить мне такую дорогущую штуку.

– Не понимаешь ты ситуации! Он очень хочет тебя вернуть. Готов ради этого пойти на любые траты.

Полет фантазии двух подруг не знал предела:

– И тебя он разыскал, чтобы упасть перед тобой на колени и молить о прощении.

– А его нынешняя пассия узнала про это и примчалась следом, чтобы помешать вашему воссоединению.

– Встала у него на пути.

– Возревновала до крайней степени.

– Точно! Это она Толика и придушила!

И все равно Марине казалось это каким-то странным.

– Как же Толик подсунул мне смартфон? Как он добрался до сумки?

– А где она у тебя стояла?

– В доме, в прихожей.

– Ночью приехал, прошел в дом, увидел твою сумку, узнал ее и положил в нее подарок, чтобы утром тебя порадовать.

– Входная дверь ночью у нас была закрыта.

Это нисколько не охладило пыл подруг:

– Вор же к нам как-то зашел. Значит, и Толик мог зайти.

И девушки принялись выдвигать версии одна фантастичнее другой:

– А Толик в окошко…

– Через разбитое стекло…

– Руку просунул и закинул!

Фантазия у подруг совсем уж разыгралась. И всю дорогу до пляжа они строили догадки, как еще мог подбросить свой подарок Толик. И также рассуждать о том, простить ли Марине своего жениха сразу или немножко помучить.

– С одной стороны, логичней было бы истерзать его, тебя-то он не пожалел в свое время.

– Жалко.

– Но человек в больнице. Это тоже надо учитывать.

– Ему и так досталось. Его и так кто-то вместо тебя наказал.

В общем, подруги сошлись в том, что Толика необходимо простить.

– А моего мнения вы спросить не хотите? – рассмеялась Марина. – Хочу ли я его прощать?

– Ты думай, что говоришь!

– Человек ради тебя на такие подвиги решился!

– Ночью прикатил.

– Подарок привез.

– Жизнью… жизнью своей рискнул!

Насчет последнего возразить было нечего. Жизнью Толик и впрямь рискнул. И это приводило Марину к неприятному выводу о предстоящем ей общении с Ниной Георгиевной. Если раньше эта женщина была Марине лишь умеренно неприятна – вполне нормальные чувства в отношении матери своего жениха, – то за последние месяцы ей довелось столько всякого о себе услышать, что она уже сомневалась, что сможет когда-то общаться с Ниной Георгиевной как прежде. Наверное, надо было уволиться. Но тогда Марина пожалела бабушек, которые остались бы одним махом и без Розы Францевны, и без нее самой.

– Если даже Толик и надумал со мной мириться, его мать будет против. Она меня ненавидит.

К этому времени они пришли на пляж и первым, что им бросилось в глаза, были многочисленные листки бумаги, развешанные на столбах, деревьях и прочих пригодных для того поверхностях.

Катя побледнела:

– Снова пропала девушка!

– Может, ту же самую до сих пор разыскивают?

– Нет, эта уже другая. Прежняя была брюнетка, а эта светленькая. Посмотрите!

Томимая неприятным чувством, Марина взглянула на фотографию. И тут же ее как током стукнуло, все ее тело сотрясла мелкая дрожь.

Даже Катя и та это заметила и спросила:

– Ты чего трясешься?

– Я ее знаю! Видела вчера на пляже!

– Тут как раз и написано, что она пропала вчера. Последний раз ее видели в районе нашего озера. Все нормально. Не дрожи так.

Марина принялась читать объявление. И в конце было приписано, что любая информация о пропавшей девушке будет вознаграждена. Не столько из-за награды, сколько из-за какого-то непонятного чувства Марина позвонила по указанному телефону. Ответил ей приятный мужской голос. Жених! Так решила Марина и ошиблась. Это был брат исчезнувшей, которую звали Светой и которая последний раз выходила на связь вчера в три часа дня.

– Она собиралась поехать с большой компанией, но в последний момент у всех нашлись какие-то другие дела. Свете бы отложить поездку, но жара стояла несусветная. Она сказала, что все равно поедет. А вернуться собиралась на электричке на пять тридцать четыре. Таким образом, мы ждали ее домой к восьми вечера. Никто из нас не подозревал дурного.

Марина его понимала. Восемь – это совсем еще не позднее время. А белые питерские ночи позволяли погулять и подольше. Но, увы, ни к девяти, ни к десяти, ни даже к одиннадцати часам вечера Света так и не вернулась. К полуночи ее близкие подняли по тревоге друзей пропавшей девушки. Но, обзвонив их всех, пришли к неутешительному выводу, что девушка в город не возвращалась. И скорей всего пропала где-то на озере.

– До трех часов дня с ней можно было нормально пообщаться. А вот после трех как отрезало. Телефон ее оказался выключенным.

– Может, зарядка села?

– Исключено. У Светки всегда при себе был внешний аккумулятор. Тяжеленная штука. Но она специально его купила и таскала с собой, чтобы не оказаться в такой ситуации.

Упоминание о внешнем аккумуляторе заставило Марину призадуматься.

– А вы не помните, какой у вашей сестры был телефон?

– Почему же не помню? Отлично помню. Но какое это имеет значение?

– Мне кажется, я видела вашу сестру вчера на пляже, но полной уверенности у меня нет. У той девушки в руках был смартфон в белом кожаном чехле, усыпанном стразами.

– Это она! У нее был новый смартфон, в который она закачала кучу попсы и комедий. И на нем был точно такой чехол! Вы видели мою сестру! Расскажите мне все, что вы знаете.

Но Марина молчала. Да, блондинку на пляже она вчера видела. Но какой у нее был смартфон, не заметила. И вот сейчас у нее в руках оказался смартфон, который до странности походил на тот, который был у похищенной девушки. Совпадение? Чудо? Или как иначе понимать, что оказавшийся у Марины в сумке телефон был точь-в-точь похож на телефон пропавшей девушки?

– Что вы молчите? Скажите, когда вы видели мою сестру? Она была одна?

Марина что-то ответила невпопад и сослалась на занятость.

– Я вам чуть позже перезвоню.

– Обязательно перезвоните. Для всех нас крайне важна любая информация. Мама слегла. Мы с отцом мечемся между полицией и добровольцами, вызвавшимися помочь нам в поисках Светы. Если вы можете помочь, то помогите.

– Да, да, я помогу. Обязательно помогу.

И Марина закончила разговор. Но легче ей от этого не стало. Что происходит? Вчера она видела на пляже девушку, которая пропала. А смартфон, который таинственным образом появился сегодня у нее в сумке, может принадлежать той девушке. И марка, и модель, и цвет, и даже усыпанный стразами чехол совпадают. И этот внешний аккумулятор, будь он неладен, тоже имеется.

– Надо ехать в больницу к Толику. Будем надеяться, что врачи позволят нам с ним повидаться.

Ох, как не хотелось тащиться Марине в больницу! Кто бы это знал!

– Мне надо установить, смартфон – это его подарочек или чей-то еще?

Такое предложение подруг Марины в восторг отнюдь не привело. Они начали мяться, стесняться и мямлить что-то о том, что им не хочется мешать воссоединению двух счастливых сердец. Марина их понимала прекрасно. И не врожденная скромность мешала ее подругам, а установившаяся по-летнему жаркая погода. Мало приятного в такую жару сидеть в больничных покоях. Куда приятнее плескаться в озере.

– Вы оставайтесь тут, а я все-таки поеду. Но я вас умоляю, никуда не пропадайте и не исчезайте. Дайте мне слово!

Подруги дали ей слово, и Марина побежала домой за своей машиной. Больница находилась в ближайшем ПГТ, и до него было чуть меньше десяти километров. Не так уж и много, но пешком не дойдешь. И ведь еще надо переодеться, чтобы предстать перед Толиком во всем блеске своей красоты. Пусть видит, что потерял.

Чем же его сразить? Обычный сарафан тут не подойдет, не тот случай. Платье было бы шикарно, но при такой жаре Марина в нем просто сварится. Повседневные майки не годятся, слишком просто. Остается взять любимую шелковую блузку без рукавов, но с изумительной нежно-изумрудной вышивкой по вороту и подолу. Да, вещь счастливая. В ней и разговор с бывшим женихом пойдет легче.

Пробираясь к Катиному дому мимо участка Аверьяновых, девушка обнаружила новые ворота, за которыми шумел Сергей. Судя по голосу, он снова был пьян и пребывал в буйном настроении.

– Да я его в бараний рог согну. У него Катюшка! Сердцем чую, что у него!

– Ты это правильно говоришь, – раздался голос Андрея. – Негде девчонке больше быть!

– А то! У Ритки ее нет!

– Ритка пьяная уже второй день валяется.

– Все соседи в один голос твердят, что она в запой ушла.

– Витька?

– По Витьке менты запрос сделали, в колонии он. Тоже не мог Катюшку увезти.

– Остается один Ганс!

– Ну! А я что говорю? У Ганса моя Катюшка! Это Евгения – жаба проклятая задумала. Они с Гансом сговорились за моей спиной.

– Мало ей показалось тех денег, которые она из тебя вытягивала. Решила полностью лапу на все состояние ребенка наложить.

– Рассчитывала от меня избавиться. Машина – это ее рук дело! Не сама она в кювет полетела.

– Дознаватели говорят, рулевую тягу кто-то испортил. Поэтому ты и не смог вовремя руль повернуть.

– Кто! Она и испортила! Или Ганса своего попросила.

– Он как раз по этой части. У него свой автосервис. Правда, по гоночным болидам. Но какая разница? Если автосервис, значит, в любых машинах шарит.

– Ему руль испортить – это раз плюнуть.

– Знатно рассчитали. Ты в кювет, а девчонка уже у них. Евгения официально твоя вдова. Попробуй забери у нее девчонку. Ни деду бы не отдали, ни дяде.

– Кто бы эту тварь ни пришил, он мой лучший друг, а я его вечный должник!

Голоса стали тише. Должно быть, братья Аверьяновы зашли в дом. И Марина тихонько прошмыгнула к себе на участок. Из всего подслушанного ею разговора она поняла следующее. Сегодня утром машины Сергея во дворе не наблюдалось, потому что прошлой ночью он попал на ней в аварию. И аварию эту ему кто-то подстроил, как подозревал Сергей, его женушка, правда уже покойная на этот момент. Что же, Евгении можно было позавидовать, окажись она живой, Сергей бы из нее всю душу вынул.

И еще Марина поняла, что Катюшу ее отец и дядя так и не нашли. И где искать, похоже, не знают.

– Подумаю об этом потом. Сейчас у меня своих проблем хватает.

И Марина поехала в больницу. Как и следовало ожидать, Нина Георгиевна уже была там. И самое неприятное, что и нынешняя зазноба Толика рядом с ней также присутствовала. С тех пор как Марина ее видела, она вроде как еще больше раздалась в ширину. Красотой она не блистала, но рыдала с упоением. Этого у Настюши было не отнять. Она цеплялась за руку Нины Георгиевны, то и дело поднимая к той залитое слезами лицо и осведомляясь, будет ли ее обожаемый Толик жить.

Но больше всего Марину поразило то обстоятельство, что эта девица обращалась к Нине Георгиевне на «ты» и называла ее мамой. Последнее заставило Марину и вовсе выпасть в осадок. Сама она не осмеливалась даже мысленно допустить такой мысли, что у нее может завестись еще одна мама. Какая же это мама? Мама – это та, которая тебя родила, которая тебя любит и для которой ты – родная дочь. А это чужая тетка, разве она тебе мама? Дурочка! Вот что хотелось крикнуть Марине. Да для этой тетки ты навсегда останешься чужачкой, посягнувшей на самое для нее дорогое, на ее сына.

Но пухлая дуреха ни о чем таком не думала. Она лишь рыдала и спрашивала:

– Мама, врачи сказали, что с ним все будет в порядке. Правда, мама?

А Нина Георгиевна, вместо того чтобы уверить, что да, так и будет, говорила совсем другое:

– Что там эти здешние врачи понимают. Были бы еще светила из столицы, а так… Да и вообще, деточка моя дорогая, разве же можно что-то про жизнь человеческую знать наверняка? Сказать-то они всякое могут, а как оно на самом деле будет…

Разумеется, такие реплики вызывали новый фонтан рыданий, на который Нина Георгиевна смотрела вроде как с удовлетворением. Марина пригляделась к выражению ее лица и все поняла. Да, Нина Георгиевна получает своеобразное удовольствие, глядя на то, как убивается девчонка. Вот как надо любить Толика! Вот это я понимаю! Места себе девочка не находит, рыдает так, что с лица спала. Того и гляди заболеет, рядом с Толиком придется ее уложить. Вот это страсть! Вот это сила! Такой девочке и Толика отдать не жалко, ясно, что попадет мальчик в хорошие, добрые и заботливые руки.

Присутствие этих двоих в непосредственной близости от палаты, в которой лежал Толик, вызывало новые затруднения. Прорваться через такой плотный кордон у Марины шансов не было.

«Нина Георгиевна – это настоящая крепость. Да и Настенька, если встанет в дверях, полностью закроет дверной проем».

От соперниц нужно было срочно избавляться. И немного подумав, Марина устремилась прочь. Несколько минут спустя по громкой связи больницы было сделано следующее объявление:

– Владельца автомобиля «Хонда» регистрационный номер… просят забрать машину, она перегораживает выезд машин «Скорой помощи». Повторяю, просьба забрать машину, в противном случае будет вызван эвакуатор.

Последней фразой Марина особенно гордилась. И она стоила ей дополнительных двух тысяч. Но девушка не пожалела об этих потраченных деньгах. Связываться с эвакуаторщиками Нина Георгиевна не захочет и полетит вызволять свою машину. Марина успела вернуться вовремя и увидела, как Нина Георгиевна устремилась к выходу, волоча за собой девицу, которая по-прежнему висла у нее на руке и, что удивительно, снова рыдала. Марине даже показалось, что Нина Георгиевна не очень-то и замечает дополнительный груз, который ей приходилось нести.

Когда дорога освободилась, Марина забежала в палату, где лежал Толик, и быстренько прикрыла за собой дверь. Толика она увидела сразу. Собственно говоря, кроме него, тут больше и не было никого. Нина Георгиевна успела выбить для своего сыночка одноместную палату, как полагала Марина, самую наилучшую из имеющихся в этой маленькой областной больнице.

Какое-то время они с Толиком молча таращились друг на друга. А потом Толик протянул руку, и Марина с тревогой увидела, что тянется он к красной кнопке экстренного вызова медперсонала.

– Э-э-э, нет! – закричала она и коршуном кинулась на бывшего жениха.

Завязалась короткая борьба, закончившаяся полной победой Марины. Толик и в лучшей форме никогда не мог оказать ей достойного сопротивления. Иногда Марина даже думала, что из него получился бы отличный муж. Бить ее он бы не только не смел, но даже элементарно бы не смог.

– Что тебе нужно, убийца? – прошипел Толик. – Пришла закончить начатое?

Голос у него был странный. Впрочем, оно и неудивительно, совсем недавно его пытались задушить, и до сих пор горло Толика прикрывала широкая повязка.

Марина удивилась:

– Я убийца? Я?

Толик молча кивнул. Он глядел на Марину со страхом, и это было ей неприятно. Нет, совсем не так рисовалась ей их встреча.

– Ты что думаешь, это я пыталась тебя задушить?

Толик снова кивнул. Нет, это переходит все границы разумного!

– Ну, знаешь! Придумай что-нибудь более толковое! Зачем мне тебя убивать?

– Из ревности.

– Какой ревности? К кому? К этому милому розовощекому ангелу, который к тебе спустился не иначе как с небес? Да живите вы и будьте счастливы.

– Ты хотела меня убить.

– Не хотела.

– Нет, хотела.

– Если ты считаешь, что я ненавижу тебя настолько, что желаю твоей смерти, зачем ты приперся на дачу к моей подруге? Ты же знал, что я там?

– Знал.

– И как узнал?

– Твоя Катя у меня в друзьях. Она выложила ваши фотки. Ты, она, Жанна – вы все на озере. И адрес указала.

– И зачем приехал? Да еще один! Ночью! И без охраны! Ты понимал, что сильно рискуешь?

Толик снова кивнул. И при виде этой жалкой покорности вся злость у Марины куда-то улетучилась. Она смотрела на Толика и думала: неужели когда-то она могла всерьез рассматривать это ничтожество в качестве своего мужа? И где были ее глаза? И голова? И все прочие части тела, ответственные за принятие таких важных судьбоносных решений. Где они были?

– И зачем приезжал?

Толик отвел глаза.

– Говори! – потребовала от него Марина.

Толик что-то пробормотал.

– Не слышу!

Толик пробормотал на этот раз чуть громче, но все равно слишком тихо, чтобы Марина могла хоть что-то разобрать. Нет, так дело не пойдет.

Она подошла ближе, встала над Толиком и угрожающе произнесла:

– Спрашиваю тебя в последний раз: зачем приезжал?!

Деваться Толику было некуда. Он взглянул на Марину с опаской и пролепетал:

– Мириться. Прости меня.

Марина смотрела на него с сомнением. Мириться он надумал. А с чего вдруг? Непохоже, чтобы Толик собирался вернуться. Даже если бы такая мысль у него и мелькнула, то ни его дражайшая мамочка, ни толстопопая подружка его бы попросту не выпустили из своих объятий.

– С тех пор как я от тебя ушел, меня преследуют неудачи, – лепетал Толик. – Все так и валится из рук. Последней каплей стало, что с работы меня поперли, попал я у них под сокращение. И главное, из молодых меня одного сократили.

– Толик, но ты меня прости, я тут ни при чем. Тебя давно предупреждали, что надо как-то активней работать. Ты сам вспомни, такого дня не было, чтобы ты либо не опоздал на работу, либо раньше не отпросился. А сколько фальшивых больничных тебе мамочка твоя выписывала! Ты же каждый месяц по десять рабочих дней филонил! Из двадцати! Какой работодатель такое выдержит?! Ясное дело, что тебя в числе первых и сократили.

– Но раньше-то все сходило с рук. Нет, я уверен, это мне наказание за то, как я с тобой поступил.

– Еще что случилось?

– Ребенок у нас с Настенькой не получается. Совсем плохо стало с этим делом.

– Ты свою Настеньку заставь килограммов двадцать сбросить, тогда и дело на лад пойдет. Я тут снова ни при чем.

– Здоровье совсем разладилось. Болею я все время.

– Ты больше себе голову всякой ерундой забивай, совсем загнешься.

Толик отвернулся к стене и пробормотал:

– Какая ты жестокая! Права была мама, нету у тебя ко мне ни капли любви.

– Толик! Я что-то не понимаю, тебе чего от меня надо? Если любви, то извини, не люблю я тебя после того, что ты устроил. А если прощения хочешь, то изволь. Я тебя прощаю.

Толик взглянул на нее с надеждой:

– Правда? Прощаешь?

– Давно простила. И приезжать не надо было. И уж тем более смартфон этот дарить.

– Погоди, – насторожился Толик, – какой смартфон?

– Белый. В чехле со стразами. Твой подарок.

– Нет, ты ошибаешься. Я тебе ничего не дарил.

Все внутри у Марины так и упало.

– Ты уверен?

– Конечно. А что? Тебе кто-то подарил такой смартфон? И кто он? Новый любовник?

В голосе у Толика прорезались нотки ревности. Скажите, пожалуйста! Сам ее бросил, чуть на тот свет не отправился, сейчас лежит на больничной койке и все равно ревнует!

– Толик, ты, главное, поправляйся, ладно? А со здоровьем у тебя все в порядке. И с работой у тебя все наладится. Это явление временное. Бывает полоса белая, бывает не очень.

– Спасибо тебе. Ты всегда умела меня взбодрить.

И Толик с признательностью взглянул на Марину.

– Обними меня, – попросил он ее. – Обними, и я буду знать, что ты и впрямь не питаешь ко мне злых чувств.

Марина колебалась ровно секунду. Потом наклонилась и обняла Толика. Он тоже обвил руками ее плечи и вроде бы снова заплакал. Марина была вынуждена стоять в такой неудобной позе, что у нее даже поясница заболела. К тому же она чувствовала, как намокает ее шелковая блузка, которую Толик пачкал своими слезами, а слушая, как он шмыгает, девушка думала, что, небось, вперемешку с соплями.

Только этого ей еще не хватало!