Глава 13. Пришёл, увидел… и в навоз
Острый Язык подбежал к дереву, рывком сдёрнул с ветки свой лук, колчан со стрелами и требовательным взглядом уставился на Моторина.
– Ты куда собрался? – спросил Паша.
– По следу. Надо срочно спасать наших женщин. Острый Язык может их догнать.
От волнения он путал русские слова с крикскими, говорил о себе в третьем лице, но все прекрасно поняли его речь. Моторин присел на самодельный стульчик, положил самострел перед собой, и аккуратно отстегнул магазин. Потом глянул на нетерпеливо переминающихся с ноги на ногу индейцев и спросил:
– Сейчас?
Послышалось многоголосое согласие. К охотникам присоединились и Марат с Антоном, тоже полностью снаряженные в поход.
– Сядьте! – скомандовал Моторин.
Приказ был выполнен мгновенно, видимо, сказался командный голос. Он обвёл взглядом недоуменные лица и ещё раз спросил:
– Вы хотите идти сейчас?
Охотники закивали, хотя уверенности на их лицах поубавилось. Мальчишки переглянулись и не стали выражать согласие так явно.
– Вы знаете, куда? – задал следующий вопрос командир.
Взрослые индейцы мгновенно покраснели, как нашкодившие дети, только Острый Язык буркнул под нос:
– Мы пойдём по следу.
– Много ли следов оставляют ирокезы? – продолжал Моторин. Ему никто не ответил и тогда он задал следующий вопрос. – А почему вы так спешите?
– Так ведь убьют! – Острый Язык даже вскочил со стула, но был возвращён на место уверенным взглядом путешественника.
– Ты считаешь, что они украли наших женщин, чтобы их убить? А кто мешал им сделать это прямо здесь?
Охотники переглянулись.
– Скажите мне, мудрые и уважаемые охотники, зачем приходили ирокезы?
– За железным оружием! – ответ прозвучал почти в унисон.
– Они его получили?
Те молча помотали головами. Этот жест прижился в общине очень хорошо, так же, как и привычный для русских жест согласия. Ещё очень популярна стала известная фигура из трёх пальцев. Моторин оглядел притихших охотников, глядящих на него открыв рты мальчишек, и решил смягчить выволочку.
– Давайте подумаем, что будет Ночная Рысь делать дальше.
Некоторое время над столом стояла тишина, затем Антон неуверенно спросил:
– Разозлится на нас и убьёт Таню?
Моторин обвёл сидящих напротив взглядом. Было заметно, что Марат уже рассматривает варианты, а Острый Язык, кажется, согласен с мальчиком. Такая ситуация никуда не годилась. Нужно заставить их подумать.
– И что он тогда получит? – тоном профессионального провокатора спросил Паша.
– Ничего, – это уже Марат.
Молодец, мальчишка. Голова работает.
– Он пришлёт одного из своих индейцев, сказать, что меняет Таню на железное оружие.
– Надо сделать ему ножи и наконечники, – вставил свои пять копеек Антон.
Ну совсем не хотят головой работать, огорчился Моторин. Один Марат только и соображает. Вон, остальные уже всё решили, сейчас среди ночи в кузню побегут. Надо как-то стимулировать работу их серого вещества.
– А сколько? – наивным голосом спросил он.
– Много! – охотники даже закивали, соглашаясь с окончательным количеством.
Моторин начал злиться. Как хомо сапиенс умудрился стать доминирующим классом, если самый свой весомый аргумент в естественном отборе использовать не хочет? Почему не работает мозг? Ну же, включайтесь, а он задаст вам наводящий вопрос.
– А что будет делать Ночная Рысь, когда у него потеряются наконечники и сломаются ножи?
– Он… – и тишина. Наконец-то задумались.
– Надолго ему хватит по десять наконечников для стрел? Ты, Острый Язык, когда потерял свой десятый?
– Мне хватило почти на целую луну, – индеец был горд. – Я бережливый охотник. Вот Бегучий и Прыгучий растратил свои за пять дней.
– А когда Ночная Рысь растратит свои, что он будет делать?
– Он придёт к нам! – выкрикнул Марат.
– Зачем? – притворно удивился Моторин. – Ведь женщин он уже отдал, поэтому никто не мешает нам его прогнать или даже убить.
– Паша… – голос мальчика дрожал, глаза были испуганно широкими. Он не мигая смотрел на учителя и по лицу было заметно, что на этот раз Марат хорошо представил себе действия противника. – Паша… Ты думаешь, что он не отдаст Таню?
– Конечно, – учитель был на удивление спокоен и подросток, глядя на него, тоже немного расслабился.
– Пока женщины у него, он может требовать ещё и ещё.
Несколько секунд охотники переваривали информацию, затем вскочили со стульев и замахали руками.
– Убить Рысь! Убить лживого ирокеза! – повторяли они.
– Тихо! – командный голос вновь сработал, и за столом воцарилось молчание. – Армия сильна тылами, поэтому завтра начинаем готовиться к операции. А сейчас всем спать.
Антон как обычно проснулся первым. Не проснувшись окончательно, подхватил приготовленный с вечера горшочек с остатками ужина, взял прислонённый к стене спиннинг, берестяную коробочку с самодельными блёснами, и привычной дорогой двинулся к ручью. Там, чуть ниже разросшегося посёлка, он последние четыре месяца встречал большую часть рассветов.
Мальчик наработанным движением бросил горсть прикормки, подождал минуту, пока над ней заиграет рыба, и сделал первый заброс. И только тогда почувствовал. Что окончательно проснулся. А как же идти и выручать сестрёнку и Аксинью? Мысль вспыхнула в голове, как костёр, сразу же вытеснив всё остальное, так что рыбак чуть не пропустил первый удар по блесне. Несколько секунд Антон ещё раздумывал, не бросить ли всё как есть и побежать на выручку, но всё-таки азарт пересилил, и он увлёкся ловлей.
Через час подросток возвращался к землянке, неся в руках две ивовых лозы с насаженными жерехами. Почему-то Антон ожидал увидеть что-то вроде смотра перед большой охотой, когда каждый проверяет свои снасти, а вождь проверяет всех, но первое, что бросилось ему в глаза, характерный чуб воинов-ирокезов. Жилистый, полуголый пришелец, расписанный родовыми цветами Ночной Рыси, любопытно склонился над стоящими на коленях Моториным и Емелей. Учитель что-то выговаривал нерадивому ученику, а чужой воин, казалось, боялся пошевелиться, чтобы не выдать своё присутствие.
Антон замер, потом внимательно оглядел подступающие к посёлку заросли. Других ирокезов не было видно. Он аккуратно опустил куканы и спиннинг, достал нож и медленно, на цыпочках, приблизился к учителю.
– Я чему тебя учил, ну? – выговаривал тот самородному химику.
– Ну… Э… – не понимал мальчик.
– Думай, что… Ну?
– Думай, что получится из твоего действия! – радостно вскрикнул тот.
– Вот! – Моторин довольно поднял палец. – Ты приготовил быстро горящую смесь. И хочешь просушить её на огне. Думай, что будет?
– Ну… – Она… загорится?
– Да не просто загорится! Вспыхнет так, что разнесёт всё вокруг. А значит, как её надо сушить?
– Как?
– Вот и думай.
Антон уже догадался. Он сам гнул ветки таким способом. Нужно всего лишь открыть клапан у водородной печи и тогда перегретый пар высушит всю содержащуюся воду. Он уже, напрочь забыв про чужого воина, хотел подсказать товарищу, но Емеля сообразил сам.
– Я высушу порох над паром! – вскрикнул он.
– Молодец! – и тут Моторин заметил ирокеза. Лицо его удивлённо вытянулось, но тут же приняло строгий вид. Он секунду помолчал. – Значит, Рысь прислал тебя? – спросил Паша на крикском.
– Ночная Рысь мне больше не вождь, – неуверенно ответил воин. – Он послал меня передать слова, но…
Воцарилась тишина. Даже Антон замер, не дойдя до собеседников три шага.
– Любопытный Енот больше не хочет быть в роду Ночной Рыси. – ирокез гулко стукнул себя кулаком в грудь и решительно задрал подбородок вверх. – Я видел, как маленький мальчик, который ещё не назван охотником, ловит рыбу так, как не ловит ни один индеец по эту сторону гор. Я видел, как юноша, не познавший ещё вкуса женских губ, творит из железа чудесное оружие, а взрослые, умудрённые жизнью, отцы учатся у него. Сейчас я вижу, как юный ученик становится мастером. И я хочу быть с вами. Я тоже хочу уметь творить. Поэтому Любопытный Енот больше не вернётся к Людям Длинного Дома. Возьми меня в ученики, великий шаман Моторин.
Моторин долго глядел в глаза ирокезу. Тот смутился, но взгляд не отвёл. Путешественник кивнул и спросил:
– Так что велел передать мне Ночная Рысь?
Из чужака будто вынули стержень. Плечи его поникли, голос, до того звонко провозглашавший желание, был еле слышен.
– Он сказал, чтобы вы отдали ему то, что обещали, через меня.
– А про то, чтобы вернуть наших женщин, Ночная Рысь не говорил?
– Говорил. Сказал, что, если не получит железное оружие, отдаст их в жёны своему тотему.
Моторин внезапно обернулся и посмотрел на Антона.
– Займись завтраком, – коротко скомандовал он.
Пожарить свежепойманную рыбу для опытного рыбака не представляет никакой сложности. Мальчик чистил чешую, потрошил, готовил чугунную сковороду, которую сам же когда-то отлил. Пусть дно у посудины было не очень ровным, да и борта кривоваты, но Антон каждый раз ставил её на огонь с гордостью. Ещё бы, первая в племени сковорода, к тому же сделанная своими руками. Тело само выполняло необходимые движения, а сам юноша старательно прислушивался к разговору. Сначала слышно было не очень хорошо, но через несколько минут мальчик чуть не сжёг завтрак, настолько его увлекла беседа. Подумать только, воин из племени Ироку, похоже, всерьёз увлёкся.
– Скажи мне, о, шаман Моторин, – церемонно спрашивал раскрашенный воин. – Почему бы тебе не использовать снятую с ветки кору? У меня умелые руки, они могут полностью ошкурить ветку, и ты получишь такой же сосуд. И при этом не придётся замешивать грязную глину, возиться с обжигом.
Антон мельком глянул на пришельца. С этого расстояния было не очень хорошо видно, но мальчик был уверен, что чужак довольно улыбается. Мальчик тоже усмехнулся. Снимать кору он и сам умел. Не сомневался, что и Паша делает это не хуже. А раз нужна глина, значит, здесь нужна именно глина. Сколько раз уже его учитель оказывался прав…
Мальчик еле дождался, пока пожарится рыба. Даже забыл позвать всех к завтраку. Он только снял сковороду, одним махом забросил её на стол в землянке, и тут же рванул к Моторину.
– Антон? – казалось, учитель удивился его появлению. – Хорошо, что ты пришёл. После завтрака пойдёте с Енотом в бизонью долину.
Ирокез горделиво огляделся, поднял свой короткий дротик, повертел его в руке и снова положил возле ноги. Похлопал ладонью по кожаным ножнам, проверяя, на месте ли нож. Затем расправил плечи и покровительственно посмотрел на мальчика.
– Любопытный Енот – хороший охотник. – горделиво проговорил он. – Он дважды ходил на бизона. Но сейчас в долине пусто. Стадо ушло на юг. Может, Любопытному Еноту и Антону стоит пойти дальше за стадом? Я слышал, что шаман Моторин добыл бизона в одиночку. Мы тоже добудем.
– Да, Паша, – Антон подхватил разговор, совершенно забыв, что перед ним стоит воин вражеского племени, настолько необычна была просьба учителя. – Что нам делать в долине? Бизонов там уже нет. Там даже травы не осталось, один навоз.
Долгое время ответа не было, сначала на Пашу удивленно посмотрел юный маскоги, долго искал в глазах признаки шутки, но так их и не нашёл. Глаза Антона медленно расширились, рот открылся. Через минуту уже трое смотрели на Моторина ошеломлённым взглядом.
– Паша, нет! – непроизвольно вырвалось у мальчика.
– Да, Антон. Я пойду с вами и покажу, что нужно.
Вопрос был задан по-русски, поэтому Любопытный Енот бесцеремонно толкнул Антона ладонью в плечо и переспросил:
– Что он сказал?
– Что, что… За навозом пойдём, – буркнул в ответ мальчик.
